Проблемы одна за другой

Работа над проектом изначально пошла совсем не так, как предполагалось. Уже 29 числа его пересмотрели. Резерв водоизмещения корабля изначально планировалось потратить на загрузку дополнительного топлива. Но УВМС РККА потребовало пустить свободные тонны на установку шести 130-мм орудий вместо изначально предусмотренных четырёх. В целом работа над «Проектом 45» и его постройка проходили в большой спешке. Уже в июне 1935 года «Серго Орджоникидзе» был заложен на Ленинградском кораблестроительном заводе №190 вне основной государственной программы строительства. В декабре корабль был спущен на воду, обогнав в этом плане «Проект 7» на семь месяцев. Однако выигранное время так и не помогло решить различные серьёзные проблемы. Первой из них было отсутствие и медленная разработка новых двухорудийных установок, идею которых подсмотрели у японцев на их эсминцах типа Fubuki. Новые башни должны были обеспечить комфортные условия для артиллеристов, а также защиту от брызг и осколков.

Первоначальный вариант Б-31 появился на бумаге лишь в декабре 1934 года и во многом использовал конструкцию орудий Б-13. Работы над ним затянулись до 1936 года, но ни к чему не привели. Другой проект, Б-2-ЛМ, был пущен в серию в 1941 году, но так и не был установлен на корабль, уже получивший имя «Опытный». По итогу эсминец всю службу так и прошёл с тремя одноствольными Б-13. Из-за этого он уступал в огневой мощи даже «Проекту 7», с которым по сути и конкурировал. Второй проблемой была та самая инновационная ГЭУ. Спроектированные Л.К.Рамзиным прямоточные котлы МПН 70/75, на которые возлагались большие надежды, на деле оказались крайне неудачными. Такая силовая установка по своей сути была хороша только для постоянных нагрузок, которые имеются, например, на электростанциях. Но переменные нагрузки, напротив, были вредны (особенно на малых мощностях) и требовали тонкой регулировки специальными сложными автоматическими устройствами. Постоянные поломки, повышенный износ механизмов, недоработанность автоматики, которую специально для этого закупили в Германии,  невозможность создать полноценную собственную систему — всё это привело к тому, что силовая установка так и не смогла выйти на проектную мощность и постоянно требовала дорогого и сложного ремонта. Даже к концу службы «Опытного» корабль так и не смог избавиться от этих проблем. Подобная силовая установка больше нигде не применялась. Проблемы усиливались раздорами и конфликтами между конструкторами, руководством завода и чиновниками, отвечавшими за проект корабля.

Печальная судьба экстраординарного детища

Несмотря на все неудачи, корабль продолжали достраивать и испытывать. Но речь шла уже только как о платформе для изучения проблем новых силовых установок. Эсминец так и не смог пройти предварительные испытания в полной мере. Основные же, назначенные на 18 августа 1941 года, он даже не начинал. В тот момент к Ленинграду, где находился «Опытный», уже подходили немецкие войска. Всё, что могло использоваться для обороны города, немедленно отправляли на фронт. 20 августа корабль был переведён в подчинение командованию морской обороной города, а 1 сентября он был приписан к 3-му дивизиону миноносцев Балтийского Флота.

Через 9 дней «Опытный» прошёл боевое крещение, атаковав немецкую бронетехнику в районе Финно-Высоцкого. Однако уже 15 числа корабль получил серьёзное повреждение машинного отделения и был отправлен в ремонт до 22 ноября на заводе им. Марти. В ходе стоянки в доке эсминец получил ещё два попадания 150-мм и 210-мм снарядами. В конце концов его перевели на длительный ремонт на Канонерский завод №1. Орудия сняли, а команду распределили на другие корабли. К службе «Опытный» вернулся только в июне 1942 года. Интересно, что в ходе одного из последующих ремонтов в передней части полубака на корабль, помимо всего прочего, установили довольно редкий для советского флота 20-мм зенитный автомат Oerlikon. После этого корабль участвовал в снятии блокады Ленинграда и Красноборской операции. В марте 1944 года эсминец законсервировали. 20 июня 1945 года его вернули в строй и пару лет безуспешно пытались наладить силовую установку и пройти испытания. 28 февраля 1953 года единственного представителя «Проекта 45» списали, а в июне сдали на слом. Эсминец, который должен был стать революцией в истории мирового флота, по итогу растворился на страницах истории. Отсутствие адекватного финансирования и организации на всех этапах, недоработанность идей, конфликты причастных людей и организаций привели к краху не только самого проекта. Такая же судьба постигла перспективную силовую установку и многих деятелей, приложивших руку к воплощению «Опытного» в жизнь.

#эсминец #корабль #СССР #проект #флот

Материал подготовлен волонтёрской редакцией Мира Кораблей

Но главной изюминкой проекта была силовая установка. Она состояла из восьми дизелей фирмы MAN. Эти двигатели обеспечивали кораблям достаточно высокую, по тем временам, скорость в 28 узлов и огромную дальность плавания в 16 тысяч миль.

Вооружение состояло из шести 283-мм орудий в двух башнях и восьми 150-мм орудий. 283-мм орудия могли посылать снаряд весом в 300 кг на дистанцию более 36 км. Их скорострельность составляла 2-3 выстрела в минуту. Броненосец мог обрушить на противника вдвое больше металла, чем любой крейсер того времени — почти 7 тонн. На момент постройки в мире имелось лишь несколько кораблей, превосходящих германские броненосцы одновременно и в скорости, и в вооружении.

За сочетание малых размеров с мощным вооружением, с лёгкой руки британской прессы, новые корабли стали называть «карманными линкорами». Однако подобное великолепие было куплено ценой существенного ослабления бронирования. Толщина бортовой брони составляла всего лишь 50-80 мм. Это не обеспечивало надежной защиты даже от огня 203-мм орудий.

Мощь зенитного вооружения также оставляла желать лучшего. В ходе войны его пришлось неоднократно усиливать. В частности 88-мм зенитки были заменены на более эффективные 105-мм пушки. Дизельная установка также имела недостатки. Вибрация затрудняла прицельную стрельбу. Во время работы дизелей в машинном отделении стоял такой шум, что у машинистов текла кровь из ушей, а офицерам в кают-компании приходилось общаться с помощью записок.

«Адмирал Шеер» начинает службу

«Адмирал Шеер» вошёл в строй 12 ноября 1934 года. В июле 1936 года броненосец участвовал в эвакуации немецких граждан из охваченной гражданской войной Испании.

29 мая 1937 года два республиканских самолета сбросили бомбы на систершип «Адмирала Шеера» броненосец «Дойчланд». В качестве акта возмездия «Адмирал Шеер», в нарушение международного права, обстрелял испанский порт Альмерия.

В марте 1939 года «Адмирал Шеер» принял участие в захвате Клайпеды. Вскоре после этого корабль отправился в Вильгельмсхафен для ремонта двигателей. Там его и застала начавшаяся Вторая мировая война. На четвертый день войны «Адмирал Шеер» подвергся бомбардировке британскими самолетами. В корабль попало 3 бомбы, не нанёсших, впрочем, существенных повреждений.

В феврале 1940 года броненосцы были переклассифицированы в тяжелые крейсеры.

Первый рейд крейсера

В конце октября 1940 года «Адмирал Шеер» под командой капитана Теодора Кранке вышел в своё первое рейдерство. Он прорвался в Северную Атлантику через Датский пролив и приступил к поиску конвоя HX-84. Вскоре он встретил и потопил первое британское судно, а затем был обнаружен и конвой. «Адмирал Шеер» вступил в бой с охранявшим конвой вспомогательным крейсером «Джервис-Бэй» и потопил его. Пока шёл бой, суда конвоя успели разойтись в стороны, так что жертвами рейдера стали только 5 судов из 37.

В погоню за «Адмиралом Шеером» британцы отправили несколько кораблей, но тому удалось уйти в Южную Атлантику. По пути рейдер перехватил несколько неприятельских судов. В феврале 1941 года он обогнул мыс Доброй Надежды и приступил к действиям в Индийском океане, потопив ещё три судна. В начале апреля крейсер тем же путем вернулся домой. Всего за время операции «Адмирал Шеер» потопил либо захватил 17 судов вместимостью более 113 тысяч регистровых тонн. Этот рейд считается самой удачной операцией «карманных линкоров». За него капитан Кранке получил звание контр-адмирала.

Суровые северные воды

По возвращении «Адмирал Шеер» встал на капитальный ремонт. После его завершения крейсер был переброшен на Балтику для действий против советского флота. Но тот оказался заперт в Финском заливе, и присутствие «карманных линкоров» здесь не требовалось.

В это время стали активно действовать союзные арктические конвои, доставлявшие военную помощь СССР. Поэтому крейсер отправили на север для противодействия этим перевозкам.

Во второй половине августа 1942 года «Адмирал Шеер» вышел из Нарвика в направление на пролив Вилькицкого через Карское море. В этом узком проливе он рассчитывал перехватить конвой союзников. Но сложная ледовая обстановка и навигационные трудности сильно затрудняли поиск цели. Несколько раз крейсер нападал на след конвоя, но затем терял его. Для поиска «Адмирал Шеер» активно использовал свой гидросамолет, пока тот не потерпел аварию.

Потеряв столь ценное средство наблюдения, капитан рейдера отчаялся найти конвой и повернул на запад. Здесь он встретил советский вооруженный пароход «Александр Сибиряков». С целью ввести противника в заблуждение, крейсер поднял американский флаг и стал подавать сигналы прожектором. Но экипаж судна заподозрил неладное и передал в эфир радиограмму об обнаружении неизвестного вспомогательного крейсера. После этого рейдер стал глушить радиопередачи парохода радиопомехами и открыл огонь. «Александр Сибиряков», имея на вооружении четыре малокалиберных орудия, открыл ответный огонь и, поставив дымовую завесу, попытался скрыться, но это ему не удалось. Получив не менее четырех попаданий, судно потеряло ход и загорелось. Вскоре капитан парохода был вынужден отдать приказ о его затоплении.

После того, как присутствие рейдера на коммуникациях союзников было раскрыто, его капитан принял решение перейти к атакам советских портов. Целью был выбран порт Диксон. По данным радиоразведки там находился командный центр. Предполагалось захватить его, высадив небольшой десант. Оборона Диксона на тот момент состояла из двух 152-мм береговых пушек. Кроме этого в порту находились вооруженные пароходы «Дежнёв» и «Революционер».

В ночь с 26 на 27 августа 1942 года «Адмирал Шеер» подошёл к острову Диксон. Вскоре крейсер был обнаружен, и «Дежнёв» с «Революционером» завязали с ним перестрелку, в которую включилась и береговая батарея. По данным советской стороны рейдер получил несколько попаданий, хотя германские документы этого не подтверждают. В свою очередь оба советских парохода получили по несколько попаданий.

Оказанное сопротивление вынудило немцев отказаться от десанта. Вместо этого рейдер обошёл вокруг острова, ведя огонь по береговым постройкам. В общей сложности он выпустил почти 500 снарядов различных калибров. Оба советских судна были вынуждены покинуть порт. Береговым постройкам был нанесен некоторый ущерб. Но обнаружить и подавить береговую батарею немцам не удалось. Поэтому крейсер прекратил стрельбу и ушёл в море.

Эта операция оказалась для «Адмирала Шеера» неудачной — рейдеру не удалось разгромить ни одного конвоя. Был потоплен лишь вооруженный пароход. Ещё два были повреждены, но вскоре отремонтированы. Ущерб Диксону также оказался не большим. Главной причиной столь скромных результатов рейда принято считать потерю крейсером своего разведывательного самолета.

Бесславный конец

В конце 1942 года «Адмирал Шеер» отправился на ремонт в Вильгельмсхафен. Здесь он неоднократно попадал под удары американских тяжелых бомбардировщиков.

С 1943 года крейсер использовался на Балтике в качестве учебного корабля, где он участвовал в обстрелах наступающих советских войск.

В 1945 году «Адмирал Шеер» был снова поставлен на ремонт в Киле. В ночь с 9 на 10 апреля 1945 года британская авиация совершила на Киль массированный налёт. В крейсер попало пять бомб, в результате чего он перевернулся и затонул.

Материал подготовлен волонтёрской редакцией Мира Кораблей

Но применение обычных глубинных бомб создавало некоторые трудности в работе ASDIC. Дело в том, что во избежание лишних помех от своих винтов гидролокатор излучал звук по носу корабля. Для поиска субмарин это было удобно. Но в момент атаки кораблю приходилось проходить над лодкой. В результате акустический контакт с ней терялся, и она могла ускользнуть. Кроме того, у ASDIC был ещё один крупный недостаток. Он не мог определить глубину, на которой находилась цель. Из-за этого взрыватели бомб часто устанавливались с ошибкой, что снижало эффективность бомбометания.

«Ежи» и «мышеловки»

Вышеописанные проблемы были решены с появлением 1942 году британского многоствольного бомбомёта Hedgehog, что в переводе с английского означает «ёж». Он представлял собой платформу со штоками, на которые устанавливались небольшие глубинные бомбы. В их хвостовой части был запрессован вышибной пороховой заряд, который мог выбросить бомбу на дистанцию более 200 м. Полный залп составлял 24 бомбы и производился за 1,5-2 секунды. Стрельба велась вперёд по курсу корабля. Штоки бомбомёта располагались под разными углами с таким расчётом, чтобы бомбы при вхождении в воду образовывали круг диаметром 30-40 м. Бомбы оснащались контактными взрывателями, срабатывающими при прямом попадании в подлодку. Если хотя бы одна из них попадала в цель, подрыв немедленно вызывал срабатывание остальных бомб в залпе. Далеко не всякая субмарина могла такое пережить. Эта особенность взрывателей позволяла не заботиться об определении глубины цели. Так был компенсирован один из важнейших недостатков ASDIC.

Стрельба по курсу корабля позволяла атаковать подлодку сразу после обнаружения, не теряя акустический контакт с ней. В результате связка гидролокатора с «Ежом» оказалась по тем временам весьма удачной. Это не замедлило сказаться на результативности противолодочной борьбы. Статистика свидетельствовала: если при использовании обычных глубинных бомб к уничтожению подводной лодки приводила лишь каждая шестидесятая атака, то при использовании бомбомётов Hedgehog успешной оказывалась каждая шестая.

«Ёж» был очень громоздким. Масса всей установки достигала 13 тонн. Поэтому для кораблей небольшого водоизмещения была разработана его облегчённая версия. Её назвали Mousetrap, что в переводе означает «мышеловка». От Hedgehog она отличалась тем, что в хвостовой части бомб вместо вышибного порохового заряда разместили ракетный двигатель. Благодаря этому отдача практически отсутствовала. Запуск осуществлялся с лёгких направляющих.

Конструкция «Ежа» оказалась крайне удачной. Кроме британского флота, Hedgehog был принят на вооружение американского флота, а также поставлялся по ленд-лизу в СССР. В американском флоте бомбомёт и после окончания войны долгое время состоял на вооружении флота и береговой охраны. В Советском Союзе он выпускался с 1949 года под обозначением МБУ-200. Позже была принята на вооружение его усовершенствованная модификация МБУ-600.

После Второй мировой войны бомбомёты продолжили развиваться в сторону увеличения дальности стрельбы и глубины подрыва бомб. Стали активно создаваться реактивные многоствольные бомбомёты, способные отправить бомбы на расстояние до нескольких километров.

Лодки становятся действительно подводными

В ходе Второй мировой войны на вооружение флотов поступили радиолокационные станции. Они позволили обнаруживать надводные корабли на значительном расстоянии независимо от погоды и времени суток. Для субмарин РЛС тоже стали серьёзной проблемой. Дело в том, что подводные лодки того времени являлись подводными только по названию. На самом деле они были ныряющими. Для длительного и тем более постоянного пребывания под водой у них не было автономности. Ёмкости аккумуляторных батарей были малы, а для двигателей внутреннего сгорания не имелось кислорода. Подавляющую часть времени в походах субмарины находились на поверхности воды, двигаясь на дизельных двигателях и подзаряжая аккумуляторы. Погружались они лишь при встрече с противником. Появившиеся радары фактически загоняли лодки под воду, чем существенно осложняли их действия. РЛС могли обнаружить не только саму подлодку в надводном положении, но даже поднятые над водой перископы. Правда, дальность обнаружения при этом сильно снижалась.

Вскоре радиолокационными станциями обзавелась и авиация. Патрульный самолёт с радаром стал худшим кошмаром подводников. Но это было не всё. На самолётах появились магнитометры. Любая подводная лодка того времени строилась из стали. А сталь, как известно, магнитный металл. Любой стальной корабль создает вблизи себя возмущения в магнитном поле Земли. По этим возмущениям самолёт, летящий низко над водой и оснащённый магнитометром, мог обнаружить подлодку на небольшой глубине.

Всё это настолько затрудняло действия подводников, что лишь внедрение шноркеля позволило сохранить эффективность подлодок на более-менее приемлемом уровне. Шноркель представлял собой своего рода дыхательную трубку. Идущая на перископной глубине субмарина вместе с перископом поднимала над водой шноркель и через него получала воздух, необходимый для работы дизелей и дыхания экипажа. Через него же выбрасывались выхлопные газы двигателей. Таким образом, подлодкам больше не требовалось всплывать на поверхность. Подводная лодка стала по-настоящему подводной.

Материал подготовлен волонтёрской редакцией Мира Кораблей