Ты это обо мне, что ли?
Георгий Кесов
Георгий Кесов
Наткнулся на пост Генератор контента и решил таки автоматизировать :)
В общем, все, что нужно, зайти по ссылке и получить личный
Готовый Отличный Ваш Новый Оригинальный ПОСТ.
При каждом обновлении страницы посты меняются. Сюжеты поражают своей неординарностью! Действующие лица вызывают бурю эмоций! Никто не останется равнодушным. Тысячи... да что там, десятки тысяч лайков и классов обеспечены.
Примеры невероятный историй:
Воспоминание разблокировано. Было давно. До сих пор бесит. Мне было 44 года или около того. Кажется было лето, суббота, точно помню, в 2 часа 17 минут дня. Доебывается до меня у подъезда человек без национальности и начинает в грубой форме требовать от меня отдать мою машину отчиму, несмотря на то, что я с этим человеком никогда не поддерживаю общения.
Я в ахуе! В итоге, сказал, что могут больше не общаться.
Так и живём, ребята.
Выводы? Юра, мы все прое…
Что-то вспомнилось. Год назад произошло. До сих пор валерьянку пью. Было тогда 20 лет или около того. Кажется была весна, четверг, помню, как сейчас, в 12 часов 43 минуты вечера. Подкатывает ко мне на парковке мудак какой-то и начинает в наглую требовать от меня отдать мои часы Монтана прорабу, хотя я с этой сукой ни за что в одном поле срать не сяду. Я в ахуе! Короче, подумал, что могут ебать мозги самим себе.
Такие дела, малята. Выводы? А выводов и нет!
Со мной такая же херня произошла. Как вспомню... До сих пор плачу, когда никто не видит. Мне было 37 лет плюс-минус. Кажется была зима, четверг, вроде в 8 часов 12 минут дня. Обращается ко мне у магазина начальник-сучара и начинает с любовью в глазах умолять меня отдать дрель японскую фирменную Филимону, и это при том, что я с этим говном ни за что не контактирую.
Нормальный заход? В общем, подумал, что могут больше не общаться.
Выводы? Не будет их!
Даёшь годный контент!
Шум был столь громок и силён, что складывалось чувство, что небеса сейчас разверзнутся и заоблачное стадо диких зверей, гонимое по небесам неведомой силой, незримым пастухом, спустится на землю с сокрушительным грохотом небес. Вместо этого, в паре километров от пяти дрожащих от страха существ, разверзлась земная поверхность, и на землю из её глубинных недр выбрался настоящий гигант. Животное, что считалось вымершим многие тысячи лет и до сих пор внушало трепет в умы людей своими размерами, да величием в том числе. То был мамонт с восседающим по верх его горба небольшим человеком. Огромный, целиком покрытый длинной шерстью, с величественными бивнями. Мамонт мгновенно двинулся в сторону Нави. Как только собаки заметили это, тут же разбежались в рассыпную, лишь бы быть по дальше от этой монструозности. Нави пригвоздило к месту, страх сработал совершенно неожиданным образом, он его просто обездвижил. Мамонт нёсся, сотрясая землю не только под собой, но и на многие километры вокруг от мест соприкосновения его массивных лап с землёй.
Приблизившись, человек, что восседал на мамонте, скинул верёвочную лестницу и спрыгнул на земь. Он мало чем отличался от других людей. Такие же пропорции тела, такая же растительность на лице, правда полностью седая, но разве мало седых людей на земле. Одет он был, как и прочие народы населяющие северные пустоши. Высокие пимы, уже отчасти обледеневшие, длинный совик, подпоясанный пёстрым национальным поясом. Даже рост не так сильно бросался в глаза, а мужчина перед Нави был заметно ниже него, по грудь, быть может чуть ниже. Была одна вещь, что сразу же замечалась и внушала природное чувство тревоги, это абсолютно белые глаза. Без намёка на хотя бы зарождавшийся зрачок. Нет, только лишь белок и ничего более. Такой же белый, как окружавшие их белоснежные покрывала снега в сумраке ночи.
Нави вспомнил, где ему уже доводилось видеть такие же глаза, а было это ведь совсем недавно, пару дней назад в ненской деревне. Такие же глаза были у местного шамана, который указал путь Нави, как и куда ему нужно двигаться, чтобы найти друга.
Белоглазый мужчина протянул руку. Это был определённо добрый жест и теперь уже точно, Нави можно было расслабиться, он так и сделал, протянув руку в ответ, для привычного, белому человеку приветствия, но белоглазый произвёл рукопожатие иначе. Настолько быстро и непривычно для Нави, что он не смог запомнить, что произошло, только первое движение, которым он перевернул его руку из вертикального положения в горизонтальное, а после положил поверх свою мохнатую лапу. После приветствия белоглазый махнул ему рукой, позвав его за собой, и указал на веревочные стремена на мамонте, пропуская его вперёд. Нави повиновался и полез наверх. Да и что ему оставалось делать в его ситуации. Но нет, страха благо не было совсем, такой детский, наивный восторг. Восторг перед новым и неизведанным, такой восторг, который испытывал любой будучи взрослым, или ученый с тем же археологом, во время исследований или раскопок.
Белоглазый коснулся головы мамонта, и они двинулись вперёд, в сторону разлома, из которого они прежде появились. Что удивительно, как белоглазый управлял мамонтом. На самом деле никак. Не было ни узды у мамонта во рту, ни шпор, ни хлыстов. Кто знает, рассуждал Нави, быть может ментальная связь двух детей природы. Между тем, они приблизились к проёму, Нави крепче схватился за сидение под собой, накрепко сжав пальцы во время спуска. Тряхало прилично, но при этом ощущалось совершенное спокойствие. Да и единственным громким звуком, после сокрытия земли за собой, остались лишь громкие шаги величественного зверя. Каждый шаг раздавался эхом в ушах, пролетал сквозь голову через ухо, выходил через противоположное ухо и терялся в тесных пустотах земляного туннеля. Со временем обстановка изменилась. Узкий, обшарпывающийся земляной, погруженный во тьму, туннель, сменился более широким проходом, со стенами из спрессованной земли и деревянными подпорками, удерживающие потолок от обвала, тем самым придавая окружению вид, что походил на старые шахты.
Наконец, показался свет, невероятно слабый, едва уловимый мягкий тёплый свет, так похожий на тёплые солнечные лучи. Это обрадовало Нави, после долгих часов путешествия без света. Когда они приблизились к самому источнику света на стене, белоглазый снял его и отдал Нави. Его радость стала запредельной. Теперь в его руках маленькое солнышко, так оно ещё и грело, а быть может ему просто казалось, что камень источал тепло. Быть может всё дело в том, что он соскучился по тёплому солнечному свету, по лучам, что так игриво прыгают через стёкла. Они прибыли.
За последним проходом было на порядок светлее, чем прежде. Можно было видеть даже без его карманного солнышка. За проходом, ширясь, уходила в глубину земли неизмеримая воронка. Наиболее широкая сверху, она сужалась к низу, теряясь в пучинах огня и жидкой породы. Каждый уровень не отличался от другого сугубо ничем, множество тёмных окошек в этих странных уплотнённых землёй жилищах. Хотя несколько отличий всё же имелось.
Первое, единственное жилище в виде привычного для местных народов чума, но чума на столько невообразимых размеров, что в нём могло спокойно уместиться огромное множество семей. К большому чуму прилегали чумы поменьше, образуя таким образом шапь, в некотором смысле, с остроконечными краями. Второе отличие было в статуе в центре. Двойная статуя, состоящая из местного пустоглазого человека, положившего руку на мамонта, который и был второй частью композиции. Удивляло, что они были отлиты из разных металлов. Мамонт из рыжей меди, а человек из молочного серебра. Вид внушал уважение и к величественным животным, населяющим эти земли, в том числе.
Композиционная статуя находилась на платформе подле огромного чума, который в свою очередь был так же на платформе, но только своей собственной. Обе платформы подвешивались за третью, верхнюю платформу, металлического вида канатами. Похоже они и были металлическими, канаты, если судить по звуку от упавшего на один из них камня. Такими же канатами держалась третья платформа, она была вровень земли, к ней вёл подвесной мост от поверхности воронки. Это и было третье отличие. К ней они и направились, прочь от копошащейся внизу массы живых существ. Мысли Нави так и были там внизу, на разных уровнях воронки, он не переставал думать об увиденном, пока они поднимались наверх.
Впереди Нави за подвесным мостом, что вёл к платформе из прессованной земли, подвешенной металлическими канатами, виднелся чум. Гораздо меньше, чем предыдущий, там внизу. На много более аккуратный и не такой громоздкий. Нави двинулся к нему, на платформу через мост к чуму, под кругом из чистого звёздного неба, в окружении сплошной небесной серости. На поверхности платформы земля была рыхлой, в ней восседало множество цветов и трав, но на общем фоне выделялась ромашка. Обычная, маленькая ромашка, на тоненьких зелёных стебельках, нет, совсем не те роскошные бело-жёлтые цветы, что любят многие девушки, нет, эта ромашка любима в большей степени бабушками-травницами за свои свойства. Нави постучался в дощечку у чума и заслышав ответ, вошёл внутрь.
Внутри сидел необычайно старый седой шаман, в малице, подпоясанный поясом. Он был человеком, таким же, как и Нави, не как белоглазый до этого. Глаза не были белоснежными, они были внеземного фиолетового цвета, такого чуждого и такого чудесного. Убранство чума выглядело обыкновенно, таким же, как чумы в ненской деревне. Одна отличительная черта, в нос по входу в чум мгновенно ударил резкий, стойкий, лекарственный аромат ромашки, в остальном всё, как у всех.
Нави предпринял попытку поговорить с шаманом, но увы не вышло. Языковой барьер не давал двум мужчинам понять друг друга, и тут Нави вспомнил о деревянной фигурке из дома друга. Он достал её, а фигурка была не большой, сантиметров двадцать в высоту, изображала прелестную молодую деву, и показал шаману. Тот заулыбался, зажмурил глаз и издал звук, извещающий о достижении понимания со стороны двух пришельцев друг для друга. Шаман попросил его присесть напротив себя, чему Нави тут же повиновался. Шаман же вновь уселся на своё прежнее место, простелив перед этим своё место ветками со свежей листвой. Достав бубен, шаман запел, камлание началось.
Сперва, не происходило ровным счётом ничего особенного. Шаман сидел на своём насесте, бил в бубен и вибрировал голосом. О да, голос определённо вызывал трепет, такой завораживающий и потусторонний. Голос, от которого мурашки пробегали по коже и порой казалось, что он входит в ритм сердца самого Нави своими вибрациями и переливами. Нави бывал и на других камланиях, но такой эффект производило только сие действо, от старого шамана, в чуме, окруженном безветренным ничем.
Далее началась настоящая магия. От поверхности, поднялась земля, спрессовалась и образовала не то человека без ног, не то стойку с руками. Факт был одним, бубен теперь держался спрессованной землёй невесть откуда взявшейся. Следом в воздухе возник воздушный поток, едва ли уловимый, его можно было заметить, только если захотеть. Поток задул в торец бубна, прямиком в ручку, музыка ветра не заставила себя долго ждать. Чум наполнился невероятными звуками, образованные от разных источников, создавая настоящую музыкальную магию для уха несведущего человека. Порой такая гипнотизирующая. После, вода, она поднялась из ведра с водой и образовав руку-хлыст, забила в бубен. Шаман был свободен теперь от своего музыкального инструмента. Со всем справлялись стихии. Нави, пораженный увиденным, рассуждал, какая роль будет у огня в магическом представлении пред его глазами. Прошло не много времени, первая искра, вторая, третья из костра в центре чума, и вот уже вокруг костра в танце завился огонь. Пламя в трёх частях кружило вокруг костра в танце, переливаясь, не в состоянии оставаться на месте.
Огонь здесь, вода на месте, воздух с землёй также не отказались от участия в параде стихий и больше никого не должно быть. Все элементы стихий присутствовали. Вдруг! Из шамана вышел его бестелесный дух. Само тело продолжало вибрировать голосом в такт бубну. Дух шамана отдался танцу вместе с пламенем. В конце третьего круга он неожиданно, дух, повернулся к Нави и ударил его, от чего тот провалился в очередное ничто. Это ничто было настоящим.
В этом месте не было совсем ничего кроме шквального ветра и колоссальной птицы. Всё остальное было пустотой, пространством без ничего. Нави приблизился к птице. Постарался обратить её внимание, и когда это удалось, вновь понял, что опять происходит непонимание и тут же потянулся к фигурке. Он наклонил голову и на вытянутой руке показал птице фигурку. Птица приняла её, Нави оказался в воздухе, он летел. Опять. Сквозь тучи и облака. Когда же небо стало чистым, сперва он подумал, что ему показалось, но после убедился, что нет. К нему что-то летит, возможно невидимое, а может и нет, было видно лишь поток воздуха. Воздух с силой удрали в Нави. Он полетел вниз с оглушительной скоростью.
Голая стена. Голая стена серого цвета и уже порядком облупившаяся предстала перед глазами Итана. Он только открыл глаза, покрутил головой и не заметил ничего, за исключением голых стен с огромным дисплеем на одной из них. Попытался двинуться, но что-то не давало ему, что-то мешало, удерживая его за подмышки. Небольшое усилие — и вуаля, он свалился назад, ударившись головой о стену, и услышал металлический звон, но не придал ему значения. Приземлившись на землю, что заменяла пол в этом строении, Итан поднялся и двинулся к дисплею.
Сперва, когда он пришёл в себя, вися на металлических кронштейнах, что удерживали его под мышками, его голова ещё не работала. После пробуждения нужно некоторое время, чтобы само сознание отошло ото сна, да и мысли были заняты лишь целью освобождения от металлических объятий. Но после, когда мысли в его голове пробудились, Итан стал думать:
“Где я? О нет…”
Он упал на колени, согнулся и спрятал лицо в ладонях. Его обуревало множество чувств, гремучая смесь из горя и тоски, что он испытывал где-то глубоко внутри. По его ладоням должны были уже давно потечь слёзы, но их не было.
Он взглянул на свои руки, но не увидел таких привычных ему и до боли знакомых ладоней со шрамом на мизинце после детской травмы. Он видел лишь подобие своих рук из металла вместо плоти и кожи и шарниров в местах сочленения. Оглядев себя с ног до головы, он понял, что от живого существа в нём теперь совсем ничего не осталось, лишь разум с его мыслями в виде небольшой электронной платы в живой оболочке. Он долго разглядывал то, во что он теперь превратился.
Руки и ноги были предельно похожи друг на друга и состояли из двух длинных пластин, соединённых друг с другом шарнирами, заменяющими суставы. Пластины были не очень толстые, но достаточно прочные, чтобы выдержать вес всей конструкции, а всё тело было не таким уж и лёгким. По паре конечностей, металлическое тело с металлической головой сверху. Конец каждой ноги был выполнен в виде ровной пластины из совершенно другой стали, поделённой на две части, пальцы и стопу соответственно. Руки же, в свою очередь, отличались: они были очень хорошо и подробно выполнены, практически полностью повторяя строение ладони для идеальной моторики.
Встав, Итан направился к полупрозрачному небольшому дисплею на стене. Пусть отражение и было не чётким, а слегка размытым, но он теперь в полной мере мог видеть себя. Взглянув в него, он увидел небольшую голову правильной формы с массивной челюстью. “Зачем роботу челюсть?” — подумал он. И правда, единственное, что создатели оставили от живого существа, что могло напомнить о том, кем он когда-то был, — это была челюсть и пара чёрных непрозрачных дисплеев на месте глаз с ореолом подсветки вокруг них, которую сейчас едва ли было видно.
— Приветствую вас, мистер Итан Локкр, — произнёс человек из неожиданно зажёгшегося дисплея. — Добро пожаловать на Ядро. Прошу вас принять тот факт, что теперь это ваш дом и ваше место работы на ближайшее будущее.
— Работы?
— Да, да, вы всё верно расслышали. Дело в том, что нам постоянно нужна рабочая сила. Кто-то выдыхается от старости, кто-то решает покончить с собой, а кого-то и вовсе уносят граары.
Человек по ту сторону экрана достал сигарету и закурил, из неё сразу пошёл серый дым с небольшими переливами фиолетового. Он продолжил:
— Но спешу вас заверить: вы не будете одним из этих работяг, что изредка выходят из шахт для обслуживания.
— Да? А я думаю иначе! — Итан сложил руки на груди в том месте, где она раньше была. — Я думаю, что я не буду работать совсем. Что вы мне сможете сделать? Убить? Я буду только рад!
— Итан! Вы нас совсем недооцениваете, у нас есть наказания намного хуже!
Мужчина открыл ящик стола, достал небольшое устройство и начала крутить его в руках.
— Видите это? Это генератор электрического импульса. Два таких уже находятся у вас в груди на дунейре. При активации, поверьте, вы испытаете боль намного более ужасающую, чем физическая. Через вашу душу в дунейре будет проходить электрический импульс высокой частоты. При несовпадении частот импульса и частот непостоянной вашей души вы, как бы вам помягче сказать, будете страдать. Всё ваше тело, каждый участок, куда сможет дотянуться поле дунейра, будет гореть, и вы будете ощущать глубинную боль, будто где-то глубоко внутри распалили нескончаемое пламя. А теперь, Итан, скажите, не изменили ли вы своего решения?
“Какой у меня выбор? Может, удастся как-то бежать? Очень на это надеюсь. Нет, я должен бежать, отомстить за Лизу, уничтожить каждого, кто причастен к этому!”
— В таком случае разве у меня есть выбор? Что я буду делать? В чём заключается моя работа? Вы тут обмолвились, что я не буду относиться к касте обычных работяг.
Человек в дисплее ухмыльнулся, явно довольный собой.
— Хм, с учётом вашей профессии вы будете в инженерном отделе и даже в некотором смысле сможете продолжить вашу исследовательскую деятельность, но лишь в нашем направлении. Вам будет нужно улучшать методы и способы добычи цаша с песком. Любой новый метод, который увеличит производительность труда работяг без увеличения травматизма среди них, будет очень кстати. У вас будет полностью оборудованная лаборатория, если, конечно, этот ангар так можно назвать, и пара ассистентов. Делайте всё что угодно, но только с условием увеличения нашей прибыли, — человек повернулся вбок, на несколько секунд замолчал, явно кого-то слушая, и дополнил: — Ах да, и, конечно же, улучшение и ремонт уже имеющихся рабочих.
— Хорошо, меня это устраивает.
— Что? — человек заливно рассмеялся. — А вы шутник, Итан! В таком случает проходите к двери, за ней вас будет ожидать гид. Он вам всё покажет. Только для начала пройдите к терминалу, просуньте в него руку и получите порядковый номер.
“Посмотрим, кто будет смеяться в итоге”, — подумал Итан.
Дисплей отключился, и Итан проследовал к двери. Дверь была плотно закрыта, рядом с ней находился терминал. Он просунул в него руку, и в терминале мгновенно началось какое-то движение. Итан почувствовал резкую боль в груди и, схватившись за неё второй рукой, попытался присесть. Спустя несколько секунд боль прекратилась, и он услышал звук лазерного гравёра, что вовсю орудовал сейчас в терминале над его рукой.
Дверь открылась, и Итан наконец-то почувствовал, что его теперь больше ничего не удерживает. Вытащив руку, он сразу осмотрел её и увидел результат работы гравёра на торцевой стороне ладони.
“Шестнадцать пятнадцать один восемь десять три один, — он вздохнул. — Ну что ж, теперь я раб со своим порядковым номером”.
Итан пошёл к свету, что сочился из-за двери, и увидел открывшуюся картину. Многоуровневая местность, холмы и горы, что стремились вверх к нежно-фиолетовым облакам, обильные ерики, испещряющие поверхность, шахты, уходящие глубоко в землю. Земля, как и холмы, и основание гор, была песчано-жёлтого цвета, с редкими травами разной высоты. Травы лежали, будто лоскутное одеяло. В одном месте была невысокая трава с ядовито-фиолетовыми цветами на ней, в другом месте трава повыше сплеталась с колючим плющом, что цеплялся за любые возвышенности и пытался дотянуться до солнца. В ином же месте трав не было вовсе. Вероятнее всего, виной этому была местная фауна, что то и дело шныряла по ночам по этой труднопроходимой местности либо спускалась с местных возвышенностей. Но что можно было сказать определённо — виной этому точно были не граары: их рацион был иным.
— Привет, ты Итан? — спросил подошедший к нему робот.
Он был точно таким же, как Итан, но отличался более утолщёнными ногами и руками. На его спине красовались солнечные панели в виде двух полос, спускающихся от основания шеи до копчика, точнее, до того места, где он должен быть.
— Здравствуй. Ты гид? — немного испугался Итан неожиданного вопроса, погрузившись в “о дивный новый мир”, в котором он был пока что всего лишь гостем.
— Да, меня зовут Саша. Саша Блампс. Я здесь вроде бригадира. Пошли, я тебя провожу к твоему рабочему месту, там ты и будешь отдыхать. Хочу сказать, тебе на самом деле повезло, у тебя…
— Почему же? — перебил его Итан.
— Может, если бы ты меня не перебивал, то и не пришлось бы задавать дополнительный вопрос?
— Понял. Извини, продолжай.
— Пошли к твоему месту обитания, я расскажу всё по дороге.
Они двинулись вниз по широченной дороге, которой здесь раньше явно не было.
— На чём я остановился? Точно, вспомнил. У тебя собственный ангар, в котором ты сам себе хозяин, отключаться на ночь будешь там же. Плюс ты независим и не будешь вкалывать в шахтах.
— А зачем отключаться? Мы же теперь роботы, мы не знаем усталости, не нужно пополнять энергию. Судя по звуку в груди и солнечным панелям на спинах, нужно лишь смазываться, да и только.
— Ты глубоко заблуждаешься. Никогда никого из здешних обитателей не называй роботом. Хотя роботы не так примитивны, как боты, но они мыслят только за счёт алгоритмов, забитых в их тупые башки, мы же думаем сами, у нас есть разум. Мы называем себя киноэпси. Ожившее неживое, если по-нашему. И да, нам нужно отключаться, пусть наше тело не устаёт, но устаёт то подобие нервной системы, которой нас наградили. Так что отключаться приходится.
На дорогу выбежала небольшая ящерка песчаного цвета с четырьмя полосками, пересекающими её хребет. Она повернула к ним голову, зыркнула и, испугавшись, убежала к ближайшему камню. Их взору предстала большая ровная площадка, будто выгрызенная из горы. Она была ограждена высоченным забором и с одной стороны упиралась в гору, с другой же стоял весьма большой ангар с небольшим квадратным строением на торце.
— Смотри, почти пришли, осталось чуть-чуть!
— Слушай, Саша, а ты здесь давно?
— Наверное, полгода, я не знаю. Знаешь, поначалу я считал дни, но после понял, что это бесполезно и даже угнетающе.
— Может, ты знаешь или подскажешь… — Итан замялся.
“Вдруг он расскажет о моих вопросах? Тогда мне не поздоровится”.
— Ну же, спрашивай, что хотел!
— Кто-нибудь пытался бежать или был успешен в побеге?
— Н-н-нет… — Сашу просто разорвало от хохота, он начал заливаться смехом и даже остановился, чтобы прекратить смеяться. — Ой, насмешил. Пытался ли кто-нибудь бежать? Да, конечно. Но это совершенно бесполезно.
— Охрана?
— И да, и нет. Смотри, видишь ту вышку? — он указал на огромную вышку, возвышающуюся над склоном одной из гор.
Итан кивнул головой.
— Так вот, это передатчик поля. Точнее, двух. Одно поле меньшее, оно защищает от нас порт и администрацию, они расположены прямо у вышки. Второе же поле, намного бо́льшее и покрывающее всю территорию холмов, выступает в роли сторожевой собаки и не выпускает нас за пределы.
— И никак невозможно их пересечь? Или, быть может, бывают ремонтные работы?
— Если они работают, то пересечь нельзя, но сторожевое поле периодически сбоит и отключается. Но какой смысл? При сбое включается сирена, и мы принудительно сами себя отключаем. Даже если ты не отключился и двинулся к пределам, тебе поймают. Допустим, ты умудрился пройти через поле, но тебя всё равно достанут: глубоко внутри нас сидит датчик отслеживания.
— Хм, значит, это бесполезно, — голос Итана дрогнул от безысходности.
— Определённо. Знаю я одного работягу, тот рассказывал мне, как однажды почти бежал. Добрался до края в надежде, что поле ещё не запустилось, пересёк предел — и щёлк!
— Щёлк?
— Да! Это последнее, что он услышал, дальше опять включился в бараке. Как говорит, этот щелчок он запомнил на всю жизнь, такой противный, резкий.
— Так, хорошо, ты говоришь, что до предела добраться практически невозможно. А сколько, как правило, длится сбой?
— Всегда по-разному, минимум, который я помню, — около двадцати минут.
— Хм… — задумался Итан, пытаясь переварить всё услышанное.
— Неужто задумал побег? Пойми, это бесполезно! И ладно, если просто попадёшься. А если понизят в должности и будешь вкалывать в шахтах? Я бы на твоём месте отказался от этой затеи! Хотя… дело, конечно же, твоё.
— Ну ты же меня не сдашь? — Итан вопросительно уставился на Сашу.
— Нет, конечно, дело твоё, — в его голосе чувствовалась смешинка. — Ну что ж, вот мы и пришли. Теперь это твой дом и место работы. Плюс будешь следить за свалкой, скорее не как охрана, а как ревизор. Зайду к тебе вечером. Увидимся!
— Спасибо, Саша! Рад был знакомству! — Итан стоял у ангара с огромными воротами, слева в них виднелась дверь, а рядом с ней стоял терминал, точно такой же, в который он засовывал руку в бараке. Засунув руку, он уже приготовился к той кратковременной боли, что испытал в первом терминале, но её не было. Лишь короткий щелчок, и дверь отворилась.
Ангар был действительно большим, и создавалось ощущение, будто в нём имеется совершенно всё. В центре находилось несколько конвейерных лент с десятками перепрограммируемых ботов-захваток на них. При желании им можно было ввести в программу задачу на совершение совершенно любого технологического процесса. Но его сейчас это мало интересовало — в большей степени ему был интересен набор инструментов и материалов. У левой стены шёл длинный ряд верстаков с уже запылившимся инструментом на них, и создавалось стойкое ощущение, что когда-то в этом ангаре кипела работа. По всей стене висели всевозможные плакаты и схемы, которые могли пригодиться ему в будущем.
“Меня это определённо радует, — думал Итан, проходя вдоль верстаков. — А вот это интересно”.
Он начал рассматривать лежащую на столе схему. На ней был показан принцип работы реактивного двигателя.
“С топливом проблем, я думаю, не будет. Но где его хранить? Для него нужен резервуар, да и для окислителя тоже. Плюс камера сгорания и зажигание. При этом всё должно быть незаметным”.
Итан продолжал двигаться вдоль рядов, пока не добрался до стены, противоположной воротам. Большую её часть занимало огромное окно, состоящее из прямоугольных стёкол. За счёт окна в ангаре практически не требовалось освещение, лишь точечно в некоторых местах, куда не доставал солнечный свет. Под окном находился ещё один терминал, освещаемый заходящим солнцем. От него питалось основание, на котором красовался небольшой металлический куб, что привлёк внимание Итана. Это было необычно, и Итан попробовал сдвинуть его, потом постучал по нему, но это не помогло. Тогда Итан, вздохнув, подошёл к терминалу и засунул в него руку. Небольшой щелчок, и за спиной Итана послышался лёгкий гул.
— Приветствую вас, Мастер! — донеслось откуда-то из глубины куба.
Теперь куб был больше похож на ромб, но с одинаковыми сторонами. Он парил сантиметрах в пятидесяти от земли, мерно вращаясь вдоль своей вертикальной оси. — Моё имя РП 1.1, буду рад вам помогать в вашей работе.
— Хм, помогать? Объясни-ка мне, каким образом ты мне сможешь помочь, если ты только паришь над землёй и крутишься, как чёртов диско-шар, освещая ангар своими сторонами!
— Секунду, Мастер.
Итан, стоявший лицом к РП 1.1, услышал за спиной шорох и резко повернулся. У стены, противоположной стене с рядами верстаков, из-под навеса что-то двинулось навстречу ему, что-то большое, прикрытое куском ткани. Итан схватил со стола монтировку. Из-за заходящего солнца он не мог различить, что движется в его сторону, и лишь сильнее сжимал в руке инструмент. Ткань резко упала на пол, открыв то, что скрывала под собой. Это были три бота, что слушались команд РП 1.1.
Боты выглядели довольно массивно. Они имели тело с двумя руками, закреплённое на гусеничной платформе для передвижения. Тело не было монолитным: в полуметре от платформы оно делилось на две части, соединённые между собой неким подобием позвоночника, который у них был телескопическим и усиленным для перемещения тяжёлых предметов. Сверху крепилась голова квадратной формы без челюсти и с двумя круглыми оранжевыми камерами-глазами. Всё это великолепие заканчивалось небольшой раздвоенной антенной на затылке для передачи сигнала от ботов к РП 1.1.
— Это боты УБП 2. Усиленный бот-помощник. Они могут выполнять практически любые операции, за исключением мелкой моторики. Но если вам нужно будет подержать стокилограммовый бак, они смогут выполнить данную операцию без особого труда.
— Хм, это очень хорошо. Скажи-ка, РП, а как расшифровываешься ты?
— Робот-помощник версии 1.1, — куб перед Итаном начал раскручиваться чуть быстрее обычного. — Версия 1.0 была разработана для домов. Моя же версия предназначена для промышленных предприятий. Хоть данный ангар и нельзя назвать промышленным предприятием, но здесь под моим контролем боты УБП 2, боты-захватки с конвейерной лентой и кран-балка под потолком.
Итан поднял глаза и действительно увидел небольшую кран-балку.
— РП, а что находится в тех контейнерах? — он указал пальцем туда, откуда выехали боты.
— О! Мастер! Это импровизированные склады. Пройдёмте, я покажу вам.
Они быстро просмотрели контейнеры, в которых не было ничего особенно интересного: запасные части, инструмент, платы, проводники и множество частей от киноэпси. Остатки от старых киноэпси были разнообразными, но больше всего Итана заинтересовали усиленные ноги, которые надевались на его основные движущиеся элементы ног.
— РП, а что это за части? Нет, я понимаю, что это ноги, но даже у Саши, с которым мы познакомились недавно, они были в разы у́же.
— Они используются рабочими тягачами, которые поднимают на поверхность добытую руду и песок. Им требуются усиленные ноги, потому что обычные разламываются от давления. Их разработал мой бывший Мастер.
— А могут ли их надевать обычные киноэпси вроде меня?
— Нет, это только для тягачей!
— А если я предположу, что это улучшенные ноги тягачей, а в данный момент я их испытываю?
— Может сра… Постойте, Мастер, вы что-то задумали?
“Чёрт, я забыл, он же не бот и вполне может рассказать всем на Ядре о моих мыслях. Чёрт, чёрт, нет, я не могу так всё испоганить!”
— Нет, РП, что я могу задумать на этой проклятой планете? Хотелось бы выглядеть более опрятно, а не с этими культяпками вместо ног!
— Хорошо, Мас…
Их прервал Саша, стоящий у входа в Ангар. Итан направился к нему, сказав РП отправиться на основание. РП беспрекословно его послушался и двинулся на место.
— Ты аккуратней с ним, Итан! Его бывший мастер почил при очень странных обстоятельствах.
— Хорошо, буду за ним следить, — Итан зыркнул в сторону РП.
— Ты как, уже освоился? — спросил Саша, хлопая его по плечу.
— Да, действительно, как ты и говорил, тут не так уж и плохо. По крайне мере, мне легче, чем обычным работягам!
— Так ты уже и бежать передумал?
— Нет!
— Ну ты и дурак, однако! — рассмеявшись, сказал Саша. — Ты не обижайся, но это на самом деле невероятно глупая затея. Но дело, конечно же, твоё. Кстати, мне тут о тебе рассказали. Во-первых, соболезную в связи с утратой твоей невесты, мне было так больно в районе дунейра после того, как я услышал историю, что с вами произошла. А во-вторых, мы, оказывается, знакомы!
— Знакомы? Ты меня извини, если не признал, но что-то совсем не могу тебя вспомнить в своей прошлой жизни.
Итан задумался, залипнув в одну точку и пытаясь вспомнить Сашу. Да ещё тот напомнил о Лизе, разворошив улей тяжёлых воспоминаний, которые Итан смог хоть ненадолго, но закрыть новым миром, новой жизнью и хоть какой-то, но работой.
— Не мучайся, Итан. Я был вашим соседом в палате, когда это всё произошло, только я спал сном младенца!
Итан вспомнил его, человека, который отделял его от Лизы в палате, человека, которому растворили точечно череп, введя какой-то препарат.
— Рад с тобой познакомиться, Саша, но давай не будем…
Зазвучала сирена, внутри ангар осветился красным, заработали проблесковые лампы, а за спиной у обоих что-то щёлкнуло.
— Пошли, Итан, я тебя провожу. Покажу, как отходить к так называемому сну. Только отправь того робота спать, он меня пугает!
Они зашли в ангар и пошли в сторону окна.
— РП, ботов под навес, сам тоже готовься ко сну!
РП уже парил на основании. Боты двинулись обратно к тому месту, где они обитали. Когда боты доехали, Итан сунул руку в терминал, прозвучал щелчок, после которого РП медленно спустился на основание, оставшись лежать на одной из граней.
— Спасибо! — сказал Саша. — Так, посмотрим, в котором из контейнеров у тебя оборудовано место для сна. Ага! В последнем. Так, смотри! Залазь на стойки и располагай их под мышками. Ага, правильно! Теперь видишь поручни на стене на уровне рук? Хватайся за них и тяни себя к стене, панель позади тебя активирует панель на твоей спине, и ты отключишься! Постой! Увидимся завтра, Итан! Я обязательно зайду к тебе утром!
— До завтра! — с этими словами Итан с усилием потянул себя к стене. Тихий щелчок в глубине корпуса, и он отключился.
Потерялся? Возможно, и было бы просто отлично, рассуждал в своих мыслях Нави. Дело в том, что пару дней назад ненский шаман, после обряда, наконец сказал куда нужно двигаться, чтобы найти место, где сейчас находится бесследно исчезнувший его друг, из-за которого Нави и стал гостем этого сурового заполярного мира. Острова Колгуев. Остров был весьма внушительным, но поселенцы на острове практически отсутствовали. Два населённых пункта, ненская деревня в глубинке острова и посёлок нефтедобытчиков. Следы, что оставил друг Нави, вели изначально на остров, после в деревню, где Нави и повстречал шамана, последнюю ниточку к потерянному, и дальше, если бы нить оборвалась осталось бы пустое ничто. Но, к счастью, этого не произошло.
Тот самый шаман, что являлся последней надеждой на удачное завершение поисков, сказал Нави, то, что тот не смог принять и понять изначально. Шаман сказал, и даже в большей степени приказал, что ему следует потеряться и молиться Нуму. Молить с мольбами о помощи, и тогда Нум обязательно поможет, быть может не сам, быть может, через своих посредников, но помощь от него обязательно придёт. Нави несколько дней рассуждал, о том, готов ли он довериться словам незнакомого шамана, готов ли рискнуть и потеряться в безлюдной ледяной пустыне. Готов ли рискнуть своей жизнью ради друга. Он сделал выбор, решил, что да, готов, выбрал довериться шаману чего бы это не стоило. Ведь, как иначе без веры в мире. Только вера спасает людей в трудные минуты, нет, отнюдь не надежда. Надежда отравляет, вера же окрыляет и даёт сил. И совсем не вера в какое-нибудь из известных божеств, нет, вера в себя, собственные силы и вера в других.
Между тем, Нави продолжал прокручивать в голове слова шамана. О том, чтобы добраться до места, которое не существует в этом мире, сперва следует потеряться. Выпасть из пространства и времени, потерять любые ориентиры, перестать что-либо чувствовать, и тогда и только тогда при непрекращающейся молитве, появится проводник. Он проведёт через великое ничто и нигде в конкретное место, о котором так вожделеет Нави.
Полярная ночь прекрасно справлялась со своими обязанностями, погрузить мир в сумрачную тьму. Было достаточно светло, чтобы что-нибудь видеть, но совсем не достаточно для возможностей света дня. Нави устал. Любые ориентиры остались позади, сплошная ледяная пустошь простиралась от горизонта до горизонта. Ни деревца, ни травинки, только белое сплошное ничто, внушающее благоговейный трепет, что представлял из себя смесь величия и уважения со страхом к этим просторам. Этим чувствам повиновался любой, кто однажды лицезрел пустошь, любой, что отважится взглянуть в глаза белой пустоте, в недра белому ничто. Последний ориентир, скальная расщелина, остался позади Нави, но вот проблема, он всё ещё о нём помнил, а значит представлял в голове путь до ориентира, а значит ещё не потерялся в снежном белоснежном покрывале.
Нави начал уставать, пусть снега и не было очень много, но всё же он затруднял путь. Усталость была кстати, все мысли и воспоминания о последнем ориентире, вышли с каплями пота и, выпрыснувшей в мышцы, молочной кислотой. Он думал о том, что устал, и желание было одно, отдых.
Впереди показалось движение. Лёгкое, неопределённое, чёрные точки двигались к нему на встречу. Его куриная слепота не давала понять, что же это за движущиеся объекты впереди. Нави ждал секунду, две, три, ждал, как вкопанный, когда же появится что-то нечто более большее, чем несколько небольших движущихся объектов. Но этого не последовало. На расстоянии, на котором он знал, что уже должен был различить большой объект, а вера, конечно, была, что это собачья упряжка, он так ничего и не увидел. Осознание пришло мгновенно, что к нему на встречу движутся несколько диких животных. Вероятнее всего волки, по очертаниям не были похожи на зверя большего, на вроде медведя. Рассудок отреагировал сразу, тут же стало страшно, как пришло осознания неизбежного. Участился пульс, дыхание стало частым, в крови размешивался адреналин. Вот он, страх, во всём своём величии, и благо для самого Нави, у него страх проявлялся реакцией – бить, а не бежать. Можно было и покинуть поле боя, в этом нет совсем ничего зазорного, но и бежать было некуда. И тут, Нави вспомнил. Точно, скальная расщелина, последний ориентир, что так долго терзал его мысли вновь в них вернулся.
Одинокий человек, единственный на всю белоснежную пустошь, погруженную в сумрак полярной ночи, был готов к борьбе. К борьбе против природы, к борьбе за выживание и свою жизнь. Пистолет на готове и снят с предохранителя. Было жарко, Нави расстегнул верхнюю пуговицу. Не покидало ощущение, что каждое прикосновение тела к одежде обжигает и оставляет крошечные, микроскопические капельки пота в местах прикосновения. Он пятился назад к последнему ориентиру, к скальной расщелине. Объекты уже можно было разглядеть.
Увиденное, сквозь пелену куриной слепоты, в первый момент порадовало Нави, объекты не были дикими животными, то были четыре собаки. Одна огромная, меньших размеров, чем медведь, но больших, чем рядовая собака, была в центре своры. Две средних размеров, были по боками от срединного монстра, и последний маленький шакалёнок был так же сбоку. Они неслись, не сбавляя темпа на Нави. Оставалось несколько десятков метров, он был готов бороться, иначе, к чему всё это было, к чему был проделан этот путь. Направив пистолет, он медленно отступал назад. Десяток метров. Палец был на курке, в любую секунду готовый сорваться. Пара метров. Курок нажат, но, тишина. Пистолет заклинил. Нави решил бросить всё, забыть о друге на время и спасаться, но вот незадача, дрожащие от адреналина и страха руки обронили в снег ракетницу.
Мало того, что один посреди белоснежной мглы, так теперь и беззащитный. Череда неудач, трагических случайностей, неумелых дрожащих рук и такой грустный итог. Нави не собирался сдаваться в борьбе за свою жизнь. Это было не в его стиле, да и на грани жизни и смерти в человеке открываются поистине нечеловеческие способности. И если бы он сдался, то изменил бы самому себе, своим принципам и установкам, ибо он не тот, кто опускает руки при неудачах. Но чем спрашивается бороться в таких плачевных обстоятельствах. Он выбрал один доступный ему в данный момент метод. Отпугивать и отступать к расщелине. Собаки пытались окружить, три наиболее больших были спереди, лаяли, пытались переманить всё внимание на себя подальше от маленького шакалёнка, который постоянно пытался забраться за спину. Для чего дело понятное, укусить, переманив всё внимание на себя и заставить человека обернуться, для последующей молниеносной атаки всей сворой. Нави шумел всякой всячиной в карманах, старался быть шумным и страшным для них, и не давал шакалёнку зайти за спину, медленно пятясь назад. Собаки боялись шума и не смели нападать, но с каждым мгновением их страх становился всё меньше. Это можно было понять по стремительно сокращающейся дистанции. Вот он, кульминационный момент, который Нави, так долго и упорно оттягивал своими безделушками по карманам. Он приготовился, собаки были уже на расстоянии вытянутой руки. Но. Резкий, громкий шум, похожий на гром, но из-под ясного сумрачного полярного неба, усеянного звёздами, загрохотал, распространяясь по пустоши.
— Андрей, ты чё тут делаешь? Макдональдс закрыт сегодня?
Все засмеялись… неужели это так остроумно? А Саша Зубов громче всех хохотал, аж не выдержал и свалился на землю.
— Саша, оставь меня в покое! — разозлённо сказал я.
— А то что? — сказал Руслан, которого все в нашем классе называли правой рукой Саши.
— Зубов разучился сам за себя говорить, теперь ты и это делаешь вместо него? — выпалил я.
— Ты чё сказал? — прорычал Саша. — Давно по башке не получал?
«Если продолжу, мне действительно может достаться, — лихорадочно мыслил я. — Нужно срочно что-то придумать».
— Директор идёт, валим отсюда! — закричал кто-то из толпы.
Не успел я оглянуться, как все разбежались.
— Брагин, что тут происходит? — сказал мне подошедший глава нашей школы. — Ребята пристают к тебе?
«Что ему ответить? — подумал я. — Скажу правду, и меня все стукачом считать будут. А если совру, что всё нормально, то до самого окончания школы придётся терпеть эти издевательства. Ситуация в любом случае проигрышная!»
Но всё же я решил солгать:
— Всё хорошо, Леонид Алексеевич, мы просто играем в догонялки, и сейчас я во́да.
По его лицу было видно, что он не поверил мне.
— Андрей, — произнёс он мягко, — мне ты можешь сказать правду, я не буду тебя осуждать.
«Неужели хоть кто-то меня понимает?» — пронеслось у меня в голове.
Но всё же я промолчал…
***
— Андрюша, кушать хочешь?
— Мам, разве я когда-то бываю не голодным? — иронично сказал я, плюхнувшись на диван.
Как приятно оказаться дома! Теперь можно хоть на время забыть о школе!
А вот и папа зашёл в гостиную. Он выглядит недовольным.
— Лена, куда ему ещё есть, ты видела его?
— Да что ты говоришь, Коля, — отозвалась моя мама из кухни. — В его возрасте все дети много едят. А лишний вес уйдёт, когда он слегка вытянется.
— Ты всегда находишь ему оправдание, — проворчал папа. — Так его и дразнить могут начать, нынче дети жестокие пошли.
«Знал бы ты, что меня и так цепляют в школе, причём каждый день» — уныло подумал я.
Когда-нибудь это раскроется…
***
Прозвенел будильник на телефоне…
«Снова пора в школу… — подумал я, потирая глаза. — Ещё и дождь за окном, ужас…»
— Андрюша, я приготовила завтрак, так что поешь, — сказала мама, быстрым шагом зайдя в комнату. — И не забудь взять с собой зонтик перед выходом!
— Мам, ты вообще когда-нибудь спишь? — пошутил я, лениво потягиваясь в кровати.
— Я что, похожа на робота? — улыбнулась мама. — А теперь вставай, а то еда остынет!
***
До школы идти минут восемь. Я мечтал, чтобы она находилась на другом конце города, и я постоянно опаздывал на парочку уроков… либо на все… Когда думаю об этом, на лице появляется улыбка. Жаль, что совесть не позволяет пропускать занятия без веской причины.
Подойдя к главному входу, я увидел впереди группу ребят. Я начал искать глазами среди них Сашу и Руслана, но не успел – все уже зашли.
«Может, они из-за дождя не придут? — мысленно взмолился я. — Было бы здорово!»
Когда я зашёл в класс, то понял, что мои надежды не оправдались:
— Андрей, у тебя котлеточная диета? Да ты сам скоро на котлету станешь похож!
Опять хохот… Всё-таки пришёл Зубов! Как я его ненавижу!
— Очень смешно, Саша, — съязвил я. — Тебе надо в будущем людей развлекать за деньги, подумай об этом.
— Я чё, на клоуна похож? — Саша покраснел. — Ещё вчера предупредил: следи за словами!
Хихиканье в классе резко прекратилось. Все внимательно смотрели на нас.
— Чую драку, — нарушил молчание Руслан. — И для тебя она закончится плохо, Брагин.
— Он того не стоит, — усмехнувшись, сказал Саша. — Андрей ногами едва передвигает, куда ему ещё и руками махать.
Всё… моё терпение лопнуло. Много лет я выслушивал оскорбления, но так больше продолжаться не могло…
Я схватил пенал, лежавший на соседней парте, и швырнул его в Зубова, целясь ему в голову.
— Ты с ума сошёл?! — крикнул он, еле успев увернуться.
— Придурок! — заорал я. — Ногами я едва передвигаю?! Давай завтра перед занятиями это проверим?!
— Ооо, какие мы смелые, — Руслан вдруг стал серьёзным. — Не ожидал от тебя такого, Брагин. Значит, решено, да, Саша?
Но Зубов молчал. И старался не пересечься ни с кем взглядом.
«Он что, испугался? — удивлённо подумал я. — Да ну, наверное, из-за пенала до сих пор в шоке».
— Саша, ну так что? — повторил Руслан. — Или ты сегодня хочешь с ним разобраться?
— Я… да... завтра, — промямлил он.
— Ребята, рассаживаемся по местам и начинаем занятие! — В кабинет зашёл учитель.
Урок прошёл спокойно, лишь иногда мои одноклассники перешёптывались друг с другом. Теперь им явно было что обсудить…
Я не стал ждать до конца учебного дня, и когда закончилось первое занятие, быстро вышел из класса и направился к выходу из школы.
К счастью, наш вахтёр увлечённо смотрел телевизор, и не заметил, как я прошёл мимо.
«Что мне завтра делать? — испуганно раздумывал я по пути домой. — Знал же я, что моя вспыльчивость ни к чему хорошему не приведёт!»
***
— Мам, пап, вы дома? — я открыл входную дверь ключом.
«Тишина… может, ушли в гости к соседям? — предположил я. — Надеюсь, не скоро придут, не хочу оправдываться перед ними».
Я зашёл в свою комнату и лёг на кровать. В голове у меня крутилось множество тревожных мыслей о завтрашнем дне.
Прокручивая их взад-вперёд, я и не заметил, как за окном начало темнеть.
— Андрюша, ты дома? — донёсся снизу голос мамы.
— Да, мам, — крикнул я. — Я очень устал, лягу сегодня пораньше!
— Хорошо, сынок, отдыхай.
«Может, завтра всё само как-нибудь разрешится? — раздумывал я, проваливаясь в сон. — Надеюсь, что это так…»
***
Дзи-и-инь! Снова этот проклятый будильник… если доживу до завтрашнего дня, то обязательно сменю его мелодию!
Я медленно открыл глаза и поднялся с кровати.
«Чувствую себя неважно», — уныло подумал я.
В моей комнате стояло большое зеркало, и я с опаской взглянул на своё отражение.
— Боже мой, Андрюша, какие красные у тебя глаза! — ахнула мама, зайдя в этот момент в комнату.
— Ты даже быстрее меня успела это заметить, — усмехнулся я. — Мне плохо спалось ночью.
— Почему? Тебя что-то беспокоит?
— Что там случилось? — теперь уже папа зашёл в комнату.
— Да всё нормально, не надо переживать за меня, — я улыбнулся. — Мне сегодня нужно пораньше прийти в школу, я обещал помочь однокласснику решить задачу по математике. Так что буду уже собираться, а поем тогда в столовой.
— Хорошо, Андрюша… иди, конечно, — удивлённо произнесла мама. — Просто это на тебя не похоже.
Папа не сказал ни слова. Только смотрел на меня недоверчивым взглядом.
Я быстро умылся, оделся и вышел из дома.
«А ведь я так ничего и не придумал, — встревоженно размышлял я. — Если Зубов победит, то я буду опозорен до конца жизни».
Поглощённый этими мыслями, я и не заметил, как дошёл до школы. Возле неё стояло не меньше тридцати подростков.
«Вот это толпа! — удивлённо подумал я. — Пришли посмотреть на драку. Папа был прав, жестокое у нас поколение».
— Брагин, пошли за школу, Саша уже там, — произнёс подошедший ко мне Руслан. — Только запомни одно правило: родителям ни слова. Скажешь, что кто-то напал на тебя сзади, и ты не разглядел его лицо.
— А с чего ты взял, что мне вообще достанется? — попытался пошутить я.
— Опять ты юморишь, — сухо сказал Руслан. — Через пять минут вряд ли будешь таким весёлым.
И вот мы на месте. Вся толпа зевак остановилась сзади меня, я слышу, как они хихикают.
«А вот и Саша стоит, — я сглотнул слюну. — Он выглядит испуганным. Неужели я был вчера прав?»
Я понимал, что у меня мало шансов победить в драке, но в голове быстро начал созревать план:
«Если брошусь на него первым, может смогу повалить на землю и придавить своим телом, тогда он сдастся? — подумал я. — Хоть какая-то польза от лишнего веса».
Мой юмор проявлялся не в самое подходящее время.
Но идея мне понравилась и, глубоко вздохнув, я побежал вперёд.
— Ааааа! — заорал я.
Я вложил в крик всю злость, годами сидевшую внутри меня… Пришло время отомстить!
Лицо Саши исказилось от ужаса, но он продолжал стоять на месте как вкопанный.
«Значит, будет лёгкая победа, — восторженно пронеслось у меня в голове».
— Брагин, остановись! — услышал я за спиной знакомый мужской голос.
Я резко затормозил и обернулся – это был Леонид Алексеевич. Но не один, вместе с ним стояла пожилая женщина с седыми волосами.
— Пожалуйста, родненький, не надо, Сашенька ни в чём не виноват! — взмолилась она.
Что происходит… кто эта женщина, и почему она защищает Зубова?
— Я вызываю твоих родителей в школу — сказал директор, строго глядя на меня.
Теперь мне точно конец… — мрачно заключил я.
***
Я стоял возле кабинета директора и до сих пор не мог поверить в происходящее.
«Боюсь даже представить, о чём они там говорят, — съёжившись, подумал я».
Саша Зубов сидел на коричневом кожаном кресле, справа от меня. Он смотрел куда-то в пустоту отрешённым взглядом.
Я решил, что молчать бессмысленно, и заговорил с ним:
— Саша, эта женщина, что была с Леонидом Алексеевичем – твоя бабушка?
— Да, — он резко взглянул на меня. — А что?
— Просто я удивился, что пришла она, а не твои родители.
Саша вздрогнул, как будто не ожидал этих слов.
— Они погибли в автокатастрофе, когда мне было три года, с тех пор она меня воспитывает, — сказал он, опустив глаза.
Когда я услышал это, у меня внутри всё сжалось. Я и подумать не мог, что Саша Зубов – самоуверенный школьный хулиган, вообще имел какие-то проблемы в жизни.
— Ты знаешь, — вдруг решил признаться я, — а ведь я всегда тебе завидовал.
— Это шутка? — он удивлённо посмотрел на меня. — Что во мне такого особенного?
— Много чего… все тебя уважают и считают лидером в классе.
Саша вдруг заулыбался. Это не было похоже на его привычную ехидную улыбку. Она была искренняя.
— Я тебе тоже всегда завидовал — сказал он, смотря мне в глаза.
— За что? — тут уже пришло время мне удивляться. — Тебе тоже хочется набрать пару килограммов?
— Опять твой юмор, — усмехнулся Саша. — Нет, просто у тебя есть полноценная семья. Я видел твоих предков на одном из школьных праздников – мама вообще от тебя не отлипала. Мне бы тоже так хотелось.
— Да, она у меня такая, — иронично ответил я.
«А ведь я никогда не обращал внимания, с кем Саша приходил на эти праздники, — подумал я. — Теперь всё понятно».
— И драться с тобой я не хотел, — продолжал он. — Я вообще никогда не дрался, до этого ни разу не доходило. А бабушка, видимо, услышала, как я разговаривал с Русланом по телефону о вчерашнем случае с пеналом, и пошла к директору. А мне ни слова не сказала…
— Вот видишь, значит, бабушка о тебе беспокоится, — я попытался поддержать Сашу.
— Возможно, ты и прав — вздохнул он.
Кажется, разговор был исчерпан, но мне хотелось сказать ещё кое-что:
— Придёшь ко мне в гости? — выпалил я.
— Ты это серьёзно? — он удивлённо приподнял брови.
— Конечно, серьёзно, мама очень вкусно готовит, тебе точно понравится!
Саша снова улыбнулся и приподнялся с кресла:
— Я с удовольствием. А твои не будут против?
Но не успел я ему ответить, как открылась дверь директорского кабинета.
— Не говорите ни слова! — весело сказал я всем. — Саша сегодня идёт ко мне домой, пробовать наши лучшие блюда!
Я никогда не видел вокруг себя так много удивлённых лиц, но я точно знал, что это был один из лучших дней в моей жизни!
— Так, а что странного-то? — недоумённо спросил Итан.
— Смотри, транспортники приходили всегда раз в месяц на протяжении пяти лет, что я работаю. Всегда было плюс минус одинаковое количество кораблей со слегка отличающимся грузом, а тут приходит просто армада и с очень необычным грузом. Я спрашивала у Джона, а он работает в разы дольше меня, но и он не припомнит такого. Всё то время, что он работает, всё всегда было практически идентично, только один раз, в день прошлого Затмения, всё было иначе, как и сегодня. Мне кажется это очень странным, и татуировки… Я видела их где-то ещё, но не могу вспомнить где. Мне это не нравится, мне кажется, это неспроста! — говорила Лиза, недовольная тем, что любимый сразу не понял её мыслей.
— В таком случае да, это очень странно. Но что они могут замышлять? Пусть не совсем обычные, но госслужащие…
— Извините за долгое ожидание. Вот ваши блюда и бутылочка голубого вина из ягод второго отжима, — с этими словами официант водрузил перед ними две огромные тарелки с роскошным наполнением, а посередине стола поставил бутылку великолепного вина с двумя фужерами.
— Спасибо большое, всё так вкусно выглядит! — Лиза сияла, улыбаясь ему в ответ.
— Приятного аппетита!
Итан, взяв бутылку вина, наполнил два фужера, один из которых передал Лизе. В фужерах, помимо голубого вина с лазурными переливами, плескались ягоды небесного оттенка. Они сделали по глоточку и приступили к блюдам. Лиза что-то продолжала рассказывать Итану, продолжая прерванный официантом разговор.
— Постой, — резко прервал её Итан, — татуировки у тех парней выглядели как два квадрата друг в друге под разными углами?
— Да, именно так. Ты где-то тоже это видел? — она была в предвкушении.
— Да, я только долго не мог вспомнить где. В общем, несколько лет назад мы совершенно случайно разработали интересное вещество. После на основе этой жидкости мы сделали прибор, за который нас пришёл поблагодарить мэр со своей сворой. Когда все немного подвыпили, они начали расслабляться, и тогда я заметил у нескольких людей из его администрации эти татуировки именно в тех же местах. Тогда я не придал этому значения, пока не вышел в туалет. Там мыл руки президент. Мы завели лёгкую беседу, и между делом я заметил у него в том же месте точно такую же татуировку. Вот в тот момент мне показалось это невероятно странным, чтобы у нескольких людей, причём из совершенно разных слоёв населения, была одинаковая татуировка.
— Да ну… Вот такого я точно не ожидала услышать. Значит, здесь что-то нечисто, но кто мы такие, чтобы это узнать.
— Согласен, наше дело маленькое — не лезть не в свои дела и быть счастливыми, — ответил Итан с улыбкой, сжимая в руке небольшую коробочку, выстланную красным бархатом, и глядя на Лизу.
— Слушай, а что это вы там изобрели? Ты мне об этом не рассказывал, — она сделала недовольную мину, но не для того, чтобы выказать обиду, а ради комичности момента. – А ну, давай хвались!
— Собственно говоря, хвалиться нечем. Интересное изобретение, которое попало не в те руки, — он явно с неохотой вспоминал те события.
— Почему? Что такое случилось, что ты не хочешь рассказывать?
— В общем, несколько лет назад мы создали вещество. Да, оно было интересно по своим химическим свойствам, но совершенно бесполезно. По крайне мере, мы так думали, пока случайно не разлили его на очки одного из коллег. Когда он вернулся и надел их, то просто потерял дар речи. Коллега подошёл ко мне и сунул в руки очки. Я не понял, зачем он это сделал, думал, что это какая-то шутка, но он настойчиво просил меня их надеть.
Лиза слушала его, будто заворожённая. Итан положил в рот небольшой кусочек стейка и, запив его вином, продолжил:
— Надев очки, я не поверил своим глазам: вокруг каждого человека я видел слабое излучение, и, что самое интересное, у каждого оно было своего цвета.
— Да ну! Каждый человек светился? — спросил Лиза, явно поражённая услышанным.
— Да, у кого-то цвета были одинаковыми, у кого-то они отличались. Мы понимали, что открыли что-то интересное, но не понимали, что это и для чего это нам может пригодиться. Оповестив научное сообщество, мы стали ждать. Через некоторое время мы услышали, что на Приморалесе цвет ауры каждого человека соотнесли с тем, каков он. Как правило, самые тёмные цвета были у преступников. Они провели эксперимент, отправившись в тюрьму, где преступники отбывали пожизненное либо ожидали казни. Практически у всех заключённых аура была либо чёрная, либо других цветов, но максимально тёмного оттенка. А дальше начались чистки. Руководствуясь этим экспериментом, они в первую очередь начали сажать в тюрьмы неугодных либо высокопоставленных персон, дабы освободить насиженные места, но система дала сбой. Позже выяснилось, что они нарушили их права, не проверив на детекторе, что, между прочим, прописано в конституции, и когда начали проверять уже арестованных, то выяснилось, что лишь половина соответствует цвету. Другая же половина по неведомым причинам после детектора оказалась совершенно невиновна.
— Получается, эксперимент сфабриковали только лишь для того, чтобы убрать неугодных? Как низко со стороны власть имущих так делать!
— На самом деле нет, эксперимент провели повторно в разных тюрьмах, и его результаты оказались совершенно идентичными. Что это было: фальсификация дел или переселение душ — пока что не знает никто. Но от этой затеи отказались, — голос Итана дрожал, в нём чувствовалось разочарование.
— Теперь ваше изобретение лежит в столе, обидно. А ну-ка, иди сюда, — Лиза нависла над столом и нежно поцеловала его. — Теперь будет получше!
— Спасибо, теперь мне намного лучше! — он улыбнулся, немного закатив глаза. — Но, знаешь, даркуляры (а мы так их назвали) не лежат в столе: другие учёные, изучающие тёмную материю, обратили внимание, что они, помимо ауры человека, показывают тёмную материю, но так как её плотность невероятно мала, то мы её обычным способом и не могли заметить.
— Это радует! А как у тебя день прошёл? Я что-то совсем и забыла спросить.
— В твоё отсутствие занимался всем, что душе было угодно, — увидев, что Лиза насупилась, глядя на его довольную ухмылку, Итан продолжил: — Шучу! Опять залипал в книгу, погулял. Кстати, ты слышала про передачу на…
Она его уже не слышала, а смотрела в середину зала. Саксофоны притихли, и заиграло только фортепиано. Это был вальс, посвящённый всем влюбленным в этом зале, дабы дать возможность молодым людям выйти на медленный танец со своими дамами. Пока Лиза отвернулась, Итан достал из кармана красную бархатную коробочку и положил её перед тарелкой Лизы. Она повернулась, и её глаза округлились от того, что она увидела перед собой. Дрожащими руками Лиза открыла коробочку. Внутри находилось кольцо из золота с розовыми переливами и ярко-алым камнем.
— Да, я согласна! — надев кольцо на палец, она сложила руки перед собой и упёрлась в них головой, по её лицу вновь потекли слёзы.
— Милая, ты чего…
Итан быстро встал из-за стола и направился к ней. Подойдя к Лизе, он крепко обнял её и нежно чмокнул в левую щёку. Они продолжали просто стоять, обняв друг друга и медленно двигаясь в такт переливам музыки в зале.
— Пошли прогуляемся, — сказал она шёпотом, — нужно на свежий воздух. Предлагаю пойти ко мне!
— Конечно, пойдём прогуляемся, только оплачу счёт. Подожди меня в холле. Можно счёт? — сказал он проходящему мимо официанту.
Лиза, взяв своё сиреневое пальто и бархатную коробочку, направилась к выходу из зала.
Он быстро расплатился и вышел в холл. Лиза стояла у зеркала и любовалась своим отражением. Итан подошёл сзади, нежно обнял её, и они некоторое время смотрели в зеркало. Он не хотел её торопить, это был её день. После, взяв друг друга за руки, они вышли из ресторана.
— Вот… — выругалась Лиза, глядя на только что отходящий монорельс, — предлагаю пойти пешком, дойдём намного быстрее. Ты как, согласен?
— Почему нет? Пошли пешком, заодно прогуляемся.
Вдоль каждой магистрали, по обоим её сторонам, шли пешеходные дорожки, но также каждую часть между магистралями ровно пополам разрезала ещё одна пешеходная дорожка, вплоть до следующего магистрального кольца. Когда они перешли дорогу, им повстречался полицейский.
— Молодые люди, прошу вас, проследуйте пешеходным магистральным путём. Вы должны понимать нашу обеспокоенность, нам не нужны жертвы, которые мы можем…
В этот момент в голову полицейского прилетел камень. Взявшись за голову, он увидел, что по его руке потекла тоненькая струйка крови.
— А ну сюда! — с этими словами он достал из кобуры электрооружие и погнался за теми, кто кинул в него камень.
Итан с Лизой переглянулись и пошли уже намеченным путём. Их путь пролегал по освещённой пешеходной дорожке вдоль живой изгороди, из-за которой совершенно ничего не было видно.
— Чем займёмся у тебя? — спросил Итан с улыбкой.
— Хм, дай подумать… — Лиза засмеялась и, значительно ускорив шаг, практически перейдя на лёгкий бег, продолжила: — Если догонишь, расскажу.
— Конечно, догоню! — крикнул Итан и трусцой побежал за ней.
Лиза уже успела удалиться на приличное расстояние, завернула за угол изгороди и резко вскрикнула.
— Лиза! — заорал он и резко ускорился в её сторону.
Забежав за угол, он увидел свою любимую с мешком на голове, лежащую на неровной брусчатке пешеходной дорожки. Над ней нависал один, связывая её, а другой, заметив Итана, приготовил электрошокер.
— Чёрт, она была не одна, — сказал нависший над Лизой похититель своему напарнику. — Разберись с ним!
Похититель кинулся на Итана, попытавшись ударить его шокером, но промахнулся. Было видно, что они привыкли нападать лишь исподтишка. Так как у Итана не было возможности бить по верхней части тела из-за шокера в руках у похитителя, он решил ударить по ногам. Увернувшись от очередной попытки удара, он ударил по колену. Похититель заорал и уселся на колени, выронив шокер. Он больше не мог сопротивляться. Второй же, заметив это, бросил Лизу и повернулся, чтобы помочь своему товарищу. Итан решил не ждать, пока ему придётся биться сразу с обоими, и решил вырубить первого, пока тот был беспомощен. Он замахнулся и резко ударил его по лицу.
— А-а-а-а! — заорал Итан и упал на дорожку, держась за плечо, травмированное утром.
Упав, он ударился головой, в глазах потемнело, и плечо снова начало отдавать болью по всему телу. Он попытался подняться, но, помимо разрывающегося от боли плеча, ему мешало сотрясение после падения. Постанывая, он лежал на спине и глядел на заслонившее солнце Ядро. Следом он увидел голову в плотной чёрной маске, в которой совершенно невозможно было увидеть лицо её носящего, и ботинок, опускающийся ему на голову.
MW.
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Рада познакомиться с Вами, читателями Пикабу🤗
Писать истории это моё новое хобби. Каждый путешественник когда-то становится рассказчиком. Каждый хочет поделиться с миром, кто-то в меньшей степени, кто-то в большей. Одни рассказывают лишь близким и друзьям за чашкой чая, другие пишут картины, некоторые проводят мотивирующие тренинги, кто-то пишет книги, кто-то заводит ютюб и снимает видео, а кто-то выкладывает фоточки в инсту и разделяет настоящий момент. Мне же ближе длинные тексты. Такой формат откликается больше, нежели ведение соцсетей. Я не хочу быть блогером в принципе. Ни блогером с красивой картинкой, ни в противоположность сложной личностью на глазах у всех. Просто в определённый момент накапливается большое количество воспоминаний, они наслаиваются и вытесняют друг друг. Как бы ярко не был прожит момент, с годами он тускнеет.
Сейчас я перебираю свой сундук путешествий, как чердачную коробку с ёлочными игрушками, доставая по одной, протирая от пыли и любуясь, мне дорога каждая из моей коллекции.
Сама я обожаю такое чтиво, реальные истории настоящих людей. Почти каждая книга в моей библиотеке - это рассказы о приключениях.
Я перфекционист, мне всегда всё хочется разобрать по полочками и зафиксировать пережитое. После каждой поездки я обещаю себе сделать альбомчик воспоминаний, но повседневная суета, ритм, работа, бытовуха и рутина отвлекают и поглощают всецело, потом новая поездка и т.д. Ноутбук переполнен фотографиями и видео и нет времени всё привести в порядок. Одни впечатления вытесняют другие, а потом ты с грустью понимаешь, что начинаешь забывать.
Пишу я в первую очередь для души и для себя, поэтому получается искренне и честно. Изначально я пробовала оформлять что-то полезное по типу гайдов: куда? где? сколько?лишь разбавляя личным. Хотела делать их максимально полными с ссылками и цифрами, как себе, когда при подготовке к путешествию я ищу информацию в интернете и была бы рада таким статьям, но не пошло. Этот контент начали блочить, и хорошо.
Во вторых, теперь я пишу и для вас. С одной стороны это дисциплинирует, я не буду откладывать всё в долгий ящик. А с другой я искренне хочу чтоб путешествовало больше людей. Многие боятся, многие думают, что это слишком дорого. Может быть здесь, на личном примере, делясь своими историями, я смогу вас вдохновлять и мотивировать, быть полезной.
Мир – это книга, и тот, кто не путешествует, читает лишь одну страницу
Я всегда рада любому отклику, так я могу почувствовать, что то чему я посвящаю столько времени и правда стоит того. Каждый пост пишу минимум три часа, а на большой и длинный с вставками фото может уйти и весь день или ночь. Ещё дни на обдумывание плана, собрать воедино всё, что хочется рассказать на эту тему, а потом вместить в текст. Преобразуя мысли в слова, а слова составляя в предложения явить миру содержательный рассказ. Вдохновение часто приходит по ночам и сбивает мой режим, а днём крутятся мысли, которые всегда хочется записать на будущее. Такие вот будни начинающего автора.
Я за любые путешествия! Не меньше походов люблю ставить булавочки в новые страны на моей карте мира. Поэтому здесь будет всё вперемешку. Не только туризм, но и культурный отдых. Всё, что можно назвать одним общим словом ...
Путешествия раздвигают границы, расширяют горизонты и сознание, обучают и делают нашу жизнь полной и яркой.
Иногда один день, проведенный в других местах, дает больше, чем десять лет жизни дома
Я просто буду писать о путешествиях и о том, что для меня важно. Это отчасти и дневник и мемуары, т.е. дневник путешествий вперемешку с мыслями. Как знать, может когда-то это всё станет книгой, а я бы хотела, собрать всë воедино и сохранить, не только в виртуальном мире. ООО самиздат) А ещё мне интересно, начну ли я через год писать лучше?
Жизнь - это путешествия, а всё что между - это подготовка к ним
Добро пожаловать в мой мир