Все читают и пишут автофикшен — что это за жанр, почему популярен, чем отличается от автобиографии?
Книги, в которых автор рассказывает истории, произошедшие в реальной жизни, и описывает собственный (зачастую травматичный) опыт, становятся все популярнее.
Французская писательница, создательница автобиографических текстов, Анни Эрно получила Нобелевскую премию по литературе, а россиянка Оксана Васякина завоевала «НОС» за роман «Рана» о болезни и смерти своей матери. Рассказываем, что представляет собой автофикшен как жанр, почему он внезапно вошел в моду — и что ждет его дальше.
Когда появился автофикшен?
Впервые термин «автофикшен» (от французского auto — «само-» и fiction — «сочинение») употребил в 1977 году французский писатель и критик Серж Дубровски в предисловии к автобиографическому роману «Сын», в котором рассказывал о жизни между Парижем и Нью-Йорком и работе в одном из американских университетов.
Разумеется, Дубровски был далеко не первым писателем, превратившим собственную биографию в литературное произведение. Книги, которые можно отнести к автофикшену, публиковали задолго до 1977 года. Так, некоторые относят к этому жанру даже стихи Сапфо или «Евгения Онегина» Пушкина — в романе в стихах он, очевидно, использовал детали собственных биографии и быта. А в 1963 году в Великобритании вышла книга Сильвии Плат (под псевдонимом Виктория Лукас) «Под стеклянным колпаком». Повествование ведется от лица девушки, которая выигрывает литературный конкурс и получает возможность пройти стажировку в модном нью-йоркском журнале. Однако, переехав в большой город, героиня погружается в депрессию, что в конце концов вынуждает ее вернуться домой в провинцию, где она предпринимает несколько попыток суицида и в итоге попадает в психиатрическую лечебницу.
В книге есть множество параллелей с биографией самой Плат (под реальным именем автора роман вышел только в 1967 году, а на родине Сильвии, в США, — лишь в 1971-м): в юности та тоже стажировалась в глянце, так же страдала от тяжелой депрессии и неоднократно пыталась покончить с собой — автор свела счеты с жизнью вскоре после первой публикации романа.
Многие исследователи справедливо считают «Под стеклянным колпаком» одной из важных вех в становлении автофикшена как жанра. Хотя есть и те, кто с этой позицией не согласен и утверждает, что книги, написанные до возникновения самого термина, можно считать лишь предтечей автофикшена.
«Иногда считается, что, если мы знакомы с биографией автора и она хотя бы немного просачивается в текст, это автофикшен, — говорит писательница, автор сборника "Ужасы жизни", редактор издательства Popcorn Books, соосновательница фестиваля женского письма "Слезы авторки" Маша Гаврилова. — Но мне эта позиция не близка. Я за авторское определение и за то, чтобы называть автофикшеном только те тексты, которые появились уже после зарождения этого жанра как такового. Все романы, написанные до этого, можно считать только протоавтофикшеном или квазиавтофикшеном».
Чем он отличается от автобиографии и мемуаров?
На этот счет авторы и критики до сих пор спорят. Однако если говорить упрощенно, то в автофикшене степень творческой переработки реальных фактов куда выше, чем в автобиографических и мемуарных текстах. Если автобиографии и мемуары создаются для того, чтобы зафиксировать реальность, то автофикшен — для того, чтобы ее осмыслить и прочувствовать.
«Автофикшен можно определить как жанр на стыке художественной и нехудожественной литературы, — объясняет литературный критик Наталья Ломыкина. — С одной стороны, в центре повествования здесь герой, равный автору, переживания описаны его собственные, основанные на документальных фактах. С другой стороны, автофикшен — это всегда выход на художественное обобщение, в нем присутствует некая романтизация действительности. Он может довольно вольно обращаться с фактами в угоду художественной ценности. Его цель — пробудить у читателя чувства, заставить его сопереживать, превратить частное переживание в общее».
Писательница, преподавательница, редактор и исследовательница автофикшена Наталья Калинникова объясняет эту разницу с помощью красивой и точной метафоры:
«Автофикшен я бы сравнила с английским парком. В отличие от французского регулярного парка, который распланирован геометрически правильно, идеально симметричен, английский — естественное продолжение пейзажа. Там корявый дубок, здесь подлатанная железом столетняя липа, тут заросший пруд... Автобиография же — французский парк. Текст стремится к некоему идеалу достоверности, к "сумеркам жизни" и красивому стилю. Автофикшен же допускает вымысел фактов: четкая последовательность событий может быть намеренно разрушена для авторского замысла, идеи и атмосферы. Но все-таки парк не дикий лес, поэтому в автофикшене, безусловно, необходима и художественность, и драматургия, и стиль».
Почему этот жанр в последнее время так популярен?
Отрицать популярность автофикшена в XXI веке действительно трудно. Так, с 2009 по 2011 год норвежец Карл Уве Кнаусгор опубликовал состоящий из шести томов автофикшен-цикл «Моя борьба», который некоторые прозвали литературным реалити-шоу. Сюжета как такового в книгах нет — автор со скрупулезной точностью описывает повседневные события своей жизни: отношения с женой, родственниками и детьми, походы в магазин, смерть отца, борьбу с алкоголизмом. Кажущаяся бессюжетность тем не менее не отвратила читателей — романы разошлись тиражом 450 тыс. экземпляров и были переведены на несколько иностранных языков, включая русский.
Не меньший успех снискала американская писательница Крис Краус, выпустившая автофикшен-роман I Love Dick — о переживании болезненной влюбленности (причем в тексте автор оставила настоящие имена и фамилии, так что объект ее чувств позднее назвал книгу «вторжением в частную жизнь»). Сразу после публикации в 1997 году книга прошла незамеченной. Интерес к ней резко вырос уже в 2010-е годы — в том числе с ростом популярности жанра. В 2016 году Amazon Studies даже сняли по книге мини-сериал.
Один из новейших примеров — триумф французской писательницы Анни Эрно. В 2022 году она получила Нобелевскую премию по литературе «за храбрость и клиническую остроту, с которыми она раскрывает корни, отчужденность и коллективные ограничения личной памяти». Самые популярные тексты Эрно относятся именно к жанру автофикшена. Так, в повести «Событие», вышедшей в 2000 году, она рассказывает про свой опыт подпольного аборта в 1960-е, а в книге «Годы» рефлексирует над собственной жизнью, описывая самые яркие события детства, юности и зрелости.
В России — свои героини
В 2021 году роман Оксаны Васякиной «Рана» о переживании смерти матери получил премию «НОС». Впоследствии автор написала еще два автофикшен-текста: «Степь» об отце и «Роза» о тете. За несколько лет до этого, в 2017-м, режиссер и сценарист Наталия Мещанинова выпустила сборник «Рассказы», где с откровенностью, которую некоторые сочли шокирующей, рассказала о взрослении в 1990-е годы и об опыте семейного насилия. В 2018 году книга получила премию «Национальный бестселлер».
В том же году в стране открылось издательство No Kidding Press, специализирующееся на автофикшене (преимущественно женском). В его портфеле в числе прочего — Анни Эрно, Крис Краус и шведка Тове Дитлевсен. Другие крупные издательства вроде НЛО и Ad Marginem сегодня выпускают целые серии, посвященные автофикшену.
По мнению критика Натальи Ломыкиной, за то, что люди в последнее время всерьез увлеклись чужими автобиографическими текстами, можно благодарить растущую цифровизацию и увеличивающееся стремление каждого из нас к индивидуальности и самоопределению.
«В последнее время мир перестал быть литературоцентричным и стал медиацентричным, — говорит Ломыкина. — Сегодня каждый сам себе медиа, соответственно, выросла роль авторского "я". Автором может стать каждый — для этого не требуется чужого одобрения. Можно писать просто о том, что сам пережил и что знаешь. Все это позволило литературе сделать закономерный шаг вперед».
С этим мнением отчасти согласна Наталья Калинникова: в числе причин моды на автофикшен она называет любовь современного читателя к блогам, документалистике и нон-фикшену:
«Нам проще "подключиться" к истории, которая произошла в реальности, чем к той, которая на 100% выдумана. Второй фактор популярности, безусловно, потребность высказаться. Автофикшен — терапевтичный жанр. Он дает возможность рассуждать о вещах и явлениях, для которых в обычной литературе — как пресловутого "западного канона", так и в российской школьной, например, — порой просто не было языка. Например, в 1960-е годы в США было "не принято" говорить о женской депрессии — и тут Сильвия Плат пишет роман "Под стеклянным колпаком". У нас в 2010-х очень мало кто говорил о домашнем насилии — и тут появились автофикциональные рассказы Наталии Мещаниновой».
Что будет дальше?
Вполне вероятно, мода на автофикшен — явление отнюдь не кратковременное и авторов, работающих в этом жанре, будет становиться все больше. Редактор Popcorn Books Маша Гаврилова признается, что периодически получает от авторов автофикшен-рукописи, хотя издательство на них не специализируется. Наталья Калинникова, которая с 2019 года ведет мастерские для писателей, желающих научиться создавать автофикшен-тексты, рассказывает, что за последние три года количество заявок увеличилось в разы: с 20 в 2019-м до 130 в 2023-м.
«Сейчас появляется много писательских курсов, на которые приходят совсем разные люди, — говорит Маша Гаврилова. — В том числе те, кто вообще никогда не писал, — люди технических профессий или те, кто занимается физическим трудом. Проще всего таким начинающим писателям использовать личный опыт и события из жизни как точку отправления. Кроме того, в обществе произошел некоторый "терапевтический поворот" — вырос интерес к психотерапии и самопознанию. Благодаря ему многие стали обращаться к себе, вербализировать травмы, открывать про себя новое. Один из способов прожить это — пойти писать».
Автор текста: Ксения Крушинская
Источник: postmodernism
Другие материалы:
Классика антиутопии — Рэй Брэдбери. 451 градус по Фаренгейту (рецензия + 3 экранизации)
Борис Заходер — писатель научивший говорить по-русски Винни-Пуха и всех остальных
Неудачник, который любил лисоборотней — о Пу Сунлине, самом фантастическом писателе Старого Китая
Как за 35 лет Симпсоны стали самой известной американской семьей
«Библиотека советской фантастики» — история серии, электронная версия для скачивания (124 книги)
Джеймс Хогг и его готический роман «Тайная исповедь и мемуары оправданного грешника» от издательства «Носорог»
"Не мир пришёл Я принести, но меч" — эта цитата из Нового Завета отлично характеризует ситуацию, в которой оказывается главный герой книги — Роберт Рингим.
Роберт мечтает избавить мир от грешников и однажды встречается со своим, на первый взгляд, единомышленником. Новый знакомый главного героя, Гил-Мартин, демонстрирует поразительное знание текстов Священного Писания и абсолютную нетерпимость к людям, нарушающим Заповеди. Он быстро находит с Рингимом общий язык и в конце концов полностью подчиняет его своей воле и подстрекает на серию «священных» убийств — некую чистку от грешников.
Со временем, по ходу чтения книги, начинают закрадываться мысли о сверхъестественном происхождении Гила-Мартина, о неоднозначности его образа. Роберт же, будучи страстно верующим человеком и считая таковым и нового знакомого, не обращает внимания на странности в его поведении, на его чрезмерную жестокость. Герой убеждён, что перед ним слуга Господа.
Для «священных убийств» (про них сказано выше) Гил-Мартин щедро снабжает своего друга роскошным оружием: золотыми пистолетами и саблей. Это упоминание золота здесь очень важно. О тяге Сатаны к драгоценностям говорится в Книге пророка Иезекииля. В послании к Коринфянам же сказано, что Сатана способен прибегать к разным хитростям, чтобы обмануть христиан, в том числе он может притворяться слугой Господа.
Становится ясно, что Гил-Мартин — дьявол. Он обманывает Роберта, внушая тому, что его дело — правое. Заходя все дальше, герой перестаёт критически оценивать свои поступки. Одержимый, охваченный гордыней, Роберт становится послушным орудием в руках сил зла.
Вместе с тем после каждого нового убийства Рингим чувствует все больший внутренний разлад и подспудную тревогу. Проходит время, и он начинает догадываться об истинной природе своего друга.
Правда, возможно, что осознание Робертом дьявольских начал Гила-Мартина — лишь один из пластов смысла этого непростого произведения. Некоторые критики утверждают, что за фасадом готического романа скрывается история о глубоком сумасшествии, раздвоении личности.
Ряд намеков на это без труда можно найти в тексте. У героя часто случаются провалы в памяти, и о своих злодеяниях он узнает постфактум от очевидцев. Однако действует ли в романе какая-то абстрактная сила или всему виной безумие главного героя — неизвестно. Автор не даёт четкого и окончательного ответа на эти вопросы.
«Тайная исповедь и мемуары оправданного грешника» — действительно, сложная история. Одно можно сказать наверняка: Джеймс Хогг даёт повод задуматься о вредоносности религиозного фанатизма и о природе человеческого зла.
Если понравился обзор подписывайтесь на наш канал https://t.me/k0nTeXt
Проверял обложку для своей книги. Получил 3D-визуализацию
Пишу книгу о жизни маргиналов Ульяновской и Самарской областей, живущих в небольших городах. Это сборник рассказов, каждый из которых имеет свою стилистику. От реалистичного повествования о реально случившейся по человеческой глупости катастрофе в Тольятти, произошедшей в 2007 году, до метамодернистского экспериментального рассказа об "импортозамещенной" операционной системе на ядре Линукса. Рукопись уже готова на 98%.
Вчера, моя подруга, художница Юлия Бакланова закончила работу над картинкой, которая будет использована для обложки. И я решил проверить - как же изображение будет выглядеть вживую, загрузив черновик на один из "самиздатовских" проектов, издательство Ридеро. И получил полную визуализацию, ня ;3
Действительно эффектно смотрится. Проблема только одна - слишком малый диапазон цветов для текста. Черный цвет здесь смотрится не очень, однако, остальные предложенные варианты были еще хуже. Название, разумеется, "липовое" и будет в дальнейшем заменено.
Что же, будем работать дальше. Надеюсь, не больше чем за неделю, мой труд будет окончен. Тогда останется лишь последний вопрос, финансовый. Но об этом - в другой раз.
Календарь дракона
Ох заговняют обрушат на меня снегопад конструктивной критики сейчас, негодования и презрения, но да ладно.
Довелось поучавствовать вот в таком сборнике:
Проект Натальи Козловой.
Ссылочка, надеюсь, не противозаконна: https://vk.com/id186427584
Книга представляет собой сборник стихов, небольших рассказов и есть даже авторские картины художников.
Вот такие дела.
"Так говорила Зверушка", Максим Смирнов
Есть книги, которые не оставляют равнодушным. Их либо обожают, либо ненавидят. Они поляризуют читателей, заставляют обсуждать, спорить. Единственное, чего они не вызывают, - это равнодушие.
Так сталось с повестью, полученной лично от автора. Повестью, которая поначалу вызвала у меня отторжение, - а потом влюбила в себя. И этим произведением мне очень хочется с вами, друзья, поделиться.
Итак...
«Так говорила Зверушка», Максим Смирнов.
У Хозяина есть Зверушка, а у Зверушки есть Хозяин. Обитают они в утлой избушке в глухом лесу, и каждый их день похож один на другой. Хозяин собирает грибы и ловит рыбу, гонит брагу. Он ест и пьёт, а ещё с тоской глядит на дымящую трубу вдалеке. Зверушка любит Хозяина и с благодарностью принимает от него объедки и тумаки. Хозяин создал этот мир, а Зверушка должна любить Хозяина и ждать его в избушке. Она когда-то умела говорить, но ей строго-настрого запрещено это делать. Люби, терпи боль и будь рядом. Всё так, как должно быть. Это их мир: Хозяина и Зверушки. Так было и так (не) будет.
Однажды Хозяин исчезает. Зверушка решается на невозможное. Она покидает избушку и отправляется на поиски...
Вручая мне эту повесть, автор посоветовал запастись антидепрессантами. Произведение в самом деле безрадостное, однако захватывает с первых страниц. Тему Максим Смирнов выбрал чувствительную, даже болезненную: отношения «Хозяин-раб» и угнетение личности вплоть до расчеловечивания. Истязание, тотальное подавление воли садистом и безусловная, лоботомированная любовь беззащитной жертвы, – всё это отражено в полной мере.
В повести хватает неприятных подробностей, однако перегибов нет: в фокусе внутренний мир Зверушки, её израненная наивная душа и полное любви сердце. Отражено это умело: герои чувствуют и действуют убедительно, сообразно себе.
Повесть напомнила "Осиную фабрику" Бэнкса – пожалуй, тем, что оба протагониста радикально "перепрограммированы" и, обитая в мире ложных установок и нелепых ритуалов, ощущают всемогущество, возможность не просто влиять на окружающий мир – управлять им. Но правда настигает всех. И, разумеется, "Так говорила Зверушка" перекликается с романом Стивена Кинга "Девочка, которая любила Тома Гордона" про заблудившуюся в лесу кроху, вынужденную стремительно повзрослеть ради выживания. Так и истерзанная Зверушка, скитаясь по чаще, терзаемая тьмой и пустотой, заново осмысляет жизнь и своё место в мире.
На середине произведения не жаль никого – ни безумного Хозяина, ни безвозвратно сломленную Зверушку. Оба персонажа окончательно вырваны из реальности и их устраивает положение дел. В этом ужас – ужас чужой нормы, кажущейся немыслимой.
Чужая норма, где мир сужен до убогой избушки с треснутым окном, нищего скарба (в ржавое ведро складывают пойманную рыбу и в него же ходят в туалет) и примитивных ритуалов, малейшее отклонение от которых является настоящим событием и порождает уйму спекуляций у Зверушки. Чужая норма, где унижения и побои – это возможность простить себя за иллюзорную вину. Когда сон в ногах у пердящего пьяного старика, которого считаешь Богом, – это идеальное время. Когда беззаветная любовь достаётся тому, кто её – в нашем представлении – не заслуживает. Герметичный мир и простые правила. Ожидание и боль. День за днём, день за днём. Норма, где вовсе нет имён и даже прошлого – лишь роли. Архетипы.
Постепенно приходит понимание, что всё это – лишь декорации, за которыми стоит зеркало, обращённое к читателю.
Ужас настигает, когда читатель незаметно для себя посреди всей этой грязи начинает ощущать парадоксальный уют и душевное родство с героями, – а ведь большой вопрос, кто неприятней: Хозяин или Зверушка.
Я ознакомился с другими отзывами. Некоторые читатели считают повесть чернушной и невыносимой. Да и совет принять антидепрессанты – лукавый авторский трюк, защита от дурака. Произведение светлое, жизнеутверждающее. "Ибо когда всё сгорело, на пепелище зазеленели поля"
Я убеждён, что перед нами вовсе не история злоключений несчастного безымянного существа, которое раздражает лишь тем, что каждый день встречает нас в зеркале.
В себя входи без стука.
Об этом говорит сам автор, напрямую обращаясь к читателю. Это Генезис на свой лад; притча о милостивом Всеотце и Его неисповедимых путях, о трудном, непонятном, полном горестей человеческом пути. О поиске самости и воспитании воли. О наделении жизни смыслом. О невыносимости одиночества. Об обретении собственного голоса и отражении себя в Другом. И о Том, кто встретит Зверушку в конце тропы.
Кибердетектив. Попытка жанра
Многие любят детективы. Это и понятно — иногда нужна какая-то отдушина, хочется увидеть, как торжествует справедливость и добро побеждает зло, если не в жизни, так хотя бы в книге или в кино. Думаю, именно из-за терапевтического эффекта люди и читают детективы уже 200 лет, если считать началом жанра рассказ «Мадемуазель де Скюдери» Гофмана (того самого, придумавшего Щелкунчика).
Жизнь, конечно, сильно изменилась за эти 200 лет, особенно если говорить о технологиях. А вот детектив, кажется, не поспевает. Появился новый вид криминальной деятельности — киберпреступления, а в детективах мы по-прежнему читаем про убийства и традиционные ограбления, где взлом — это выломанная дверь сейфа. Конечно, иногда в детективах все же фигурируют какие-то киберпреступления, но, как правило, это какой-то «сопутствующий ущерб», не предмет расследования, типа взломали систему сигнализации, ну и ладно, мы все равно проверяем отпечатки пальцев на складе вместо того, чтобы искать, а кто хакнул сигналку.
Нет, мы видим иногда в детективах каких-то асоциальных задротов, которые могут взломать вообще любую систему за пару минут, в лучшем случае что-то типа «тут 4096-битный RSA, это займет примерно полчаса» (спасибо, что не 123-битный какой-нибудь). Когда вдруг случается что-то похожее на правду, то это прям восторг — помню, когда Тринити запускала nmap для сканирования, нашла открытый 22 порт и использовала какой-то эксплойт для SSH, чтобы поменять пароль root’а, наро в теме радовался и прыгал от счастья (https://twitter.com/nixcraft/status/1625919889457422338/photo/1), но все же это исключение, тем более что Вачовски просто порадовали гиков, для сюжета это было не нужно.
Почему так? Может, авторы считают, что читатели не поймут технические тонкости, и им будет неинтересно? Мне этот тезис кажется сомнительным — в конце концов, многие увлеченно смотрят медицинские сериалы, не понимая названий симптомов, болезней и лекарств, но это не мешает следить за событиями. К третьему сезону некоторые даже настолько въезжают в тему, что успевают крикнуть «интубируем!» или «это волчанка» раньше доктора Хауса. Хочется верить, что у настоящих врачей эти сериалы не всегда вызывают смех или испанский стыд, и все же немалая доля правды там есть.
В редких случаях некоторые писатели идут в технологическую тему, я могу вспомнить Кори Доктороу и Нила Стивенсона, и получается у них неплохо. Но все же это не детективы. Так что выходит, что есть пустая ниша — кибердетективы. И я решил попробовать сунуться в эту нишу. Писал долго, несколько раз бросал со словами «что за фигня!», потом возвращался, перечитывал, решал, что не все так плохо, и вот довел до состояния релиза. Надеюсь, что благодаря моим терпеливым бета-ридерам (людям разной степени вовлеченности в ИТ) мне удалось найти правильный баланс, при котором книга не будет скучна специалистам, и в то же время будет понятна далеким от ИТ людям. А некоторые бета-ридеры после прочтения даже озаботились сменой паролей и настройкой двухфакторной аутентификации — вот она, волшебная сила искусства :)
Короче, книгу можно читать и качать вот тут, она под лицензией Creative Commons, так что ее можно смело распространять, но лучше не в виде файла, а в виде ссылки, поскольку текст может со временем меняться, например, из-за исправления сюжетных или грамматических ошибок.
P.S. Для меня очень важны ваши отзывы, так что пожалуйста пишите, и ставьте оценки на LiveLib.
Если вы профи в своем деле — покажите!
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
«Лакомство» Мюриэль Барбери
Объем: 107 страниц.
Жанр: современная литература, французская литература.
Что я хочу сказать? Книга мне попалась в Букмейте, понравилась описание и обложка.
Но вот сама книга – средняя и проходная, честно говоря.
Автор не раскрывает персонажей, которые встречаются в книге. Основным персонажем здесь, при этом весьма колоритным, является…еда!
Практически весь процесс чтения взгляд лениво скользит по строчкам, ожидая развязки, чтобы узнать – что же главному герою так хотелось отведать на смертном одре. В процессе чтения мы узнаем о кушаньях, которые ему пришлось отведать за свою жизнь и впечатливших его больше всех остальных. И что ему только не довелось попробовать! Это одна из тех книг, которые нельзя читать на голодный желудок.
Потому что в описаниях еды здесь вы встретите красоту и изысканность, дразнящую воображение и аппетит. И всё же действительно концовке, когда ты узнаешь, чего же ему так хотелось, удалось удивить. Потому что это такая понятная каждому из нас вещь! И отнестись к герою с пониманием. И улыбнуться.
«Элегантность ежика», которая мне очень понравилась, была написана спустя 6 лет после этой книги. И автор за это время сделала огромный скачок в своём творчестве…
В общем, весьма неоднозначные впечатление, поэтому я поставила книге 3 из 5.