И всё-таки они не справлялись.
В очередной палатке, последней перед самим госпиталем, их встретил детский плач. Здесь термоодеял хватило на всех, все детишки, собранные с Долины, как Курт прозвал про себя это место, получили горячую пищу и сладкое, но там, где взрослый страшным волевым усилием может сдержать эмоции, дети, в одну секунду выдернутые из своего уютного мирка, не останавливаясь плакали. Пожилая женщина в красивом платье – ныне замызганном, с подоткнутым подолом – окликнула их. Естественно, никто не ответил: «папуасам» было вообще ни до чего, а космонавты попросту не понимали, что там лопочет местная старушенция и тогда Бабушка, оторвавшись от заплаканного Осили, пошла следом за этим страхолюдом в доспехах. Сердце матери чуяло неладное.
В госпитале творился бедлам. Тошнотворный запах временного лагеря разбавлял живительный дух дезинфекции, Рам Чадхи, врач экспедиции, ковырялся над операционным столом, выкрикивая несусветную тарабарщину медицинских терминов. Иренка, захваченная эскулапом в рабство, металась между столами то с блестящими инструментами, то с мотками марли в руках; три развёрнутых здесь же кибердока мерно гудели, обрабатывая пациентов.
- Рам, - окликнул доктора Веня.
- Да! – рявкнул тот не оборачиваясь.
- Мы тебе пациентов привезли… - окончание фразы утонуло в ругательствах медика, тут же сменившихся потоком команды для Иренки.
- Рам, - Веня тихонько потрепал товарища по плечу.
- Что?! – вызверился тот. – Что, Веня, что?!
- Люди тут, - как можно мягче проговорил командир экспедиции. – На реабилитацию.
- Прекрасно, - Чадхи чуть было не всплеснул окровавленными руками, но вовремя опомнился. – Замечательно, Вень. Вон там два кибердока, ещё один не занят на ТСА. Работайте. Иренка!..
Неудачин тихонько отошёл от операционного стола. Посмотрел на свои людей, кивнул в сторону зачехлённых аппаратов.
- Заки, - всё также тихо сказал начальник, - разворачиваем.
Бабушка присела около одного из чёрных мешков. Ветрянники посторонились, с опаской глядя на «старую каргу». Пока люди в странных одеяниях, так здорово защищавших от ветра, убившего Марь, взялись колдовать над своими инструментами, кое-то из «папуасов» попытался смыться и был остановлен звонкими оплеухами. Теперь они стояли смирно, выпученными глазами глядя на диковинные приборы, механизмы, блестящие инструменты, с которыми управлялся доктор.
Бабушка тронула замок, закрывавший кофр. Потянула застёжку и отшатнулась, увидев мертвенно-бледное лицо Саси.
- Бабушка, - послышалось из коридора. – Бабушка, нам страшно.
- Зови сюда всех, Кликунья, - сказала женщина, глядя на ледышки в носогубной складке внука. – Зови всех. У нас много работы.
- …А это ещё что… - начал было Веник, увидев как детишки из соседней палатки один за другим заходят в операционную.
И осёкся: дети, повинуясь гортанным командам пожилой женщины в красивом хоть и изрядно замызганном наряде, расстегивали кофры со спасёнными. Самые маленькие забирались внутрь, остальные тесно прижимались к телам людей, своим теплом борясь с ледяным дыханием негостеприимного мира.
- Давай-давай, - торопил Курт своих, - готовим реанимацию. Детишки молодцы, но тут же профилактика нужна…
- Бабуля, - Веник тронул под локоть Бабушку.
Сложное сочетание звуков, означавшее в буквальном переводе «Та, чьего потомка слушается племя», на языке Людей не содержало никаких намёков на возраст. Узнав, что старший пришельцев поименовал её бабушкой, «Та…» отвесила б ему крепкого леща. Но сейчас спорить о тонкостях произношения не приходилось:
- Мои дети помогут вам, - сказала Бабушка.
Естественно они друг друга не поняли, поэтому Неудачин со всем возможным решпектом изобразил на пальцах: «Пострадавших – в соседнюю палатку. Там – кушать, отдыхать». И так они крутили пальцами перед лицом друг дружки, пока не пришли к согласию. Первого очнувшегося едва переставлявшего ноги и дышавшего через раз, стайка детишек повела по коридору в своё обиталище, куда Курт с Фаезом уже таскали сухпай.
- Уф-ф, - Веник вытер пот со лба, - Бобочку бы сюда.
- Насчёт Бобочки, - отозвался Илиади, - Надо вызвать «Терешкову».
- Надо, - согласился Веник и взялся за коммуникатор.
- Подождите, - встряла Иренка, - у нас на спутнике сидит Миша. У него планетарный модуль.
- Умница, - кивнул Неудачин, - дай поцелую.
Он чмокнул подругу в лоб:
- Дел куча. Дайте вот коктейльчик, - и она жадно припала к тубе с витаминным напитком.
- На связи, - отозвался Адиса Акимджиде, сидевший за оператора в ТСА.
- Вызови мне Романова, пусть бросает всё и летит сюда. У нас тут с энергией, с людьми… со всем полный швах. И «Терешкову» вызывай. Обрисуй ситуацию, запроси помощь.
- Веня, я тебе дам канал и вызывай кого хошь, - прозвучало в ответ. – У меня не десять рук.
Неудачин ответил так, что Иренка пустила коктейль из носа.
- Ладно, давай связь, - сказал Веня.
- Я, между прочим, не в игрушки тут играю, - обиженно протянул Адиса.
- Ой, Адис, не тебе это, - поморщился Веня, - ну сам видишь какой швах.
- А, это ты Вселенную так, - догадался Акимджиде. – Ладно, пошла связь.
- Миша, дорогой мой человек, - позвал Веня.
Он аж голову к потолку задрал, будто так лучше слышно будет. Никто не засмеялся: тут такое творилось, что и голову задерёшь и за мегафон схватишься, только бы помощь пришла, только бы вовремя.
- Миша, как слышно? – повторил Неудачин.
- Слышу тебя, Веня, у нас всё хорошо, - пробился через шум лагеря голос Романова.
Иренка облегчённо вздохнула, Курт с Заки загомонили что-то своё, Рам показал большой палец – Веня не оценил пантомиму: скорчил кислую мину и замахал руками на товарищей, мол, давайте, давайте, работы полно. И они принялись таскать сухпаи, осматривать пострадавших, смывать нечистоты со стен и пола палаток заодно прислушиваясь к диалогу двух космонавтов, шедший в прямом эфире.
- …Так что руки в ноги, и ты нужен нам здесь. Вся научная дребедень потом, - командовал Веник.
- Я тебя понял, но мне всё равно минут сорок на сборы потребуется…
- Полчаса, - отозвался Неудачин. – Бросай всё, потом подберём барахлишко, мы соорудили временный лагерь, собрали здесь три деревни…
Он покосился на распакованные кофры.
- Четыре деревни собрали, людей накормили, подлечили, но и еда, и медикаменты у нас кончились. Энергия пока есть, но тоже в обрез. Нужна помощь, нужна «Терешкова».
- Веня, а ты не в курсе? – переспросил Романов.
- Что-о? Ты что несёшь?.. – Веник растерялся. – Ты там веселящего газа нюхнул?..
Они были здесь, потому что была «Терешкова», козырной туз, неприкосновенный запас, средство спасения, мама родная. Без «Терешковой»…
- Не пьян, веселящего газа не обнюхался, - отозвался Миша, - а только «Терешковой» нет ни на одной частоте. Детекторы сигнатуру объекта не отслеживают.
- Дуй сюда, - решил Неудачин, - там разберёмся. Нашу-то сигнатуру ты отслеживаешь?
- Принял, - ответил Миша. – Вас вижу, вы, ребята, на всех частотах как факел.
- Вот и давай, - кивнул Веник. – Адиса, - позвал он.
- Даю «Терешкову», - немедленно отозвался Акимджиде.
- «Терешкова», оператор! – Веня выкрикнул эти слова задрав голову к потолку.
Никто даже не рассмеялся – тут и не так раскорячишься.
- «Терешкова», оператор, ответьте!..
Тишина распространилась по всему лагерю, мало-помалу смолкли все звуки, даже дети перестали плакать, даже «папуасы» замерли, жадно глядя на людей в скафандрах.
- «Терешкова»! – нет ответа.
- «Терешкова», - прошептал Веник.
Ноги подкосились, и он сел на что придётся; люди – и его команда, и местные, - смотрели на него, а Веник, сидючи на баночке, чувствовал, как понемногу, по секундочке, по мгновению, уходит жизнь, и его, и всех спасённых. Пока ставили палатки, принимали модули с аборигенами, налаживали энергоснабжение и оказывали первую помощь, звать на помощь, причитать в эфире времени не нашлось, некогда. И всё-таки внутри каждого, в подсознании билась жилка: сейчас разберёмся, вызовем «Терешкову» и всё сладится, на станции полны склады жрачки, медикаментов, в ангаре космической техники стоят ещё два буксира, способных без помех развернуть временные убежища для всех спасённых или даже отвезти их на Снежок. А теперь…
Неудачин поднял невидящий взгляд. Товарищи, стоявшие перед ним, аборигены, притихшие с испуганными глазами, лавсановые стены палатки, прогибающиеся от ветра, разгулявшегося на все деньги – всё плыло перед глазами. Вениамин Неудачин считался опытным космонавтом: два рейса к газовым гигантам, один с грузом для «Циолковского», другой с «Анадырем» эвакуированной исследовательской станцией с Титана. Приходилось ему прокладывать курс вопреки наставлениям Навигационной ведомости, приходилось брать на борт нерасчётный груз, когда не то что глоток воды – глоток воздуха шёл на вес золота – но всё это происходило в Солнечной системе. Там связь – секунда в секунду. Там на твой СОС в течении суток слетаются десяток спасательных гулетов, набитых доверху ЗИПом, запасами еды, воды, воздуха. Там спасённые не гадят под себя, а сразу включаются в работу и понимают тебя с полуслова. Там тебе не тут, одним словом.
Есть решение: отсоединить корабли от лагеря. Закрыть выходы, оставить людям запас еды, воды, воздуха – и на орбиту, потому что все свои невеликие запасы они потратили и, если их не пополнить, они умрут в ближайшее время. Тёмный лес, одним словом.
- Веня, - сказал Курт. – Веня, послушай, Веня.
Неудачин перевёл на него взгляд. Несколько раз моргнул, словно пытаясь вынырнуть из пучины отчаянья.
- Веня, не надо, - продолжал Курт. – Мы ещё не всё попробовали, у нас есть передатчик, есть ретранслятор, Романов ещё не стартовал, сидит на… - Хунзикер вздохнул: - Ну, на Пьяже этом. Давай попробуем найти станцию.
- Пробуй, - одними губами сказал Веня. – Только помни, - уже более-менее прежним голосом проговорил он, - у нас есть сутки на решение проблемы.
Курт развернул ноутбук прямо в госпитале.
- Пустим сигнал по лучу, - говорил Курт, щёлкая клавишами. – Говорили же, что материальный объект так просто не мог исчезнуть… Миша, ты на связи?
- Слушаю тебя, - отозвался Миша.
- Ты видел взрыв, аннигиляционный след, может быть?
- Да какого!.. – динамики аж захрипели, так Романов заорал в микрофон. – Не было ничего! Ни вспышки, ни… я не знаю! Просто вот была «Терешкова» – и нет её!
- Ладно-ладно, - Хунзикер вздохнул, - я пустил направленный сигнал. Если хотя бы след остался в окрестностях системы, мы его увидим.
- А если нет? - тихонько спросила Иренка.
Курт ответил девушке долгим взглядом.
- Так, всё, народ, - начальник экспедиции хлопнул в ладоши, - по местам все, по местам. Лечим, кормим, выгребаем дерьмо. Заки, возьми вот этих ребят, - Веня ткнул пальцем в сгрудившихся возле стены ветрянников, - и пусть оттирают палатку.
- Веня, а если «Терешкова» погибла? – спросил Кимура.
- А мы тоже тогда погибли, - ответил Неудачин. – Но, если станция найдётся, а мы к тому времени в говне утонули – будет обидно.
Команда ответила на его потуги шутить нервными смешками. Люди потянулись к выходу, Фаез повернулся к назначенной под его команду орде.
Ноутбук, оставленный Куртом на столе, запищал как в последний раз, заставив всех замереть. Экран компьютера моргнул, высветив абракадабру, в которой разобраться мог только крутой хакер, показал синий экран смерти, отчего Курт протяжно вздохнул, и потух.
- Что, всё? – не выдержал Веник и отшатнулся, затанцевав на осклизлом от нечистот полу.
Вместо стола с компьютером перед ними клубилась тьма. Космонавты жадно вглядывались в картинку, роившуюся мглой, ветреники попадали где стояли, позакрывав руками головы. На тёмном поле вдруг забрезжили звёзды, освещавшие серебристые барханы пустыни, показались силуэты двух… нет, трёх человек: два мужчины стояли перед третьим, мальчиком, сидевшим на песке с игрушкой в руках. Игрушка светилась то вспыхивая холодной синей звёздочкой, то теплым желтым шариком… и не шарик это, а вытянутое продолговатое тело, слабоизогнутый тор и мальчик не держал «игрушку» - она висела перед его глазами, медленно вращаясь в горизонтальной проекции.
- Да это «Терешкова», - прошептал Фаез.
- Ваня? – вырвалось у Иренки.
Прошин обернулся, глядя прямо на них. Он видел их, точно видел, иначе не поднял бы руку в приветствии.
Они так и смотрели друг на друга, силясь сказать хоть что-то. Спросить, что происходит, позвать на помощь – с равным успехом могли и космонавты на Второй, и Прошин, никто ничего не понимал и неизвестно сколько продолжались бы эти переглядки, как вдруг тонкие сильные пальцы сжали плечо Веника, легонько отодвигая в сторону громилу в скафандре.
- Подождите, - сказала Бабушка, - я знаю эту сказку.
