Прочесть роман полностью бесплатно можно здесь
подписаться на личный блог автора можно здесь

Июль подходил к концу, венчая свой последний закат багровым небом с фиолетовыми перистыми облаками. Постепенно эти облака затянули бо́льшую часть горизонта, полностью закрыв собой заходящее солнце. Тёплый, летний ветерок довольно быстро нарастил силу, превратившись в холодный, порывистый шквал. Запахло дождём. Платон развалился в кресле на балконе собственной квартиры и умиротворённо рассматривал вечернюю, измученную долгой жарой улицу. Он вдыхал полной грудью влажный, пьянящий аромат предстоящей стихии. Приятная расслабленность волной разлилась по телу молодого писателя, он принялся любоваться новеньким, роскошным серебряным перстнем с  большим, синим камнем посередине, одетым на указательный палец его правой руки. Другой рукой писатель держал прозрачный стакан с вязкой бордовой жидкостью.

- М-м-м, кое-кто перешёл на дорогие напитки, - раздался за его спиной знакомый писклявый голос. И в эту же секунду неподалёку сверкнула яркая молния.

Платон, вздрогнув от неожиданности, обернулся. Но в поле его зрения никого не оказалось. «Возможно, мне это почудилось» - подумал он.

- А вот и не почудилось! - рассмеялся, после раздавшегося над головой раската грома,  всё тот же голос.

Стакан выпал из рук мужчины и разбился вдребезги.

- Платон, ты зачем переводишь продукт? - из-за плеча писателя выскользнуло эфирное облачко: - привет, давненько не виделись!

- Бурсон? - удивлённо произнёс мужчина, - а-а-а, понятно, я,  наверное, опять сплю?

- Во даёшь! Да не спишь ты, дуралей. Просто, наконец, наступила гроза, поэтому я снова смог навестить тебя.

Дождь холодными струями резко ворвался на незастеклённый балкон. Бурсон стремительно нырнул в комнату и крикнул:

- Скорее, айда домой, не-то промокнешь!

Платон вскочил с пластикового белого кресла и вслед за облачком забежал в квартиру. Он тряхнул мокрой головой, а затем отёр ладонью дождевые капли со лба. Фантом тут же принялся расспрашивать его, лихо выписывая виражи под  потолком:

- Ну, валяй, выкладывай всё про свои успехи. Помогло тебе наше соглашение? Нравится ли ощущать себя талантом? На что тратишь роялти?

- Да не мельтеши ты, и без того голова кружится! - раздражённо ответил Платон.

Он ущипнул себя сначала за щёку, потом за руку, потом подёргал шевелюру. На что фантом, подбоченившись, выпалил:

- И долго ты ещё будешь этим самомассажем заниматься? Я не сон! Когда уже до тебя дойдёт это? Ей богу! - в эту минуту Бурсон непроизвольно зашипел, - да простят меня черти! Я ведь и обидеться могу.

«А что, если и правда, не сон? Не мог же я так просто отключиться на балконе после одного бокала вина?» - подумал мужчина, ощущая, как волосы его зашевелились на голове от этой мысли. Тут Бурсон подлетел к самому его уху и заговорщицки прошептал:

- Ну, конечно, правда. Хочешь, докажу?

- И каким же образом? - также шёпотом ответил Платон.

- Всё просто – я расскажу сейчас твоё ближайшее будущее. Но взамен, когда сказанное мной сбудется, ты исполнишь одну мою пустяковую просьбу.

- А хочу!

- Что ж, запоминай: сегодня ночью ты закончишь новый роман. Именно он вскоре  проложит тебе дорогу в большой свет. Этот роман за считанные дни всколыхнёт все столичные литературные сообщества. Тебя начнут приглашать на презентации. Тысячи поклонников буду толпиться за твоим автографом в длинных очередях. Женщины будут стаями виться вокруг, желая завоевать внимание талантливого красавца. О гонорарах вообще молчу – это будут очень красивые цифры! Просто услада для очей. Однако будь осторожен. Всего этого может и не случиться, если развесишь уши при самой первой похвале. Не упусти момент. Завтра утром, вместо того, чтобы отправить роман на сайт Лиры, тебе придётся самому отнести флешку с текстом в издательство. А Горицкий с порога начнёт нахваливать тебя, без умолку твердя о том, какой ты гениальный писатель и как он рад, что ты выбрал именно его Лиру. Ещё он будет тебя уговаривать оставаться его верным, пожизненным партнёром и никогда не менять редакторов. Но ты подумай, Платоша, оно тебе надо?

- Что надо?

- Как что?! Чахнуть в провинциальном городишке! Огласить весь список перспектив, ожидающих тебя здесь? Встречи с пенсионерами в библиотеке раз в месяц, да тематические посиделки городского клуба книголюбов, состоящего из жалкой горстки плешивых, выживших из ума от старости, участников. Платон, ты рождён для большего! Твоё место не здесь. Столица – вот наша первая цель! А дальше, посмотрим.

- Ну, вот завтра и посмотрим.

- Замётано! Однако не всё так просто, дружище. Пока я могу появляться лишь в грозу. Кто знает, сколько её придётся ждать. Увы, стихия ещё не подвластна нашему брату. Но одно твоё твёрдое слово, что ты готов видеть меня не только под ночную громовую канонаду, а в любую полночь, легко исправит эту ситуацию.

- Ох, заинтриговал, чертяка. Хорошо, твоя взяла. Я даю тебе такое слово!

- Вот и славненько.

- И всё-таки, мне определённо нравятся сны с твоим участием! - мечтательно произнёс Платон, - они такие забавные, пожалуй, я напишу по ним увлекательную историю.

- Сны?! - взбесился Бурсон, - ты всё ещё считаешь меня сном? Да сколько можно?! Ладно, сам напросился! Чтобы ты окончательно перестал сомневаться в моей реальности, сейчас мы скрепим наш договор печатью!

- Какой ещё печатью?

 - А вот какой!

Молния ярко осветила вечернюю комнату, следом гром тяжёлыми ударами прокатился за её стенами. Вдруг фантом начал с неимоверной скоростью увеличиваться в размерах, вытягиваясь в узкий, длинный шлейф. Этот шлейф за считанные секунды несколько раз опутал шею писателя своей эфирной субстанцией. Платон ощутил, как горло его стремительно сдавливается. Ему резко стало не хватать воздуха. В ушах загудело, а во рту появился вкус крови – вероятно, он прикусил язык от неожиданности. Писатель попытался дрожащими руками освободить себя от этой странной удавки, только у него совершенно ничего не получалось. Дышать уже было совсем нечем, Платона охватила настоящая паника. Отчаявшийся мужчина остервенело царапал свою шею ногтями, громко хрипел и шатался на обмякших ногах, но пальцы его никак не могли ухватиться за прозрачного противника. Новенький, серебряный перстень внезапно раскалился и очень больно, с шипением обжёг кожу чуть ниже подбородка, вынуждая Платона моментально убрать руку от горла. В глазах мужчины потемнело, сознание его помутилось, комната поплыла вокруг, заливаясь почему-то красным светом. На мгновение Платон закрыл веки, а когда открыл их обратно – Бурсона нигде не было видно.

Кислород свежим потоком резко ворвался в лёгкие, вызвав приступ сильного кашля. Уставший после борьбы Платон опустился на четвереньки. Когда он отдышался – взгляд его упал на зеркало. Увиденное в отражении повергло мужчину в шок: на шее красной полосой горел след от только-только утихнувшей схватки. В центе этого следа, в районе кадыка, вздулся огромным волдырём ожог, напоминающий оттиск печати.

- Где ты?! - обезумевшим сиплым голосом пытался кричать Платон, мечась из стороны в сторону, чтобы увидеть фантома, - Что тебе надо?!

- Мне надо, чтобы ты поверил в меня! - громкий, зловещий голос Бурсона эхом звучал внутри головы писателя, - я существую!!!

- Идиот! Ты чуть не убил меня только что!

Внезапно фантом выплыл откуда-то сбоку. Приняв вновь обыкновенный вид облачка, он уселся на плечо своей жертвы и обиженно произнёс:

- Сам такой. Прости, Платоша, но мне до жути надоело тебе доказывать, что я не сон. Пришлось пойти на кардинальные меры. Да ты успокойся, не стал бы я губить тебя. Так, пошалил чутка.

- Пошалил?! - писатель был вне себя от ярости, он взмахнул рукой, чтобы сбросить с плеча Бурсона - ничего себе шалости! Ты в своём уме?

- Но теперь-то ты веришь мне? - рассмеявшись, спросило облачко.

Платон подошёл вплотную к зеркалу и, ощупывая рукой ноющий от боли ожог, глухо ответил:

- Возможно, я схожу с ума, но… - однако договорить он не смог, тело его с грохотом рухнуло на дощатый пол.

Сколько времени Платон провёл в беспамятстве, он не стал считать, только когда глаза его открылись, за окном уже была глубокая ночь. Сквозь открытую балконную дверь в комнату прохладной рекой лился аромат мокрой земли. Гроза давно миновала, а ветер улёгся. Лишь мерное тиканье стареньких часов монотонно отсчитывало шаги тонких стрелок. Голова Платона была тяжела, она сильно гудела. Мужчина поднялся  с пола и поднёс руку к горлу. Боль от прикосновения не заставила себя долго ждать. Платон ринулся к зеркалу, нажал на выключатель, расположенный рядом и, как только в комнате вспыхнул свет, уставился взглядом в своё отражение. Водянистый, жёлтый волдырь в виде круглой печати красовался на его кадыке.

- Верю… - прошептал ошарашенный писатель.

Прочесть роман полностью бесплатно можно здесь
подписаться на личный блог автора можно здесь

ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ

- А теперь перейдём к новостям культуры, - подтянутая, средних лет женщина-телеведущая крепко держала микрофон у своего загорелого лица. Она стояла перед стенами светлого, кирпичного здания, на котором светились неоновые ярко-красные буквы «Лира». Ветер перебирал её каштановые волосы, подстриженные в аккуратное каре. Вдруг из белых пластиковых дверей вышел тучный мужчина лет пятидесяти. Телеведущая, спешно перебирая ногами, облачёнными в узкую бежевую юбку и такого же цвета туфли-лодочки, подбежала к нему и громко затараторила:

- Телеканал «Твой Город». Скажите, пожалуйста, верно ли то, что вашему издательству посчастливилось открыть новую звезду отечественной литературы?

Мужчина растерянно остановился и почесал полными, похожими на сардельки, пальцами свой лысый затылок. Было видно, что он не готов к общению с прессой. Но, всё же, деловито прокашлявшись, он ответил:

- Вполне может быть, вполне. Как я понимаю, вы желаете поговорить о нашумевшем писателе Платоне Крылатом?

- Да, вы совершенно правы. Как вы можете объяснить столь неожиданный прорыв, до недавнего времени никому неизвестного, автора?

- Признаться, для меня, как и для моих коллег, это тоже остаётся загадкой. За последние два месяца он буквально завалил нас своими рукописями и продолжает каждые несколько дней присылать новые. Конечно же, здесь играют огромную роль природный талант и упорная работа.

- В общей сложности, начиная с первых дней нынешнего лета, вы опубликовали тринадцать романов Платона Александровича, и они разлетелись как горячие пирожки среди читателей. Как вы думаете, что является изюминкой его текстов? Есть ли у автора какой-то особый секрет для привлечения аудитории?

- Затрудняюсь ответить. Думаю, об этом вам лучше спросить его самого. Я всегда говорил, и буду говорить – талант сам пробивает себе дорогу. Здесь мы наблюдаем именно такой случай. Остаётся лишь надеяться, что Платон Александрович будет и дальше верен нашему издательству, а столичные конкуренты не переманят его у нас.

- Разумеется. Если он прекратит с вами сотрудничать – вы лишитесь довольно мощного источника дохода.

Мужчина побагровел и боле низким тоном произнёс:

- Эту фразу лучше вырезать.

- Но почему же вы смутились очевидных фактов? - не унималась корреспондент, - ведь до недавнего времени о вашем издательстве знали единицы. А теперь оно прогремело на всю округу.

- Больше комментариев не будет! - вспылив, прикрикнул на неё мужчина.

Он резко развернулся и быстрым шагом направился к автомобильной стоянке. Телеведущая с оператором пытались догнать его, осыпая вопросами, на которые он демонстративно не отвечал. Когда его старенькая серая ауди выехала на главную дорогу, женщина повернулась лицом к оператору и произнесла на камеру:

- С нами разговаривал Горицкий Сергей Прокофьевич, владелец частного издательства «Лира». Он оказался немногословным собеседником, а тайна успеха Платона Крылатого до сих пор остаётся нераскрытой. «Твой город» продолжит освещать события, связанные с этим издательством, не смотря на препятствие его сотрудников. С вами была Алёна Фатеева, следите за нашими дальнейшими выпусками.

Спортивного телосложения, ещё совсем молоденький, парень-оператор опустил камеру вниз, а телеведущая, скинув неудобные туфли раздражённо сказала:

- Всё заснял? Вот ведь старый маразматик! И чего он взъелся на фразу о доходе?

- Ты бываешь довольно резка, - ответил парень, - скорее всего, задето его самолюбие. По сути, ты назвала его неудачником. Издательство – это дело всей его жизни. А тут мы со своими умозаключениями. Алён, учись тактичности.

- Да ладно, Макс, что я такого сказала? Нужно называть вещи своими именами. Согласись, о Лире практически никто ничего не слышал, а сейчас такой всплеск популярности всего за пару месяцев! Здесь явно присутствует какая-то тайна. И я клянусь, что выведу этого плешивого зазнайку с его писакой на чистую воду.

- Что-то мне подсказывает, что ты справишься, - рассмеявшись, сказал Макс и принялся укладывать оборудование в микроавтобус.

- А-то! Не будь я Алёной Фатеевой!

- Ой-ой, а помогает тебе уже целый год кто? Кто всегда за любой кипишь? Всё, списываешь Максимку со счетов?

- Куда же я без тебя, мой верный оруженосец?

Женщина ласково потрепала Максима по коротким, вьющимся русым волосам и уселась на переднее пассажирское сиденье. Вскоре микроавтобус с логотипом местного телеканала тронулся с места, громко затарахтев мотором. Макс уверенно вёл его по знакомой дороге, ведущий в их офис.

- Считаешь, в этой истории присутствуют ноунеймы? - спросил он свою коллегу.

- В правильном направлении мыслишь, дорогой. Хотя, может, всё и не совсем так. Признаться, сперва я рассматривала именно эту версию. А что? Вполне себе логично. Для одного человека написать тринадцать романов в такой краткий срок просто нереально. И вариант с ноунеймами напрашивается сам собой. Если бы не одно «но».

- Какое?

- Понимаешь. Эта версия отлично бы вписалась в какое-нибудь столичное издательство. Но никак не в наше захолустье.

- Ну, а вдруг он писал эти романы годами, а сейчас решил их за раз одним махом издать?

- Возможно. Однако сколько бы я ни общалась с людьми искусства, мнение о них у меня сложилось одинаковое – практически все они весьма тщеславные люди и бегут, сбивая друг друга с ног, чтобы поскорее явить миру свой очередной опус.

- Думаешь, Крылатый такой же?

- Даю сто процентов. Молодой, живущий в однушке на средненькую зарплату старшего продавца, он наверняка полон амбиций. Не стал бы он держать рукописи годами под подушкой. Однако он ведёт себя довольно странно. От интервью отказывается, в соцсетях достижениями не хвалится. Я тут пробовала пробить по нему информацию. Так он вообще у нас божий одуванчик. Даже ни разу не перешёл дорогу на красный свет, не говоря уже о больших прегрешениях. На него и компромат-то составить не из чего. Весь такой законопослушный, добропорядочный, аж противно. Как правило, такие фрукты и мечтают о славе больше всего. Мол, вот какой я – образец для подражания. Молитесь на меня, восхищайтесь!

- Значит, он дал на лапу Горицкому, а тот подгоняет ему ноунеймов.

- Ах, какая манящая своей лёгкостью версия! Но мне не даёт покоя тот факт, что для нашего городишки это слишком громко. Ну, посуди сам, откуда в этом никому неизвестном, еле влачащем своё существование, издательстве столько средств на теневых авторов? Да и Крылатый вряд ли обладал такими капиталами до прихода популярности. Горицкий по натуре трус, это видно невооружённым глазом. Он не стал бы ввязываться в рискованное дело. И уж точно не стал бы вкладываться в неизвестного автора.

- Тогда что же там происходит на самом деле?

- А вот в этом, Максимка, нам с тобой и предстоит разобраться.