— Отойди от него и лапы свои убери. — Гостомысл наклонил голову и исподлобья посмотрел на Кожемякина.

Злат размахнулся, но его удар не достиг цели: магическая энергия вырвалась из руки Гостомысла прямо в лоб Кожемякину. Вымогатель игрушек отлетел, снося телом стол и скамейки, и грузно упал. Гостомысл посмотрел на свою руку — и в ней вспыхнул магический огонь. Он шагнул к Кожемякину, присел возле него и произнёс:

— Тронешь хоть кого-то или отнимешь что-то — сотру в порошок. Можешь быть уверен.

Гостомысл не кричал, в его голосе не было угрожающей интонации, но все сразу поверили, что так и будет.

На следующий день всё училище сходило с ума из-за Гостомысла, который пробудил в себе магию в восемь лет. Мастера что-то проверяли, смотрели и восхищённо кивали головами. Теперь все хотели подружиться с юным талантом, только тот не впустил никого в своё окружение. Так и были они втроём: Гостомысл, Наволод и Светлояр.

А вот Злат Кожемякин остался один. Те, кто крутился вокруг него, моментально исчезли. Все знали, что Гостомысл Белозёров не шутит и если пообещал, то слова не разойдутся с делом. Места за обеденным столом вокруг Кожемякина опустели, а каждый, кто ещё вчера восхвалял его силу, сегодня язвил и старался унизить мальчика.

***

Лето вступило в свои права. Трое друзей расположились на заливном лугу возле излучины реки. Наволод показывал, как формирует рунные круги. Светлояр и Гостомысл пытались за ним повторить.

— Вы их совсем не чувствуете? — Наволод удивлённо посмотрел на друзей. — Руна же… Она как живая! В ней стихия заключена.

— Не чувствую, — своим спокойным голосом ответил Гостомысл. — Покажи мне готовую, я её повторю и активирую, а вот эти все художества не моё.

— А мне нравится, — не согласился Светлояр. — Наволод, покажи ещё.

Гостомысл Белозёров развалился на траве, подставляя лицо солнцу. Наволод и Светлояр были рядом, рисовали свои руны, ругаясь из-за их последовательности в печатях. День обещал быть прекрасным: им дали разрешение через две недели посетить свои семьи. Однако скоро бубнёж друзей, от которого у Гостомысла возникло стойкое желание спать, перекрыл шум, идущий от реки. Трое мальчишек пристали к кому-то, кто ловил рыбу на небольшом, устроенном на реке мостке. Один из них пинком сбил корзину с уловом в реку. Раздался смех.

Гостомысл встал и направился к реке: очень ему хотелось взглянуть на смельчаков, нарушивших его отдых. Двое любителей рунной магии сразу последовали за ним. К их удивлению, тем, кто остался без улова, оказался Злат Кожемякин. И сейчас он рассматривал троих напавших.

— Ну и? Что ты нам сделаешь? — открыто веселился мальчишка лет одиннадцати. — Белозёров тебя быстро тонким слоем раскатает.

— Что сделаю? — Кожемякин задумался. — Всех троих в речку кину.

Злат так быстро сгрёб их в охапку и швырнул в холодную воду, что веселящаяся компания и пикнуть не успела.

— Всё, Кожемякин! Конец тебе! — вынырнув, крикнул самый старший из троицы. — Я всё Белозёрову расскажу!

— Можешь не утруждаться, я тебя и так слушаю, — раздался сзади знакомый спокойный голос.

Злат обернулся: да, сзади стоял Гостомысл Белозёров собственной персоной, величественный и невозмутимый, что лично Кожемякина несказанно бесило.

— Он на нас напал! — увидев подмогу, моментально заголосила плавающая в реке троица. — Кожемякин так и не перестал задирать всех!

— Серьёзно? — На губах Гостомысла появилась злая ухмылка. — По-вашему, я настолько туп, что даже ничего не видел?

Гостомысл резко взмахнул рукой, в воздух взлетели разрезанные, словно мечом, листья кувшинок.

— Если произнесли моё имя, готовьтесь принять последствия, — сказал Белозёров. Ещё один взмах рукой — и волна отнесла троих мальчишек от берега. — Это первое и последнее предупреждение.

— Слушай, красиво сказал, — неожиданно подал голос Кожемякин и расплылся в улыбке. — Надо будет запомнить.

— А ты почему позволяешь им так с собой поступать? — Гостомысл хмуро поглядел на Кожемякина.

— Скучно было, — пожал плечами тот, — все что-то учат, а мне это не интересно. Я бы лучше на охоту сходил или хоть на рыбалку.

Гостомысл молчал: в его голове созревал безумный план. Он взмахом руки вытащил из реки сброшенную корзинку, подхватил удочку, кивнул Кожемякину и сказал:

— Идём, покажу, где лучше клюёт.

— Да запросто. — Кожемякин расплылся в улыбке. — А ты рыбу-то готовить умеешь?

— Наволод умеет, — не оборачиваясь, произнёс Гостомысл.

Наволод со Светлояром переглянулись, но спорить не стали: Гостомысл никогда не принимал необдуманных решений. И если он решил добавить в их компанию наглого, несносного драчуна Кожемякина, значит, в этом тоже был какой-то сакральный смысл. Ребята просто не знали, что Гостомыслу тоже было скучно и ему нужен кто-то, с кем можно сходить на рыбалку и померяться силой, а не только учиться.

Отрывок из книги «Зов разлома», том 1. Автор — Ольга Титова. Издательство — Империя Илин.

И теперь главные вопросы, с которыми я снова к вам:

1.Интересен ли проект? Видите ли вы в нем потенциал как игроки/коллекционеры/ценители славянского фольклора?

2.Кому реально интересно было бы получить такую игру?

3.Хотели бы принять участие в бета-тесте для отточки баланса?

И, открыв бутыль, полил её содержимым рану на спине. Гостомысл сморщился, вокруг раны зашипела белая пена. Светлояр дождался, пока шипение не исчезнет, и повторил снова. Когда рана, по его мнению, стала достаточно чистой, Светлояр нанёс на неё мазь и перемотал холщовой лентой.

— Пару дней не снимай, — убирая лекарства в мешок, произнёс Светлояр. — Должно быстро зажить.

— Здорово у тебя получается, — улыбнулся Наволод. — А я вот подорожник от лопуха не отличу.

Светлояр изумлённо взглянул на мальчика.

«Такое вообще может быть?»

— Наволод, ты помоги ему, не зря ведь он сюда пришёл, — распорядился Гостомысл.

— Понял, — кивнул толстячок. — Ну, что ты тут искал?

— Да я сам справлюсь, — смутился Светлояр. — Вы отдыхайте.

— Э нет, друг, так не пойдёт, — усмехнулся Наволод. — Гостомысл не любит в должниках быть. Так с чем помочь?

— Да мне всего лишь кора ивы нужна на отвар кровоостанавливающий, а река разлилась — не подойти, — пояснил Светлояр. — Приду через неделю, как вода спадёт.

— Идём, покажу тебе ивы, — надевая рубаху и вставая с земли, ответил Гостомысл. — Может, и нам ещё не раз твой отвар понадобится. Продашь?

— Да я и так дам, — ответил Светлояр. — Мне всё равно лечить некого, да и лекарь я ещё не настоящий.

— Не скромничай. — Наволод, расплывшись в улыбке, хлопнул его по спине. — Слышал я, как травницы тебя хвалят. Из всех нас ты в этом лучший.

— Это они так шутят. — Светлояр покраснел, но внутри радовался: никто ему такого никогда не говорил.

— Вот в мою сторону они так не шутят, молча терпят, — хохотнул Наволод. — А Гостомыслу так вообще только котёл мыть доверяют.

— Зато он всё знает! — возразил Светлояр. — В прошлый раз он аж через два дня слово в слово повторил всё, что рассказывал мастер зелий. А теория магии? Там мастера только при одном его виде стоят в восхищении.

— Да, Гостомысл такой, — кивнул Наволод.

— Ну если вы мной восхищаться закончили, то, может, пойдём? — спросил Гостомысл. — Хотя я могу и подождать, пока вы не выговоритесь.

— Вот ты деревянный какой! Тебя хвалят — хоть бы улыбнулся, что ли, — надулся Наволод.

— Я себя знаю лучше вашего, так что хватит языком чесать, идёмте, — ответил Гостомысл.

Он направился вниз по реке, Светлояр и Наволод поспешили вслед за ним.

На ужине Наволод помахал Светлояру рукой, приглашая его за их с Гостомыслом стол. Все стали переглядываться: первый раз за всё время своенравный Белозёров и его друг пригласили кого-то за свой стол. И этим кем-то стал маленький травник Светлояр, трусливый и вечно плачущий от любого грубого слова. «Бесполезное приобретение», — подумали дети.

Отрывок из книги «Зов разлома», том 1. Автор — Ольга Титова. Издательство — Империя Илин.

– Здорово, Ерёма! – Кузьма хлопнул его по плечу так, что парень слегка присел.

– Здравствуй, Кузьма, – рассмеялся светловолосый, сероглазый Ерёма. – Ну и как ты меня опять заметил?

– Сопишь слишком громко, когда близко подходишь, – то ли пошутил, то ли серьёзно ответил Кузьма.

– Учту. Но в следующий раз я тебя обязательно подловлю.

– А когда подловишь — знай, мне пора дом завести и где-нибудь тихо осесть.

Так, в непринуждённой болтовне, они свернули с оживлённой улицы в узкую улочку. Через несколько шагов она вывела их к подворью новгородского купца Пыни Доброхватова — богатого, влиятельного, да к тому же ещё и главы местной общины «возбраняющих».

Пыня встретил Кузьму как родного — крепко, по-братски, с объятиями и улыбкой. Крепкий, широкоплечий мужик, с сединой в чёрной бороде и такой лысиной, будто её специально выбелили. Ещё бы, не каждый день собрат по нелёгкому ремеслу наведывается из далёкого Мурома.

О деле говорили не сразу. Сперва Кузьма с дороги сходил в баню, отдохнул, обсох. А вечером уселся за стол с Пыней — на улице, под навесом.

Разговаривали неспешно, как положено добрым знакомым: кто где, что да как, кто жив, кто здоров. У обоих всё было хорошо, и это грело сердце.

Рассказал Кузьма и про то, как к нему обратились люди из деревни под Муромом. Явился к ним подколдунок и потребовал отдавать ему младенца раз в год, иначе угрожал истребить весь род. В доказательство силы он приморил всю птицу в деревне — до последнего воробья. А потом, через день, снова оживил.

Пыня же поведал, как выслеживали с самой зимы у Сабер-озера ведьму, что подселила к себе то ли двух, то ли трёх духов и начала кроваво куролесить где ни попадя. И только Ерёма Лисий Хвост — оборотень, перекидывающийся лисом, — смог вынюхать безумную тварь.

Выпили по малой чарке — за то, что голова подколдунка сгинула в болоте, а череп ведьмы был истолчен в порошок и скормлен рыбам в Варяжском море.

Пыня посулил назавтра поутру помочь с местом на корабле, что пойдёт по Волхову в Ладожское озеро, а оттуда Невой-протокой уже и в Варяжское море выйти, чтобы закончить Кузьмины труды с подколдунком.

Спустя два дня.

"Вот и сходил за кваском" - мысленно укорил себя Кузьма. Два выпотрошенных человеческих тела висели на косых распорках прямо во дворе перед избой. Хотел было Кузьма уйти по-тихому, тут бы своё дело исполнить, а об этом людям в деревне сообщить, да не вышло. Вернее сказать, вышел на крыльцо молодой парень невысокого росточка, в густо заляпанной кровью простой крестьянской одежде, улыбаясь открытой белозубой улыбкой. В измазанных по локоть в крови руках он держал меч.

Проходи! Проходи во двор, добрый человек! - приглашающе замахал парень, спускаясь с невысокого крыльца. - Я вот вышел из жилища, а то мы горницу испортим, всё забрызгаем там кровью.

"Двоедушник? Или отвара мухоморного опился?" - мысленно прикидывал Кузьма.

Проходи сюда! - улыбчивый парень уже шёл через двор к стоявшему посреди открытых ворот Кузьме. - На дворе-то кровь красивей! На открытом месте лучше! Был бы снег, ещё б прекрасней!!! - последнюю фразу он выкрикнул, кинувшись на Кузьму и высоко поднимая меч над головой для удара.

Секира не подвела. Встречным ударом слева Кузьма сбил удар безумца, надеялся выбить меч из рук, но не вышло.

Шаг вперёд и влево, пока сила разбега не даёт нападавшему остановиться, Кузьма успевает оказаться у него за спиной и ударить ещё раз. Разрубаемые позвонки громко хрустнули, брызнуло алым. Противник упал как подкошенный. Впрочем, боли он, видимо, совсем не чувствовал. Всё так же улыбаясь, попытался встать, хотя ноги и не держали. Даже попытался ткнуть Кузьму мечом, но тот не дал ему такой возможности, пинком в спину заставив мечника снова упасть плашмя, и сноровистым ударом перерубив ему шею. Двоедушник затих.

Настороженно оглядываясь по сторонам, он пинком откатил голову к тыну и, перевернув тело, рванул на нём рубаху. Так и есть: свежие татуировки с тайными символами Тьмы. Убитый был редкостным дурнем. Понадеявшись получить силу и воинское мастерство, он обратился к какому-то колдуну или ещё у кого вызнал, какие знаки надо нанести на себя, чтобы заключить такой договор. Только не учёл одного: Тьма берёт, ничего не давая взамен. Надеялся, что подселившаяся к нему душа будет душой опытного воина и будет поддерживать его в битве, но просчитался.

Внимательно оглядываясь и, более того, прислушиваясь, Кузьма пошёл к избе. "Влезла жаба в болото - сиди и не квакай" - мысленно вздохнул он. Дверь в избу была открыта, и везде было тихо. В избе возле печки обнаружилась связанная молодая женщина. На столе горшок, измазанный кровью, с кусками плоти внутри. Более ничего приметного в избе не нашлось. Кузьма вышел, осмотрел не торопясь небольшой сарай, где нашёл живую и здоровую козу. Обошёл дом вокруг, но ничего странного или опасного не приметил.

Только после этого вернулся в избу. Женщина, лежащая на полу, смотрела на него со страхом. Кузьма молча оттянул ей одно веко и смотрел глаз, потом другое. Достал из мелочной сумы амулет Белобога и одел ей на шею. Подождал немного. Ничего не произошло.

Я только посмотрю, нет ли на тебе знаков, - тихо сказал женщине Кузьма и аккуратно расстегнул несколько пуговиц на её рубахе. Никаких знаков, татуированных или резанных, на ней не было.

Путы её пришлось разрезать, столь сильно они были затянуты. На улицу Миляну-травницу пришлось нести на руках. Затекшие ноги не держали. Кое-как придя в себя, она поведала, что рано утром явились трое, все не местные. Один говорил с варяжским выговором. Все честь по чести, купили лекарственных трав и собрались было уходить. Но тут один выхватил меч и кинулся на спутников. Отчего и почему, она не знает. Была в огороде, когда всё случилось. До дома добежать не успела. Двоедушник говорил сам с собой на разные голоса и готовился к какому-то ритуалу, когда пришёл Кузьма. А квас он весь вылил, ему все кувшины нужны были для чего-то. Постыдную мысль пинать голову поверженного врага до самой деревни Кузьма отмёл как недостойную.

Приведя Миляну в деревню и рассказав старосте суть дела, Кузьма сразу же отправился на пристань, где остановился корабль купцов, с которым он шёл до Варяжского моря.

Нужно ли продолжение? Прошу высказываться.