"На холме"
Автор: Горшунов Глеб
Автор: Горшунов Глеб
Автор:Шатилов Андрей
Источник - Телеграмм канал:"Глазами Художников".
Интересный проект на тему: Русского Искусства
...и прекрасной. Хотя прекрасных в этой истории больше, и вообще в ней прекрасно всё.
Можно сказать, что первой среди прекрасных была Даная. Та самая неодетая принцесса с картины Рембрандта и полотен многих других мастеров.
Когда её царственному отцу предсказали, что его убьёт сын Данаи, он запер дочку в подземелье с медными сводами. Туда под видом золотого дождя проник главный бог окружающей действительности, сластолюбивый Зевс. Наивная девушка не имела представления о технике безопасности отношений с мужчинами, поэтому на свет — как бы от дождя, непорочно, предваряя христианскую легенду — появился мальчик. Счастливая мать дала ему имя Персей.
Царь не обрадовался появлению внука. Он велел казнить служанку, которая недоглядела за Данаей, а роженицу с младенцем заколотили в ящик и бросили море, примерно как у Пушкина в "Сказке о царе Салтане".
За давностью лет не ясно, к какому именно острову прибило волнами ящик. В любом случае местный царь вынул Данаю из посылки, воспылал страстью и то ли взял красотку в жёны, то ли перманентно её добивался.
Прорицатели не обманули отца Данаи. Возмужавший Персей так же, как и мать, не дружил с техникой безопасности. На соревнованиях по лёгкой атлетике он метнул диск в сторону зрителей и снёс дедушке полголовы. Вероятно, юношу дисквалифицировали, но убитому царю легче не стало...
...а ещё до того Персей совершил несколько схожих подвигов.
Сперва он зарубил и обезглавил беременную красотку Медусу Горгону алмазным серпом. Версий убийства много, но эта самая эстетичная, если тут вообще уместно говорить об эстетике.
Потом Персей обобрал золотые плоды с деревьев в частном саду титана Атласа, а хозяина превратил в Атласские горы.
И, наконец, энергичный парень оказался в городе Яффо. Жена царя, которому принадлежали эти края, прекрасная Кассиопея так хвастала своей красотой, что разозлила нереид. Прекрасные морские принцессы попросили папу — царя Посейдона — наказать царицу, но, как всегда бывает в таких случаях, пострадал город. На Яффо обрушились ужасный шторм и ужасное чудовище. Для прекращения неприятностей надо было отдать чудовищу царскую дочь — потомственно прекрасную принцессу Андромеду.
Тут и подвернулся Персей. Ему пообещали женитьбу на Андромеде. Персей подкараулил чудовище на выходе из морской пучины и убил его. Событие запечатлено множеством живописцев и скульпторов. Здешняя иллюстрация — полотно 1910 года кисти Феликса Валлоттона.
Художник, в отличие от коллег, интерпретировал мифологическое событие нестандартно.
Во-первых, всё же это убийство.
Во-вторых, видно, что присутствующим неловко. Андромеде — за неспортивное тело, странную причёску, отсутствие одежды... И вообще у неё есть жених. Персею неудобно голышом, с помощью гнутой палки вместо алмазного серпа расправляться с крокодилом, который не сделал лично ему ничего плохого. А крокодилу, который вышел из моря по работе, совсем неудобно: начальник обещал толстомясую девицу, а тут голый физкультурник с острым дрыном — хрусть! — и насквозь...
Такое вот искусство.
Можно добавить, что Персей, закончив с крокодилом, разбирался ещё с женихом Андромеды, который тоже чувствовал неудобство, лишившись невесты. А после разборки Персей позволил себе многое и прижил с Андромедой семерых детей.
Старшенький Перс в положенное время сделался родоначальником персидского народа. Остальные братья долгое время рулили Микенским царством. Внуками Персея от единственной дочери стали Тиндарей — земной отец Елены Прекрасной, которая тоже дочь Зевса, как Даная, — и могучий Амфитрион — земной отец Геракла, опять-таки сына Зевса...
Словом, самый прекрасный в этой истории — всё-таки Зевс. А картина хорошая. И Яффо — хороший город. Стоит по сей день на берегу Средиземного моря.
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Нормальная тема для автора из Петербурга...
Дело было около 2600 лет назад, в VI веке до н.э., и в кратком изложении выглядит так.
Ассирийский царь Навуходоносор воевал с царём Мидийским и просил поддержки у соседей, но получил отказ: его послов отправляли обратно без подарков, то есть без уважения. Навуходоносор затаил обиду. Когда он всё-таки победил мидийцев, армия под командованием Олоферна отправилась в карательную экспедицию по землям соседей. Многие города персов, аммонитян и других народов были захвачены и разграблены.
Наконец, Олоферн подошёл к стенам еврейского города Бетулия. Он перекрыл источник, который питал город водой, и стал ждать, когда изнемогающие от жажды евреи сдадутся. На второй месяц осады сограждан спасла прекрасная молодая вдова Иехудит бат Мерария, в более привычном произнесении — Юдифь. Она сняла вдовьи одежды, в лучшем платье пришла к Олоферну в лагерь и совершенно очаровала сурового вояку. Три дня Юдифь усыпляла бдительность захватчиков, а на четвёртый день, когда пьяный Олоферн увёл её в свой шатёр, — дождалась, пока уснёт он сам, и двумя ударами меча отрубила ассирийцу голову. Воодушевлённые евреи Бетулии прогнали вражеское войско, лишившееся командира. Голову Олоферна выставили для всеобщего обозрения. Завеса его постели, в которую Юдифь завернула трофей, была передана в Иерусалимский Храм.
Примечательно, что сами евреи не включили рассказ о подвиге красавицы в свою Библию. Но спустя тысячу лет сюжет получил известность среди христиан, а ещё через тысячу лет сделался невероятно популярным у художников эпохи Возрождения. Юдифь с головой Олоферна несколько столетий писали многие, вплоть до русского художника Валентина Серова...
...а я взял для иллюстрации картину с самой интересной историей.
Лукас Кранах старший (1472-1553) родился на юге нынешней Германии, много странствовал и в возрасте двадцати лет добрался даже до Иерусалима. Он носил фамилию Зондер, но в подписи к своим картинам использовал псевдоним Кранах по месту рождения. За верную службу саксонский курфюрст Фридрих Мудрый в 1508 году пожаловал художнику и дипломату дворянство, узаконив имя Лукас Кранах.
В мастерской Кранаха работали больше десятка помощников. Сам он был и книгоиздателем, и книготорговцем, и бургомистром Виттенберга как богатейший местный бюргер. Мастер не раз писал портреты своего друга Мартина Лютера, которого ссужал деньгами на перевод и издание Библии на немецком языке.
Кроме того, Лукас Кранах был воспитателем саксонского принца Иоганна Фридриха. В 1526 году он возглавлял посольство и сватал за воспитанника дочь курфюрста Иоанна Третьего Миротворца. 14-летнюю невесту звали Сибиллой Клевской. Она не только влюбила в себя высокого стареющего красавца-посла, но и стала его любимой моделью.
Анна Клевская, сестра Сибиллы, известна как четвёртая жена любвеобильного английского короля Генриха Восьмого. Сама Сибилла прославилась на всю Европу благодаря многочисленным портретам кисти Лукаса Кранаха старшего. Примечательно, что Кранах писал принцессу, в том числе, обнажённой: редкая вольность для XVI века.
Дочь курфюрста вышла за принца Иоганна Фридриха, который стал правителем Саксонии по прозванию Великодушный. Кранах увековечил курфюрстину в образе Юдифи. Сперва он хотел написать в руках юной красотки свою собственную голову, которую потерял от любви. Но дипломатический опыт, видимо, всё же сыграл нужную роль: у Олоферна, как и положено, оказалось лицо мужа принцессы.
В 1547 году Иоганн Фридрих попал в немилость к императору Карлу Пятому Габсбургу, вынужден был воевать, проиграл битву, получил ранение и попал в плен. Император приговорил его к смерти. Кранах примчался просить за своего воспитанника и повелителя.
Карл Пятый хорошо знал художника: он владел несколькими его картинами, включая собственный детский портрет. Лукас выкупил у императора жизнь курфюрста за "Юдифь с головой Олоферна"...
...правда, Иоганн Фридрих остался в плену. Три года спустя Кранах роздал имущество наследникам, приехал к заточённому курфюрсту и целый год делил с ним участь арестанта, не переставая писать.
Впечатлённый император в 1551 году освободил обоих и отправил в изгнание. Сибилла присоединилась к мужчинам в Веймаре. Там Кранах и умер почтенным стариком в 1553-м. Увы, годом позже за ним последовали вполне ещё молодые Иоганн Фридрих с супругой.
Вообще история о подвиге Юдифи сохранилась чудесным образом.
В VI веке до н.э. рассказ существовал в оригинале на древнееврейском языке. Затем был сделан сокращённый перевод на арамейский. Через 400 лет этот перевод перевели снова, уже на древнегреческий, и включили в Септуагинту — первый перевод еврейской Библии для европейских учёных.
Ещё через 200 лет начало складываться новое вероучение, позже названное христианством. Ещё через 400 лет Иероним Стридонский с последователями перевели Септуагинту с "Книгой Юдифи" на латынь. Так появилась Вульгата — основа современной христианской Библии. А в Средневековье благодаря обратному переводу Вульгаты на иврит свою героическую вдову вспомнили евреи.
С тех пор у них появилась традиция: на осенне-зимнем празднике Хануки славить Юдифь заодно с другими самоотверженными женщинами. Отцы христианской церкви объявили красавицу-еврейку образцом мудрости и добродетели. Мужчинам стоит обратить внимание на то, что Юдифь перед убийством кормила Олоферна солёным сыром, чтобы он пил больше вина и поскореее уснул...
...ну, а картина Лукаса Кранаха старшего с многозначительным сюжетом и заковыристой историей по сей день украшает Государственную галерею Штутгарта (Германия).
Картина «Клятва Горациев» обладает занимательной историей, и сегодня мы постараемся подробно описать ее.
Написал картину Жак-Луи Давид в 1784 году. Источниками сюжета являются «История от основания города» Тита Ливия, а также книги Дионисия Галикарнасского «Римские древности». В картине показана борьба Рима с Альба-Лонгой, столицей Латинского союза. Непосредственная близость к Риму, неминуемо приводила к конфронтации. Города располагались всего в 20 км друг от друга, а учитывая воинственный нрав правившего на тот момент Римского царя Тулла Гостилия, война была неизбежной.
Древнеримские руины в Альбано-Лациале -в возможном месте нахождения легендарной Альба-Лонги
Вскоре две армии встретились недалеко от Рима, вместо жестокого кровопролитного сражения начались переговоры, в результате которых было решено решить конфликт более мирно. Каждая из сторон выставит от себя трех бойцов, которые сразятся друг с другом «три на три» в честной схватке. Чья команда победит, та сторона и подчинит себе проигравших.
Почему конфликт было решено уладить именно так? Латинян и римлян многое объединяло, они были чуть ли не родственными народами и долгое время находились в состоянии мира и дружбы. Более того, Альба-Лонга ведь являлась родиной Ромула и Рема, там правил их дед!
Со стороны Рима было избрано три Горация, то есть три представителя одного из самых влиятельных родов Рима. От Альба-Лонги на поединок вышли три Куриация — по тому же принципу. Кстати, так уж вышло, что и в том и в другом войске было по три брата близнеца.
Тит Ливий говорит, что вскоре после начала битвы, за которой следили два огромных войска, трое Куриация были ранены, а двое Горация упали замертво. Римлянин остался один, и хоть его противники были изранены и вымотаны, победить в бою он мог только хитростью.
Публий Гораций, а именно так звали последнего выжившего брата - близнеца, попросту начал бегать по полю битвы. «Трус! Хватайте его!», - послышались возгласы из толпы глазеющих на битву латинян. Сглупив, братья Куриации начали гоняться за своим противником, которому только это было и нужно — разделить противников и еще больше их вымотать. Ну а дальше все было довольно просто: раненые латиняне потеряли последние силы, после чего римлянин убил каждого из них по очереди, чем принес себе и своему царю победу.
В своем труде "История от основания города" Тит ливий так писал об этом:
"К счастью, он еще не был ранен, и, не будучи в силах справиться один с тремя сразу, он был, однако, сильнее каждого в отдельности. Чтобы борьбу с ними расчленить, он обратился в бегство в ожидании, что они будут его преследовать так, как позволяет каждому ослабляющая его рана. Он разъединяет таким образом врагов, затем поворачивается и убивает их поодиночке, сначала сильнейшего, затем обоих ослабевших"
«Гробница Горациев и Куриациев»
Вернемся же к самой картине. В центре картины в красном плаще – отец Горациев. Он протягивает своим троим сыновьям три меча. В ответ три сына Горация вытягивают к нему руки, выражая готовность к бою.
«Клятва Горациев» - без превью
Сама картина способствовала зарождению нового стиля живописи, сформировав школу французского неоклассицизма. Значительную роль «Клятва Горациев» сыграла и в судьбе ее автора, Жака-Луи Давида. в 1785 году Салон был буквально взорван сенсационной картиной.
Жак-Луи Давид
Сознательно или нет, но «Клятвой Горациев» Давид угодил в самый нерв современного ему французского общества, наэлектризованного недовольством властью и предчувствием скорых решительных перемен. Монархия воспринималось как досадный пережиток. Революционные настроения, что называется, витали в воздухе. И потому «Клятва Горациев», со всем её пафосом братства по оружию и смерти за Великую Отчизну, была воспринята как к призыв к действию.
Автор: сообщество "Пути Истории"
Погружаемся в историю картины вместе :)
Жак-Луи Давид "Клятва Горациев" (1784)
Находится в Музее Лувра (Париж, Франция)
Перед вами, дорогие друзья, одна из важных для мира искусства картин.
"Почему, картина как картина.." — скажите вы.
Но именно эта картина ознаменовала переход от классицизма к неоклассицизму, именно эта картина и ее автор способствовали зарождению нового стиля живописи, новой французской школы художеств.
Но это все будет только к 18 веку. А пока мы с вами переносимся в Древний Рим, где историк Тито Ливий дописывает эпизод "Истории Рима от основания города". Что в том эпизоде? Печальный рассказ, где трое братьев-близнецов из рода Горациев были выбраны, чтобы отстоять свободу родного города, сразившись с тремя лучшими воинами враждебного Риму города Альба-Лонга — братьями Куриациями. Три брата поклялись победить или умереть за честь своего города. В этом поединке первый успех достался Куриациям, которые, хоть и были ранены, убили двух братьев Горациев. Оставшийся в живых римлянин перехитрил своих противников и победил их. Пустившись в бегство, он увлек за собой в погоню врагов, с каждым из которых сразился по очереди, так как те бежали с разной скоростью. В результате поединка Рим был объявлен победителем. Сестра Горациев, Камилла, была невестой одного из Куриациев. Увидев доспехи снятые с убитого жениха в руках брата, она заплакала. И тот заколол её мечом со словами: "Отправляйся к жениху с твоею не в пору пришедшей любовью! Ты забыла о братьях — о мёртвых и о живом, — забыла об отечестве. Так да погибнет всякая римлянка, что станет оплакивать неприятеля!". За это убийство Гораций был осуждён, но римский народ его оправдал, скорее из восхищения доблестью, нежели по справедливости.
Но вернемся к Давиду и его картине. Он начал писать ее в 1784 году в Риме, приехав туда со всей своей семьей из Франции, потому что "только в Риме он мог писать римлян". Ему выделили целую отдельную студию в Академии Святого Луки, где он работал в полной изоляции на протяжение года. И вот наступает 1785 год, картина закончена, картина была обещана Людовику XVI, но что то пошло не так. Давид тщательно срежиссировал появление своего шедевра. Он выставил его в Риме, прямо в той мастерской, где работал над картиной, собрав там восторженную критику, а затем отправил письмо французскому покровителю. В нем художник сообщал, что в какой-то момент перестал писать картину для короля и стал писать ее для себя, и, в частности, решил делать ее не квадратной, как требовалось для Парижского салона, а прямоугольной. Как художник и рассчитывал, слухи и письмо подогрели общественный ажиотаж, картине забронировали выгодное место на уже открывшемся Салоне. И вот, с опозданием картина водружается на место и выделяется как единственная. Если бы она была квадратная, ее бы повесили в ряд остальных. А изменив размер, Давид превратил ее в уникальную. Это был очень властный художнический жест. Он заявлял себя как главного в создании полотна, он приковывал к этой картине всеобщее внимание.
"Ну так и что там с картиной то??" — снова спросите вы. И будете совершенно правы, ведь теперь, зная некоторый бэкграунд, мы перейдем к осмотру картины.
Начнем с того, что посмотрим в правый угол картины. Что мы можем понять по этим отчаявшимся позам женщин? Мы можем понять, что в патриархальном обществе Древнего Рима женщины не имели права голоса, не имели права вмешиваться в такие дела как война. Задача женщины — подчиняться, а мужчины — воевать. Роль Воина важнее роли Мужа и Отца. Сейчас их мужья уйдут в бой, и дети навсегда останутся без отцов, жены без мужей, а мать без своих сыновей. Семья понесет серьезные потери, и женщины это понимают, но сделать, увы, ничего не могут, таков порядок вещей.
Девушка сидящая посередине, Камилла, сестра Горациев, обручена с одним из братьев Куриациев, а девушка сидящая ближе всех к зрителю — Сабина, является одной из рода Куриациев и женой одного из братьев Горациев (дада, сериалы отдыхают). Горе этих юных девушек безгранично — ведь они точно потеряют кого то, либо мужей, либо братьев.
Обратите внимание на то, какая "женская половина" картины текучая и плавная. Женщины сидят, полулежат, их руки написаны волнистыми линиями, их одежда приглушенных, блеклых оттенков. Они зрительно находятся ниже и как бы в подчиненном положении.
Кстати, в качестве моделей для внуков, над которыми склонилась мать Горациев послужили собственные дети Давида. ↑
Теперь посмотрим в левый угол картины. На ней изображен момент благословения отцом своих сыновей на смертельную битву. Мужчины-герои. Все их мышцы напряжены. Они стоят и готовы к бою. Их клятва спасти Рим звучит очень громко. В центре картины в красном плаще – отец Горациев. Он протягивает своим троим сыновьям три меча. Только один из мечей написан прямым, что должно было означать: выживет только один из трёх. В ответ три сына Горация вытягивают к нему руки, выражая готовность к бою.
Существует мнение, что этот жест – рука, вытянутая вперёд на уровне груди, т.е. пресловутая «зига», используемая итальянскими фашистами и немецкими нацистами, - вдохновлён как раз картиной Давида «Клятва Горациев». Попытки возвести «зигу» к значительно более ранним источникам и обозначить её как «римский салют» не нашли научного подтверждения.
Помните я просила обратить внимание на плавность и нежность женской половины картины? Теперь взгляните на абсолютно противоположную жесткость, прямолинейность "мужской половины", она выстроена на прямых линиях и острых углах. Мужчины вытянуты, мечи подняты вверх, ноги стоят врозь. Даже взгляды прямые, пронзающие пространство. Давид противопоставляет мужскую силу и боевой дух женской мягкости и привязанности к семье.
Теперь снова осмотрим картину целиком. Обратимся к заднему фону, что окружает человеческие фигуры? Пространство вокруг аскетичное и мужское. Пустая плитка пола и арки со строгими колоннами, оказавшись там, вряд ли вы бы почувствовали уют и теплоту дома. Давид как бы подчеркивает, что этот мир подчинён мужской воле. И на таком фоне слабость женщин ещё больше ощущается.
Гармония картины создается симметрией и равновесием её геометрических форм. Вся композиция построена на числе «три». Фон картины, разделённый тремя арками (они создают визуальную стабильность), дополнительно затемнён, чтобы выделить фигуры на переднем плане.
Вот такие дела, дорогие друзья! Надеюсь, вам было интересно почитать об этой картине, расскажите, может у вас есть свои теории или дополнения к уже имеющейся истории, может быть я что то упустила или вы можете рассказать больше :)
Роспись выполнена специальными красками по ткани. Мотоцикл Ява нарисован на груди толстовке по фотографиям заказчика. На спине нарисован шильдик.
Мой https://www.instagram.com/art_nat_art/