Строительные гиганты начали открыто монетизировать так называемый «эффект Долиной». Пока Telegram-каналы и кухонные политологи спорят о моральной стороне дела, где государственная машина включила форсаж для защиты имущества народной артистки, девелоперы цинично переписывают ценники.
История с «разводом» известной певицы, чью квартиру вернули после продажи мошенникам, стала идеальным маркетинговым топливом для первичного рынка. Застройщики, обладающие куда более острым нюхом на человеческие страхи, чем аналитики из Минэка или ЦБ, мгновенно уловили сигнал: вторичный рынок стал токсичным.
Суть происходящего проста и пугающа. Кейс Долиной наглядно продемонстрировал, что в России институт добросовестного приобретателя — фикция, если на другой чаше весов оказывается представитель элиты или просто "жертва обстоятельств", поддержанная административным ресурсом.
Покупатель вторичного жилья теперь играет в русскую рулетку: даже нотариально заверенная сделка, прошедшая регистрацию в Росреестре и банковский комплаенс, может быть аннулирована, если продавец вдруг заявит, что находился под гипнозом, влиянием спецслужб или просто "не ведал, что творил". На этом фоне новостройки, где первым собственником вы выступаете сами, выглядят островком юридической безопасности. Именно эту безопасность девелоперы теперь продают со все большей наценкой.
Реакция рынка оказалась молниеносной. Крупнейший федеральный застройщик ПИК (и он не одинок в этом порыве) всего за две недели поднял цены на скромные однокомнатные квартиры на 1,5 миллиона рублей — с 16,3 до 17,8 млн.
Ясен пень, что это чистой воды «хайп» на панике. Фундаментальных причин для такого скачка нет — ни арматура, ни бетон, ни рабочая сила за две недели так не подорожали. Застройщики просто конвертируют страх граждан перед «бабкоскамингом» (так цинично называют схемы с обманом от пожилых собственников) в живые деньги.
Диспропорции на рынке достигли исторических максимумов. Разрыв цен между первичным и вторичным жильем уже составляет неприличные 60%, хотя еще пару лет назад "первичка" стоила лишь немного дороже готового жилья. Теперь же мы видим ситуацию, когда бетонная коробка на котловане со сдачей через два года стоит в полтора раза дороже, чем готовая квартира с ремонтом в соседнем доме. И люди несут деньги застройщикам, потому что боятся, что к ним в дверь постучится очередная Долина с группой следователей и потребует освободить помещение. Вторичный рынок, придавленный еще и заградительными ипотечными ставками в 20%+, фактически умирает, превращаясь в удел маргинальных сделок за наличные.
Финансовый сектор тоже не остался в стороне от этого праздника жизни. Страховые компании и банки начали активно навязывать (или "настойчиво рекомендовать") новый продукт — титульное страхование сделок на вторичном рынке от риска утраты права собственности вследствие мошенничества продавца. Тарифы кусаются: страховка может достигать 1% от стоимости объекта.
При нынешних ценах в мегаполисах это дополнительные сотни тысяч рублей нагрузки на покупателя. По сути, это налог на правовую неопределенность, который бизнес переложил на плечи конечного потребителя. Если раньше юридическая чистота сделки гарантировалась государством через реестр, то теперь за спокойствие нужно платить частным страховщикам, да и те, зная судебную практику, наверняка пропишут в договорах кучу исключений.
В итоге «эффект Долиной» сработал как мощнейший катализатор передела рынка. Застройщики получили отличный повод на взвинчивание цен, оправдывая это "юридической чистотой" своего продукта. Граждане, напуганные перспективой остаться и без денег, и без квартиры из-за того, что продавец оказался "внушаемым", бегут в отделы продаж страховщиков.
А государство, вместо того чтобы наводить порядок в механизмах защиты добросовестных приобретателей, лишь наблюдает, как на страхах населения надувается очередной ценовой пузырь. Получается, что сервильность системы по отношению к одной VIP-потерпевшей оборачивается многомиллиардными издержками для всего рынка недвижимости.
