Соседка, похоже, была немного рассеянная, потому что думала, что мой дядя скончался только на прошлой неделе. Как бы то ни было, Бастер покорил мое сердце, и его присутствие меня спасало. Я даже подумал, что это был бы потрясающий подарок для моих девочек, и надеялся, что жена меня поддержит.
Однако даже пес чувствовал, что с домом что-то не так. Бастер быстро привык к новым условиям жизни, но никогда не поднимался на второй этаж сам. Но это не казалось мне проблемой. Я думал, что так будет легче следить за ним.
Ну, то есть, буквально: я открывал банку с его вкусняшками, а он стоял передо мной. Я отвернулся буквально на секунду, чтобы поставить банку на место, а когда повернулся, он исчез.
Я оббегал весь дом и все время звал его. Кухня в доме соединена с гостиной, в конце гостиной — главная спальня и кабинет. Другой конец кухни ведет в столовую, которая соединяется с прихожей, она также ведет в гостиную и по лестнице на второй этаж.
На втором этаже можно пройти по балкону, который с одной стороны выходит на гостиную, а с другой — на вход. Слева — комната для гостей и игровая. Справа есть еще две комнаты для гостей и ванная в конце коридора.
Я заглянул в каждую комнату и вынужден был признать, что пес каким-то образом выбрался на улицу, хотя в доме не было дверцы для животных, а все двери и окна были заперты.
Я не сдавался и еще час обыскивал окрестности. И когда пришел домой, уже думая о том, чтобы развесить объявления, я открыл входную дверь и услышал, как Бастер бежит ко мне из кухни.
Конечно, я был безумно рад, но никак не мог понять, как же я его не заметил. В ту ночь Бастер спал со мной.
Но тут на работе дела пошли в гору, и вскоре я забыл обо всех странностях этого дома. Клиенты звонили и звонили, но я вполне справлялся и заключил несколько крупных контрактов подряд. Я работал сутками, но знал, что меня ждет повышение, как только я вернусь домой.
Несколько раз я терялся в телефонных разговорах и таблицах и внезапно осознавал, что уже наступила ночь. Я был настолько поглощен работой, что не обращал внимания на то, что Бастер скулил и просил поесть или выйти на улицу. Я начал ставить будильники, чтобы не терять счет времени, но клиентов было слишком много, и я не мог сбавить обороты.
Я был на седьмом небе от счастья, но работа плохо влияла на мое здоровье. Иногда я забывал есть и даже спать. Всегда были какие-то дела и разговоры. Однако я даже начал лучше заботиться о Бастере, по крайней мере, лучше, чем о себе.
Но однажды мое хорошее настроение упало с грохотом. Буквально. Я заканчивал очередную таблицу, Бастер скулил у меня за спиной. А потом мы услышали, как наверху хлопнула дверь.
Впервые с тех пор, как я привел Бастера в дом, он сам побежал наверх. Я чуть не позвонил в полицию, но, взяв телефон, почувствовал себя глупо. Я начал сомневаться, что вообще что-то слышал.
И если в дом кто-то пробрался, Бастер наверняка отреагировал бы более шумно. Поэтому я собрался с духом, который у меня еще остался, и прокрался наверх, взяв для самообороны сковородку.
Наверху было темно, но лунного света из окон нижнего этажа было достаточно, чтобы я разглядел Бастера, стоящего в дверях ванной. Когда я последний раз обходил весь дом в поисках пропавшего пса, я специально закрыл все двери, но эта дверь была распахнута настежь.
Я включил свет в коридоре, но ничего не произошло. Не придумав ничего лучше, я поднял над собой сковородку и медленно пошел в ванную. Окон здесь не было, поэтому внутри царила кромешная тьма.
Что странно, Бастер будто застыл на месте. Его хвост встал торчком, и он стоял, будто указывая на дверь. Он все еще не лаял, и я попытался убедить себя в том, что это хороший знак. Именно это в конце концов заставило меня переступить порог ванной.
Мои глаза постепенно привыкали к темноте, да и ванная была слишком маленькой, в ней никто не мог спрятаться. Я почти расслабился, но потом сделал шаг вперед и наступил во что-то липкое.
Тут я вспомнил, что у меня в кармане лежит телефон. Я вытащил его и включил фонарик. И тут же выронил его из рук, потому что увидел, что стою в ярко-красной луже.
Я рванул со второго этажа, Бастер побежал за мной. На этот раз я сразу же вызвал полицию. К счастью, патрульная машина стояла поблизости, и через пару минут приехали двое полицейских.
Их мощные фонарики разрезали темноту, как ножи. Но оказалось, что у меня течет труба: сверху крикнули, что лужа — это просто ржавая вода.
Они настояли, чтобы я поднялся, и я отчетливо увидел в ванной грязно-коричневую лужу. Наверное, тот хлопок был от того, что лопнула труба. Оба полицейских посмеялись надо мной, но в целом отнеслись к ситуации с пониманием.
Они даже дали мне номер хорошего сантехника, но после падения в лужу мой телефон сломался. Теперь придется пользоваться стационарным телефоном на кухне.
Я отпустил полицейских и пообещал утром первым делом вызвать сантехника. И хотя я сильно вымотался, от волнения я не смог уснуть и решил подготовить еще несколько важных рабочих документов.
Не успел я опомниться, как Бастер в очередной раз сделал свои дела в гостиной. Я смертельно устал и наговорил Бастеру кое-что, чего не должен был говорить, и сделал с ним то, что определенно не должен был делать.
Я решил избавиться от постоянного стресса и тем же утром поговорил с руководителем. К моему удивлению, он был рад предоставить мне недельный отпуск, своего рода разгрузку для мозга. Вот так у меня забрали все мои выдающиеся наработки.
От нечего делать я решил уделять больше внимания Бастеру. Я играл с ним и кормил его вкусняшками, чтобы компенсировать свое прошлое поведение.
А потом я нашел первое сообщение.
Я не сразу его заметил, потому что редко поднимался на второй этаж. Но в какой-то момент я понял, что так и не вызвал сантехника, и поднялся наверх посмотреть, не прорвало ли трубу совсем.
И сразу же увидел сообщение, написанное красным на стене коридора. «Теряешь рассудок?»
На секунду я действительно почти его потерял. Я до смерти перепугался от мысли о том, что кто-то прокрался в мой дом, пока я был здесь. Возможно, пока я спал.
Не буду повторять все, что я сказал или сделал после этого, достаточно сказать, что я не стал храбрее с момента хлопка в ванной. В конце концов я открыл дверь спальни и пошел на кухню в компании Бастера.
Я снова позвонил в полицию. Приехали те же двое полицейских, и вместе мы обыскали каждый уголок дома. Но никого не нашли. Все двери и окна были заперты. Никаких следов взлома.
К моему недоумению, полиция отнеслась ко мне серьезно — они объяснили, что я не первый в этой местности, с кем такое происходит. Здесь произошла серия взломов, после которых ничего не пропадало, но полицейские все равно предложили оставить у дома на ночь патрульную машину.
И хотя я принял их предложение, вскоре я понял, что сегодня в этом доме я точно не усну. Поэтому я позвонил своему единственному другу в городе и, если честно, во всем штате — бывшему соседу по комнате в колледже, который по совпадению жил в 30 минутах езды отсюда.
Он предложил заехать за мной и Бастером через несколько часов, так что я начал собирать чемодан. Я не знал, сколько времени мне понадобится, чтобы прийти в себя, поэтому собрал практически все, что привез с собой в дом.
Я вышел из комнаты забрать игрушки Бастера, когда позвонил друг и сказал, что ждет меня на улице. Я положил трубку и решил сразу встретить его. Мне нужна была компания, и он мог бы помочь мне перенести в машину мои вещи.
Но на дороге никого не было. Ни друга, ни машины. Я тут же перезвонил ему, но он уверял, что ждет меня у дома. Я услышал, как он вышел из машины и подошел к входной двери. Он постучал, и я услышал, что дверь ему открыла пожилая женщина.
Мой друг спросил, не знает ли она меня, и упомянул моего дядю. Женщина ответила, что не знает ни его, ни меня. Поблагодарив ее, мой друг ушел и спросил меня, слышал ли я все это. Я сказал, что, скорее всего дал ему неправильный адрес. Он на одном дыхании выпалил правильный адрес и повторил, что стоит именно здесь.
Я попросил его подождать и снова вышел из дома. Я хотел взглянуть на номер дома на адресной табличке и почтовом ящике. Вот только номеров не было. А на табличке было сообщение: «Теряешь рассудок?». Красными буквами.
Соблазн уйти отсюда сейчас же был огромен. Я мог бы просто идти, не останавливаясь. Но нужно было собрать вещи и, что еще важнее, забрать Бастера, поэтому я зашел в дом в последний раз. Когда я вернулся в комнату, мой чемодан был пуст. Все, что я собрал за последний час, лежало на своих местах.
Как бы сложно это ни было, я сосредоточился только на одной цели. Нужно было уходить отсюда. Я надел на Бастера поводок и ужаснулся от того, насколько пес был изможденным. Я решил загладить свою вину перед ним, когда все это закончится.
Я попытался выйти из входной двери, как будто ничего не случилось, но не смог ее открыть. Ручка поворачивалась, но засов не отодвигался. Я жутко испугался, но рядом был Бастер, и это меня спасало. Я опустился на колени, чтобы обнять его, и пока он облизывал мое лицо, мне в голову пришла идея.
Все, что здесь происходит, точно не дело рук какого-то маньяка. Но я все же не знал, какие силы пытаются противостоять мне, поэтому подошел к задней двери и громко сказал: «Ну что, Бастер, пойдем гулять!»
Стеклянная дверь легко открылась.
Бастер радостно выскочил на улицу. Похоже, я давно не выпускал его. Я вышел из дома более осторожно и впервые внимательно осмотрел задний двор. Вокруг дома стоял забор с зазором между прутьями, через который Бастер легко мог пройти.
И тут я увидел. Увидел дерево, растущее очень близко к забору, несколько ветвей проросли сквозь прутья забора и над ним. Я предполагал, что ворота тоже будут заперты каким-то сверхъестественным способом, так что это был мой выход.
Бастер сразу все понял. Он терпеливо ждал меня с другой стороны, пока я с трудом подтягивался и перелезал через забор. Я вдруг осознал, насколько слабым и усталым я стал с таким образом жизни.
Пока я спускался с дерева, Бастер зарычал и пулей помчался к ближайшему холму. Я спрыгнул вниз и бросился за ним.
Он исчез за вершиной холма, и я начал карабкаться наверх, подъем был неожиданно крутой. К счастью, я нашел место, где кто-то заложил сбоку несколько кирпичей, чтобы было легче подниматься.
Подъем все равно был слишком крутым. Чтобы не поскользнуться, мне пришлось сосредоточиться на том, как я ставлю ноги, поэтому я смотрел вниз. И когда я в очередной раз потянулся вверх, я ухватился рукой за ковер.
Растерявшись, я поднял глаза и увидел площадку второго этажа. Я посмотрел вниз и увидел остальную часть лестницы, которая вела в прихожую и гостиную. Бастера нигде не было.
Я совсем расклеился и смертельно устал, поэтому прополз последнюю пару ступенек и какое-то время просто сидел на площадке и время от времени звал Бастера. А потом на кухне зазвонил телефон.
Что бы там не издевалось надо мной, я понял, что оно не может помешать внешним силам помочь мне. В спешке я скатился по лестнице и тяжело приземлился на холодную плитку внизу. Мое оцепенение длилось всего пару секунд, и вскоре я уже был на кухне с телефоном в руке.
Мягкий голос моей жены зажег во мне надежду. Она беспокоилась, что я давно не звонил ей. Я даже не мог вспомнить, когда в последний раз пытался это сделать.
Когда я решил попросить ее вызвать полицию, одновременно со мной она сказала, что я уже неделю не появлялся на работе, и меня потеряли. Ее слова вызвали у меня тревогу.
— О чем ты? — спросил я. — Мне дали неделю отпуска.
— Милый? Я думала, ты должен был продолжить работать, как только приедешь в дом.
— Ну-у... Да, но мне дали неделю отпуска, потому что я много стрессовал из-за работы. Погоди-ка. Сколько я уже здесь?
— Милый, ты уехал уже 9 дней назад.
У меня внутри все сжалось, но я тут же сказал:
— Слушай, ты должна позвонить в полицию. Что-то не так. Кажется, мне срочно нужна помощь врача.
Я попытался придумать предлог, чтобы у жены не возникла куча вопросов, но в итоге понял, как можно объяснить все это.
Возможно, в доме утечка газа или у меня опухоль мозга. Как ни странно, оба этих варианта звучали лучше, чем жизнь в доме с призраками.
— Дорогой, что случилось? Ты в порядке?
Мне показалось, что краем глаза я заметил движение тени, но я ответил:
— Да, я в порядке, но мне все-таки нужна помощь. С этим домом что-то не так.
— Просто послушай меня: позвони в полицию, скажи им имя моего дяди. И попроси их приехать в этот дом, возможно, понадобится скорая помощь. Пожалуйста, помоги мне.
— Пожалуйста, помоги? Пожалуйста-препожалуйста? Умоляешь?
Я уставился на телефон, из которого продолжал звучать голос моей жены. Это был ее голос, но я никогда не слышал от нее такого насмешливого тона.
— У тебя не болит животик? Когда ты в последний раз ел? Интересно, каков на вкус Бастер.
Я швырнул трубку, но нечто по ту сторону провода говорило правду. Живот болел. Я не смог вспомнить, когда в последний раз ел. Как по заказу, я услышал, как наверху скулит Бастер.
Когда я побежал вверх по лестнице, я вдруг заметил, что мои ноги все в синяках и сильно болят из-за того, что я упал с этих ступенек. Я преодолел боль и продолжил подниматься наверх.
Бастер лежал на боку у двери ванной и выглядел невероятно худым.
«Теряешь рассудок?» — теперь эти слова были написаны по всему коридору, даже на потолке и на полу. На этот раз я точно знал, что послания были написаны кровью, она еще капала с некоторых букв.
Я подошел к Бастеру и взял его на руки, и тут в дверь постучали. Если бы не Бастер, я бы подпрыгнул. Я услышал, как открылась входная дверь, и кто-то представился полицейским. Я даже узнал голос — это был один из полицейских, которые уже приходили сюда. Почему я не могу вспомнить, как его зовут?
Крикнув, что я наверху, я повернулся, держа на руках Бастера, и увидел перед собой коридор, который был в несколько раз длиннее, чем обычно. Хотя Бастер выглядел худым, теперь он казался очень тяжелым. Я понимал, что это очередная уловка, чтобы я не увиделся с полицейским.
Возможно, я и правда разговаривал с женой. Наверное, она все-таки позвонила в полицию, просто окончание разговора испортили призраки. Поэтому я как можно быстрее пошел к лестнице и всю дорогу кричал.
А потом полицейскому ответил какой-то голос. Женский голос. Голос моей жены. Я услышал, как она сказала:
— Извините, мой муж плохо себя чувствует. Он отдыхает в спальне. Может, я могу помочь?
Я закричал изо всех сил, чтобы привлечь внимание. Но без толку. Я услышал, как полицейский сказал:
— Все равно я бы хотел его увидеть.
— Конечно-конечно, проходите. Он вон там.
Это был настоящий кошмар. Я сильно вспотел, мне казалось, что с каждым шагом я остаюсь на месте. Я попытался идти еще быстрее, но коридор только удлинялся.
А потом я услышал душераздирающий крик мужчины внизу. Внезапно коридор резко оборвался, и я каким-то образом очутился прямо наверху лестницы.
По инерции я двинулся вперед. Я упал с лестницы и тяжело приземлился.
Он взвыл от боли, но, по крайней мере, он был жив. Я увидел длинный густой кровавый след, уходящий за угол под закрытую дверь моей спальни.
Под дверью была чья-то тень. Я с трудом прокрался на кухню и схватил свое верное оружие — сковородку, а потом максимально тихо вернулся к двери спальни.
Я нервно наблюдал за движущимися тенями. Что бы это ни было, оно убило человека. Значит, могло убить и меня. Но если оно могло нанести физические повреждения, значит, наверняка ему тоже можно нанести физические повреждения.
Поэтому я поднял сковородку и начал медленно поворачивать ручку. Но прежде чем я успел это сделать, дверь распахнулась, и ко мне что-то повернулось.
Я опустил сковородку. Передо мной с застывшей на лице улыбкой стоял полицейский. Мы оба посмотрели на нож, торчащий из его груди. Моя рука все еще сжимала ручку сковородки.
Он повалился набок, а я упал назад, тяжело опустившись на теперь уже чистый пол. Я был уверен, что держал сковородку. Я чувствовал ее вес. Но теперь я вспомнил, как пошел на кухню и взял нож.
Я всерьез задумался, не схожу ли я с ума. Я посмотрел вниз и увидел в руках нож. Я тут же отбросил его и двинулся обратно посмотреть, как там Бастер.
Он не двигался. Я положил голову ему на бок, он был еще теплый, но не дышал. Я расстроился. Я не знал, что делать, поэтому не сделал ничего.
Я долго ничего не делал. Я был в летаргическом состоянии, но каким-то образом добрался до дивана в гостиной. Я просидел там до наступления темноты, а потом уснул.
Когда я проснулся, я подождал еще немного. Теперь я был уверен, что со мной ничего не происходит, пока я ничего не делаю. И не хотел бы это менять.
Но в доме все еще лежали тела Бастера и полицейского. Нужно было что-то делать. Когда я наконец встал с дивана, у меня заурчало в животе. Еще одна проблема от того, что я ничего не делал.
Для начала я нашел на заднем дворе лопату. Копать было тяжело, и я решил пока похоронить только Бастера. А с полицейским разберусь, когда найду, чем перекусить
Я взял Бастера на руки и вынес на улицу. Его шерсть все еще была теплой. Трудно было поверить, что его больше нет. Но в его больших карих глазах не было жизни. Я осторожно опустил его в яму и принялся за работу.
Чуть позже я зашел на кухню и пошарил по шкафчикам. Несмотря на мои действия, в доме было тихо. Когда я переставал двигаться, воцарялась абсолютная тишина.
Я спросил себя, не пытались ли призраки просто сделать из меня убийцу. Раз у них получилось, может, они отстанут от меня на какое-то время.
Пора бы, потому что я умирал с голоду, и больше не собирался никуда отвлекаться. Я открыл коробку с хлопьями и поднес горсть ко рту, но остановился. Что если я на самом деле ем не то, что я вижу? Что если я сейчас открыл коробку с отравой для крыс? Непонятно, на что еще способны эти призраки.
Я представил, как кладу еду в рот, и она превращается в червей. Подумав об этом, я бросил хлопья на пол и ушел с кухни, больше не чувствуя голода. Нужно было сосредоточиться на том, чтобы выбраться от сюда.
С этими мыслями я подошел к входной двери.
Я подскочил к ней, но остановился с протянутой рукой в паре метров от двери. Это могла быть очередная выходка призраков.
Я представил, как дверь захлопнулась у меня перед носом или даже прищемила мне пальцы. Я чувствовал ветерок с улицы, но был слишком напуган, чтобы пошевелиться.
Это была сама невероятная ситуация, в которой я когда-либо оказывался или о которой когда-либо слышал. Все мои чувства уже не раз подводили меня. Но я мечтал о свободе и в конце концов заставил себя шагнуть вперед.
Я медленно вышел из дома, и увидел патрульную машину — она стояла на дороге рядом с моим домом. Дверь была открыла, а на переднем сиденье лежали ключи.
Мой мозг яростно пытался объяснить ситуацию. Возможно, полицейский на самом деле был убийцей и убил предыдущих владельцев этого дома.
В тот момент я не мог придумать другого объяснения своей удаче. Поэтому я отбросил свои опасения и сел в машину.
Я отъехал от дома, но вдруг понял, что все не так просто. Я ехал в патрульной машине по незнакомому городу, без денег и личных вещей, и понятия не имел, что делать дальше.
Поэтому я просто поехал вперед. Приятно наконец выбраться из этого дома. Приятно видеть солнце. Я ехал и ехал.
А потом я понял, что уже давно не видел на дороге других машин.
По всему телу разлилось неприятное ощущение. Я откинулся на спинку сиденья и понял, что сижу в кресле.
Руки подняты, как будто я держу руль. Я заплакал от разочарования а потом встал и закричал.
Сколько я сидел здесь с тупой улыбкой, двигая руками вверх-вниз, как сумасшедший?
Я обернулся и увидел на столе кухни свой ноутбук. Он был включен и светил прямо на меня. Я подошел к нему и увидел открытый документ, в котором было написано: «Уже потерял рассудок? Чудно, теперь можно потерять все остальное».
Внезапно мой кулак стал тяжелым. Я поднял его и снова увидел в руке кухонный нож. И тут же отбросил его.
Я стер сообщение и начал печатать просьбу о помощи. Я решил не смотреть на экран и уставился на клавиатуру, но начал нажимать не на те клавиши, и получилось совсем другое сообщение.
«Простите. Я всех разочаровал. Этого больше не повторится. Прощайте».
Я чуть не закричал, но вдруг заметил, что что-то изменилось. Теперь я был не на кухне. Я был в кабинете. Я печатал и печатал, пока на экране не начали появляться мои слова.
Я разослал просьбы о помощи по электронной почте, написал в аккаунт местного полицейского участка на Facebook, и решил продолжить печатать, несмотря ни на что.
Это моя последняя попытка не сойти с ума окончательно. Каждый раз, когда я перестаю печатать, я оказываюсь в другой комнате, где снова и снова вижу кошмары.
Один раз я открыл дверь кабинета, за которой был какой-то портал в ад, и чуть не наступил в лаву. Может, это была лишь иллюзия, но я не хотел увидеть, как горят мои ноги, поэтому просто закрыл дверь и продолжил печатать.
Я даже не уверен, что это дело рук призраков.
В последнее время я много думаю, но правда в том, что я понятия не имею, что происходит.
Перебирая в памяти все эти безумные события, я понял, что не могу вспомнить имя своего дяди. Или как он выглядел. Я даже не уверен, был ли у меня дядя.
Я все пытаюсь вспомнить, как я сюда попал. Прилетел? Приехал на машине? Не помню. Может, я всегда здесь был?
Еще странно, что я не могу вспомнить имени своего риелтора, мужчина это или женщина. Мы не раз встречались лично. Почему я не помню того, что должен помнить?
Я не помню, как зовут моих дочерей и жену. Может, я вообще не отец?
Может, я вообще не человек? Думаю, все же человек, потому что пишу это сидя у себя в кабинете. Но чем дальше, тем больше я понимаю, что не могу вспомнить своих родителей, как они выглядят, не помню ничего о своем детстве.
Я помню только этот дом и все кошмары, которые я здесь пережил.
Я как будто снова оказался в патрульной машине. Я нашел выход, но не знаю, что делать дальше. Это не жизнь, и сил у меня все меньше и меньше.
И мне становится все труднее сосредоточиться. Я слышу голоса. Они становятся все громче.
Я знаю, что если перестану печатать, долго я не протяну. Но я уже не знаю, о чем писать. У меня устали руки. Я устал. так уста.л
АБВГДЕЁЖЗИЙКЛМНОПРСТУФХЦЧШЩЪЫЬЭЮЯ
Шустрая бурая лиса прыгает через ленивого пса.
Нужно печатать. Но я больше не знаю, что сказать.
Как меня зовут? Я не знаю.
Я умру, если перестану печатать. Я умру, если перестану работать.
АБГДЕУЖЗИКЛМНОПРСБИЦЧШЩАЫЮЯ
Шустраябураялиса прыгаетчерез ленивогопса.
Пес. Бастер. Я скучаю по Бастеру. Вот бы погладить его еще хоть раз. Может, он тоже был ненастоящим? Что тогда вообще настоящее?
Я так устал. Я очень хочу есть.
Шустрая бурая лиса прыгает через ленивого прощайте.
Шустраябураяпростите япрыгает черезвсех разочаро ленивого псапрощайте.
Просшустрая я всехпрыгает черезразочаровал ленивого пса
Простите. Прыгает через вас всех разочаровал ленивого. Этого больше ленивого пса. Прощайте.
Простите. Я всех разочаровал. Этого больше не повторится. Прощайте.