Жизненный урок от большой зелёной морской черепахи
В октябре прошлого года спонтанно поехала "проветрить мозги" в Петербург на пару дней, и перед отъездом домой схватила в магазине книгу, меня зацепило название "Кафе на краю земли", Джон П. Стрелеки. История героя оказалась созвучна с моим состоянием, прочитала прямо в поезде. Делюсь с вами отрывком из текста.
"К моему удивлению, хотя казалось, что черепаха плывет довольно медленно, то загребая плавниками, то зависая в воде, я не могла за ней угнаться. .. Она уплывала все дальше от меня, хоть я и старалась нагнать ее. ..
Дрейфуя на поверхности, я осознала, что черепаха увязывала свои движения с движением воды. Когда волна шла к берегу, навстречу черепахе, она зависала, шевеля плавниками ровно настолько, чтоб удержаться на месте. Когда волна откатывала обратно в океан, она гребла быстрее, чтобы с пользой для себя использовать движение воды. .. Черепаха не боролась с волнами, наоборот, она их использовала. Вот почему я не могла плыть с ней наравне — я гребла все время, вне зависимости от того, куда направлялась волна. Чем дольше я сражалась с волнами, тем быстрее накапливалась усталость. А когда волна уходила от берега, у меня не хватало энергии, чтобы воспользоваться ее преимуществом. Мои усилия становились менее эффективными. Черепаха же продолжала оптимизировать свои движения под движения воды, поэтому она могла плыть быстрее, чем я.
.. Эта черепаха дала понять, что если не пребывать в гармонии с тем, что хочешь сделать, то можно зря потратить энергию на множество вещей. И потом, Когда появляются возможности делать то, что хочешь, на эти дела может не хватить запаса сил или времени.
В моей жизни набегающие волны создают все те люди, занятия и вещи, которые пытаются завладеть моим вниманием, энергией и временем, но никак не связаны с моей ЦС (целью существования). А откатывающиеся волны — это люди, занятия и вещи, которые могут помочь мне реализовать мою ЦС. Следовательно, чем больше времени и энергии я трачу зря на встречные волны, тем меньше времени и энергии у меня остаётся для попутных, откатывающихся. .. Я стала гораздо избирательнее подходить к тому, как сильно я "гребу" и по каким причинам. "
Все — суета и томление духа
Андре Неер, франкоеврейский писатель, открыл филологическую тонкость в одном из самых глубоких и самых прекрасных разделов Ветхого Завета, в книге Кохелет (Екклесиаст), написанной, очевидно, царем Иудеи Шломо (Соломоном). «Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, все — суета и томление духа! Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того нельзя считать… И отдал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость; узнал, что и это — томление духа. Потому что во многие мудрости многая печаль; и кто приумножает познание, приумножает скорбь». Слово «суета» имеет печальные коннотации безвыходного положения и тщетности, но в оригинале здесь — слово, которое лишено оценочных коннотаций и значит просто «пар», «дух», «выдох». Жизнь человеческая, как пар и выдох; бесследное и неощутимое, оно растворяется в небытии. «Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки… Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут потом».
Попытки взглянуть на мир с абсолютной позиции, с расстояния безграничного времени ведут к полной потере человека и поколений. Здесь зародыш апокалиптического видения мира, и здесь зародыш хасидской жизнерадостности — потому что не суета и нелепость является человеческой жизнью, а пар и дыхание. Жизнь существует, но только для нас, этот пар и этот выдох бытия: «Кто находится между живыми, тому есть еще надежда, так как и псу живому лучше, чем мертвому льву… Итак, иди, ешь с весельем хлеб твой и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим… Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты уйдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости». Андре Неер обратил внимание, что слово, неточно переведенное как «суета» и звучит на иврите «Эвель» (« суета сует» — «Аколь эвель», «все является паром, дыханием»), на самом деле имя сына Евы, который переводится у нас как Авель. Авель, как дух, выдох и пар, исчезает бездетным, без наследников, убитый братом своим Каином. Имя Каин происходит от «кина», что значит «владеть», «иметь». Это слово мелькнуло и в строках второго раздела книги Екклесиаста (Кохелет), где могучий царь Шломо повествует нам, чем он владел и сколько всего он сделал: «И оглянулся я на все дела мои, которые сделали руки мои, и на труд, которым трудился я, делая их; и вот, все — суета (эвель) и томление духа, и нет от них пользы под солнцем!» Более точный перевод, приведенный Неером, звучит: не «томление духа», а «пастьба ветра». Не «пользы», а «ничего». «И вот: все эвель : пастьба ветра, и нет от них ничего под солнцем».
Авель был младшим, вторым сыном, пастухом, а не земледельцем, как его грубый и примитивный старший брат. Авель не имел наследников, дети его есть чистая возможность, которая умерла вместе с ним, то же «ничто», которое нельзя (в книге жизни) считать. Каин имел детей много, что с точки зрения древних евреев было ужасно важно, — и вот Всемирный потоп забирает и уничтожает все, потому что все, что «имею» и чем «владею», есть также пар, выдох и суета. Остается лишь Ной, но он не из потомства Каинового, а из потомства третьего сына Адама и Евы, Шета (Сифа): Бог, говорит Ева, «положил мне другое семя вместо Авеля, которого убил Каин». Неер объясняет строфу из Екклесиаста: «Видел я всех живых, что ходят под солнцем: со вторым ребенком, который занимает его место». Он пишет: «Статус всех живых, которые ходят под солнцем, таков: они ходят со вторым ребенком (а это значит, с Авелем, поскольку он и был вторым ребенком Адама и Евы), и ходят с ним потому, что все они — дети Шета, дети того, кто был призван заместить этого второго ребенка».
Это позволяет прочитать и пятнадцатую строфу последнего раздела Екклесиаста: «Окончание книги: все услышано». Бог услышал все, к нему дошел и пар, дыхание, выдох, — такой конец. «Аколь нишма» — так звучит эта заключительная фраза, что полностью симметрично начальному «Аколь эвель» — « все является дыханием».
Здесь ответ на вопрос, поставленный вначале. В синодальных переводах этот вопрос звучит както прагматично: «Что пользы человеку от всех трудов его, которыми он трудится под солнцем?» В оригинале Шломо спрашивает: «Ма итрон ?» — что в остатке? Что осталось? Первый ответ ничего не осталось, все «эвель», пар, Авель. Более глубокий ответ, который заканчивает книгу Кохелет на оптимистичной ноте: Бог все услышал
В иудейском монотеизме не существует принципа борьбы добра и зла, потому что Бог один, и даже сатана является всего лишь тенью его. Благословлять следует не только добро, но и зло, поскольку шлет его Бог. В молитве в синагоге включены слова из Исайи: «Я образую свет и творю тьму, и произвожу бедствия, Я, Господь, делаю все это».
Талмуд состоит из двух частей. Мишна, или Галаха, является законом поведения религиозного еврея. Гамара, или собственно Талмуд, является записью комментариев и разъяснений к Мишне, а также записью дискуссий между знатоками Торы. Изучение Торы признано священным долгом каждого еврея. Текст Талмуда (в широком смысле слова) содержит около 2 млн слов.
Характерно, что и судебный процесс европейцев, заимствованный от язычниковримлян, воссоздает дуальность добра и зла через принцип защиты и обвинения, адвоката и прокурора.
Суд считает, что если нет выбора, если есть принуждение (Онес), то нет и ответственности и преступления. И суд не принимает решения на основе неблагоприятных доказательств: он должен установить, что преступник задумал свой коварный план и в решающий момент был выбор, и все же он выбрал зло.
В еврейском суде не обвиняют и не защищают — там тщательно допрашивают свидетелей чтобы установить истину. Правда одна, как один Бог. Смысл слов и действий раскрывается не в диалоге между людьми — он должен быть расшифрован в бытии как монолог Бога, в действиях и словах — как диалог людей с Богом. Правда есть во всем. И следовательно, должен быть установлен не только факт преступления, но и наявность злонамерения, более того, понимание преступником, что он делает выбор в пользу зла
Легенда о Великом инквизиторе
Оправдывая жанр своей «Легенды», Достоевский ссылается на опыт религиозных мистерий — как католических, так и православных. В частности, на «Хождение Богородицы по мукам», где Мария посещает ад (ср. путешествие через «тот мир»). Легенда Достоевского и есть мистерия. И при этом Достоевский вспоминает Тютчева: «Удрученный ношей крестной, / Всю тебя, земля родная, / в рабском виде Царь Небесный / исходил, благословляя». Неузнанный Христос явился «к мучающемуся, страдающему, смрадногрешному, но младенчески любящему Его народу». Его Христос молчит все время, «чтобы не прибавлять к тому, что уже было сказано, и чтобы не отнять у людей свободы». Достоевский все время подчеркивает, что, по мнению «католиков», отходя, Христос передал дело элите, католическому клиру (соответственно — социалистической партии). В этом он видит глубокую разницу между православнорусской и католическиевропейской идеями
Страдания правителей, по «западной» доктрине, будут заключаться в том, что они возьмут себе свободу и будут врать людям. «Но ищет человек преклониться пред тем, что уже бесспорно, столь бесспорно, чтобы все люди вместе согласились на всеобщее пред ним преклонение» — «и чтобы непременно все вместе». «Вот эта потребность общности преклонения и есть главное мучение каждого человека единолично и целого человечества с начала веков».
Первый вопрос в Евангелии от Марка звучит так: «Если Ты Сын Бога, пусть эти камни станут хлебом». — «В Писании сказано, — ответил Иисус, — “Не хлебом единым должен жить человек, но и словом, которое выходит из Божьих уст”». (В Евангелии от Луки — несколько более лаконично.) Достоевский комментирует это, выкладывая первый вопрос — уже не Сатаны, а Великого инквизитора, — таким образом: «Ты хочешь идти в мир и идешь с голыми руками, с какимто обетом свободы, которого они, в простоте своей и в прирожденном бесчинстве своем, не могут и осмыслить, которого боятся они и страшатся, — ибо ничего и никогда не было для человека и для человеческого общества невыносимее свободы! А видишь ли сии камни в этой нагой раскаленной пустыне? Обрати их в хлебы, и за тобой побежит человечество как стадо, благодарное и послушное, хотя и вечно трепещущее, что ты отнимешь руку свою и прекратятся им хлебы твои».
Свобода или хлеб — вот как ставится «страшный» вопрос, и Достоевский отвечает: свобода, а «католики», социалисты, Запад — хлеб. «Знаешь ли Ты, что пройдут века и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные». «Никакая наука не даст им хлеба, пока они будут оставаться свободными, но кончится тем, что они принесут свою свободу к ногам нашим и скажут: “Лучше поработите нас, но накормите нас”».
Второй вопрос — второе искушение — в Евангелии от Марка звучит так: «Тогда дьявол приводит его в Святой город, ставит Его на крыше Храма и говорит: “Если Ты Сын Бога, кинься вниз. Ведь Писание говорит: Бог ангелам Своим повелит оберегать Тебя — они на руки подхватят Тебя, чтобы нога Твоя не споткнулась о камень”». — «Там сказано также: «Не искушай Господа, Бога твоего», — ответил Христос».
Великий инквизиторсоциалист спрашивает у Христа: «Так ли создана природа ли человеческая, чтоб отвергнуть чудо и в такие страшные моменты жизни, моменты самых страшных основных и мучительных душевных вопросов своих остаться лишь со свободным решением сердца?» Христос «надеялся, что человек останется с Богом, не нуждаясь в чуде». Чудо, тайна и власть — это то, что противопоставит сатанинский Запад (католичество, социализм) свободному выбору веры.
Третий дар Сатаны — меч кесаря, который взяла римская церковь. У Марка: «Опять берет Его дьявол — на очень высокую гору, — показывает ему все царства мира со всем их богатством и говорит ему: «Я все это отдам Тебе, если Ты, упав ниц, поклонишься мне». — «Прочь, Сатана! — ответил Иисус. — Сказано: “Господу, Богу твоему, поклоняйся, Его одного уважай”». Изложение позиции Запада Достоевским: «Приняв меч и порфиру кесаря, основал бы всемирное царство и дал всемирный покой. Ибо кому же владеть людьми, как не тем, которые владеют их совестью и в чьих руках хлебы их».
Три больших вопроса — это вопрос о хлебе, совести и власти.
И ответ Алеши Карамазова Соблазнителю Ивану — гениально прост: «А клейкие листочки, а дорогие могилы, а голубое небо, а любимая женщина! Как же житьто будешь, чем ты любитьто их будешь?»
«Католический клир», европейская политическая элита у Достоевского лишает народ ответственности, беря все на себя. Отделение свободы от политики, перенесение проблемы выбора от парламентов и газетной полемики до решения на религиозной, христианской основе в каждом конкретном жизненном конфликте, что есть добро, а что зло, — вот путь к нерасчлененному единству бытия и сознания в «русской идее».
Свобода является свободой выбора оценки, а не свободой выбора действия. В результате складывается особое русское решение проблемы свободы воли — способ противостояния неумолимой судьбе через ощущение судьбы.
В поэзии Тютчева этот фатализм был почувствован Блоком, который отметил его эллинский трагический характер. Полнее всего Тютчев выразил его в стихотворении «Два голоса» — в ответе на стихотворение Гете «Символы», написанное как масонский гимн. У масона Гете нет судьбы — его призыв к терпеливому труду человекакаменщика преисполнен оптимизма. Перекликается с масонским гимном стихотворение Тютчева только обидами — молчат могилы предков, и молчат зори над нами (вспомним слова Канта о двух наибольших тайнах: звездного неба над нами и морального закона внутри нас. Молчаливые могилы предков отзываются в нас лишь тайной морального закона). Стихотворениереплика Тютчева (которое потрясло через полвека Александра Блока) звучит так
1
Мужайтесь, о други, боритесь прилежно,
Хоть бой и неравен, борьба безнадежна!
Над вами светила молчат в вышине,
Под вами могилы — молчат и оне.
Пусть в горнем Олимпе блаженствуют боги:
Бессмертье их чуждо труда и тревоги,
Тревога и труд лишь для смертных сердец…
Для них нет победы, для них есть конец.
2
Мужайтесь, боритесь, о храбрые други,
Как бой ни жесток, ни упорна борьба!
Над вами безмолвные звездные круги,
Под вами немые, глухие гроба.
Пускай олимпийцы завистливым глазом
Глядят на борьбу непреклонных сердец.
Кто, ратуя, пал, побежденный лишь Роком,
Тот вырвал из рук их победный венец.
Оба голосаконцепции дуэта судьбы и человека преисполнены, как отметил Блок, античного трагизма: человек не властен над фатумом (роком), сила его проявляется лишь в героическом презрении к всевластной судьбе, стойкости перед лицом неумолимого конца. С точки зрения «олимпийцев», с точки зрения фатума, конец смертного человека — это поражение, не победа; с точки зрения человека, субъекта истории, победителем, достойным зависти богов, является тот, кого одолел только фатум.
Не удивительно, что философия судьбы нашла самое полное выражение у великого россиянина Льва Толстого.
Кутузов в «Войне и мире» во время решающей битвы под Бородино терпеливо ожидает исторического решения — в действие вступили массы, последствия боя уже не зависят от полководца. На самом ли деле Кутузов Толстого похож на настоящего Кутузова — вопрос спорный. Но правда, что подобной философии судьбы противостоят жизненные и военнополитические установки Наполеона. Как вспоминает Гете о своих разговорах с великим авантюристом XIX века, «тот неодобрительно отозвался по поводу драмы о фатуме. Вина — знамение темных времен. А что такое фатум в наши дни? — прибавил он. — Фатум — это политика». А политика зависит от человеческой воли, не воли боговолимпийцев
Стеклянный замок: Рекс Уоллс
"Должно же быть что-то большее, чем чёрные грязные одеяла, большее, чем вонь уродин и хруст смолистого снега. Большее, чем звуки её гоготания и трещины на её мозолистых руках. Может быть, что-то большее, что я никогда не узнаю, потому что невозможно дышать, если тонешь в дерьме." - Рекс Уоллс
Цикл реинкарнаций моей души «Реинкарнация №8 «Джомодан»» Глава 8 «Чудо»
Цикл реинкарнаций моей души
«Реинкарнация №8 «Джомодан»»
«Поиск своего предназначения» Часть первая
Автор – Доктор Н.Д.Н.
Жанр: мистико-биографическое безумие
Возрастные ограничения 16+.
Внимание в строках содержится не нормативная лексика
Глава 8 «Чудо»
Летний ветерок с легкостью ворвался в открытое на распашку окно. Мне было приятно чувствовать его у себя на боках. Он обдувал мое нагретое от прямых солнечных лучей тело. Я балдел от этого чувства. Я чувствовал себя котом, который балдеет от этих прекрасных моментов. Я даже хотел замурлыкать от удовольствия. Под напорами неугомонного шалуна, ветки деревьев растущие возле дома так и хотели проникнуть в комнату и казалось раскидистая ветка хотела поздороваться со мной за руку. Мол приятель давай как настоящие мужики пожмем друг другу лапы. Вот, вот держи краба. Я мысленно представлял, что тяну к дружелюбному приветствию невидимую руку как у людей. А она как будто издеваясь, пружинила назад наружу и скрипя ехидно повторяла: - не поймал! Держи краба, не поймал, ха-ха! И это повторялось снова: Держи краба, не поймал, ха-ха! Меня это веселило. Глупые деревья. Вы всегда растете на одном месте и не видите в радиуса километр ничего. А я хоть и без ног, но уже побывал во многих местах. Я умнее Вас всех взятых. Но хотя я слышал, что Вы благодаря корневой системе можете обмениваться информацией и благодаря этому Вы знаете, что творится в каждом уголке Земли, кроме пустынь и океанов. Но хотя там тоже есть Ваши информаторы такие как Перекати-поле и водоросли.
Я бы все бы отдал на свете, чтобы стать человеком. У меня нет ног и рук. Были бы ноги и руки, я бы подбежал к окну и схватил твою огромную пять мой друг. А потом бы не отпускал, и посмотрел потом кто из нас бы смеялся. Но чудес не бывает и нет того прекрасного волшебника, который бы исполнил мои желания. А та рыбка в аквариуме, которая набирая ртом, растворенный кислород в воде, будто хочет что-то сказать, вовсе не золотая и не исполняет желания мечтающих чемоданов.
Как вдруг кто-то будто бы откликнулся на призыв молящегося. Под дуновением ветра в комнату внесло голубо-золотистое облако. Облако начало принимать различные формы. То это был круг, треугольник, ромб и наконец оно замерло в прямоугольной форме. Теперь я отчетливо созерцал облачно-дымной формы старинный саквояж.
- Здравствуйте! Вы меня из рядно напугали.
- Не бойся мой друг я тебе не причиню ничего плохого, я дух твоего предка. Я твой прапрапрадедушка. Я пришел на твои мольбы. Я могу помочь тебе. Могу исполнить твое желание. Я услышал, что ты хочешь стать человеком. Зачем тебе это?
- Мне скучно лежать на шкафе. Меня Петрович давно ни куда не берет с собой. Я здесь лежу без толку. Мне скучно. Я чувствую себя бесполезным. Я не служу хозяину и поэтому не исполняю свое предназначение. А если бы я был человеком, то я пошел бы сейчас гулять и радовался жизни. Пошел в гости к другу Антону Дмитриевичу. Посидели с ним. Пива бы выпили. Я пиво никогда не пил. Сходили в гараж, козла попотрошили. Я видел, как то козлов, но я не знаю как его потрошат. А козлы бывают разных видов. Тот, что у Антохи в гараже, еще называется мотоциклом, вот они его и потрошат, а потом и гоняют на нем как-то. За рога что ли держаться. Вот чтобы я сделал, если был бы человеком.
- Если я тебя превращу в человека, то у тебя будет много проблем. Давай я лучше тебя сделаю бездонным чемоданом, в который может поместиться все на свете: кровати, дома, машины, самолеты, поезда, эти вот козлы которых потрошат и самое главное люди, нации. Проглотишь подобно Чудо-юде Рыбе-киту все на свете. Тебя будут бояться. Поклонятся, почитать тебя. Ты станешь повелителем всего человечества, в тебе будут города, государства, страны, ты будешь наблюдать за всем. Ничего от тебя не скроется. Ты будешь в курсе всего. Ты будешь повелителем всего человечества. Если войдешь во вкус или тебе наскучит это, то можешь поглотить землю, планеты, солнце, солнечную систему, галактики, вселенную. Ты станешь богом. Тебе будут поклоняться все и всё. Ты станешь черной дырой. Ты будешь оружием уничтожающим все на своем пути. Разве не к этому стремится человек. Человек эта низшая форма всего живого. Это гадкая букашка, которая не в ладах сама с собой, и не может договориться даже с представителями своего вида. Отсюда все войны и все беды человечества. Человек паразит, живущий на Земле, готовый уничтожить все что имеет. Вошь, ничтожество. Он выпивает все соки, убивает мать-землю, планету в знак благодарности за то, что она его создала, вырастила, выкормила. Это не благодарное дитя. Я тебе даю возможность исправить это. Установить баланс. Установить равновесие. Исправить все. Соглашайся. Вот в этом твое предназначение. Ты создан не для службы невеждам, не для помощи двуногим. Ты должен поработить их. Показать кто на самом деле господин. Думай, решай у тебя есть время. Проучи человечество. О тебе будут слагать истории, легенды. Тебе будут поклоняться. Тебя будут бояться. Ты будешь высшей формой существования.
- Но мне этого не надо. Для того чтобы господствовать я должен сам понять человека изнутри. Побыть в его дерматине. Поносить его подкладку. Люди не такие плохие.
- Зачем? Я тебе даю высшее, могущество, все сразу. Вспомни как твой хозяин тебе не за что наказывал.
- Он делал это бессознательно.
- Ты так думаешь?
- А можно побыть Петром Петровичем? Так я смогу понять мотивы его поступков и если я пойму что он зло, то я приму твое предложение и порабощу всю вселенную.
- Хорошо. Слушай. Когда Петрович к тебе прикоснется, произнеси следующее: – меняемся местами во славу всех хранителей вещей, во славу отцов-сундуков основателей, для справедливости грядущей. Для вселенского баланса.
- И что тогда?
- Немного терпения друг мой и ты все увидишь сам.
С этими словами призрак исчез. Я был в непонимании происходящего. Толи это мне показалось или это очередной трюк этих подлецов деревьев. Смотрите я вам скоро устрою!
Через некоторое время в комнату зашел Петрович. Осмотрев все вокруг, его взор остановился на мне. Он подошел. Встав на цепочки ног. Заботливо снял меня со шкафа. В этот момент я решил действовать и произнес то заклинание, которое мне рекомендовал мой прапрапрадедушка. И тут началось волшебство. В считанные секунды Петрович издал непонятный вопль. Он выронил меня из рук. Его ноги стали умещаться, руки начали втягиваться во внутрь тела, как будто кто-то изнутри втягивает воздух. Все его части тела стали утрачивать костную ткань, приобретая при этом бесформенные черты. Он весь сморщился, лицо его приобрело болезненную гримасу. Со мной стали тоже происходить чудеса. Из моих боков стали вытягиваться бесформенные овалы. Казалось, что невидимая сила вцепилась в мои края и с силой пытается вырвать клок из моего тела. Мое тело напоминало комок пластилина или теста. Невидимый повар при этом пытался вылепить какую-то форму напоминающее человека. Данные процесс превращения длился около пяти минут. И вот результат. Я превратился в Петра Петровича. А Петрович превратился в чемодан. Первое что я сделал взглянул на свои руки. Да это были именно они. Человеческие руки, которые имели по пять пальцев на каждой. Я заботливо положил Петровича-чемодан на шкаф. Далее молнией понесся в прихожую и взглянул в зеркало. В зеркале стоял Петрович. Я встал боком. С боку я выглядел как Петрович. Меня не отличить от Петровича. Я и есть Петрович. В двери раздался звук прокручующегося ключа. Я замер. Дверь открылась и на пороге стояла Светлана.
- Что налюбоваться на себя не можешь? – небрежным тоном сказала она, - я с сумками тяжелыми поднимаюсь, а он здесь красуется. Финист-ясный сокол. Давай сумки хватай.
Я понял, что чудо произошло, я вылитый хозяин. И его жена то есть теперь моя, не замечает разницы. Получилось. Прапрапрадедушка был прав.
Я подошел к ней, боясь произнести слово. Я еще не пытался начать говорить. А вдруг мой голос меня выдаст. Взяв сумки я понес их на кухню.
- Что притих? – продолжала супруга, - ты куда-то намыливаешься что ли, а то стоял у зеркала смазливым личиком торговал? Прихорашивался. А? Куда я спрашиваю? Чего притих?
- Да это, так посмотрел разочек, а то сегодня еще не разу не смотрел туда. – начал оправдываться я, вспоминаю манеру общения Петровича.
- Я там яйца купила, поставь их в холодильник – выкрикнул команду командир в юбке.
- Яйца? Что такое яйца?
- Ты что с Луны упал и не знаешь, как они выглядят?
- При чем тут Луна, меня только что со шкафа Петрович снял и он даже не ронял меня – автоматически в оправдания выпалил я и тут я прикусилязык – что я несу, я и есть Петрович.
- Ты что мелишь, отец родной?
- Яйца? Как они выглядят? – гадал я. А вот они, наверное. Держал я в руке прямоугольный предмет сделанный видимо из картона. Я решил открыть его. Открыв его и бац, все содержимое белого цвета высыпалось на пол.
В кухонное пространство забежала Светлана: - Я тебе сказала, что бы ты яйца достал, а ты взял соль. Ты что болен? У тебя что руки из жопы выросли?
- Нет, из боков прапрапрадедушка вытянул.
- Ха-ха, скажи своему дальнему родственнику, которого я только на фото видела, чтобы он тебе их на место вставил. И сходи к нему на могилу и передай, что гены он отвратительные после себя оставил.
- Я все исправлю. Я полез в сумку и достал предметы овальной формы и положил из пакета на стол. Эти предметы с ходу на столе начали исполнять изумительный танец, перекатываясь вокруг своей оси. Я заворожено смотрел на это.
Ты что, лови их. – неистово закричала хозяйка.
Но было уже поздно, это и были именно яйца, которые покатились к краю стола и с высоты упали на пол. При соприкосновением с полом раздался звук треска, скорлупа разбилась и содержимое бело-желтой жижи расползлась в разные стороны. На нас с моей судьбоносной второй половинкой смотрели пять пар желтых кривых глаз. Я остолбенел и произнес тихо – Гоголь-моголь.
- Какой гоголь-моголь. Руки твои дырявые. Я тебе сейчас сама гоголь-моголь устрою. Ты что специально это сделал. Мне мама говорила сразу, как только увидела тебя в первый день, что ты мне всю жизнь на зло будешь делать. – с этими словами кухарка зарыдала.
Я не знал, что делать.
- Уйди отсюда, от греха подальше, а то сейчас специально, мне на зло, сосиски в окно выбросишь. Я за ними в очереди час простояла. Уйди с глаз долой. Иди на улицу. Остынь.
Я повиновался приказу и вышел из квартиры. Я много раз спускался вмести с Петровичем по лестнице, но при помощи своего хозяина. В этот раз я делал все это сам. Как это было не обычно. Ходить это целое искусство. Я даже и не думал что это так сложно. Я спускался медленно, держась за перила. На втором этаже меня обогнала соседка Мария Степановна со словами: - Петя, еще двенадцати нет, а ты уже зажрался, как свинья?
-Я еще не кушал баба Маша, вот яйца разбил дома.
- Ах, вот почему Петруша ты спускаешься медленно? Больно, наверное? Иди в больницу срочно. Яйца для мужика это очень важно. Без яиц в наше время, мужик ни кому не нужен.
Выйдя на улицу, я вдохнул летний воздух полной грудью. Как хорошо быть человеком, если не считать некоторых недоразумений. Под кроной тенистого Вяза местные мужики играли в домино. Один из них задорно крикнул: - Рыба!
- Где рыба? Я не вижу никакой рыбы? – подойдя поближе произнес я, осматривая при этом весь стол и еще заглянул под него, - Вы обманываете товарищи, никакой рыбы нет?
Тамбовский волк тебе товарищ – задорно ответил один мужик с расцарапанным лицом.
- С волками я не знаком, тем более с Тамбовскими.
- Вот Петрович дает. – сказал один из мужиков пройдясь ладонью по своим загорелым рукам.
- Я Вам ничего еще не давал. Что я Вам дал? – в недоразумении продолжал я.
- Ну да, мужики, сегодня солнце шпарит не на шутку. У него наверное солнечный удар – раздалось из-за стола и все дружно начали гоготать. – Давай Петро замахни с нами рюмашку – жестом, одни из соседей произнес, показывая указательным пальцем на рюмку портвейна стоящую на столе и протер себе рукой потную лысину.
- Что?
- Тяпни говорю. Замахни. Вдарь. Ну как еще тебе объяснить, человеку с Луны. – хохотал заядлый игорк.
- Я не с Луны я со шкафа.
- Ха-ха, человек со шкафа, опрокинь рюмаху говорю, ха-ха.
-Опрокинь, опрокинь – синхронно и дружно закричали игроки.
Чтобы не выделятся из толпы, и не быть раскушенным, что я недавно был превращен из чемодана в Петровича, я сделал, что они говорят. Я взял со стола рюмку и опрокинул ее. Портвейн разлился по гладкой столешнице, создав при этом хмельное озеро в котором плавали корабли, состоящие из доминошных костяшек. Все присутствующие за столом замолчали и некоторые из них вскочили, матерясь, так как искусственное озеро вышло из берегов и охладило колени наших моряков.
- Вот те рыба нах! Ты бля, что творишь? Я тебе сейчас двину. – заорал на меня один из потерпевших, у которого лысина снова облилась потом словно утренней росой на траве. При чем недокуренный чинарик выпал у него изо рта. Траектория падения дымящегося бычка была направлена на бедро соседа. При шипящем столкновении с оголенной частью волосатой ноги, волосатый мужик вскочив с криками и ударил коленом столешницу с низу. Брызги портвена оросили лица всех присутствующих. Все встали с синхронным криком: - Бля!!!
- Петрович иди домой по добру по здорову, иначе мы тебе шас такую рыбу устроим – сказал один из мужиков ели, ели сдерживая свою злость.
- Простите ну вы же сами сказали мне: опрокинуть рюмку, вот я и опрокинул. – оправдывался я.
На меня зло смотрели все присутствующие. Смысла не было дальше оправдываться. Я понял, что я совершил не обратимый поступок и не дожидаясь продолжения разговора пулей побежал домой, боясь, что меня могут сейчас избить, причем при помощи ног. А эту боль я помню отчетливо с того раза когда Петрович вымешал на мне злобу.
Когда я поднимался по лестнице то я думал: - вот сейчас приду домой, сниму Петровича со шкафа и буду пинать, пусть поймет, что это такое.
Забежав в квартиру, я целенаправленно пошел устраивать экзекуцию Петровичу. Зайдя в комнату я остолбенел. Светлана полуобнаженная лежала на диване. Она вся сияла. Она напоминала обнаженную Данаю с картины Рембрандта из коллекции Эрмитажа. Эту картину я видел в энциклопедии, которую бывало Петрович втихаря с вожделением разглядывал, когда Светланы не было дома. Она была прекрасна, даже прекрасней той матери Персея, которую изобразил Рембрандт на своем полотне, по мотивам древнегреческого мифа.
- Ты куда такой взволнованный идешь? – спросила моя Даная.
-Да вот хочу чемодан наказать!- нерешительно сказал я.
- Ты, что ему же больно будет?
- А ты от куда знаешь, что мы, ой он чувствует боль?
- Да ладно Петруша не волнуйся. Зачем он тебе нужен. Пожалей его. Он же живой. Приляг радом со мной отдохни. Выпусти пар. Раздевайся.
Я повиновался. Начал процесс сбрасывания оков, так как я чувствовал себя дискомфортно в людской одежде. Чемоданы же не носят одежду. Где вы видели чемодан в одежде? Мне было не привычно носить её. Сняв майку, носки, брюки, я замер в ожидании.
- Снимай последний отберут – сказал цыпленок игриво.
Я повиновался моему командиру. Я снял семейные трусы. После чего Светлана закричала в испуге: - Что это? Что?
Я посмотрел на область ниже живота своего человеческого тела. О боже, что я увидел. Ниже пупка и выше колена красовалась не обычная прямоугольная чемоданная застежка. Она была иная. Красивая. Я таких ни у кого еще не видел. Ни у одного чемодана такой застежки не было. Она сияла очаровательным блеском. Лучи солнца отражались в ней. Она сияла как безумный бриллиант. Она притягивала мой взгляд. Я стоял и зачаровано смотрел на эту красоту.
- Что это? Что? – не успокаивалась Светлана.
- Это великолепная прекрасная застежка – не отрывая взгляда от застежки ответил я.
- Я вижу, что это застежка. А где твое мужское достоинство? – Светлана не унималась.
- Светлана Владимировна, а Вам это не нравится. Посмотрите, какая красота. Где Вы еще увидите такое, смотрите, как она переливается всеми лучами солнца. Ни у одного чемодана такой нет – ответил ей я, заняв позу бога красоты – Аполлона, как на древнегреческих статуях. Не правда ли какая красота. Где-то у меня еще должна быть вторая такая же. Где она интересно спряталась – начал я заглядывать себе за спину, а потом искать между ног.
- Ты что идиот. Какие застежки. Где твои мужские гениталии? Куда ты их дел? Кто у тебя их скрутил? Они вчера у тебя еще были в наличии.
- А как они выглядят? – продолжал я. Ведь я же не разу не видел Петровича голым. – Сейчас пойду искать, где-нибудь выпали. Может в подъезде, а то я так быстро убегал от доминошников, наверное, по дороге и потерял. Может где-то на этаже втором выпали – решил я смягчить гнев моей Афродиты.
- О боже, что происходит. Мне же мама говорила, что ты по внешнему виду идиота напоминаешь. Говорила мама не выходи за него. А я дура, не послушала. Надо было за Гришу выходить замуж он, по крайней мере, ни при каких условиях гениталиями не раскидывался бы. Дура я, дура – рыдала облаченная Данная в простынь. – это наверное соседка Маринка тебя сглазила, она мне всегда говорила какой у тебя статный супруг. А у нее бабка колдунья. В деревне живет, заговоры знает. Тогда бабы рассказывали, что она одному мужику вместо достоинства хобот слона пришпандорила, так он ходил по улицам города ночью и хоботом девок, незамужних насиловал, которые жили на третьем и выше этажах. С улицы дотягивался до пятого этажа члено-хоботом. Милиционеры поймать не могли его три месяца. А поймали его, когда он пришел невинности лишить дочь генерала милиции Боброва В.И. Славу богу генерал был начеку, все ночи не спал, в засаде, под столом караулил. А это, когда хобот сунул в форточку, генерал возьми и пальни по нему из табельного оружия, именного пистолета. Насильник как от боли заорет, тут его и сцапали. А теперь он сидит в «Крестах». А после отсидки, будет в цирке выступать заморском. Уже делегация из Японии приезжала с предложениями. Или ходят слухи сделают из него спецагента КГБ по кодовым названием «человек-хобот». И отправят его в Америку, мстить американцам. Вот такое будет секретное оружие. А у тебя вместо достоинства застежка, кому она на хер нужна? Вот если бы хобот был, другое дело. Иди ищи и без хобота не возвращайся – выпалила как пулемет Максим Медуза Горгона.
Я вышел в коридор и вздохнул.
- Как сложно быть человеком, говорят рыба, а её нет, говорят опрокинь, а это не то, достоинство есть да не то. Хобот нужен. Может принять предложение прапрапрадеда и стать бездонным чемоданом. Да нет уж. Хватит с меня. Наверное, потом проблем не оберёшься. Поглотишь людей, а у них в головах фиг знает, что и потом еще и крякнешь не на роком. С ума сойдешь. А нахер потом сумасшедший чемодан Петровичу нужен будет. Да дед был прав, люди - это зло. Ну вдруг откуда-то раздался бешенный громкий стук. Стучали откуда-то сверху. Стук напоминал раскаты грома. Он становился все сильнее. И тут я проснулся. Не ужели я спал. Я никогда до этого не видел сны. Плохой сон. Он наверное мне сулит какие-то проблемы. А эти раскаты грома был стук в деверь. И я понял, что к нам в гости кто-то пришел.
Конец первой части. Все права защищены законом. Охраняется Законом РФ об авторском праве.
Цикл реинкарнаций моей души «Реинкарнация №8 «Джомодан»», Глава 7 «Защитный шлем от шприца всевластия или авоська шизофреника»
Цикл реинкарнаций моей души
«Реинкарнация №8 «Джомодан»»
«Поиск своего предназначения» Часть первая
Автор – Доктор Н.Д.Н.
Жанр: мистико-биографическое безумие
Возрастные ограничения 16+.
Внимание в строках содержится не нормативная лексика
Глава 7 «Защитный шлем от шприца всевластия или авоська шизофреника»
Нет слов, чтобы описать это безобразие. Хуже нет чувства ожидания, которое ты испытываешь стоя в очереди. Ждешь, ждешь и накручиваешь себя по полной. Очереди в магазинах — это нормальное явление. От этого не легко, только тяжело. Мы с Петровичем стояли в очереди в магазине, в надежде приобрести пару семейных трусов, которые один раз в год выбрасывали на прилавок для советских граждан. За нами занял очередь высокий гражданин. Он был худой, высокий, лицо было овальной формы, маленькие серые близко посаженные глаза злостно осматривали все вокруг. Его нос был больших размеров, ведать еврейские корни доминировали. Этим фактом родословной он очень гордился и часто своим знакомым он подчеркивал, что его папа был еврейского происхождения. На голове у незнакомца колосились черные кудри. Оттенок кожи на лице имел желтушные тона, видать у данного индивидуума были проблемы с печенью. Представитель древнейшей расы молча и нервно стоял, ожидая своего звездного часа, который мог раз и навсегда осчастливить пополнением гардероба. Но было видно, что у данного человека не все было в порядке со здоровьем, именно с душевным здоровьем, так как он долго и нервно бормоча себе под нос и жестикулируя руками давал понять всем окружающим, что он не доволен этим долгим ожиданием. Брюнет нервно и резко из своего кармана достал авоську. Нервно сжимая ее в руке, начал размахивать. Увидев новый объект, я с интересом решил завести разговор.
- Доброе утро! – произнес я, обращаясь к авоське.
- Для кого – то оно доброе, а для кого-то безумное – ответила она на мое приветствие.
- Приятно познакомится, я простой чемодан, а Вы как я понимаю авоська?
- Может когда-то я и была авоськой, но на настоящем этапе жизненного пути я являюсь защитным шлемом народа от натеска партийных руководителей и прибываю в статусе священного Грааля, который мой господин хочет преподнести народу.
- С таким явлением я еще не встречался. А не могли бы Вы по подробней изложить суть Ваших домыслов может, и я вступлю в Ваши ряды и приобрету святой статус, типа иллюзорного щита, который может оградить моего господина от гнета рабства современного мироустройства?
- Это должен решить твой хозяин. Ты служишь ему. Мой хозяин оторван от реальности этого мира он болен душевным расстройством, которое люди в белом называют шизофренией. Если хочешь я могу рассказать свою историю подробней, мой собрат.
- Да конечно, я так понимаю нам еще предстоит бок о бок находится длительное время в очереди и я бы с большим удовольствием выслушал Вашу историю.
- Странности в поведении моего господина отмечались в течение всей жизни, как говорили многие его знакомые, ну по крайней мере я это наблюдала с того момента, когда он приобрел меня. В течении всего времени сколько я его знала, он, закалял и истязал себя: спал на железной кровати без матраса, смотрел невооруженным глазом на солнце, жил в не отапливаемом помещении, жестоко ограничивал себя в еде. Он был малоразговорчив, замкнут, чрезвычайно горд и нетерпелив. Друзей у него не было, так как со всеми он вел себя заносчиво, пытался показать свое превосходство, что он умнее всех и образованнее. Те, кто с ним сходился, через некоторое время сами прерывали всяческие дружеские отношения. Все его считали очень сложным и больным человеком. Ни раз, его недолгие по времени приятели, били его за высокомерие по его носатой физиономии. В обиходе он не использовал зеркало, так как боялся, что его двойник, точнее его отражение, вылезти из него и задушит, а после убийства проживет жизнь вместо него. В один прекрасный день он возомнил себя художником. В порыве этой безумной идеи он стал разрисовывать стены квартиры, где жил. В этот промежуток безумной жизни через свои настенные шедевры он пытался людям открыть глаза на происходящее в обществе и мире, поэтому писал людей с тремя глазами. Считал, что третий глаз поможет людям, взглянуть и увидеть не видимое и скрытое от них. Он часто говорил: Я веду войну, не за пространство, а за время. Я сижу в своей квартире в мнимом мною окопе и отымаю у прошлого клочок времени. Мой долг одинаково тяжел, что и у войск, которые воюют за пространство. Он голодал, экономил на всем. В один прекрасный момент он посчитал себя рыцарем времени, а меня возвел в ранг святого шлема, который можно одеть на голову и избежать укола, который каждое утро ставит партия в голову народа через средства коммуникации. Даже на кухонной стене каллиграфическим почерком четко разборчивыми буквами написал лозунги – «Против укола в голову народа, который ежедневно инъецирует партия поможет священный шлем» и «Укол глубже проникает в мозг чем массаж». После этих больных идей и мыслей он, надев меня на голову, маршировал голый по квартире выкрикивая: - Хер Вам, теперь! Вы мне не сможете поставить укол в голову.
Ну иногда на моего господина находило прояснение сознания, и он становился обычным послушным советским гражданином. Мы с ним только сегодня снова встретились, после шестимесячной разлуки, так как он находился в клинике для душевнобольных на реабилитации. Разлуку с хозяином посулил довольно необычный всплеск развития его заболевания. А началось все довольно красиво, и я даже думала, что он излечился. Будучи одиноким человеком по жизни, он избегал общения с людьми, особенно с женским полом. Но однажды в моменты прояснения его сознания он познакомился с очень простой по своему характеру и скоромной женщиной. Они стали встречается. Гуляли по вечерам. Нашли общие темы для общения и это их сблизило. Однажды, его дальний родственник пригласил к себе в гости. Родственник жил в поселке, в 60 км от города. Для того чтобы разнообразить места встреч со своей знакомой, мой господин предложил ей совместную поездку. Она не задумываясь согласилась. Даже настолько увлеклась этой идеей, что сходила в парикмахерскую, купила новое платье, нижнее белье, побрила ноги и выщипала маленькие усики под носом при помощи щипчиков. Наша новая знакомая была по национальности татарка, невысокого роста, имела довольно внушительных размеров бюст. Размеры ее форм не давали покоя армянину Вагану, который работал продавцом фруктов на рынке рядом с которым жила наша будущая невеста. При виде ее внушительных прелестей Ваган не на секунду не отводил глаз от этих вершин Арарата и громко вскрикивал: Вай, вай, вай разреши Анжелушка Ваганушке эти арбуза покатай, вай, вай, вай! Но Анжела не обращала внимания на эти армянские комплементы и ухаживания, который заключались в преподношении 1,5 килограммов сушенного урюка и 2 персиков. А надо было бы! Луноликое лицо украшали раскосые карие глаза, волосы были длинные и черные, которые она собирала в конский хвост. И вот день путешествия настал. Перед сельской одиссеей влюбленная пара посетила магазин, в котором приобрела бутылку столичной водки и вина. Всю эту роскошь с консервами поместили в меня. Они отправились в круиз на старом ржавом автобусе, который всю дорогу чихал и в атмосферу выбрасывал черный угар переработанного дизеля. Доехали быстро под скрип старых колес. Дом родственника находился не далеко от сельской автобусной остановки. Подойдя к калитке, хозяин с уверенностью открыл ее и пригласил даму войти во двор. Далее подойдя к двери сельского дома, он постучал в дверь. Из утроба деревянной избы раздался призыв мужского баса: открыто, проходите, стучать не надо здесь все свои. Войдя в светлую горницу, мой хозяин гордо сказал: Привет Николай! Ты где? Из дальней комнаты к нам вышел мужчина крупных размеров, под глазом которого красовался черно-синего света синяк. Мужчина подошел к долгожданному гостю, поместил его в крепкие объятия и сказал: - Мишаня, здоровенько былы, как я рад видеть тебя в здравии. Мы так долго не виделись. А это шо за гарна дивчена – обратил свой взор гостеприимный хозяин на спутницу родственника. Он не скромно изучил её все, с ног до головы, при этом раза три бросил пристальный взгляд на ее достоинства.
- Это Анжела – гордо ответил Михаил Пискунов.
- Приятно познакомится прелестная леди, а я Никола, я рад что Мишаня остепенился и нашел Вас, я всегда его настраивал на семейные узы. Милости прошу – резким жестом Никола показал траекторию движения и тем самым пригласил гостей в свои хоромы.
- Я вот сейчас холостой – продолжал родственник Михаила, баба моя в гости к своей сестре уехала, а я вот один. Скучаю по любимой. Ну иногда правда шалю. Седина в бороду, бес в ребро – похихикивая он подмигнул Анжеле. – Шучу, правда, правда, очень скучаю и порой грушу у окошка, плачу по ночам от разлуки с любимой бабенкой.
Но по довольному виду нашего гостеприимного хозяина нельзя было сказать, что он грустит и скучает. Он продолжал, ведя гостей внутрь жилья, как экскурсовод: - Вчера Васька самогон притащил, пять литров, гнал гаденыш из гороховой браги, потом месяц на дубовой каре настаивал, получилась сивуха, что надо до сих пор штырит, сейчас и продолжим. Только ни как с ним, предупреждаю сразу, хотя ты Мишанька не пьешь в таких количествах, с тобой проблем не будет. Эта то падла, Василек, будь он проклят, нажрался до чертей вчера. Я было полез в подпол за огурцами для закусона, вылезаю из погреба, а эта дичь синяя, полу мертвая, сидит смотрит на меня и кричит, что мол Кольша глянь из подпола черт рогатый лезет. А я ему говорю: - Васька это же я Коля, с огурчиками, из подпола, солененькими для закусона, поднимаюсь. Тебе хорош пить.
А он мне в ответ, перекрещивает меня, и орет благим матом: Коля ты где, черт со мной твоим голосом разговаривает. Я иду к нему с банками соленых огурцов и помидор в обеих руках говорю: - тебе Васька хорош бухать, я тебе хер налью больше, у тебя крыша едет. А Василий не останавливается подбежал к печке, схватил кочергу и на меня. Как ударит мне по голове со всей силы кочергой. Я схватился за голову от боли и выпустил банки из рук. Банки разбились. Содержимое из них рассыпалось на пол. Я схватился за голову и кричу: - Ты шо, гуманоид недоделанный творишь! А этому гуманоиду синему, хоть бы шо, он еще раз замахивается на меня кочергой. Я решил увернутся. Шмыг назад. Да не там то было, поскользнулся на двух огурцах и одном помидоре и как полечу в преисподнею, туда от куда черт Васькин вылез. Ну Вы поняли в погреб. Как только еще шею не переломал пока по лестнице спускался головой вниз. Хорошо хоть свалился на картошку. Потом как вылезу и надавал люлей. Всю злость на инопланетные цивилизации вылил я на этого, межпланетного странника. Пинком под зад его из хаты выпнул. А он полетел быстрее летающих тарелок из моей хаты. Пока летел со скоростью света орал, что у Кольки в доме черт поселился и что надо священника звать, иначе Кольку черти к себе с самогоном прихватят в ад. Что мол Коляна пусть забирают не жалко, а вот самогон ему жалко чертям отдавать. Вот теперь и думай, что это не друг, а падла неблагодарная. Я же на него тоже два пузыря «Зубровки» извел.
- Вот так у нас в деревне весело, - потирая фофон под глазом закончил рассказ хозяин дома.
- Ну что я вас пугаю, - поглядев на испуганное лицо Анжелы продолжил Коля. Давайте за стол. Покушаем, вы выпьете, я опохмелюсь, баньку затоплю, помоетесь с дороги, вдвоем, глядишь банька вас настроит на позитивное соитие – улыбаясь подбодрил испуганную дивчину Коля.
Накрыв поляну, хозяин дома показал свое гостеприимство. Он не скупился щедростью своих закромов. На стол он вывалил творог, молоко в крынке, сметану, поставил на стол огромную сковороду с шипящими шкварками из парного мяса молодого поросенка, поставил тарелку жаренной картошки с грибами, выложил два вида сала одно с чесноком, другое в аджике.
- Я чуть не забыл, пока трезвые, спишусь в преисподнюю, - показывая жестом в погреб, - возьму чего-нибудь соленого. Пока трезвые.
Но гости не ответили взаимной улыбкой на его шуточки.
Застолье продолжалось долго. Хозяин дома в беседе был лидером. Основное внимание он уделял Анжеле так как всё, что он говорил, Михаил слышал и приговаривал: - Что эти песни я слышал раз двести. Коля рассказывал, как он служил в армии, как он ведет хозяйства, какое говно председатель. Что этот барбос пол колхоза в дом унес. Что прёт из колхоза все, что надо и не надо, но он тоже не дурак и кое, что сам тырит втихаря, а это говно коровье и не догадывается. Когда он рассказывал о своих навыках в колхозном воровстве, расхищении социалистического имущества, то приобретал вид гордого джентльмена удачи и на его лице проскальзывала хитрющая улыбка.
Михаил и Анжела сидели и слушали говорливого соседа. Бутылка столичной была выпита, вина опустошена на половину. В беседу вступила серьезна артиллерия, тот самый самогон, который подобно выпушенному джину вызывает чертей и галлюцинации. Мой хозяин пил мало, Николай из рядно набрал и окосел. Когда фантазия хозяина дома закончилась, наступила минута молчания, и чтобы показаться не скучным, пьяный в стельку Никола стал травить анекдоты. Мне здесь на медне анекдотики рассказали, за которые и посадить могут – заплетающим языком начал Колян, я вам расскажу, по секрету, а вы никому не рассказывайте про то, кто вам их рассказал – хихикая он обнял Анжелу. Анжела в недоумении отстранилась от юмориста, вопросительно глядя на Пискунова.
Так вот слухайте:
-Муж возвращается домой, застает жену с любовником и собирается с ним расправиться. — не смей его бить! — кричит жена. — он живого Ленина видел!
И Колян залился диким смехом. Гости даже не улыбнулись. А не понравилось, а я три дня ржал как конь сивый над ним, ладно вещаю далее:
- Воскрес Ленин и сразу отправился в пивную пообщаться с пролетариатом. Рабочие стоят, выпивают, не обращают на вождя внимания.
- что, товарищи, не узнаете меня?
- Ванька, гляди, червонец!
Ха-ха-ха гоготал юморист и снова начал непристойные ухаживания к подруге Михаила.
Михаил нервно вскочил, схватив руку родственника, которая уже начала шарить в местах тела Анжелы, где Вагану только снилось. Михаил оттолкнул руку родственничка и сказал: - Ты что делаешь?
Ой, ой ой я же по дружески, она мне как сестра Миша, ну вы прям нежные такие, скоро моя приедет от сестры, приходи и щупай ее, хоть в трусах шарься, может что интересного найдешь, мне по херу – заржал Коля. А может это мне Ильич навеял, я же следующий хотел анекдотец про Ленина травануть, где железный Фелекс к Крупской приставал. Слухайте?
- Ты что мне про эту гадину напоминаешь – с бледным лицом закричал мой господин.
И здесь мой новый друг у хозяина начался психический приступ. О зачем мы приехали туда.
- Это гадина в 1913 году, когда он инкогнито вернулся в последнее место ссылки, с местной ведьмой провели обряд преклонения самому Люциферу. После этого повелитель темных сил вручил ему шприц всевластия, который помог поставить народу укол в голову. После этого ты знаешь, что было в 17-ом – нервно размахивая трясущими руками кричал Михаил и вертя головой из стороны в сторону с взбухшими венами на висках, толщиной в большой палец руки.
- Я всегда знал, что ты еб***ый на всю голову – ели ели, опьяневшим и заплетающим языком сказал гостеприимный родственник. – Анжела на хер тебе нужен этот дебил, он больной. Сколько ты его знаешь? Этот псих ходил голый с вот этой вот авоськой на голове по красной площади и орал, что он спаситель мира сего, миссия херова, придурок – и указал одной рукой по направлению на меня, висевшую на гвозде, а другой крутил пальцем у своего виска. Со стороны казалось, что он исполняет сидя какой-то не обычный танец папуасов Новой Гвинеи.
- Это не авоська, это защитный шлем от шприца всевластия – брызгая белой пеной из рта орал Пискунов, глаза его нервно бегали, руки тряслись. В этот момент у Михаила Пискунова начался приступ шизофрении, которого в его жизни еще не было.
- Ты паскуда, ты не человек, ты мерзость – кричал Пискунов.
Но Никола гоготал, как сивый конь. Из его рта в разные стороны фонтаном брызгала слюна с недоеденными крошками деревенского хлеба, которые подобно залпу снарядов, выпушенных из пушек, метко достигали своей цели, попадая в раскрытый рот удивленной гостьи.
Михаил, трясясь и размахивая руками, схватил меня и Анжелу и пулей вылетел во двор. На дворе была уже ночь. Мы все направились на автобусную остановку в надежде попасть в город как можно быстрей. Всю дорогу они молчали, Михаила трясло. Было очень темно. Подойдя к остановке, Михаил начал кричать, что этот Коля придурок, ему партия два раза поставила инъекцию в его дырявую голову.
- Миша не переживай – начала Анжела, уже темно, автобуса наверное не будет, может вернемся обратно и переночуем в сарайке, а утром уедем.
- Да ты что дура, у него Ильич в голове. Сам Ленин, только маленьких размеров, сидит у него в башке. Он вызовет их, пока мы будем спать и нам тоже укол поставят.
- Подожди я вспомнил. Пять лет назад я в тех кустах жеребцов спрятал, на случай погони. Сейчас их приведу и на них до города доскачем – с этими словами Михаил нырнул в пустоту. Вернулся через три минуты держа в руках две палки.
- Что это? - вопросительно спросила возлюбленная моего хозяина.
- тебе походу дела он поставил укол, когда сиськи тебе мял, а я даже этого и не заметил. Ты что, не видишь? Это арабские скакуны, похудевшие правда за 5 лет ожидания, но они еще могут дать фору, деревенским кобылам, я на них раньше за 300 верст ускакивал, не догнать было.
- Миша это же палки? Зачем ты их принес?
- Вот, вы бабы все дуры! Присмотрись. Внимательно. Это кони. Жеребцы самые быстрые. Держи, вот этого. Его зовут Буян. Он самый быстрый. Правда не покорный. Но ты ему нравишься. Я это Вижу. Держи и поскакали.
- Миша ты сходишь с ума, пошли в дом? Это же палки. Обычные палки.
- Хватай коня, дура неблагодарная. Я тебя спасаю. Очнись. Сейчас поймешь всё. Я на тебя одену священный шлем, и ты поймешь. Правда. Все поймешь. - с этими словами Михаил достал меня из кармана и натянул на голову своей даме сердца.
- Видишь теперь? – с гордостью он произнес.
- Нет Миша. Ничего не вижу. А это обычные палки – испугано мямлила Анжела, ее трясло, - это палки.
- Дура. Я тебе им не отдам – орал безумец – садись на коня иначе я тебе проломлю голову вот этим камнем, - нервно указывая на камень внушительных размеров, угрожающе лежавший на обочине дороги. Руки спасителя народа нервно тряслись.
Анжелу тоже трясло, она была испугано, такое в ее жизни было первый раз. (Был правда один случай в ее жизни. Ей тогда была 23 года и она была очень любознательной девушкой. Один тракторист Иван заманил ее на склад тракторных запчастей, под предлогом показать чудеса советской техники. Но как оказалась за чудесами советского машиностроения был корыстный мотив - овладеть невинностью любопытной привлекательной комсомолки и спортсменки. Тогда, когда Ваня прижал Анжелу в уголке стеллажа стоящего у стены, то нашей спортсменке на помощь пришла какая – то деталь от трактора, которая лежала на верхней полке. При помощи легкого движения руки комсомолки, эта деталь нежно опустилась на голову страстного любовника. Тогда уникальная деталь советского машиностроения помогла избежать Анжеле натиск коварного хозяина склада. И у Ивана, после этого случая, отпало желание заманивать в свое логово любопытных девчат.)
В этот раз у Анжелы под рукой ничего и не было, то что могло бы помочь в трудную минуты оседлания Арабского скакуна. И она сдалась. Ей пришлось оседлать «Буяна», именно того не укротимого коня, которым так гордился Михаил. Миша оседлал второго под названием «Аметист».
С криками: - ноо, залетные, спасайте – они поскакали в ночь.
***
Скача на палке с авоськой на голове, Анжела всю дорогу ревела. Я впитывала ее соленые и горькие слезы, с растворенной в них тушью и отчаянием. Все 60 километров безумных скачек Анжела только и причитала: - зачем ты Мишенька так со мной поступаешь. Лучше овладел мной как бы пожелал. Я была бы рада всему. Не противилась бы твоей больной похоти. Какая я дура. Надо было лучше принять ухаживания Вагана, не зря же он мне урюк с персиками дарил. Съездила с ним бы в Ереван, к его дяде Карену. У него в Армении, наверное, родственники не такие ебанут**, как у этого хозяина шлема и палок. Там по крайней мере, не пришлось бы скакать на этом мнимом рысаке. Нет. Я читала, что армяне на Ишаках ездят. О боже лучше на конях, чем на этих ослах скакать. Ослы не такие быстрые, как этот «Буян». Именно в этот момент, быстрых скачек на палках или от пережитого, сознание Анжелы искривлялось. Под натиском бешеной езды ее разум начала улетать к невиданным для нормального человека мирам. Одним словом, ее посетила душевная болезнь. Доскакать до города Анжела не смогла каких-то три километра. Ноги у нее опухли. В начале пути у туфлей сломались каблуки и на том же отрезки дороги она их оставила. Ступни ног у финиша представляли собой одну сплошную мясную плоть. Они дико болели. После себя наездница оставляла кровавую вереницу из следов на асфальте. Между ног, непокорное и жесткое туловище коня «Буяна» оставило болезненные раны. На помощь нашей героине пришел патруль милиции, проезжавшей мимо.
Представители закона, остановив безумных всадников апокалипсиса, произвели доставку в ближайшее отделение милиции. В СССР не было психбольных, посему этот факт скрыли. Хозяина после этого, поместили в психбольницу на лечение. У Анжелы после этих приключений тоже пошатнулась психика и ее тоже направили на лечение. После этого я ее больше не видела. Вот такая у меня безумная история мой собрат – заканчивала рассказ моя новая знакомая, но я ничего не жалею, я горжусь своим статусом святого шлема. Единственное мне жаль Анжелу, это был единственный светлый человек на пути моего господина. Теперь на вряд ли мой хозяин выздоровеет. Но ничего у него есть я, зачем ему Анжела, и пусть он меня носит меня с гордостью. Это моя судьба и мое предназначение.
Петр Петрович, подойдя к прилавку, приобрел желаемый товар, расплатился и мы покинули магазин. Я даже не успел толком попрощаться со спасительницей человечества.
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Цикл реинкарнаций моей души«Реинкарнация №8 «Джомодан»»«Поиск своего предназначения» Часть первая Глава 5 «Adieu mon amour!!!»
Цикл реинкарнаций моей души
«Реинкарнация №8 «Джомодан»»
«Поиск своего предназначения» Часть первая
Автор – Доктор Н.Д.Н.
Жанр: мистико-биографическое безумие
Возрастные ограничения 16+.
Внимание в строках содержится не нормативная лексика
Глава 5 «Adieu mon amour!!!»
Выйдя из вагона поезда, мы с хозяином направились в ГЛАВК для достижения цели нашей поездки. Рассекая потоки воздуха, подобно аэроплану, я пролетал мимо достопримечательностей города, в котором мы находились. Моим двигателем, который помогал мне с легкостью парить по просторам людского бытия, был Петр Петрович. Пролетая, я встречался со своими братьями и сестрами. Братьями и сестрами я считал всех тех, кто тоже являлся хранителями вещей людей. Я не такой заносчивый и высокомерный, как некоторые. Я не хотел никого обижать и считать себя выше по рангу. Кого я встречал на своем пути я одаривал доброжелательной улыбкой. Дарил всем доброжелательные приветствия. В тесном трамвае я познакомился с прекрасной француженкой – она была дамская театральной сумочкой. Я влюбился в нее с первого взгляда. Её изящные формы настолько глубоко осели в моем сознании, что я не мог их забыть долго. Когда я шаркнулся своим боком о ее прекрасную и нежную кожу она вежливо сказала мне: - Pardon, Monsieur! Я автоматически ответил ей почему-то: - Конечно хочу! И сразу же покраснел.
Флюиды сумочно-чемоданной страсти наполнили без того тесное пространство советского пассажирского транспорта. Флюиды были везде, казалось, салон трамвая лопнет подобно мыльному пузырю, набухающему под порывами мнимой страсти. Они сводили меня до безумия.
Я был восхищен всеми 23 изгибами ее кожаной изысканной формы. Покажи хоть краюшек своей подкладки. Приоткрой замок и покажи хоть кусочек своего упоенного нутро. Ее натуральная кожа, из которой она была изготовлена наполняла все замкнутое пространство своеобразным пленимым ароматом. Для нас двоих в автобусе никого не было, мы только чувствовали присутствие наших хозяев, которые держали нас подобно двум домашним любимцам на привязи, желаемые в любой момент сорваться с невидимых поводков и слиться в уникальном сумочно- чемоданном любовном соитии. О, где ты великий Фрейд, почему ты не наш хозяин, который может сделать не возможное для нас. Я желаю иметь такого дирижера как ты Зигмунд задающий тон этому безумному вожделению, который подобно волшебнику-дирижёру руководил бы, взмахивая невидимой палочкой, этим прекрасным оркестром играющим без остановки единственную симфонию под названием «любовь». Больше я, наверное, не встречу в жизни эту прекрасную незнакомку. Конечно, я буду много раз, в общественном транспорте, тереться о другие дамские сумки, но соприкосновение с этой француженкой оставило неизгладимое впечатление на всю мою жизнь. Когда меня Петрович уносил прочь от нее я только и смог крикнуть: - Adieu mon amour!!!
Придя с хозяином в ГЛАВК, он поставил меня на подоконник рядом с потертым деловым портфелем. Пока я находился в ожидании хозяина я решил не терять зря время и поговорить с моим компаньоном по ожиданию.
- Приветствую Вас. Как Ваши дела? – начал я обращаясь к портфелю, - вижу вас жизнь потрепала т. к. видок Ваш не внушает доверия.
- Не Вы сударь мне первый об этом говорите, - ответил мне мой новый знакомы, - вид у меня не ахти, я с Вами полностью согласен, за то меня ценит мой господин и я этим горжусь, ведь благодаря мне он построил дом.
- Странно, рук и ног у Вас нет, возможно в Вас носили чертежи дома, по которым его строили?
- Нет, я просто помогал воровать кирпичи со стройки на которой мой хозяин работает. Ежедневно хозяин в моих недрах выносил с объекта, который строил по два кирпича в день. Один, когда шел на обед домой, а второй, когда шел с работы. И в выходные дни по одному, когда якобы приезжал с проверкой. Вот так-то три года воровства и дом построил. Сейчас строим дом сыну, недавно женился, жить где-то надо. Вот и таскаем теперь на второй дом по кирпичику. Раз кирпичик, два кирпичик будет домик – протяжно запел портфель. Хозяин меня любит и гордится, ни на что он меня не променяет, я ему нужен. Я горжусь этим. Вот такова моя польза. В этом счастье мое, мне ничего больше не нужно. Я очень важен для него.
- Здорово, когда тебя любит и ценит хозяин. А он хоть раз тебя бил.
- Нет. Ни разу. Правда был один случай. Когда мы вечером шли с работы, а я был заряжен кирпичиком. К нам на встречу вышел хулиган и пригрозив ножиком потребовал от него все содержимое находящиеся во мне и все что есть у него в карманах. Мой господин не растерялся и сказал ему вежливо: - Братуля, ну зачем так! Можно по хорошему, попросить. Злодей после таких слов остановил свой наезд. Хозяин продолжал: - Пузырь отменной борматухи, есть в портфеле, надо? И приоткрыв меня опустил на землю. Бандит нагнулся с интересом посмотреть, что за пузырь во мне лежит и может еще что-то? А хозяин ему с размаху как даст мной по морде резким движением с низу в верх, что тот растянулся на асфальте как квашня. Лежит этот нахал на земле отходянки от удара ловит и как отче наш, сам себе под нос бормочет: - Вот я придурок, нах я стал смотреть, что за пузырь в чемодане? Один хер завязал давно и не бухаю! Долго еще не вставал наш любознательный налетчик, по крайней мере пока мы не скрылись за углом. Вот так-то. Я полезен во всем. И стырить помогу и по морде врезать. Поэтому я для хозяина любимая вещь!!!
- Вот в этом я вижу твое предназначение? А я свое пока не понял. Может надо как-то Петровичу намекнуть, что при помощи меня можно не один кирпич спереть??
Но тут нас прервал Петрович, который выбежал из кабинета, схватил меня, и мы умчались на поиск новых приключений.
Гуляя по городу я с интересом разглядывал все, что попадалось на нашем пути. Мы прогулялись по парку. Стояли на набережной. Поставив меня на край дорожного откоса, вымощенной гранитной плитой, выстилавшим набережную, я остолбенел от красоты которая открылась мне. На глади речной воды отражались блики солнечного света. Небо было сказочно голубым. Облака подобно гигантским перьям парили в нем, так и хотелось ворваться в эту упоительную и манящую к себе стихию и повалятся в сказочной перине. Я вспомнил про мою прекрасную незнакомку и представил, что она рядом со мной. Я мысленно обнял ее, погрузив на нее свою верхнюю створку. Так бы и просидел вечность здесь, именно здесь с тобой моя дорогая. Мне не страшны природные явления, ни дождь, ни ветер, ни снег, ни злостные люди, которые могут навредить нам. Я на все готов ради прекрасного времени нахождения с тобой. Я созерцал зелень листвы и розы огонь на другом берегу, глубина вод была прекрасна и затягивала в себя. Подул ветер и ее образ появился в бурлящем потоке подходящей волны. Мне казалось, что все цветы цветут лишь только для нас. Как хорош этот мир… Синь небес очаровывала, белизна облаков успокаивала. Яркий радостный день не сулил проблем. Как хорош этот мир… Всё многоцветье радуги, что в небесах висела и гипнотизировала. Я также видел лица проходивших людей. Они приветствовали друг друга, пожимали руки. Это всё для нас, как признание в любви. Слышал плач детей.
Как прекрасен и хорош этот мир… О боги как хорош этот мир… Я посылал эти слова в вселенную. Пусть она вернет их на землю и вселит эту прекрасную мысль в сознание какого-нибудь музыканта для того, чтобы тот смог выразить в мелодии и тексте мои чувства.
Ну в друг какая-то тень прервала мои мечты. Она мелькнула на фоне сказочного света, который дарил эту прекрасную сказочную фантазию, подобно приведению.
- О боже что это? Что вы себе позволяете.
Кто-то наглым образом вторгся в мои прекрасные мечты подвергнув меня унижению. Это была чайка, которая пролетала мимо и подобно бомбардировщику скинула на меня с высоты жидкую бомбу. Упав на меня данный продукт жизнедеятельности неугомонного пернатого, расплылся в зелено-белой кляксе на моем боку. Чайка радостно закричала на своем птичьем диалекте, рассказывая своим подругам о своей метком попадании, подобно высококлассному ассу, который с любой высоты может попасть в любую цель. Ее собратья незамедлительно поддержали ее громкими и протяжными голосами, как радуются солдаты за своего сослуживца движимые единым приказом по достижению военной цели и задачей поставленной невидимым генералом. Славу богу гиппопотамы не летают подумал я, вспоминаю красочную иллюстрацию, которую видел я благодаря мальчику. И на секунду представил, что если бы на ее месте был такой тяжеловес, то навряд ли я бы отделался какой-то мизерной кляксой. Я был бы погружен в дикое месиво из плохо переваренных плодов колбасного дерева, которое бы неожиданно свалилась на меня с верху. А стая бегемотов с дружеским диким воплем, хрюканьем и мычанием в небе разносило восторг подобно оркестру из тысячи трамбонов и валторн, восхищаясь меткостью своего тяжеловесного собрата.
- Не надо марать мою любовь ее и так совсем не стало, – в слезах выкрикнул им вслед я. Да и эти слова тоже улетели во вселенную, подобно косяку перелетных птиц и наверное будут блуждать долго по просторам космоса, а может когда-нибудь вернутся на землю доброй обраткой и поселятся в голове великого музыканта, который изложит все мои страдания в прекрасном мелодичном ритме.
А эта засранка в ответ только и крикнула, что-то на подобии – так тебе и надо влюбленный чемодан.
Петрович с матюком достал платок и вытер меня подобно младенца, которому, заботливый отец, утирает рот после приема вожделенной пищи.
- Спасибо отец родной – проговорил я, обращаясь к Петровичу, теперь я видел и чувствовал, что он меня любит по-настоящему. И в этот момент я клялся в такой же заботе и любви к нему, как минуту назад клялся в любви моей прекрасной возлюбленной.
После наведения марафета мы пошли в сторону домов. Пройдя по асфальтовой дорожке, которая юлила между многочисленными зарослями шиповника и барбариса мы уперлись в большое здание, на котором красовалась надпись «Кинотеатр «Орленок».
Подойдя к афише Петрович долгое время изучал ее и постоянно поглядывал на часы. Потом резким движение ломанулся во внутрь. Купив билет, мы прошли во внушающих размеров зал. На стене красовался огромный белый прямоугольный экран, а на против него располагались подобно военной техники на параде ровные ряды кресел. Петрович занял самое крайнее кресло. После небольшого промежутка времени начался киносеанс. Я не видел ничего, что происходило на экране так как он поставил меня на пол. Стоя внизу я только слушал. Но тут к моему удивлению из трещины паркетной доски выполз таракан и наглым образом подполз ко мне, подобно луноходу, который изучает рельеф незнакомой до этого планеты. Он подполз ко мне очень быстро и нагло. Выставив свои усики, подобно антеннам, он начал меня изучать так как изучают не понятный объект размещенный на неизученной планете. Его попытки изучения напоминали щекотку. Ха-ха-ха не надо, мне щекотно – пытался остановить его я, но тот не успокаивался, а продолжал водить своими усами по моим жестким краям подобно массажисту, который применяет какую-то новую технику массажа.
Вдруг киносеанс прекратился и в зале кинотеатра загорелся свет. В зал прошло пять человек, один из них самый дерзкий и наглый, встав на возвышенность перед экраном, громко истерично закричал:
- Здравствуйте товарищи тунеядцы, мы представители Комитета государственной безопасности CCCP – проговорил он, показывая в развернутом виде бордово-красные корочки, - сейчас каждый из Вас идет на выход и объясняет почему Вы товарищи в рабочий будний день не трудитесь на предприятиях на благо нашей родине. По каждому будут сделаны определённые выводы и решения. Пощады не будет. Попрошу всех быстро встать. Вперед с песней социалистические трутни.
От этих слов не только у присутствующих в зале затряслись коленки, но и бедный таракан, оставив свое занятие ускользнул обратно в щель. Как хорошо таракану. Шмыг и всё. Вот бы нам с хозяином тоже в щель и все поминай как звали. Да только в щель нам не пролезть.
Петрович нервно схватил меня и направился к выходу. Подойдя к данному гражданину в штатском, наглого вида, начал лепетать оправдания размахивая вытащенной из кармана командировочной ведомостью:
- Я господин начальник в командировке, приехал в ГЛАВК на Проспекте Ленина, 18, который. Отдал бумаги, а сейчас решил время скоротать так как отгрузка будет только через час. Можете позвонить вот номер.
- В рабочее время надо находится на предприятии, а не по киношкам шастать – ответил тот. По изучав документы, он не охотливо вернул их обратно, сказав: - на хер пошел отсюда, еще раз попадешься мне киноман херов, я тебе устрою командировочку. Пшел вон от сюда.
Петрович быстро схватил все, что было его, и пулей вылетел из данного заведения.
После данного инцидента, мы залезли в набитый людьми автобус, который вёз нас по направлению к ГЛАВКу. Рядом с нами в толпе стоял необычный человек. Лицо его было вымазано черной сажей. Автобус мотыляло. Все попутчики не зависимо от желания наваливались друг на друга и при этом обращали внимание на довольно интересного и необычного человека и шепотом, говорили: - Это негр. Однако какой чёрный?! Благодаря людям из толпы я узнал, что это папуас, т. е. разновидность людей только с другим цветом кожи, живет этот подотряд человекообразных в африканских джунглях и питаются исключительно бананами. Негр тоже раскачивался из стороны в сторону под виртуозными виляниями пассажирского транспорта, наваливаясь при этом на рядом стоящих пассажиров. Его сосед, устав от не желаемых лобызаний, которые были продиктованы исключительно по вине водителя автобуса, нервно выкрикнул незатейливому туристу: - Куда наваливаешься черножопый? По наехали здесь и так советскому гражданину в автобусе места нет. Еще я видел, что абонемент не предъявил и талон не пробил. Вся Африка живет за счет нашей страны. А тут они черножопые места наши занимают и зайцами ездят на нашем транспорте.
Из толпы раздалось в защиту аборигена: - откуда у этого черножопого зайца абонементы на проезд в автобусе! Они у себя на родине исключительно на слонах и страусах ездят, а этот транспорт абонементы не принимает! Управляют этими животными дрессированные гориллы! А с гориллами негры исключительно бананами и апельсинами за проезд рассчитываются!
Тут раздался голос водителя автобуса: - Я не горилла! За проезд принимать бананы и апельсины не буду. По сему на следующей остановке этот черный заяц пусть с моего страуса слезает, пока не оплатит проезд нормальными советскими деньгами. Это что я скажу Василичу - начальнику автобусного парка? То, что у меня в автобусе ехал черный заяц и за проезд килограмм банан рассчитался, а? Он же меня уволит. А у меня скоро отпуск! Да меня мужики в парке засмеют. Срочно милицию сюда с контролерами, пусть сами бананы кушают.
- А если этот черный заяц, вилком африканской черной капусты расплатится, то тогда твой Василич будет очень рад, ха-ха-ха – весело загудела толпа пассажиров.
- Вот? Я дон андестенд ю май фредс? Чтье значить черножипий? – раздалось из уст нашего африканца, вопросительно глядя на восстание советского народа.
Рядом стоявший человек, такой же белый, как и все, выступил против гнета транспортного апартеида. Это был сопровождающий переводчик, который выпалил: - Вы что мелите придурки, это товарищ Мамбука, из африканского коммунистического государства, приехал осваивать опыт ведения коммунистической пропаганды. Следите за языками, а то третья мировая война начнется из – за таких слов, – натянутой улыбкой проговорил он.
Затем повернувшись к черному партийному школяру, при этом натянутая улыбка оставалась на его лице, произнес: - Черножопый, уважаемый товарищ Мамбука, это на русском разновидность приветствия, типа как привет товарищ, привет дружище, привет брат или как на ваших языках от куда Вы. Ну к примеру с африкаанса — это будет «гоэйморе», на языке ндебеле — «лоча», на языке тсонга — «авусхени», на языке зулу — «савубона», а по-русски это черножопый – то есть очень уважаемый человек по нашему, приятель одним словом. Сейчас я и вы, да и все здесь, оглядывая толпу пристальным взором, все мы черножопые – товарищи, я – черножопый, он - черножопый, мы все – черножопые, дружки-приятели одним словом – продолжал оправдываться с натянутой улыбкой сопровождающий переводчик.
После этих фраз лицо Мамбуки озарилось в прекрасной улыбке, напоминающий раскрывшейся початок кукурузы с ровным рядом белоснежных и красивых зубов. С дружеским приветствием иностранец, не похожий на тебя и не похожий на меня, обратился к грубиянам: - черножопий, черножопий, я радь вась всех черножопии приветствовать. А Вы черножопий товарщ водитель на следующей останова тормази, Мамбука со страуса слезати будет. А банана и апельсина угощать потом тебя черножопий-водителя в посольства.
Толпа советских граждан восторженно рассмеялась и была удивлена ловкости и находчивости переводчика, который довольно оригинальным образом смягчил назревающий конфликт.
Вот так благодаря переводчику советский союз избежал международный конфликт, который мог быть причиной третьей мировой войны.