И иначе не бывает. Можете себе представить, чтобы например высокогрейдовые инженеры Сбера, для решения проблем импортозамещения ПО и бесшовного перехода на новое, собрались в стадо и начали бесовать, жечь покрышки, скакать, лаять? Бред, не могут, иначе они не были бы собой.

Вот и получается, что все переменные известны заранее, и финал любого майданоподобного волелюбства-нерабства предрешён. А дальше - либо государству не удаётся восстановиться и воскреснуть, а выкинутый на мороз народ вымирает, уступая место более достойным, либо чудом удаётся выжить, и получивший в рыло народишко какое-то время живёт смирно, пока вновь не разжиреет и не обнаглеет от сытости и халявы.

Но телефон перехватил жрец, хрюкнув от смеха. Затем уже громко рассмеялся, искренне — до красноты, не отвлекаясь от фотографии. Отдал жрице (ну а кто она, получается?), тоже улыбающейся. А она вывалила огромный язык, будто раскручивая его, как серпантин, и облизала фото по кругу... Я бы упала, наверное, если б было куда. Дичайший маскарад! И тут во рту у меня появился тоже дичайший привкус крови, настойчивый, забивающий всё. Требующий сплюнуть.. Я со страха шатнулась к выходу, чтобы выскочить в туалет рядом, но цыганка успела подставить мне облизанный экран. Я сплюнула сгусток крови прямо на ненавистное лицо! И успокоилась в этот же момент, во рту стало обычно, в теле будто усталость. Лечь бы и поспать сейчас... Ушла немного под кайфом, даже бросила, не заморачиваясь, омерзительный телефон в сумку. (Вся сумка после выглядела символично: как вещдок с места преступления.)

А до моего суда дело не дошло. Ответчик дискредитировал себя, его спалило видео с девушками и томатным соком. Кто там и откуда его пил — сразу не разберёшь... Он собирался отнять у меня сиротскую квартиру, доказав, что мне выделили по недосмотру больше метров, чем должны были. Я предупреждала его, что нахожусь в отчаянном положении, оставаясь без жилья. Что посчитанные им метры когда-то выделялись без моего участия.. А теперь, с больной спиной после травмы ног, мне и переезда не осилить. Я одинока перед этой катастрофой, я пойду на всё!

Он меня не слушал в свой приёмный день, куда я записалась за месяц. Он лишь объяснял, что эта квартира по праву не моя, моя по праву — другая. Будет. Лучше всё решить без суда. В вашем доме, который теперь удобно стоит рядом с новым развлекательным центром, весь первый этаж выкуплен под доходное производство (а открылись салоны его жены: тату, массаж, причёски), вы одна упорствуете, не думаете об экономике региона. Вас же не на улицу выгоняют, ласково облизывался адвокатишка. А куда же?! Пока не вижу куда, тыкнул он золотым пером мимо карты города. Но найдём, пропишем вас где-то, без прописки не останетесь.

Так и ты не останешься. Прописан уже. На центральной аллее, и здесь в тёплом местечке. В лицо ему выстрелил отец одной девушки с того видео. Я была на церемонии траурной. И жрецы были. Подошли ниоткуда, в серых дождевичках — как два гномика невинных, конфетами угостили... В фантики от сливочных леденцов завернули хитрые карамельки. Когда сначала сладко, а потом шипенье, треск — и кисло до нёба, слюны размыть не хватает. Жрецы... Помогли, но ношу последствий разделили на всех.