Какую ошибку делают молодые писатели, работая со второстепенными персонажами? Совет популярной писательницы
Знаете, чем интересны живые встречи с писателями? Тем, что на них внезапно приоткрываются довольно любопытные секреты мастерства, которые помогают авторам сделать свои книги по-настоящему глубокими.
Помните расхожую легенду о художнике, который давал своим ученикам рисовать портреты, а потом приходил и добавлял легким движением кисти несколько штрихов то тут, то там? Но именно эти штрихи преображали картину из мертвого полотна в шедевр.
Мария Семенова, автор сверхпопулярного в отечественном фэнтези цикла романов про Волкодава из рода Серых Псов, объяснила на одной из недавних встреч с читателями, какую ошибку делают начинающие авторы, когда речь заходит о второстепенных персонажах. Мы на этой встрече присутствовали лично и охотно делимся с вами ее советами.
“Нет второстепенных героев, которые у тебя появились, а потом про них забыли. Так не бывает. Если ты пишешь эпизод, то он в данный момент для тебя центральный. Думай обо всем, что ты можешь по большому счету из этого эпизода максимально выкрутить для своего романа. Придумывай варианты, выбирай из них лучший. Проходных эпизодов не бывает, и проходных героев не бывает тоже.
Меня жутко раздражает, когда читаешь произведение и там писатель вводит героя, дает ему имя, а через три страницы его убивают – а, забыли, пошли дальше. Слушайте, это большое пятно ему на карму. Потому что те герои, которых мы порождаем, они пусть и виртуальные, но все же живые личности. Нельзя так с ними.
Вот у одного из авторов есть эпизод, где спецназовцы влетели, положили террористов, а дальше разбираются с заложниками. Я ему говорю: ты пишешь не отчет военного о проделанной операции. Террористы, которых за секунды положили, это люди, которых туда, в этот захваченный супермаркет, привели какие-то жизненные обстоятельства, особенности их биографии. Они тоже были добрыми и веселыми детьми когда-то. А сейчас это безжалостные террористы. Что их такими сделало?
Ты про каждого из них должен это знать, хоть они всего на несколько секунд присутствуют в твоей книге. И ты про каждого несколькими словами должен это показать. А как ты это покажешь, если ты не вживешься хотя бы на несколько часов работы в этого сиюминутного персонажа? Ты вживаешься во всех, если хочешь написать толковую книжку, а не срубить бабок и забыть как про страшный сон.
Когда мне аналогичный вопрос задавали в связи с «Волкодавом», я всегда говорила, что в каждом из нас – и во мне тоже – есть и немножко Волкодава, и немножко Людоеда, и немножко от всех, вплоть до самых мерзостных персонажей. Это в нас заложено. Другое дело, что мы управляем тем, какие грани своей личности развивать, а что мы в себе обязаны давить. И что было бы, если бы мы это нехорошее в себе не задавили. И вот тогда ты начинаешь понимать Людоеда”.
Ну как, согласны? Сразу приходит на ум Толкин, который часто говорил, что в его “Властелине колец” за любой мелочью скрыта огромная история, уходящая корнями в немыслимую глубину. И вся эта история ему известна, но читателю он ее не излагает. Просто дает намек, создает ощущение айсберга, львиная часть которого скрыта под водой.
Семенова говорит примерно о том же самом. Так что – да, это действительно секрет мастерства, который стоит взять на заметку.
Источник: Литинтерес
Продаться дёшево, чтобы писать в серию
Я вообще не понимаю продажных писателей, которые сами, добровольно, пишут в серию книг «Метро 2033», «Сталкер» или всяких попаданцев с волшебными академиями. Хотя с попаданцами или академиями еще бывают идейные, их не жалко, но остальные то чего? Глуховский уже лет шесть как не пишет «Метро», а эти все там же, и вместо того чтобы попробовать своё.
Я понимаю, почему люди такое читают - это ненапряжное чтиво для отдыха. Я понимаю, почему люди такое продают - потому что это покупают те, кто хочет ненапряжное чтиво для отдыха. Но я не понимаю, как можно сидеть и это создавать и при этом не чувствовать вселенской тоски. А тоски там немеряно, потому как я некоторых этих авторов знаю некоторых: кого лично, кого шапочно, кого через общих знакомых, и их отношение к своему творчеству мне тоже известно. Не уважают они ни свое творчество, ни своего читателя.
Хочет вот человек быть писателем, окей, мне это чувство знакомо, больше даже, чем кому-либо другому, но это вот разве оно? В очередной раз обсасывать, как герой сжимает верный калаш – это вот что ли «быть писателем»? Желание получать деньги за свой труд я тоже могу понять прекрасно. Да, хочется зарабатывать на жизнь не абы чем, а занимаясь любимым делом, но разве вот писать шаблонных героев в типовых сюжетах да приевшихся локациях это любимое дело? Мастурбация верхом на унитазе на секс похожа куда больше, чем писательство в серию на творчество.
Да и клепаются эти книжонки за пятьдесят или шестьдесят тысяч штука, я узнавал. На первый взгляд оно вроде норм, вот только если ты пишешь книгу и ничем больше кроме этого не занимаешься, то выдашь ты что-то готовое месяца через три. И что получается, продажа души за 20 000 в месяц? Как-то скромно. Я из себя моралиста строить не буду, и тоже с радостью кому-нибудь продамся, рекламу буду у себя в телеграмм-канале давать, когда народу прибавиться до десяти тысяч человек, что случится, наверное, лет через сорок. Продаться – святое дело, никакого осуждения, но не за такие же смешные деньги.
Ребят, устроитесь вы лучше охранниками, что ли, на какой-нибудь склад в ночную смену, и сидите там, в тишине и покое, за те же самые деньги, и пишите то, что вам нравится. Бесплатный бонус – чувство собственного достоинства.
Лайк - это спасибо.
Подпишись, если понравилось, постов у меня еще много.
Правда ли, что Ги де Мопассан регулярно обедал на Эйфелевой башне, лишь бы её не видеть?
Широко известен сюжет об остроумном объяснении французского классика, зачем он постоянно посещал столь нелюбимую им парижскую достопримечательность. Мы проверили, имела ли место эта история на самом деле.
Спойлер для ЛЛ: неправда
Считается, что французский писатель Ги де Мопассан был одним из тех, кого очень раздражала возведённая при его жизни Эйфелева башня. Тем не менее он часто обедал в ресторане на её первом ярусе, объясняя: это единственное место в Париже, откуда не видно самого сооружения.
Об этой истории рассказывает множество популярных русскоязычных источников, таких как РИА «Новости», «Спутник», «Российская газета», «Музей фактов», многочисленные печатные книги о Франции и сборники интересных фактов, авторитетное французское издание Liberation и даже официальный сайт Эйфелевой башни.
Идея возвести в Париже гигантскую башню родилась за несколько лет до Всемирной выставки 1889 года. Сооружение должно было стать главной достопримечательностью мероприятия, приуроченного к столетию Французской революции. Был объявлен конкурс проектов, фаворитами которого стали 370-метровая башня-маяк «Колонна Солнца» из гранита и порфира архитектора Жюля Бурде и 300-метровая металлическая конструкция инженера Гюстава Эйфеля.
Фото: Toureiffel.paris, The Local
Необычная, далёкая от стандартов того времени и утилитарная задумка Эйфеля вызвала большой интерес, и даже спонтанное решение Бурде тоже перейти от камня к железу не помогло ему — проект Эйфелевой башни победил в конкурсе.
Однако перспективу появления в самом центре французской столицы огромного металлического сооружения далеко не все парижане восприняли спокойно, и в первую очередь местный бомонд. 14 февраля 1887 года в газете Le Temps появилось письмо «Протест деятелей искусства против башни господина Эйфеля», в котором содержалась просьба прекратить все строительные работы: «Мы, писатели, художники, скульпторы, архитекторы, страстные любители до сих пор ещё нетронутой красоты Парижа, протестуем всеми силами нашей возмущённой души… Для того чтобы понять нас, в сущности, достаточно представить себе хотя бы на мгновение в высшей степени нелепую башню, похожую на гигантскую, чёрную фабричную дымовую трубу, которая давит своей варварской массой на наши униженные и оскорблённые памятники, на всю нашу архитектуру, ставшую такой миниатюрной…» Среди подписавшихся под этим обращением были литератор Александр Дюма-сын, композитор Шарль Гуно, архитектор Шарль Гарнье и писатель Ги де Мопассан.
Обращение не возымело силы. Башня открылась для публики 15 мая 1889 года, вызвала фурор и в недалёком будущем стала главным символом Парижа. Первоначально рассчитанная на 20 лет эксплуатации, она радует гостей и жителей французской столицы до сих пор. Однако в первые годы не все смирились с её существованием, и, определённо, среди таких людей был всё тот же Мопассан.
В полном собрании сочинений классика Эйфелева башня упоминается трижды. Во-первых, это статья под названием «Богатство», вышедшая в том же 1887 году, что и протестное письмо, и содержавшая резкую критику проекта. В публикации 1888 года «В облаках» Мопассан вскользь упоминает башню в описании своего полёта на воздушном шаре над столицей. Наконец, в 1890 году вышла в свет книга путевых заметок «Бродячая жизнь». В первом очерке под названием «Усталость» Мопассан пишет: «Я покинул Париж и даже Францию, потому что Эйфелева башня чересчур мне надоела. Она не только видна отовсюду, но вообще попадается вам на каждом шагу: она сделана из всех возможных материалов и преследует вас из всех витрин, как неотвязный, мучительный кошмар. <…> В ресторанах нет ни одного свободного столика, и вы не сыщете ни одного приятеля, который обедал бы дома или согласился бы пообедать у вас. Если вы его пригласите, он примет ваше приглашение при условии отправиться обедать на Эйфелеву башню. Там веселее. И все, словно повинуясь какому-то приказу, приглашают вас туда каждый день недели то позавтракать, то пообедать. В этой жарище, в этой пыли, в этой вони, в этой толпе подвыпившего, потного простонародья… ещё можно было раз-другой с брезгливостью и с любопытством отведать стряпни воздушных трактирщиков — я готов был допустить это, — но меня поражало, что можно ежедневно обедать в такой грязи и в сутолоке, как это делали люди хорошего общества, изысканного общества, избранного общества, утончённого и чопорного общества, которых обычно мутит от одного вида трудового и пахнущего человеческой усталостью народа».
Как видим, Ги де Мопассан далеко не жаловал Эйфелеву башню и признавался, что в какой-то момент покинул город, лишь бы её не видеть. Кроме того, он допускал возможность один-два раза перекусить на башне, но не был готов делать это ежедневно и ругал местные рестораны. В одном письме он уговаривал знакомого не назначать обед в заведении на башне, из другого следовало, что он как минимум несколько раз там бывал. И в любом случае, в письменных источниках Мопассан никак не аргументировал свои визиты на башню тем, что так сможет её не видеть. «Проверено» не нашло подобных свидетельств и в других авторитетных изданиях, связанных с личностью Мопассана и вышедших при его жизни или вскоре после смерти в 1893 году, всего через четыре года после завершения строительства. Судя по свидетельствам современников, это был период, когда Мопассан как раз из-за Эйфелевой башни резко разлюбил Париж. Согласно одному из некрологов, писатель до последнего проклинал конструкцию и говорил, что дамы скорее сходят пообедать на её первый ярус, чем к нему на свидание.
Более того, в проекте «Google Книги» атрибуция этой истории Мопассану в источниках первой половины XX века вообще не встречается. Ролан Барт со своим эссе «Эйфелева башня» (1964) был одним из первых известных людей, кто упомянул этот сюжет; в книге француза Франсуа Дено «Зеркальце французской цивилизации» (1938) она ещё подаётся как байка о безымянном нелюбителе башни. Дальше следы на французском теряются, однако внезапно обнаруживаются на английском языке. Причём самый старый встреченный «Проверено» случай упоминания даже содержит конкретное имя. В отчёте Манчестерского литературного клуба за 1914 год упоминается история писателя Уильяма Морриса, которого однажды спросили, почему он проводит так много времени на Эйфелевой башне во время своих визитов в Париж. На что тот ответил: «Это единственное место, где [не] видна эта проклятая штука». В 1921 году несколько английских газет напечатали расширенную версию истории о Моррисе, в которой упоминались уже частые обеды. Десятилетие за десятилетием эта байка видоизменялась в британской прессе, пока не стала не только анекдотом, но и базой для других подобных шуток — например, про сталинскую высотку в Варшаве. По всей видимости, родилась история именно в Великобритании.
Несложно предположить, почему впоследствии героем этого анекдота стал именно Мопассан — это был один из самых известных ненавистников Эйфелевой башни, причём ему действительно случалось там обедать, хоть и без особого, судя по его записям, удовольствия. Возможно, анекдот и реальный образ француза наложились друг на друга. Так или иначе, но известные нам факты не позволяют связать с Ги де Мопассаном знаменитую историю об Эйфелевой башне.
Фото на обложке: Getarchive/Rawpixel
Наш вердикт: неправда
В сообществах отсутствуют спам, реклама и пропаганда чего-либо (за исключением здравого смысла)
Аудиоверсии проверок в виде подкастов c «Коммерсантъ FM» доступны в «Яндекс.Подкасты», Apple Podcasts, «ЛитРес», Soundstream и Google.Подкаст
Рассказ: Башня выше неба
Яркие лучи скользнули по лицу смуглого, темноволосого паренька. Пару секунд он поворочался, не желая признавать, что утро все же уже наступило. Затем, открыв глаза, он взглянул на окно и резко вскочил с матраса, попутно доставая из-под подушки металлическую ложку. Мальчуган пробежался по комнате стуча ложкой по стальным балкам, запевая словно сирена: “Утро, завтрак! Утро, завтрак!”. От ударов столового прибора по опорам барака, расходился противный звенящий звук. Раздались недовольные жалобы соседей. Но как только те понимали, что происходит, они немедленно начинали подниматься со своих матрасов. Тем временем смуглый мальчик-будильник спустился по лестнице и зашел в подсобку. Там стояла большая кастрюля, в которой покоилась ссохшаяся каша. Кухарка отдала им ее с условием, что они вернут кастрюлю мытой и чистой. Он согнул колени, выпрямил спину и поднял тяжелую посудину. После чего перенес ее к столу. А затем быстро, пока никто не успел спуститься, забежал в уборную. Небольшая комнатка состояла из дыры в полу, дно которой было в многих десятках метров внизу, и рва с водой, отделенного по стенам металлическими решетками. Этот ров проходил сквозь все дома поселения, представляя собой как ванную, так и место для набора воды. Парень вышел из комнаты, за дверью уже собралась очередь. Он направился на кухню. Рядом с кастрюлей уже лежало несколько испачканных ложек. Каши осталось совсем немного, да и та была размазана по стенкам. Быстро собрав остатки, он проглотил их в несколько движений. А затем надел строительную каску, что лежала у входа в куче абсолютно таких же, и вышел наружу.
За дверью открывалась длинная, хорошо освещенная улица (даже чересчур освещенная, человек выставлявший яркость на софитах в потолке мог бы и поубавить). Из каждого дома сейчас выходили группки строителей: женщины, старики, дети. Образуя собой почти единый поток из тел, они все шли к границе поселения, к южной стене. Скоро ее должны были доделать. А там и до завершения этажа останется не так долго. Словно муравьи, люди расползлись по месту стройки и принялись за работу. Строительство шло изо дня в день, без выходных или праздников. С перерывом на обед и ужин. Хотя еды хватало не всем. Как только рабочее время заканчивалось, свет на этаже начинал меркнуть, и в какой-то момент совсем отключался. Примерно минут через двадцать. После наступления темноты - негласно объявлялся комендантский час. И охрана начинала бродить по этажу выискивая нарушителей. По опыту, парень знал, что лучше после работы сразу бежать к баракам, так как не все охранники дожидаются полной темноты. А быть побитым снова ему не хотелось. Он и так в прошлый раз чуть не попрощался с жизнью.
Иногда вместо обеда он сбегал к западной стене. Здесь находилось любимое место паренька: за небольшой горкой строительного мусора охрана так и не заметила небольшую щель между огромными кирпичами. Так что отсюда можно было наблюдать за миром вне башни. Пустым, сине-белым миром. Почему-то через эту щель он казался совершенно не таким как на стройке, хотя там они работали прямо на стенах. Люди с них даже иногда падали. Паренек частенько вспоминал лицо старика Мартело, который с улыбкой и слезами на глазах спокойно шел по стене и просто шагнул в пропасть… Что с ним стало? Где он теперь? Упавшие никогда не возвращались.
До завершения очередного этажа оставалось всего несколько лет. А значит, через какое-то время начнется переселение. Бараки разберут, деревья выкопают, воду перекачают. И все перетащат наверх, где на открытом плато потолка они станут возводить следующий этаж. Каждый этаж возводил новый архитектор, на основе записей предшественников и собственных воззрений. Так что каждый из них отличался как по стилю, так и по исполнению. Архитектор считался самым главным лицом в башне. Но как только строительство этажа подходило к концу, он передавал власть следующему, лучшему из учеников. А сам - оставался на построенном им этаже. После чего лестницу вниз заваливали, навсегда отрезая себя от старого мира.
Никто не знал, каким именно по счету был этот этаж. Ведь стройка шла уже множество столетий, если не тысяч лет. Мартело говорил, что после семисотого этажа люди перестали считать. И паренек охотно верил в это. Ведь ему и представить такое число было довольно сложно. Старик много чего рассказывал. Говорил, что в башне раньше были короли и жрецы. Многие из них, мол, искали смысл того, зачем они строят башню. Кто-то говорил, что так они спасаются от страшной угрозы, что скрыта где-то там, внизу. Кто-то проповедовал, что так строится дорога прямиком в сады наслаждений. Но Мартело во все это не верил. Он говорил, что башня существует просто потому, что она есть. И они в ней просто потому, что они уже там. Одной из загадок башни он называл то, откуда появлялись материалы для ее дальнейшего строительства. Никто не знал откуда берутся новые блоки и мешки смеси. С каждым “восходом” они просто уже были. Также как и сами строители, будто всегда были здесь. Может охранники что-то об этом и знали. Хотя никто из них не мог ответить на вопросы мальчугана. Они вообще не были разговорчивы.
Ребенок не помнил своих родителей, казалось, их у него вовсе и не было. Дети тут воспитывались коллективом. А после семи лет их прикрепляли к одной из ячеек и те становились полноценными рабочими. Юноша не знал, откуда именно берутся дети, но он считал, что те могли бы сразу появляться хотя бы в возрасте десяти лет. Чтобы не доставлять так много проблем на стройке. Впрочем, он не был Архитектором, чтобы решить подобные вопросы. Тому явно виднее.
Прибежав после очередного нелегкого дня, парень забежал в уборную, плюхнулся в воду между решеток и смыл прилипшую с потом пыль. После чего плюхнулся на тонкий матрас у окна и моментально уснул. Он совсем забыл отнести кастрюлю. Ох, завтра ему точно влетит от кухарки половником прямо по лбу. Но это будет завтра. А пока можно поспать.
А уж завтра… Завтра предстоял еще один день строительства башни.
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Привет, это Даррен и я пишу книги
Я просто хочу поделится своим творчеством с как можно большим количеством людей. Для того чтобы найти сообщников, людей кому могло бы быть это интересно, услышать критику а так же просто пообщаться на все эти и прилегающие к ним темы. Выкладываю глава за главой в аудио формат на канале ютуба. Поделюсь здесь первой главой моего романа "Зверобой". Ниже, под роликом немного информации, если будет интересно.
Немного информации, что, почему и тд.
Я занимался различными проектами, но последние несколько месяцев, активно пишу пробную книгу (эксперимент) под названием "Зверобой". Уже готовы 6 глав и седьмая на подходе. Ранее я так же немного писал, но скорее рассказы и все это было в стол. Сейчас я решил проверить себя на предмет силы воли, интереса а так же навыка в написании романа. Для меня это очень важный момент, так как я немного потерян по жизни и где бы я себя не применял - не мог найти нужный отклик от аудитории.
Зачем вам эта информация и мое творчество
Я сам очень люблю следить за новыми лицами в различной индустрии, будь то музыка или же режиссёрское искусство. Мне нравится проходить с авторами с самого их первого залива и начала пути до популярности или же забвения, что порой грустно. Если у вас есть подобные интересы или же попросту любите послушать, почитать, что-то новое, то я буду рад, если вы присоединитесь к моему маленькому сообществу. Если нет, то прошу извинить за мое вторжение в ваше время при провождении.
Если интересно
Было бы здорово получить ваши оценки, отклики, отзывы и прочие нюансы связанные с моей работой. Книга будет выкладываться в формате аудио файлов, по главам на ютуб-канале. Можно подписаться и следить за выходом очередных выпусков.
Немного лирики
У меня нет специального образования для этой темы. Я могу допускать и допускаю кучи орфографических ошибок, но я работаю над этим. Я человек различных интересов, и пришел момент, когда они столкнулись с литературой. Не знаю как много людей занимаются еще чтением и как много из них, готовы узнавать свежих авторов, но поделится своими работами хоть с кем-то очень тяжело, потому и было принято решение закинуть такие посты в некоторые ленты, с надеждой на отклик. Книга - трудоемкий процесс и ждать самого себя, или торопить ее производство у меня нет никакого интереса, однако я хотел бы узнать, что люди думают о моем творчестве. Стоит ли мне что-то менять или обратить на что-то конкретное свое внимание, возможно есть нюансы, которых я мог не заметить или же мне вовсе не следует делать подобного контента в принципе. Если вам интересны именно тексты, которые можно пошерстить глазами, то они будут позже и все равно будут напичканы морем ошибок.