Спарта

Раскрашенная, готовая модель, высотой 280мм.
Печать данной модели в предыдущем посте Это Спааарта!

Готовые работы публикую тут: https://www.instagram.com/models.making/

Все знают про Спарту, как она начиналась, даже многие знают. Но мало кто знает, что произошло со Спартой после непродолжительного триумфа.
Так вот, спартанцев, конечно, потрепали македонцы, но по сути Спарта тихо и относительно мирно сошла с арены политики Древнего мира потому, что она... Вымерла.
Сейчас будет абзац с зубодробительными ссылками и поток цифр, но в конце я его резюмирую одной строчкой, так что можете пропустить:

Эпоха Греко-Персидских войн одновременно и высшая точка и рубеж, от которого берет свое начало процесс постепенного вымирания спартанской аристократии. Все полноправное население Спарты в начале V в., по-видимому, составляло 8—10 тысяч граждан призывного возраста (Герод., VII, 234; Арист. Пол., II, 6, 12, p. 1270a; Плут. Лис., 8). Достоверность этих данных подтверждает и то, что в битве при Платеях участвовало 5 тысяч спартиатов, причем в это число, по-видимому, не входили ни старшая, ни младшая возрастные группы (Герод., IX, 10; 12). Спустя 60 лет, в 418 г. число полноправных граждан в Спарте по максимальным расчетам составляло 4—5 тысяч человек, а по минимальным — 3 тысячи (ср. Фук., V, 64, 2; 68; 74). А к моменту битвы при Левктрах численность спартиатов никак не превышала 2400 человек. Потеря в этой битве 400 спартиатов из 700 оказалась, по словам Ксенофонта (Гр. ист., VI, 4, 15), таким тяжелым ударом, что Спарта так никогда и не смогла от него оправиться. При нападении Эпаминонда на Спарту из-за крайней малочисленности собственных граждан государство было вынуждено прибегнуть к крайней мере и вооружить илотов (Ксен. Гр. ист., VI, 5, 28—29). Ко времени же Аристотеля, по словам самого философа, Спарта не могла выставить и тысячи гоплитов, и государство «погибло именно из-за малолюдства» (Пол., II, 6, 11—12, p. 1270a).

Получается почти строгий график: за 150 лет, примерно каждые 50 лет, численность спартанцев сокращается вдвое.

Сами античные историки говорят, конечно, об "упадке Спартанского духа" вообще, и о том, что, дескать, после Пелопоннесской войны спартанцы «наводнили собственный город золотом и серебром», но как видно из предыдущего абзаца, это началось задолго до.

Я осторожно предположу, что дело тут не в демографии.

Аристотель в «Политике» (II, 6, 11, p. 1270a) и Плутарх в биографии Агиса, оба отмечают любопытный факт — прямую зависимость численности спартиатов от закона, разрешившего отчуждать земельные наделы. Или, если по-умному, клеры.

Речь идет о про Закон Эпитадея, явившийся, с одной стороны, следствием этого процесса, с другой, сам послуживший как бы его катализатором. Он был издан либо в самом конце V, либо в самом начале IV веков. Плутарх, наш единственный авторитет в данном вопросе, вполне определенно связывает этот закон с притоком денег в Спарту сразу после Пелопоннесской войны (Агис, 5, 1). Из контекста ясно, что для Плутарха точкой отсчета была именно Пелопоннесская война, и трудно предположить значительную отдаленность этого закона от момента ее окончания. Если слегонца натянуть эгиду на щит, то можно найти некоторые подтверждения и у Аристотеля. Вполне возможно, Аристотель имел в виду именно эту реформу, говоря о законодательном акте, позволившем гражданам продавать свои клеры под видом дарения или завещания (Пол., II, 6, 10, p. 1270a — в сущности, здесь он излагает содержание закона Эпитадея).

Я бы сказал, что, скорее всего, закон стал следствием существующего положения дел, буквально узаконив то, что уже происходило. И этот процесс начался не во 2-й половине IV в., а много раньше.

Что было раньше: каждый спартиат имел равную долю земель, на которых работали илоты-арендаторы, отдававшие половину урожая спартанскому гражданину. С этих денег спартанец не только вооружался и тренировался, но и выполнял другие гражданские функции: например, проводил общественные обеды-сисситии. Эти сисситии значат больше, чем кажется. Общий стол для воинского подразделения (княжий стол для дружины) – очень распространенный мотив. Видимо, это было очень важно для создания особого духа товарищества. Но прокормить ораву здоровых мужиков – это нетривиальная задача. Поэтому кормились у всех по очереди. Если ты со своих шести соток не мог поляну накрыть, это было не просто “не по понятиям”, а серьезно подрывало основы государства. Но кроме расходов на посиделки, наверняка, было что-то еще. Короче, земля с илотами – это не роскошь, а средство для исполнения гражданского долга. Но это не пенсия, случалось всякое — то илот помрет, то жук урожай пожрет. Тут как с казино — на долгой дистанции неизбежен проигрыш. Но расходы-то регулярные. Нужны деньги. Единственный выход, как все мы знаем — кредит. Но под что?

Несмотря на то, что продать саму землю спартанец не мог, он мог уступить доход с неё. Половину, или даже весь. Судя по всему, такая ипотека была широко распространена. И как только закон Эпитадея был принят, то "теневая экономика" стала законной, и тогда-то и оказалось, что все богатства Спарты сосредоточены примерно у сотни человек.

Мы имеем крохотную кучку сверхбогатых, которая буквально сожрала в себя государство, и огромное пассивное большинство, которое на это тупо смотрело и ничего не делало.

Античные битвы

Часть 1
Эта история произошла накануне коронавирусной эры, вначале февраля 2020 года, когда я и двое моих приятелей – Игорь и Дмитрий, отправились в небольшое греческое путешествие на автомобиле. Мои друзья - бывшая «гопота», рожденные в начале 90х, про них можно сказать: отчаянные ребята, вижу цель - не вижу препятствий. С каждой поездкой мне все труднее приходится находить аргументы, чтобы их куда - то заманить. Заставить удивиться чему-то русского - тяжело, а если он из-под Брянска, а если он с Пожни, и в добавок объездил четверть мира, это - практически невозможно.
Путешествие по Греции и Пелопоннесу подходило к завершающей стадии. В Патрах нас уже ждал карнавал (эту славную традицию греки переняли у итальянцев) и гостиничные номера с мягкой постелью. Оставался последний бросок, километров триста, от Эгейского моря до отеля. По серпантину и горным перевалам, с остановками, передвигаясь на взрослом Рено Мегане, который мучился от «горняшки», путь, максимум, должен был составить часов семь.


Но побывать на полуострове Пелопоннес и не побывать в легендарной Спарте, которая находится на нем – нет, такой шанс упустить нельзя. Едем. В целом, город не впечатлил, при царе Леониде здесь наверняка было веселее. В пяти километрах от Спарты есть поселок Мистра, около него - древние руины замка, возвышающиеся на горе. Красиво, но стоимость прохода туда - 20 евро на троих. Дороговато. Мы по таким долгостроям всё детство в войнушку играли, нечего там смотреть. А поснимать охото. Ставлю машину на стоянку, запускаю квадрокоптер. Отлетаю на километр кружу над замком, делаю панораму, увлекаюсь и понимаю, что ветер встречный, аккумулятор разрядился, а вернуться назад не получится.
Итак, четыре часа дня, музейный комплекс скоро закроется, есть gps координаты, где сел квадрокоптер, но это высоко на горе, в ельнике (искать придется долго), а в Патрах нас по - прежнему ждут заранее оплаченные номера.


Нужно как-то вызволять дрон. Через ворота в крепость пройти не получится - охрана, в обход – далеко, и время поджимает. Высота стены – шесть метров, чуть сбоку в ней окошко. Суворов Измаил брал, а тут всего метра четыре вверх до окна, значит, залезем. Сказано - сделано. Через мгновенье мы уже внутри. Пробегаем разрушенные здания, я успеваю только таблички читать, а Диман тормозит движение рассматривая улочки, делая фотки. Ну и пусть любуется, познание древнегреческой истории никому не помешает. Да и косяк мой, и координаты только у меня. С Игорем мы продолжаем путь, сходим с туристической брусчатки и карабкаемся по камням вверх в гору. Изредка попадаются остатки строений и каменных заборов, очень хлипкие, что делает проход опасным. Набираем мучительных 100 метров высоты. Где - то здесь и должен был приземлиться дрон. Деревья, кустарник, камни, обрыв. Поиск проходит очень сложно, разряжается аккумулятор на телефоне, неуверенный прием сигнала. Если на равнине пять метров gps - погрешности ничего не значат, то здесь, на горе, отклонение в сторону на пять метров означает, что надо на тридцать подняться или спуститься, плюс из-за небольшого количества спутников мои координаты постоянно меняются.


Снизу закричал Димон. Возле него человек пятнадцать. Понимаем, это - попадос. Карабкаемся осторожно поближе. Нас здесь не заметить, а мы сверху наблюдаем такую картину. Несколько ментов начали лезть в нашу сторону, но быстро решают, что это плохая идея, и возвращаются обратно. Дима, в окружении сотрудников музея и полиции, продолжал нам кричать, чтобы мы спускались, что нам ничего не будет. Ага, купились. Быстро посовещавшись, решили слазить в стороне. Спуск более крутой и длинный, зато внизу можно осмотреться и принять решение, как действовать дальше. Начало смеркаться. Чтобы успеть до наступления темноты, приходится двигаться быстро. Начали появляться первые строения. На курумнике поехала нога, произошел небольшой камнепад. На непонятный шум из здания неподалеку вышли две молодые монашки. Видя, как на монастырь спрыгивают с горы два человека они, мягко говоря, были удивлены. Ворота монастыря были уже закрыты, через них не пройти. По сторонам от входа окошки, подбегаю к правому - пропасть и горная река на дне. Жестикулирую Игорю, что не вариант так покидать обитель. Он тут же исчезает в левом окне. Ему везет больше – с его стороны оказалась небольшая площадка и тропа за ней, ведущая далее к дороге. Следую за другом, а ошарашенные монашки ушли ставить за нас свечки.
По трассе, ведущей к крепости, курсируют патрульные машины и мотоциклы. Аккуратно скрываясь от полицейских, идем в придорожную кафешку, в надежде, что все рассосется. За час ничего не изменилось. Вот это шороху мы навели, чувствую себя террористом. Наверх поехал эвакуатор. Понимаем - не рассосется. К тому же, в машине все документы, деньги и, главное, непонятно, что там с Димоном. Придется сдаваться... Расплачиваемся за ужин и отправляемся вслед за эвакуатором в сторону стоянки.


Не пройдя и ста метров, нас останавливает патрульный автомобиль с вопросом: вы Русские? Усаживают на заднее сидение. На стоянке возле древнего города мы встречаемся с Димой. Он объясняет, что охранник спалил нас по камерам и вызвал полицию. Сказал, что особо претензий нет, и нас хотят отправить в гостиницу, но черт возьми, четыре стоящих патрульных машины и столько же мотоциклов говорило, что так просто все закончиться не может. Кому-то позвонив и пообщавшись между собой, менты отправляют меня в Меган. Игоря с Димой сажают в свою машину. И так, в сопровождении мотоциклетного эскорта и нескольких машин, легендарный, рено меган с российским флагом на капоте, под звуки сирены и мигания проблесковых маячков, отправляется в Спарту в полицейский участок.

Автор: Виталий Чёлушкин.

Общество древней Спарты было до крайности милитаризовано, именно этот фактор и играл главную роль в развитии всего государства, а насколько важную, можно судить по тому, что спартиатам было запрещено заниматься ремеслом и торговлей. Война была их жизнью. Многие хотя бы в общих чертах знают о жизни спартанских мальчишек в военных лагерях, но криптии, о которых сегодня пойдёт речь, не имеют столь широкой известности, а они, на мой взгляд, в воспитании будущих машин для убийства значили не меньше сна на крапиве, постоянного голода и непрерывных тренировок.

Сегодняшняя история будет о том, как в программу воспитания юных спартиатов вписывалась охота на людей. Начинается она приблизительно в XI веке до н.э, когда в Лаконии возникает город-государство Спарта. Захватившие эти земли дорийцы, разделили живших здесь раннее ахейцев на две социальных группы: периэков (живущие вокруг) и илотов (взятые в плен/покорённые).

Относительно критериев их деления существует две теории. Согласно общепринятой, периэками были ахейцы, жившие на побережье и в предгорных районах, в то время как илоты населяли долины. Вторая теория, которая мало в каких источниках упоминается, гласит, что поселения периэков - это колонии Спарты. Как бы там ни было, у периэков и илотов был ряд ключевых отличий. Периэки - лично свободные люди, они могли заниматься своими делами, периодически отваливая в казну Спарты налоги, и на этом вмешательство в их жизнь со стороны государства заканчивается. Также они спокойно могли служить в спартанской армии. На момент начала греко-персидских войн количество периэков в армии было приблизительно равно количеству спартиатов, а ко времени Пелопонесской войны они уже составляли основу спартанской армии.

Статус илотов же достаточно сложно точно сформулировать, прав у них было чуть больше, чем у рабов в классическом понимании этого слова, но и до свободных людей им было так далеко, как пешком до Олимпа. Илоты, как и рабы, работали "на батьку", но имели ряд преимуществ. Илоты имели право вести семейную жизнь, владеть имуществом, то есть у них была своя собственность. Сами же они, кстати, собственностью могли называться с натяжкой. Определённое количество илотов полноправные спартанские граждане получали с земельным участком ( то есть вроде как они были к земле привязаны), но покупать и продавать их, как крепостных, было нельзя. Относительно того, в каком порядке у илотов собирали налоги, я не нашёл точного ответа. В одних источниках говорится, что они отдавали хозяевам половину произведенного, в других сказано, что хозяевам полагалась некая "фиксированная сумма". В обоих случаях подчёркивается, что брать больше положенного спартанцам было запрещено. Так или иначе, если илот произвёл больше, он и оставит себе больше, это не значит, что налог вырастет пропорционально произведённой свыше нормы продукции. Короче говоря, их экономическое положение было не столь плохим как у рабов в соседних Афинах.

Гораздо хуже дело обстояло с их социальным статусом. В головы спартанцев ещё в детстве вкладывалась идея того, что илоты не кто иные как untermenschen люди низшего порядка. Древние греки не оперировали таким понятием, как рабская психология, но именно так называется то, что спартиаты внушали илотам. Все ведь помнят об отношении спартанцев к пьянству? Не подобает воину и всё такое. Так вот. Чтобы воспитать в юных спартанцах отвращение и к алкоголю, и к илотам, вторых спаивали и показывали молодёжи. Так об этом говорит Плутарх: "И вообще спартанцы обращались с ними грубо и жестоко. Они заставляли илотов пить несмешанное вино, а потом приводили их на общие трапезы, чтобы показать молодежи, что такое опьянение. Им приказывали петь дрянные песни и танцевать смехотворные танцы, запрещая развлечения, подобающие свободному человеку".

Картина Фернана Сабатте «Спартанец показывает пьяного илота своим сыновьям»

Казалось бы, что тут такого, илоты хоть и лучше рабов себя чувствуют, но они ведь рабы в конце концов, верно? А вот и нет. Вся ирония заключается в том, что илоты не варвары, пленённые на поле битвы или захваченные в их далёких землях, илоты являются греками по происхождению, поэтому столь жестокое отношение спартанцев к ним не очень-то и одобряли за рубежом. С другой стороны, причиной такого отношения был страх спартанцев перед илотами, а бояться было чего. В силу специфики появления данной социальной группы илотов в стране было больше, чем свободного населения. Гораздо больше. И это, конечно, нормально: полноправных граждан всегда меньше, чем всяких там рабов, периеков, полукеков, чебуреков и всё такое, но количественное соотношение в конкретной Спарте между спартиатами и илотами заставляет задуматься. Если во всё тех же Афинах на каждого гражданина приходилось примерно 3 несвободных человека, то в Спарте число илотов превышало число граждан в 7-10 раз. Конкретных чисел нигде нет, их попросту никто не считал, 7-10 довольно большой разброс, но что 7, что 10 - это очень много. Поэтому в Спарте небезосновательно боялись восстаний. Именно этим и обусловлено такое отношение к илотам. И вот на этом моменте мы начинаем приближаться к сути статьи.

«Моральных издевательств не хватает»,- подумали спартанцы и решили, что периодическая нарезка илотов – это то, что нужно. Данное мероприятие называлось криптии. О его временных рамках точно нигде не говорится, в некоторых источниках пишут, что криптии проводились ежегодно в октябре, Плутарх же говорит лишь то, что к криптиям прибегали время от времени. Суть в любом случае заключается в том, что данный "праздник" был не одноразовой акцией, а проводился регулярно. Так в чём же заключается смысл криптий? Спартанские юноши, имея при себе лишь кинжал или короткий меч, отправлялись гулять либо по случайным территориям, либо в районы, где, по их данным, среди илотов были наиболее сильные антиспартанские настроения, и убивали некоторое количество рабов. Звучит просто, но дело в том, что процесс этот проходил с некоторыми оговорками. Взять и прирезать безоружного илота было, конечно, не круто, и юноши стремились проявить свою ловкость, убивая илотов так, чтобы те их при этом не заметили. По этой причине основные убийства происходили по ночам, также есть упоминания, что некоторые спартанцы при этом переодевались в одежды илотов, чтобы сойти за своих. О том, как себя должны были вести при этом илоты, не уточняется, но имели место случаи, когда илоту удавалось убить спартанца, защищаясь, а после остальные юноши из группы убитого вырезали всю деревню. То есть выбора никакого у илотов и не было. Спартанцы либо убивают некоторое их количество в полях и на дорогах, либо, если те сопротивляются, убивают вообще всех в округе. Именно этот момент и поразил меня больше всего, заставил вообще взяться за эту статью. Твоего брата, сестру, отца, мать, друга, любого близкого просто так убьют, а ты и возразить не посмеешь. Если ты сам заметил подбирающегося к тебе в темноте юношу с кинжалом, что ты будешь делать? Молчать как ягнёнок? Не могу сказать, что цель оправдывает средства в данном случае, но, так или иначе, все цели этого геноцида спартанцами достигались. Помимо двух основных - уменьшения количества илотов и наведения на них страха, была и третья - приучить юных спартиатов к убийствам.

Система воспитания будущих воинов — Агогэ, подразумевала под собой множество лишений: детей с 7 лет отправляли в специальные военные лагеря, где следующие 10 лет их учили выживать, подчиняться и владеть оружием. Совершеннолетними спартанцы считались с 20 лет, до этого же возраста они оставались в лагерях. Как раз эти люди и попадали в рамки "юных" спартанцев, участвовавших в криптиях. Точный возраст нигде не указан, но не думаю, что прям с 7 лет дети принимали участие в таких забавах. Хотя, конечно, годам к 15-16 руки будущих воинов были по локоть в крови.

Платон говорил: «…Выносливость чудесно воспитывает и так называемая криптия, с нею связано хождение зимой босиком, спанье без постелей, обслуживание самого себя без помощи слуг, скитание ночью и днем по всей стране». Как видно из этого фрагмента, он воспринимал криптии лишь как средство совершенствования юных спартанцев, тогда как Плутарх называл криптии «гнусным делом». О появлении криптий существует 2 теории. Согласно первой, криптии придумал Ликург - древнеспартанский законодатель, где-то в 7 веке до н.э. По второй версии, криптии стали активно проводиться после 464 года до н.э. В тот год в Спарте произошло сильное землетрясение, унесшее около 20 тысяч жизней. Воспользовавшись моментом, мессенские илоты подняли восстание, продлившееся 10 лет. Это восстание было настолько масштабным, что позже было названо войной - третья Мессенская (в ходе двух предыдущих спартанцы захватили Мессению). По мнению Плутарха, именно эти события и повлекли за собой появление криптий. Сам он относительно первой теории говорил: "Я, по крайней мере, не могу приписать столь гнусное дело, как криптии, Ликургу". Также стоит отметить событие, описываемое Диодором: "...Но они совершили и другое насильственное и жестокое дело, с помощью которого полагали усмирить илотов: ибо объявили через глашатая, чтобы те из илотов, кто совершил что-либо доброе в отношении Спарты, внесли себя в списки, и пообещали после проверки освободить их. А после того, как 2 тысячи внесли себя в списки, они приказали самым сильным, из числа граждан, убить илотов, каждого у себя дома". О следующей подобной акции, проведенной несколько позже, нам рассказывает Фукидид: "Устрашенные дерзостью многочисленной молодежи илотов, лакедемоняне предложили отобрать некоторое число илотов, считающих себя наиболее способными в военном деле, обещая им свободу... Таким образом было отобрано около 2 тысяч илотов, которые с венками на головах (как бы уже получившие свободу) обходили храмы. Немного спустя, однако, лакедемоняне перебили этих илотов, причем никто не знал, где и как они погибли". Оба этих случая наравне с криптиями несли цель устрашения и просто уничтожения части илотов, но также целью тут были именно те илоты, что считали себя достойными и сильными, те, кто по мнению спартиатов больше остальных мог думать о восстании.

Весь этот форменный ад для илотов продолжался довольно долго, не одно их поколение просуществовало в виде забитых рабов, бесправных слуг и дичи для юных воинов, но в какой-то момент положение многих илотов стало улучшаться. Связано это, как ни странно, с началом упадка в Спартанском государстве. В результате падения численности полноправных граждан, и, следовательно, нехватки людских ресурсов в армии, "дыры" приходилось затыкать илотами. Сначала они служили в тех родах войск, где не подобает находиться истинным спартанским воинам – пельтастами или же просто лёгкими застрельщиками, но по мере развития олигантропии в Спарте, илоты начинали набираться и для гоплитской службы. Таким образом, через военную службу эти люди заимели возможность получить свободу. Вчерашний раб вряд ли мог идти в бой в одной фаланге с истинным спартиатом, но отдельные отряды илотов гоплитов с ходом времени появляются всё чаще. О боеспособности таких соединений свидетельств нет, но об этом можно догадываться. Фактом является отсутствие возможности у илотских детей прохождения через агогэ, то есть в рамки каноничных спартанских воинов они уже не попадали. Соответственно, это уже говорит о том, что они не идут ни в какое сравнение со спартиатами в вопросах дисциплины, сплочённости и самоотдачи в бою. Относительно их военной подготовки тоже есть вопросы. Нигде это в точности не оговаривается, но если учесть тот факт, что набор илотов в гоплиты - мера крайняя, вряд ли их долго обучали. Не удивлюсь, если всё ограничивалось наставлением в стиле: "гоплоном прикрывайся, копьём врага тыкай, враг вон там. Всё, парни, в бой, за свободу, за Бога, царя и отечество. Ура!". Так или иначе, путь воина стал вполне себе осуществимым способом получить эту самую свободу. То есть выбор уже был. Родиться рабом и умереть свободным человеком (ну или хотя бы смертью храбрых), илот мог себе позволить, тогда как его деды и прадеды об этом лишь мечтали. Таким образом появляется новая прослойка общества - илотская элита, заслужившая все свои привилегии в войнах.

Тут мы начинаем замечать парадокс: некоторые илоты становятся фактически богаче своих бывших господ. Вся эта мешанина, когда настоящих спартиатов осталось не так много, в армии по большей части служат периеки и илотская элита, появляются какие-то почти граждане, граждане на полставки и тому подобное приводит к тому, что Спарта перестаёт быть Спартой. Весь их уклад жизни, вся социальная система начинает ломаться из-за политических, экономических и военных неудач. Одним из самых значимых событий такого рода стало обретение Мессенией независимости в 369 году до н.э. В Мессении же находилась большая часть всех илотов Спарты.

Мессения на карте

Таким образом, получив независимость, они илотами больше и не являлись. Вот и выходит, что число илотов в стране резко упало, а половина тех, что остались, уже и в армии послужить успели. Отсюда вывод, что илотия к этому моменту прекратила своё существование в своём первозданном виде.

Автор: Виталий Чёлушкин.

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_286714

Пост с навигацией по Коту

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Полтысячи лет ждать ещё рождения Христа, две с половиной тысячи лет до первого чемпионата миру по футболу, жизнь скучна и однообразна. Поэтому греки, в местечке под названием Фалерская Долина, организуют товарищескую встречу с главным призом в лице города Афины.

С одной стороны гоплиты Спарты со своими царями, в количестве двух. Двух штук царей, и соответственно, двух тысяч гоплитов.

С другой - фракийская кавалерия. Цари одна штука, тысяч всадников тоже одна штука. Фракийцы это племена с Балкан. Кавалерия это которые на коняшках. Вон кстати аватарка Фракийского царя вначале, за первым номером идет.

Стоп, стоп, скажет любопытный читатель, а что они делают тут, а где Афиняне там всякие?

О, это наполненная греческим колоритом история, с сексом убийствами и без женщин. Общество было у греков таким патриархальным, что даже понятие любовь, по отношению к женщине не употреблялось. Отсюда можно делать далеко идущие выводы, но не стоит – понятие мужской любви, подразумевало крепкую мужскую дружбу и преданность.

Вообще последнее время гейские темы постоянно всплывают в около исторической литературе, и геями оказываются самые неожиданные личности, начиная от Леонарда нашего Да Винчи, и заканчивая такими внезапными людьми как Альберт их Эйнштейн. А уж культура древней Греции с их пинусами на распашку, так и вовсе никак этого проскочить не могла.

Правда же в том, что греки как все нормальные люди относились к извращением с юмором, но спокойно. Разумеется, проявлений этого на улице не любили. До парадов точно дело не доходило.

Бабы запертые дома могли ходить тока в церковь и не чаще трёх раз в месяц, поэтому изменяли они наспех, хоть и с огоньком. Но жёны аристократичных гоплитов всё же были нужны именно как производители детей, хозяйство не вели, и потому утончённым грекам и приходилось искать себе компанию интересных собеседников среди других начитанных мужчин, особенно по пятницам. Были ещё гетеры, но они деньги брали.

Казалось бы, да хрен бы с ним, но случилось, так что в то время был в Афинах тиран, Писистрат. Слово тиран именно в Афинах носило скорее положительный оттенок на тот момент, и Писистрат, несмотря на имя, этому способствовал.

Вон ниже его аватарка.

Он пошёл простым путём – придя к власти, разогнал олигархов. Не всех, а самых наглых. В числе прочих – род Алкмеонидов, запомните, они ещё вернутся. В общем, жил Писистрат, жил, да и умер. Во главе Афин, после кроооохотной такой резни, встали сыновья Писистрата - хитрый Гиппий и умный Гиппарх. И надо сказать, в отличие от русских князей например, друг дружку не резали, а жили хорошо. Гиппий был по дипломатической части больше, и баб большой любитель, а Гиппарх всё больше по экономике да градоустройству убивался. Долго ли коротко они правили, да время пришло инвестиции в страну звать. Тут то и вспомнили про Алкемеонидов. От которых остался один Клисфен, который других передушил. Но деньги нужны, проекты были великанские – расселение, соцпрограммы разные.

В народе братьев любили – много добра делали, опять же колонии в богатом Египте выбили, пособия всякие, а главное земля. Гоплиты, сиречь граждане – ценили. Добивались многого без войн, но с выгодой. Торговля ремёсла, город хорошел. А богатейшие, олигархи братьев ненавидели. Потому как трясли с них и землю, и зерном спекулировать не давали, и вообще.

Но только с появлением Клисфена, всё это оформилось в какую-то оппозицию. Начали с малого – по нанимали всякое отребье стены в людных местах похабщиной исписывать. Придумывать особо ничего не стали, а упирали на то, что братья не той ориентации, в смысле секса. Ну, больше особо обвинить не в чем – воруют в меру, о людях заботятся.

Короче недовольства не случилось. Тогда Клисфен пошёл другим путём, и организовал майдан. Зависимые от олигархов гоплиты в большинстве своём остались в стороне, а нанятые убийцы добрались до умного Гиппарха, но обломились с хитрым Гиппием. Гиппий воспользовался случаем, и зачистил Афины от всякого сброда, заодно много хорошего конфисковал. Но Клисфен Алкмеонид сбежал. Деньги подлец, в офшоры вывел, и сбежал на личной яхте.

Воспользовался конфискованным Гиппий с умом – склады пуль для пращи организовал, церквушку новую отгрохал. Ну и стены вокруг Афин, от греха. Но главное – программу по переселению. Каждому нищему афинянину – гектар годной земли в курортных зонах причерноморья, подъёмные в виде зерна и 5-6 хороших рабов. И не на пустое место – выселки выбирал живописные, с бухтой удобной, с скалой отвесной. На скале укрепления, под скалой – домики для бедняков, теперь уже не афинских. В общем молодец мужик, о людях думал.

Клисфен Алкмеонид однако тоже не сидел без дела. В общем по всему видать, не любил он тиранов. Он и сам об этом везде говорил, только его мало слушал.

Тут он вернулся к любимой теме про отклонения – и дескать умного Гиппарха убил не кто ни будь, а любовник какого-то пацана к которому старик приставал, Клисфен вообще не виноват. Да и Гиппий тоже, говорят, из этих…

Афиняне отнеслись к этому спокойно. Ну даже пусть Гиппий и гей, думали они, то лишь бы он не был таким пид..сом как Клисфен.

Клисфен обиделся на всех Афинян. И решил что демократическая оппозиция нуждается в вливании добровольцев из вне. Для свержения тирании и восстановления демократии лучше всего подходило самое демократическое государство всех времён – Спарта. Но там начались сложности. Он договорился с одним царём, но в Спарте их два. Он договорился с другим – первый просит ещё откаты. Клисфен почувствовал что его разводят как варвара.

И тут Клисфен Алкмеонидович вспомнил о СМИ. Дельфийский оракул в Дельфах – хорошая, нужная вещь. Все греки туда приходили прогноз погоды послушать, гороскоп узнать. Ну и по случаю вопросы задавали – надо ли войну начинать. Стоит ли колонию основывать. Вот этого-то оракула Клисфен и купил. Ну так по крайней мере Геродот думал. Не знаю кто такой Геродот, но имя раскрученное, так что мнение солидное.

В общем и три года не прошло после того как Клисфена с Афин выперли, как оракул начал Спартанцам странное говорить. Ну его предсказания и до этого прозрачностью не отличались, но с определённого момента вообще всякую связь с реальностью потеряли.

Ну то есть приходишь ты из Спарты, за советом, что лучше посадить в этом году, пшеницу али рожь. С тебя дары на свечки стрясли, ты стилус достал, записывать, а пифия корчится, падает в конвульсиях, шепчет на ухо жрецу последние слова и умирает. Ты стоишь, красный такой – ну неприятно же, и люди из очереди с неодобрением смотрят, задерживаешь всех. А тут ещё жрец начинает какую-то дичь втирать про тиранию в Афинах. И так раз за разом.

А Спартанцы люди простые. Раз оракул сказал помочь, значит надо пойти поубивать там всех. Цари покочевряжились, да начали готовиться. С Клисфена всё таки серебренных на корабли стрясли, доплыли почти до самых Афин, высадились в Фалерской бухте, которая прям посередине Фалерской долины, ну так совпало. А их там Гипий ждёт. Точнее его Фракийский союзник. Армии у Гиппия мало – гоплиты не надёжны, легкая пехота из бедняков за него горой, но против спартанских гоплитов не стоит. Спрятался за стенами. Ну а фракийцы решили съездить, на спартанцев посмотреть.

Исход встречи ни у кого не вызывает сомнений – спартанцы победят. Потому что во первых, все видели тот фильм, во вторых ДЫЗ ИЗ СПАРТААА, а в третьих все в Греции знают что пеший лучше конного. До нас сохранились трактаты по военному искусству, где авторитетные люди – спартанцы к тому же – уверенно говорят, что преимущество всадника только в том, что ему легче убегать. И обосновывают это тем, что конному некуда упираться, а пеший упирается в землю ногами. И в этом есть смысл, ибо в то время не было стремян.

Есть свидетельства, что конницу в бою часто сопровождала легкая пехота, и люди беспокоились больше за то, что в бою отстанет конница от пехоты, а не наоборот.

Да что там говорить – даже лошади и те были совсем не те.

Почти единственный сохранившийся до наших времён живой реликт – исландская лошадь. Это порода лошадей брутальных викингов, неизменная примерно с 900-х годов нашей эры.

Высота в холке — 130—145 см. Вес — 380—410 кг.

Сейчас есть собаки таких размеров.

На картинке - барельеф того времени. Не смотря на то что конь богатырский, у всадника ноги гораздо ниже чем мы привыкли. Судя по всему, на деле они почти до земли доставали.

Итак всадник не мог нанести таранный удар копьём, но мог метнуть копьё или дротик, и ускакать на своей собаке прочь. Мог ударить копьём или мечом сверху. Да вот пожалуй и всё. Хотя конечно если тебя угораздило родиться саком – ты прямо с рождения умеешь стрелять из лука и скакать верхом – то тогда конница становится инструментом завоевания господства. Но и тогда этим инструментом ещё надо уметь пользоваться.

Поэтому спартанцы увидели фракийскую конницу, очень обрадовались, наспех построились в фалангу и кинулись к ней. Фракийцы сначала вели себя как нормальные греки – обкидывали из далека дротикам, обстреливали, кричали обидные слова. Спартанцы раззадорились и немного увлеклись. В фаланге появились слабые места, она потеряла монолитность. Многие воины, спеша показать свою храбрость до того как фракийцы убегут, покидали свой строй в попытке догнать конницу.

И тут фракийцы, внезапно согласованно развернулись и ударили в строй гоплитов. Спартанцы не дрогнули, и сражались уверенно и умело.

Фракийцы буквально расшвыряли фалангу, сбивая людей с ног своими неприлично агрессивными конями. Спартанцы держались даже когда их союзников размотали кровавыми ошмётками по всей долине. Но фракийцы окружив их строй со всех сторон, просто выбивали то одного, то другого. И только когда одного из их царей убили, спартанцы решились отступить к кораблям.

Это было поражение, и поражение сокрушительное.

Забегая вперёд скажу, что спартанцы позже дали матч реванш, но теперь приняли удар фракийской конницы стоя на месте. Фракийцы потеряли сорок всадников, обиделись на всех и ушли домой, что очень плохо закончилось для Гиппия, впрочем это уже другая история.

Суть же в том, что при кажущейся слабости конницы того периода, в сравнении с более поздними образцами, важность её, и опасность при умелом применении недооценивать не стоит.

Когда в следующий раз народное собрание доверит вам управление армией, следите за плотностью рядов, обеспечивайте безопасность тыла и флангов, ибо атака конницы по этим местам губительна для любого отряда.

И не забудьте нанять фракийскую конницу!