ВОСКМЬ ЛЕТ НАЗАД
Восемь лет назад мы с мужем купили домик в новом коттеджном посёлке. Прекрасный хвойный лес почти под окнами, чистое озеро, яркое небо и отличное настроение от удачного вложения денег.
Обустраивали его недолго. Поклеили обои, а всю бытовую технику и мебель завезли со старой квартиры.
Странности начались в первую же ночь. Шум, скрипы половиц, какой-то непонятный сквозняк, хотя дом абсолютно новый! Наслушавшись историй о домовом, я прониклась и даже оставляла ему молоко и печенье. Однако звуки не прекращались.
Тогда мы решили освятить жильё. Батюшка провёл обряд. Скрипы как будто затихли. А спустя около недели мой муж пожаловался на сон. Приснился ему мужчина. Он просил похоронить его по-человечески, а то зарыли как собаку.
Сначала я не обратила внимания. Думала, фильмов пересмотрел. Но когда такой же сон приснился мне самой, всполошилась не на шутку. Позвонила в компанию застройщика. Там мне ответили, что никаких кладбищ на месте участка не было.
Когда приехали погостить дочь с зятем, история повторилась и с ними. Периодически, в течение 2-х месяцев, нам снились разные люди (мы описывали их друг другу, насколько смогли запомнить), просившие их похоронить.
Я вконец устала от этой мистики и чертовщины, и пригласила местную гадалку из деревни. Бабушка походила, поводила руками, пошептала какие-то слова. В итоге, сказала, что есть плохая энергетика, но ничего конкретного.
Тогда я взялась за работу сама. Поехала в областной архив, сделала запрос по истории Ямпольского района, и нашей местности конкретно. Через месяц получила результаты.
Оказалось, что где-то в пределах посёлка по данным разведки находились братские могилы советских солдат. Во время войны немцы кидали в них умерших и расстрелянных пленных.
Посовещавшись с мужем, я пригласила археологов. Ночевать в доме всё равно было невозможно, поэтому мы рискнули.
Раскопки показали наличие глубокой (метра три) братской могилы в 6-ти метрах от стены нашего жилища. Команда профессионалов работала очень долго. Некоторые останки даже удалось идентифицировать и сообщить родственникам. В общей сложности нашли около 27-и скелетов.
После отпевания и перезахоронения сны прекратились. Теперь я верю в то, что загробная жизнь и душа существуют. Солдаты оттуда просили о помощи в наших снах, и я рада, что смогла помочь их душам обрести покой.
_____________________
Наш канал «ГОРОДСКИЕ ЛЕГЕНДЫ»
Познакомьтесь с нашей коллекцией историй на реальных событиях, от которых кровь стынет в жилах. Поддержите автора подпиской ♥️
Радиосигналы. Часть 2. Глава 5 из 5
После сеанса гипноза и возвращения ко мне памяти, мы долго рассуждали с Русланом, что же делать. Он настаивал, что стоит съездить по координатам. Мои возражения о том, что, если вдруг опять синие пиджаки настигнут нас, он оперировал тем, что есть иная дорога в те места. Тогда я попросил время подумать, момент для посещения места по координатам был идеальным. Стояла поздняя ночь или раннее утро, кому как удобно. В ночи мы легко бы пробрались и остались незамеченными. Так же Руслан знал о браконьерском понтоне в одном из сёл. Мы как раз прибыли бы в нужно нам место под утро.
Думаю, мне было банально страшно. Хоть я и борюсь со всякой нечистью вроде призраков в домах, монстров, что кошмарят людей в удалённых селеньях или же на старых заброшенных территориях, но мне было действительно страшно. Откуда взяться силе и ресурсу, чтобы бороться с целым правительством. Они обладают нескончаемыми ресурсами, чтобы затыкать неугодных им и в том числе применяют карательную психиатрию. Нам с Русланом повезло, мы вышли здоровыми, относительно. Конечно же приходилось делать вид, что принимаешь таблетки, но итог здравый рассудок. Но, что мы можем сделать в общем в этой ситуации? Только насытить собственное любопытство и неуёмную тягу к знаниям, ибо, если мы опубликуем, что увидим, опять же, если, что-то увидели бы по координатам, тогда нам точно конец.
Эх, если бы я знал тогда, что это лишь малая часть о чём мне стоит задумываться в тот момент по сравнению с тем, с чем мы столкнулись в будущем. Да я всё же наконец решился и согласился ехать по координатам.
Не долгие сборы были перед отправлением. Разве много нужно двум мужчинам в кратковременной поездке? Взяли немного еды, а главное оружие и боеприпасы к нему, такие сборы были по крайней мере у меня. Руслан не брал никакого оружия, только съел пару каких-то таблеток, а оружия у него его и не было, поэтому я снабдил его своим запасным пистолетом.
Мы наконец выехали, в этот раз не на скутере, он был неудобен для поездок по полному бездорожью, пересели на другого двухколёсного друга Руслана – мопед по мощнее. Лично мне, что в нём понравилось он был тих и его практически не было слышно.
Было около трёх часов утра, когда мы въехали в Займище. Сплошной вязовый лес, с редким диким шиповником, красной смородиной, терновником и другими растениями уже неведомые для меня. Южный вязовый лес полностью отличается от наших густых лесов. Вязовый лес Займища не такой густой и высокий, вы практически нигде здесь не встретите мест, где кроны образуют сплошную крышу из веток и листьев таким образом полностью затеняя всё под собой. Солнышко всегда пробивается к подножию деревьев.
По-настоящему я сильно удивился, когда мы выехали и стены леса по грунтовой дороге, ох, как же это было красиво в лунном свете, по обоим сторонам расступались вязы в виде сплошной стены, уходя прямиком к горизонту, а перед нами был сплошной зелёный луг – пойма, также уходящая вплоть до горизонта. Траву уже покосили, то тут то там лежали свежие тюки сена, им ещё предстояло высохнуть на жарком астраханском солнце, а мы проезжали мимо них с приглушенным светом единственной фары. Так продолжалось пока вновь не въехали в стену вязов, а после уже выехали к реке. Здесь протекала Ахтуба, Волга была по другую сторону Займища.
По дороге, не знаю уж показалось ли мне или нет, но я видел лёгкое тёплое свечение над вязами. Быть может, и показалось. Об этом я рассуждал пока мы перебирались через реку на понтоне, а следом уже оказались в селе Ново- Николаевка. Точнее в нижней его части. Обо всех названиях населённых пунктов впоследствии узнавал либо от Руслана, либо же по картам. Впрочем, быстро проехав село мы выехали на трассу и свернули на право. На дороге встретилась всего лишь одна машина, хотя и проехали всего несколько километров прежде, чем свернуть на лево между Николаевкой и Болхунами в голую степь. Это была неофициальная грунтовая дорога между трассой на Астрахань и Баскунчаком. Как раз по ней мы и неслись на всей скорости, а между тем уже начало светать.
Примерно на пол пути к нужному нам месту мы заметили вдалеке небольшой свет. Такое чувство будто это был дотлевающий костёр. Вот нужно же было нам туда поехать, а не по пути к тому месту, куда мы всё же изначально собирались, по координатам из шифра. Руслан уже выключил свет и сбавил скорость, мы медленно плелись к костру, как сказал Руслан, что, а вдруг, это и есть то место.
Боги, лучше бы это было именно оно, я уверен, что оно так не ошарашило никого бы из нас так, как оно это сделало. С каждым метром к месту света нарастал мерзостный запах разлагающейся плоти и свернувшейся крови. Нет, мне совсем не хочется этого вспоминать, да всё же придётся, дабы изложить полностью всё, что мы увидели и вы узнали то, что невозможно найти нигде о богопротивных ритуалах секты У’о. Да, да, именно она опять всплыла, именно та секта, что была ответственна за причинение вреда девочке из Джелги и за её одержимость, вероятно и за монстра, с которым мне пришлось сражаться ночью у векового дуба.
Честное слово, кровавое пиршество, вот, как я могу описать, то, что мы увидели. Восемь камней, с изображением вытянутого ромба на них, в каждом ромбе при этом имелось ещё по одному символу. В центре круга камней находился уже дотлевающий костёр, именно его свет мы и заметили. По окружности круга камней проходил жёлоб в земле с отходящими от него лучами в сторону костра. Ну, а теперь самое мерзкое, рядом с тремя камнями лежали обезглавленные трупы несчастных, а их кровь стекала в жёлоб. По всюду валялись человеческие кости, из некоторых были сделаны приспособления для ритуалов. Также рядом имелась яма с кучей полных человеческих скелетов, если их конечно можно считать таковыми без отсутствия головы.
Руслана начало мутить и вырвало от мерзкого железного запаха крови и того, что мы увидели. Он отошёл на расстояние от круга камней, я ему посоветовал не возвращаться к кругу со слабым желудком, а сам продолжил изучать отвратные находки. Более не было ничего особенного, пока я не заметил необычность, а может быть и просто странность в одном месте, в метрах десяти от круга. Не знаю за что зацепился мой глаз, но он зацепился толи за траву в том месте, толи за расположение глиняных ошмётков степи. Изучив то место, я был награждён. Под степными травами, в глине, была вырыта небольшая яма, достаточная, чтобы вложить в неё железный короб скромных размеров, а внутри короба. О, да, внутри короба было то, из-за чего пишется этот дневник и имеются шифры вначале, внутри короба было то, что привело к смерти моих некоторых друзей и знакомых, кто взялся за изучения найденного мною фолианта.
Книга, не самая обычная, сотканная из кожи, уж не знаю человеческой или животной, из многих кусочков. Вместо чернил использовалась кровь, точнее заранее выписывались в коже тексты, а после заливались кровью и крови давали засохнуть. На обложке красовался знак вытянутого ромба и знаки похожие не то на древнеегипетские иероглиф, не то на арабские буквы, не то на иероглифы Азии. Одним словом, нахождение книги было невероятным везением и её следовало теперь изучить и перевести.
***
Прошло несколько месяцев после нашей ночной вылазки с Русланом. Он, между прочим, куда-то исчез несколько недель назад, хотя перед этим звонил мне и хвастался тем, что что-то открыл и нашёл нечто столь невероятное, что ему точно никто никогда не поверит, особенно учитывая, что его все в городе считают сумасшедшим. Да, конечно, он не оставлял попыток узнать тайну сигналов, ибо был уверен, что мог вступить в контакт с пришельцами, а нахождения фолианта У’о, его никак не интересовало.
В тот день мы вернулись обычной дорогой в Ахтубинск и нас схватили синие пиджаки. Мне удалось поговорить с одним из их старших офицеров, он по началу не верил тому, что я ему рассказываю, о кровавых ритуалах и пиршествах в степях, а после отправил отряд и убедился во всём сам. Множество людей определили по оставшимся костям на месте ритуалов, в том числе были найдены и кости Евгения, Ольге об этом сообщили, от чего она конечно не обрадовалась. У неё оставалась надежда на нахождение сына.
Долгое время я искал вообще, что же я обнаружил. А это оказалась древнейшая книга, вероятно древнее Библии написанная на древнем иврите. Постепенно я начал искать людей, что могли бы мне помочь, заинтересованных в культе У’о, любителей мистики и религии, знающих древний иврит. Нас собралась большая команда, человек пятнадцать точно. Мы разобрали книгу по кусочкам, не в прямом смысле определённо и приступили за работу. Страница за страницей шло изучение богомерзких и мерзостных страниц этой отвратной рукописи. На её страницах говорилось о многом. О том, как призвать У’о, о том, как вступить с ним в контакт, как с ним следует разговаривать, дабы не быть умерщвлённым впоследствии и о том, что приносит служение У’о.
По началу всё шло даже идеально, а после началось. Наша команда начала редеть. Начали умирать люди. Сперва умер профессор религии из университета Москвы, он был теологом и крайне заинтересованным в этом деле человеком и как впоследствии выяснилось причиной уничтожения нашей группы. После погибла девушка аспирантка из университета Казани, она помогала нам с переводом, дешифровальщик из Калуги и даже тёмный маг из Санкт-Петербурга. Каждый умирал одним способом. Случайное столкновение в людном месте со случайным прохожим, пена изо рта, несколько минут и смерть. Я бы не знал о столкновении, да один из наших перед смертью успел записать голосовое сообщение в наш чат. Таким образом я понял, а впоследствии и узнал, что каждого из убитых укалывают ядом. От этого через несколько минут наступает смерть.
Я остался один из трёх последних. Один пропал с поля зрения, где-то затаился, ещё один уехал из страны, да я уверен в том, что культ У’о настигнет его в любой точке света. Я же осел в своей квартире, питаюсь доставками от людей, которым я доверяю и не знаю, что делать далее. Деньги кончаются и совсем скоро мне придётся выйти из дому на белый свет. Только мне кажется этот выход станет последним для меня.
Мои последние возможности — это публикация этого дневника и попытка связаться с синими пиджакми. Я обратился с просьбой к одному товарищу дабы он вышел с ними на связь, ибо в Ахтубинске сделать это легко и понять, что связь с правительственной организацией установлена, также просто. Тонированные машины с чёрными номерами двадцать первого региона. Буду верить, что у него удастся и это мне даст шансы на выживание, ведь я уверен, что под, в некотором смысле, защитой свидетелей от синих пиджаков я смогу ускользнуть из под хватки смерти культа У’о.
Поэтому я решил опубликовать свой дневник, как пересказ всех воспоминаний и того, что произошло, чтобы все были в курсе творящегося, а также в этих записях вы найдёте шифры, которые укажут вам на местонахождение копий фолианта У’о. Один фолиант вы найдёте в моей квартире, он тщательно спрятан. На этом я завершаю свой рассказ, с одной единственной верой, что, рассказав всё и предав огласке всё произошедшее отведу от себя руку смерти У’о.
______________________________________________________________________________________________________
Если вам по нраву моё творчество, ставьте плюсики и подписывайтесь. Это невероятно приятно видеть, когда старания проходят не зря и читателям действительно нравится, то, что я делаю. А также является прекрасным мотиватором продолжать в трудные периоды, а не забрасывать на месяца.
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Место для Гномика (Часть 6/7)
Он лежал на крыше вагона и наблюдал за пригородом, пока поезд тихо сбавлял свой ход, приближая их всех к долгожданной развязке. Уже рассвело. Не так стал заметен дождь из огней на востоке, если это, конечно, был восток. Ориентироваться тут можно было только на солнце. Но настоящее ли оно? Может, просто прорисовка игры. А, может, и отражение того, большого солнца, направленное из их мира сюда. Этого он не знал.
Ещё вчера Дмитрий удивлялся, почему вдруг сдал экзамен на «пять», когда знавшие предмет лучше завалили его или выжали только на «четыре». Потом задавался вопросом, куда подевались все из вагона, а вместе с ними и их проводница. Ведь на Красных Землянках они с Гномиком заскочили с перрона в тамбур, и женщина за их спинами просто взяла и пропала… Куда? Всего лишь осталась на карте, где ей было место – в вагоне, полном ботов-людей.
Они же шагнули на другую. И передвигались по ним, потому что могли, не будучи частью этой игры. Странно, что до сих пор не попали на ту, где остались их вещи. Наверное, их просто забрали. И чемоданы родителей Гномика, и его спортивную сумку, с подарками для друзей и бабушки. Родителям он собирался купить презенты чуть позже, уже присмотрел их, немного не хватило денег. Ждал после сессии стипендию, всё сдал на «отлично», и новая выплата будет повышенной…
«В этом и суть: никто не знает, что попадает в ИГРУ. Но думает, что в этом ИНОМ МИРЕ правил существует, как в нашем – бесконечное множество…» – врезались в память слова Фарадея.
Последнее, что он сказал перед уходом. А теперь пробирался по крышам к локомотиву. Дмитрий всё ещё видел его спину вдалеке, когда поднимал голову, – Валька полз только вперёд. Этот ни за что не отступит. Не какой-то боец или жёсткий спортсмен. Физик, математик, танцор, музыкант, КВН-щик. Неужели наборы генов героев настолько вдруг изменились? В опциях Вальки было ещё и вязание длинным крючком: на четвёртом курсе, когда Дмитрий сам был на первом, Валентин всех рассмешил – участвовал в конкурсе вместе с девочками. Связал, кажется, шарфик с носочками. Чего уж смешного, вытаскивал теперь их зад раз за разом.
«А если узнают? Что это игра. Ведь мы же узнали…»
«Именно, – хлопнул по плечу Валька. – Вот она и есть, вторая лазейка отсюда – узнать, понять, что это игра! А у каждой игры есть правила. Их перечень ограничен программой. И если их выучить, можно попробовать выиграть. «Пятый» об этом знает, и нам не сказал. Не хочет или не может отсюда уйти. Но мы уйдём сами, и выведем его …»
Надежда. Вот, чего никогда не терял Фарадей. Дмитрий, когда несколько минут назад вдруг начал от всего случившегося приходить в тихое отчаяние, просто взглянул на щупленького жилистого Вальку, поправляющего на носу очки. Вспомнил затем про Гномика, про в большинстве своём безобидного и беспомощного Саймона. Тогда и устыдился минутной слабости. Справился с панической атакой и приготовился действовать. Только всем вместе, сжать зубы и делать! Иначе Гномик никогда не увидит Москвы, в которой села на поезд с родителями. А у них и подавно не будет шанса…
Насчёт же выиграть… Что и лукавить, жить-то очень хотелось. Знать бы ещё правила этой игры. Если Валька в них и разобрался, то возможности обговорить их по-настоящему у них пока не было. И, вероятно, не будет, пока не свернётся надпространство вместе с игрой. Пускай хотя бы вернётся с панелью и установит её на другой поезд, на 21-й, куда посадят Гномика с ботом. А там уже вместе что-нибудь попробуют, будет ещё, что к старости вспомнить…
Вот и Синие Озёрца. Издали походило на тихий пригород или большой рабочий посёлок. Надо же, целые дома, и много, по четыре и пять этажей! А, может, только их видимость? Прорисовка игры? Поезд сильно замедлился, но минут через пять, без опозданий, он будет на показавшейся станции.
Вокзал на Озёрцах располагался между ветками путей посередине. И представлял собой огромное двухэтажное здание, из белого кирпича, с подобием торгового центра рядом. То, что было внутри этого центра и отчасти в здании самого вокзала, Валька и назвал «аттракционами», а ему самому о них рассказал «пятый пассажир». Некоторые из похищенных людей, дотянувшие до этой станции в поезде, закончили своё существование в них. Так развлекались невидимые играющие. Сборщики-милиционеры доставляли жертвы к аттракционам, и вот там начиналась настоящая охота на живых. Игровое сафари – единственное верное и жестокое слово и суть.
Дмитрий, сидя с разбитой головой в вагоне-ресторане, думал ещё тогда, что все обречены. Если они в игре, то ничего не спасёт: большой брат повсюду, он видел их и наблюдал. Но, выяснилось, что есть и слепые зоны, и прочие недоработки игры: легко перепрошиваемые боты, пустые зоны у границы надпространства, иные лазейки. Всё, что сделано было одними, другими может быть так же понято.
К тому же, как начался большой системный сбой, запущенный «пятым», в игру больше никто не вступал. Функционал её стал примитивней, и боты следовали дозволенному набору алгоритмов на картах. А разработчики тем временем пытались всё дистанционно исправить. Именно потому у последних людей, приехавших на поездах-сборщиках, появился хоть какой-то шанс, зародилась надежда выбраться. Как это было жестоко – оставить игру саму по себе, зная, что она продолжает забирать людей. Вот почему «пятый пассажир» оставался здесь – чтобы прекратить это сафари навсегда, своими глазами увидеть гибель бездушной игры. Иначе поток людей из реального мира не прекратится. Игра никогда не наестся. Нет чувства голода – нет ощущения сытости…
Однако, пора было и спускаться. Наверх, на крышу вагона, он вылез через окно, вслед за Валькой. Что они успели проговорить с Фарадеем за полчаса внизу и здесь, на крыше – то и проговорили. Саймон присматривал за Гномиком, Валентин Иванович должен был выполнять любые указания и не отставать, быть вместе с Сонечкой, а сам Дмитрий стал направляющим и отвлекающим. Каждому досталась отдельная роль.
Станция Синие Озёрца была не очень удобной: от перрона до здания вокзала плюхать было метров пятьдесят. Это если по прямой, минуя все обходные дорожки, через обширную зону стоянки машин и вокзальной торговли.
Ещё пятьдесят метров, пройдя через сам вокзал, шагать затем до 21-го поезда. План Б гласил о том, что вокзал-таки можно обойти: с правой стороны или со стороны торгового центра слева. Но на открытой местности соперничать в беге с ботами-милиционерами было не очень разумно. Пробовать обходные пути собирались лишь в крайнем безвыходном случае. Валька бывал на этом вокзале, как и на всех других. И пришёл к пониманию, что «пятому пассажиру», раз он покинул поезд и объявил создателям игры войну, легче всего было укрыться в одном из закутков огромного здания. Слепых зон в нём должно было быть предостаточно – они были частью игры и долей интриги. Несколько из них Валька сумел вычислить. Дмитрий только и успевал ручкой разрисовывать себе ладонь, пока Фарадей объяснял ему. Слепые зоны могут пригодиться, когда будут пробираться к 21-му поезду…
Ну, всё-всё. И вправду хватит. А то опять начинало потряхивать и в висках застучали молоточки. Лежать и размышлять, настраивая себя на успех, можно было бесконечно. По крайней мере, до конца существования этого мира или до завершения самой игры. Теперь – только вперёд. Иначе будут пролежни.
Дмитрий подтянул тело руками с середины к краю крыши, и осторожно спустился через окно обратно внутрь вагона. Ещё пара минут, и можно будет действовать.
Саймон с Соней на руках, которая молчала и больше не хотела говорить, и Валентин Иванович уже ждали его. С ботом-старичком проблем не будет. Внешне в нём вроде ничего не изменилось, по-прежнему был доброжелателен и очаровывал скромной интеллигентной улыбкой. С этой улыбкой он и хотел сначала выманить его из поезда при первой их встрече. Сулил ему телефон, чтобы с него он дозвонился до Вальки, а сам подталкивал зайти за здание вокзала. Мол, лучше ловит связь. На всех станциях «аттракционы» начинались где-то там, в вокзалах или рядом. Как раз в местах, где поджидала смерть.
Зато теперь полезность Валентина Ивановича стала предельна проста – бот, он и есть бот. Даже боты-милиционеры не сообразят, что деда не должно быть на пустой без других пассажиров-ботов карте – у них в голове такое не прописано. Просто примут за своего.
«Часы» Фарадея с чипом-глушилкой сидели уже на руке у маленькой Сони. Вот её одну могли остановить. Даже с такими часами. Потому что ребёнок должен всегда находиться со взрослыми. Валька это выяснил, когда покопался в голове Валентина Ивановича, подключался к ней через порт на затылке. Просмотрел стандартные для ботов социальные установки. Успел заодно сделать дубль инструкций для деда, чтобы Соня нормально добралась до Казанского вокзала. Вот же будет заварушка, когда она доедет. Ведь она будет не одна, бот-Валентин Иванович тоже пройдёт с ней через «выход» в надпространстве. И оба сойдут на вокзале в настоящей Москве. Валька даже злорадно усмехнулся, потирая от удовольствия руки. Случится настоящий прорыв в науке! Созданный биобот попадёт в руки учёных, а игра и подобные ей миры перестанут быть тайной всесильной элиты…
Потом, прежде чем уйти, Фарадей надел на себя вторые часы с чипом. Работали плохо и батареи должно было хватить едва ли на тридцать минут. Это был риск – заставить внезапно с помощью созданных чипов исчезнуть сразу двоих, его и Гномика. «Пятый» обещал «потерять» в системе лишь одного и про второй чип не знал – Валька его тогда ещё не активировал. Но будет ли так внимательна система игры, когда сама была на грани краха и гибели? Собственно, выбор был у них невелик, без этого риска всё остальное имело мало смысла. Валька должен был незамеченным пробраться вместе с панелью на другой поезд и установить её там. Повезёт, если в кабине управления 21-го никого из ботов не окажется. В их, 22-м, одному из них Вальке пришлось отчекрыживать голову.
А как только установит панель, переключит её на переход в их мир за станцией Красные Землянки, тогда этот чип ему станет не нужен. Таков был их план. С кучей непостоянных деталей, но все же он был.
– Ты как – готов? – спросил Дмитрий Саймона, получившего запрет на алкоголь и державшего в руках раздобытый в купе проводников двухлитровый пакет томатного сока.
– Угу, – ответил тот.
– Тогда пошли! – сказал он им всем. Точно так же, как пару минут назад заставлял себя спуститься с крыши вагона, что б приступить к предпоследнему раунду.
Поезд протяжно зашипел и смачно чихнул. Дёрнулся в последний раз, заскрипев колёсами, после чего остановился. Вчетвером они вышли в тамбур вагона. Проводницы там не было и выход открыли сами. Карта игры оказалась без людей. То, что и было нужно.
Первым со ступеней выглянул бот. «Пусто», – сообщил Валентин Иванович, не заметив сборщиков в белом снаружи.
Тогда все четверо соскочили на перрон. Бот взял Сонечку за руку, и вместе они, от путей, направились к массивному зданию вокзала станции. Двинулись краем площади с пустыми такси, мимо осиротевших киосков и пункта находок. Валентин Иванович и Гномик устремились по длинной дорожке, наискосок, не привлекая к себе внимания. Даже если увидят сборщики, на них никак не отреагируют – взрослый и ребёнок шагали вместе.
Дмитрий же с Саймоном остались. Шмыгнули сначала на рельсы, под поезд, и двинулись низом, что б вылезти на перрон чуть дальше. Оттуда намеревались рвануть к вокзалу напрямую. Из их четырнадцатого вагона бежать было далековато, и длинной дорогой, как у Сони с Валентином Ивановичем, могло не выйти. «Милиционеры» оккупировали большую часть поезда, потому до нужного седьмого идти пришлось под составом. Оттуда уже пулей полетят к главным дверям, которых у здания вокзала всего было четыре. Пока на перроне, к счастью, не появилось ни одного «жандарма в царской форме». И было по-утреннему зябко. Едва ли не холодней, чем на крыше вагона, когда они подъезжали к станции. Кажется, на этом участке безлюдной карты стоял ранний август или самый конец июля – на месяц позже, чем в их настоящем мире. То-то рассвет задержался на целый час.
Зато повсюду дышало зеленью лето. И снега не наблюдалось ни с одной из сторон состава…
Первое, что сделал Дмитрий, когда оказались под седьмым вагоном, – отобрал у Саймона сок. Прошёл с ним метров на десять дальше, открыл там пакет, высунул из-под поезда руки и выдавил на асфальт до последней капли. Такое пятно увидят издалека. И только так Валька сможет понять, что все они вместе на той же карте. На других картах «кровавой» лужи не будет.
– Ну, что, пора? – тихо и беспрестанно ныл в ухо Саймон, когда они снова были вместе и выглядывали из-под поезда как из окопа. Двери по прямой были от них всего метрах в сорока. Но Валентин Иванович и Соня до здания ещё не дошли. Их дорожка огибала маленькую вокзальную площадь, и двигались они теперь через узенькую и короткую аллею с тополями. Скоро должны были оказаться на месте. Шли как две уставшие черепашки.
– Пусть зайдут в двери… – сдерживал басиста голосом Дмитрий. Всё-таки надо было взять коньяк, со своей соской во рту Саймон был намного спокойней. Целый месяц плавал на драккаре с зелёным змием и синими парусами. А тут ему вдруг: «Сушите, сударь, вёсла!».
Радовало другое. Перрон был будто вымершим, ни одного сборщика-милиционера не появилось до сих пор. И когда Валентин Иванович завёл, наконец, Сонечку в здание вокзала, вырвался вздох облегчения.
– Пора, Саймон… – дал Дмитрий долгожданную команду басисту.
А в этот же миг, слева и не очень далеко от них, от первого вагона с локомотивом, Валька Фарадей припустил трусцой. Он побежал в том же направлении, куда собирались они. Только намеревался обогнуть здание вокзала, чтобы оказаться напрямую у 21-го поезда. Руками Фарадей крепко обнимал панель управления. Как заяц настоящего дёру дать он не мог, поскольку панель была только одна. Излишняя спешка, как известно, частенько доводила до худого. Уже хорошо, что первый же их план, нацарапанный наскоро «на коленке», начинал постепенно работать.
Выскочили с Саймоном из-под поезда. Вскарабкались на перрон. Сразу сорвались в лошадиный в галоп.
Но радость от первого успеха улетучилась мгновенно. Словно из-под земли слева появились двое «жандармов». Возможно, спрыгнули с их же поезда, вагона из третьего или четвёртого. И так же, неспешной трусцой, понеслись за ничего невидящим Валькой. За живого издалека могли его и не принять, но пожелали, очевидно, проверить, увидели глазами бегущий куда-то объект.
На слова времени не было. Дмитрий, для убедительности, крепко сжал на бегу плечо Саймона и подтолкнул его в сторону здания вокзала.
– Чеши, не оборачивайся!.. – негромко напутствовал он его и получил в ответ испуганный кивок.
Потом пронзительно свистнул, и на свист обернулись сразу трое – Валька и два преследующих его «милиционера».
– За мной, задроты!.. – крикнул он последним двоим. – Мне водить!..
После чего со всех ног припустил в сторону здания вокзала, но сильно правее – туда, где его подпирал боком «торговый центр».
Если б не такое короткое расстояние, то, понимал Дмитрий, шансов у него никаких бы не было. Он видел уже, как Саймон забежал в заветные двери. И теперь «басист-манекен» был предоставлен сам себе. Валентина Ивановича и Соню, если преследователи вдруг забегут внутрь, никто не тронет. А вот Саймону следовало от них укрыться. Он знал это и был проинструктирован на подобный случай.
Валька Фарадей между тем, обернувшись ещё раз, продолжил свой путь, но бежал теперь заметно резвее, на пределе осторожности, с их единственной панелью в обнимку. Не важно, что хотели от него «милиционеры» – просто проверить документы или Валькин чип-глушилка сдох и выдал в нём живого бегуна. Главное, что оба сейчас неслись уже не за ним, а за Дмитрием. И пытались отрезать его от крайнего входа в торговый центр.
Хрен ряженый обоим в руки! Три последних скачка – и Дмитрий первым влетел в эти двери.
Спешно огляделся. Долбанный аттракцион был отнюдь не метафорой. Горы цветных воздушных шаров, огромные клоуны высотой в четыре метра, два викинга ненамного ниже, в рогатых шлемах и с железными топорами. Большущий зубастый зелёный динозавр возвышался над всеми стоявшими в холле экспонатами. Очень похожий на него, но сильно крупнее, тенью прошагал сегодня ночью в озябшем лесу недалеко от Каменных Выселок. Не хватало ещё увидеть здесь других ночных призраков – летающих птеродактилей.
Посреди всего этого восторга, на второй этаж поднимался эскалатор. И лестница его исправно двигалась. Справа наверху шли офисы и бутики, а влево, видимо, уходило продолжение аттракциона. Там оно занимало аж две стены и всякого-весёлого глаза увидели в два раза больше! Клоуны, фигуры зверей, черепашки-ниндзя, супермены, Дональды, Микки, Гуфи – длинный широкий коридор был сплошь заставлен только ими. Игрушки во весь рост имитировали обычных посетителей, и настежь были открыты двери во все игровые залы. Таким быть должен праздник для детей! Стать бы снова ребёнком, чтобы попасть в такое веселье на час. И чтобы чудо это оказалось без подвоха…
Дмитрию хватило мгновения, чтобы, окинув взглядом, оценить все шансы. Сразу шагнул к эскалатору. Внизу особо не спрячешься, слишком много открытого пространства, невзирая на расставленные тут и там экспонаты. Фасадная стена здания, через которую он влетел в торговый центр, была почти вся из стекла. Но если снаружи оно отражало, то теперь изнутри было видно всё, что происходило на улице. Уже на эскалаторе, попутно прихватив с собой тяжёлый огнетушитель, он обернулся, и видел, как двое милиционеров подбегают к дверям. А от горизонта, широкой необъятной полосой, к их станции приближалась густая чернота. Всё походило на движение ненастья в сторону Москвы, и шторм надвигался по ж/д путям. Он был в каком-нибудь десятке километров от Озёрец. Однако сквозь витрины всё представлялось так, будто клубами по земле стелился чёрный туман и с аппетитом пожирал этот мир в надпространстве.
Внизу хлопнула дверь. Дмитрий не видел, а слышал её, потому что сам уже взлетал по эскалатору на последние ступени. На миг обернулся. И быстро понял, что глаза на улице не обманули – ещё снаружи показалось, будто что-то вокруг неуловимо изменилось. Двое преследовавших его увальней-милиционеров начали двигаться медленней. Один из них подволакивал ногу, другой обеими наступал как-то странно – выбрасывал перед собой далеко вперёд.
Более того, челюсть у первого показалась сильно перекошенной. Либо им обоим хорошо наподдали, и игра не успевала их восстанавливать, либо всё обстояло намного хуже. На последнее намекала чернота необычной бури – таким образом в их надпространстве «ломался» горизонт. Тогда, вероятно, всё потихоньку выходило из строя, включая агрессивных сборщиков, и начинало порхать по «борозде».
Стало даже любопытно, что будет со всей этой стройкой – железной дорогой, станциями, поездами. Сдавит как прессом и всё порушится? Строили многое здесь, на месте, лет десять эту брешь в пространстве заполняли дутым смыслом, готовили место для игры. Ничего. Если только выберутся отсюда, Фарадей во всем разберётся. Уж он-то разъяснит.
Поколебавшись миг, Дмитрий свернул налево. Нечего было делать справа, в офисах и бутиках. А вот среди персонажей Дисней-лэнда и прочих вымышленных миров спрятаться показалось легче. Затеряться среди них, обмануть двух неуклюжих ботов, и лететь стремглав обратно, к тем, кто от него всецело зависел и ждал через стенку его возвращения, в здании вокзала рядом.
О том, что он выбрал «лево», пришлось пожалеть довольно быстро. Один из клоунов, стоявший в коридоре к нему спиной, вдруг развернулся, открыл зубастый рот и, пропустив сначала мимо себя, довольно шустро похромал за ним следом. Успел его изрядно напугать.
А во второго клоуна Дмитрий едва не врезался сам. Хорошие борцовские навыки позволили среагировать огнетушителем – шарахнул с размаху по плешиво-рыжей голове.
Чвакнуло. И одновременно брызнуло в лицо чем-то похожим на кровь. Осознание того, что даже игрушки здесь были ботами, радости не добавило. Взгляд упал сразу вниз, сквозь прозрачный парапет – на шестиметрового динозавра на первом этаже. Тот, хорошо, пока не проявлял интереса к происходящей над ним беготне. Если и он окажется ботом, с зубами размером с две ладони, наступит полный трындец.
Коридор закончился и в лоб выросла стена. Налево был тупик.
Тогда он ввалился в детский зал справа, заставленный игровыми персонажами. Прямо в серёдке с улыбкой стоял большой Скуби-Ду. Щерился собачьим оскалом до ушей и в клятвенной дружбе тянул к нему лапы.
Внутри залы Дмитрий развернулся лицом к двери. Пригнувшись низко, попятился от неё задом. Глазами он своих преследователей пока не видел и просто пытался затеряться среди экспонатов. К счастью, большинство из них оказались игрушечными. Два клоуна только были ботами, но внутрь залы пока не зашли – оба застряли у входа снаружи. Один корчился и ползал по кругу с разбитой огнетушителем головой, другой начал реветь и заунывно подвывать. Пытался, вероятно, нагнать страху голосом. Надеялся выманить прятавшегося от него беглеца.
Вот как погибали здесь пассажиры поезда. Были насмерть затравлены ботами. И крепкий дух смерти всё ещё витал тут, в этой зале. Ни с чем не перепутать путать запах гниющей плоти. Наверное, плохо вычистили. Что-то где-то осталось лежать после последней бойни, и быстро завоняло. Запахов биоботы не различали.
Справа пошевелилось. Боковым зрением Дмитрий уловил грубое движение. Оказывается, прятался он тут не в полном одиночестве. Вовремя успел выбросить руки, потому что один из «милиционеров», затаившись, сидел здесь же рядом, на полу. Либо этот бот был совсем поломан и просто не мог стоять, либо услышал его шаги. Присел и поджидал потихоньку. Один его глаз был сильно заплывшим и из века что-то сочилось навроде бордового гноя. Бот зашипел неприятно ртом, когда кулаком ударил в бок, но получил в ответ удар по затёкшему глазу.
Странно, но дальше драться ни с кем не пришлось. «Милиционер-сборщик» после удара в глаз завалился на спину. Выпустил воздух, как сдувшийся шарик, раскинул широко в стороны клешни и быстро затих.
Рука же Дмитрия скользнула вниз к животу. Сперва он не почувствовал, но такого долгого остаточного ощущения после удара быть не должно. Опустил голову. И глаза увидели, а пальцы одновременно нащупали торчавший из тела предмет. Сучий «жандарм» всадил в бок отвёртку….....
ПРОДОЛЖЕНИЕ С ЗАКЛЮЧЕНИЕМ СЛЕДУЮТ...........
Место для Гномика (Часть 5/7)
Как только девочки встали и собрались, впятером перешли в вагон-ресторан. Пойти тут больше было некуда. И фудкорт, и посиделки, и кинотеатр в виде старенькой плазмы, висящей на штифтах на стене – все развлечения были рядом, под боком. Саймон, по-видимому, останавливаться не собирался, или просто изрядно устал от всех разговоров – открыл себе маленький виски. Соня, прихлебывая сладкий чай, взялась рисовать. За этим занятием девочка пряталась. Леся возилась с едой и готовила всем ночной завтрак. Нарезки для бутербродов, растворимой каши и молока оказалось предостаточно.
– А теперь послушай, – начал сразу Валька, едва они сели за стол. – И для начала забудь обо всём, что слышал от Саймона. Я облажался…
Такое начало открывало перспективы. Тем более, что Валькину теорию Дмитрий уже принял, зная, какая у того голова. Обдумал её хорошо, оставил пару сотен вопросов для уточнений и лишь немного упростил для лучшего собственного понимания.
– Ошибся я в самом главном вопросе – «почему или для чего», – сказал он, не обратив внимания на мину удивления. – Это его надо было задавать, а не пытаться в деталях ответить на «что это?..» Думал, этот мир иной природы и характера, какой-то каприз Вселенной, кривая перспектива нашего. Но шёл всё время по ложному пути. Бегал как дурак по вагонам три месяца, теорию свою усложнял, нагромождал не пойми чем, пока не создал настоящего «монстра»…
До жути интересно! Ещё один переворот в мировосприятии – выдержать бы такое. Только начал привыкать к «тамбурной перезагрузке» и «временным моментам поезда», а тут намечалось что-то новенькое.
– Все оказалось намного примитивней.
– Куда уж… – произнёс Дмитрий вслух и сложил на груди руки, приготовившись слушать.
Валькины глаза горели.
– Другая реальность?! – распалялся он. И скорее всего, если взглянуть на обоих со стороны, говорил он сейчас и спорил с собой. – Хотя… как ещё это назвать, если тут и вправду настолько всё реально… Суть же намного проще! «ГТА». Не мир-паразит без деторождения и технологий, а первая реалистичная «ГТА», биотехнологическая, не виртуальная. Все люди здесь – боты. Продавщицы, милиционеры, проводники, проститутки на станциях «Ростица» и «Сунгур» – кстати, весьма красивые – все сделаны из биоматериала.
– А поезда? – Дмитрий аж подался вперёд. – Вокзалы? Небо? Деревья?
Но Валька поднял палец вверх.
– Часть этого создали «биотехнопрорисовкой». Другую часть запихнули в «раздвинутое» из нашего мира надпространство. Даже стройку здесь замутили обычную, с кранами и самосвалами, тянули настоящие рельсы, прокладывали дороги. Потому хрен тут что отличишь от обычного мира. Если только не дойти до границ – пределов, что лежат в сторонах от ж/д путей. Там можно упереться в ничто. И я дошёл на днях, что б убедиться…
Эко его понесло! Как бульдозер по развороченным траншеям. И хуже всего могло оказаться то, что всё это будет правдой.
Однако для начала – выдержать такое хотя бы мозгом.
– Может, игра из такого уровня разработок эта не первая, – продолжал Валька с жаром, – но мы-то точно играем с тобой впервые. Это иллюзия для нас, что все тут живут давно, выросли и родились, стареют и умирают, радуются, плачут, пускают слюни, сопли, слёзы. Боты – вот, кто они все. Их жизнь – в микрочипах у них в головах. Как жёсткая память. Игре этой три года, я посмотрел, когда её впервые запустили в тестовом режиме. И ботам создают здесь память; не живым людям стирают и перезаписывают – живых тут попросту нет. Мы же с тобой всё помним? Потому что не боты. Я тоже чуть на это не повёлся, решил, что угодили в самопроизвольное отражение мира, или чей-то инопланетный сверхразумный эксперимент. На этом и построил изначально теорию. Свою, вместо того, чтобы разваливать чужую. Пока, наконец, несколько дней назад не нашел пару портов и не сумел подключиться к системам игры через ноут…
Вот это уже конкретно! Долой все теории, которые нельзя пощупать, потрогать. Учёные-физики порой до такого додумывались в своих сухих размышлениях, что вешайся без верёвки и мыла. А тут можно было посмотреть, что скачано в файлах, немного полистать…
– Заметил, что вокзалы и строения на станциях всегда одинаковы? Отличаются общим декором, стилизация под разные времена…
– Конечно, заметил, – ответил Дмитрий – Я же тут первый день…
Увлечённый Фарадей не услышал сарказма.
– Нет тут никакого апокалипсиса. Все страшные дыры в земле и пространстве затягиваются сами. А у «милиционеров» вновь прирастают головы. Прям как у Горыныча в сказке. Тут меч-кладенец нужен, чтобы башку отсечь окончательно. И я этот меч сделаю… В общем, Димка, ДВА МИРА В ЭКСПЕРИМЕНТЕ СОЕДИНИЛИСЬ В ОДИН! Реальный с виртуальным породили вот это игровое уродство. Понятно теперь, где мы?..
Дмитрий ещё раз взглянул на Валькин мачете с засохшими красными пятнами. Если он действительно в своих скитаниях по поезду срубал «милиционерам» головы, то отчего-то их было не жаль. Ну, если все вправду были ботами…
– Более того, нам по-прежнему нужно за Красные Землянки. Вход и выход в игру в надпространстве именно там. Панель на выход я перенастрою, теперь она почти работает. Я видел данные, из трёхсот участников игры за последние полгода двести девяносто пять не выиграли. Пятеро оставшихся – это мы. Все, кто пока не проиграл.
– Пятеро… из трёхсот?
Валька кхекнул.
– Могло быть и больше. Оно изначально так было задумано производителем – запускать живых, но опробовали игру на человекоподобных ботах. А вот с людьми она заработала по-настоящему. Живая кровь – живой адреналин для игрока!.. Потому все добрые разговорчивые старички, снежные заносы на рельсах, непонятная мобильная связь с неясными абонентами на другом конце, объекты в небе, бульдозеры, интерьеры – всего лишь часть игры, её прорисовка. Заодно – сбивающие нас с толку детали. Даже ссаная газета, которую вы все тут читаете – одна из таких деталей. Тот, кто это создал – полный псих. Жестокий, бессердечный, но гениальный. И очень богатый. Устроил ебучее сафари. Да тут же бюджет Аргентины!..
Мда… Валька Фарадей был головаст. Если один кто-то что и придумал, другой это разгадает обязательно. Никто не виноват в том, что Валька с чем-то столкнулся впервые, как и все они здесь, потому сначала допустил в расчётах ошибку. Зато сейчас, похоже, распутывал доставшийся ему клубок и крепко вцепился в конец найденной нити. Не ошибался ли он опять? Сложно сказать. Такой уровень знаний был выше понимания Дмитрия, гением он не был и первых мест, как Валька, на олимпиадах и конкурсах не занимал. Большой же разницы, полагал он, в скромном обывательском свете этого вопроса, для них все равно не было. Куда-то ведь они угодили, и, может быть, даже не важно, как точно в деталях всё обозначить. Главное – выбраться отсюда, из игры, из другой вселенной, из мира снов. Самим не под силу, но рядом был Фарадей. Других перспектив у них не имелось.
– Что за «карта»? – спросил его Дмитрий. – На твоем рисунке со схемой панели одно «окно» называлось «карты»…
Валька нервно почесался.
– Я думал сначала, что это «окно» распределений. Распределять людей на карте города в радиусе Казанского вокзала. Ну, тех, кого переместили из настоящего 22-го в другое пространство, сюда, в этот поезд. Полагал, всё для того, что б затерять следы пропавших. Ну, исчезли и исчезли где-то в городе, сколько их там, людей по всей Москве пропадает? Главное, отвлечь от поезда, пропали, но не в нём. Так было в первой моей теории…
– Но ты действительно пропал в переулке в подземном переходе, – остановил его Дмитрий, подняв палец вверх. – Об этом мы прочли в газетах. В поезд в тот день ты не садился, так написали…
Валька вздохнул, забарабанил пальцами по столу. Чуть ли не с смолящим выражением взглянул, сжал руку в кулак.
– Да не знаю я, не знаю! – сказал он. – Мало пока данных, но разберусь и с этим. Как-то нас здесь по-умному прячут, после чего там, в нашем мире, никто уже не ищет. Три сотни людей пропало!..
– А про «карту», – добавил он, – хорошее слово, нужное, не будем его вычёркивать. И покер с географией подождут. Мы же в игре, ты помнишь?.. Их тут несколько, карт, вернее, ровно восемь. Наверное, заметил, что пассажиры одни и те же появляются. В твоём шестом купе, вместо семьи пропавших, дедок и две тётки иногда столуются. Едят колбасу с яйцами, а этот лысый пенс любит про рыбалку на озере трепаться.
Дмитрий кивнул. Сходилось.
– Но ты не в другой временной срез попадаешь, когда видишь их. Ты перемещаешься на другую игровую карту. На ту, где эти трое биоботов – пассажиры с билетами. А карты – в них прорисованы конкретные годы и дни, интерьеры, люди, предметы, мороженщицы и каноэ с вёслами. И на каждой из них обязательно есть отлавливающие тебя «милиционеры». Первый уровень так и называется – «ПОЙМАЙ ПАССАЖИРА». Второй уровень – «АТТРАКЦИОНЫ НА СТАНЦИЯХ», потому «милиционеры» в этой игре – не самое худшее… Новых карт за три месяца, что я здесь, разработчик не добавил, ему не до этого. Есть некий системный сбой, с которым они не могут справится. И сбой этот – единственное, в чем изначально я не ошибся. Вот нас и бросает после тамбуров с карты на карту или на разные их обрывки. В поезде кусок одной карты, на перроне – другой. Люди появляются и исчезают... Понятно? Шесть карт из восьми вообще без людей, ты сам всё видел…
Дмитрий кивнул. Посмотрел, как в конце вагона уже вместе рисовали басист-манекен и их маленький Гномик. Становилось всё сложней и запутанней, но когда объяснял не Саймон, а Валька, воспринимать было как-то проще.
– Но… – подался он вперёд, немного уложив в голове всё то, что получалось уложить. – Как нам понять, где заканчиваемся мы, и где начинается игра? Любой из нас может оказаться ботом. Будь я разработчиком игры, то с этого б даже начал. Ты ненастоящий, я ненастоящий. Такое в сюжет только добавит крови с перцем…
Фарадей сузил глаза. Почесал висок и, хитро улыбнувшись, поднял вверх указательный палец – любимый был его жест.
– А тут ты прав, – сказал он. – И я проверил. После того, как понял, что первая моя теория – полный тупик, и побывал у границ этого мира. А узнал всё через найденный ноут – не все вещи прибрали за настоящими пассажирами. Сбой повредил системную защиту, вот вам и доступ. И три дня только тем и занимался, что считывал информацию и укладывал встававшие дыбом на голове волосы…
– Что… ты узнал? – насторожился Дмитрий, уловив изменения в интонации.
– Я говорил уже, – загадочно произнёс Валька, – в живых осталось только пятеро. Так выдала незащищенная программа. Ты, я, Гномик, Саймон. Но пятый – это не…
Произнести он не успел. Потому что в следующий миг Леся вдруг дёрнулась с места, вскочила, выронив бутерброд, который делала для Сонечки. А Валька, – да-да, худенький щуплый Валька Фарадей!, – который тяжелее шахмат, гитары, ноутбука и волейбольного мяча в жизни ничего не поднимал, схватил правой рукой с барной стойки свой мачете, а левой успел поймать Лесю за волосы. Взмахнул и одним сильным ударом срубил ей голову.
Дмитрий оцепенел. Тело тихо брякнулось на пол, из горла фонтаном забила кровь. Тут же подкатила рвота и он согнулся, выблевав на пол съеденные бутерброды. А когда разогнул спину, Фарадей чуть ли не в лицо тыкал ему отрубленной Лесиной головой. Голова хлопала на него глазами, лицо изображало то улыбку, то грусть – так на нём менялись различные виды привычных реакций.
– Понял, где заканчиваемся мы, – спросил он, – а где начинается игра?
Дмитрий вытер рот.
– Ага, – кивнул в ответ.
Валька же был прекрасен как никогда. Словно красный бог смерти. По локти в чужой крови, хищно и с азартом улыбался. Заядлого игромана запустили в настоящую игру. Вот-вот от ража штаны задымятся, совсем одичал за три месяца в поезде. Потряс буднично Лесиной головой, ища глазами, где ей заняться подробно. Передразнил её кровавые гримасы своим языком.
И Дмитрий блеванул на пол снова.
***
Саймон и Соня, рисовавшие в дальнем углу вагона-ресторана, когда всё произошло, на шум не обернулись. На плазме крутился какой-то мульт, и довольно громко. Кажется, из родного мира, Дмитрий его уже где-то видел в гостях. Узнал издалека персонажей. А потом с мультфильма изображение вдруг переключилось на «Терминатор-2». И, примечательно, что в фильме был как раз тот момент, где робот возился с Джоном Конором, поднимал одну ногу и повторял за ним движения. А мать его, Сара, наблюдала за ними со стороны и думала, что с этим запрограммированным на защиту киборгом её сын может быть в безопасности. Саймон тоже сейчас поднимал ногу. И вслед за этим расставлял руки в стороны. Наверное, показывал Сонечке журавля или цаплю. У него даже движения выглядели «железными» и механическими. Но вовсе не оттого, что был надёжным и сильным терминатором, а потому что снова напился. Одно хорошо – с Соней они успели подружиться, и ей было с ним интересно. Ребёнок нуждался в присмотре и новой няньке, боец из Саймана всё равно был никакой. Он – не очкарик Валька. Тот смастерил себе мачете, и, кроме Леси, успел срубить голову кому-то из «белых мундиров». А вечно пьяный басист хорошо срубал пробки с бутылок. И, как оказалось, умел веселить детей.
Тело девушки-бота, улучив момент, они подняли с пола и убрали за барную стойку. Валька чуть отвлёкся и посмотрел несколько мгновений кино. Кажется, в голову ему ранее не приходило включать здесь плазму – лёгкое удивление читалось на его лице. Сделай он это прежде, возможно, раньше сообразил бы, что это игра, а не совсем иной мир. Наверняка бы понял, как только увидел бы фильмотеку своего детства. Но сейчас решил, что просчёт этот был незначительным, мелким, хоть и весьма обидным, и занялся Лесиной головой. Порылся в ней недолго отвёрткой и чем-то железным, извлёк оттуда пару каких-то схем и маленький датчик. Для дела, сказал он, не пояснив, для какого. Зато пояснил охотно следующее.
– Пятый выживший – это тот, кто устроил системный сбой в игре, – сказал он. – Устроил, что б выбраться из этого надпространства. А заодно – разрушить здесь всё к чертям. Он тут дольше нас и лучше разобрался. Я отследил его по запросам. Точное место, понятно, не выяснил, спрятался он надёжно. Но создал канал связи. Написал, жду ответа. Скоро проверим…
Хорошо, коли ответят.
– И кто же играет в эту игру?..
Дмитрий рассматривал нож Фарадея и думал, из чего бы себе смастерить такое оружие. Он уже знал, к кому его применит. Лоб его сильно ныл, кровяная корка запеклась на нём толстым слоем. То-то они его догоняли всякий раз, как африканские гепарды. Сраные биоботы. Хорошо, хоть не бессмертны, как жидкий T-1000.
Валька помотал головой на вопрос об игроках этой игры. И как истинный учёный, после хладнокровного убийства человекоподобного бота, со здоровым аппетитом начал уминать недоделанный Лесей бутерброд. Даже кровь не отёр толком с рук.
– Выбор тут безграничен, – ответил он, прожевав. – Какой-нибудь сынок-мажор или очень богатые бизнесмены. Или кто-то, кто сам стоит у истоков разработки и финансирования. Компания, холдинг, НИИ, но при очень серьёзных капиталах. Любой захотел бы поиграть во что-то особенное, и чем выше забираешься, тем больше течёт твоя крыша… Сейчас не играет никто. Игра на ремонте уже несколько месяцев. Из-за сбоя. И отследить из нашего мира всё, что происходит здесь, не так уж просто при серьёзной поломке… Поломанной, игра работает, как может. Поезда по-прежнему собирают, как смерть с косой, людей из мира. А боты делают всё остальное…
– И что же случается с проигравшими – ты знаешь об этом?..
Вопросы становились острее. И Валька перестал жевать.
– Смерть здесь ни разу не видел, – признался он честно. – Отрубленные двум ботам головы не считаю. Но видел её следы. Наблюдал, как бьют живых людей, когда уводят со станций. Бьют так, что не похоже, будто они ресурс и ресурс очень ценный. Их уводили на аттракционы. А я тогда слишком был увлечён своей теорией. Раньше надо было понять, что дурю, сообразить это по таким вот важным мелочам с избиением.
– А сейчас?.. Сейчас не дуришь?..
Валька посмотрел на него. Развёл ладонями.
– А давай и проверим, – предложил он и взял свой ноут. – Кое-что могу показать, из того, что скачал. Заодно увидим, пришёл ли ответ… Но главное уясни – нам сам по себе этот поезд не нужен. Нам нужно место – станция Красные Землянки. Там обратная лазейка, на ж/д путях, прямо за ней…
В дверь рядом постучали. Не очень сильно, но они услышали. Звук шел из тамбура девятого вагона, как раз, где они с Сайманом забаррикадировали вход. Похоже, что скоро перейдут в атаку, начали уже давить и пробовать дверь на крепость. Валька показал Саймону знаком, чтобы он ещё добавил звука. Тот сразу на что-то нажал, изображение переключилось с Терминатора, и громко заверещал Пумба из «Короля Льва». Гномик перестала рисовать и принялась смотреть мультфильм.
Экран ноута между тем загорелся. Антенна встала рядом. Фарадей смастерил одновременно передатчик сигналов и шифратор, чтобы игра не распознала сигнал, а тот, в свою очередь, уходил по созданному безопасному каналу. И как только система загрузилась, показалось диалоговое окно. В нём уже было для них послание.
«Привет. Вы – четвёрка с 22-го? С вами рядом есть бот…»
Пальцы Вальки застучали по клавиатуре.
«Да, мы. Бот устранён. Что происходит? Это ты веселишься?»
По экрану забегал индикатор набора текста, где-то на другой стороне набивали ответ.
«Да. Повредил систему. Назад не повернуть. Сожалею, но с нами – тоже всё…»
Валька промедлил секунду с ответом. Как это всё? «Пятый» не думал спасаться?
«Может, разберёмся вместе?» – ответил.
Пауза.
«Нет. Не хочу».
Фарадей лихорадочно думал. Занервничал, начал чесаться. Пот выступил на висках.
«Когда?..» – напечатал он.
«Осталось часов 12-13…»
Снова поскрёб пальцами правый висок, затем быстро набил текст.
Дмитрий пока не вмешивался. И даже не успевал так быстро соображать отбитой дубинками головой.
«Поможешь задержать 21-й на Синих Озёрцах? – барабанил по клаве Фарадей со скоростью швейной машинки. – Пересядем на него с 22-го, в обратную сторону. Попробуем успеть до Красных Землянок, пока всё не схлопнулось. Пойдём вместе с нами. Там выход…»
«Про выход знаю... Но я остаюсь…»
Валька опять завис. Думал.
Дмитрий не стал больше ждать и отобрал у него клавиатуру. Сам напечатал:
«С нами ребенок…»
Через некоторое время появился ответ.
«Всех разом они отследят. Не дадут до Землянок доехать. Один ещё мог бы проскочить. С чипом Фарадея (знаю про чип!). Я бы «потерял» в системе этого одного после его бегства. Провёл бы как «уничтоженного живого». Но ребёнка вы одного не посадите на 21-й. Ей всего 6. Соня Феоктистова, ехала с родителями…»
Он всё про них знал. И Фарадей был уверен, что это не игра, что это тот самый «пятый» переписывается с ними, живой, настоящий, своими пальцами набивает ответы на другой стороне канала связи. Ещё и оказался умнее Вальки. Сумел-таки «подорвать» систему игры и посылал этот уродливый надмир ко всем зелёным. Дыры в пространстве и глубокие траншеи больше в нём зарастать не будут. «Пятый» запустил «total annihilation».
Дмитрий потянулся было к клавишам, но Валька замотал головой, зацыкал на него. Забрал клавиатуру себе.
«Мы рискнём. Поможешь нам?»
Долгое молчание в ответ. Точки на мониторе застыли и не двигались, наступила экранная тишина. Только вокруг стучали колёса поезда. И время от времени, заглушаемые звуком песен из Короля Льва, барабанили настойчиво в заколоченную наглухо дверь боты-милиционеры. Когда-то перейдут к штурму. А тут ещё и дождь сильный полил – по стёклам снаружи обильно текло, с обеих сторон вагона. Хотя бы погода теперь была везде одинаковой.
Дмитрий хотел было встать, открыть одно из окон, но на мониторе вдруг забегали долгожданные точки.
«Через час сделаю задержку 21-го на Синих Озёрцах. Через полтора ваш 22-й прибудет туда. У вас будет 30 мин., чтобы пересадить Соню на другой поезд. Панель, которую починил Фарадей, переставьте на 21-й – там тоже коротнуло. Удачи всем…»
Главное – и чуть не упустили! Панель переставить!..
В заколоченную дверь из тамбура в этот миг шарахнуло так, что даже сквозь звук мультфильма не заглушил. Соня и Саймон обернулись из своего конца вагона. Валька же снова сделал знак рукой, чтобы басит добавил звука.
– Может уже уйдём? – предложил Дмитрий. – В хвост поезда. Нам ехать час…
Будто поддержав его слова, из тамбура начали ломиться громко и остервенело. Кажется, у этих ботов появился «доступ» в следующие вагоны – напирали уже всерьёз. Осмелели, наваливались, дубасили ногами и руками. Либо так рушилась сама игра, либо правила против живых людей ужесточалось. А в прочем… без разницы, почему всё так происходило.
– Уже, так скоро?.. А потом?.. На рельсы?.. – Валька от монитора даже не оторвался, продолжал мельтешить пальцами, переписываясь с невидимым пятым пассажиром. – Тут стабильное пространство и одна из слепых зон для наблюдающих. Где-то ещё я ответы не поймаю или их считают. Держи лучше дверь. Пока мне нужно время…
Делать было нечего. Придётся стоять.
Совсем не радовало, но отчего-то в то же время и не пугало, что всё здесь набирало скорость и уверенно стремилось в тартарары. Как они посадят Соню на поезд одну? Что это вообще значило, что можно спастись только одному человеку? Почему нельзя всех живых «запрятать» среди мёртвых, и что за такая система безопасности, которая этого не пропустит? Он не успевал хвататься за те реалии в игре, которые выпускать из рук было нельзя. Если они спасут Соню, с самими-то дальше что будет? Фарадей опять придумает что-то в последний момент?.. А если не придумает?..
Валька закончил через четверть часа. Сложил ноутбук и быстро намотал на него все провода. Закинул в рюкзачок на спину.
– Нам надо найти этого пятого пассажира, – сказал он, будто думал всё время о тех же самых вещах. – Отправим сначала Гномика домой, затем разыщем его. Он там, на Озёрцах, куда мы и едем. Надо лишь поискать. А как найдём, то он отправит нас. И сам уберётся вместе с нами. Как тебе такое?..
Звучало обнадёживающе. Почти как несгораемый план. Но что-либо ответить на это Дмитрий ему не успел. Вероятней всего, у «милиционеров» появился какой-то массивный таран или его подобие, потому что из тамбура шарахнуло так, что дверь в вагон треснула и на пол посыпалось стекло.
Оба с Валькой они тут же бросились к баррикаде, руками впились в приколоченные сверху полки и всё остальное. Упёрлись изо всех сил, не давая их преграде развалиться. Фарадей держался спиной и махал рукой Саймону.
– В четырнадцатый вагон!.. – кричал ему Валька громко, стараясь перекрыть голосом звуки мультфильма. – Через людей не ходите!..
Саймон, пьяный и растерянный, кивнул всё же головой, и взял сразу на руки Сонечку. Гномик был напуган. Не забыл прихватить её карандаши и сумку, а затем юркнул вместе с ней в полумрак. Свет в вагонах поезда горел только слабый верхний. Будто нарочно оставили для них, что б хоть как-то передвигались и зажигали интерес у тех, кто был игроками, наблюдал за их испуганными шараханьями и скитаниями. Сейчас не играл никто, как сказал Фарадей, но задумка была, вероятно, такой…
– Дадим ребятам время!.. – изо всех сил упирался вместе с ним в баррикаду Валька, тогда как с той стороны продолжали бить тараном. Они сдерживали натиск как минимум троих здоровенных охранников. И что-то там опять грохнуло.
– Почему в 14-й?.. – впопыхах бросил Дмитрий, не успевая бить молотком по потянувшимся вдруг из-за заграждения рукам. Таран отложили, первая дверь начала поддаваться.
– Я там оставил кое-что!.. Заберёшь потом с собой…
Как они ни держались ногами, руками и спинами, оба понимали, что раунд этот проигрывали. Неизвестно, через сколько ещё вагонов могли теперь пройти за ними охранники, но отступать нужно было прямо сейчас.
Не сговариваясь и поняв друг друга без слов, отбили последнюю атаку. Дмитрий раздробил молотком чью-то кисть, заставив бота взвыть, а Валька успел взмахнуть заточенным остро мачете. Отсеченные пальцы рубленой морковкой осыпались на пол. Упёрся напоследок спиной в баррикаду, дабы проверить всю тщетность усилий, но ноги его сразу поехали. «Вроцлав же... Твою Голованово!..» – выругался он, оставив эту пустую затею.
В следующий миг побежали оба. Ветром вылетели из ресторана в тамбур десятого вагона и резко открыли дверь.
Людей оказался полный коридор. Пассажиры. Только никто из них не был теперь занят своими делами, не спал и не ел, не читал газету и не шёл умываться, не ругался с соседом из-за кипятка. Все боты смотрели только на них. Дружелюбие и будничность с их лиц исчезли. Будто стёрли кухонной губкой.
– Так я и думал! – улыбнулся своей догадке Валька. – На станции будем сходить на безлюдную карту!
Закрыл дверь. «Перезагрузились» и снова открыл. Люди в десятом вагоне исчезли.
Позади, в ресторане, боты-милиционеры, похоже, успешно разобрали завал-баррикаду. Послышался топот бегущих ног. Рванули от них в опустевший вагон как сумасшедшие.
Остановились только, что б оглянуться на миг, когда пробежали через весь коридор и были готовы уносить ноги дальше. Но преследователи их тоже встали. Будто натолкнулись на невидимую преграду. Мерзко улыбались издалека, а один даже карикатурно пригрозил дубинкой. Упёр затем руки в боки. Гримасничал, сука, думал, смешно. Теперь им был доступен вагон-ресторан, но запретным пока оставался хвост поезда – последние семь вагонов.
Валька выдохнул удовлетворённо, хохотнул, и не остался в долгу – показал «милиционерам» в белом сначала руку по локоть, затем и ногу по колено. И дальше, к 14-му вагону, они двинулись уже без суеты.
В 13-й, перед ним, зашли лишь с пятого раза. Та же картина перед глазами – недружелюбные боты не желали пропускать и были готовы наброситься, если б только к ним сделали шаг. Но на пятый проход через тамбур пассажиров не стало. И в нужный 14-й вагон они вошли спокойно.
Он не был пуст – в самом конце из открытого купе выглядывала настороженная голова Саймона. От сердца сразу отлегло. Гномика доставили в пока ещё безопасное место.
– Задержись, – взял его Валька за локоть, не дав идти дальше. Саймону же привычно махнул рукой, чтобы ждал их с Соней там – тот как собака выучился понимать его команды. Затем открыл купе, возле которого они остановились.
– Прошу, – пригласил Фарадей.
Дмитрий вошёл. В купе было темно, тусклый верхний свет горел только за спиной в коридоре. Потому человека сразу и не увидел. Зато едва не подпрыгнул до потолка, когда услышал.
– Здравствуйте, Дмитрий! – поприветствовал его человек своим хорошо поставленным голосом. – Я знал, что мы ещё увидимся. И с вами, и с Валентином.
Вот это поворот! В темноте сидел не кто иной как Валентин Иванович! Тот самый милый собеседник, который знал другого физика Хокинга, но что уже было совсем не важно, потому что вся эта реальность была порождена не вселенной, а выдумкой разработчиков биотехнологической игры, в которую все они угодили.
Валька зажег фонарик. Протянул.
– Посвети, – попросил он и обратился уже к старику: – Валентин Иванович, наклоните, пожалуйста голову.
– Конечно, тёзка, с удовольствием помогу вам, – произнёс пожилой мужчина и послушно положил свой лоб на столик, предоставив взамен затылок.
Дмитрий не понимал, что происходит, но смотрел молча и ждал объяснений.
– Я много успел за последние три дня, – серьёзно, без хвастовства, произнёс Валентин Лоскутов – Валька Фарадей. Приподнял с затылка Валентина Ивановича волосы. И открыл на верхней части его шеи… маленькую крышечку-дверцу.
– Этого бота я перепрошил, забрал его недавно с другой карты игры. Нужно только заменить пару сгоревших схем. С ним Соня будет в порядке, довезёт её и вернёт домой. Он – бот, другие боты его не тронут…
– А Соню? – спросил Дмитрий, пока Валька ковырялся в голове Валентина Ивановича и вставлял туда то, что достал из головы Леси.
– У Сони будет вот это, – произнес Фарадей, закончив возиться с Валентином Ивановичем, достал из кармана нечто и показал на ладони.
– Тот самый чип, про который написал нам пятый пассажир. Я называю это «глушилкой». Поможет не «отсвечивать» – игра будет воспринимать носителя чипа за бота. Собрал один кое-как из деталей другого ноута. И прошивал через систему игры. Потому все мои действия «пятый» отследил. Но только он, и лишь потому, что я позволил. Понял, что он существует, и надо как-то убедить его мне поверить. Позволил отследить себя, чтобы выследить самого…
– Куда ты сейчас?.. Снова один?.. – спросил Дмитрий, поняв, что Валька опять собирается уйти. Забрал с его руки вещицу, похожую на обычные часы с самодельным браслетом, но без экрана. Валентин Иванович по-прежнему сидел вниз лбом. А Фарадей сжал губы и поправил на глазах очки. Одна душка на них была погнута.
– Схожу за панелью, – ответил он не сразу. – Вставлю в неё последнюю схему и заберу целиком. В кабину управления попаду через верх, по вагонам – уже попадал так. Поднимусь, когда поезд начнет сбавлять ход на Озёрцах. Времени останется мало, «пятый» не всесилен. Он сделает задержку 21-го поезда, но вечно она длиться не будет. Внутренняя безопасность игры не все манипуляции спишет на сбой. Пусть всё и летит к херам, но система будет защищаться до последнего. Уничтожать всех, кто против воли попал в игру, чтобы быть уничтоженным. Вот почему этой дорогой выход есть только у одного. Игра отвлечётся на остальных. На нас. Чтобы убить…
Дмитрий промолчал с пониманием. Отпускать Фарадея одного ему не хотелось, но и возложить всё на плечи вечно пьяного Саймона было нельзя. Он уже примерно представлял, что и когда потребуется от перепрограммированного бота, а также от него самого. Времени у них действительно не было.
Валька сел.
– Давай проговорим всё с самого начала. Что б вышло без ошибок… Чтобы домой попала не только Соня, но и мы следом за ней. У нас будет полдня в лучшем случае…
Едва он произнёс эти слова, как за окном вдруг появилась небольшая, но яркая крохотная искорка. Словно маленькая звёздочка, красно-оранжевая и с длинным хвостиком, она летела где-то вдалеке по начинавшему светлеть небосклону. И оставляла за собой длинный и тонкий смазанный след.
И не успела она коснуться горизонта, как появились ещё две или три, точно такие. А вслед за ними ещё, и ещё. И все они неслись к земле, словно струйки метеоритного дождя или какого-то гигантского салюта. Этот чуждый мир биоигры, если и разрушался столь зрелищным и необычным образом, устраивая в небе подобные светопредставления, то делал это весьма эффектно и ярко. Вид огненного дождя не мог не радовать глаз. Потому что отсветами фейерверков в них отражалось недавно ушедшее детство…
Лунная песня Часть 86
🔞18+
Я напрягся, потому что по его удивлению было похоже, что у него есть какая-то неприязнь к Еве и всем, кого привели от неё. Но раз уж я выбрал для себя линию правды без "виляний хвостом", то решил всё рассказывать как есть, чего бы мне это не стоило.
- Да, она меня и выкупила. Её лысый мужик Филипп не хотел покупать, а она его упросила. Со мной ещё был зверь один, так его не купили. После охотники избавились от него. Так что с одной стороны, можно сказать, что Ева спасла мне жизнь, - рассказал я всё, что думал.
Громила заулыбался, что было хорошим признаком. Вот если бы он вскочил и начал меня лупить или душить, я бы подумал по-другому.
- Да мы теперь в одной команде, получается. Я тоже от Евы. Ну, значит, друг друга не убьем. Тут правило есть, чтобы не ставить напарников друг против друга. Уже хорошо. А то был случай, подселили парня, мы с ним сдружились, а потом оказались в одном бою, - вспомнил пленник.
- И что с ним случилось? Какие тут вообще бои? – поинтересовался я, примерно догадываясь, что ничем хорошим поединки не заканчиваются.
- Пришлось его убить. Тут насмерть сражаются. Либо ты, либо тебя, а мне не хотелось погибать... но и не хотелось терять его. Короче, суки тут все. Очень тяжело бывает, - он говорил задумчиво, скорее всего, прокручивая перед глазами прошлые моменты.
Я тяжело сглотнул. Не самое интересное положение у меня оказалось. Если уж тут и оставаться, то я бы предпочёл, пусть если не в кровати с Евой, так хоть на трибуне, глядя, что творится на арене, а в итоге оказался поводом для шоу.
- То есть, выживает тот, кто победит? Что если не захотят драться гладиаторы? – спросил я, выискивая лазейку.
- Да, всё также как и несколько тысяч лет назад. Все просто. Победишь - будешь жить до следующего боя. А потом снова и снова. Но где-то в конце будет победа. Я верю в неё. Только по этому и выигрываю. А, может, из-за страха смерти выигрываю. Но уже устал. Устал от побед и от вида смерти. Ева обещала мне свободу, когда закончится бои. Но они, наверное, никогда не закончатся. Постоянно привозят всё новых и новых гладиаторов. Вот теперь и ты тут, - вздохнул он, - А если ты думаешь, что боя можно избежать, я тебя огорчу. За процессом следят десятки стрелков, и в случае, если что-то пойдёт не по плану организаторов, они тут же пустят в дело оружие. Так что, как я уже говорил, выжить получится только победив.
Я внимательно слушал его, пока не понимая всей угрозы, всего страха, которые мне предстояло испытать, выйдя перед трибунами. Я ведь толком ещё и оборачиваться не понял как. Только недавно несколько раз получилось, а вдруг опять что-то не получится? Уверенности бы побольше в этом деле.
Коленки сами задрожали от волнения, сердце билось в груди так быстро, будто я уже шёл на ринг. Что же будет, когда меня вызовут. Ладно, надо себя успокоить, а то я себя загоняю в угол заранее. Все эти мысли не давали покоя, но где-то витала и ещё одна, которая волновала меня не так сильно, но всё же почему-то появлялась. Раз он тоже от Евы, спал ли он с ней? Чувство ревности стало появляться всё более явно, хотя поводов считать себя избранником девушки у меня не было.
Пока я думал над всем этим, мужик спросил, как меня зовут, заодно и сам представился. Мы ещё говорили с ним долго. Я узнал, что он тоже оборотень. Кажется, Ева собирала только таких, хотя это было никак не проверить, потому что напарников до меня у Семёна, так звали этого оборотня, ещё не было.
Он начал меня учить как оборачиваться, теория и практика. Что-то стало получаться. Я обернулся раз, второй, третий. Всё происходило как надо, а самое главное - быстро. А потом нам принесли еды. Два куска сырого мяса. Куски большие и сочные. Вот только, пребывая в образе человека, я бы не хотел прикасаться к этому мясу, хоть голод и разыгрался во мне от вида этой вкусности. Я обернулся четвёртый раз, чтобы съесть этот ужин, или завтрак. Уж не знаю, как назвать этот приём пищи. Но Сёма сказал, что оборотням всегда приносят еду ночью. Раз мы ночные виды нежити, буду считать это обедом.
В коридоре шлёпали шаги, кормёжка шла не только у нас. Стуки в соседние двери, крики, довольные и не очень, спать было бы сложно в такое время.
Я принял образ человека сразу после еды, повеселив напарника своей брезгливостью. Он ел в полуобразе. Этому я ещё научусь. А пока я крутил костяшку в руках, снова подумав о волнующем меня вопросе. Ну, я и решил задать его прямо сейчас.
- Ты тоже с ней спал, с Евой? – озвучил я мысли, указав костью на соседа.
И тут нашу дверь снова стали открывать. Наверное, забрать миски, подумал я.
- Новенький, выходи, время боя пришло! – словно гром в чистом небе раздался голос стражника. Я выронил кость из трясущейся руки, вновь словив дикий ужас, и испуганно глядел на Семёна, а он на меня, как будто в последний раз. – Быстрее давай, если сам идти хочешь!
Два выстрела в небо (часть 5)
План в очередной раз сложился простой и незатейливый — привести к дому неудавшихся охотников для грязной работы и ждать возвращения оборотня. Будь на месте сбежавшей псины обычный человек, Влад эту идею отбросил бы сразу. Люди в таких случаях дали бы дёру в ещё большую глухомань и залегли на дно на ближайший годик. А то и подольше. Но это люди. Про оборотней Влад знал, что если те сбились в стаю, то друг за друга глотки будут грызть до последнего вздоха. А здесь так вообще прекрасный экземпляр семейной долбанутости. Да и судя по тому, что Влад успел увидеть, эта компания людоедов не блистала умом. Он вообще в какой-то момент поймал себя на ощущении, что словно попал в типичный американский ужастик, где компания молодёжи повернула не туда и ожидаемо огребла. Госуха людоедских экземпляров прохлопала, в чём не было ничего удивительного. Но ещё больше интереса вызвали слова Пашки, что у его босса с каннибалами начались какие-то проблемы. Как будто бы тот всё знал, но ничего не делал, пока те ему чем-то не угодили. Сам Давыдов вряд ли расскажет о своей степени близости с безумцами. Оборотень — тоже. Но в любом случае стоило быть осторожным. Спину здесь никто не прикроет.
С такими соображениями Влад припрятал боевой “калаш” с разгрузкой в укромном месте. Облил схрон варевом, чтобы оборотень не почуял. К машине он вернулся только с пистолетом. Оставаться совсем безоружным тоже хреновая идея.
Влад сел в “вольво” и позвонил Давыдову. Бизнесмен ответил после второго гудка.
— Всё сделано? — вместо приветствия спросил он.
— Почти, — отозвался Влад.
— Что значит “почти”? — сразу же перебил Иван. — На “почти” мы не договаривались.
— Ты там выдохни, пока сердечко не прихватило, — жёстко оборвал Влад. — Мне нужны пара твоих людей. Разобраться с телами, следы замести.
— А-а, — в голосе Давыдова отчётливо прозвучало облегчение. — Когда им нужно приехать?
— Через неделю, блядь. Ну или через две. Прямо сейчас пусть едут сюда.
На той стороне ненадолго повисло молчание.
— Алексей… Ну, тот, который тебе передал инвентарь… Сейчас он с кем-нибудь приедет. Где ты?
— Жду его там, где он меня встретил и передал… инвентарь.
Влад нарочно выделил последнее слово и сбросил звонок. Чистоплюй хренов. В боковом стекле померещилось движение. Он долго вглядывался в одинаковый лес, но ничего подозрительного не увидел. Положил пистолет на пассажирское сиденье. Волчок вернётся, но не так быстро. Залижет раны и обязательно придёт. А Влад собирался сделать всё, чтобы спровоцировать молодого и глупого волчонка. Мелькнула тревожная мысль, а вдруг тот объявится не один. Он покатал её в сознании и решил, что нет, маловероятно. Не цыгане же, чтобы жить большим табором. А даже если вдруг и найдутся оборотни из другой стаи, кому надо раскрывать себя и умирать за таких отморозков?
Пока ждал людей Давыдова, Влад успел напиться кофе, зажевать пару протеиновых батончиков и слегка размять ноги. Время шло, а ничего в его жизни толком не менялось. Даже в долбаной бытовухе. Что на войне, когда бегал по нужде и опасался, не прилетит ли чего, что здесь приходилось оглядываться — не прибежит ли озверевшая псина. Влад подумал, пусть он совсем недавно рассуждал, что его не попустило, и что азарт от предстоящей заварухи всё ещё бил наотмашь по нервам, но надо завязывать. Разделается с этим делом и всё, на заслуженный отдых. Заниматься кофейней, собирать самолётики. Кота, может, заведёт. Такого же огромного как Джексон. Только чёрного.
Люди Давыдова приехали довольно шустро. Через час рядом с “вольво” остановился уже знакомый тёмно-зеленый “патриот”. Влад сразу положил руку на пистолет, наблюдая, как из отечественного внедорожника выбрались двое. На первый взгляд, без оружия. Держались они не обманчиво расслабленно, когда надо усыпить чужую бдительность. А с собранностью и подглядывающей нервозностью людей, привыкших не задавать вопросов, но уже понимающих, во что влипли.
— Чё, разобрался с ними? — сходу спросил Лёха, кивком головы показал на своего напарника. — Никитос, кореш мой. Никит, а это Влад, наш бравый охотник за нечистью.
Влад перевёл пристальный взгляд с одного на другого. Те самые друзья с гнильцой.
— Ага, теперь убраться надо.
— Ну нихера ты крутой, — усмехнулся Лёха. — А не пиздишь?
— Сходи проверь.
— Да хорош, пошли уже, — встрял в разговор Никита.
Выглядел он хреново, как после долгого запоя или болезни. Влад проследил, как тот молча открыл багажник “патриота” и вытащил очередной, выражаясь словами их босса, набор инвентаря. Поскромнее, чем в первый раз. Да и другого назначения. Вместо оружия — канистры с бензином, лопаты и чёрные мешки.
— А лопаты-то зачем? — с сомнением спросил Влад.
— Комаров отгонять, — отозвался Лёха, подхватывая горючку.
— Я серьёзно. Закапывать в лесу — проще ничего не делать.
Никита повернулся и пригвоздил его тяжелым взглядом.
— А куда их, по-твоему, девать? — огрызнулся он.
Влад хмыкнул и пожал плечами.
— Так у вашего босса мясокомбинат, чем не варик.
— Охуеть как смешно.
Судя по тону голоса, Никита злился. Да и жесты у него становились все более дёрганые, нервные. Он выронил лопату. Та чиркнула полотном по бамперу “патриота” и оставила щербатую царапину. Никита словно не заметил — рывком поднял её с земли, забросил обратно в багажник. Вытащил последнюю канистру и пошёл в лес. Уверенно, словно знал, куда идти.
— А где оружие? — вдруг спросил Лёха.
Влад посмотрел на него как на дурака.
— Мне, по-твоему, надо было здесь с боевым АК лицом торговать? Лежит в нужном месте. Заберёшь на обратном пути.
Лёха не ответил. Перехватил поудобнее свою ношу и пошёл вслед за напарником. Глядя им в спины, Влад задумался, как они решились идти против оборотней. Поневоле вспомнились Страховские “космонавты”. Вот те волчар быстро бы размотали. А эти оборотням — раз плюнуть. Удивительно, что двоё смогли свалить. Будь вместо блохастых люди, Влад решил бы, что этим двоим разрешили уйти. Как предупреждение Давыдову. А что на самом деле произошло — хрен его знает. Как, впрочем, и всегда.
На подходе к дому Влад подобрал спрятанный боекомплект. Надел разгрузку, по привычке проверил оставшиеся магазины. Лёха заметил его приготовления.
— В кого стрелять собрался? — мрачно спросил он.
— Комаров отгонять, — в тон ему ответил Влад и убрал пистолет в кобуру. — Вы оба давайте пошустрее. Тащите всех в дом, пожигайте и поехали.
— А ты типа стоять и смотреть будешь?
— А я свою часть работы уже сделал. Вон, видишь, у порога один лежит. Остальные уже в доме. В сарай не забудьте заглянуть. Вон в тот, дальний. Может, своего признаете.
Никита вдруг переменился в лице. Поставил канистру на землю и быстро зашагал к постройке. Лёха проводил его безразличным взглядом и посмотрел на мёртвого хозяина семейства. Оценивающе оглядел потрёпанный после двух гранат дом.
— Неплохо ты здесь повеселился…
Он хотел сказать что-то ещё, но его перебил крик Никиты. Сначала тихий, потом громче.
— Блядь… Блядь!
В сарае что-то грохнуло. На лице Лёхи промелькнуло усталое раздражение, намекающее, что напарник сорвался не в первый раз.
— Да бля… — выругался он и тяжело вздохнул, а потом громче добавил. — Никитос, ты чё там?
Никита молча показался из сарая. Со сжатыми в кулаки руками шёл прямиком к ним.
— Ты же говорил, что он погиб! — выкрикнул он в лицо напарнику.
Надо было отдать должное Лёхе — с эмоциями тот справился быстро. Влад заметил промелькнувшее на его морде секундное раздражение, которое тут же сменилось разыгранным недоумением. Ему, сам того не сознавая, помог Никита —- злость требовала выхода, и он переключился на Влада.
— Это ты, сука?! — выкрикнул он. — Ты его убил, да?! Труп свежий. Даже не остыл…
Он бы набросился, а устраивать рукопашку и продолбать появление последнего оборотня Влад не особо хотел. Он вытащил из кобуры пистолет и, сняв с предохранителя, навёл прямо на Никиту.
— Успокойся, а то ляжешь рядом, — медленно произнёс Влад.
— Э-э, ты чё… — вскинув руки, предостерегающе окликнул Лёха.
Лицо у Никиты перекосилось от злости. Он неохотно остановился, не сводя с него тяжёлого взгляда. Лёха тем временем смотрел то на одного вынужденного напарника, то на другого.
—- Да ёб твою мать, чё за хуйня здесь творится?
— А я объясню, — коротко ответил Влад, не опуская оружие. — В сарае ваш общий знакомый. Пашка. Точнее, то, что от него осталось.
— Ты его убил, — разделяя слова увесистыми паузами, сквозь зубы процедил Никита.
Влад с усмешкой покачал головой.
— Не-е-ет. Это вы его убили, когда бросили здесь. Да, я застрелил, а знаешь почему? Его обратили, а потом заживо жрали по частям почти две недели. А ты нихера не сделал, но зато сейчас передо мной высераешься.
Никита шумно втянул воздух. В его глазах Влад заметил и нескрываемую злобу, и боль. Про себя он только усмехнулся — где же этот праведник раньше-то был?
— Я… — заговорил Никита, но Влад его перебил.
— Головка от хуя. Хорош сопли размазывать. Живи теперь с этим. Мне глубоко насрать и на вашего Пашку, и на вас обоих. Меня больше волнует, что сюда какой-нибудь залётный патруль приедет. Тащите тела в дом и поехали отсюда.
Влад по глазам видел, что слова распалили того ещё больше. Поэтому не торопился убирать пистолет. Мало ли чего парню в башку стукнет. Ситуацию попытался исправить Лёха.
— Никит, бля, мы это уже проходили. Никто не знал, что он живой. С коптера, сам понимаешь, не всё можно разглядеть. Так что хорош. Разлей горючку в доме, а я займусь этим. И Пашкой тоже.
— Да иди ты, — зло бросил Никита, обращаясь то ли к Владу, то ли к Лёхе, или сразу к обоим.
Он развернулся и пошёл обратно в сарай. Лёха зыркнул ему вслед.
— Ты “ствол”-то опусти, — сказал он и занялся папашей-оборотнем.
Без особой брезгливости подхватил труп под мышки и с лёгкостью поволок его в дом. Крепкий мужик в отличие своего напарника. Влад опустил оружие, но в кобуру не убрал. Глянул на смарт-часы. Почти три часа прошло. Разглядывая заросли вокруг дома, он задумался, что произойдёт раньше — бедовые охотнички чухнут, что одного тела не хватает, или серенький волчок придёт тяпнуть за бочок. Влад зашёл в дом — встал так, чтобы со спины к нему никто не подобрался. Старался держать в поле зрения обоих, но чаще посматривал на Никиту. Тот выглядел более привлекательной добычей для оборотня — с болезненно побледневшем лицом тащил тело Пашки за единственную уцелевшую руку. Без трёх конечностей бедолага весил полегче, но Никитосу эта работа давалась явно тяжело. На середине пути он остановился. Выпрямился, что-то бормоча себе под нос. В тот же момент Влад услышал треск веток.
Никита тоже повернул голову на шум, но, завидев выскочившее из леса чудище, не сделал вообще ничего, чтобы спасти свою шкуру. Просто шагнул назад и тупо замер на месте. Как будто к нему бежали сын или дочка — обнять любимого папочку, а не стокилограммовый долбанный монстр, который одним ударом мог сломать позвоночник. Влад быстро вскинул пистолет и выстрелил несколько раз. С небольшим опережением — чтобы наверняка. Оборотни — твари живучие. Даже поймав пару пуль, волчара почти добежал до человека. Завыл и свалился рядом с ним — прямо на Пашку. А через несколько секунд превратился в такой же голый труп. Никита за всё время даже не пошевелился.
Боковым зрением Влад увидел выскочившего из дома Лёху.
— Какого хера?! Ты же сказал, что всех порешил!
— Вот теперь всех.
— Серьёзно, блядь? А нам ты когда собирался рассказать? Мы тут сидим копошимся, а ты, оказывается, не всех мочканул.
Теперь злился Лёха и проходил ровно через те же стадии, что и его напарник. Злой взгляд, сжатые кулаки. И нихера толка. Сплошная пустая истерика.
— А что бы это поменяло? — ровно спросил Влад. — Что? Скажи я вам, что здесь живой оборотень, вы бы оба дёргались и спугнули его. Или снова зассали и свалили.
— Да ты совсем охуел? — прорычал Лёха, надвигаясь на него. — Стрелять будешь? Ну давай…
Влад холодно улыбнулся.
— Не, не буду. Мне же не за вас заплатили. Хорош истерить, как девочка. Толка от вас меньше, чем от зелёного срочника. А так оба живы, никого не зацепило.
Продолжению перепалки помешал Никита. Тот молча наклонился над мёртвым оборотнем и спихнул его с трупа — словно пару минут назад он не оказался на волосок от смерти, а рядом не орал Лёха и не наезжал на Влада за обман. Никита просто схватился за руку Пашки и поволок его в дом — мимо стоящих возле входа людей. На лице Лёхи отразилось теперь уже настоящее удивление, он промолчал и ушёл следом в дом. Через пару минут Влад услышал, как тот разливает по комнатам горючку.
Сам он дожидался снаружи — так, на всякий случай. Кто знает, что на уме у этих двоих. Один на психе, второй пиздит как дышит. Да и мало ли — вдруг ещё какая псина всё-таки прибежит. Пока он приглядывал за обстановкой, Никита вернулся за оборотнем. Как-то странно, словно оценивающе посмотрел на Влада, но ничего не сказал — молча поволок мёртвого подростка-людоеда в дом.
По-хорошему надо было избавиться от оружия. Влад подумывал оставить его в доме, прежде чем поджечь. Давыдов вряд ли сильно расстроится, если ему не вернут нелегальный “калаш”, а отдавать его людям — себе дороже. Словно в подтверждение мыслей в доме сначала раздался грохот, а следом голос Никиты.
— Какого…
Младший из бедовых напарников оборвал фразу, но интонация говорила сама за себя. Влад быстро зашёл в дом. Настала его очередь злиться — какого хрена эти двое из ларца никак не могут закончить простейшее дело, чтобы он смог с чистой совестью забрать у Давыдова остаток денег и уехать домой. Лёха и Никита нашлись в небольшой комнатушке. Стояли возле открытого квадратного люка в подпол. Рядом на полу лежала тяжелая крышка с ручкой. Когда Влад осматривал дом, заметил погреб, но проверять, что там, не возникло никакого желания. В отличие от этих товарищей.
— Ты нахера туда полез? — прикрывая лицо рукавом, глухо спросил Лёха. — Мало жести что ли?
Никита молча стоял возле самого края. Белый как бумага. Того и гляди хлопнется в обморок. Мертвечиной воняло ещё сильнее. Влад подошёл поближе и заглянул в погреб. Там он увидел обнажённый труп женщины без кожи на голове и с отрезанной грудью. Сразу вспомнился кровавый ошмёток в комнате с девкой с рыжим скальпом. Маленькая людоедина старательно прихорошилась чужими частями тела.
— Пошли отсюда, — коротко сказал Влад. — Меня уже тошнит от этого места. Во всех смыслах.
— Да, сейчас, — кивнул бледный Никита. — Сейчас… Лёх, поможешь? На кухне осталось горючку разлить. А мне чёт нехорошо…
— Говно-вопрос, — отозвался Лёха, тут же отходя подальше от люка. — Канистра там?
— Да, там оставил.
Лёха кивнул и потопал на кухню. Никита двинулся за ним следом, но вместо того, чтобы выйти из дома и подышать свежим воздухом, он тенью скользнул за напарником. Влад нутром почуял неладное, но остался на месте. Пальцем только дотронулся до предохранителя на пистолете. Через пару мгновений он услышал глухой удар и приглушенный крик. Звук словно упало что-то тяжелое, а следом — ещё один удар. Влад медленно подошёл к дверному проёму. Увиденное вполне вписывалось в реалии безумного семейства, но крайне хреново — в его намерения побыстрее свалить из леса. На полу с проломленной башкой лежал Лёха. Возле него с ним стоял дрожащий Никита с окровавленным топором в руках.
— Пиздабол… — сбивчиво пробормотал он. — Знал он всё. Понимаешь?
— Началось в колхозе утро… — с тяжелым вздохом обронил Влад. — А давай-ка ты, парень, топор положишь. Выйдем из дома, и там расскажешь, кто знал и о чём.
Никита бросил орудие убийства и медленно вышел на улицу. Другой бы на его месте сто раз подумал, прежде чем поворачиваться спиной к вооруженному человеку. Особенно после того, как сам замочил своего же напарника. Но этому словно всё стало безразлично. А к Владу вновь нагрянуло непрошенное узнавание. Не сказать, что он часто видел последствия, когда нервная система в определённый момент давала понять, что всё, хорош, стоп-машина. Может, два или три случая всего было за всё время его службы. И, главное, заранее не всегда получалось угадать. Вроде бы пару дней назад боец ходил на задачу, был вполне боеспособной единицей, а потом вдруг клинило. И хорошо, если такое случалось в безопасной зоне. Без угрозы и для его жизни, и для всех, кто мог оказаться рядом. Никита выглядел так же — словно копил в себе трэшачок, копил… Выплеснул накопленное, а потом всё, сломался. Перегорел. С такими напарниками как у него Влад тоже долго бы не протянул. В его деле без доверия никуда, и оно должно быть нормальным, а не как у этих. И ему бойцы верили, и он знал, что они спину прикроют. Ему всегда виделось слегка ироничным, что на гражданке людей, в ком он был по настоящему уверен, практически не осталось. Родственники уже чужие люди. К тому же Грифу после дела с оборотнями появилось много вопросов.
Влад вышел вслед за Никитой из дома.
— Ну выкладывай.
Тот помолчал, словно собираясь с мыслями, потом заговорил.
— Мы когда в первый раз пошли сюда, Лёха нас разделил… Пашка с Саней первыми ушли. Мы остались километрах в пяти от дома. Он сказал, что оборотней надо просто припугнуть, чтобы место знали… А они двоих сразу порешили. Ну Лёха так сказал. Мы ушли, когда там пиздец начался. Он потом с коптера смотрел, говорил, что обоих убили. Тела он типа видел. Тогда Давыдов и решил тебя позвать, чтобы не пугать мразей, а наверняка.
— То есть вы все знали, что у вас под боком живут оборотни-людоеды, и пошли на них вчетвером, а потом еще и разделились?
Никита покачал головой и отвёл взгляд в сторону.
— Я не знал, что они людоеды. Пашка тоже. А этот… — он кивнул в сторону дома, — по-любому, как и Давыдов. Лёха говорил, что видел тела обоих. Типа без вариантов оба погибли. Но вот приедет охотник, тогда мы и отомстим. Я вчера слышал, как по телефону сказал странную фразу… Что-то типа “им есть что пожрать”. Я не особо въехал, пока сегодня не увидел… И Пашку, и женщину в погребе… А этот урод знал всё! Сука поганая! Эти твари хрен знает сколько жрут людей, и все молчат…
Злился Никита искренне. Влад верил, что тот не разыгрывал драму, чтобы прикрыть свою шкуру. Просто человек впервые столкнулся с говнецом жизни, которого для него оказалось слишком много. Вопрос только, как он в него попал. С такой-то тонкой душевной организацией.
— А как ты вообще связался с этой компанией? Неужели не видел, какие они люди? — озвучил Влад свои мысли.
— Да я их не знаю никого… Пашка позвал. “На дело”. Он брательник мой, сводный. Вот, сука, и сходили…
Никита тяжело вздохнул и в упор посмотрел на Влада.
— И что теперь?
Спрашивал он явно о своей дальнейшей судьбе. Влад по глазам видел, как тот подсознательно ждал, что его тоже завалят и сожгут в общей могиле.
— Ну, Фёдор Михайлович тобой бы гордился…
— Кто?
— Достоевский. Для Давыдова я вас обоих в последний раз видел живых и здоровых. Для всех остальных — вообще знать не знаю, что вы такие. Тебе полезный совет — одежду сжечь, а потом валить подальше из города. Байку, где Лёха потерялся, и почему ты один на его машине вернулся, сам придумаешь.
— Это моя машина… — тихо отозвался Никита. — Спасибо.
Влад молча подошёл к дому. Вытащил из рюкзака коробок охотничьих спичек. Чиркнул и бросил в окно. Разлитый бензин занялся пламенем. До леса не должно дойти — оборотни вокруг расчистили и даже сделали что-то наподобие засечной черты. Влад переложил магазины от пистолета в карман куртки, снял разгрузку и вместе с “калашом” забросил всё в дом. Какого-то удовлетворения от выполненной задачи от не чувствовал. Скорее, наоборот.
— Ты вали отсюда пошустрее, — сказал он Никите.
Тот кивнул. Помедлил и спросил.
— Ты же военный? А где служил? В каких войсках?
— В четыреста четвёртых, — с усмешкой отозвался Влад и зашагал в лес.
Пока брёл к дороге, позади захлопало — огонь добрался до боеприпаса. Никита его так и не нагнал — видимо, задержался переварить увиденное. Да и Влад на обратном пути слегка правее забрал. Так дольше получится, но и голову проветрит, и к машине не напрямую выйдет — особенно, если там его кто-нибудь поджидал. Вряд ли, конечно, но жизнь приучила везде ждать западла.
В какой-то момент на растревоженные мысли нахлынуло ощущение умиротворения и необъяснимой светлой, словно очищающей печали, одновременно смешанной со сдержанной радостью. От позабытых и совсем непривычных чувств рвало душу. Да так сильно, будто чья-то невидимая рука смахнула с неё и весь накопленный опыт минувших лет, и всю нарощенную чёрствость. Словно он вновь всего лишь мелкий пацан, из всех бед знавший только разбитые коленки и принудительную поездку на дачу, когда так хотелось остаться играть с ребятами во дворе.
Влад поискал взглядом. Лес как лес. Ничего необычного. Стоило ему так подумать, рядом с ним как по расступилась земля. Совсем немного — как будто осыпалась вниз, а из небольшого провала забил источник с водой. Влад даже в паре шагов чувствовал его прохладу. И вроде бы только что произошла какая-то неведомая хрень, но он не ощущал ни малейшего отголоска опасений. Как будто так и надо. В сознании проступила мысль, что это и есть тот самый источник, о котором ему рассказывал Пашка. Влад подошёл поближе. Вода поблёскивала и искрилась как на ярком свету, несмотря на то, что небо с утра затянуло низкими серыми облаками. Очень хотелось дотронуться до неё, почувствовать прохладу. Влад поднёс руку, но в последний момент отдёрнул. Источник ждал его озвученного желания. Он словно шептал в сознании, что можно попросить самое невозможное, самое сокровенное, и всё исполнится. А Влад смотрел на бьющую из сухой земли воду и даже сквозь затопившее умиротворение всё думал — почему тот ему открылся? За что? Чем он заслужил такой щедрый подарок судьбы?
Ничего ему особо и не нужно. С нынешними проблемами он сам разберётся. Да и тратить маленькое чудо, чтобы прикрыть свою шкуру виделось чем-то неправильным что ли… Если этот источник действительно исполняет желание, есть для него подходящее. Влад дёрнул уголком рта и вытащил телефон. Открыл переписку с Катей, нашёл её голосовое сообщение, которое она ему прислала, когда они с Данькой вернулись от очередного врача. Снова ни с чем. Сам он перестал верить в чудеса в далёком девяносто девятом, когда родители уехали в Москву и вернулись в закрытых гробах. А Данька ещё надеялся. С ним вообще так глупо получилось. Влад всю трагедию видел своими глазами. В памяти сами собой замелькали воспоминания, как где-то с полгода назад, зимой, бухой отец Даньки вышел на улицу загнать сына домой. Схватил за шиворот, тот вырвался, побежал и прямо под колёса машины. И скорость-то была небольшая, а хватило, чтобы пацану сломать жизнь.
Влад включил голосовуху, отыскал нужный фрагмент и прибавил громкость. В притихшем лесу прозвучал дрожащий голос Кати.
“...понимаешь, я просто очень хочу, чтобы мой сын снова мог ходить. Чтобы он был здоров…”
Источник дрогнул. Взметнулся вверх на пару метров, обдал брызгами и просто исчез, словно его и не было. Снова вопреки всем законам этого мира. Влад несколько секунд смотрел на ровный пласт земли, а потом побрёл дальше к машине. Умиротворение схлынуло, но в глубине души по-прежнему осталась частичка тихой светлой грусти. Уже подходя к “вольво”, он подумал, что надо бы родителей навестить, а то почти год не был на кладбище.
Продолжение следует
Если вы профи в своем деле — покажите!
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Исчезнувшая
Сегодня ровно ровно месяц, как практически на глазах пропала моя Элен! Эта дикая история, которая всколыхнула весь наш маленький городок.
До сих пор мне названивают репортёры, а недавно даже звонили с одного телеканала. Они делают выпуски на ютуб про всякие мистические истории. Хотя вся родня и друзья Элен не видят никакой мистики. Наверняка, они уверены в том, что я причастен к ее исчезновению. Наверняка, потому что они оказались со мной общаться.
Если бы они дали мне шанс, я бы все им объяснил! Я ее любил. И до сих пор люблю.
В общем, давайте сначала. Сейчас расскажу вам подробнее нашу историю, а вы уж сами делайте выводы.
С Элен мы знакомы с художественного института. Она занималась гончарным ремеслом и грезила о собственных выставках. Я же учился на дизайнера и уже начал подработку в типографии. После окончания учебы, родители помогли нам устроиться и мы съехались, сняли небольшую комнатку на окраине Рима.
Найти жилье за скромную сумму было тяжело, но всё-таки нам удалось. Пыльная и старинная двухкомнатная квартира встретила нас большим количеством антиквариата.
Не сговариваясь, мы собрали весь диковинный хлам и распихали его по частям огромного шифоньера, занимавшего половину второй комнаты.
Во второй его части висели старинные платья на тремпелях, заботливо упакованные в полиэтилен. Квартира наполнилась жизнью, а Элен украсила ее изящными гончарными фигурками, сделанными ей самой.
Ремесло прибыли особо не приносило, так что вскоре она переквалифицировалась в менеджера по продажам, я же продолжил делать карьеру в типографии.
Наша маленькая ячейка укреплялась и еще через год мы поженились. А затем она мне изменила. К ним в офис устроился новый помощник директора Стэн - красивый. Статный, богатый. Он вскружил ей голову, она повелась на него во время празднования в баре. Но моя Элен была не из таких. Она не смогла долго держать секрет в себе и призналась.
Я нашел в себе силы и простил ее, но что-то поменялось в наших отношений. Может быть исчезло доверие. Тем не менее, мы зажили и все начало налаживаться. Пока в тот злосчастный день не предложили повышение до крупного менеджера.
Было одно но: ей бы пришлось переехать в другой город и работать бок-о-бок со Стэном. Она отказалась, не сказав мне ни слова. Узнал я случайно, от нашей общей подруги Сары. В качестве благодарности я решил устроить для Элен ужин. Заказал китайскую еду и целую коробку ванильных пончиков.
Элен зашла домой и бросила прямо на пол куртку, а когда увидела сюрприз, то подошла и обвила руками шею.
- Милый, ты все узнал. Сара проболталась, да? - спросила она устало.
Я обнял ее в ответ.
-Это не важно, Элен. Главное, что ты выбрала меня. Поверь, это много значит.
Заметил ли я что-то странное в ее поведении, ругались ли мы, говорила ли она о чем-то необычном? Но мои ответы нет, нет и нет.
Все было хорошо и даже слишком. Мы наслаждались азиатской едой, смотрели нетфликс, много целовались. А затем в нее вселился озорной чертенок и она решила поиграть в прятки.
Я начал отсчет до десяти, слыша, как ее босые ноги бегут по ламинату. Она направлялась в комнату с большим антикварным шкафом. Скрипнула дверца шкафа и… все затихло.
Счёт девять и десять я отсчитывал неуверенно из-за наступившей вдруг зловещей тишина и могильного холода. Мне тяжело пояснить это чувство, но я вдруг осознал, что совершенно один.
Жуткое чувство одолело меня во время того, как я шел по коридору. Дверь была прикрыта, но не заперта до конца. Я заглянул и вдруг ощутил тот самый могильный холодок.
Одна из створок была открыта настежь и штора поднялась, затем опустилась белым привидением. Это было странно, потому что старинные окна квартиры были давно задраены наглухо. Я выглянул наружу.
Мы жили на пятом, самом высоком этаже, поэтому убежать Элен никак бы не смогла. Внизу тоже ничего интересного не происходило, слева толпились какие-то люди и стояла машина экстренной помощи. Наверное, приехали к бабуле с первого.
Обзор справа загораживался соседским балконом. На секунду мне показалось, что там кто-то стоит, но топот ног позади заставил меня резко обернуться с возгласом:
- Элен! Слава Богу!
Однако, там никого не было. Не долго думая, я бросился к шкафу и раскрыл дверцы. В исступлении выкидывал старинные платья и весь хлам, который попадался под руки. Внутри было уверенность в том, что Элен там не будет. Так и вышло. Не было ее нигде
Я ходил кругами, звал по имени, но все без толку. Наконец, сел прямо на пол и просидел так в прострации с четверть часа.
Это было немыслимо! Что мне делать? Что сказать полиции? Еще несколько часов я не делал вообще ничего, лишь иногда вскидываясь со своего места и бродя словно привидение по квартире.
Я обыскал все углы, где бы мог и не мог поместиться человек. Наконец, я принял решение. Мобильный телефон не работал, но это было неудивительно - дом был очень старым, построенным еще в девятнадцатом веке и прошедшим не одну реконструкцию.
Связь здесь ловила очень плохо. Но рядом с антикварным шкафом пылился стационарный телефон. Я откопал его из-под стопки старых газет и прислушался. В трубке раздавались гудки, значит, работал.
Набрав номер полиции, я вдруг замер и положил трубку обратно на рычаг. От того места, где находился телефон, я вдруг отчетливо увидел приподнятый кусок линолеума под кроватью.
Под ним обнаружился тайник со спрятанными в нем старинными женскими вещичками и карандашными рисунками с изображением на них красивыми молодыми девушками.
Вероятно, рисовал их бывший владелец квартиры. Но зачем спрятал? И почему в тайнике несколько заколок, зеркалец и сережек? В общем, находка хоть и любопытная, но разочаровала меня.
Спрятаться Элен здесь точно не могла. Да и, если бы она спряталась, то давно бы уже обнаружила себя. Нет, что-то с ней случилось. Может быть здесь замешаны темные силы?
Спустя час я все таки нашел в себе силы позвонить матери Элен.
- Миссис Оренори. Я сожалею, но у нас приключилось несчастье!
- Шон? Что-то с Элен? - в голосе женщины тут же засквозила тревога.
- Я… я…, - в горле застрял ком. - Я не знаю, что случилось, но она исчезла прямо в квартире.
- Что? Шон, как это исчезла? Ты пробовал звонить на ее сотовый?
- Он дома. Наши телефоны лежали рядом, когда она пропала.
- О, Господи! Шон… я сейчас приеду. Ты уже вызвал полицию?
- Еще нет. Я просто подумал…
А что, собственно говоря я подумал? Внутри меня теплилась надежда, что Элен просто сбежала и она вдруг окажется у своих родителей? Или по крайней мере, сообщит матери, куда направляется. Но это все было нелогично. Мать Элен тоже ничего не знала.
- Шон, вызывай полицию и обыщи еще раз квартиру!
- Хорошо, миссис Оренори, - сказал я и отключился.
Еще раз обыскивать квартиру было бессмысленно.
Телефон Элен лежал на пуфике. Там же, где она его и положила. Я провел пальцем - заблокировано. Дата ее дня рождения - неверно. Кличка первой собаки - тоже нет. Моя имя - бинго!
В мессенджере висело два непрочитанных. Одно от Сары. Вопрос: “Как Шон воспринял? Если поверит, скажем о твоей временной командировке”.
Какой еще командировке? Этого мы с Элен обсудить не успели. Я задумался. Решение пришло моментально, и я исполнил его быстрее, чем муки совести наполнили мой разум. Пальцы сами собой напечатали с телефона Элен:
“Все прошло гладко”.
Нажал отправить и сообщение ушло Саре.
Прочитано. Набирает ответ.
“Супер. Ты проведешь отличные каникулы, детка. Но все же Шона жаль. Может быть ты отдашь его мне?”. В конце вопроса ржущий смайлик с красными щеками.
Я присел на диван, у меня закружилась голова. Так, значит, Элен обманывала меня? Как давно это началось? Получается, что она хотела меня бросить, но решила это сделать вот таким странным способом? Просто сбежать? Но как? Я бы услышал, как захлопывалась входная дверь.
Решил проверить - она была заперта на все замки разом. По спине пробежали мурашки - зачем Элен заперлась на все замки? Тем более, у меня не было ключа от самого верхнего, крошечного замочка, мы им вовсе не пользовались. Как же теперь я выйду отсюда?
Но оставался еще один вопрос. Если она не вышла через дверь, то как? Я вспомнил о своем видении на балконе в тот момент, когда выглядывал в окно.
Распахнув окно, я уставился на соседский балкон. К нему можно было допрыгнуть, либо пройти по тончайшей балке, но это было бы слишком опасно.
Других пояснений все равно не было. Я принялся ждать миссис Оренори, разглядывая толпу, собравшуюся внизу. В машину экстренной помощи погружали тело, прикрытое брезентом. Преставилась таки бабуля с первого этажа. Один из ее внуков ошивался рядом. Вдруг он поднял голову и замер, уставившись на меня...