Гоша...
Сегодня ночью умер попугай который, прожил с нами чуть больше 7 лет да, беда...
Его звали Гоша он любил яблоки, огурцы,
скучновато будет без тебя, но жизнь та ещё Сука
Я буду помнить тебя всегда и когда-нибудь, мы снова встретимся...
Сегодня ночью умер попугай который, прожил с нами чуть больше 7 лет да, беда...
Его звали Гоша он любил яблоки, огурцы,
скучновато будет без тебя, но жизнь та ещё Сука
Я буду помнить тебя всегда и когда-нибудь, мы снова встретимся...
В истории каждой страны есть страшные события, о которых хочется забыть. К ним не в последнюю очередь относятся и теракты. При упоминании этого слова в отношении США, сразу вспоминается 11 сентября 2001 года и взрыв Всемирного торгового центра. Однако, многие забывают о том, что организатора второго по массовости Теракта в истории США, унесшего жизни 168 человек, казнили всего за три месяца до взрыва башен близнецов.
Сегодня я поведаю Вам историю теракта в Оклахома — Сити, организатором которого выступил печально известный Тимоти Макавей. Присаживайтесь поудобнее, мы начинаем.
Но прежде чем я расскажу о самом теракте, мне хотелось бы осветить личность того, кто его сотворил. Тимоти Макавей родился 23 апреля 1968 года в штате Нью Йорк. В школе будущий терорист характеризовался крайне положительно и даже был признан самым многообещающим молодым программистом родного округа. Однако, по признаниям самого Макавея, он часто подвергался буллингу со стороны одноклассников. Самым же главным своим обидчиком в дальнейших интервью Тимоти назовёт Правительство США.
В возрасте 20 лет Макавей поступил на службу в армию США. Там Тимоти научился хорошо обращаться с оружием и даже принял участие в войне в Персидском заливе. Во время войны Тимоти был наводчиком экипажа М2 Бредли и даже был удостоен Бронзовой звезды. После демобилизации наш вояка стремился попасть в войска специального назначения, вступил в программу подготовки «зелёных беретов», однако был отчислен уже спустя пару недель, ибо не вытягивал по физухе.
Во время своей службы в рядах ВС США Тимоти приобрёл не только полезные навыки, но и полезные знакомства. Во время местного аналога КМБ он познакомился со своими будущими подельниками. Они сошлись на почве оппозиционных взглядов. В частности наши заговорщики были крайне недовольны политикой Правительства в отношении оборота оружия. Последней же каплей, сподвигшей террористов к активным действиям, выступила небезызвестная осада поместья «Маунт Кармел», когда ФБР ликвидировали 76 членов секты «Ветвь Давидова» в результате 51- дневного противостояния.
В процессе подготовки к взрыву объектом теракта было выбрано административное здание имени Альфреда Марра, что находится в городе Оклахома — Сити. Изначально целью теракта был лишь подрыв правительственного здания, однако потом Макавей решил, что чтобы сделать своё «заявление» громче, нужно добиться максимального количества человеческих жертв.
Несмотря на все дельнейшие заверения террориста, что он пытался минимизировать потери среди мирных жителей, следствие установило, что он прекрасно знал о детском саде, расположенном в этом самом доме. Так же в этом здании располагались вербовочные пункты Морской пехоты США и офисы 14-ти федеральных агентств. Дата взрыва была запланирована на 19 апреля 1995 года.
Подготовка началась в декабре 1994 года. Макавей со своими подельниками арендовал несколько заброшенных складов, на которые он и свозили все необходимые компоненты. Где то хранился нитрат аммония, закупаемый у всех окрестных фермеров в промышленных количествах, где то украденные капсюль- детонаторы, где то купленная у местного торговца оружием взрывчатка.
К изготовлению бомбы (схему которой я, естественно, описывать не стану) приступили 17 апреля 1995 года на одном из арендованных складов. Готовую смесь разлили по бочкам и соорудили СВУ, погрузив его в арендованный грузовик. Занимательный факт — в случае, если запал бомбы не сработал бы как надо, Тимоти был бы готов подорвать СВУ при помощи выстрела из своего пистолета Глок.
Макавей въехал в Оклахома-Сити в 8:50 утра 19 апреля 1995 года. В 8:57 камеры слежения жилого дома «Ридженси Тауэрс» записали продвижение грузовика Маквея по направлению к зданию Марра. В тот же момент Макавей поджёг пятиминутный запал. Затем он запарковал грузовик, наполненный почти пятью тоннами взрывчатки, в разгрузочной зоне подвальной стоянки, расположенной под детским садом, и, закрыв кабину на ключ, направился к автомобилю, оставленному для побега.
Взрыв произошёл в 9:01. Он был такой силы, что от доброй половины дома ничего не осталось. 168 человек погибли мгновенно, ещё 680 получили увечья разной степени тяжести . Во всех зданиях, находящихся в радиусе нескольких кварталов, повыбивало окна. Тротиловый эквивалент бомбы был оценён в 2300 кг, а колебания сейсмографов в тот день зафиксировали 3 балла по Рихтеру.
Макавея задержали уже спустя полтора часа после взрыва за то, что он ехал по шоссе на автомобиле без номеров. При нём была обнаружена визитка одного из мест, в котором они с подельниками закупали взрывчатку. Исследовав остатки взорванного грузовика смогли установить и его владельца-арендодателя, который безошибочно смог опознать Тимоти по фотороботу.
Был получен ордер на обыск дома Макавея, где ФБР нашли много компрометирующих его улик ( нитрат аммония, капсюль-детонаторы, книги по созданию бомб и это лишь малая часть). Отпираться было бессмысленно, поэтому Тимоти заговорил, выдав всех своих подельников, начиная от своего ближайшего товарища и его жены, заканчивая нелегальными продавцами взрывчатых веществ.
Суд над Макавеем стал одним из самых громких и скандальных в истории США. Только вдумайтесь, его защищала команда из 6 адвокатов! Я не буду приводить многочисленные нестыковки, утечки информации и так далее. Скажу лишь то, что расследованием дела занималась сама крупная со времён убийства Джона Кеннеди группа, которая смогла установить все интересующие их детали.
Прошение о назначении наказания в виде смертной казни было удовлетворено судом 2 июня 1997 года. Тимоти, однако, был доволен проделанной работой. Он до последнего дня считал, что ему удалось привлечь внимание к проблеме притеснения граждан властями США. Несмотря на все поданные защитой апелляции, суд не изменил своего решения, поэтому Тимоти был казнён 11 июня 2001 года посредством смертельной инъекции. Казнь Макавея стала первой федеральной казнью за 38 лет.
Что же касается его подельников, то ближайший соратник Тимоти по имени Терри Николс был приговорён к 161 последовательному пожизненному заключению без права пересмотра, которые отбывает по сей день. Второй его подельник, помогавший Макавею изготовить фальшивые права, был приговорён к 12 годам заключения. В 2006 году он вышел на свободу за примерное поведение и скрыл свою личность при помощи программы защиты свидетелей. Больно боялся возмездия.
Что же касается изменений, последовавших за этим терактом, то они были. В частности в штат ФБР наняли 500 дополнительных сотрудников, для предотвращения новых терактов, но это не самое главное! В июне 1995 года Конгресс принял закон, требующий внедрение в производство динамита и других взрывчатых веществ химического компонента, позволяющего отследить производителя взрывчатки. Вот это, на мой скромный взгляд, уже что то значимое.
А вот закон о запрете свободной продажи нитрата аммония продавить не удалось. Взбунтовались фермеры, использующие его в качестве удобрения, поэтому на данный момент оборот этого вещества контролируется лишь на территории 2-х штатов. Как мы узнаем позднее, все принятые меры не смогут предотвратить крупнейший теракт в истории человечества, но это уже совсем другая история…
Такие дела. Подписывайтесь и предлагайте свои темы в комментах. Я их всегда читаю:)
Любимое Пикабу, конечно, сразу насовало полную корзину) Я спрашиваю, потому что сегодня пришла от психотерапевта, который сказал мне, что у меня ПТСР. И я теперь пытаюсь понять, откуда оно. От того, что во дворе постоянно висел кто-то мёртвый или от того, что отец меня растлил, или от того, что в школе меня травили, или от того, что мать «умирала» каждые выходные, просила мерить ей пульс, при этом скорую запрещала вызывать, или от того, что есть было нечего часто, от того, что меня маленькую оставляли с умирающей бабкой в агонии, а может, от того, что в комнате вместо окна был полиэтилен прибит, а в ботинках всегда были дыры, и ноги были мокрые круглый год?
Давайте как-то может подобрее…
Автор Волченко П.Н.
Ссылка на предыдущую часть:
Заинтересованным в моем творчестве рекомендую подписаться на меня, в виду того, что некоторые из моих последующих рассказов не будут относиться к жанру фантастики (ужасы) и, соответственно, выкладываться будут уже в другой группе.
Дима проснулся рано поутру: голова у него болела, во рту была кака, сильно хотелось пить. Он с трудом поднялся, осмотрелся. Был он в неизвестной ему квартире, на совершенно незнакомом ему диване, со стены на него смотрела большая фотография чьей-то мамы. Маму Дима тоже не знал, но в том, что она – мама, был уверен: фотографии была старой, рамочка была богатой, а ниже, на красивой медной табличке значилось «Любимой маме».
Дима поднялся, пошатываясь побрел прочь из комнаты. Дорога на кухню по длинному коридору была долгой и мучительной: Диму мутило, Диму шатало и Диму сушило – было очень плохо.
На маленькой, совесткого стандарта, кухне было тесно: громоздкий холодильник цвета «металлик» выставил свои блестящие телеса едва ли не до стола, новомодная индукционная плита тоже вырвалась далеко за пределы советских стандартов и крепко вцепилась острыми ножками в истерзанный годами и тапками линолеум, а еще был стол. Старый, советский стол, за которым сидели двое: один – Паша, второй – неизвестный типчик в костюме – оба храпели. Подсознание вкрадчиво подсказывало, что это должен быть Толик. Так же подсознание говорило что-то о какой-то афере, напоминало о хитрой Пашкиной ухмылке и вообще, было ощущение чего-то грядущего, чего-то глобального и значимого.
Димка протопал до раковины, открыл воду и жадно припал к крану. То ли от громких Димкиных глотков и фырканья, то ли от грохота воды, проснулся Пашка. Он осоловело осмотрелся по сторонам, поймал блуждающим взором Димку и прошептал: «В коридоре, в белом пакете». На большее его не хватило, он закрыл глаза и со стуком повалился на стол, могучие его телеса затрепетали от богатырского храпа.
Пакет в коридоре и правда был. Дима достал содержимое: диск в блестящем пластиком конверте, оттуда же торчит исписанный тетрадный листочек. Почерк на листочке крупный, гуляющий – пьяный.
В кармане завибрировал сотовый, Дима прокашлялся, сказал вслух: «раз-два» - голос был сиплым, пропитым. Прокашлялся еще разок, повторил – вышло получше. Только после этого он ответил на звонок:
- Лена.
- Дим, привет, с добрым утром. – Дима оглянулся на часы в прихожей – семь утра, и правда утро.
- Привет.
- Что там с машиной?
- Что? С машиной? – припомнил, - А, еще не знаю, сервис еще не работает.
- А, ну ладно. Пока. Целую.
Короткие гудки.
- Ну что за маразм… - тихо буркнул под нос Дима и покачал тяжелой головой. День начался, а с ним начались и проблемы.
Через полчаса, выскребя из кармана последнюю мелочь, он сошел с автобуса на своей остановке, вошел в квартиру и бухнулся на диван. Ничего делать не хотелось, но… Он достал из пакета диск, вставил его в плеер, потом взял записку, прочитал:
«Димка, тут решение всех твоих проблем! Если сработает, можешь забыть про свадебные проблемы! Вот адресок, там знакомый Толика – батюшка. Это в деревне. Он вас обвенчает и поставит штамп в паспорта. Удачи!
P.S. Проверь задний карман – это тебе мой свадебный подарок.»
Димка сунул руку в задний карман и достал оттуда скомканную пятитысячную купюру.
- Однако.
Он нажал на кнопку «play» и все понял… А дальше он начал действовать: выпросил у соседа, хорошего мужика в принципе, машину, съездил на парковку перед Пашкиным домом и скидал все свадебные принадлежности в багажник, по дороге заехал в продуктовый, купил шампанского, кое какой снеди – потратил те самые пять тысяч, что с утра нашел в кармане. Он был готов!
Через час он с боем пробился в гости к Лене. Он врал ей про стресс, он через дверь говорил ей о своей безбрежной и бездонной тоске, он умолял и грозил! Он пробился, и он пробился вовремя – вот-вот должны были начаться новости! Она впустила его, но все же приняла меры, чтобы не нарушить традиции. Когда дверь распахнулась Дима узрел свою любимую: прекрасные голые ноги, белые, манящие, и выше, выше колен, до подола кокетливо коротковатой ночнушки, через которую просвечивает прекрасными округлостями великолепное тело, и еще выше – тонкая шейка, золотые кудри и… Лыжная маска, только глаза видно.
- Это что?
- Ты не должен видеть меня до свадьбы.
- Ладно.
Он прошел в прихожку, разулся. Прошлепал дырявыми носками в зал, бухнулся на диван. Лена села рядом, прижалась к нему всем телом, спросила:
- Устал?
- Есть немного. Можно кофе?
- Сейчас. – она соскочила, послышалась возня на кухне. Тем временем Дима, стараясь не шуметь, прокрался к телевизору, оглянулся, как вор, достал диск и быстро вставил его в плеер. К тому времени, когда Лена вернулась с кухни с жарко парящим кофе, Дима уже сидел на диване и лениво перещелкивал каналы.
- На.
- Спасибо. – он взял кружку, сделал глоток. Кофе и правда был горячий, даже обжигающий. Это усугубляло ситуацию. Еще пара щелчков пультом и на экране новости.
- Переключи. – томно произнесла Лена, и положила голову Диме на плечо. – Скука.
- Я чуть-чуть, мне интересно, как наши сыграли.
- Наши? – она посмотрела на него с удивлением, - Ты фанат?
- Да нет, интересно просто. – она снова улеглась ему на плечо, а он облегченно вздохнул – чуть не прокололся, что-что, а болельщиком он никогда не был. Теперь оставалось только решиться и он решился!
- Ах ты ж черт! – он едва не взвыл от боли, когда горячий кофе, как бы нечаянно, пролился ему на грудь, - Ах ты ж! Кипяток!
Бухнул кружку на журнальный столик, сорвал через голову футболку.
- Жжет! Ах ты ж… - на маску он не рассчитывал, но все же выпалил подготовленную фразу. – Лен, ты хоть подуй что-ли.
Лена склонилась над ним и нежно подула, правда через шапку дуновение едва ощущалось. Как только Лена отвернулась от экрана, Дима перещелкнул телевизор на плеер и включил запись.
- Экстренное сообщение, - начал Толик с экрана.
- Лен, смотри.
- Отстань, не люблю я…
- Да смотри ты! – и он с силой повернул ее к экрану. Лена смотрела, смотрела до конца, до того момента, когда Дима нажал на кнопку выключения телевизора, чтобы не спалиться. А потом Лена заплакала.
Он обнял ее, зашептал нежно, тихо, а она всхлипывала, утирала нос через вязаную шапочку, а потом сказала:
- Я не хочу умирать.
- И я… - он сам был готов расплакаться от жалости и от нежности, но все же он взял себя в руки и продолжил аферу. – Я не хочу умирать не став твоим мужем.
- Как? – она подняла голову, прекрасные заплаканные глаза смотрели, как казалось, прямо ему в душу.
- В деревне. В деревне есть один знакомый поп, у него печать есть, как в загсе, все по закону будет. Он нас обвенчает. Хочешь?
- Хочу! – она часто-часто закивала. – Только… Мама сейчас в командировке и гости.
- Какие гости! – заорал Дима взбешенно. – Какие? Лена, у нас… - он глянул на настенные часы, - двадцать часов осталось! Двадцать последних часов! Лена!
- Ну а может это не правда, а? Может можно что-то сделать? – она с надеждой посмотрела Диме в глаза, но не нашла там поддержки. Уверенно кивнула, сказал решительно. – Поехали.
Через полчаса, Лена даже толком не накрасилась, они выехали, по дороге не забыв остановиться у банкомата. Лена сняла все деньги, что были у нее на счету, рассовала их по карманам джинсов и вот они уже несутся по колдобинам сельской дороги прочь от города, еще через час они вихрем ворвались в церковь, где батюшка неспешно ходил меж образов и, то и дело крестясь, протирал пыль с рамочек. Еще в церкви была бабушка – божий одуванчик, сидела она при входе за столом, на котором стояли свечи, какие-то брошюрки крестики и прочая мишура. Старушка дремала.
- Батюшка, вы нас не обвенчаете? – с ходу спросил Дима.
- Что? – пробасил батюшка и, на всякий случай, еще разок перекрестился.
- Нам срочно надо. – подала голос Лена, пошарила в карманах и достала целый ворох мятых купюр. – Пожалуйста.
- А вы то хоть совершеннолетние? – батюшка на деньги даже не посмотрел.
- Да, - Дима резким движением вырвал из кармана два паспорта, - нам срочно надо. Очень срочно.
- Ладно, сейчас, подготовиться бы надо. – он покряхтел, осмотрелся и вдруг грянул басом, - Никитишна! К венчанию надоть!
Старушка при входе вздрогнула, распахнула белесые глазоньки свои, соскочила:
- Что, батюшка?
- К венчанию надо. Ты давай, приведи кого, надо ж чтоб короны держали. Да и вы бы, молодые люди, приготовились, а то вид у вас, прости господи.
Вскоре все было готово: здоровый деревенский детина держал короны над Димой и Леной, на Лене было свадебное платье, фата и кроссовки – туфли оказались малы, на Диме же красовался черный пиджак того самого детины, другого не нашли. Батюшка наскоро провел церемонию, старушка Никитишна прослезилась, бахнула тяжелая печать в паспорта – поженились.
Дима был счастлив, теперь можно было не бояться ни страшной татарки Инги с ее многочисленным семейством, надобность в ресторане тоже отпала – всё! Когда всё выяснится, не будет же Лена созывать всю родню на… Даже не понятно, как это действо можно назвать, ну не постсвадьба же. Нет, тут всё должно обойтись малой кровью: тихий семейный вечерок, парочка накрытых столов, приглашены только близкие родственники и Пашка. И пускай Лена хоть до страшных морщин искривит свой прекрасный носик, он всё равно притащит Пашку на празднование!
- Простите, а гостиница у вас тут есть? – спросил Дима.
- Дома есть пустые, много народу-то поуходило на заработки. Никитишна, дом Петровых как, хорош вроде?
- Да, не зарос ащё.
- Ну так проводи молодых, им положено. – и уже молодым. – Совет вам да любовь.
Лена с Димой невпопад ответили: «спасибо» и вышли следом за шустрой Никитишной, им предстояла первая брачная, и по мнению Лены, последняя ночь.
Пожар в студии потушили ближе к утру, Татьяну Петровну привели в себе ближе к двенадцати, а то она все охала, да ахала, и ничего толком объяснить не могла. Причину возгорания пожарники так и не обнаружили: и вроде на поджог не похоже, но вроде бы и не замыкание проводки – стандарты не складывались. От всего местного телеканала осталась только кладовая, в которой хранились средства пожаротушения, да прихожка, что при входе в здание. Так же уцелело и ведро, в которое скидывали материал для областного и центральных каналов – новости более-менее значимые, о которых можно заявить не только на просторах города, но и прогреметь с ними на всю страну. Там же, в этом ведре, оказалась и одна незапланированная кассета, брошенная вчера легкой рукой Павла…
Кассеты с материалом забирались курьерской машиной в шесть часов утра. Сонный паренек за рулем не обратил внимание на обилие пожарной техники вокруг здания, на запах гари, он вообще ни на что внимания не обратил. Он, словно зомби, привычно прошагал до дверей, постучал, ему открыл злой пожарник с перемазанным сажей лицом:
- Что надо?
Курьер сказал: «привет» и по-хозяйски прошел, забрал кассеты из ведра и ушел. Пожарный только плечами пожал, подумав, что так и надо.
Курьер же кинул кассеты в коробку, зевнул и ударил по газам. Через час кассеты были на областном телевидении, через полтора их оцифровала тетя Клава, местная сплетница и просто хорошая женщина, что имела привычку разговаривать по телефону, в то время как на экране шел прогресс оцифровки, а через четыре часа, в студии центрального телеканала страны произошел сбой. Сорвалась прямая трансляция с премьер министром, причем сорвалась она как раз в то самое время, когда премьер подходил к самой важной части своей речи, так сказать – подытоживал мысль. Произошло резкое переключение на студию и зрители узрели испуганные глаза ведущей и еще трех милых женщин гримерш, что какими-то щеточками да кисточками эту самую испуганную ведущую и прихорашивали.
- Мы в эфире! – громко прошипела ведущая и две гримерши кинулись в стороны, одна же заметалась, а потом бухнулась на пол, но задачу выполнила – из кадра пропала. В студии повисла тишина, режиссер бесшумно рвал волосы на голове и громко артикулировал губами: «Включите хоть что-нибудь! Включите!». Девочка на пульте испуганно пискнула, переключилась на список региональных сюжетов и включила первый попавшийся… Изображение мигнуло и все телезрители страны узрели Толика, прозвучало уверенно и твердо: «Экстренное сообщение»…
Часть II – трагическая
Игорь шел домой. Он устал за день, устал как черт, устал как дьявол. Он работал инженером, а еще там же, буквально через забор, по вечерам он подрабатывал токарем. И там и там платили мало. На работу и с работы он всегда ходил пешком: не торопливо, не спеша – тридцать две минуты туда, тридцать две обратно. Он не страдал здоровым образом жизни, он экономил. Бывало иногда, что очень ему хотелось запрыгнуть в автобус, в маршрутку, и в такие дни он с тоской провожал взглядом проносящийся мимо транспорт, вздыхал, а после, нахохлившись, шел дальше. По утрам шел к дурному начальнику, что приезжал на работу в черном блестящем «бентли», а по вечерам шел к холодной, не любящей его жене и к маленькому любимому ребенку.
С Мариной они сошлись случайно. Игорь, тогда, вернулся домой поздно, ночью уже, и у подъезда увидел пьяную пошатывающуюся женщину. На руках у нее был маленький сверток, из свертка раздавалось тихое всхлипывание, поскуливание. Игорь прошел мимо, но тут же услышал звук падения, остановился, оглянулся: женщина упала и тут же уснула, маленький белый сверток лежал рядом с ней, только из него не доносилось уже ни всхлипываний, ни плача. Игорь кинулся к ребенку, поднял его на руки присмотрелся – было темно, но все же он разглядел маленькое щекастое личико, разглядел черные круги под глазами, услышал тихое, едва слышное сопение. Ребенок тоже спал: измученный, изголодавшийся – он был уже не в силах ни плакать, ни кричать. А еще Игорь почувствовал острую вонь – мать не заботилась о чистоте пеленок. Игорь отнес ребенка домой, уложил его на диван, на всякий случай обложил подушками, вернулся на улицу, с трудом затащил пьяную женщину к себе на четвертый этаж, уложил ее на заправленную кровать. Захотел было снять с нее обувь, но женщина взбрыкнула и прохрипела пьяно: «отвали, животное». Он решил оставить всё как есть, разве что принес из коридора старое свое пальто и накрыл им гостью. Потом он сбегал к соседям, хорошим молодым людям, у которых чуть больше трех месяцев назад народилось двое прекрасных мальчиков близнецов. Открыл дверь сонный сосед, посмотрел на Игоря осоловелыми глазами, спросил:
- Чего?
- У вас детское питание взять можно?
- Что?
- Нужно… - замялся, решился на вранье, - сестра приехала, а детское питание…
Сосед кивнул, развернулся, прошлепал голыми пятками на кухню, послышалась тихая возня, вернулся с открытой коробкой и бутылкой молока. Промямлил:
- Инструкция на коробке. Бутылочка есть? – Игорь мотнул головой, сосед снова кивнул, ушел, вернулся с пустой пластиковой бутылочкой, отдал.
- Спасибо. – тихо сказал Игорь. – Спокойной ночи и… извините.
- Ничего. – сосед сонно улыбнулся. – Бывает.
Уже дома он прочитал инструкцию, приготовил жиденькую смесь, так, чтобы можно было без особых усилий протянуть через дырочки в соске, распеленал ребенка. Ребеночек был грязненький, чуть синюшный, на ручках и на тельце виднелись уже пожелтевшие синячки. Осторожно, чтобы не разбудить, Игорь обтер мальчика тряпочкой, смоченной в теплой воде, а после тихо-тихо ткнул соской в маленькие губки ребенка. Малыш недовольно поморщился, почмокал губами, Игорь воспользовался моментом и просунул соску в ротик. Малыш было захныкал, но почувствовал вкус и блаженно зачмокал. Игорь сидел, кормил младенца и улыбался.
Утром женщина проснулась. Она скандалила, кричала, что Игорь – этот старый козел, изнасиловал ее, похитил и прочее. Она билась в истерике, ревела и… Он отдал ей подарочную бутылку коньяка из серванта. Бутылка была красивая, выполнена в форме сабли с металлическим теснением на гарде и у пробки. Когда женщина опохмелилась, выяснилось, что зовут ее Марина, что сожитель у нее тот еще козел, что ребенка она у этой твари решила забрать и прочее и прочее и прочее. Потом она, веселая, пьяная и довольная ушла, а малыш, Миша, как выяснилось, остался у Игоря на попечении. Игорь взял отпуск и нянчился с Мишей в течении двадцати восьми календарных дней. Марина приходила по вечерам пьяная, уходила по утрам опохмелившаяся. Иногда она прогуливала – ночевала непонятно где, и потом, когда возвращалась, на ней были заметны следы весело проведенной ночки: подбитый глаз, синий оттиск пятерни на бледной коже руки, рваные чулки. Игорь отпаивал Марину пивом, кормил макаронами и жареной картошкой. Потом отпуск закончился, и он договорился с бабой Верой с первого этажа, чтобы днем она сидела с малышом. А потом, как-то, Марина ночью залезла в кровать к Игорю и они проснулись вместе. С тех пор она гуляла меньше, частенько они спали вместе, но всегда без секса. А потом Игорь предложил ей пожениться, чтобы назвать своего Мишу сыном по праву отца…
После свадьбы отношения у них были номинальные, друг друга они не любили. Марина все так же уходила в запои, но Миша был с ним и Игорь был счастлив.
Сегодня творилось что-то странное. Да, Игорю и раньше случалось видеть на улицах алкашей, что раскачиваясь и придерживаясь за стенку шли против людского потока, и раньше он видел неформальную молодежь, что обжимались у всех на глазах, но сегодня творилось нечто совершенно непотребное. Пьяные встречались сплошь и рядом, на остановке, на лавочке спал пожилой мужчина очень респектабельного вида в костюме, под головой у него лежал дорогой кожаный чемоданчик, штаны были мокрые, рядом с лавочкой аккуратно стояло два хорошо начищенных черных ботинка. Потом он увидел молодую пару: девушка плакала, косметика на юном прекрасном лице была размазана, она жадно целовала в губы парня, а тот ее успокаивал, гладил по голове и тоже целовал. Ближе к дому Игорь услышал женский крик и стон из темной подворотни, хлопки то ли ударов, то ли еще чего. Он бросился туда, но в темноте разглядел не драку, нет – там сношались, по другому этот акт на холодном грязном асфальте назвать не получалось. А потом, уже у самого дома, он увидел выбитую витрину магазина, рядом стояла машина полиции, только никаких оперативно-следственных действий не выполнялось. Полицейские сидели на бордюре дороги, ели чипсы и запивали пивом. Они о чем-то негромко разговаривали, один из полицейских улыбался, иногда тихонько посмеивался.
- Простите, - подошел к ним Игорь, - что произошло?
- Ограбление. – скучающе ответил полицейский.
- Днем?
- Днем. А когда же еще? – усмехнулся полицейский и отпил пива из банки.
Игорь пожал плечами и пошел дальше. Он уже даже не пытался понять, что происходит.
Дома его встретила жена. Марина была трезвая и заплаканная. Миша у нее на руках тоже был зареванный, маленький его носик пуговкой был красным, а голос, которым он сказал: «Папа» был не по-детски осипшим.
- Что случилось? Марин, там, представляешь, угловой ограбили! Посреди дня. И полицейские эти…
- Игорь, ты что, ничего не знаешь? – Марина выпучила на него свои некрасивые с красными прожилками глаза.
- Что?
- Конец света! Завтра нас уже не будет! Понимаешь!
- Что? Ты с ума сошла? – он подошел к ней, взял с ее рук Мишу и приказал ей, - А ну дыхни.
- Да не пила я сегодня, не пила! По телевизору сказали, в новостях.
- Ой, Марин, они там всякого понаговорят, что, всему верить что ли?
- Идиот! – она зло отвернулась от него и… заревела. И только сейчас, за все те три года, что они были вместе, Игорь увидел в ней не алкоголичку, не гулящую шалаву, а настоящую женщину. Она показалась ему такой жалкой, такой испуганной. Он не удержался, подошел и, как тот парень на улице, погладил ее по голове и стал говорить какие-то ласковые и добрые глупости. Миша у него на руках притих и Марина тоже вроде успокоилась, разве что изредка вздрагивали худенькие ее плечики, слышались всхлипывания. Он спросил, тихо, едва слышно, но Марина услышала:
- Почему ты дома?
- А где мне быть?
- С твоими, этими, пить.
- Дурак ты… - она обернулась к нему, обняла, прошептала тихо, - Куда я от тебя…
Он поужинал: Марина сварила покупные пельмени, чего раньше почти никогда не делала, и все то время, пока он ел, она сидела напротив и смотрела на него. Мишка тоже сидел за столом, тягал у папки пельмени из тарелки, подолгу крутил их перед собой на вилке, дул, а после, нехотя, съедал. Он был не голодный, но с отцом ужинать любил.
- Странная ты сегодня. – оторвавшись от тарелки, сказал Игорь.
- Может быть, - она вздохнула. – У меня мама всегда смотрела как отчим ест. Я не понимала: зачем?
- Ну что, теперь поняла?
- Нет. – пожала плечами. – Посуду оставь, я потом помою.
- Да мне не трудно. – он обмыл тарелку, вытер руки, потрепал Мишку по голове, посмотрел на Марину. Та все так же сидела и все так же смотрела на него. – Ну, что скажешь?
- Какой ты у меня все таки хороший.
- Ты же говорила «старый козел».
- Дура была, вот и говорила. Миш, иди в зал, поиграй.
Миша слез с высокого табурета, и протопал за дверь. Игорь проводил непонимающим взглядом ребенка, посмотрел на Марину вопросительно. Та поднялась, медленно подошла к нему, обвила неожиданно ласковыми руками его шею и поцеловала. Такого она никогда не делала, разве что когда была пьяной лезла целоваться, но тогда Игорь ее удерживал на расстоянии, а после укладывал спать, успокаивал.
Привет, Пикабу. Мне 22 года. Раньше (года три назад) у меня была хорошая жизнь. Несмотря на то, что я был и остаюсь немного полным, я в целом наслаждался жизнью. Хоть у меня и была ностальгия по прошлому (которое было какое-то время в целом просто волшебным), и просто ужасные события 2018 года, которые меня сильно травмировали. Но по сравнению с тем, что произошло потом, в течении последних двух с половиной (примерно) лет, это была сказка. Вот все конфликтные случаи, по хронологическому порядку:
1 случай:
Я был в своём ПНД, у гардероба. Какой-то психбольной мужичок назвал женщину сукой. Я спросил, почему он так сказал. Он начал говорить, мол, "а тебе какое дело?". По его выражению лица было понятно, что он ненормальный. Он в итоге ушёл, я тихо сказал что-то типа "мудак". Ему не говорил, потому что вдруг он проявит агрессию. Но после этого было неприятное ощущение, что я струсил. Но этот случай сильного влияния на меня не оказал. Это было где-то в феврале (?) 2021.
2 случай:
Я раньше в ПНД ездил на маршрутках. Там водилы одни хачи. Так вот. Я, насколько я помню, с одной девчонкой из ПНД ехал. Хотел напроситься к ней домой, она отказала :( Она вышла на своей остановке. Я поехал дальше. У меня была такая установка, что я не хочу платить хачам. Поэтому я ездил бесплатно. Хач это заметил и начал ругаться. Уже и не помню, что он говорил, но дошло до того, что он вошел в салон с монтировкой. Я сначала хотел его схватить и начать бороться, но особого желания не возникало. В итоге он сел обратно, я подошёл и ударил его по роже, после чего выбежал из салона. Я боялся, что он мог меня схватить. Опять чувствовал себя трусом. Был шок. Но опять же этот опыт прошёл почти безболнзненно.
3 случай:
Я ходил в качалку в торговом центре. Также я искал себе девушку. Я, насколько помню, шёл в зал, когда у магазинчика в этом ТЦ увидел девушку, попытался с ней познакомиться. Она отказалась. А ещё на меня начал наезжать продавец. Я ему пытался обьяснить, но он вскоре нажал тревожнуб кнопку. Пришёл охранник, и сразу начал мне угрожать. Я начал справедливо возмущаться. Была словесная перепалка, и в итоге я пошёл наверх в качалку. Я сидел в раздевалке, вошёл этот чел и показал на меня двум охранникам в шлемах. Один из них спросил: "всё нормально?", я ответил "да". А, как я уже потом додумался, надо было рассказать им, как всё произошло. Все трое ушли. После тренировки я спустился вниз, там опять сидел этот жирный охранник, грубо мне ответил, перевернул свой значок чтобы я не увидел его имя. Потом пришёл какой-то другой охранник, говорил мне дождаться полиции или типа того. Я не захотел и ушёл домой. Жаль, что я ничего не предпринял (не написал в жалобную книгу, в полицию написал только через год), но это были цветочки. То, что случилось дальше, было ужасно и невыносимо. Не забылось до сих пор.
4 случай:
Я был в столовой своего лицея, собирал булочки, чтобы поесть. Я собрал булочку, которую не сьела одна группа. Но внезапно сидящий за столом уродец послал меня на х**. Я возмутился. Он встал и начал меня оскорблять и урожать. У меня была сильнейшая паническая атака, я не мог двигаться и пребывал в неописуемом шоке. Он в грубой форме вызывал меня выйти на разборку, я не мог это принять. Я вернулся домой с глубокой психотравмой.
Спустя какое-то время я нашёл в ВК человека с таким же именем в группе нашего лицея. Я думал, что это он, но оказалось, что нет. Но он знал этого парня. В итоге он сболтнул этому уродцу, что я его ищу. В итоге эта тварь написала мне в личку с угрозами и оскорблениями. Я не мог это оставить и отвечал ему взаимностью. В итоге я его заблокировал, после долгой и ужасной срачки.
Спустя какое-то время я встретил его, идя в лицей. Опять он начал оскорблять и угрожать, преследуя меня. Потом он начал меня пинать, я стоял в шоке и не мог ответить. В итоге я всё же перехватил его ногу и повалил его на землю, при этом повредил локти. Я начал его душить, он сумел укусить мою ладонь, я бил его. Я хотел его убить. Эта сука орала. В итоге подошел какой-то мужик и мягко схватил меня за рубашку. Я отпустил этого гада. Мы вместе пошли в сторону лицея. Я хотел бить его бутылкой, но он обернулся и отбежал. Прибежали мои знакомые, которые увидели драку с другой стороны улицы. Типа нас успокоили.
Мы вместе смывали кровь в туалете. Я хотел его убить там, но вдруг мне стало его жалко. Да я бы забил большой на это, если бы его друг (высокий неприятный на вид очкарик) не начал мне угрожать и меня оскорблять. Я не мог ему вмазать, ибо боялся драки, так как у меня не проходил сильнейший шок и стресс, я цепенел при угрозе. Но я решил убить их обоих. У меня в голове был постоянный жар, невыносимое ощущение. Тогда как раз произошла стрельба в Казани, Ильназ Галявиев. Я хотел убить своих обидчиков, но это нужно было сделать тихо. Я хотел заманить их на лестницу. Но мне почти не удавалось застать их вместе. У меня в кармане был камень. В итоге мне это так и не удалось. Один раз я проходил мимо них и они что-то говорили о камне, видимо догадались что у меня из кармана выпирает. Один раз мне удалось их собратт и отвести на лестницу, но там как раз выходили какие-то девочки. В общем, не решился. Закончился учебный год, прошло лето, там в принципе ничего такого не происходило. Я, кстати, жаловался и своему мастеру, и главному мастеру, всем похрен. Уроды.
Пришёл сентябрь. Я опять пошёл в лицей. Очень скоро я опять увидел этого мерзкого очкарика. Он меня тоже увидел. И выдал настолько мерзкую ухмылку, исказив свою харю и пасть так, как я не представлял что человек может. Эта его ублюдская гримаса преследовала и мучила меня до того, как я побил ему голову, но об этом позднее.
Мы с ним пересекались ещё сколько-то раз. Он мне угрожал и насмехался надо мной. Я был парализован тревогой и не решался ответить силой. В итоге я не смог это выдержать, всем в лицее было пох, я вернулся в ПНД.
Как будто мне и без этого было плохо, но тут ситуация got from bad to worse, от п*****а до п*****а в квадрате. А то и в кубе.
Итак, случай номер 5 (нумерация по новым персонажам):
Я возвращался с ПНД, диспансера, и, как я раньше делал, пошёл к маршруткам. Я хотел сесть в одну, но рядом стояли рядом две тётки (по крайней мере одна из них грузинка), и одна из них, та самая грузинка, сказала водиле езжать. Я спросил, почему она это сделала, так как я не сел. Она со мной грубо разговаривала, я уже не помню точно что эта хачиха говорила, но в очень недружественной манере. Кажется, это был уже другой раз, эти двое стояли в магазине, который стоит рядом с остановкой маршруток. Там есть окошко, через которое они глядели. Я зашёл туда чтобы узнать у них, почему они ко мне так недружественны. Ну, она в первый раз говорила, что это из-за того, что я не платил за проезд в начале года. Я её уже видел один раз, она тоже тогда ругалась. Это было в тот раз, когда я ударил водителя. Перед тем случаем. Они угрожали мне полицией, эта хачиха даже совершила рывок в мою сторону. Но не напала всё таки. Но я боялся что нападёт.
В принципе, её реакция понятна, но моя психика не могла такого выдержать. В итоге в следующий раз я зашёл в маршрутку, она сидела рядом с водителем, я не хотел платить хачу, она и водила на меня ругались, я не выдержал и ударил эту бабу. После чего выбежал, но водитель выбежал на меня с ломом, крича "я твой мать ..."
Опять сильнейшая тревога, тело трясётся, голова потом долго болит. Я бегу от этого урода. Я хочу его избить, но не могу.
Было ещё некоторое количество столкновений с ним и с этой бабой, которая получила синяк.
Однажды я стоял напротив остановки той, ко мне подошёл русского вида водитель, сказал: "говорят, ты руки распускаешь". Я ответил, что нет, мол, вы обознались. Он пригрозил оторвать мне ноги и пошел к маршрутке. Я начал его ругать, но напасть мне опять не позволила сильнейшая тревога. А хотелось этому козлу отомстить физически. Я фотал обоих, и хача и русского. Они выбегали на меня, хач выбегал с ломом или какой-то палкой (они все или многие ездят с ними, я в этом убедился).
Была ещё серия столкновений с этими негодяями, эта грузинка постоянно ругалась и оскорбляла меня.
Потом вот что было:
Я шел рядом с конечной остановкой и увидел ту самую злосчастную маршрутку того хача. В ней рядом с ним сидел другой. Я ходил около и они меня заметили и вышли из тэшки. Я через какое время решился подойти, этот водила уехал, а его пассажир остался. Он оказался каким-то боссом маршруток и та грузинка его тётя. Он там базарил что типа я неправильно поступил, всё такое. Никакой агрессии, правда. Поговорили, он правда отказался устроить встречу с этим водилой, посоветовал извиниться перед его тётей.
Короче, ничем разговор не закончился.
Я ещё пару раз его видел и хотел побить.Но потом. Я как-то всё-таки попытался в салоне ударить этого негодяя-водителя, получилось только чуточку поцарапать его над губой. С тех пор я его не видел. Я хотел побить и русского водителя, но паника не давала, я не решался.
Под конец 2021 года я поехал в свой диспансер, чтобы пожаловаться врачу. Я высказал свои эмоции, и она предложила мне сходить в соседнее здание, там мол есть психотерапевты. Это был обман. Это оказалась психушка. ПСИХУШКА, КАРЛ!!! МЕНЯ ОБМАНОМ ЗАМАНИЛИ ТУДА!!! Пришлось лежать полтора месяца там.. Бл...
Мои родственники невероятно переживали, так как эти кретины из больницы не позвонили им, хотя я и просил.
Образ гадкой рожи этого очкастого урода из лицея преследовал меня и там.
Вернувшись, я чувствовал некое облегчение, вернувшись в свой дом. Но негатив не отпускал. Я писал заявы на всех тех негодяев, а именно: на охранника, на водителей и на уродцев из лицея. Меня вызывали в ментовку. Я прилично так по ним помотался, но вот случилось ещё одно дерьмо:
Случай номер 6:
Я ехал в автобусе к ментовке. Я опять не захотел платить, выбежал через открытую переднюю дверь. Хач-водитель это заметил и увязался за мной. Завязался конфликт, в итогк он забежал в дверь обратно, я за ним. Но драки особой не случилось и я выбежал обратно. Я добрался до отделения и написал заявление на него.
Я плохо помню то время, но в итоге мне так и не ответили по жалобам, хоть я и повторно писал на сайт МВД, как и в первый раз. По жалобе с охранником ответили какой-то хренбю малопонятной. Ни о чём, в общем.
Какое-то время я более-менее стабильно жил, желая о мести. Но тут случилось страшное. Однажды где-то в апреле или мае прошлого года под ночь мой кот начал жалобно мяукать и забиваться в углы. Стало очень тревожно. На следующий день я хотел отвезти его в клинику, я даже спрашивал на ответах майл ру, что нужно делать, и мне писали немедленно везти его в клинику. Я растерян был. Моя семья говорила не везти его. Пока. Мы поили его маслом, чтобы прочистить кишки. Я отвёз его на такси в клинику лишь где-то на третий день. Рентген показал, что у него забита уретра. Мы оставили его на лечение в клинике. Прошло примерно 10 дней. Всё это время мне мама говорила, что он в тяжёлом состоянии. Но потом она сказала, что его больше нет. Мой мир перевернулся. С тех пор в моей жизни начался полный ад. До этого было не так плохо, как оказалось. Что меня добило, так это то, что она мне, бл, всё это время нагло врала, что он жив. Мол, чтобы не было истерики. Но она, бл, всё равно была.
Ездил в свой ПНД на метро. Однажды увидел на своей станции этого негодяя из лицея, друга того, которого я побил. Не решился напасть из-за сильнейшей панической атаки.
Это было летом. Я вернулся в лицей, чтобы сдать последние экзамены. Заранее приготовил камень на случай встречи с обидчиками. Иду после экзамена по коридору, вижу стоит и курит с другими челами тот, кого я побил. А дальше у столовой стоит его друг. Я иду, достаю камень и бью его друга по голове пару раз. Он мне, правда, случайно поцарапал палец. Но ему досталось. Он отбежал, я бросаю камень и к сожалению не попадаю. Меня заводят в кабинет, где мне типа говорят переждать. Потом меня спрашивает моя мастер, замел мол, ты егр ударил. Хотя эта... никак мне не помогла когда этот ублюдок рушил мне нервы. Я его убить готов. Я ожидаю что он напишет заявление и мы ещё встретимся, но не написал. Я боялся встречи с ним, поэтому не пошёл на выпускной концерт пару дней спустя.
Я его видел в метро ещё один или два раза, но напасть не мог. Весь оставшийся год я ездил в диспансер. Я избегал остановки автобуса и метра. Когда я ехал обратно, я проезжал свою станцию и выходил на следующей, после чего шёл домой пешком, чтобы не встретить того чела. Я боялся смотреть на станцию когда поезд был на ней. Сидел, уткнувшись в пол, лишь бы не увидить того парня и лишь бы он не увидел меня.
Идя по улице, я очень, ОЧЕНЬ сильно нервничаю. Постоянно чувствую опасность. Меня до чёртиков пугают мужчины в очках, особенно похожие на него по комплекции. Я очень долго вообще не выходил на улицу. Я до сих пор боюсь даже смотреть в окно, вдруг увижу там кого-то не того.
Я в ПНД ездил только на такси, и обратно тоже. Но даже там я не чувствовал себя в безопасности. В такси я всегда утыкался в пол, закрыв глаза, при этом страх был невыносимым. Видя похожего на негодяя человека, я прихожу в ужасающий ступор и страх, при этом часто (но не всегда) как бы ненароком подхожу чтобы видеть лицо, иногда, когда не могу понять точно, спрашиваю человека: "(имя), это ты?" Никогда не получал утвердительного ответа.
Я очень редко выхожу из дома, не гуляю за пределами моего микрорайона. При этом всё равно испытываю тревогу. Похоже, мне стало хуже пока я пишу этот текст. Я очень боюсь (не описать словами) за своё будущее и за свою жизнь. Я даже боялся в ВК и (чуть меньше) в ютьюбе (до сих пор есть такое) комменты читать, вдруг там кто-то из них.
Бл, вот сейчас пока писал этот пост (а писал я его с прошлого дня весь этот день, невероятные усилия) произошёл грёбаный трындец...
Я наткнулся в интернете на вот эту страницу на ответах майл ру: https://otvet.mail.ru/question/182519791
У меня сейчас невыносимое чувство ущербности и того, что я лох и трус. Что я не пересилил себя и не побил этого ублюдка раньше (друга первого ублюдка).
И всех остальных тоже. Бл, такое чувство ущербности. И бл, я котв потерял, хотя у меня есть гложащее чувство, что мог спасти. Хотя мне родственники говорят, что даже если бы я отвё его в первый же день, то все равно бы он умер, и операция его бы не спасла. Но меня гложат сомнения, нет, горечь и сожаление, даже вина. Я не знаю как я буду жить дальше. У меня слабость физическая, я не хочу ничего кроме как слушать музыку и есть. Ем много. Я немного полный. Еда одно из моих немногих удовольствий. Пишу это сейчас и ем самодельный бургер. Я ел его и на завтрак.
Я хочу встретить и побить обоих челов из лицея. Но я боюсь им писать. Особенно тому, которому вдал камнем. ОЧЕНЬ неохота даже заходить к ним на страницы. Чувствую себя полным лохом.
Да, очень длинный и возможно сумбурный пост, но, пикабушники, кто дочитал, дайте совет на жизнь. Что мне делать, как мне быть? Вызывать на бой? Как жить дальше? Как пережить смерть кота? Задавайте вопросы, если хотите.
Честно говоря, я не думала, что мой пост прочтет столько людей. Эта ситуация произошла больше месяца назад. С того момента жизнь стала заметно проще. Но обозначу, пожалуй, два важных момента.
1. Хочу поблагодарить всех, кто поддержал. Так или иначе слышать хорошие слова иногда очень приятно.
2.Я буду стараться больше говорить о своих чувствах, эмоциях, мыслях, поскольку мне кажется не очень правильным раскрывать какие то подробности о другом человеке. Возможно, он сам однажды поделится своей историей так, как посчитает нужным. Поэтому я не буду писать диагнозы и сильно вдаваться в подробности. Коротко: операция на сердце, замена клапана на механический и репротезирование аорты. На момент операции расслоение аорты уже было очень сильное. Аорта разорвалась во время операции-> обильная потеря крови->смерть->реанимация-> отек мозга-> кома. Прошу не устраивать медицинские дебаты или рассуждать о что да как было. Знаю я очень немного. И уверена, что знать больше о том, что случилось мне не нужно, на текущее состояние это уже никак не влияет и ничего не меняет.
За последние полгода случилось слишком много, поэтому я буду писать частями. Иначе это будет совсем нечитаемое полотнище. Итак, начну с того вообще, почему я осталась и взяла на себя эту ответственность.
Во-первых, сразу скажу, что у меня было почти три месяца, чтобы подумать. Первый месяц был с одной стороны самым сложным, с другой стороны как будто легче всего остального. Скорее всего прошло больше всего времени с того момента и негативные эмоции заметно сгладились. Ничего сильно внятного мне не говорили. Из-за ковида можно было только звонить. А по телефону подробности сообщать нельзя. Это для нас всех ограничения сняли, а в больницах все такой же карантин. С одной стороны было ощущение, что он очнется и все будет как раньше. На тот момент никто точно не мог сказать чем это вообще обернется. С другой стороны отсутствие информации в принципе. Каждое утро и каждый вечер, что я звонила я слышала примерно одно и то же. Самым сложным было то, что я прекрасно понимала, что ничего не могу сделать. Что я ни на что не влияю. Я должна была только ждать и надеяться на чудо. И это буквально сводило с ума. Без преувеличений. Спасал только полный уход от реальности. Я не готовила, почти не прибиралась и не ела. Большую часть дня меня просто тошнило, поэтому я не могла есть. Все свое время я старалась занять свою голову чем то. А потом он очнулся и стало понятно, что как раньше уже ничего не будет. Стало еще сложнее. Потому что к полной неизвестности и бессилию добавился факт: все очень сильно плохо. Моим главным страхом было то, что я просто не справлюсь. Это гигантская ответственность за жизнь другого человека. А я не так давно вышла из очень тяжелой депрессии. Я боялась, что меня снова может парализовать. Я не смогу ничего сделать. И при этом на мне будет жизнь моего мужа. Еще я понимала, что он предпочел бы смерть. И я понимала, что если лучше не станет, я должна буду его отпустить.
Затем его перевели сразу в реабилитационный центр и у нас появилась возможность поговорить по видеосвязи. Все оказалось не так плохо, как я себе представляла. Было очень больно видеть его в таком состоянии. Он очень сильно похудел(сбросил около 40кг). И без того худое лицо стало просто изможденно худым. Но самое главное, что я увидела- это тот же человек, что был раньше. Он понимал кто он и что с ним случилось. Правда, не всегда. Осознанность сменялась сильной заторможенностью. Первые разговоры длились не больше двух -трех минут. Больше он был не в состоянии говорить. И несмотря на то, что его речь была просто набором никак не связанных по смыслу слов, я что - то умудрилась понять( может, ужасно, но я чуть не засмеялась однажды, в потоке речи,я помню он что то говорил что тупых советских кардиналов и при этом часто употреблял слова «во-первых, во-вторых, и так далее», в общем как будто он рассказывает что-то сложное). И чем больше мы говорили в последующие дни, тем меньше сомнений у меня оставалось. Личность и интеллект по большей части сохранены. Это было самым важным.
С каждым днем я видела улучшения. Было заметно как его словарный запас увеличивался. И его состояние улучшалось. Вместе с этим во мне росла надежда и решимость поставить его на ноги. Или по крайней мере сделать все, чтобы он восстановился. Так продолжалось примерно два месяца. К моменту, когда его выписали, я уже успела отгоревать, принять ситуацию и хотя бы немного обдумать что я должна сделать. Я не знаю как бы я поступила, если бы ситуация была значительно хуже.
Во-вторых, наш брак был сильно обдуманным решением. Мы были вместе на тот момент вместе 4 года. И прошли очень много всего( мы не очень везучие). Для нас обоих это значило, что один всегда поддержит второго в трудной ситуации. Он всегда был для меня самым близким человеком. Помимо того, что он мой супруг, он по совместительству мой самый лучший друг. Как и я для него. И мне очень не хотелось все это терять. Он единственный, кто был рядом со мной во время тяжелой депрессии. Приложил очень много усилий для моего выздоровления. Я решила, что будет правильным в этой ситуации ответить ему той же поддержкой и помощью. Плюс теперь я знаю какие звоночки нельзя пропускать, чтобы не довести себя до совсем плохого состояния.
В - третьих, его отношения с родителями довольно натянутые. И оставлять его на них означало усложнить его и без того плачевное состояние.
Были еще причины, было огромные количество мыслей. Я думала очень- очень много. Когда он пришел в себя, меня словно встряхнуло. Я поняла, что должна уже сейчас что- то предпринимать. И принять окончательное решение.
Спустя три месяца после выписки, он научился ходить. Хоть еще медленно, хромая, но ходит. Стала работать правая рука, он может взять в нее предмет, хоть и с трудом. Отлично пишет левой, но в основном печатными буквами( правой у него получалось не так аккуратно). Свободное письмо страдает, я сейчас показываю ему пальцами букву, он пишет. Часть букв уже помнит сам и пишет. Начинали с полной невозможности воспроизвести письменно хотя бы одну букву. Речь стала более понятной, словарный запас заметно расширился. Осваиваем глаголы. Читаем. Вспоминает программирование. Смотрит уроки, пишет. И что самое главное, большую часть времени со мной рядом все тот же человек, что был раньше. Шутит как может, разыгрывает меня. И умудряется танцевать. Приложено огромное количество усилий. Первые полтора месяца после выписки были очень тяжелыми. Но сейчас результат очень заметен. Мы довольно далеко продвинулись и я ни капли не жалею, что я с ним и не дала волю своей слабости.
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Здравствуйте.
Столица Черноземья. Областная больница. Реальная история.
*******
У человека,который работает в больнице,случилось огромное горе. Потребовалось срочно уйти в отпуск именно сейчас,а не потом...зимой,но руководство...
Отношение к персоналу, да и между друг другом.,если сказать прямо...гадкое, очень гадкие.
Подставка на подставе. Подхалимы и другие, которых называют неприличным словом., вполне шикарно работают,получают хорошую зарплату, уходят в хорошее время в отпуск.
Честных работников зажимают и вылавливают из коллектива.
Так вот, немного отвлёкся от темы...
Честный работник пришёл в минуту отчаяния к руководству, и попросил об отпуске, думая немного задобрить,и принёс домашних (свойских) яиц...
Как Вы думаете,что услышал человек от начальства? Отпустили в отпуск?
Ответ был просто поразителен:"Ты знаешь,сколько стоит яиц,чтобы в хорошее время уйти в отпуск?".
А у человека ведь огромное горе....
Да,в любом коллективе есть хамство, но ведь не в медицине же,так себя вести...
Тем более,в областной больнице...
Спасибо.