Сейчас все обсуждают ситуацию с "голой учительницей в душе", увольнение учительницы за фотографию в купальнике и прочие подобные скандалы. Под этими постами встречаются комментарии в духе: "Вот в СССР всё было хорошо, учитель был уважаемым человеком, а сейчас всё плохо". На самом деле, это заблуждение. То, что учителей сегодня могут пытаться уволить за фото в купальнике, это прямое наследие советской системы.
Во-первых, юридическая основа для таких увольнений не изменилась с советских времён. Согласно статье 81, пункт 8 Трудового кодекса РФ, работодатель может расторгнуть договор за "совершение работником, выполняющим воспитательные функции, аморального проступка, несовместимого с продолжением данной работы". А согласно статье 254, пункт 3 Кодекса законов о труде РСФСР 1971 года договор можно расторгнуть в случае "совершения работником, выполняющим воспитательные функции, аморального проступка, несовместимого с продолжением данной работы".
Оба закона оставляют "аморальный проступок" без чёткого определения, что позволяет толковать его в зависимости от идеологии или общественных норм. И в СССР дело с этим обстояло намного хуже. Под "аморалку" попадали добрачные сексуальные связи, прослушивание идеологически неправильной музыки, ношение "буржуазной" одежды или даже чтение запрещённой литературы. Система "полиции нравов" была развита: товарищеские суды, парткомы, профкомы и доносы от коллег или соседей могли разрушить карьеру. Это воспитывало в обществе гипертрофированный интерес к чужой личной жизни — черту, которую СССР если не придумал, то прочно закрепил в нашем менталитете. Сегодня такие случаи всё ещё происходят, но реже и часто не доходят до суда. Если раньше за моральным обликом учителей следила целая система, то сегодня эти занимаются отдельные личности, а общество реагирует на подобные случаи иначе: в поддержку барнаульской учительницы запустили флешмоб #учителятожелюди, где коллеги выкладывали свои фото в купальниках, а в 2025 году Госдума даже предложила ввести мораторий на увольнения за такие публикации, признавая проблему.
Это показывает сдвиг: "совок" постепенно уходит из наших голов. Люди всё чаще понимают, что личная жизнь — это личная жизнь, а уважение к учителю строится на профессионализме, а не на непонятных моральных нормах.

В деревне, окруженной со всех сторон дремучими мещерскими лесами, озерами, прудами и болотами, куда автобус приходит из райцентра аккурат два раза в день, а электровоз с тремя вагонами дальнего следования и того реже, всего один раз, стоит до сих пор лесная школа. В ней училась моя мама и все ее братья и сестры- мои дядья, и тетки, которые мне рассказывали, какие хорошие учителя преподавали в 60-е, насколько были высокие требования по успеваемости и поведению. Многие, по окончанию десятилетки, поступали в ВУЗы и техникумы, и почти никто, к сожалению, обратно в деревню не возвращался- их тянула Москва- столица, но, тем не менее, об учителях не забывали, приезжали на первое сентября и на День учителя, поздравляли, делали фотографии на память на фоне двухэтажного кирпичного здания послевоенной постройки и замечательного сада., который сажали выпускники, и каждый год он пополнялся. Я видел эти фото- слов нет, какая красота и ухоженность, чувствуется внимание и забота , а лица вдумчивые и серьезные…

В начале 80-х я проводил все летние каникулы в деревне у своей бабушки, и мы часто с пацанами ходили гулять во двор школы. Тогда вся это красота: сад, цветочные клумбы, мачтовые сосна, здание, двор были в отличном состоянии, но нас привлекала полоса препятствий (как в армии), которую мы учились преодолевать, а еще, трехуровневый турник, на котором я первый раз в своей жизни сделал упражнения «склепка» и «выход на одну». Что касается окружения в виде цветущих и благоухающих растений- тогда это было как-то самой собой разумеющимся, хотя сейчас я хорошо понимаю, какой труд стоял за всем этим. Да, почему школа называется лесной? Ответ прост- она действительно находится на краю леса, окружена вековыми соснами и редким березняком.  Что еще очень важно сказать- тогда, в 80-е качество образования еще удавалось сохранить, думаю, что, в первую очередь, благодаря тем старым и опытным учителям, и выпускники имели неплохой шанс поступления в Вузы и техникумы. Кстати, в нашу школу приезжали учится даже ученики из районного центра, такай вот был у нее серьезный уровень .

Прошли годы, давно собирался приехать в родную деревню, да все эти дела и заботы, но однажды (в 2010-м году), отложив все в сторону, поехал к своему Крестному, который давно вышел на пенсию и там жил. Знаете, у меня невольно возникла ассоциация с трагедией, которая произошла с нашей системой образования, в локальном масштабе похожее произошло и с лесной школой. Здание сильно обветшало: на втором этаж частично рухнул потолок, часть стен в трещинах, крыша течет (все железо сильно проржавело), на прилегающей территории разрушены все клумбы, цветы выкопаны, но самое ужасное- кто-то спилил весь яблоневый сад, одни гниющие пеньки остались, на полосе препятствий не осталось ничего, только яма с водой, турники спилены- произвол и деградация, иначе не скажешь. Школа еще работает и даже есть ученики, но никто никуда не поступает, да сейчас и нет вступительных экзаменов, ЕГЭ- болонская система, мировой стандарт. Да какой может быть стандарт если у местных учителей нет высшего образования, как правило, это выпускники этой же школы, которые смогли сдать кое-как ЕГЭ. Единственный сотрудник с образованием- это директор, который на момент нашего визита срезал болгаркой последнюю металлическую лестницу с каким-то мужиком и в сторонке стояла начатая бутылка самогонки и закусон- такой вот новый стандарт обучения. Грустно все это, рассказываю., а на душе кошки скребутся, потому что не знаю, что с этим делать и что будет далее. Понятно одно, что старое время не вернешь, а новое- оно диктует свои правила, только вот не для русских людей  они, не нами придуманы и сколько это будет продолжаться- нет ответа.