Один образ — целый цикл
Возьмём императора Тита. В учебнике: победитель Иерусалима, щедрый правитель, золото текло рекой. Везувий — и город в пепле. Но под этим образом спрятан папа Климент VI, один из богатейших понтификов. XIV век. Авиньон. Именно в это время Венеция ещё держит все торговые пути, всё золото, всю финансовую власть мира. Это апогей и одновременно закат венецианской гегемонии. История кодирует щедрость и величие, чтобы скрыть, что это последние дни старого порядка.
Великое путешествие капитала
История не о том, как рухнула Римская империя. История о том, как капитал несколько раз переезжал, создавая циклы накопления, и каждый раз история переписывалась. Это циклический процесс, как пульс мира-системы. И чтобы что-то накопить, надо кого-то ограбить. Параллели с современной прокси-войной России и США на Украине проводить не нужно — и так всё понятно.
Венеция держала капитал четыре века. Её золото текло везде — в соборы, в суды, в папский казначейство. Венеция контролировала святые места, контролировала доступ к спасению. История писалась про богов и святых мест. Но в какой-то момент этот цикл стал схлопываться. Куда ещё расширяться? Весь Восток под контролем мамлюков. Осталась только финансовая игра. История пишет про то, как «правители выродились» и как «империя умирает». На самом деле — это просто конец венецианского цикла. Капиталу нужен новый дом.
И он переехал в Нидерланды. Не мирно, а через голландские революции XVI века, через религиозные войны, через кровь. Голландцы взяли венецианские финансовые техники, её бухгалтерию, её акционерные компании — и сделали их ещё более эффективными. Амстердам становится новым центром. История пишется про победу свободы над тиранией. На самом деле — это взлёт нидерландского цикла с его новыми инструментами управления.
Потом капитал переехал в Англию. XVII век. Промышленная революция, поток денег из американских колоний. История пишет про Просвещение, про торжество разума. На самом деле — это британский цикл с производством вместо торговли, фабриками вместо портов. Английский капитал ещё более жёсткий, ещё более эффективный.
И наконец, капитал переплыл в Америку. XIX век. История пишет про возвышение США, про демократию, про божественное предназначение. На самом деле — это американский цикл, который контролирует не просто территорию, но и сознание людей. И каких! Обновленных винтиков капитализма, алчных, хватких достигаторов, которые сформировали современный культ потребления. Чёрная пятница, День Благодарения, адвенты к Рождеству и прочее завлекалово вам должно быть хорошо знакомо по американским блогам и фильмам. Но с чего всё началось?
Кризис III века как код переезда
Вот когда в учебнике начинается кризис III века с его солдатскими императорами, варварами и полным хаосом — вот это сигнал, что что-то действительно важное происходит в реальности. Потому что это XVI век. Венеция теряет позиции. Нидерланды восстают. Капитал начинает искать новый дом. Религиозные войны, протестанты режут католиков, католики режут протестантов. Это не просто религиозный конфликт. Это борьба за право управлять новым циклом.
На сцену выходит Контрреформация — наш Диоклетиан в маске Павла IV, Сикста V, Урбана VIII. Они пытаются спасти католицизм, удержать власть над кошельками людей, остановить протестантскую революцию. Пытаются сохранить венецианскую систему. Но история движется дальше. Капитал переезжает. И история пишет об этом как о кризисе, о варварах, о развале. На самом деле — это начало переноса капитала на новое место, рождение голландского цикла.
От мифических императоров к реальной истории
Но давайте приступим к делу. Разберём реальную хронологию, которая скрывается под маской учебного Рима. Потому что когда вы начнёте видеть реальные события, реальных людей, реальные деньги — картина станет совсем другой. Это не просто сухая история древности. Это история того, как современность переписывает саму себя, как она кодирует собственные войны в язык древних легенд.
Когда учебник рассказывает про солдатских императоров III века — про Максимина Фракийца, Дециуса, Галлиена и других полусотни правителей, которые мелькают на троне как в кино, — это не про древних солдат и их мятежи. Это про XVI век. Про конфессиональные войны, про Францию, терзаемую религиозной смутой. Про битвы при Дрё, про Варфоломеевскую ночь, про сражения между католиками и гугенотами. Про Испанию Филиппа II, которая пытается держать своё огромное королевство в кулаке, а оно разваливается на глазах. Про австрийских и баварских князей, которые ловят свою долю власти. Про Ивана Грозного наконец, который спасал Русь от лап Ватикана и который был потомком Рюрика — первого августа, основателя Царского Рима!
Это реальные люди. Реальные войны. Реальная кровь. Только переписанная в стиль древних событий, спрессованная в образы императоров, которых и не было никогда.
Готовы увидеть настоящую историю?
2.4. Северы и кризис III века: лаборатория атлантического мира
Поговорим о «солдатских императорах», кризисе и варварах. В моей схеме это момент, когда капитализм вытесняет центр капитализма из чисто средиземноморского пространства в сторону Атлантики, одновременно решая восточные вопросы.
Политическое ядро (SC):
около 1495–1507 SC;
итальянская централизация перед выходом в атлантический цикл.
Δ_пол: примерно +1300 лет.
Фаза капитализма: формирование атлантического мира (ранняя стадия).
Фронтир: внутренне-италийский и центрально-средиземноморский.
Смысл: маска «разложения» скрывает переформатирование центра под будущий атлантический порядок.
Септимий Север, Каракалла, Макрин (UC: 193–218)
Политическое ядро (SC): 1503–1513 SC;
упадок старых восточных блоков и окно для новых экспансий.
Каракалла:
Политическое ядро (SC): 1513–1519 SC;
консолидация османской мощи и изменение конфигурации восточного Средиземноморья.
Макрин:
Политическое ядро (SC): 1519–1521 SC;
падение Родоса и перестройка оборонительной сети.
Δ_пол: около +1300 лет.
Фаза капитализма: формирование атлантического мира.
Фронтир: восточносредиземноморский, с постепенным выносом центра тяжести к Атлантике.
Δ_атл: заметна — в эти маски начинают вплетаться мотивы будущего океанского расширения.
Смысл: солдатские императоры здесь — фигуры жёсткого силового перестроения береговой конфигурации, освобождающей место для океанской логики.
Элагабал, Александр Север (UC: 218–235)
для Александра — 1555–1565 SC (Тридент и восточный каркас решений Собора);
для Элагабала — немного раньше, как маска религиозных и символических экспериментов при смене геополитического масштаба.
Δ_пол: около +1330–1340 лет.
Фаза капитализма: зрелое формирование атлантического мира, сцепленное с контрреформационной догматикой.
Фронтир: римско-тридентская ось и восточносредиземноморский фронтир.
Смысл: эти образы фиксируют момент, когда догматический каркас Тридента начинает обслуживать и атлантическую, и восточную политику.
Максимин Фракиец, Гордианы, Пупиен, Бальбин, Гордиан III (UC: 235–244 и далее)
Максимин Фракиец — около 1566–1572 SC (Священная лига, морские кампании);
Гордиан III — 1560–1572 SC (применение решений Тридента к восточному пространству);
промежуточные фигуры (Гордианы I–II, Пупиен, Бальбин) — краткие комбинации элит между этими узлами.
Δ_пол: около +1330–1340 лет.
Фаза капитализма: зрелое формирование атлантического мира.
восточносредиземноморский (войны с Османской империей),
римско-тридентская ось (догматическое оформление).
Смысл: кризис III века в учебнике — это горизонт Тридента и Священной лиги, где войны, соборы и торговля сплетаются в единую схему.
Филипп Араб, Деций, Тревониан Галл, Эмилиан, Валериан, Галлиен (UC: 244–268)
середина и вторая половина XVI века;
череда войн, религиозных конфликтов и финансовых кризисов внутри атлантическо-средиземноморской системы.
Δ_пол: в интервале +1330–1350.
Фаза капитализма: зрелый атлантический мир, нарастающие противоречия.
Смысл: эти маски — серия «катастроф и гонений», через которые поздняя традиция переписывает весьма конкретные войны и финансовые крахи XVI века.
Клавдий II Готский, Квинтилл, Аврелиан, Тацит, Флориан, Проб, Кар, Карин, Нумериан (UC: 268–284)
конец XVI — рубеж XVII века;
поздние войны за контроль над путями и рынками, переход к контрреформационному миру Барокко.
Δ_пол: около +1350 лет.
Фаза капитализма: финальный этап формирования атлантического мира, подготовка к раннему финансовому государству.
Смысл: это «последние солдатские императоры», ретроспективно маскирующие сложный переход к барочной системе власти.
2.5. Тетрархия и «солярные императоры»: Диоклетиан и его отражения
Здесь я подхожу к ключевому для моей модели блоку — Диоклетиан и его окружение, через которые поздний Рим маскирует контрреформационный папский ряд и рождение барочного «солярного» образа власти.
композитный узел контрреформационных пап XVI–XVII вв.:
Павел IV (1555–1559);
Пий V (1566–1572);
Сикст V (1585–1590);
Павел V (1605–1621);
Урбан VIII (1623–1644).
Δ_пол: усреднённо около +1250–1300 лет (по отношению к UC-интервалу).
Фаза капитализма: зрелое формирование атлантического мира → переход к раннему финансовому государству.
римско-тридентская ось (догматика, индексы, конгрегации);
римско-центральноевропейский фронтир (борьба с протестантизмом и национальными монархиями).
Смысл: Диоклетиан — это композитный образ контрреформационного Рима, где объединены:
правовой террор (индексы и инквизиция);
административная реформа (конгрегации);
экономическое регулирование (ценовые меры в Риме);
солярный фасад Урбана VIII.
Максимиан, Констанций Хлор, Галерий и соправители тетрархии (UC: конец III – начало IV вв.)
разнообразные конфигурации пап, кардиналов и светских правителей конца XVI–начала XVII века, которые делят между собой зоны влияния и ответственность за фронтиры.
Δ_пол: сопоставима с Диоклетианом, +1250–1300 лет.
Фаза капитализма: поздний атлантический мир, переход к раннему финансовому государству.
разделение зон ответственности между фронтирами: иерусалимско-палестинским, каирско-египетским, римско-центральноевропейским.
Смысл: тетрархия — политическая маска распределения полномочий внутри контрреформационной системы, где разные фигуры и институты берут на себя фронтиры и отрасли.
2.6. Константин, его наследники и Юлиан как маски соборов и финансового государства
Константин Великий (UC: 306–337)
Фаза капитализма: зрелое формирование атлантического мира.
Фронтир: римско-тридентская ось как главный догматический фронт; Иерусалимско-палестинский фронтир — уже в режиме памяти.
Смысл: Константин — маска догматического Учредителя: через него поздний Рим описывает собственный опыт «первого вселенского собора» и закрепления нового порядка.
Наследники Константина (Констанций II, Констанс, Константин II)
вторая половина XVI века;
борьба между различными сценариями применения тридентских решений, региональные соборы, конфликты в империи.
Δ_пол: близка к константиновой.
Фаза капитализма: зрелый атлантический мир (сгусток конфессиональных войн).
Фронтиры: римско-центральноевропейский и восточносредиземноморский.
Смысл: этот блок «наследников» маскирует столкновение разных конфессиональных и политических линий внутри пост-тридентской Европы.
Юлиан Отступник (UC: 361–363)
X век византийской истории (коридор Иоанна Цимисхия) как генетическая основа;
плюс галликанско-янсенистский кризис 1682–1713 SC (Галликанские статьи, понтификаты Иннокентия XI и Климента XI, булла Unigenitus) как поздний фронтир.
Δ_пол (по позднему окну): около +1300 лет.
Фаза капитализма: раннее финансовое государство.
Фронтир: римско-центральноевропейский (Рим ↔ национальная церковь, прежде всего французская).
Смысл: Юлиан — маска конфликта Рима с национальными церквями; «отступничество» здесь — аллегория частичного отказа от послушания Риму в зрелом капиталистическом порядке.
Поздние императоры IV–V веков (Иовиниан, Валентинианы, Феодосии, Аркадий, Гонорий, поздние западные правители)
XI–XIII вв. и далее до рубежа XV–XVI вв.:
поздневизантийские династические циклы;
латинские и византийские соборные узлы;
разделение и последующее «падение» Востока и Запада.
Δ_пол: от +800 до +1000 и далее, в зависимости от конкретного образа.
Фазы капитализма: переход от папско-римского ядра к венецианско-авиньонской лаборатории и далее.
Фронтиры: Константинопольско-восточный, римско-тридентская ось в зародке.
Смысл: этот длинный хвост императоров до середины V века служит маской длинных процессов распада и переконфигурации универсальной власти, которые реально разворачиваются в позднем Средневековье.
2.7. Разделение исторического и идеологического уровней
Мы не нарушаем целостность византийской истории, а лишь разделяем два разных уровня понимания:
Реальная византийская история со всеми её событиями
Учебная античная маска «Константина Великого», созданная в более поздние времена
Константин Багрянородный остаётся императором X века, связанным с:
Вся система византийских императоров (Комнины, Палеологи и другие) выстраивается на основе:
внутренней византийской хронологии
собственных исторических событий
без привязки к образу «Константина Великого»
Образ «Константина Великого»
Школьный образ императора складывается из двух компонентов:
Почему система остаётся целостной
Византийская хронология держится на:
собственных исторических событиях
внутренних временных рамках IX–XV веков
реальных текстах и практиках
Константин Багрянородный — реальный прототип образа Константина
Политическая оболочка образа создаётся в XVI веке
Византийская история остаётся неизменной
Античный Константин становится идеологическим конструктом
Таким образом, мы получаем:
Сохранённую целостность византийской истории
Понимание того, что образ «Константина Великого» — это поздний идеологический конструкт
Разделение реального исторического процесса и его поздней интерпретации
Всё это позволяет нам видеть полную картину без искажения исторических фактов. Византийские императоры остаются на своих местах в истории, а образ «Константина Великого» раскрывается как продукт более позднего времени, созданный поверх уже существующей традиции.
2.8. От «варварских императоров» до Ромула: маска конца западного ядра
Наконец, я выхожу к завершающему сегменту — от условного «формального падения Западной империи» до последнего императорского образа Ромула.
Петроний Максим, Авит, Майориан, Ливий Север, Антемий, Олибрий, Глицерий, Юлий Непот, Ромул Августул (UC: середина – конец V века)
позднее Средневековье и раннее Новое время, от XIV до XV–XVI вв.;
серия попыток переконфигурировать западное ядро власти:
борьба между различными домами и городами Италии;
вмешательство внешних держав;
постепенное «переезд» центра тяжести к северу (к будущему атлантическому ядру).
Δ_пол: варьирует в широком диапазоне, но остаётся в логике переноса V века UC в конец средневековой и ранненововременной Европы.
поздний этап папско-римского ядра;
переход к венецианско-авиньонской системе;
первые очертания атлантического мира.
Фронтиры: внутриевропейский (Италия, Галлия, германские земли), с постепенным выносом проблематики на север и запад.
Смысл: цепочка «варварских императоров» и Ромул Августул — это литературная маска конца одного типа центра: поздний Рим фиксирует собственное осознание, что его монополия на универсальную власть закончилась и что новая ось мира будет строиться уже иначе — через атлантический капитал (революции в Нидердландах, капитализм в Англии, далее в США) и финансовое государство.
В результате, если собрать весь этот ряд от Цезаря до Ромула в одной оптике, мы увидим не историю «подъёма и падения античной империи», а последовательность масок, по которым позднесредневековый и ранненововременный Рим:
сначала строит папско-фискальное ядро;
затем обкатывает его в венецианско-авиньонской лаборатории;
далее переносит центр тяжести в атлантический мир;
и, наконец, оформляет раннее финансовое государство, вплоть до галликанско-янсенистских фронтиров.
Императорские образы здесь — не справочный список правителей, а структурированный каталог сценариев, через который новая религия капитала описывает собственное происхождение и одновременно скрывает его под удобной легендой «античности».
Заключение: «Проснитесь, вы живёте в древности»
Итак, что мы только что разобрали? Чёрный ящик истории и механизм внутри. Увидели, как позднесредневековый мир, которому нужно было объяснить самому себе, почему всё меняется, почему капитал бегает туда-сюда, почему вчерашний порядок вдруг становится беспорядком, — просто взял и переписал всю историю. Переодел свои революции в костюмы мёртвых императоров.
И знаете что? Это сработало. Сработало так хорошо, что мы до сих пор верим в древних императоров больше, чем в то, что видим сами.
А теперь самое интересное. Знаете, кто ещё играет в эту игру? Голливуд. И особенно — «Звёздные войны».
Помните классическую трилогию, где всё просто: Империя плохая, повстанцы хорошие, вот они героически победили? Это был старый сценарий. Герои, враги, победа. Простая история для простых людей.
Но потом создатели решили показать правду. В приквелах показали, как Империя на самом деле рождается. И там уже не было простого деления на добро и зло. Там была система капитала.
Вот Танис Рей — владелец компании специй на Татуине. Он не верит ни в Джедаев, ни в сенат. Он просто хочет деньги. Он работает с контрабандистами, с работорговцами, со всеми, кто платит.
Вот Вито Анвиле из торговой федерации — он финансирует войны, потому что войны приносят прибыль. Блокады планет, контракты на оружие, продажа рабов. Он говорит красивые слова про торговлю и мир, но считает только деньги.
Вот Санна Джет и её компания-робот изготовитель — они делают боевых дроидов для Империи. Тысячи, миллионы дроидов. Кто их финансирует? Торговцы. Кто на них заработает? Торговцы. Ту-Трилл из компании производителя дроидов? Это просто функционер капитала, человек, который знает, что делать, чтобы система работала.
Вот Лэнд Калриссиан в оригинальной триллогии — администратор Облачного города. Он не воюет, он управляет. Он держит равновесие между Империей и Альянсом, потому что обеим нужна его миндальная руда. Он улыбается, он гостеприимен, но он считает прибыль.
Вот Джабба Хатт — он не рабовладелец просто так. Он бизнесмен. Работорговля, контрабанда, азартные игры. Его система работает потому, что каждый в ней что-то заработает.
Вот Кебб Армиджер и Прид Лвок из «Последних джедаев» — они представители первого порядка. Новая империя, новый капитал. Они пришли на смену старой системе, но суть осталась той же. Уничтожение врагов, контроль территории, прибыль.
И самое главное — вот Палпатин. Он не просто деспот. Он председатель сената, он канцлер, он бизнесмен, который финансирует обе стороны конфликта. Он заказывает сепаратистам дроидов, он финансирует республику, он кормит обе стороны, пока они уничтожают друг друга. А потом, когда они взаимно ослаблены, он захватывает власть. Это не тирания, это менеджмент. Это капитализм в его чистом виде.
Вот это — вот это реальность. Не красивая история про революцию из оригинальной трилогии, где герои летают на Соколе тысячелетия и побеждают зло. А реальная, грязная, скучная система, в которой каждый закручивается в свой винтик и считает деньги.
Люди работают на фабриках, платят налоги, живут в многоэтажных домах. Они не восстают, потому что система дала им работу, дала им место в иерархии. Офицеры хотят подняться выше. Чиновники хотят, чтобы цифры сходились. Бизнесмены хотят ещё больше денег. А люди? Люди просто выживают.
И когда в приквелах показывают восстание сепаратистов, это не трилогический момент героизма. Это момент, когда система дала людям столько боли, что они восстают. Но кто их финансирует? Другие капиталисты, которые видят возможность захватить власть. Финансовый клан, торговцы, производители оружия. Они не верят в идеалы сепаратистов, они просто видят бизнес.
Вот это и есть ключ к пониманию истории. Потому что история делает ровно то же самое.
В XVI веке была католическая империя, которая контролировала людей через индульгенции, через страх перед адом, через инквизицию. Вот это был Палпатин эпохи Возрождения. Люди батрачили, люди работали, люди платили. Папы, кардиналы, епископы — это были бизнесмены, которые считали деньги.
И вот пришли герои — протестанты, торговцы, реформаторы, — которые разбили цепи папской тирании! Они принесли свободу! Трилогический сценарий, герои против империи, как Люк Скайуокер против Палпатина.
Только вот если посмотреть как в приквелах, если убрать героический пафос и посмотреть на механизм, то окажется, что это были просто другие капиталисты. Вот Танис Рей XVI века — голландские торговцы, которые хотели захватить восточную торговлю. Вот Вито Анвиле XVI века — протестантские финансисты, которые финансировали войны, потому что войны приносят прибыль. Вот Лэнд Калриссиан XVI века — новые монархи, которые балансируют между Ватиканом и новыми силами, потому что им нужны оба источника дохода.
Они поняли, что жёсткий контроль через страх неэффективен. Что вместо пыток инквизиции можно создать мягкий контроль через желание. Что вместо индульгенции можно продавать акции, облигации, государственные займы. Что вместо страха перед адом можно создать страх перед бедностью, перед потерей статуса, перед социальным падением.
Система просто эволюционировала. Из жёсткой империи Палпатина в мягкую республику. Люди остались в тех же цепях, только цепи стали невидимыми. Они всё ещё работают на фабриках, только теперь это называется свободной торговлей, как у Таниса Рея. Они всё ещё подчиняются, только теперь верят, что это демократия, как у Лэнда Калриссиана в его процветающем городе. Они всё ещё платят налоги, только теперь думают, что это их выбор.
И вот теперь это происходит прямо на ваших глазах.
На экранах вам показывают прокси-войну России и США на Украине. Вам рассказывают про добро и зло, как в классической трилогии. Герои борются с захватчиками, свобода борется с тиранией. Люк против Палпатина, повстанцы против Империи. Простой, понятный, героический сценарий. И вы верите, потому что вам удобно верить.
Но если вы посмотрите как в приквелах, если вы начнёте видеть Таниса Рея, Вито Анвиле, Лэнда Калриссиана везде, если вы поймёте, что капиталисты финансируют обе стороны, потому что им какая разница, кто победит, главное — чтобы деньги текли, — вы увидите совсем другое.
Вы увидите корпорации, которые продают оружие обеим сторонам, как торговая федерация финансировала обеих сепаратистов и республику. Вы увидите разведслужбы, которые создают врагов, чтобы оправдать бюджеты. Вы увидите политиков, которые балансируют между противниками, как Лэнд Калриссиан между Империей и повстанцами. Вы увидите систему, которая переживает переходный период, когда один Палпатин теряет власть, а другой её захватывает.
Одна империя умирает, другая рождается. Один класс капиталистов уходит, другой приходит. Кланы торговцев переделяют сферы влияния. А история пишется про героев и революцию, про справедливость и освобождение. Как в кино. Как в «Звёздных войнах»].
И вот вам финальный вопрос, которым я вас и отпущу: кто из этой галереи капиталистов — Танис Рей, Вито Анвиле, Лэнд Калриссиан, Палпатин — живёт в вашем доме прямо сейчас? Кто делает деньги на вашей боли? Кто говорит красивые слова про прогресс и свободу, пока считает вашу кровь в расчётах прибыли?
Потому что если вы сможете узнать их в реальности, если вы сможете посмотреть на происходящее как на приквелы «Звёздных войн»], как на систему капитала, которая переезжает с одного места на другое, — тогда вы перестанете быть Люком Скайуокером, верящим в героизм.
Вы начнёте видеть механизм за красивой картинкой.
Вы увидите, как история переписывается, как маски меняются, как капитал ищет новый дом.
И может быть, даже сможете его остановить.
Потому что история — это не прошлое. История — это сценарий, который написан сейчас. И каждый из вас имеет право этот сценарий менять.
Всё остальное — просто маски.
Есть вопросы по истории? Загрузите архив с хронологией в среду чатгпт и спросите у чата. На создание данного архива у меня ушло более 500 итераций и много часов напряженной интеллектуальной работы.
Меня еще часто спрашивают, а когда были Фермопилы и 300 спартанцев? Вот ответ:
Можете также вместе со мной убедиться, как это легко воспроизводимо:
При копировании прошу указывать:
«Материал создан Abdullin Ruslan R. Оригинал доступен по ссылке: https://pikabu.ru/@rusfbm. Лицензия: CC BY-SA 4.0».
