Название «индиго» происходит от латинского indicum — «краска из Индии». Есть много свидетельств использования индиго с древности, - например, окрашенные ткани из египетских гробниц возрастом 4500 лет.
Настоящий индиговый синий выделяют из бобовых растений рода индигофера, произрастающих в Индии и Юго-Восточной Азии. Падение Римской империи привело к нарушению торговых связей с поставщиками индиго, так что европейцам пришлось разработать технологию получения синили - синего пигмента из местного растения - вайды красильной. Химическое строение красителя, получаемого из вайды и индигоферы, одинаково, но в вайде его содержание гораздо ниже.
Время шло, Великий шёлковый путь и экспедиция Васко да Гамы снова сделали Индию ближе, и с XV века в Европе вновь появляется индиго, за который нужно было платить купцам полновесной золотой монетой. Импортный краситель не только способствовал оттоку золота из казны, но и грозил разорением местным производителям.
В Англии в поддержку отечественных красильщиков и политики импортозамещения сначала выступила церковь: индиго назвали «дьявольской краской» и запретили под страхом геенны огненной. Но синиль по насыщенности и стойкости уступала импортному аналогу, и церковный запрет то и дело нарушали ради обладания качественным товаром ещё при жизни.
В ряде случаев временно решить проблему помогали протекционистские меры, принимаемые на высшем уровне. Французский король Генрих IV, не жестокий и скорее любимый поданными, ввёл смертную казнь для красильщиков, использующих индиго. Правителю, пытавшемуся объединить всех христианских государей Европы, было, наверное, неуютно осознавать, что синий цвет его королевскому штандарту с белыми лилиями придаёт краска, изготовленная язычниками (современный политик-патриот тоже вряд ли обрадуется, увидев на сувенирах для избирателей маркировку Made in China).
Кроме того, переход с синили на индиго был крайне невыгоден казне. За индиго пришлось бы платить золотом, а неизбежное при переходе на привозной краситель разорение местных цехов снизило бы налоговые поступления. Генриху не хотелось просто так, без государственной надобности, разорять подданных. Ведь люди, которые «не вписались в рынок», становились самозанятыми — работниками ножа, топора и мушкета, ослабляя королевскую власть.
В других странах собственную красильную промышленность старались сохранить не репрессиями, а убеждением с понуждением. В Пруссии медикусы разъясняли горожанам, что ткань, окрашенная индиго, опасна для здоровья, а окрашенная синилью — совершенно безопасна. В Нюрнберге красильщики должны были ежегодно клясться, что не используют в ремесле индиго.
Запреты оттягивали повсеместный переход на индиго, но когда морские торговые пути прочно связали обитаемые части света, он таки вытеснил синиль. В XVII веке индиго стал основным товаром Голландской и Ост-Индской торговых компаний. Потребность в красителе возрастала, а вместе с ней увеличивалась площадь плантаций индигоферы, ее стали разводить в американских и африканских колониях.
К концу XIX века началась синтетическая революция в технологиях получения красителей. Первым синтезировал индиго немецкий химик Адольф фон Байер, а его производство наладила компания Badische Anilin und Soda Fabrik (тогда вряд ли кто-то мог предположить, что Баденская фабрика по производству анилина и соды станет крупнейшим в мире химическим концерном). На BASF индиго получали из нафталина. К 1920-м годам краситель уже только синтезировали.
Сейчас ежегодно производится 18 000 тонн индиго. BASF до сих пор выпускает около 40% всей продукции. Часть индиго получают уже не синтетически, а биосинтетически: генномодифицированные бактерии E. coli создают индиго из аминокислоты триптофана.
Большая часть получаемого индиго тратится на окраску джинсовой ткани. И скорее всего, это вещество сейчас находится где-то рядом с вами. Или прямо на вас.
Из ТГ канала Кот Шредингера.
