Брат

Пока я готовила к публикации биографию Балабанова, Бюллетень Кинопрокатчика выпустил новость о скором выпуске в прокат фильма БРАТ 3.

"Стас Барецкий", - с ужасом подумала я.

"Валерий Переверзев" - успокаивал Кинопоиск.

Дальше все как в тумане и вот я уже смотрю трейлер.

Предупреждаю, эпилептикам это смотреть не рекомендуется!

Если вам (как и мне) сразу показалось, что создатели просто хотели хапнуть на известной дилогии, то предлагаю вам почитать текст интервью под названием "Зритель наверняка впадет в истерику" и поставить диагноз режиссеру самостоятельно удивиться высокой самооценке Валерия Переверзева.

«Фильм повествует о судьбах грабителей-неудачников, генеральской дочке с ее любовью к уличному художнику и суровых буднях одной преступной группировки. Несколько независимых на первый взгляд киноновелл объединены одной увлекательной историей», — гласит синопсис.

Автор уверяет, что кино, в котором снялись голливудский актер Эрик Робертс и российский рэпер Птаха, — высокохудожественная провокация с идеальным сценарием в духе «Криминального чтива», которую ждет успех на фестивалях и у широкого зрителя.

РБК Life встретился с Валерием Переверзевым, известным проектами «Музей истории проституции» и «Музей истории телесных наказаний», чтобы узнать, как он создавал свой фильм и почему картина получила название «Брат 3», не имея отношения ни к проекту Стаса Барецкого, ни к легендарным картинам Алексея Балабанова.

— Как в вашей жизни появилаcь идея фильма, который получил название «Брат 3»? Я читал, что была некая коллизия с названием проекта.

— Если позволите, я начну издалека. Во-первых, я художник. Долгое время я называл себя не режиссером, а художником, пришедшим в режиссуру. Художник, который меняет время и пространство. У меня одна цель — создавать произведения искусства. Причем неважно, что это — масло, графика, инсталляция, акционизм, перформанс или кино. Произведение искусства — нечто такое, что включает в себя большое количество ингредиентов. Это и зашивание бесконечного количества смыслов, и провокативная составляющая, и многое другое.

Я и моя супруга последние 10–12 лет работаем над созданием идеального, безупречного сценария. За прошедшие годы у нас были истории и для полного метра, и для короткометражных картин, и даже одноминутное кино. Один из таких сценариев под названием «Харассмент» победил на фестивале Your Script Produced! Нас поддержала американская компания, которая выделяла большие гранты сценаристам. Иронично, что «Харассмент» — это трагедия, а приз дали за комедийный сценарий. Тогда я придумал текст: «Чтобы русским всех рассмешить, нужно серьезно рассказать о своей жизни». И теглайн, который сейчас используется в промоматериалах «Брата 3», — «Комедия — это когда несмешно».

Наши друзья-партнеры, узнав об этом, сказали: «Давайте уже не короткий метр, а полноценный фильм сделаем». Я подумал, что на фоне «Харассмента» у меня не менее классные сценарии лежат без дела. Мы с Юлей работаем в тандеме: я оперативно генерирую идеи, а она отличный продюсер, закончила ВГИК с красным дипломом. У нее хорошо получается структурировать мои идеи и оформлять в сценарии. Мы буквально как рыбка-клоун и актиния, которые не могут друг без друга.

Однажды мы придумали сценарий фильма «Барбара». По моим ощущениям, это идеальный сценарий, где нельзя ни убавить, ни прибавить. Мы сняли кино по этой истории, низкобюджетный фильм, 13 мин. Потратили примерно 120 тыс. руб., снято все на фотоаппарат. Фильм объездил 30–40 фестивалей, среди которых был Ann Arbor с квалификацией «Оскара», и получил огромное количество призов. На один из смотров его отобрал лично Джим Джармуш. Он выбрал десять лучших режиссеров, которых пригласил выступить с показами своих работ в один из старейших кинотеатров США «Мичиган».

Мы продали имущество, которое у нас было, — квартиру, машину, — чтобы улететь в Америку. Я предполагал, что, если мы улетим, то, скорее всего, там и останемся. Но вмешалась пандемия. Буквально за несколько дней до рейса границы закрываются, все отменяется. Фестиваль Джармуша в итоге прошел в онлайн-формате. В общем, все накрылось. Но я понял, что мы делаем что-то интересное, нашу работу заметили. Значит, я выбрал правильный курс. Я начал показывать «Барбару» на российских фестивалях и везде где только мог — на компьютере, на телефоне. Однажды на собрании андерграундных художников мы даже проецировали его с помощью проектора на белую лодку. Все, кто смотрел эти 13 мин., погружался в мир кино, растворялся в нем и потом говорил: «Ни фига себе!»

Мы решили пойти на новый эксперимент и снять еще один короткий метр, но подороже. Так родилась картина «Майя и Мортограф» (международное название — Your Turn: Reverse Perspective. — РБК Life). С ней тоже связана необычная история. Один из программных директоров сказал мне: «Наш фестиваль недостоин этого фильма». Я при этом без копейки денег, потому что все вложил в этот фильм, буквально сижу на кухне в трусах, даже есть нечего. А мне летят эпитеты: «Это нереальное кино». «Майю» взяли на тот фестиваль, но фильм ничего не выиграл.

Потом обратился к этому директору: «Ты же так хвалил мое кино. Почему мой фильм ничего не выиграл, а другой собрал награды? Это же работа, которая не станет ничем, она снята как курица лапой». Он сказал: «Ответ на этот вопрос придется найти самому».

— Ответ очень простой. Есть мир критиков и отборщиков, а есть мир членов жюри. Они-то как раз могут абсолютно противоположно оценить то, что кажется важным и интересным отборщикам, это нормально.

— Может и так, но давайте вернемся к «Брату 3». Итак, у меня лежит пять, на мой взгляд, идеальных сценариев. Эти сюжеты прошли проверку ридеров Остинского фестиваля сценарного искусства, причем получили оценку excellent. Мы решили переработать эти литературные сценарии в один режиссерский, делать большое, дорогое кино. Дешево это снять нельзя — мы пробовали. Собираем какую-то сцену, на которую условно хотим потратить 100–200 тыс. руб. Крутим, крутим — ну нельзя дешевле снять. Юля как продюсер задает вопросы: «Зачем кран? Давай без крана». Ну вот нельзя без крана.

— Нельзя, потому что это ваше видение. И оно столько стоит?

— Да, именно. В поисках финансирования мы познакомились с человеком, который и инспирировал весь процесс. Одним из его условий было громкое название. Мне понравилось «Брат 3», потому что стилистически это криминальное кино и, конечно, большая, высокохудожественная провокация. Народ, конечно, сразу взбунтовался: «Брат 3» якобы нельзя снимать. Вот только по закону вполне можно, у нас есть УНФ (Удостоверение национального фильма. — РБК Life), выданное Минкультом. Мы ничего не нарушаем. Был не только хейт в интернете, но и угрозы вплоть до физической расправы.

— Отчасти хейт можно понять, ведь в глазах общественности вы покусились на «народное кино». Сегодня цитаты из «Брата» звучат из уст людей в высоких кабинетах с большим рейтингом поддержки.

— Допустим, но все-таки закон мы не нарушаем. «Брат 3» — отличное название. Несмотря на хейт, меня в том числе поддержало большое количество людей. Нашелся инвестор, который вложился в проект финансово. Когда стартовали съемки, пошли слухи, якобы мы кино делать не умеем, снимаем все криво-косо. Но нормальные, адекватные люди говорили, что рождается что-то необыкновенное. Да, новый режиссер, но делает он не просто кино, а что-то новое.

Нас поддержал Институт современных медитаций. В фильме мы используем медитативные техники, интегрированные в современное искусство. Это то, о чем Дэвид Линч размышлял всю жизнь. Руководство Института узнало об этом и предложило поддержку — и финансовую, и моральную. Мы взяли большое количество институтских наработок, и работа стартовала.

— Правильно ли я понимаю, что полный метр «Брат 3» — по сути, альманах из пяти коротких историй?

— Да, герои пяти коротких историй в конечном счете пересекутся в конце. По структуре фильм похож на «Криминальное чтиво»: будут и флешбэки, и флешфорварды. На это сравнение меня натолкнули друзья, которые видели черновые сборки фильма и читали сценарий.

— Получается «Криминальное чтиво» с элементами, о которых мог бы размышлять в своем кино Дэвид Линч?

— Очень условно — да. Но здесь слишком много искусства, заумных вещей, даже некоторого сумасшествия. У нас, например, цитаты из стихов Ахматовой и Бродского, а потом из Лаэртского, понимаете? А после этого нарочито примитивный диалог двух бандитов. Ты смотришь на это и думаешь: «Что вообще здесь происходит?» Вот такая реакция примерно встречалась на тестовых показах. К тому же есть оммажи моим предыдущим работам. Допустим, из «Барбары» в «Брат 3» прилетает изображение святой Либераты — большой холст, на котором изображена обнаженная женщина с бородой, распятая на кресте. После такого зритель наверняка впадет в истерику — это осквернение его некомпетентности.

— Со стороны кажется, что ваше художественное видение картины — в некотором роде оммаж фильмам прошлых десятилетий вроде «Дурака» Юрия Быкова или «Быка» Бориса Акопова. Так ли это?

— Скорее нет.

— Значит, ни параллелей, ни эпохальной связи, ни источников вдохновения не было?

— Почти все, что вы перечислили, я не смотрел. Знаю эти картины на уровне синопсиса, но не могу их смотреть по ряду причин, в том числе идеологических и эстетических.

— «Там такую музыку не слушают — она ненастоящая»?

— Да. Все, что вы перечислили, — этим должен был быть Тарковский или Сокуров сегодня. Где великое русское все? Мы забыли о настоящем кино, а «Брат 3» всем о нем напомнит. Это большой разговор о культурном коде, о чувственном кинематографе, об интеграции искусства в киноязык и так далее.

— При этом Быкова считают народным режиссером и любят фильм «Дурак», например, а Александра Сокурова широкая аудитория в России практически не знает, его фильмы в стране если и выходили в прокат, то сильно ограниченный.

— Я видел несколько интервью Быкова, мне кажется он весьма грамотный человек, он очень хорошо говорит. В том числе соглашается с моей позицией, пусть она ему и незнакома: да, мол, я народный, но большая трагедия, что я, а не Сокуров. Мой Быкову респект, он понимает, что не художник. Да, снял «Дурака», молодец, но случайно, наверное, так звезды сошлись.

— Смотрите ли вы современное российское кино, не знаю, последних пяти—десяти лет? Может быть, видели якутские фильмы?

— Пару якутских картин точно видел. Что касается якутского кино, оно очень странное. Это классный бренд, который возник в последние годы. Но региональным якутское кино быть не перестало — по своим посылам. Почему-то в регионах — неважно, большой город или маленький, — жизнь кипит покруче, чем в Москве. Но есть какая-то замкнутая среда, которая не дает местным кинематографистам из этой региональности вырваться.

Вот мы, например, из Тамбова. Приехали в родной город и подтолкнули в мир кино большое количество местного населения. Многие кинулись снимать кино: «Хотим как Валера». И это здорово. Правда, по славной тамбовской традиции многие стали потом меня оскорблять, мол, я плохой, а они круче. Но меня это не парит, я на них не обижаюсь. Мне кажется, это моя небольшая миссия, чтобы в небольшом регионе пошла движуха — пусть криво, косо, но зародилась. Думаю, после того как «Брат 3» выйдет на экраны, Тамбов заиграет другими красками, там начнут снимать маленькое кино.

— Давайте поговорим про сюжет «Брата 3». Опирались ли вы на линейное повествование, чтобы в истории было развитие героя? Или мы все-таки говорим о нелинейном, возможно, экспериментальном подходе?

— Хотелось бы прояснить, что это кино сложное, с одного просмотра некоторые вещи даже подкованный зритель не сумеет подметить. Продюсер и инвестор в этом плане довольны — они считают, что такой зритель придет смотреть кино еще раз. Будет ли «Брат 3» раздражать зрителя своей сложностью? Конечно. И мне, стоит отметить, это очень нравится. Думаю, зрителя нужно дергать, над ним нужно в некотором роде издеваться — поднимать его клещами с теплого кресла и опускать в бассейн, чтобы он стал мокрым, чтобы среда восприятия изменилась. Одна из моих подруг, профессиональный психолог-коуч, нашла в картине даже не пять, а десять частей, которые, по ее мнению, можно менять местами, и смысл истории от этого не изменится.

— Фильм с элементами иммерсивного театра, получается?

— Да, для меня это было открытием. Когда я монтировал, об этом даже не задумывался. Возвращаясь к вашему вопросу, у «Брата 3» непоследовательное развитие событий. Такое кино нельзя смотреть фоном, нужно как следует сосредоточиться, отложить телефоны, дела, суету и погрузиться в атмосферу кино. Во время длинного плана идет стихотворение Бродского, а ты в этот момент посмотрел в телефон, — и все, ушла магия.

— В какой степени вы можете говорить о финансовой составляющей «Брата 3»? Заметил, что во время нашей беседы вы упоминаете инвесторов без имен и фамилий, а также не называете цифр. В «Коммерсанте» весной 2021 года писали, что бюджет картины — «минимум 60 млн руб.». Насколько точна эта цифра?

— Такая сумма какое-то время была в планах проекта. Честно признаюсь, за такие деньги «Брат 3» снять нельзя. Поэтому в процессе съемок эта сумма выросла. Вообще, с цифрами у меня плохо — к счастью, есть моя супруга Юля, она продюсер и с этим помогает.

Могу рассказать о своем отношении к деньгам: не видел бы я их и не слышал. Но, конечно, понимаю, что это дорого, когда говорю: «Здесь должен быть кран, здесь должен сниматься Эрик Робертс». Когда мне говорят, что это будет стоить 20 млн руб., я обычно отвечаю: «Мне плевать, сделайте так, чтобы это было, и все». И все начинают работать — инвесторы, продюсеры, пиарщики. Не хочу обесценивать труд людей, которые зарабатывают деньги, да и сам принцип зарабатывания. Но я не оцениваю убытки, не закладываю прибыль.

— Верно ли, что в «Брате 3» только частные деньги?

— Да, с миру, как говорится, по нитке.

— Вы принципиально не обращались в Минкульт и Фонд кино?

— Мы пытались обращаться, даже собрали полный пакет документов для питчинга Минкульта. Подавались дважды, но нам, скажем так, намекнули: «Денег не дадут, потому что вы делаете «Брат 3». Мол, все хорошо, сценарий классный, но маркетинг — увы… Второй раз приходили на питчинг, когда уже сняли половину фильма. Но нас все равно прокатили.

На самом деле я рад, что так вышло. Им, уверен, будет стыдно, что они не дали денег, — кино будет очень достойное. Члены экспертного совета еще будут локти кусать, что упустили художника, талантливую работу. Но с другой стороны, частные деньги развязали мне руки. Инвесторы в меня поверили, они действительно влюблены в то, что мы делаем.

— Частные деньги на безвозвратной основе? На чем основывается ваше сотрудничество — процент с кассовых сборов, что-то еще?

— Думаю, на данном этапе мы бы не хотели раскрывать все тонкости отношений с инвесторами. Мне кажется, я придумал не совсем новую, но адекватную форму организации финансирования. Позднее мы ее, возможно, обнародуем, но сейчас у нас нет договоренности разглашать денежные схемы.

— Некоторые полагают, что в работе находятся два проекта с названием «Брат 3». Один ваш, режиссера Валерия Переверзева, а другой — режиссера Стаса Барецкого, о котором уже несколько лет нет никаких вестей. Правильно ли я понимаю, что с проектом Стаса вы в действительности никак не связаны?

— Да, и, что самое главное, никогда не был связан. С тех пор, как было объявлено о проекте Стаса, меня по какой-то ошибке с ним скрестили. Стас несколько лет назад извинился за это, история осталась в прошлом. Я вам больше скажу — я с Барецким никогда не виделся, мы один раз говорили по телефону, и то он позвонил журналисту, с которым у нас было интервью. О том, в каком состоянии его проект, я ничего не знаю.

— Хорошо, что мы это прояснили. Перенесемся в Тамбов, где были съемки «Брата 3». Расскажите, играют ли локации Тамбова какую-то роль в картине? Есть ли отсылки к каким-то улицам или памятным для вас местам родного города?

— Я хотел, чтобы в фильме была отсылка к одной из улиц, но те дома, которые были для меня важны, снесли — сейчас там какие-то новостройки. Мне было важно снимать в Тамбове, ведь это, как я уже говорил, чувственное, медитативное кино. Отражение моего мира как маленького художника. Хотелось передать свои чувства о детстве в родном городе, поэтому мы старались брать те локации, в которых я испытывал какие-либо чувства, — пространство под мостами, заводы, небольшие улочки. Мне в этих местах было в кайф, это я и старался визуализировать. При этом зрителю необязательно физически быть в Тамбове. Прочувствовать «Брата 3» смогут и в Лос-Анджелесе, и в Париже.

— Иными словами, «Брат 3» — метафорическое и универсальное высказывание, не особо привязанное к геолокации?

— Конечно, на 100%. Например, один из наших актеров, Оливье Сиу, из Франции. Мы показывали ему кино, он смотрел с английскими субтитрами. Я ради интереса у него спросил, понимает ли он Бродского. Он ответил: «Это не нужно понимать, я кайфую от этой правды и чистоты. Это льется на меня, и мне хорошо». Это 100% чувственное кино.

— Кстати, об актерах. У вас очень разношерстный каст. Как вам удалось собрать в одном проекте всех этих людей — и молодых, и опытных, и российских, и зарубежных? Вот, например, Александра Вознесенская, девушка из Тамбова. Как она появилась?

— Нам хотелось сделать в Тамбове идеальный, честный кастинг — дать объявление «Кастинг для фильма «Брат 3». Пришло практически полгорода, кастинг шел три дня, 502 человека хотели попробоваться на главные роли. Одна из девушек стояла в очереди почти сутки. Позднее мы, как честные люди, отсмотрели весь материал, отобрали 20 человек, потом десять, из десяти уже трех. Проводили отдельные пробы.

Я задался вопросом, почему именно Александра так хорошо играет. Все оказалось просто — у нее конфликт с отцом-генералом. «Я ничего не играю, нечто подобное происходит в моей жизни, мне в вашем сценарии нужно быть собой». Это, что называется, точное попадание в образ.

— Главную мужскую роль исполняет Василий Карпенко из сериала «Кухня». Как вы на него наткнулись?

— С Васей мы познакомились при очень странных обстоятельствах. Алексей Лихницкий, экс-резидент Comedy Club, а ныне продюсер, — мой давний приятель. Он пригласил меня в проект «История одного шута» на роль Могильщика, а Карпенко — на роль Гамлета. С тех пор Вася был записан у меня в телефоне как «Вася Гамлет». Во время работы над сценарием «Брата 3» мы написали одну из ролей заранее под Васю. Скажем так, он уже жил в нашем сценарии.

— Иностранные актеры — Эрик Робертс, Костас Мэндилор, уже упомянутый вами Оливье Сиу. Для чего они картине? Это элемент маркетинга или какая-то особая режиссерская задумка?

— С Эриком мы давно дружим. Мне показалось, что это просто будет очень весело, если полицейского в Тамбове сыграет Эрик Робертс. Костас тоже друг нашей семьи. У него, конечно, большая загруженность, но мы постарались найти окно в его графике. Это большие актеры, настоящие звезды с необыкновенным богатым опытом. У нас не было какой-то маркетинговой задачи снимать именно их, чтобы потом об этом все написали.

— Ну хорошо, а зачем вам рэперы? В касте заявлены Птаха и Басота.

— Ничего необычного, с Птахой мы тоже давно дружим. Когда писали сценарий, придумывали под него роль. Я знаю разные его стороны, поэтому очень интересно показать его героя. Он и сам такого же мнения о том, что видел. Басоту мы утвердили на главную роль, но не смогли договориться организационно — совпасть по графикам и загруженности.

— Как вы работали с таким разношерстным кастом?

— Главная фишка работы с актерами — заставить их быть собой. Мы старались создать расслабляющую атмосферу на площадке. Иногда слегка их обманывали: делали вид, что не снимаем, проводили какие-то технические работы, но на самом деле снимали. То есть камеры, свет были выставлены, и я немного экспериментировал в рамках этого художественного пространства — актеры раскрепощались и преображались.

— Вы уже упоминали про негативную волну в интернете. Как вы к этому отнеслись на тот момент? Можно ли сказать, что этот негатив вас как-то задел или, наоборот, придал сил продолжать снимать кино? Или вы вообще не обращаете внимание на комментаторов в Сети?

— Понимаете, я всегда делал все не благодаря, а вопреки. Открыл Музей истории проституции — хейт. Открыл Музей истории телесных наказаний — угрозы. Сейчас это воспринимается спокойнее, а тогда бабушки с плакатами стояли возле дверей и протестовали. И что? И ничего. У нас за плечами самые разные перформансы — и провокационные, и скандальные. Хейт для меня обыденность.

— Работа провокационного характера приносит особый творческий кайф?

— Это творческая необходимость. Мне однажды сказали, что у меня гипоманиакальный тип личности. Мне нужно дойти до этой точки недоманиакальности, чтобы создать произведение искусства. Не дошел — не создал.

— Все-таки хочу уточнить момент с правами. В последние годы в России много прецедентов, связанных с использованием образов: это и фильм «Цой» Алексея Учителя, и сериал «Перевал Дятлова». За время работы над «Братом 3» с вами не выходили на связь ни СТВ, ни родственники Бодрова и Балабанова?

— Они, может быть, могли бы выйти с нами на связь, если бы на то была причина. Дело в том, что мы не используем ни образы, ни имена, вообще ничего, что относилось бы к первым двум частям. «Брат 3» — абсолютно самобытное кино с похожим названием.

— Тогда встает закономерный вопрос у обывателя: зачем называть кино «Брат 3»? Ведь, если не вдаваться в подробности, я вижу цифру 3 и автоматически предполагаю, что это продолжение.

— Невозможно за всех считать, что они будут думать. Мы руководствуемся только тем, нарушаем мы закон или нет. Юристы, задействованные в работе, четко заявляют, что мы ничего не нарушаем. Выйдет фильм — люди его посмотрят и решат, есть ли там состав преступления в области интеллектуальной собственности и использования прав или нет. Мы открыты к любым переговорам, но на сегодняшний день никто к нам не обращался.

— Какие у вас планы по дистрибуции? Будут ли фестивали или сразу выпустите фильм в российский прокат?

— Есть предварительные договоренности с несколькими прокатчиками. Но контракты еще не подписаны, поэтому пока не буду их называть. У нас есть несколько соглашений и с иностранными партнерами — например, в Индии, Китае и Африке. Фильм большой и красивый — думаю, его ждет и большая фестивальная жизнь. Программные директора нескольких международных фестивалей видели рабочие материалы «Брата 3» и отметили, что картина подходит их смотрам по формату. Мы подавали фильм и на Каннский кинофестиваль (в программу он не попал. — РБК Life).

— Спрашивать, что хотел сказать режиссер, дурной тон. Задам иной вопрос: какую идею картины вы бы хотели, чтобы зритель точно считал во время просмотра?

— Я бы хотел, чтобы зритель пришел на это кино и понял, что его жизнь прекрасна. Он должен прийти и испытать эмоции вместе со мной: порадоваться, погрустить, поностальгировать, покайфовать, в конце концов. На выходе из зала мой зритель скажет: «Мне хорошо, у меня все замечательно». Думаю, так в действительности и будет.

Знаете, я долго не показывал кино моим тамбовским друзьям. Ребята — интеллектуалы, разбираются в кинематографе. Наконец решился, включил им фильм. Проходит два часа, говорят: «Мы были там, мы просто улетели в космос». Причем я показал им незаконченное кино, мы еще не успели свести диалоги. Начинаю объяснять: «Слушай, в этом эпизоде он говорит вот это, а она ему отвечает...» Они сказали: «Пофиг, мы поймали кайф».

Надеюсь, вы поймали кайф от прочтения и зарядились позитивом на остаток недели!)

Ну что, друзья, дождались.
Я хз, никаких слов, кроме матерных, у меня нет.

После выхода на экраны криминального фильма БРАТ Алексея Балабанова называли «культовым режиссером современности». Затем были картины ПРО УРОДОВ И ЛЮДЕЙ, ВОЙНА, МОРФИЙ, КОЧЕГАР. Его обвиняли в жестокости и неполиткорректности, а на ГРУЗ 200 билеты отказывались продавать даже кассиры.

«Он вызывал раздражение, отторжение и даже «нерукопожатие», но, без сомнения, был гениальным режиссером своего времени», — говорил актер Виктор Сухоруков в программе «В гостях у Гордона».

Хулиган и картежник: детство режиссера

Алексей Балабанов родился в Свердловске (сегодня — Екатеринбург). Его родители на тот момент еще были студентами: отец учился на последнем курсе юридического факультета, мать заканчивала медицинский. После университета Октябрин Балабанов стал корреспондентом областной молодежной газеты «На смену». Редактором издания был будущий министр культуры РСФСР Юрий Мелентьев, с которым они стали не только коллегами, но и друзьями. Когда Мелентьев уехал в Москву, своим преемником он назначил Балабанова-старшего. Вскоре отец будущего режиссера перешел на работу в Свердловскую киностудию, где был редактором в отделе научно-популярных фильмов. По его сценариям сняли картины ЧУГУННОЕ КРУЖЕВО, СЛОВО О СЕВЕРЕ, УРАЛЬСКИЙ ОПЫТ.

Мать, Инга Балабанова, после рождения сына решила продолжить свое обучение: она поступила в ординатуру и занялась научной работой. В 35 лет она защитила докторскую, а в 1972 году стала директором Свердловского института курортологии и физиотерапии. Работа предполагала частые командировки, в том числе и за границу.

Родители много работали, воспитанием сына они почти не занимались.

Алексей Балабанов рассказывал о своем детстве:

«Я рос хулиганом, много стрелял из рогатки. Делал «бомбы» и подкладывал в урны, раньше железные такие были, и ждал реакции прохожих. Играл в карты». Мама настояла на том, чтобы Алексей Балабанов учился в школе с углубленным изучением иностранного языка: английский он занимался со второго класса.

В старших классах Алексей Балабанов вместе со своим другом Евгением Горенбургом создали музыкальную группу Кери. Будущий режиссер был гитаристом. Молодые люди играли популярные песни The Beatles, Deep Purple, Led Zeppelin. В 1976 году Балабанов закончил школу. На вручение аттестата он пришел без двух зубов: накануне выпускного вечера Балабанов подрался из-за девушки.

Эфиопия, Сирия, Ангола: Балабанов — военный переводчик

Сразу после окончания школы Алексей Балабанов поступил на переводческий факультет в Горьковский педагогический институт иностранных языков в Нижнем Новгороде

Позже он вспоминал:

«[Родители] ткнули — мне все равно было, где учиться. Я в Политехнический собирался, потому что все туда шли из школы, хотя в физике вообще ничего не понимал. Ни в физике, ни в химии. Но все поступали в УПИ, Уральский политехнический, он самый большой, целый город. Но родители решили по-другому — я им благодарен».

В 1980 году режиссер провел полгода на стажировке в Великобритании: сначала две недели жил в Лондоне, остальное время — в Манчестере. Из поездки Балабанов привез много пластинок зарубежной музыки. Когда вернулся в Россию, стал диджеем университетских дискотек. Будущий режиссер часто ходил в кино и завел себе дневник, куда записывал впечатления от просмотра фильмов.

«На третьем курсе лингвистического института я понял, что буду работать в кино. Неважно кем, мне было все равно. Любой ценой — но в кино»

В июне 1981 года Алексей Балабанов закончил институт. Следующие два года режиссер служил в армии. В военкомате предложили распределение на выбор: авиация с вылетами в страны ближнего востока или служба в Эфиопии. Балабанов выбрал первое. Для того, чтобы пройти отбор, он выучил таблицу для проверки зрения — к полетам допускали только тех, кто видел все строчки, а у режиссера была близорукость. Осенью 1981 года выпускника отправили в качестве военного переводчика в Йемен.

«В данный момент чувствую себя прекрасно, хотя мне и не дали ни кровати, ни подушки <…> Дали 11 динар — израсходовал только 4, что делать с остальными не знаю. Жалко купил только один набор ручек, а надо было и папе и маме <…> Да, допуска мне, пожалуй, не дадут, но может быть завтра искупаюсь в океане, и это будет здорово. Завтра в Эфиопию и обратно сюда», — писал Балабанов в своем дневнике 24 декабря 1981 года.

Алексей Балабанов летал в Анголу, Эфиопию, Экваториальную Гвинею, Сирию. Чтобы чаще совершать вылеты, а не находиться в управлении, режиссер занимался английским с сыном майора, который отвечал за график полетов. О происходящем в тот момент в Афганистане он узнавал от сослуживцев.

«Я в первый раз понял, что такое война, когда в Эфиопии мы садились в машину и мне сказали — садись за водителем. Чтоб прикрыться. Понял, да? С одной стороны цинично, а с другой — рационально. Такое было первое ощущение войны — что здесь могут убить». Алексей Балабанов (интервью мужскому журналу «Медведь»)

За несколько месяцев до окончания службы режиссера уволили из авиации: сначала опоздал на рейс в Венгрии, потому что покупал музыкальные пластики, а потом отправил другу анекдот про первого секретаря ЦК Леонида Брежнева.

Балабанов вспоминал:

«Анекдот такой: «Смотрит Брежнев в зеркало и говорит: «Ох уж мне этот Тарковский». Они его не поняли наверняка. Не поняли — но, так как про Брежнева… Это я написал в письме человеку, который поступал на операторский факультет».

Его перевели в военно-морской флот и отправили переводчиком на верфь по ремонту подводных лодок в Риге.

Путешествия на край света, первые фильмы и свердловский рок

В 1983 году Алексей Балабанов демобилизовался из армии. Отец смог договориться о его поступлении во Всероссийский государственный институт кинематографии (ВГИКе) на сценарное отделение научно-популярных фильмов. Однако проучился Балабанов там недолго: на первом же экзамене преподаватель раскритиковал его рассказ «День рождения», и он забрал документы из института.

В интервью для книги «Балабанов» режиссер рассказывал:

«Он мне говорит: «Вот по твоему сценарию будут снимать кино. Как ты сделаешь, что вода обжигает ноги?» Я посмотрел и подумал: «Чего, дурак, что ли?». Уехал с сессии и больше не приезжал».

Он вернулся в родной город и устроился на Свердловскую киностудию. Его взяли третьим помощником режиссера — на самую низкую должность. Работа предполагала частые командировки: фильмы снимали на Дальнем Востоке и крайнем Севера, в Сибири.

Когда у Балабанова было свободное время, он ходил в Свердловский рок-клуб. Там он подружился с Вячеславом Бутусовым и Дмитрием Умецким — основателями музыкальной группы Nautilus Pompilius.

В 1987 году он успешно прошел вступительные испытания и поступил на Высшие режиссерские курсы в Москве. Алексей Балабанов попал на курс «Авторское кино» к известному режиссеру Борису Галантеру. В этом же году снял свой первый короткометражный художественный фильм РАНЬШЕ БЫЛО ДРУГОЕ ВРЕМЯ. Картина появилась случайно: знакомый студент-оператор попросил Балабанова помочь ему с курсовой работой. Съемки проходили в Свердловске. Режиссер за ночь написал сценарий и привлек в качестве актеров своих знакомых рок-музыкантов. Эта была история девушки, которую предал возлюбленный. Основное действие разворачивалось в ресторане, где играли Nautilus Pompilius. Музыканты «уральской волны» снялись и в двух следующих фильмах Балабанова: У МЕНЯ НЕТ ДРУГА о гитаристе Егоре Белкине и НАСТЯ И ЕГОР о непростой любви между двумя рок исполнителями.

Во время обучения Алексей Балабанов жил в общежитии. Там он познакомился с Сергеем Сельяновым, который учился на отделении игрового кино. До режиссерских курсов Сельянов уже работал редактором на Леннаучфильме и подпольно снял картину ДЕНЬ АНГЕЛА. Они быстро подружились.

В интервью для фильма БАЛАБАНОВ режиссера Любови Аркус Сельянов рассказывал:

«Познакомились и сразу заговорили о кино. И через несколько минут стало ясно, что мы как-то очень про него одинаково понимаем. Говорим по-разному, наверное, но чувствуем одинаково. Как в «Маугли»: мы с тобой одной крови, ты и я».

В Москве Балабанов встретил свою будущую жену Ирину. Они познакомились на вечеринке общих друзей, и он сразу же в шутку предложил пожениться. Вскоре свадьбу сыграли по-настоящему. У них родился сын Федор, и Ирина Балабанова переехала с ребенком в Свердловск, где с воспитанием помогали родители режиссера.

Театр абсурда: экранизация Беккета и Кафки

В 1990 году Алексей Балабанов успешно окончил курсы и переехал в Ленинград. Сергей Сельянов помог другу устроиться работать на Ленфильм в мастерскую к знаменитому режиссеру Алексею Герману. Через год Балабанов принялся за съемки фильма СЧАСТЛИВЫЕ ДНИ. Сценарий был создан по мотивам творчества ирландского писателя Сэмюэла Беккета. Главный герой картины — маленький человек без имени и прошлого скитается по городу и становится для прохожих каждый раз другим человеком. Мужскую роль исполнил актер Виктор Сухоруков.

«На «Счастливых днях» [Балабанов] заставил меня надеть ботинки на полразмера меньше, тесные. Мы снимали зимой на кладбище, я ноги себе отморозил. Говорю ему: «У меня ноги мерзнут…» А он: «Ничего-ничего, потерпи…» Потом оказалось, что это все специально. Ему нужно было, чтобы мои мучения через глаза передавались»

Виктор Сухоруков (программа «В гостях у Дмитрия Гордона»)

Кинолента вышла в прокат в 1991 году. На ее премьерный показ в Дом кино пришла Надежда Васильева — художник по костюмам «Ленфильма».

В интервью Васильева вспоминала:

«Сидела в зрительном зале и смотрела «Счастливые дни». Даже не обратила внимание, кто его представлял на сцене <…> И я поняла, что за этого человека я бы хотела выйти замуж. Потому что на экране был мир человека очень близкого мне по духу».

Лично познакомились уже на киностудии: Балабанов занимался свой второй картиной — экранизацией романа Франца Кафки ЗАМОК. Они полюбили друг друга. Балабанов развелся с первой женой, и сделал предложение Надежде Васильевой.

В 1992 году Сергей Сельянов, Василий Григорьев и Алексей Балабанов совместно со студией «Ленфильм» основали кинокомпанию СТВ. Все свои дальнейшие фильмы Балабанов снимал при ее участии. К 100-летию кинематографа в 1995 году режиссер выпустил короткометражку ТРОФИМЪ, которая вошла в альманах ПРИБЫТИЕ ПОЕЗДА. Балабанов переснял знаменитый фильм братьев Люмьер, добавив туда главного героя. В центре внимания оказался один из пассажиров поезда — деревенский мужик, который из ревности убил родного брата топором и сбежал из села.

Сразу же после ТРОФИМА Алексей Балабанов хотел приступить к съемкам фильма ПРО УРОДОВ И ЛЮДЕЙ. Сценарий картины уже был готов. Однако идея снять киноленту про первых производителей порнографии не понравилась продюсерам, а своих денег у режиссера не было. Чтобы заработать, Балабанов решил снять массовое кино о бандитах и музыкантах.

БРАТ — культовое кино 90-х

В 1996 году на российском кинофестивале Кинотавр Алексей Балабанов познакомился с Сергеем Бодровым-младшим. Актер снялся в фильме КАВКАЗСКИЙ ПЛЕННИК и получил приз за Лучшую мужскую роль.

Балабанов вспоминал: «Он мне очень понравился тогда. Я Сереже предложил: «Давай кино вместе сделаем. Только у меня денег нет». Он говорит: «Ну давай». Я ему рассказал идею БРАТА

Бодров согласился. Они быстро нашли общий язык и стали близкими друзьями. Бюджет фильма был 100 тысяч долларов — маленький по меркам киноиндустрии. Экономили на всем: съемки проходили в квартирах и на дачах друзей режиссера, играли в своей одежде. Актеры Сергей Бодров, Виктор Сухоруков, Светлана Письмиченко снялись в фильме бесплатно.

«Иностранцы снимали «Анну Каренину». Они уехали, и мне говорит один знакомый: «Серега, тебе не нужна пленка?» Американцы оставили — коробки вскрыты, но замотаны. <…> Пленка оказалась хорошая, свежая — «Кодак», никаких проблем с ней не было. <…> Кто имел машину — возил на машине. По квартирам знакомых снимали. У меня была какая‑то своя световая аппаратура. Гримерши сосиски с картошкой варили на обед». Сергей Астахов, оператор (Мария Кувшинова «Балабанов»)

Фильм закончили за 31 день, и уже в 1997 году он вышел на большой экран. Криминальная драма о Даниле Багрове, который переехал из провинции в Петербург и стал киллером, сразу стала культовой. Персонажа Сергея Бодрова называли «героем нового поколения». Балабанов говорил о фильме: «Это жизненный опыт, вот и все. Это рассказы людей. У меня было пару таких знакомых, которые вернулись с войны и стали бандитами. Но тогда их было немерено просто в стране». Большое внимание режиссер уделял музыке: в картине участвовали группы Nautilus Pompilius, Чиж, Аквариум, Колибри и гитарист ДДТ.

Восемь героев БРАТА говорят с экрана не своими голосами: Алексей Балабанов переозвучивал актеров. Роль Виктора Сухорукова, который играл старшего брата Данилы Багрова, дублировал Алексей Полуян.

В интервью Надежда Васильева рассказывала:

«Он считал, что звучание — это съемка фильма во второй раз. Главное для него [Балабанова] было совместить несовместимые вещи: роль одна, ее сыграл артист. А потом эту же роль сыграл другой артист. А он это взял и вместе склеил. Это же интересно. Появляется дополнительная энергия».

«Я вот, если откровенно, все время думаю об этом фильме, моем герое, и у меня перед глазами возникает такая картинка. Сидят люди первобытные у костра. Пещера. Кругом хаос первобытный. Звери ходят, ящеры всякие. И вдруг один человек встает и говорит: «Вот сейчас будет так — нужно защищать брата, нужно защищать женщину, нужно защищать слабого!» И это единственные слова, которые звучат в этом хаотичном первобытном мире». Сергей Бодров, актер

В 1997 году фильм «Брат» показали в каннской программе «Особый взгляд». Картина получила гран-при Кинотавра, Золотую медаль на фестивале в итальянском Триесте и премию Ника в номинации лучший фильм.

Любимый фильм Балабанова: ПРО УРОДОВ И ЛЮДЕЙ

БРАТ имел коммерческий успех. Заработав деньги, Алексей Балабанов вернулся к сценарию фильма ПРО УРОДОВ И ЛЮДЕЙ. Снимал в своей коммунальной квартире в Петербурге: высокие потолки и голландская печь помогали воссоздать атмосферу начала XX века. По сюжету, господин Иоганн одержим порнографическими фото и хочет зарабатывать на их производстве. В качестве бизнес-партнера он зовет интеллигента Путилова. Главные роли сыграли Сергей Маковецкий и Виктор Сухоруков — актеры, которые уже работали с режиссером в его других картинах.

В интервью Сергей Сельянов вспоминал:

«Леша с актерами не то, что не разговаривал. Он не репетировал. Он видел человека и понимал, подходит он ему или нет <…> Главной его репликой была «перетопил». Значит переиграл. Он говорил артистам: «Не играй». Не играй и все». Несмотря на появление технологии цифровой съемки, Балабанов снимал на пленку.

«Пленка сделана из коров — из желатина. Это живая субстанция. Она сохраняет энергию, которую ты отдаешь. А цифра энергии не передает. «Кодак» специальных коров выращивает, особый сорт, из которого потом делают пленку. Вот я на ней и снимаю»

Алексей Балабанов (интервью журналу «Медведь»)

Алексей Балабанов считал фильм «Про уродов и людей» лучшим в своей режиссерской карьере. Премьера состоялась в 1998 году на Каннском кинофестивале. Картину высоко оценили критики: второй год подряд фильм Балабанова стал лучшим на премии Ника.

«В чем сила, брат?»: Балабанов о бандитах, Якутии и войне

В 2000 году Алексей Балабанов взялся за вторую часть фильма БРАТ. Режиссер задумал продолжить историю героев, но уже в жанре комедии. Некоторые эпизоды снимали в США. В интервью для книги «Балабанов» режиссер говорил: БРАТ 2 — дорогое кино и попсовое. Оно как раз народу-то нравится, больше чем первый <…> Народ рыдал в зале, с народом когда смотришь второй фильм, они реагируют совсем по-другому, чем на первый <…> Это такой восторг». В картине было еще больше музыки, чем в первой части БРАТА: композиции исполнили Сплин, БИ-2, Земфира, Чичерина, Агата Кристи, Океан Ельзи.

Параллельно режиссер работал над сценарием фильма РЕКА о жизни прокаженных якутов. Балабанов хотел экранизировать повесть «Предел скорби» польского этнографа Вацлава Серошевского. Съемки проходили в Мурманской области. Работу прервала трагедия: исполнительница главной роли Туайра Свинобоева погибла в автокатастрофе. Она была в одной машине с Балабановым и его семьей. На одном из поворотов автомобиль занесло, и он вылетел с трассы. Все кроме актрисы выжили, но получили серьезные травмы. Режиссер решил не продолжать работу над фильмом. Через несколько лет после аварии отснятый материал смонтировали как короткометражку: эпизоды соединили закадровым текстом.

В 2002 году Алексей Балабанов выпустил картину «Война» о второй чеченской войне. Съемки проходили в относительно спокойной Кабардино-Балкарии, жили в домах у местный жителей. Во время работы творческую группу охранял специальный отряд быстрого реагирования. До приезда на Кавказ режиссер тщательно готовился: смотрел хронику, встречался с командующими войск в Чечне, собирал истории пленных. Состав актеров был интернациональными. Главные роли исполнили Алексей Чадов, Ингеборге Дапкунайте и британский актер Иэн Келли. Они по несколько часов сидели в выкопанных ямах: Балабанов считал, что кино про войну нельзя снимать в павильонах с декорациями.

«Несчастный Йен по-русски вообще ни слова не говорил, а Дапкунайте живет в Англии. И он все время кидался к ней, жаловался, как его заставили сидеть в яме, как его заставили лезть в реку, как он там чуть не утонул, как Балабанов кому-то прямо при Йене сказал, что он плохой актер. И Инга терпеливо объясняла, что русские всегда так работают, что у русских такая практика, что русские всегда орут, а если начинают стрелять, то исключительно настоящими патронами. Поэтому у русских принято по-настоящему тонуть и по-настоящему спасаться»

Сергей Бодров в интервью журналисту Елене Кутловской

Для большей достоверности Балабанов пригласил непрофессиональных актеров: многих чеченцев играли местные жители, русских военных — реальные солдаты. Один из дней чуть не закончился этническим конфликтом: съемочный вертолет случайно сбросил снаряд на старое кладбище, и оно загорелось. Успокоить местных жителей смог только бывший чеченский капитан, охранявший съемочную группу.

«Неудобный» режиссер: триллер ГРУЗ 200

20 сентября 2002 года в Кармадонском ущелье погиб близкий друг Алексея Балабанова Сергей Бодров. Режиссер тяжело пережил потерю.

В интервью для фильма «Балабанов» Любови Аркус Сельянов говорил:

«Балабанов до Кармадона и после — это разные люди. То есть, конечно, это один и тот же человек… Алеша хотел быть там. Вот это его преследовало, что он не оказался вместе с Сережей, Мариной, Володей, с другими близкими нам, близкими ему людьми. И это чувство его не отпускало».

Чтобы помочь другу выйти из кризиса, он предложил Балабанову снять два фильма по чужим сценариям. Сначала в прокат вышла черная комедия ЖМУРКИ, потом — мелодрама МНЕ НЕ БОЛЬНО. В 2004 году режиссер занимался кинолентой АМЕРИКАНЕЦ, однако она так и осталась незавершенной: приглашенный актёр не смог продолжить съемки.

В 2007 году Алексей Балабанов приступил к работе над фильмом ГРУЗ 200. Картина была готова быстро: месяц ушел на сценарий, полтора месяца на съемку. В основу легли реальные события: режиссер рассказал историю девушки, которую похитил милиционер. В фильме много жестокости и насилия. Прочитав сценарий, от главной роли отказались актеры Сергей Маковецкий и Евгений Миронов. В итоге утвердили Алексея Полуяна. Анжелику сыграла студентка Щукинского училища Агния Кузнецова.

«Это же очень спорная с точки зрения нравственности картина… Да, это все на самом деле было. А очень многие детали я почерпнул из личного опыта. 1984-й год для меня лично был временем расцвета. Я был молодым, только из армии пришел. Но именно тогда я и мое поколение в целом почувствовали, что все скоро рухнет. Вот этот момент я и хотел передать на экране — момент распада страны, духовного распада конкретных людей, таких вот, как главный герой, этот милиционер. Получилось жестко, но и время было таким». Алексей Балабанов

Фильм вызвал неоднозначную реакцию. Когда картина вышла в прокат, кассиры отказывались продавать билеты на сеанс и отговаривали посетителей. На фестивале Кинотавр главный приз присудили Балабанову. Однако затем руководство премии решило поделить первое место между ГРУЗОМ 200 и картиной Алексея Попогребского ПРОСТЫЕ ВЕЩИ. В знак протеста некоторые критики отказались от судейства на фестивале и написали Открытое письмо в Правление Гильдии киноведов и кинокритиков: «Задача критиков в том, чтобы поощрять — а в некоторых случаях защищать — «неудобных» художников, не работающих в расчете на фестивальные призы и широкое одобрение».

Последние годы — «автобиография» в кино

В 2008 году Алексей Балабанов снял драму «Морфий». Сценарий был написан Сергеем Бодровым по мотивам одноименного рассказа Михаила Булгакова. Режиссер взялся за экранизацию в память о погибшем друге.

В интервью Надежда Васильева рассказывала:

«У него на площадке все по струнке ходили… Он снимал очень быстро, мы не разу не выходили из графика. Он брал первый дубль, второй и третий снимал на всякий случай».

Съемки картины КОЧЕГАР начались в день рождения режиссера — 25 февраля 2010 года. История якута, который отомстил за смерть своей дочери, снималась в Кронштадте. Главный персонаж картины, Михаил Скрябин, внешне был похож на самого Алексея Балабанова: тельняшка, панама «афганка». Критики отмечали, что небольшая кочегарка Скрябина — метафора внутреннего состояния режиссера, запертого, растерянного и окруженного смертью. В фильме есть отсылки на предыдущие работы режиссера. Еще более «автобиографичная» последняя кинолента Балабанова Я ТОЖЕ ХОЧУ 2012 года. По сюжету, пять человек едут к мистической Колокольне счастья. В картине режиссер сыграл сам себя, и счастье по сюжету ему не положено. У него есть маленькая реплика: «Режиссер, член Европейской киноакадемии». Это был первый фильм Балабанова, снятый на цифровую камеру.

18 мая 2013 года Алексей Балабанов скончался. Причиной смерти стал сердечный приступ. Режиссер был в санатории «Дюны» в Сестрорецке — городе недалеко от Петербурга. Там он работал над новым сценарием. Балабанова похоронили на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга.

Интересные факты

1. Возвращаясь из Великобритании, студент Алексей Балабанов привез с собой много пластинок с западными хитами. Свою коллекцию винила режиссер снял в эпизоде комедии «Жмурки».

2. Знаменитая песня «Я хочу быть с тобой» Вячеслава Бутусова родилась у музыканта в квартире Балабанова в Свердловске. Режиссер рассказывал: «Мы пили, пили, а потом он выходит с кухни и начинает петь. Все замерли. И всё! Все поняли, что это хит, суперхит.

3. Любимая одежда режиссера — тельняшка. Балабанов ходил в ней постоянно: и дома, и на съемках. Белую рубашку и костюм для кинофестивалей он брал напрокат.

4. Алексей Балабанов еще со времен режиссерских курсов мечтал снять фильм по роману Владимира Набокова Камера обскура. Однако купить права на экранизацию произведения не удалось: Балабанову не удалось договориться с сыном писателя.

5. Колокольня из фильма Я ТОЖЕ ХОЧУ рухнула вскоре после смерти Балабанова (по некоторым сведениям, на 40 день). Дополнение от пикабушницы @lusyatuta.

Источник: Культура.рф