Говорят, короткие рассказы просто обслуживают современно клиповое мышление. А я с этим спорю.
Настоящий короткий рассказ - это не контент для быстрого скролла. Это концентрат. Как история у костра, которую успеваешь рассказать, пока не догорели угли. В ней нет лишнего - только суть, которая захватывает дух и оставляет послевкусие.
И вот это послевкусие - самое главное. Та самая пауза, когда откладываешь телефон и просто смотришь в потолок, проживая прочитанное. Клиповое сознание так не умеет - оно требует новую порцию, а здесь хочется остановиться.
Короткая форма - это не упрощение. Это возврат к истокам. К историям у костра, которые потом раскрываются в воображении, как фрактал.
+ Замирье - сборник коротких фантастических рассказов на 5-10 минут чтения. От научной фантастики до космооперы, от фэнтези до магического реализма. Сборник-витраж, где каждый осколок не просто красив сам по себе, а дополняет целое.
Чехов не пишет о героях. Он пишет о нас. О тех, кто способен на маленькие подвиги, но чаще выбирает удобный компромисс. Кто мечтает о великом, а живёт мелко. В его рассказах нет громких страстей - только тихая, накапливающаяся боль от несовершенства жизни.
И странное дело: читая о человеческих слабостях у Чехова, мы не чувствуем презрения. Скорее - узнавание. Потому что он описывает наши собственные неудачи так честно, что они становятся важнее любых подвигов.
Врач, который лечит правдой
Чехов и в жизни, и в литературе оставался врачом. Но лечил он не только тела - его проза стала диагнозом душевного состояния целого общества. Причём диагнозом, поставленным без осуждения, с той самой «чеховской» мягкостью.
Возьмите рассказ «Ионыч». Молодой, полный идеалов доктор Старцев превращается в обрюзгшего, меркантильного Ионыча. Чехов не клеймит его позором. Он просто, как хороший диагност, показывает процесс духовной деградации. Шаг за шагом. Почти незаметно.
И самое страшное - мы понимаем, что на месте Старцева могли оказаться многие. Что эта медленная смерть души под грузом быта - болезнь, которой подвержены все.
Слабость как норма
У Чехова почти нет сильных личностей в привычном понимании. Зато много «маленьких людей», которые и смешны, и жалки, и глубоко человечны одновременно.
Вспомните учителя Беликова из «Человека в футляре». Смешной, нелепый, вечно чего-то боящийся человек. Но за этой карикатурностью - настоящая трагедия. Трагедия человека, который так боялся жизни, что умер, не успев прожить.
Чехов показывает: наши слабости часто вырастают из страха быть счастливыми. Из боязни рискнуть, выйти за привычные рамки, посмотреть в глаза своей мечте.
Короткая фраза - долгое эхо
Гениальность Чехова - в умении сказать о большом в малом. Одна-две фразы - и перед нами целая человеческая судьба.
«В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли» - это ведь не просто красивые слова. Это целая философская программа. Требовательная, почти невозможная, но именно к ней должен стремиться каждый.
Или знаменитое: «Жизнь прошла, как будто и не жил». Фраза, которая заставляет задуматься о смысле прожитых лет. О том, не превращаемся ли и мы в тех, кто существует, а не живёт.
Боль, которая лечит
Чехов никогда не даёт готовых ответов. Его рассказы скорее ставят вопросы, болевые точки, на которые читатель должен найти ответ сам.
Когда мы закрываем книгу Чехова, в голове не возникает мысль "какой прекрасный герой" или "какая увлекательная история". Скорее - тихое беспокойство. Не со мной ли происходит то же самое? Не превращаюсь ли и я в Ионыча? Не ношу ли свой футляр?
Эта боль от узнавания - возможно, главное лекарство, которое прописывает Чехов. Боль, которая заставляет думать. Смотреть на себя честно. И может быть, что-то менять.
В современном мире, где так много громких слов и грандиозных проектов, чеховская тихая проза оказывается удивительно современной. Она напоминает: настоящее величие - не в подвигах, а в ежедневном усилии оставаться человеком. В способности видеть свои слабости и пытаться с ними бороться. В мужестве признать, что жизнь проходит, а ты всё откладываешь что-то важное на потом.
Чехов не судит своих героев. Он их понимает. И в этом понимании - надежда на то, что, увидев себя в чеховских персонажах, мы сможем стать немного лучше. Немного честнее с самими собой. Немного смелее в своей повседневности.
Ведь как говорил сам Антон Павлович: "Надо быть ясным умственно, чистым нравственно и опрятным физически". Простые слова. Но сколько в них требовательной, трудной и такой необходимой правды.
...Ты хорошая с теми, кто хорош с тобой. Сама я другого ничего не хочу. Если постоянно быть хорошими и кроткими с теми, кто жесток и несправедлив, дурные люди всегда начнут добиваться своего, потеряют всякий страх и поэтому не только не станут меняться к лучшему, а, наоборот, будут делаться все хуже и хуже. Если нам наносят удар без малейшей причины, мы должны отвечать самым сильным ударом, на который способны...
Джен Эйр
Вы согласны с этим утверждением Джен Эйр?
И не это ли мнение высказывал Эндер Виггин, герой романа "Игра Эндера"?
Любители отечественной фантастики, да и просто люди, имеющие опыт жизни в лихих 90-х наверняка помнят журналы "МетаГалактика" и "ПриключенияФантастика" в цветных обложках с дикими иллюстрациями и не менее безумными текстами, заставляющими заподозрить их авторов в психическом нездоровье.
Издавал эти журналы писатель Юрий Дмитриевич Петухов. О, это была весьма примечательная личность!
Петухов был исключительно плодовит - каждый год из-под его пера выходило сразу несколько романов, повестей, псевдо-исторических трактатов, несчитанное количество статей и рассказов. Для своего творчества Петухов придумал специальные литературоведческие термины "сверхновая черная волна" и "сверхреализм".
Произведения Петухова сейчас бы назвали одним коротким словом, заимствованным из английского языка - трэш. Романы, повести и рассказы Петухова изобиловали сексуальными сценами, описанием всевозможных непотребств, насилия, извращений, безумными идеями.
Ничего не предвещало
Петухов - коренной москвич, родился в столице нашей Родины в 1951 году в интеллигентной семье. Отец Юрия был журналистом и литератором, мать работала в библиотеке. Петухов окончил в 1978 году Московский институт электроники и автоматики и вплоть до 1985 года работал в различных московских НИИ.
В 1983 году начинается творческий путь Петухова. Будущий отец русской трэш-фантастики публикует в Издательстве ДОСААФ книгу реалистических рассказов об армейской службе "Через две весны". В 1989 году издательство "Современник" выпускает второй сборник рассказов Юрия.
Казалось, Петухов станет обычным советским прозаиком-реалистом, вступит в Союз Писателей, получит дачу в Переделкино, но СССР внезапно приказал долго жить и писатели из СП оказались вышвырнуты на улицу. В моде теперь была другая литература - фантастика, детективы, эротика. Книжные развалы заполнило низкопробное чтиво в ярких обложках.
"Звездная Месть" Петухова.
И здесь-то и оказалось, что Юрий Петухов, в отличие от своих собратьев по перу, подготовился к наступлению нового времени. С 1990 года по 1991-й он писал свой magnum opus - грандиозный роман-эпопею "Звездная Месть". К 1991-му году Петухов закончил два тома эпопеи (из пяти). Назывались книги весьма броско - "Бойня" и "Сатанинское зелье". Основной идеей "Звездной Мести" стал тезис о начале Третьей Мировой войны и глобальном переделе мира.
Сам Петухов определял жанр "Звездной Мести" как "литературу сверхреализма", но, представляется, более адекватно было бы назвать пенталогию патриотической трэш-фантастикой.
Погружаться во мрак с обнаженной красавицей, конечно, приятнее.
Главный герой "Звездной Мести" - православный космодесантник из 25-го века по имени Иван. Иван занимается террафомированием (в книге - геификацией) различных планет. В ходе выполнения одного из заданий Иван узнает, что его родителей убили некие злобные инопланетные твари негуманоидного типа. Иван решает отомстить. Прежде чем отправиться в глубокий космос, космодесантник идет помолиться в Храм Христа Спасителя и просит благословения Патриарха.
Иван отправляется к планете, на которой были убиты его родители. Однако, во время гиперпрыжка, корабль проваливается в Иную Вселенную, где космодесантник встречает трех обнаженных женщин. Женщин охраняют птеродактили.
Космодесантник Иван спасает женщину.
Иван выясняет, что женщины являются инкубаторами для омерзительных тварей. Космодесантник спасает женщин и начинает длительное путешествие по Иной Галактике в поисках выхода в свое пространство. По дороге он встречает самых разных существ, неоднократно оказывается на грани гибели, ну, и, чего греха таить, вступает в половые отношения с самыми разнообразными тварями.
Официальные издательства фантастику Петухова в упор не видели, и Юрий решил пойти другим путем: стать самому себе и издателем, и пиарщиком, и даже интервьюером.
Задумано-сделано. Все имеющиеся деньги Петухов тратит на издание "Звездной Мести" в виде книг, а также на издание периодических журналов "Приключения.Фантастика", "Метагалактика" и газеты "Голос Вселенной".
В журналах Петухов в основном печатал себя-любимого, в том числе, под различными псевдонимами. В газете "Голос Вселенной" публиковалась реклама "Звездной Мести", статьи Петухова о Третьей Мировой войне и гуманоидах, готовящихся захватить Землю. Кроме того, вымышленные журналисты брали у Петухова многочисленные интервью.
Типичная обложка публицистических книг Петухова, изданных в его же издательстве "Метагалактика". Кажется, у кого-то мания величия.
Отличительной чертой журналов Петухова стало огромное количество иллюстраций. У художника, которого привлек к работе Юрий Дмитриевич, лучше всего получалось рисовать мерзких инопланетных тварей, обнаженных женщин, а также то, что принято называть "кровькишкираспидарасило".
Что интересно, и книги, и журналы Петухова расходились, как горячие пирожки. Почему? Да все очень просто и объясняется одним словом - дефицит. На фоне недостатка фантастических и приключенческих книг даже графоманские опусы Петухова оказались вполне востребованными среди читателей.
Борис Стругацкий и другие авторитеты о творчестве Петухова
Критики разошлись в оценке творчества Юрия Дмитриевича. Если представители либерального крыла называли его графоманом и бездарем, то патриоты были уверены, что Петухов - это единственный великий русский фантаст.
То, что я читал о нём, вызывает стойкое неприятие, а судя по известным мне цитатам, он просто графоман. Борис Стругацкий.
Известность Петухову принесли не столько его многочисленные романы и повести, не отличающиеся художественными достоинствами, сколько патологическое стремление Петухова эпатировать публику навязчивой пропагандой собственной «гениальности»: многочисленные интервью с самим собой, рекламные постеры и буклеты, заявления на страницах печати. В. Гаков.
Думаю, не будь он русским экстремистом, ему была бы уготована слава того же Лукьяненко. Всю издательскую прибыль, все свои гонорары тратил на издание газет и журналов. Владимир Бондаренко.
Оценка творчества Петухова сейчас
После 1990 года в официальных издательствах и в прессе не было опубликовано ни одного произведения Петухова - публиковался он только в своих же изданиях. Более того, в начале 2000-х некоторые "исторические" книги этого автора внесли в список запрещенных и начали уничтожать.
Фантастику Петухова изредка читают и комментируют в интернете. Комментарии, как правило, негативные, но есть и те, кто называют Юрия Дмитриевича классиком отечественного трэша - и, в принципе, эти люди правы.
Петухов, какой бы он ни был, стал определенным явлением в нашей литературе и какое-никакое место себе в ней застолбил. Для многих книги Юрия Дмитриевича - это воспоминание времен подросткового созревания, когда это чтение казалось чем-то запретным.
В целом же, Петухов навсегда остался в "лихих 90-х" - том времени, которое его и породило. И, знаете, хорошо, что он там остался.
