- Я тебя убью, - пообещала я и стала приводить себя в порядок. – Подними, - велела я, указав на использованную резинку, и не удержалась. – Спасибо.

Юрка вскинулся, но быстро понял, что я благодарю всего лишь за безопасный секс.

Он цапнул со стола какую-то газету, свернул конвертом, запихнул внутрь презерватив и спрятал свёрток в задний карман джинсов. В этот момент в дверь сильно постучали. Юрка досадливо поморщился и отодвинул щеколду. На пороге вырос Артём. Он окинул взглядом помещение, по очереди остановился на мне и Юрке.

- О господи, - пробормотал он и позвал. – Лариса, иди сюда.

В комнату из-за его широкой спины проникла Лариска и ахнула. Я быстро поискала взглядом зеркало. В общем, ничего ужасного я не узрела. Помада только переместилась с губ на щёки и подбородок, да сами губы были чёрными и распухшими, будто их накачали силиконом. Я достала салфетки и начала отчищать физиономию и краситься по новой.

- Что тут было? – поинтересовался Артём.

- А тебе какое дело? – хмуро спросил Юрка.

Он прикладывал к щеке платок и морщился.

- Полька мне почти что сестра, - сообщил Артём. – Да и ты уже вроде не чужой. Пойдёмте-ка отсюда…

Артём был на машине. Лариса всю дорогу без конца поворачивалась к нам с Юркой и что-то щебетала. Мы сидели на заднем сиденье, придвинувшись к дверцам, и смотрели в противоположные стороны. Когда подкатили к моему подъезду, Артём напомнил:

- Кошки…

- Без тебя знаю, - огрызнулась я и швырнула ему ключи от квартиры.

Юрка хотел увязаться за мной, но Лариса его не пустила. Провожать меня отправился Артём. Он намеревался сначала вернуться, чтобы закрыть машину, но заметил, что Лариса с Юркой так и не вышли из неё, и остался со мной. Пока я работала, он выглаживал Царицу Савскую. Тварь ластилась к нему с упорством человеческой самки и при этом так звонко тарахтела, что временами заглушала звуки моей возни.

- Ну, вот за что тебя бабы любят? – вслух удивилась я. – Что человеческие, что нечеловеческие…

Артём хмыкнул. Но оставил моё замечание без комментариев.

Когда я закончила и уже осматривалась, чтобы удостовериться, что ничего не забыла, Артём спросил:

- Ты чего завелась? Тебя кто-то обидел?

- Посмели бы! – буркнула я.

Артём пожал плечами и водворил Царицу Савскую в её домик.

- Мама там пирогов тебе каких-то передала, - сообщил он.

- Чья? – поинтересовалась я.

- Моя. Моя мама, - ответил Артём. – Спрашивала, почему не заходишь?

- Привет передавай, - откликнулась я.

У Тёмки была классная мама, такая молодая. Я разревелась. Артём перепугано кинулся меня утешать и настойчиво расспрашивать. Ну, что я могла ему ответить? Что Соло не прислал фотку? Что посмеялся надо мной? Что из-за этого я устроила целую истерику? И до сих пор не могу успокоиться? Он бы не понял. Я и сама не понимаю, чем цепляет меня этот странный парень…

- Перестань, - сказал Артём. – Пошли.

Я вытерла щёки и выключила свет.

Очнулась я как от толчка. Было темно. Рядом сопела Лариска. В другой комнате у мальчишек было тихо. Я вылезла из постели. Очень хотелось пить. Я прокралась на кухню и наглоталась воды прямо из-под крана.

Спать не хотелось совершенно. Я проникла в ванную и долго рассматривала себя в зеркале. Этот гад отпечатал свои пальцы на моих руках и на бёдрах. На груди было полно синих пятнышек. Ещё я ощущала себя липкой от всех этих посталкогольных накожных испарений. В итоге я полезла под душ. Резко полегчало. Я заварила себе чаю и устроилась на кухне с ноутбуком.

Шнайдер сохранил мне на флэшку раскладку композиции, присланной Соло Ханом. Я принялась рассматривать портреты. Самым выдающимся оказалось изображение Че Гевары. Недаром его растиражировали на майках и плакатах. Красивый был мужчина, умница, интеллигент. Вот только плохо кончил.

По мере того, как я разглядывала фотографии, начала прослеживаться закономерность. Здесь были собраны великие авантюристы всех времён и народов – завоеватели, путешественники, учёные, художники и поэты. Что хотел мне сказать Соло этим набором личностей? Что он тоже личность? Ну, я почувствовала это итак. По его небрежным советам, как лучше организовать мои исследования. По некоторым коротким замечаниям о политике и искусстве. А в особенности – после этой головокружительной истории с детьми олигарха.

Я свернула эту фотогалерею и вытащила Ромкины выкладки по оптимизации процесса. Требовалось понять, что же он всё-таки предлагает. Я просидела над задачкой до рассвета. Потом осторожно, чтобы никого не разбудить, потихоньку оделась и помчалась в заведение мадам Люси. На обратном пути я запаслась в супермаркете молоком и хлебом. Город по-прежнему трепал северный ветер. Мои пострадавшие накануне губы моментально покрылись ломкой корочкой. Я старалась их не облизывать и неслась к дому большими скачками. Только в лифте я вдруг сообразила. Ёлки-палки, а ведь каникулы начались! Риска на шкале настроения плавно взлетела на несколько делений.

Разуваясь в прихожей, я почти улыбалась. На кухне сидел Артём и пил чай из моей кружки. Уходя, я не выключила ноутбук, и теперь Суворин рассматривал фотографии, перелистывая их с помощью стрелки на клавиатуре. Он вышел мне навстречу, чтобы принять сумку.

- Ты как? – спросил он.

- Да ничего вроде, - пожала я плечами. – А ты чего в такую рань поднялся?

- У нас сегодня контрольный прогон спектакля… Тоже сессия заканчивается.

- А, - вспомнила я, - это где ты такой весь в кружевах…

Артём фыркнул.

- Полька, ты, наверное, не отразила. В этих кружевах я играю Сирано.

- Ух, ты! – вырвалось у меня. – Поэт! А когда спектакль?

Артём улыбнулся.

- Ну, это у нас традиция! В Татьянин день…

- Возьми меня, возьми! – взмолилась я.

- Да я и сам собирался вам с Ларисой пригласительные принести, - сказал Артём.

- Хорошо, – обрадовалась я. – Есть хочешь?

- Я перекусил, - сказал Артём. – Мамиными пирожками.

Я улыбнулась.

- Как ты вчера оказался в общаге?

- Лариса вызвала. Испугалась за тебя.

- Э-э-э, да, - признала я. – Со мной вчера было что-то…

Суворин кивнул.

- Помнишь, как Юрку разукрасила?

- Попался под горячую руку, - поморщилась я. – Молока хочешь?

- Давай.

Артём сел к столу и сдвинул ноутбук немного в сторону.

- Я такой его фотки не видел, - сказал он.

Я бросила взгляд на экран и тоже медленно присела. И я не видела такой Серёжкиной фотографии. Он сидел, подпирая щёку кулаком, и смотрел мимо объектива, по всей видимости, на экран компьютера, потому что на лице лежал голубой отсвет. Возле рта и в глазницах залегли глубокие тени. На этой фотографии Сергей казался старше своего возраста и выглядел усталым. В моём альбоме этой фотки точно не было, но на ноутбуке без конца обнаруживались какие-то карманы с кусками информации, картинками, музыкальными файлами. Видимо, Артём наткнулся на один из таких. Я машинально перенесла фотку в альбом.

- Вечером зайду, - говорил тем временем Артём. – Занесу билеты.

Я бездумно кивнула. Никак не могла оторвать взгляд от экрана. Артём поставил в мойку стакан.

- Я пошёл, Полина. Не буди этих, пусть поспят. Вы все вчера порезвились на славу.

Но по его слову не получилось, хотя я тут была совершенно не причём. Ларисе позвонили из деканата и вызвали на факультет по административным делам. Поначалу она принялась метаться, чтобы немедленно мчаться на зов. Некоторое время я наблюдала за ней, потом решительно загнала в душ, а после усадила завтракать.

Лариска очухалась совершенно и даже начала меня воспитывать за нехорошее поведение, но я быстренько сообщила, что Артём хочет позвать нас на спектакль их группы. Лариска ахнула и сказала, что собиралась уехать двадцать пятого числа домой, но теперь надо срочно мчаться на вокзал, менять билет. Она хотела позвонить Артёму, но я отсоветовала, напомнив, что у него уже идёт прогон, и скорее всего он не ответит. Убегая, Лариска попросила меня не гнобить Юрика.

Я и не собиралась. Было только неприятно остаться с ним один на один, но это видимо судьба уж так распоряжалась нашими жизнями. Проснулся он только после обеда. Выполз ко мне всклоченный и хмурый. Я обозрела вчерашнее дело своего сбесившегося темперамента и искренне Юрке посочувствовала. Он уселся за стол напротив меня и стал смотреть неотрывно и пристально. Я поставила перед ним стакан с минералкой и чашку густого крепкого кофе, в котором сахару было больше чем жидкости.

- Я жду, - сказал Юрка.

- Чего это? – вякнула я.

- Извинений, - пояснил он.

- Ни фига себе, - сказала я. – Это за что же? За изнасилование?

- А кто кого насиловал? – заинтересовался Юрка.

Я открыла рот, чтобы высказаться погрубее, потом до меня дошло. Я глянула на него, и мы засмеялись.

- Ты меня простила? – спросил Юрка.

- Да ладно, чего там, - пробормотала я. – Я тоже напилась.

- Я не о вчерашнем, - сказал Юрка.

Мне это итак было понятно, вот только говорить на серьёзные темы совсем не хотелось. Но Юрка ждал. Он делал это весьма умело, не опуская взгляда и не меняя выражения лица. Я опять начала закипать.

- Что ты хочешь от меня? – спросила я в лоб.

- Тебя, - сказал Юрка.

- К твоим услугам полобщаги! – отрезала я.

- Между прочим, знаю, - усмехнулся он.

- Так в чём же дело? – я не собиралась сдаваться.

- А ты вчера так и не поняла? – неожиданно грустно спросил Марков.

И в этот момент ему позвонила моя спасительница Люба. Было слышно, как она на него орёт, потому что Юрка не отвечал ни словом, ни вздохом, слегка отодвинув трубку от уха. При этом он продолжал в упор смотреть на меня. А я слушала эпитеты, которыми его награждали, и веселилась от всей души. Этот поток оскорблений из разряда площадной брани до такой степени не вязался с Юркиным обликом и манерами, что воспринимался исключительно юмористически. В конце концов, я не выдержала и начала хохотать. Юрка сразу выключил телефон и больше не отвечал на вызовы.

- Она заменила мне мать, - просто сказал Юрка. – Оттолкнуть её я не могу. И я хочу быть с тобой. Что мне делать?

- Ёлки, не знаю! – мне всё ещё было весело.

И было очень заметно, что Юрка хочет что-то сказать. Хочет и не решается. Я не стала ему помогать. Какого чёрта?! Кто он мне, этот несчастный? Снова взревел звонками его телефон. Юрка, не глядя, выключил его совсем. Тогда через некоторое время сыграл мой мобильник. Номер был незнакомый. Я показала Юрке экран.

- Папа, - сказал он.

Я передала ему мобильник и откровенно ухмыльнулась. Юрка взял телефон.

На этот раз разговор был более спокойным. Юрка отвечал односложно. Только «да», «нет», «не знаю». Но что-то видимо ему было сказано такое, что резко выпрямило его.

- Спасибо, - Юрка вернул мне аппаратик.

К моему большому удовольствию он свернул наш серьезный разговор и отправился умываться. Когда вернулся ко мне, царапины на физиономии у него снова кровоточили. Пришлось тащиться за перекисью и всем остальным прочим. Я быстренько обработала неприятные ранки и велела Юрке закрыть глаза, потому что взялась за заживляющий спрей.

- Дикая ты, - сказал Юрка.

- Я дикая?! А вот это вот всё?!

Я раздернула кнопки на своём домашнем платье-рубашке. Бельё я надевать не стала, и синие цветки на груди буквально материализовались в воздухе. Юрка как стукнутый пыльным мешком смотрел на мою грудь.

- Бедная, - наконец выдавил он. – Тебе было больно?

Он сполз с табуретки на пол и встал передо мной на колени, обнял руками талию и принялся губам трогать каждую отметину. Я поняла, что натворила в запале, и попыталась закрыться снова. Вот только фиг он позволил.

- Юр, - попросила я, - не надо…

Его ладони переместились мне на спину, холодные после умывания. Я вздрогнула и сделала движение вырваться, но Юрка был к нему готов. Он вскочил с колен и просто ухватил меня на руки.

Уже потом, после всего Марков спросил, люблю ли я его.

- Нет, - честно сказала я.

- Но у меня есть шанс, - настаивал он. – Я же тебе не противен.

- Нет, - сказала я.

- Я хочу, чтобы ты была моя, - объяснил мне Юрка.

Я выдала третье «нет» и сбежала от него в ванную. Что-то сломалось во мне. Ещё вчера утром такие Юркины признания повергли бы меня в глубокие раздумья, а сегодня я точно знала, что отдавать себя этому человеку не собираюсь. Секс – пожалуйста. На этот счёт я была ему благодарна, но помирать от любви - увольте. Хватит с меня!

Когда я вышла из ванной, Юрка сидел на кухне с сигаретой и смотрел на экран ноутбука.

- Из-за него? – спросил он меня.

Чёрт! Там висела всё та же Серёжкина фотография.

- Нет! – отрезала я.

- Тебя перемкнуло что ли? – небрежно поинтересовался Юрка.

Я хотела снова сказать «нет», но прикусила язык.

- Я собираюсь на тебе жениться, - любезно уведомил меня Юрик.

- А Люба знает? – мрачно поинтересовалась я.

- Ты знаешь, - сообщил Юрик. – Этого достаточно.

Я засмеялась. И вдруг на меня накатило. Ощущение горячих ладоней на плечах и призрак запаха. Головокружительное наваждение. Это Сергей мне сказал, что я из тех, на ком хотят жениться.

- Знаешь, Юрка, - сообщила я. – Ладно, давай по-честному. Мне хорошо с тобой в постели. Но замуж за тебя я не пойду. Имей это в виду.

- Ну вот и объяснились, - вздохнул Юрка. – Ты тоже знай, что я от своих слов отказываться не собираюсь.

- Я запомню, - сообщила я. – А теперь давай ближе к дому.

Он вскочил как ошпаренный и зашагал в прихожую. Через некоторое время входная дверь щёлкнула. Я облегчённо вздохнула и развернулась к ноутбуку. И заметила то, на что не обратила раньше внимания. Компьютер высвечивал дату создания снимка, мне бросился в глаза теперешний год. Я обмерла. Но вспомнила, что сама же переносила фотку в альбом. Перевела дух и выключила нафиг этот ноутбук, выдернув предварительно флэшку и подвесив её обратно на кольцо с брелоком.

Предлагаю вашему вниманию книгу "Агент Хаоса"!

Василий Иванович и Петька сражаются с хаоситами во славу Империума, в мире w40000

Ищите в Пикабу и на Автортудэй.

Агент Хаоса

— В Нищуре роботов не делают… Посмотри на его зад — метка Мидира. Все устаревшие там технологии они сбагривают нам, будто мы — мусорка. Хотя, наверное, так и есть…

— Но ведь они полезны здесь, разве это плохо?

— Да, ты прав, — вздохнул Виктор,— но мне не нравится само их отношение — они же могли передать нам новых и переработать этих, но вот что мы получаем, — он обвёл столовку руками.

За разговором они уже подходили к стойке раздачи, Павлин решил изучить меню:

— Смотри, «суп гидравлический» и «котлеты синтетические»! Это точно еда?

Виктор втянул носом воздух:

— Технически — да. Это паста из водорослей и воссозданного белка. Должно быть съедобно…

Он замечает, как робот у плиты «чистит» картошку разрядами тока — кожура испаряется, оставляя идеальные кубы. Интересно, как они предотвращают потерю питательных веществ…

Когда Виктор получил свою порцию «пыльного супа», очередь к раздаче внезапно расступилась. Евгений, окружённый тремя «фанатами», прошёл без очереди, тыча пальцем в голограмму:

Евгений (роботу-повару):

— Мне два протеиновых батончика. И чтобы без сои — у меня аллергия на убогость.

Робот мигнул жёлтым, выдавая стандартный набор. Евгений бросил взгляд на Виктора:

— О, электрик! Тебе бы паёк с проводами — грызть и не отвлекаться.

Его друзья засмеялись. Один из них намеренно толкнул поднос Павлина — миска с супом полетела на пол. Робот-уборщик тут же вынырнул из-под стола, всасывая лужу щупальцем-шлангом.

Павлин (сжимая кулаки):

— Эй, пепельная голова! Это был мой обед!

Виктор (удерживая его за локоть):

— Не стоит. Смотри…

Он указал на робота-повара. Тот, готовя новую порцию для Павлина, незаметно положил в суп двойную порцию моркови — единственного яркого пятна в бледной жиже.

Странно, обычно они просто выдают стандартный набор. Неужели кто-то запрограммировал их на сочувствие? Или это глюк?

Они заняли первый попавшийся свободный стол, больше напоминавший перевёрнутую вагонетку — весь в царапинах и непонятных граффити, которые безуспешно пытался вытереть маленький робот-паук с отсутствующей лапкой.

Виктор смахнул уборщика и поставил поднос, глядя в сторону столика Евгения:

— Первый день в школе, а этот Динами уже ведёт себя так, будто он член Агоры а не такой же ученик, как и мы, — Виктор с силой сжал ложку, костяшки пальцев на его руке побелели.

— Не думаю, что члены Агоры так себя ведут, — констатировал Павлин, — скорее, он больше похож на рассерженного петуха без гребня, который пытается что-то кому-то доказать. Смотри!

Они увидели, как паук-уборщик подполз к Евгению, пытающемуся что-то доказать своей соседке магу света. Паук на секунду замер над его столом и, издав шипящий звук, начал угрожающе пищать на Динами.

Евгений резко отстранился:

— Прекрати, я не нарушаю! Вот видишь, Анна, эти железки ни на что не годны!

Паукобот уполз, оставив на скатерти след в виде звезды. Наверное так помечают нарушителей, — подумал Виктор. Он наконец отвёл взгляд от Динами и начал есть «суп». Павлин уже ковырял ложкой в своём.

Павлин (вдруг оживляясь):

— О, смотри-ка!

Он выудил из миски металлическую шестерёнку, покрытую… карамелью?

Виктор осмотрел находку:

— Странно. Наверное, сбой в системе.

Павлин (игриво крутя шестерёнку):

— Может, это секретная начинка для мозгов?

Евгений, проходя мимо, ядовито бросил в их сторону:

— Наслаждайтесь мусором. Скоро вы будете его заслуживать.

Виктор хладнокровно парировал:

— Уже заслужили. Мы едим, а ты жуёшь зависть.

Павлин фыркнул, пуская радужный пузырь из соломинки.

Они направились к конвейеру для грязной посуды, не заметив на стене за ними голограмму-предупреждение: «Не оставляйте личные вещи. Шестерни в питании — признак технической неисправности».

Следующий урок — Мировой Язык.

***

Кабинет языка находился в дальнем крыле, противоположном кабинету Гарадаева. На всё той же деревянной табличке было написано: «Кабинет Мирового Языка: Языкова М. Н.». Под ней была ещё одна запись на чёрном дереве заковыристым почерком: «Фидеранский — язык порядка. Ошибешься — нарушишь баланс». От неё у Виктора по спине пробежали мурашки.

Дверь в кабинет распахнулась, и ученики сначала уловили запах старых книг, а потом перед ними предстала женщина преклонных лет в старомодных, вышедших из моды ещё век назад, одеяниях. Без каких-либо предисловий она злобно сказала: «Ну, чего встали? Каждое ваше промедление — кража времени у смысла. Входите. Или признайте, что ваш разум — пустошь, где слова гибнут без звука».

Дети зашли в тусклое помещение. Света от единственного запылённого окна не хватало, и его скудные лучи тонули в полумраке, который едва разгоняли навесные лампы. Многие из них мерцали, будто на последнем издыхании. Внимание Виктора привлёк удивительно чистый и опрятный стол из тёмного дерева, на котором стояла ваза с высохшими чёрными розами. Он прошептал Павлину:

— Пав, ты видишь этот стол?

— Вик, разве чёрные розы существуют? —пролепетал Павлин.

— Я про то и говорю, эта ваза очень странная, а розы — явно какой-то гибрид не из Нищура...

Языкова подошла к Виктору, её чёрные глаза с животной яростью посмотрели на него:

— Виктор Таранис. Сегодня ваш первый учебный день, поэтому вам стоит усвоить мой первый урок: на моих занятиях должна быть абсолютная тишина, отвечать только по поднятой руке и никаких перешёптываний!

Виктор хотел что-то сказать, между пальцев непроизвольно пробежала молния, но Языкова прервала его:

— Что я сказала про руку? Я знаю, что вы хотите спросить — ваше выступление в Атриуме Стихий произвело впечатление на многих, поэтому имя известно. Надеюсь, разговариваете вы также хорошо, как и рушите школьное имущество.

Она развернулась к классу, намереваясь что-то сказать, но услышала язвительный шепоток Евгения, явно направленный против Виктора, принявшего правила игры и демонстративно севшего по стойке смирно.

— А это у нас Евгений Динами, сын капитана Легиона. Вы не хотите рассказать своим одноклассникам о правилах Фидеранской грамматики? Нет? Ну тогда садитесь! Ваш статус ничего не значит в стенах этого кабинета!

Евгений гневно посмотрел на учительницу, но промолчал.

Успокоившись, Языкова начала свой урок, обращаясь к классу:

— Меня зовут Марина Никитична Языкова. Вы будете обращаться ко мне по имени и отчеству или «учитель». «Бабка»… — она поправила сползший воротник, обнаживший шрам в форме петли, — …останется в ваших мыслях. Если осмелитесь.

Она указала тростью на меловую доску, на которой появился список правил:

1. Молчание — основа закона.

2. Ошибка — предательство Агоры.

3. Язык переживёт ваши сомнения.

Языкова, указала на Евгения:

— Прочтите Статью 9 Устава: «Права магов дуалистов». Но помните — в Фидеранском даже пауза имеет вес.

Евгений прочитал, нарочито растягивая слова:

— Маг, владеющий двумя стихиями… имеет приоритет в распределении ресурсов…

Тень от мантии Языковой упала на его парту:

— Не «приоритет», а обязанность. Минус балл за высокомерие.

Увядшая роза в вазе задрожала, но не расцветала. Виктор наблюдал за этим представлением и вспоминал урок Городоведения: энергичный и понимающий Гарадаев в контрасте с этой злобной старухой… Его теория о «классных учителях» рушилась на глазах — как минимум, Языкова уже входила в его личный список «ужасных учителей». Зато у них с Евгением появилось что-то общее — ненависть к Марине Никитичне.

Так прошёл целый урок, кажущийся бесконечным: Языкова объясняла материал, то и дело огрызаясь на незадачливых первокурсников, посмевших перебить её. Павлин пытался разговорить Виктора, но у того не было желания снова навлечь на себя гнев «бабки».

В конце урока Языкова раздала ученикам жетоны с гербом Агоры:

— Произнесите фразу «Сила в единстве» на диалекте Восточного Нищура. Если жетон нагреется — вы поняли суть.

Павлин прошептал:

— А если заморозит?

Языкова (не поворачиваясь, будто у неё были глаза на затылке, а может, так и было):

— Значит, единство разорвёт вас. Минус балл за иронию.

Жетон Виктора раскалился докрасна, а чернила в его конспекте потемнели, как будто выжглись. Это провал. Он осмотрелся вокруг — неудача не только у него: жетон Павлина покрылся инеем, у Евгения он взорвался, а у девушки с шрамом-спиралью — треснул, издав звук сломанной шестерни.

Даже у Марка, который учился тут третий год, жетон нагрелся, но почернел.

Только у незаметной девушки с блокнотом в идеальной школьной форме жетон нагрелся без каких-либо других эффектов.

Языкова одобрительно кивнула ей:

— Ирина — единственная, кто понимает суть Закона. 5. Марк получает 4, — она с нескрываемой ненавистью посмотрела на него, — а все остальные — 3.

Спасительный звонок возвестил об окончании урока. На доске осталось домашнее задание:

«К завтрашнему дню: перевести Указ №47 о метках. Предупреждаю — Агора не прощает опечаток».

Языкова (напоследок):

— Помните, что Фидеранский — Мировой Язык. Изучите его — сможете познать весь свет.

Ученики поспешно покинули ужасный кабинет, даже Виктор решил не задерживаться. К нему подошёл Павлин, вертя заиндевевший жетон:

— Чувствую, скоро мы будем не слова учить, а эпитафии себе сочинять.

Виктор, разглядывая почерневшие чернила:

— Интересно, это её способ напоминать, что ошибки… сжигают?

За дверью послышался скрип трости — будто кто-то чертил ею магические символы.

***

Они шли на урок Физического Развития по узкому коридору между поглощённых кольцами Всезнания учеников в отдельное крыло школы, где располагался спортивный зал.

— Ух, после разминки языка пришло время размять тело, не так ли, Вик? — воодушевлённо спросил Павлин.

— Ну да, я надеюсь, что это не будет Языкова 2.0, которая скажет нам: «Сделайте 100 приседаний с соблюдением техники и прямой спиной». — скептично ответил Виктор.

— Да брось ты, думаешь, учителями физры идут работать старушки? — Павлин достал флягу и сделал простенькую карикатуру бабки, которая в попытках поднять штангу превратилась в лужу. — Наверняка это будет какой-нибудь крутой накачанный мужик, который скажет нам сделать 100 приседаний с соблюдением техники и прямой спиной! — лужа превратилась в крепкого мужчину, с лёгкостью поднявшего штангу.

— Хах, это всё меняет — с таким учителем даже такой очкарик как я сможет стать «качком», — Виктор щёлкнул пальцами, и микро-разряд чиркнул по карикатуре Павлина, превратив воду в щуплого парня в очках с огромными мускулами.

Когда приступ смеха отпустил их, они уже стояли у высоких дверей в спортивный зал. Мимо них прошёл Марк «Шрам», первым зайдя в просторное помещение, напоминавшее Атриум Стихий, но если бы за ним не следили: купол был усыпан множественными микро-трещинами и в некоторых местах потемнел, а стены были покрыты вмятинами от интенсивных тренировок. Посреди зала стояли старые промышленные ветряки. Интересно, для чего они, — подумал Виктор.

Пол под ногами был мягким и неустойчивым: «Похоже, это какой-то эластичный гель!» — проговорил Виктор, пытаясь удержаться.

— Эй, Вик, смотри! — Павлин дёрнул Виктора за рукав и куда-то указал.

Виктор повернул голову и увидел в центре зала надпись: «Сила — не в мышцах, а в умении летать против ветра».

— Видимо, он не качок, —констатировал Виктор.

— Зато он фанат полётов, судя по описанию! —добавил Павлин.

Внезапно все пропеллеры синхронно взревели, поднимая вихрь. Из центра смерча на воздухате вылетел мужчина в спортивном костюме с капюшоном-парашютом. Его волосы торчали вверх, как будто он постоянно был под напряжением.

Спортин (снизу-вверх переворачиваясь в воздухе):

— Собирайте челюсти с пола, новички! Я — Спортин Парат Андреевич, ваш проводник в мир, где гравитация — это мнение, а не факт!

Он щёлкнул пальцами — гелевый пол поднялся волной, мягко подбрасывая учеников. Павлин вскрикнул, пытаясь удержать равновесие на водяной подушке, его галстук смешно поднялся в воздух, стукнув его по носу. Ирина выронила ручку, зачем-то притащив на урок физры свой блокнот, а Виктор случайно зацепился за Евгения, который яростно оттолкнул его:

— Не смей меня трогать, электрик!

Только Марк, явно знавший фокусы учителя, стоял неподвижно, притянутый тенями к полу. Он улыбался, чего раньше Виктор никогда не замечал — похоже, этот предмет он любит больше, чем Мировой Язык — промелькнуло в его голове.

Спортин рассёк воздух рукой в перчатке, создавая торнадо:

— Правило первое: здесь нет «не могу». Есть «пока не научился». Правило второе… — он резко остановил вихрь — ученики упали в гель, который мгновенно затвердел, фиксируя их в позах йоги. — Если упал — смейся. Смех уничтожает скуку. Доказано наукой!

Павлин, застывший в позе «собаки мордой вниз», выдохнул пузырь воды:

— А если я… э-э… случайно затоплю зал?

Спортин парил над ним, подкручивая его струю в мини-фонтан:

— Значит, будем нырять. Вода + воздух = вечеринка! — он взмахнул рукой, и пропеллеры ожили, создав:

Вихревые кольца, через которые надо пролезть;

Платформы из сжатого воздуха, исчезающие через 3 секунды;

«Грозу» — зону, где шаровые молнии (безопасные голограммы) бьют в случайные точки.

Спортин (кружась на воздушном скейте):

— Ваша цель — добраться до выхода. Но секрет в том, что выхода нет… пока вы его не создадите!

Он снова щёлкнул пальцами, вернув ученикам подвижность.

Зал превратился в хаос:

Павлин использовал водяные струи как реактивные двигатели, но воздушные потоки разбрызгивали воду в абсурдные узоры. Его футболка покрылась надписью «Мокрый цыплёнок», нарисованной каплями. «Креативно, но ты не изучил окружение» — сказал пролетавший мимо Спортин.

Виктор анализировал паттерны вихрей, прыгая с платформы на платформу с хирургической точностью. Его очки запотели и он, не заметив надвигающийся вихрь, упал. «А ты полагаешься только на разум, игнорируя инстинкты» — добавил Парат Андреевич, воздушной струёй очистив очки Виктора.

Евгений пытался проложить путь огнём, но пламя гасло в воздушных потоках. Разъярённый, он расколол созданный им для защиты от потоков воздуха каменный барьер, но вихрь унёс обломки прямо в него. Анна создала перед ним световой щит, отражая их.

Спортин, смеясь, поймал Евгения за шиворот:

— Огонь + камень = лава. А лава + ветер =… летающий бутерброд. Неудобно, да?

Марк умело уворачивался от вихрей, его тело на миг растворялось в тенях прямо перед столкновением, чтобы тут же материализоваться на шаг впереди. Пройдя с помощью «теневой инверсии» зону с «грозой» и достигнув последней платформы, он первым завершил испытание. «Третий раз как первый, да, Марк?» —похлопывая его по плечу, сказал Спортин.

Когда все добрались до «финиша», Парат Андреевич развёл руки — купол раскрылся, впуская настоящий ураган. Ученики вцепились в перила, но учитель спокойно стоял в эпицентре:

— Сюрприз! Физическое развитие — это не контроль над стихией. Это умение танцевать с хаосом…

Спортин хлопнул в ладоши и ураган рассыпался на миллиард конфетти, сложившихся в надпись: «Домашнее задание: Найти свой ветер. Не то чтобы я проверю… но вселенная заметит!» — он взмыл ввысь, растворившись в облачном небе Нищура.

Павлин (выжимая воду из волос):

— Ты видел, как он заставил молнии рисовать смайлики? Этот Спортин прям полная противоположность Языковой!

Виктор (разглядывая гель, который теперь светится там, где он наступал):

— Интересно… Он подстраивал плотность под наш вес.

Евгений, проходя мимо, пробормотал:

— Клоунада. Настоящие маги не прыгают, как обезьяны.

— Настоящие маги летают против ветра! — бросил ему вслед Павлин.


P.S. Если вас заинтересовала книга, то вы можете полностью бесплатно прочитать её на АТ: https://author.today/work/479268

ОСТОРОЖНО: молодёжный любовный роман:)
Аннотация:
Кира Явина играет в музыкальной группе и учится на программиста, желая стать разработчиком игр, однако смерть отца, продажа квартиры и переезд в другой город заставляют девушку начать жизнь с чистого листа. Но мечта не дает Кире покоя, а еще ей очень нужны деньги, поэтому она устраивается в ночной клуб с сомнительной репутацией. Там девушка встречает загадочного певца Дэми, и его выступления трогают сердце Киры. Но Дэми — не тот, кем кажется на первый взгляд. Прошлое парня окутано тайной, а за маской уверенности скрывается ранимое сердце. Готова ли Кира узнать правду о клубе и тайнах парня — и какой ценой?