Студия Lionsgate покажут в The Hunger Games: Sunrise on the ReapingКитнисс Эвердин и Пита Мелларка в исполнении Дженнифер Лоуренс и Джоша Хатчерсона.
Китнисс и Пит были ключевыми героями основной киносерии. В книге The Hunger Games: Sunrise on the Reaping есть сцена, в которой выросшие герои слушают рассказ Хеймитча Абернати (Вуди Харрельсон) о его выступлении на пятидесятых Голодных играх. Возможно, авторы фильма перенесут этот фрагмент на экран.
В центре сюжета окажется 16-летнийХеймитч — умный и умелый юноша из Дистрикта 12, которому придется сразиться на юбилейных Играх, собравших вдвое больше участников.
Премьера «The Hunger Games: Sunrise on the Reaping» состоится 20 ноября 2026 года.
24 марта 1603 года в возрасте 69 лет скончалась английская королева Елизавета I, за 45 лет своего правления превратившая Англию в одну из ведущих держав на европейском континенте. С ее смертью настал конец и династии Тюдоров на английском престоле. Елизавета, в детстве наблюдавшая за тем, как ее отец Генрих VIII изгалялся над своими многочисленными женами (в 1533 году Генрих казнил мать Елизаветы Анну Болейн), во взрослой жизни стала испытывать стойкое отвращение к институту брака, а потому не смогла оставить после себя наследника. Вследствие этого факта после смерти Елизаветы английский престол унаследовал король Шотландии Яков I, который приходился правнуком Маргарите Тюдор, старшей дочери английского короля Генриха VII.
Яков стал королем Шотландии еще будучи младенцем, когда ему едва исполнился год. Это произошло в результате заговора шотландской знати против его матери, Марии Стюарт, которая в 1567 году была низложена и бежала в Англию, где по приказу Елизаветы I, боявшейся притязаний Марии на английский престол, ее поместили в тюрьму. Несмотря на свое заключение, Мария умудрилась завязать секретную переписку с некоторыми английскими баронами, которые впоследствии организовали серию заговоров, имевших целью сместить Елизавету I с трона и возвести на ее место Марию Стюарт. Впрочем все они были раскрыты и подавлены в еще начальной фазе. Наконец, после очередного раскрытого заговора против своей персоны в 1586 году терпению Елизаветы пришел конец, и она отдала Марию под суд, который приговорил ее к смертной казни. 8 февраля 1587 года бывшая шотландская королева была обезглавлена в замке Фотерингей.
Казнь Марии Стюарт.
Шотландия же за время детства своего короля пережила целую серию государственных переворотов, в ходе которых шотландские бароны пытались заполучить контроль над малолетним Яковом и от его имени проводить нужную им политику. Результатом этой борьбы стало фактическое разделение шотландского общества на две партии: радикальных протестантов, требующих реформирования церкви и заключения тесного союза с протестантской Англией; и католическую партию, придерживающуюся умеренных взглядов в церковной политике и ориентирующуюся на Францию и Испанию. В 1583 году в возрасте 17 лет король Яков, наконец, начал свое самостоятельное правление на шотландском престоле и в короткий срок сумел прекратить раздрай в стране. С целью примирить противоборствующие группировки он включил в свой совет и католиков, и протестантов, тем самым показывая, что он учитывает интересы обеих сторон.
После провозглашения Якова I английским королем в 1603 году произошло формальное объединение Англии и Шотландии под властью одного монарха. На практике же они оставались полностью независимыми государствами, и их реальное объединение было одним из наиболее амбициозных проектов Якова, который, впрочем, из-за сопротивления парламентов Англии и Шотландии так и не был реализован при его жизни. Так как Англия была несравненно богаче и могущественнее шотландского королевства, именно она и стала постоянным местом базирования Якова, который при отъезде из своей родины пообещал шотландцам возвращаться к ним раз в три года. Однако это обещание король не выполнил, и до конца своей жизни он побывал в Шотландии только один раз в 1617 году.
Яков I.
Воцарение Якова в Англии дало надежду английским католикам на то, что их новый король, известный своими центристскими взглядами, облегчит их положение и даст им равные права с протестантами, однако они жестко обманулись. Яков, пытавшийся заполучить лояльность английских лордов, не только не уравнял католиков в правах с протестантами, а наоборот, объявил католицизм ересью и обрушил на его последователей репрессии. Такая политика настроила часть английской аристократии, симпатизирующей католицизму, против короля, что в конечном итоге привело к заговору против его персоны. Заговорщики намеревались восстановить в стране господство католицизма, для чего вознамерились убить Якова I и возвести на английский престол его дочь Елизавету, ввиду малолетства которой реальная власть оказалась бы в руках католических регентов.
Лидером заговора стал представитель знатного рыцарского рода Роберт Кейтсби, который пользовался большим авторитетом среди английских дворян. В короткий срок ему удалось завербовать в свои ряды Томаса Уинтура, Джона Райта, Томаса Перси и Гая Фокса, которые также были настроены против правления Якова I и, как и сам Кейтсби, принадлежали к католической аристократии. Вскоре эта пятёрка разработала план государственного переворота, который заключался в подрыве здания английского парламента, где 5 ноября 1605 года со своей речью должен был выступить Яков I. Изначально заговорщики планировали арендовать дом рядом с Вестминстерским дворцом и заблаговременно прорыть туннель под здание, чтобы в дальнейшем заложить туда порох и устроить взрыв. План поменялся, когда Томасу Перси удалось договориться арендовать помещение, находящееся непосредственно под Палатой Лордов. Для подготовки взрыва заговорщики привлекли к своему предприятию ещё 8 человек, с помощью которых им удалось доставить в подвальное помещение Вестминстерского дворца около 2,5 тонны пороха в 30 бочках. Главным исполнителем теракта был выбран Гай Фокс, который 5 ноября в момент речи короля должен был поджечь фитиль. Остальные же заговорщики заранее покинули Лондон и отправились в графство Уорикшир, чтобы собрать необходимые войска для будущего захвата власти.
Гай Фокс.
Гай Фокс родился около 1570 года в Йорке в семье дворянина Эдварда Фокса. Отец Гая был католиком, и любовь к этой разновидности христианской веры он передал и своему сыну. В 1591 году Гай продал поместье Клиффорд, которое он унаследовал от отца, и присоединился к английскому военачальнику Уильяму Стэнли, который собрал в Ирландии вооружённое формирование численностью 1400 человек для участия в экспедиции в Нидерланды. В составе этого отряда Фокс воевал на стороне католической Испании против нидерландских протестантов, пытавшихся добиться независимости своих Соединённых провинций от испанского владычества. На этой войне Фокс познакомился с Томасом Уинтером, с которым он вернулся в Англию и через которого впоследствии присоединился к "Пороховому заговору".
Так как в подготовку теракта было вовлечено большое количество людей, о готовящемся покушении на короля довольно скоро стало известно его придворным. 26 октября 1605 года лорд Монтигл, который должен был присутствовать во дворце на церемонии открытия парламента, получил анонимное письмо с советом не ходить туда. Монтигл был католиком, однако это не мешало ему сохранять лояльность королевской власти. Он незамедлительно показал полученное письмо государственному секретарю графу Солсбери, а тот, в свою очередь, представил его королю. В ночь с 4 на 5 ноября по приказу Якова был произведён тщательный обыск здания парламента, в ходе которого в подвале был обнаружен и схвачен Гай Фокс, при котором были найдены фитили и часы. В ходе дальнейшего осмотра подвала стражниками были обнаружены спрятанные под грудами хвороста и угля бочки с порохом.
Фокс был незамедлительно доставлен в спальню к королю и допрошен им лично. На вопрос Якова, что все это значит, Гай прямо заявил, что он намеревался убить его и разрушить парламент. После этого Фокс был доставлен в Тауэр, где под пытками он назвал имена всех своих сообщников. В течение следующей недели все участники заговора были арестованы и подвергнуты суду. 27 января 1606 года все они были признаны виновными в государственной измене и приговорены к казни через повешение с последующим потрошением и четвертованием. Приговорённых к этой виде казни людей привязывали к деревянным салазкам, напоминавшим кусок плетёной изгороди, и протаскивали лошадьми к месту казни, где последовательно вешали, не давая задохнуться до смерти, кастрировали, потрошили, после чего труп четвертовали и обезглавливали. Казнь осуждённых осуществлялась в течение двух дней, 30 и 31 января 1606 года, в центре Лондона, во дворе собора Святого Павла. Гай Фокс, как только на его шее затянулась петля, чтобы избежать дальнейших мучений, спрыгнул с эшафота, в результате чего верёвка сломала ему шею.
Вскоре после раскрытия "Порохового заговора" английский парламент принял специальный закон, предписывавший отмечать 5 ноября как "радостный день благодарения за спасение". Этот закон действовал вплоть до 1859 года, когда был отменён. Однако, несмотря на то, что "день спасения" перестал быть государственным праздником, народная традиция празднования 5 ноября сохранилась и до наших дней. Ежегодно во всех городах Англии в ночь с 4 на 5 ноября проходит так называемая "Ночь Гая Фокса", в ходе которой люди запускают фейерверки и изготавливают соломенные чучела, изображающие Гая Фокса, которые потом сжигают.
Неудавшийся теракт оставил свой след и в протоколе современного британского парламента. До сих пор перед каждой церемонией торжественного открытия парламента, на которой с речью выступает британский монарх, Вестминстерский дворец обходят и обыскивают королевские стражники, чтобы убедиться, что никто не прячется в подвалах. Хотя в нынешнее время это скорее просто костюмированный обычай, а не серьёзная антитеррористическая мера.
"Ночь Гая Фокса".
После раскрытия "Порохового заговора" положение католиков в Англии сделалось еще хуже, чем оно было до этого. Отныне они не допускались ни к каким общественным должностям, и им даже запрещалось жить в Лондоне. Спасаясь от репрессий, которые на них обрушились на родине, некоторые католики в поисках лучшей жизни стали переезжать в английские колонии в Новом Свете. Так, в 1620 году католическими пилигримами был основан город Плимут, что сейчас относится к штату Массачусетс, а в 1623 году они основали поселение на острове Сент-Китс, ставшее первой английской колонией в Вест-Индии.
Самая первая же попытка англичан основать колонию на берегах Америки была предпринята еще при Елизавете I в 1584 году, когда фаворит королевы Уолтер Рэли с небольшой командой отправился покорять Новый Свет с целью найти месторождения золота. Благодаря его активным действиям в 1585 году была основана колония Виргиния (от латинского "Virgo" – дева), получившая такое название в честь "королевы-девственницы", как любила подписываться в своих письмах Елизавета I. В ходе первой экспедиции люди Рэли изучили остров, который местные называли Роанок, и в сентябре вернулись в Англию, взяв с собой двух индейцев. Рэли официально объявил, что основал для королевы новую землю, за что был произведён в рыцари.
В следующей своей экспедиции в Америку Рэли услышал от индейцев легенду об Эльдорадо - мифической южноамериканской стране, богатой золотом и драгоценными камнями, которую еще с середины XVI века безуспешно пытались найти испанские конкистадоры. В основе легенды об Эльдорадо, скорее всего, лежит обычай индейского племени чибча, по которому вождя обмазывали глиной и посыпали золотым песком, пока тот не превратится в "Hombre Dorado" - "золотого человека", после чего он купался в озере, оставляя драгоценные дары на его дне. Рэли не очень верил в существование такой страны, но, полагая, что дыма без огня не бывает, пытался найти фантастически богатые золотом прииски на территории нынешней Венесуэлы. Однако, как и испанцы, в этом деле он так и не преуспел.
"Эльдорадо".
С восшествием на престол Якова I бывший фаворит королевы попал в опалу и на 13 долгих лет был посажен в Тауэр якобы за попытку государственного переворота. Право же на колонизацию Виргинии король передал двум акционерным компаниям - Лондонской и Плимутской. 14 мая 1607 года на деньги Лондонской компании в Виргинии был заложен новый форт, названный Джеймстауном в честь короля Якова и ставший первым постоянным английским поселением в Новом Свете.
Что же до опального Уолтера Рэли, то в 1616 году он сумел купить себе свободу, предложив королю план экспедиции в Гвиану, расположенную на северо-востоке Южной Америки. Уолтер обещал королю привезти из путешествия горы золота, и Яков, в то время сильно нуждавшийся в деньгах, согласился дать шанс опальному сэру. Однако золота Рэли в Гвиане так и не нашел и с пустыми руками вернулся в Англию. 29 октября 1618 года Рэли был обезглавлен на Старом дворе у Вестминстерского Дворца за то, что не оправдал надежды короля.
Казнь Уолтера Рэли.
С колдовством английский король боролся не менее яро, чем с католицизмом. Яков на протяжении всей своей жизни искренне верил в существование тёмных сил и еще в начале 1590-х годов пришёл к убеждению, что шотландские ведьмы строят против него козни. После своего визита в Данию король организовал суд над ведьмами из Норт-Бервика, которых он обвинил в том, что они вызвали шторм, в который угодил его корабль на обратном пути из Дании в Шотландию. В 1597 году Яков написал книгу "Демонология", в которой наставлял своих последователей, что они должны осуждать и преследовать любых сторонников или практиков колдовства. После восшествия Якова на английский престол активная борьба с темными силами началась и в Англии. Одним из самых ярких эпизодов охоты на ведьм в Англии стал судебный процесс в Пендле, на котором 11 человек приговорили к смертной казни за колдовство.
В 1614 году в ближайшее окружение Якова I вошел 22-летний Джордж Вильерс, выходец из небогатой дворянской семьи из графства Лестершир. Молодой благовоспитанный Джордж сразу же приглянулся королю и был зачислен в его придворный штат в качестве виночерпия. В скором времени по королевскому двору пошли слухи, что отношения Якова с молодым виночерпием имеют крайне нездоровый характер, тем более что короля уже давно подозревали в необычной тяге к мужской красоте... Еще в 1607 году в фавор к Якову попал шотландский дворянин Роберт Карр, который в том году в присутствии короля упал на рыцарском турнире и сломал ногу. Этот инцидент заставил Якова обратить внимание на Роберта, которого английский король пригласил пройти лечение при своем дворе. Трудно сказать, что это было за лечение, но после него произошел фантастический взлет шотландского дворянина. Яков посвятил молодого Карра в рыцари и передал ему поместья Шерборн, ранее принадлежавшее опальному Уолтеру Рэли. Благодаря близости к королю Роберт Карр стал играть значительную роль в политической жизни Англии, а 3 ноября 1613 года он получил от Якова титул 1-го графа Сомерсета.
На протяжении 8 лет Яков I буквально осыпал Сомерсета дорогими подарками, однако в 1615 году он неожиданно сменил милость на гнев, во многом из-за того, что отныне все его внимание переключилось на молодого Джорджа Вильерса. Слухи о том, что слава бывшего королевского любимчика стремительно затухает, быстро распространились по двору, что позволило активизироваться всем недоброжелателям Роберта Карра, которые тут же обвинили его в убийстве собственного друга Томаса Овербери.
Томас Овербери.
В 1613 году Роберт Карр неожиданно для всех окружающих по уши влюбился в замужнюю даму Фрэнсис Говард и захотел жениться на ней. Роберт получил разрешение на брак от короля, однако, чтобы сыграть свадьбу, требовалось сначала добиться развода Фрэнсис и ее мужа Роберта Девере. На начавшемся бракоразводном процессе леди Фрэнсис заявила, что, несмотря на годы семейной жизни, она до сих пор остаётся девственницей, так как её муж не способен на выполнение супружеского долга, а значит, их брак несостоятелен. Девере с такими позорными обвинениями был не согласен и, чтобы доказать свою мужскую силу, привёл на одно из слушаний несколько своих приятелей, заявивших, что их друг вполне способен на отношения с женщинами. В ответ на это леди Фрэнсис потребовала проведение судебной экспертизы. Её осмотрели две профессиональные акушерки, подтвердившие девственность объекта обследования. Вот только лицо этого объекта во время экспертизы было закрыто плотной вуалью, что, разумеется, вызвало подозрения. Как потом говорили на суде, экспертки, скорее всего, осматривали не леди Фрэнсис, а некую девицу Монсон.
В скором времени в этот любовный процесс вступил и вышеупомянутый Томас Овербери, считавший, что столь скандальный брак отрицательно скажется на репутации его друга Роберта Карра. Решив не допустить свадьбы, он явился в дом к леди Фрэнсис и стал шантажировать её, обещая рассказать всем, что она подсыпала мужу в еду снадобья, сделавшие его импотентом. Разумеется, Фрэнсис рассказал об этом визите Роберту, который после такого фортеля решил разорвать всякие отношения со своим другом. Он обратился за помощью к Якову, и тот решил помочь своему любвеобильному фавориту, объявив леди Фрэнсис свободной женщиной - в декабре 1613 года она и Карр сочетались законным браком. Опальный Овербери же получил приказ отправляться послом в Москву, на что, впрочем, он ответил отказом. Демонстративное невыполнение прямого приказа монарха в то время приравнивалось к государственной измене. 22 апреля 1613 года Томас Овербери был арестован и заключен в Тауэр, где он и умер спустя пять месяцев.
При чем здесь Роберт Карр и убийство? А дело в том, что летом 1615 года в Йоркшире умер помощник местного аптекаря, который на смертном одре сознался, что он помогал своему хозяину готовить яды, которыми леди Фрэнсис отравила в тюрьме Томаса Овербери. Так как Роберт уже перестал быть фаворитом короля, его недоброжелатели организовали следствие, в ходе которого были арестованы аптекарь и начальник караула Тауэра, которые сознались, что участвовали в заговоре леди Фрэнсис. Аптекарь начинял мышьяком пироги, которые охранники передавали заключённому. После такой нездоровой пищи Овербери стал жаловаться на проблемы с желудком. Тогда к нему в тюрьму явилась служанка леди Фрэнсис и поставила бедняге целительную клизму, начинённую хлоридом ртути, после чего Овербери скончался в страшных мучениях. Осенью 1615 года аптекарь, служанка и двое охранников были повешены за убийство.
Обвинения были предъявлены и супругам Карр. Леди Фрэнсис быстро созналась в организации убийства Овербери, но Роберт упорствовал, утверждая, что ничего не знал об этом преступлении. В конечном счете, в 1616 году супругов приговорили к смертной казни, но по велению короля заменили ее на пожизненное заключение. В Тауэре супруги Карр провели шесть лет. В 1622 году король их помиловал, и они вышли на свободу. Удалившись в одно из поместий, они занимались воспитанием дочери и редко появлялись в Лондоне.
Роберт Карр и Фрэнсис Говард.
После падения Роберта Карра начался стремительный взлет карьеры Джорджа Вильерса, который в одночасье стал одной из самых влиятельных политических фигур Англии, а в 1623 году получил от короля титул герцога Бэкингема. Несмотря на гигантскую власть в своих руках, перед королем Бэкингем по-прежнему пресмыкался, как только мог. По словам биографа Бэкингема Роджера Локиера, иногда Яков спрашивал своего фаворита: "Ты шут? Ты мой паяц? ", "Нет, Ваше Величество", - отвечал Бэкингем, лобызая его ноги - "я ваша собачка", - и в подтверждение этих слов он тявкал и прыгал перед королем на корточках. В своих письмах Яков I называл Бэкингема "нежной супругой" и подписывался как "любящий папа и муж". Несмотря на все эти факты и описания, не все историки считают, что Бэкингем и Яков обязательно состояли в грехе. Так, французский историк Мишель Дюшен считает, что эта переписка короля и фаворита - просто цветистый язык той эпохи, гипербол и экстравагантных метафор, и ничего более. Как бы то ни было, "собачка", Бэкингем к 1623 году стал ключевой фигурой в правительстве, обладавшей огромным влиянием на стареющего короля, а позднее - и на его наследника, принца Карла. Без всякого преувеличения можно сказать, что в это время Бэкингем фактически был некоронованным королем Англии и Шотландии.
После начала в 1619 году Тридцатилетней войны (религиозная война католиков против протестантов в Священной Римской империи) Яков I на пару с Бэкингемом неожиданно решили начать сближение с Испанией, выступавшей в данном конфликте на стороне католиков. Яков начал переговоры о браке английского наследника Карла и испанской принцессы, надеясь, что данный союз улучшит его пошатнувшееся финансовое состояние. Летом 1623 года герцог Бэкингем и принц Карл инкогнито отправились в Мадрид, считая, что их личное присутствие там ускорит ход переговоров по поводу заключения брачного союза. Однако испанское правительство выдвинуло в качестве обязательных условий гарантии веротерпимости для английских католиков и воспитание будущих детей Карла в католической вере. Эти требования выглядели заведомо неприемлемыми, и переговоры были прерваны.
Вернувшись на родину, разозленный герцог Бэкингем начал настаивать на начале военных действий против Испании и ее союзников. Но король Яков I и его советники высказались категорически против. Тогда герцог обратился за поддержкой к Парламенту, не одобрявшему непопулярный в стране брак наследника престола с католичкой. В результате под давлением Парламента король был вынужден в 1624 году свернуть все переговоры с Испанией и начать подготовку к войне. В самый разгар военных приготовлений, 21 марта 1625 года, Яков I Стюарт умер, и его место на престоле занял его сын Карл I, при котором Бэкингем сохранил все свои позиции.
Герцог Бэкингем.
В поисках союзника против испанцев Карл I обратил свое внимание на Францию, давнего врага Испании, и вступил в переговоры с ее королем. В мае 1625 года в Париж прибыл герцог Бэкингем, которому было поручено заключить договор о браке Карла I и Генриетты-Марии, сестры французского короля Людовика XIII, что должно было официально оформить англо-французский союз. На первом же балу, данном по случаю свадьбы сестры французского короля, герцог Бэкингем обратил на себя внимание французской королевы Анны Австрийской. Судя по всему, между ними вспыхнула любовная искра. По обычаю того времени королевский двор провожал принцессу до границы. В числе свиты невесты была и королева Анна, за которой принялся ухаживать герцог Бэкингем. По пути к Амьену подруга королевы, герцогиня де Шеврёз, устроила тайное свидание в саду для королевы и герцога. Согласно мемуарам камердинера королевы Пьера де ла Порте, во время него герцог "проявил настойчивость", после которой королева вскрикнула. По мнению французского придворного литератора Таллемана де, Рео Бэкингем "сбил с ног королеву и оцарапал бедро". 22 июня 1625 года герцог выехал в Булонь с молодой супругой английского короля, откуда отплыл в Англию. Сплетни об инциденте в Амьене разлетелись по европейским дворам и сильно задели самолюбие Людовика XIII, что усложнило и без того натянутые отношения между ним и женой. Бэкингему же запретили ступать на французскую землю.
Герцог Бэкингем и Анна Австрийская на балу.
Что же касается истории с бриллиантовыми подвесками, которую мы все знаем из романа Дюма про мушкетёров, то впервые эту историю рассказал друг королевы Франсуа де Ларошфуко. В своих "Мемуарах" он пишет, что королева подарила алмазные подвески герцогу Бэкингэму, который увез их с собой в Лондон. По заданию кардинала Ришелье, главного советника Людовика XIII и фактического главы французского правительства, ненавидевшего Анну Австрийскую по личным причинам, его шпионка, графиня Карлайл, тайно срезала несколько подвесок, "имея намерение послать их кардиналу". Однако Бэкингэм вовремя заметил пропажу драгоценностей, закрыл все порты Англии, после чего велел срочно изготовить такие же подвески и вернул их французской королеве. Таким образом, интрига кардинала потерпела крах. Среди историков есть мнение, что королева действительно подарила герцогу Бэкингему бриллиантовые подвески. Но не в Париже, как утверждает Александр Дюма, а в Булони, где отъезжавшим в Англию предстояло подняться на борт корабля.
Что же до герцога Бэкингема, то его жизнь трагически оборвалась 23 августа 1628 года. В этот день, находясь в Портсмуте и готовясь к новой военной кампании, он был пронзен кинжалом английского офицера Джона Фелтона. В момент нападения Бэкингем попытался вытащить оружие и закричал: "О Боже! Этот негодяй убил меня! " Это были последние слова герцога на этом свете.
Убийца был тут же схвачен и предан пыткам, однако даже под ними он так и не сказал, зачем он убил знатного герцога. 28 октября 1628 года Фелтон был повешен. Тело же Бэкингема похоронили в Вестминстерском аббатстве, рядом с могилами королев Марии Стюарт и Елизаветы I. После его смерти Англия вошла в крутое пике политического кризиса, результатом которого стало падение монархии и приход к власти Оливера Кромвеля.
Год назад канал HBO продлил сериал «Дюна: Пророчество» на второй сезон, но за прошедшие месяцы новостей о новых эпизодах не было. Теперь команда шоу возвращается на съемочную площадку, а вместе со стартом съемок появилась информация о пополнении в актерском составе проекта.
Сообщается, что роли в новом сезоне получили Индира Варма («Все совпадения неслучайны»), Эшли Уолтерс («Переходный возраст») и Том Холландер («Вражда»), но неизвестно, кого они сыграют. Пока представители HBO хранят в секрете детали второго сезона, который продолжит посвящать зрителей в тайны самого влиятельного ордена в Империи — Бене Гессерит.
Второй сезон «Пророчества» будет состоять из восьми эпизодов, а его съемки пройдут в Венгрии, Иордании и Испании.
В декабре 1565 года, после того, как испанский король Филипп II решил искоренить в своих нидерландских владениях протестантскую ересь, которая к тому времени обуяла большую часть их населения, группой нидерландских баронов был составлен протестный документ, вошедший в историю под названием "Компромисс дворян". Общим смыслом требований, предъявленных испанской короне, было уважение давних свобод Нидерландов в области религии и экономики. При этом подписавшие документ дворяне уверяли Филиппа II в своей лояльности и клялись, что они не посягают на королевскую власть, а лишь хотят предотвратить смуту в стране, которая неизбежно начнётся из-за выпуска нового религиозного закона.
5 апреля 1566 года длинная процессия из 300 нарочито скромно одетых аристократов представила в Брюсселе данный документ Маргарите Пармской, наместнице испанского короля в Нидерландах. Прочитав представленную ей петицию, Маргариту обуял страх, ведь все это очень сильно походило на мятеж против испанской короны. Заметив тревогу Маргариты, ее советник Шарль де Берлемон решил успокоить свою госпожу, сказав ей - "N'ayez pas peur, Madame, ce ne sont que des gueux" - "не бойтесь, мадам, они всего лишь нищие", — намекая на скромную одежду демонстрантов. Услышавшие данную реплики мятежные бароны в дальнейшем приняли словечко "гёзы" ("gueux" - нищие) как самоназвание и отчеканили медаль с изображением нищенской сумы, которую они стали носить как знак отличия.
Эмблема гезов.
Маргарита приняла петицию к рассмотрению и попросила несколько дней на раздумье. В ожидании ответа от регентши оппозиционные дворяне устроили в отеле "Кулембург" непрерывный банкет, который они назвали "Пир нищих". Один из самых уважаемых нидерландских баронов, Вильгельм Оранский, в данном мероприятие участия не принимал, так как не хотел портить свои отношения с королевским двором, к которому он сохранял лояльность. Именно к Вильгельму пришел посланник от Маргариты с требованием собрать главных авторов петиции и явиться на аудиенцию к регентше для получения ответа. Помимо самого Вильгельма, на прием должны были явиться граф Эгмонт, граф Хорн, а также граф Хогстратен. В момент получения письма первые трое обедали в доме Вильгельма, а Хогстратен куролесил на пиру в отеле "Кулембург". Туда-то и направилась знатная троица, чтобы забрать своего товарища. Как только они зашли в отель, главный организатор пира, нидерландский военачальник Хендрик Ван Бредероде, закричал приветствия в их адрес и поднес знатным господам чаши с вином. Пока они пили, весь зал наполнился громкими заздравными криками: "Да здравствуют гёзы!", "Да здравствует принц Оранский! Да здравствует Эгмонт! Да здравствует Хорн!". Вильгельм со своими спутниками совсем не хотели участвовать в данной попойке, а поэтому, как только к ним присоединился Хоогстратен, все трое поставили свои чаши на стол и ушли из зала, даже не поблагодарив хозяина празднества. Троица находилась на банкете не более пяти минут, однако этого времени хватило для того, чтобы записать их в гезы. На следующий день весь Брюссель обсуждал, как принц Оранский и графы Эгмонт и Хорн присоединились к празднику оппозиционных баронов и пили под тост "Да здравствуют гёзы! ".
Что же до ответа на "Компромисс", то Маргарита заявила дворянам, что в Испанию должна поехать делегация, чтобы объяснить Филиппу II положение дел в Нидерландах, а сама она на время этой поездки "приостановит осуществление самых крайних мер религиозной программы и будет соблюдать политику умеренности". Такой неопределённый ответ не слишком устроил протестовавших дворян, но все-таки они решили дождаться решения испанского короля. Однако время шло, но ответа от Филиппа II так и не поступало, вследствие чего нидерландские бароны решили перейти к активным действиям.
Маргарита Пармская и Вильгельм Оранский.
В августе 1566 года по Нидерландам прокатилась серия восстаний, в ходе которых мятежники нападали на католические храмы и уничтожали находившиеся в них статуи святых и иконы. В ряде мест были захвачены дворянские дома и замки, а также уничтожены долговые и арендные записи. Помимо этого, восставшие заставляли городские магистраты заключать с ними соглашения о свободе вероисповедания. К концу 1566 года в Нидерландах было разгромлено около 5,5 тысячи церквей, а в Антверпене, Турне и Валансьене повстанцы создали свои вооружённые отряды, которые взяли данные города под свой контроль. Пытаясь погасить смуту, Маргарита Пармская издала манифест, содержащий обещания упразднить инквизицию в Нидерландах, смягчить законы против протестантов, допустить ограниченную свободу кальвинизма, а также амнистировать всех участников восстания. Узнав о готовности регентши пойти на столь крупные уступки, часть дворян выступила с призывом прекратить мятеж, заявив о своей лояльности испанскому королю, однако очень скоро стало понятно, что власти их обманули. Лишившись своих предводителей, иконоборческое восстание было быстро подавлено, после чего Маргарита Пармская отказалась выполнять данные ею в манифесте обещания.
Окончательный отказ испанской наместницы соблюдать вольности нидерландского народа взбесил Вильгельма Оранского, вследствие чего весной 1567 года он уехал в Германию, чтобы собрать там наемную армию и с ее помощью освободить Нидерланды от испанского владычества. В поисках союзника против испанцев Вильгельм обратился к давнему врагу Дома Габсбургов, османскому султану Сулейману Великолепному, попросив у него финансовой помощи. Султан откликнулся на призыв и в дальнейшем в частных переписках с европейскими монархами даже утверждал, что считает себя религиозно близким протестантам, "так как они не поклоняются идолам, верят в единого Бога и, как и он сам, воевали против Папы и императора". Результатом такого тёплого ответа султана стало появления у гезов девиза - "Лучше турки, чем Папа", а морские гезы стали использовать в качестве своего флага красное знамя с полумесяцем, напоминающее турецкое знамя. На протяжении всей войны турки оказывали небольшую финансовую поддержку нидерландским повстанцам.
Значок морских гезов.
Испанский король в ответ на открытый мятеж своих нидерландских поданных отправил на его подавление 10-тысячное войско под руководством герцога Альба, который 8 сентября 1567 года сменил Маргариту Пармскую на должности испанского наместника в Нидерландах. Альба приехал в нидерландские земли с четкой инструкцией от Филиппа повелевавшей захватить всех почётнейших граждан страны и отправить их на смертную казнь, а их имущество конфисковать в пользу короны. Для суда над мятежниками был организован "Совет о беспорядках", в народе получивший название "Кровавый совет". В течение трёх месяцев Альба отправил на смерть около 1800 человек, причем на эшафоте можно было оказаться, даже если показания против подозреваемого в мятеже были обычной клеветой со стороны его врага или должника.
Прибыв в Нидерланды, Альба первым делом арестовал главных сподвижников Вильгельма Оранского - графа Эгмонта и графа Хорна. 5 июня 1568 года их провезли по улицам Брюсселя и возвели на эшафот. Эгмонта казнили первым, а поэтому граф Хорн, которого привели к палачу десятью минутами позже, видел, как тело его товарища накрыли черным бархатом, чтобы скрыть кровь. Не веря своим глазам, он ошеломленно произнес: "Неужели это ты лежишь там, друг мой? " Это были последние слова в его жизни - Хорн, как и его товарищ, был обезглавлен. Стоит отметить, что казнь Эгмонта и Хорна, которые до этого почти год находились в заключении, была ответом герцога Альбы на успешные действия брата Вильгельма Оранского, Людвига. 23 мая его небольшое войско неожиданно обратило в бегство испанскую армию близ города Гронинген, после чего разъяренный Альба и приказал казнить сподвижников принца Оранского
Победа армии Людвига над испанцами не принесла повстанцам никаких дивидендов. Гронинген им взять так и не удалось, а всего через два месяца их войско было разгромлено армией Альбы в Битве при Йемгуме, в которой сам Людвиг чудом спасся от плена, уплыв от врага по реке, протекавшей недалеко от поля сражения. В августе 1567 года Вильгельм, наконец набравший войско вслед за братом, также вторгся в Нидерланды, однако, как и Людвиг, потерпел в этом деле неудачу. После нескольких стычек с испанской армией у Вильгельма кончились деньги на выплаты жалования наемникам, в результате чего он был вынужден распустить свое войско и вернуться в Германию. После этого испано-нидерландская война перешла в вялотекущую фазу.
Казнь Эгмонта и Хорна.
На море близ Нидерландов появились морские гезы, по сути представлявшие собой пиратов, которые стали нападать на испанские корабли. Их команды состояли из разного сброда, набранного во Франции, Англии и, разумеется, в самих Нидерландах. Пиратские успехи морских гезов постепенно вновь наполнили пустую казну Вильгельма в преддверии его очередного наступления на испанцев.
В нидерландских лесах орудовали лесные гезы, главной задачей которых стала партизанская борьба с испанскими войсками, чиновниками и католическим духовенством. Бесконечный разбой наносил испанской казне чудовищный урон, вследствие чего герцог Альба решил обложить Нидерланды новыми налогами, что вновь раскалило атмосферу в стране. В пользу этого решения сыграл и тот факт, что испанские корабли, нагруженные золотом для выплаты зарплаты армии, попали в шторм, от которого они попытались укрытьсяв в английских портах. Однако в это время Англия и Испания находились в состоянии холодной войны из-за разного взгляда на христианскую веру, в результате чего английская королева Елизавета, недолго думая, приказала конфисковать все золото на борту испанских кораблей.
Весной 1572 года на севере Нидерландов против испанских властей вспыхнуло очередное восстание, в ходе которого повстанцы сумели захватить город Брилле. Вслед за этим на сторону восставших перешло еще несколько городов, вследствие чего герцог Альба, чувствующий, что он окончательно теряет контроль над Севером, направил туда свою армию. В ходе карательного похода испанские войска жесточайшим способом возвращали мятежные города под контроль испанской короны. Так, 17 ноября 1572 года испанцы убили всех жителей города Зютфен, а 1 декабря та же участь постигла горожан из Нардена. Жестокое подавление мятежа, как это часто бывает, вместо того, чтобы напугать другие города и предотвратить их присоединение восстанию, наоборот, лишь озлобило население по отношению к испанцам и спровоцировало их на бунт.
Зверства испанцев в Нидерландах.
Большинство городов в северных провинциях объявили о своей лояльности к повстанцам и выказали полную поддержку Вильгельму Оранскому, которого они назначили штатгальтером Голландии, Зеландии, Фрисландии и Утрехта, передав ему в руки всю исполнительную власть. Сам же Вильгельм для полного единения с восставшими нидерландцами перешел из католичества в кальвинизм.
Видя, что северная часть Нидерландов стремительно уходит из-под его контроля, Филипп II снял герцога Альбу, не сумевшего справиться с мятежом, с поста наместника Нидерландов и назначил на его место Луиса де Рекезенса. Впрочем, новый регент также не сумел переломить ситуацию, во многом из-за того, что его армия испытывала хронические проблемы с выплатой жалования. Постоянные нападения на испанские корабли со стороны морских гезов, а также действия английских пиратов, грабивших суда, перевозившие золото из колоний в Новом Свете в Испанию, привели испанскую корону к фактическому банкротству. Взбешенные многомесячной задержкой зарплаты испанские солдаты вместо подавления восстания на Севере решили заняться грабежом на подвластном им Юге, чтобы пополнить свои опустевшие карманы.
В ноябре 1576 года испанцы напали на один из самых богатых европейских городов, Антверпен - финансовый центр тогдашней Европы, и подвергли его чудовищному грабежу, за три дня убив свыше 10 тысяч человек и уничтожив более 600 домов. По сообщению хрониста: "испанцы не разбирали ни возраста, ни пола, ни богатых, ни бедных... они перерезали множество детей... К церквям и церковным дворам они относились с таким же уважением, как мясник к своей скотобойне. Иезуитам приходилось отдавать им деньги, а всем другим монастырям - хлеб и еду. Через три дня в Антверпене не осталось ни денег, ни ценностей, кроме тех, что оказались в руках убийц и грабителей, потому что каждый "дон Диего" должен был пройтись по улицам Антверпена со своей шлюхой, увешанной золотыми цепочками и браслетами".
После этого инцидента, вошедшего в историю под названием "Испанская ярость", Антверпен пришел в упадок и так и не смог вернуть себе былого величия. Европейские купцы переориентировали все свои сделки на Амстердам, что в последствии позволило ему сильно разбогатеть и стать столицей Нидерландов.
Резня в Антверпене.
Результатом испанского террора стало то, что к восстанию против Филиппа II вскоре присоединились 16 из 17 нидерландских провинций. Лишь один Люксембург оставался в стороне от надвигающийся революции. Осенью 1576 года между северными и южными провинциями было заключено соглашение, вошедшее в историю под названием "Гентское умиротворение". Оно предусматривало совместное выступление провинций против испанской армии, сохранение католицизма на Юге и кальвинизма на Севере страны, а также отмену распоряжений и конфискаций, проведенных герцогом Альбой. В результате подписанного договора Вильгельм Оранский получил пост председателя Государственного совета объединённых Нидерландов.
Узнав о таких новостях, Филипп II с помощью поставок золота из Нового Света, которые на этот раз благополучно добрались до берегов Испании, набрал новую армию и направил ее Нидерланды. Во главу войска он поставил своего сводного брата Хуана Австрийского, которого он также назначил нидерландским наместником. Прибыв в Нидерланды, Хуан принял все условия "Гентского умиротворения", а 12 февраля 1577 года подписал так называемый "Вечный эдикт", в котором он обещал вывести испанские войска из Нидерландов в обмен на признание нидерландцами его наместнических полномочий и восстановление прав католической церкви. Однако почти сразу стало понятно, что Хуан не собирается выполнять условия собственного эдикта. Уже в июле 1577 года регент объявил Генеральные штаты и принца Оранского низложенными за предательство короля Филиппа II, после чего испанские войска захватили цитадель Намюра, возобновив таким образом военные действия.
Испанские войска в Нидерландах.
31 января 1578 года армия дона Хуана наголову разгромила армию повстанцев при Жамблу, после чего испанский наместник приказал казнить всех взятых на поле боя пленных. Казалось, что перевес в войне вновь оказался на стороне испанцев, и теперь они смогут окончательно подавить мятеж на нидерландских землях, однако вскоре их войска вновь столкнулись с финансовым голодом. Дело в том, что Филипп II неожиданно начал подозревать своего брата Хуана в желании провозгласить Нидерланды отдельным государством, а себя нидерландским королём, в результате чего он перестал присылать ему военную и финансовую помощь. Такая ситуация, безусловно, должна была сыграть на руку нидерландцам, однако, к большой радости испанского короля, 1 октября 1578 года его брат Хуан внезапно скончался от неизвестной болезни всего лишь на 34 году жизни. Новым же наместником Нидерландов стал его племянник Александр Фарнезе.
После своего назначения новый регент первым делом вступил в переговоры с дворянством южных провинций, пытаясь вывести их из союза с Севером, что вскоре ему и удалось сделать. Дворяне на Юге по большей части были католиками, и их страшно раздражало то, что им приходится считаться с мнением лютеран на Севере, большинство из которых к тому же были безродными торговцами, пришедшими к власти благодаря своему капиталу. Южные провинции, присоединяясь общему восстанию, хотели лишь добиться от испанского короля уважения собственных свобод, но ни в коем случае не выступали за религиозные реформы или за выход Нидерландов из-под испанского владычества. Понимая это, Фарнезе пообещал южным дворянам после подавления мятежа на Севере вывести испанские войска из Нидерландов и в будущем соблюдать все права, вольности и привилегии нидерландских провинций. 6 января 1579 года в городе Аррасс представители южных провинций (Эно, Артуа, Камбре, Намюр, Люксембург, Лимбург, а также фландрские города Лилль, Дуэ и Орши) издали декларацию, в которой они признали Филиппа II своим единственным сувереном, а католицизм - единственной религией.
В ответ на такие действия уже бывших союзников северные провинции 23 января 1579, в свою очередь, подписали "Утрехтскую унию", которая фактически объединила в одно государство провинции Голландия, Зеландия, Утрехт, Гронинген, Гельдерн, Оверэйссел и Фрисландия. Города Южных Нидерландов, Брюгге, Гент, Антверпен и Брюссель также поддержали "Утрехтскую унию" Севера и присоединились к ней. Таким образом, Семнадцать нидерландских провинций оказались окончательно разделены на две части - на восставший против испанского владычества Север и покорившийся испанскому королю Юг.
Вскоре Генеральные Штаты северных провинций опубликовали "Акт о клятвенном отречении", провозгласивший, что испанский король Филипп II не исполнил своего священного долга перед Нидерландами, а поэтому он более не является их законным монархом. После этого был создан специальный совет, который должен был рассмотреть кандидатов на место нового протектора страны, так как без покровительства сильного союзника отделившиеся провинции навряд ли долго могли противостоять могущественным испанцам. После долгих размышлений выбор нидерландской знати пал на Франсуа Анжуйского, брата французского короля Генриха III. Это решение было обусловлено от части тем, что Франсуа был предполагаемым женихом английской королевы Елизаветы, и в случае их брака нидерландцы могли рассчитывать на помощь сразу и от французов, и от англичан. Однако вследствие того, что Елизавета испытывала патологический страх перед институтом брака, данный союз так и не состоялся.
Как бы то ни было, Франсуа все же был объявлен покровителем Объединенных провинций Нидерландов и вскоре прибыл во вверенные ему земли. Там он быстро понял, что местные бароны отнюдь не собираются отдавать в его руки всю полноту власти. В официальном документе, утверждающем его покровительство над Нидерландами, Франсуа значился под титулом "принц и господин". Когда он поинтересовался у присутствующих баронов, почему не суверен, ему ответили, что слова "суверен" в голландском языке просто нет... Франсуа, который не мог проверить это утверждение, пропустил этот пункт, однако тут же высказал новые возражения по поводу пункта, запрещавшего ему назначать министрами иностранцев и оставлявшего за Штатами последнее слово при выборе его советников. На это ему ответили, что таков порядок, всегда существовавший в Нидерландах, от которого отошел только король Испании. В конечном итоге Франсуа все же подписал документ, планируя в будущем при удобном случае все-таки утвердить всю полноту своей власти в Нидерландах.
Франсуа Анжуйский.
В 1583 году Франсуа решил совершить переворот и отстранить Вильгельма Оранского, а вместе с ним и все Генеральные Штаты от власти. Его план состоял в том, чтобы небольшими силами личной армии быстро захватить город Антверпен и арестовать находившегося в нем Вильгельма. 18 января Франсуа привел свои войска к Антверпену с тем предлогом, что город нуждается в его защите, но горожане из осторожности отказались пустить солдат за стены. На следующее утро Франсуа с небольшой свитой въехал в город и заявился в дом к Вильгельму с невинной просьбой после полудня принять участие в смотре его войск в окрестностях города, однако принц Оранский благоразумно отказался от предложения. После полученного отказа Франсуа поехал обратно в свой лагерь, но когда перед ним и его свитой распахнулись городские ворота, его спутники подняли пистолеты и застрелили караульных. В открытые ворота тут же ворвались французские отряды, которые, впрочем, наткнулись на ожесточенное сопротивление местных жителей. Как только французы въехали в город, ворота Антверпена захлопнулись, и горожане принялись осыпать неприятеля с крыш и из окон камнями, палками и прочими тяжёлыми предметами, а городской гарнизон открыл по ним смертоносный огонь. В результате начавшейся бойни только нескольким французам, включая самого Франсуа Анжуйского, удалось бежать, а свыше 1500 солдат погибли от рук разъярённых жителей Антверпена.
После постигшей его неудачи Франсуа бежал из Нидерландов обратно во Францию. Узнав о произошедшем в Антверпене, мать Франсуа, Екатерина Медичи, написала ему в письме: "Лучше бы тебе было умереть в юности. Тогда ты бы не стал причиной смерти стольких отважных, благородных людей..." 19 июня 1584 года, находясь во французском городе Шато-Тьерри, 29-летний Франсуа Анжуйский неожиданно скончался от неизвестной болезни.
Король Испании Филипп II тщетно пытается оседлать корову, изображающую Нидерланды. Королева Елизавета I кормит её, пока Вильгельм Оранский держит её за рога. Сама корова испражняется на герцога Анжуйского, который держит её за хвост.
Вскоре после смерти "покровителя Нидерландов" умер и главный двигатель нидерландской революции Вильгельм Оранский. Еще 15 марта 1580 года испанский король Филипп II своим эдиктом объявил Вильгельма вне закона и призвал "каждого верного католика убить принца Оранского", объявив за его голову вознаграждение в 25 тысяч экю, амнистию за прежние преступления и предоставление титула дворянина. В течение 4 лет на Вильгельма произошло несколько покушений, которые он, впрочем, благополучно пережил, однако вскоре он повстречался с Бальтазаром Жераром, который с юности был ревностным католиком и горячим поклонником политики испанского короля Филиппа II. Узнав, что его кумир дал добро на убийство Вильгельма, Жерар вступил под именем Франца Гюйона на службу к принцу Оранскому и начал готовить план его убийства.
10 июля 1584 года он проник в резиденцию Вильгельма под предлогом получения пропуска для деловой поездки и, улучив момент, спрятался в тёмном углу лестницы, выжидая, пока мимо него пройдёт Вильгельм. Поздно вечером Вильгельм действительно прошел мимо спрятавшегося убийцы, провожая своего товарища Роджера Вильямса, с которым он обсуждал дела. Увидев принца, Жерар незамедлительно выстрелил в него почти в упор. Вильгельм, прислонившись к стене, сказал: "Боже мой, сжалься над моей душой, Боже мой, сжалься над этим бедным народом",- после чего скатился на пол и умер.
Что же до убийцы, то он бросился бежать, однако, споткнувшись о мешок с мусором упал и был схвачен стражей. Когда стражники в гневе назвали его предателем, он ответил: "Я не предатель, я верный слуга моего господина! " - "Какого господина? " - спросили его. - "Его величества, короля Испании", — ответил Жерар. Через 4 дня после совершения преступления Жерар был подвергнут чудовищной казни. Сначала он был жестоко избит кнутом на дыбе, после этого его привязали к столу, его раны полили мёдом, а рядом поставили козла, в расчёте на то, что это "нечистое" животное будет слизывать мёд с ран своим шершавым языком, причиняя боль жертве. После этого Жерара обули в тесные сапоги, которые затем нагрели на огне, в результате чего они сжались и сломали ему кости. Затем его одели в пропитанную спиртом одежду и подожгли. В промежутках между пытками его держали скованным в шар, чтобы лишить его сна и отдыха. Подобные издевательства и пытки продолжались три дня, после чего он был, наконец, казнён четвертованием. Сам Жерар и во время суда, и во время пыток проявил редкое мужество и силу воли, не выказывая страха и не прося о смягчении приговора.
Казнь Жерара Бальтазара.
После смерти Вильгельма Генеральные Штаты назначили его сына, Морица Оранского, на должность штатгальтера Голландии и Зеландии. За время своего правления Мориц провёл в Северных Нидерландах военную реформу, результатом которой стало создание одной из первых в мире профессиональной хорошо обученной армии. С ее помощью Мориц одержал ряд побед на суше и на море и фактически освободил Соединённые провинции от испанских войск. Именно при нем сформировались современные границы Нидерландов.
В 1609 году после нескольких десятилетий войны между отстоявшими свою независимость Соединёнными провинциями и оставшимися под испанским контролем Южными Нидерландами, наконец, было объявлено перемирие сроком на 12 лет. Так как испанская корона за это время официально так и не признала независимость Севера, после окончания перемирия в 1621 году война возобновилась вновь, став частью более масштабной Тридцатилетней войны, о которой и пойдёт речь в следующем цикле.
После смерти бургундского герцога Карла Смелого в 1477 году в Европе вспыхнула ожесточенная война за бургундское наследство. Унаследовавшая герцогство дочь Карла Мария немедленно столкнулась с агрессией французского короля Людовика XI, который, увидев благоприятную возможность, наконец, присоединить столь желанную Бургундию к французским территориям, немедленно собрал армию и с ее помощью аннексировал большую часть территории герцогства. Вслед за этим он предложил двадцатилетней Марии стать супругой его семилетнего сына дофина Карла, чтобы официально закрепить бургундские земли за французской короной, однако это предложение не встретило энтузиазма среди бургундской знати, боявшейся потерять свою независимость. В результате долгих размышлений было решено выдать Марию замуж за Максимилиана Габсбурга, сына императора Священной Римской империи Фридриха III, что в конечном итоге привело к войне между Францией и домом Габсбургов.
Спустя 4 года ожесточенных сражений 23 декабря 1482 года между противниками был заключён мирный договор, по которому Бургундское государство было разделено - Франция присоединила к себе непосредственно Бургундию, а также области Пикардия, Франш-Конте, Шароле и Артуа, а Габсбургам отошли Бургундские Нидерланды, состоявшие из 17 провинций. В 1549 году император Священной Римской империи Карл V издал Прагматическую санкцию, по которой Нидерланды исключались из состава империи и становились наследственным владением рода Габсбургов.
При Карле V, который помимо императорской короны носил еще и корону Испании, Нидерланды пережили настоящее экономическое чудо. В силу своего выгодного географического положения эта страна превратилась в морские ворота, открывавшими путь к колониям Испании в Новом Свете, в результате чего нидерландские провинции стали стремительно богатеть благодаря огромным доходам от трансатлантической торговли. В эпоху правления Карла V Нидерланды пользовались широкой автономией и практически не замечали на себе гнета габсбургской династии, однако вскоре хорошие времена для нидерландцев закончились.
В 1556 году Карл V неожиданно решил отречься от всех своих титулов и разделил огромную империю Габсбургов между своими братом Фердинандом, которому отошла Священная Римская империя, и своим сыном Филиппом II, получившим Испанию с ее владениями в Америке, Африке, Италии и в Нидерландах. В отличие от своего отца, Филипп не желал терпеть своенравия нидерландской знати и смотреть на то, как она обогащается за счет торговли с его колониями. Новый король обложил нидерландцев огромными налогами, а также, будучи фанатичным католиком, стал яростно бороться с протестантизмом, в то время широко распространившимся в Нидерландах. В конечном итоге все это привело к восстанию нидерландской знати против испанского владычества, которое возглавил Вильгельм Оранский.
Вильгельм I Оранский, 1555 год.
Вильгельм родился 24 апреля 1533 года в городе Дилленбурге в немецком графстве Нассау. Он был старшим сыном графа Нассау-Дилленбургского Вильгельма Богатого, который около 1530 года увлекся протестантизмом, в результате чего крестил своего наследника в лютеранской вере. Несмотря на свое прозвище и знатность рода, Вильгельм отнюдь не был средневековым олигархом, так как основная часть семейного наследства Нассау досталась не ему, а его старшему брату Генриху, который благодаря женитьбе на даме из знатного французского рода Шалон присоединил к своим владением еще и независимое княжество Оранж (Оранское), расположенное в центре Франции.
После смерти Генриха все его земли унаследовал его сын Рене, ставший графом Нассау и князем Оранским. В 1544 году Рене, состоявший на службе императора Карла V, принял участие в военном походе имперских войск во Францию, произошедшем в рамках Итальянских войн. Так как у Рене не было детей, перед отъездом на войну он составил завещание в пользу своего 11-летнего двоюродного брата Вильгельма. Он написал этот документ в угоду Карлу Пятому, который не желал, чтобы большое наследство Рене из-за какого-нибудь неблагоприятного случая досталось его дяде Вильгельму Нассау-старшему, исповедовавшему протестантизм. Наследника-ребенка же в случае чего можно было легко перекрестить в католическую веру. Император как воду глядел, ибо несчастье действительно случилось - в июле 1544 года Рене погиб от пули под стенами французского города Сен-Дизье.
В результате этого происшествия 11-летний Вильгельм в одночасье превратился в одного из богатейших аристократов Европы, унаследовав от погибшего двоюродного брата княжество Оранское, примерно четверть Брабанта, большие участки территорий Люксембурга, Фландрии, Франш-Конте и Дофине, а также графство Шароле – земли, приносившие доход 170 000 ливров в год.
Княжество Оранское.
В 1545 году Вильгельм переехал на ПМЖ в Брюссель ко двору императора Карла, который решил принять личное участие в воспитании принца Оранского. Император, как и планировал, первым делом перекрестил Вильгельма в католическую веру. За следующие 10 лет при императорском дворе Вильгельм стал одним из главных приближённых Карла и получил от того кучу военных и гражданских титулов. Так, в 19 лет он стал генерал-лейтенантом имперских войск, находившихся в Нидерландах. За год до этого Вильгельм по настоянию императора женился на дочери богатого графа ван Бюрена Анне, благодаря чему добавил к своим регалиям еще и графский титул ван Бюрен, принесший ему значительные земельные владения в Нидерландах.
25 октября 1555 года искалеченный подагрой Карл V объявил представителями Генеральных Штатов Нидерландов, что он решил отречься от всех своих титулов, а поэтому передает нидерландский трон своему сыну Филиппу (16 января 1556 года Карл отрекся от испанской короны также в пользу своего сына Филиппа, а 7 сентября от императорской короны в пользу брата Фердинанда I). После отречения Карл удалился в испанский монастырь Юсте, где и скончался 21 сентября 1558 года. Перед отъездом в монастырь Карл предосторожил своего сына от внезапных перемен во вверенных ему землях, настойчиво убеждая Филиппа уважать менталитет народа и назначать для управления Нидерландами только нидерландцев или, по крайней мере, не испанцев.
Филипп II.
Нидерланды того времени, по сути, представляли собой спутанный клубок графств, герцогств и земельных владений. У каждой из семнадцати нидерландских провинций были свои собственные привилегии, своя высшая и низшая, знать, а города, расположенные на их земле, имели собственные, не зависевшие ни от кого суды, гильдии, торговые советы и т. д. Даже единого языка в семнадцати провинциях не было: в десяти из них говорили по-голландски, в шести по-французски, а семнадцатую Фландрию, эти языки делили между собой. Благодаря прибыли от торговли с Новым Светом в Нидерландах произошла настоящая капиталистическая революция, в результате которой южная часть страны подверглась сильной индустриализации. Вследствие этого во власти южных провинций прочно укрепились владельцы мануфактур, а также хозяева угольных шахт и железных рудников. Быстро рос и финансовый сектор. Так, в городе Антверпен, что во Фландрии, расположился крупнейший "денежный рынок" всего известного тогда мира, на котором проходило большинство переговоров о крупных займах среди европейских магнатов и купцов.
Север Нидерландов был еще сельским, но и там вдоль побережья росли прекрасные города, основой жизни которых были рыболовство и торговля. Так, Амстердам, самый крупный из северных портов, был центром поставки зерна для всей Европы, а город Дордрехт был таким же центром поставки рейнских вин. Несмотря на активно растущую власть магнатов, в Нидерландах процветал и старый дух дворянства, которое считало испанских грандов, под чей контроль не посчастливилось попасть их стране нищими выскочками. Сами же нидерландцы, наоборот, считали себя первым во всех отношениях народом Европы – это они писали лучшие картины, делали лучшие витражи и самые роскошные гобелены, а также писали лучшую церковную музыку. Это у них, по крайней мере, по их собственному мнению, были самые грандиозные здания, самые прекрасные города, самые крупные порты и самые благородные рыцари. Да и, в конце концов, это их страна была центром и рынком всего мира. Что же до Испании, то, по мнению нидерландцев, она еще полвека назад была "никому не известной второсортной европейской страной".
Амстердам.
Несмотря на явную разрозненность интересов провинций, в Нидерландах существовал прообраз государственного Парламента в виде Генеральных Штатов. При обсуждении важного государственного вопроса в каждой из провинций собирались свои Штаты, которые затем посылали своих представителей в Брюссель, фактическую столицу тогдашних Нидерландов. Там делегаты высказывали свое мнение королю, затем выслушивали его мнение, после чего возвращались в свои провинции, чтобы рассказать о нем своим местным Штатам, и возвращались в Генеральные Штаты с ответами. Если ответы были неблагоприятными, правительству приходилось начинать все снова. Такая система ужасно раздражала Филиппа II, ведь чтобы принять в Нидерландах тот или иной закон, ему приходилось ждать по несколько месяцев.
Летом 1559 года Филипп запросил у Генеральных Штатов субсидию сроком на девять лет, что вызвало огромное недовольство нидерландской знати. После долгих споров на заседании Штатов Вильгельм Оранский, сохранивший свой высокий статус при королевском дворе и при Филиппе II, все же убедил своих коллег предоставить королю запрашиваемую субсидию, однако вместе с ней Филиппу было передано заявление, подписанное "первыми людьми" Нидерландов, с требованием убрать с их территории испанские войска и закрепить в документах освященные временем права этой страны. По сообщению хрониста, пока Филипп читал это требование, Вильгельм, доставивший данный документ королю, играл с одним королевским придворным в шахматы. В разгар партии к ним подошел некий испанский дворянин и сообщил, что в этот момент Филипп готовится устранить всех, кто подписал петицию при первом удобном случае. Скорее всего, данный рассказ просто вымысел хрониста, но в целом он очень хорошо передает то чувство, которе испытал Филипп II при ознакомлении с требованием нидерландской знати. Как бы то ни было, Филипп в обмен на субсидию все же пообещал вывести испанские войска из Нидерландов.
Филипп II (король Испании с 1556 по 1598 годы) обвиняет принца Вильгельма Оранского в настраивании местной знати против испанской короны.
В августе 1559 года раздраженный Филипп покинул Нидерланды, чтобы сосредоточиться на делах в Испании. Регентшей Нидерландов на время своего отсутствия он назначил свою сестру по отцу Маргариту, герцогиню Пармскую, которая родилась и была воспитана на нидерландской земле. При Марии вскоре был создан Малый тайный совет, в который вошли исключительно происпански настроенные аристократы, а его главой стал ближайший советник Филиппа II Антуан де Гранвель. Таким образом испанский король пытался задвинуть оппозиционных баронов на второй план.
В 1565 году Филипп решил искоренить в Нидерландах протестантскую ересь. Испанский король потребовал от нидерландцев соблюдать все постановления Тридентского собора (XIX Вселенский собор Римско-католической церкви, проходивший с 1545 по 1563 год в городе Тренто на севере Италии), что означало введение в Нидерландах запрета на чтение, хранение и распространение произведений протестантских проповедников, а также установление наказания за поддержку ереси вплоть до смертной казни. Это стало настоящим ударом для нидерландцев, ведь к тому времени большинство из них стали приверженцами кальвинизма.
Учение французского теолога Жана Кальвина начало распространяться в Нидерландах после 1520 года и довольно быстро охватило всю страну. Это произошло во многом из-за того, в Нидерланды из Англии и Германии стали переезжать многие кальвинисты, бежавшие от репрессий тамошних властей и продолжившие проповедовать доктрины своей веры уже на нидерландской земле. Среди прочего, кальвинисты отрицали посредничество католической церкви в деле спасения душ прихожан, считая, что Бог ещё до сотворения мира избрал одних людей к спасению, а других - к вечной погибели, поэтому ни какие усилия не могут спасти тех, кто обречён на погибель. Также последователи Кальвина выступали за упразднение монашества, почитания святых икон и пышного католического культа. Это находило серьёзный отклик в душах простых крестьян и горожан, в конец уставших от католической церкви с её бесконечными поборами и непристойным поведением высших сановников, которые даже не создавали видимость жизни по церковным заветам.
Жан Кальвин.
Вслед за простым народом идеями кальвинизма пропиталась и высшая аристократия Нидерландов, также не горевшая желанием делиться своими деньгами с католической церковью. Узнав, что Филипп II планирует фактически запретить исповедовать протестантизм в их стране, нидерландские аристократы решили, что пора положить конец испанскому господству над Нидерландами.
Легенды древний Греции оживают на киноэкране. Вы увидите могучего Геракла, совершающего свои великие подвиги, воспетые в легендах. Это первый фильм из серии картин, снятых о легендарном герое. Один из самых известных культуристов 50-х годов XX века Стив Ривз, снялся, как говорится, на "удачу" в этой картине.
После объединения под своей властью большей части Иберийского полуострова Изабелла Кастильская и Фердинанд Арагонский начали политику активной христианизации населения на подвластных им территориях, с тем чтобы превратить Испанию в исключительно католическое королевство. Первыми в христианскую веру было решено обратить евреев, коих в Испании проживало более 100 тысяч человек. Они на удивление легко отрекались от своих прошлых религиозных взглядов, однако довольно быстро стало понятно, что евреи принимали христианство лишь для вида. Во время посещения Севильи королеве Изабелле донесли, что многие евреи, перешедшие в католичество, на самом деле продолжают тайно соблюдать законы Торы. Изабелла, бывшая ревностной католической, пришла от таких новостей в ярость и решила не прощать вероотступникам их грехи.
В 1478 году Изабелла и ее муж Фердинанд Арагонский направили письмо папе римскому Сиксту IV, в котором попросили у понтифика полномочий для учреждения в своей стране обособленного филиала инквизиции, нужного им для борьбы ересью. Испанские монархи сообщили Папе, что они планируют обрушить кару на обращенных в христианство евреев, так как они тайно продолжают практиковать свои иудаистские обряды, а поэтому должны быть признаны еретиками. Сикст IV, недолго поразмыслив, 1 ноября 1478 года в булле Exigit sincerae devotionis, уполномочил Изабеллу и Фердинанда учредить инквизицию в Кастилии, которой он даровал право арестовывать и судить еретиков, а также конфисковывать их собственность в пользу кастильской короны и папского престола. Так родилась испанская инквизиция, прославившаяся впоследствии особой жесткостью в отношении своих жертв.
17 сентября 1480 года Изабелла и Фердинанд назначили в качестве первых инквизиторов двух доминиканских монахов, Мигеля де Морильо и Хуана де Сан-Мартина, которые для исполнения своих обязанностей немедленно направились в Севилью, в которой располагалась крупная марранская община, угрожавшая местным властям восстанием. Марранами (от испанского слова "marrar" - "заблуждаться") испанцы называли евреев, принявших христианство. Стоит отметить, что марранам принадлежала львиная доля богатств в стране, а их представители занимали высшие государственные посты ввиду того, что многие из новообращенных христиан, сколотивших крупный капитал на торговле и банковском деле, сумели породниться с аристократическими семьями страны и тем самым влиться в ряды испанской знати. Так, например, марранами были канцлер Луис де Сантанел, главный казначей Габриель Санчес, королевский камергер Хуан Кабреро и многие-многие другие. Многочисленность, а главное богатство вчерашних евреев вызывали среди испанского народа лютую зависть, которая, в свою очередь, провоцировала и лютую ненависть в отношении марранов, которых испанцы-христиане считали атеистами и еретиками. В свою очередь, не питали особой любви к своим соотечественникам и сами марраны. Марранская знать в большинстве своем не признавала центральную королевскую власть и нередко поднимала смуту в различных областях, протестуя, например, против высоких налогов. Вот на подавление очередной такой смуты в Севилью и направились новоявленные испанские инквизиторы.
Узнав о прибытии в Севилью столь неприятных гостей, город в панике покинули около 4 тысяч человек, что только подтвердило уверенность инквизиторов, что Севилья переполнена еретиками. Первыми под подозрение попали как раз те, кто сбежал из города. Всем баронам Кастилии повелевалось схватить беглецов на своих землях в двухнедельный срок и доставить их под конвоем в Севилью. Тем же, кто не выполнит этого приказания, грозили как пособникам еретиков, отлучением от церкви, а также конфискацией имущества, потерей должностей и владетельных прав. В результате тысячи бежавших марранов были возвращены в Севилью, где над ними был учинён суд.
Севилья.
6 февраля 1481 года в городе состоялось первое аутодафе (от португальского auto da fé - "акт веры"), в ходе которого на костре были сожжены шесть человек. Под термином аутодафе подразумевалась торжественная церемония оглашения приговоров суда инквизиции лицам, уличенным в духовных преступлениях. Она устраивалась на главной площади города при огромном скоплении народа, в присутствии духовной и светской знати, а иногда и самого короля. Осуждённых выводили к месту церемонии в торжественной процессии с длинными свечами в руках, в "позорной" одежде и босыми. Не смирившимся затыкали рот кляпом, чтобы они не распространяли свою ересь на собравшихся зевак. Утром перед церемонией проводилась католическая месса, после которой присутствующие клялись повиноваться и помогать инквизиции. Далее оглашались так называемые декреты милости, смягчавшие или отсрочивавшие наказания. Затем вновь перечислялись заблуждения виновных и оглашались наказания вплоть до самых суровых, включавших пожизненное тюремное заключение или смертную казнь. Наконец, осужденные передавались в руки гражданских властей, которые уже и вели их на эшафот или в тюрьму. В общераспространённом употреблении аутодафе - это публичное сожжение осуждённых на костре, хотя формально казнь не являлась частью религиозной церемонии аутодафе, а относилась к юрисдикции светской власти.
Аутодафе.
Пожалуй, самое известное аутодафе в истории состоялось в 1559 году в Севилье. В середине 16 века в Европе расцвел протестантизм, который не обошел стороной и Испанию (подробнее о зарождении протестантизма можно почитать здесь - "Варфоломеевская ночь". Религиозные войны во Франции ). В Севилье, которая была настоящим оплотом инквизиции, лютеранская ересь приобрела особый размах. Сотни протестантов, скрывавшихся за личинами ярых католиков, по вечерам собирались в домах богатых единоверцев и проводили богослужения по новому обряду. Так как лютеране соблюдали все меры предосторожности, инквизиция долгое время даже не подозревала, что у нее под носом завелась масса еретиков. Раскрыть протестантов инквизиторам помогла случайность.
Священник севильской церкви "Святого Викентия" Франсиско де Сафра был тайным лютеранином, но в городе пользовался репутацией истового католика, ввиду чего его не раз приглашали в инквизиционный трибунал в качестве эксперта для разрешения сложных теологических вопросов. В то же время его жилище служило перевалочной базой для проповедников, разносящих по Испании учение Лютера. В 1555 году к нему домой явилась полубезумная синьора с рекомендациями от известных священнику протестантов. Женщина находилась в полуобморочном состоянии, бредила и легко могла скомпрометировать всю сеть. Де Сафра взялся вылечить сумасшедшую проверенными средствами - он запер её в комнате без окон и ежедневно лупцевал кнутом, изгоняя из несчастной бесов. В один из дней пленнице удалось сбежать из дома священника, после чего она, разочарованная в протестантизме, тут же отправилась прямо к инквизиторам и назвала им около 300 имён севильских лютеран-подпольщиков во главе с Франсиско де Сафра. Инквизиторы скептически отнеслись к рассказам полубезумной сеньоры и вызвали де Сафру к себе для объяснений. Прибывший священник, не моргнув глазом, рассказал следователям о припадках и бредовых видениях своей прихожанки, чем полностью их успокоил. Однако, вернувшись домой, де Сафра потерял самообладание и, собрав свои пожитки, немедленно покинул Севилью. Бегство священника насторожило инквизиторов, которые решили провести более тщательную проверку доноса безумной сеньоры. В результате открывшегося следствия инквизиторы раскрыли лютеранское подполье и арестовали более 800 человек.
24 сентября 1559 года на площади святого Франциска в Севилье состоялось аутодафе, на котором было сожжено 22 человека, а еще 80 человек приговорены к разным наказаниям. Во главе шествия еретиков, идущих на суд, несли деревянную куклу, которая изображала сбежавшего Франсиско де Сафру - беглый священник был заочно приговорён к сожжению костру. Чтение подробных приговоров более чем сотне осуждённых длилось 4,5 часа. После этого епископ Тарасонский огласил помилование тем еретикам, кто примирился с церковью. Помилование не означало, что получивший его может идти на все четыре стороны. Оно лишь смягчало наказание. Те из помилованных, кто был приговорён к костру, получали особую милость - перед самым сожжением их душили верёвкой, даруя быструю и милосердную смерть.
После оглашения приговоров началось зрелище, ради которого и собрались на площади сотни севильцев. На мостовой возвышались 23 столба с кучей дров у подножия каждого, так как инквизиция никогда не сжигала осуждённых, на массовых кострах. Сначала сожгли деревянную куклу Франсиско де Сафры. Пока она догорала, к соседнему столбу на осле подвезли Изабеллу де Байена, богатую горожанку, предоставлявшую свой дом для протестантских сборищ. Из-за того, что домовая церковь Изабеллы была тайно перестроена по лютеранским канонам, её дом также подвергся "казни" - он был снесён. Саму же Изабеллу приковали к столбу железным ошейником, после чего монах-доминиканец в последний раз спросил, не хочет ли она покаяться? Изабелла отказалась, и под её ногами вспыхнуло пламя.
Следующий на очереди был граф Хуан Понсе де Леон. Когда костёр уже подожгли, он закричал, что хочет покаяться. Огонь тут же потушили. К столбу по дровам вскарабкались священник и палач. Священник исповедовал де Леона, выслушал, как тот признал все свои заблуждения, и дал сигнал палачу. Жертву задушили, а после вновь развели огонь, который быстро охватил мёртвое тело.
Еще одна протестантка, 21-летняя Мария де Бооркес, перед сожжением стала громко кричать лютеранскую молитву, в результате чего палач ее быстро задушил.
После того, как все костры допылали, настала очередь оставшихся 80 еретиков, приговорённых к более мягким наказаниям. На краю площади уже стояли повозки, на которых большинство осуждённых мужчин отправились прямиком на королевские галеры. Всё действие закончилось уже в сумерках. Многочисленные зрители получили "наглядное доказательство всесильности католической веры и его превосходства над протестантским лжеучением".
Что же до доносчицы, которая раскрыла всю лютеранскую сеть в Севилье, то ее постигла участь своих бывших коллег. В 1560 году ее сожгли за ересь, а вместе с ней и трёх ее дочерей.
К концу первого года деятельности испанской инквизиции было сожжено 298 человек. Вскоре в связи с тем, что деятельность трибунала инквизиции стала принимать регулярный характер, в Севилье было решено построить специальное сооружение для сожжения еретиков, которое было названо El Quemadero (Кемадеро). Собственно, это было даже не сооружение, а целая площадь, оборудованная для сожжения осужденных. "Площадь огня" была украшена статуями пророков, которые использовались для сожжения еретиков - по одним данным, людей замуровывали в эти статуи заживо, и они там медленно поджаривались от пламени общего костра. По другим данным, осужденных только привязывали к статуям, а не замуровывали внутри них, но результат был тот же - медленная и мучительная смерть. Эти статуи были построены на деньги одного ревностного католика по фамилии Меса, который на поверку сам оказался марраном... Когда это вскрылось, Меса был немедленно арестован и сожжен на том же Кемадеро, которое он, не жалея средств, так великолепно украсил статуями пророков...
Так как главной целью инквизиторов было заставить еретиков публично признать свою вину и раскаяться в своих заблуждениях, к особо стойким из них нередко применялись пытки. За период действия испанской инквизиции с 1478 по 1834 год хорошо сохранились записи о разных видах зверств, которыми инквизиторы подвергали своих жертв, пытаясь заставить их признать свою вину перед церковью. Самой популярной пыткой у испанской инквизиции была дыба, которая представляла собой устройство в виде лестницы, с помощью которого можно было буквально разорвать человека на части. Идея дыбы заключалась в том, чтобы привязать запястья и лодыжки жертвы к двум подвижным перекладинам на конце деревянной рамы. С помощью рычагов эти перекладины двигались в противоположных направлениях, растягивая жертву до тех пор, пока у нее не ломались кости. Это означало, что многие из бедняг, подвергнувшихся этой пытке, больше никогда не могли ходить. В одном из отчётов говорится, что верёвку иногда обвязывали вокруг лба жертвы, но от этой практики отказались, потому что "это могло привести к выпадению глаз из орбит".
Еще одна похожая на дыбу пытка называлась "страппадо" - жертве связывали руки за спиной и обматывали запястья длинным шнуром. Затем с помощью этого шнура человека медленно поднимали в воздух с помощью блока. Иногда к ногам жертвы привязывали утяжелители, чтобы усилить страдания. Бывало, что жертву резко отпускали, чтобы она упала на землю, в результате чего верёвка "разрезала ей плоть до кости". В отчёте за 1620 год говорится, что "подъём на страппадо должен быть медленным, потому что при быстром подъёме боль быстро проходит..." Хотя этот метод пытки и не приводил к смерти, у подвергнувшегося ей человека наблюдалось необратимое повреждение нервов, связок и сухожилий.
Также инквизиторами широко применялась пытка водой, которая имитировала утопление. Во время этой пытки человека туго привязывали к доске, врезающимися в плоть верёвками, и засовывали ему в горло тонкий кусок ткани. Затем через этот кляп пропускали воду, которая пропитывала ткань, заставляя жертву задыхаться. Согласно записям того времени, у многих жертв во время этой процедуры начиналась "обильная рвота".
Еще одним распространённым видом наказания была банальная порка. Жертву раздевали догола и связывали, после чего палачи начинали избивать ее верёвками, пропитанными расплавленной смолой, "пока спина еретика не превращалась в одну большую язву".
Бородатым еретикам, если они упорствовали в своих заблуждениях, нередко поджигали их бороды. А захваченному испанскими властями в 1620 году и обвинённому в шпионаже шотландскому путешественнику Уильяму Литгоу инквизиторы "насильно вырвали из тела татуировку", которую он набил себе во время путешествия в Вифлеем. Впоследствии Литгоу удалось сбежать от своих мучителей, прежде чем они успели сжечь его на костре.
Также инквизиторы практиковали пытку "обжаривание ног". Во время нее ступни жертвы зажимали между двумя досками, натирали маслом, салом и другими жирными веществами и помещали на горячий огонь, который полностью их прожаривал. Если первоначального обжигания ступней было недостаточно, обжаривание просто продолжалось, пока кости и сухожилия не проступали со всех сторон.
Одна женщина, обвиненная в ереси и избежавшая пыток лишь потому, что она согласилась стать любовницей одного из главных инквизиторов, впоследствии в качестве "экскурсии" посетила одну из пыточных комнат. Позже она писала своим родственникам, что увидела там "большую медную сковороду, с такой же крышкой и замком, на которой жарили еретиков..." По ее словам, людей клали на эту сковороду, предварительно раздев догола. Закрыв крышку, палач разжигал в печи небольшой огонь и постепенно увеличивал его, пока тело человека не превращалось в пепел..." Правда, не очень понятно, какой толк от такой пытки, если жертва просто умирала в безвестности.
Должно быть это выглядело как-то так...
К слову, во времена испанской инквизиции ни один подозреваемый "еретик" не был застрахован от пыток, включая детей, беременных женщин и пожилых людей. Так, например, в 1643 году 60-летней Энграсии Родригес сломали руку и оторвали палец на ноге по приказу инквизиторов, пытавшихся добиться ее признания в иудаизме. К удивлению палачей, женщина оказалась на редкость стойкой и на отрез отказалась признавать вину. К сожалению, это сопротивление продлило ей жизнь лишь на 10 месяцев, пока не появились новые "доказательства" её иудаизма. После этого, видимо, в результате новых пыток, Родригес признала вину и была казнена.
Самой же ужасной пыткой испанской инквизиции была так называемая "Колыбель Иуды", которая представляла собой деревянную пирамиду на трех ножках. Обнаженного и связанного человека подвешивали над пирамидой и медленно опускали на кончик "колыбели", иногда с дополнительным весом, до тех пор, пока кончик пирамиды не начинал буквально прорывать таз человека. Идея такого изощренного способа пытки принадлежала итальянскому адвокату Ипполиту де Марсилису, который помимо Колыбели Иуды разработал еще несколько изощренных способов пытки. К примеру, он придумал процедуру "принудительного бдения", во время которой заключенного заставляли бодрствовать без еды и воды в течение 40 часов подряд. При этом сам Марсилис считал все свои пытки очень гуманными, ведь они не приводили к смерти. Даже Колыбель Иуды, по его мнению, предназначалась только для того, чтобы человек "не спал". Однако известно, что деревянные пирамиды редко чистили, в результате чего многие приговоренные умирали от инфекций из-за высушенной крови и фекалий на их вершинах, не говоря уже о разрыве мягких тканей.
Схожим с "Колыбелью Иуды" образом действовало приспособление, прозванное "испанским ослом". Это было деревянное бревно в виде треугольника, закрепленное на ножках. Голая жертва помещалась сверху на острый угол, который врезался прямо в промежность. Чтобы пытка становился более невыносимой, к ногам привязывали утяжелители.
Также из многочисленных пыток испанских инквизиторов отдельно стоит упомянуть "Испанский сапог" и "Испанское кресло".
"Испанский сапог" - это крепление на ноге с металлической пластинкой, которое с каждым вопросом и отказом отвечать на него, затягивалось всё сильнее, чтобы переломать человеку кости. Для усиления эффекта иногда к пытке подключался инквизитор, который ударял молотом по креплению. Часто после таких пыток все кости жертвы ниже колена были раздроблены, а израненная кожа выглядела, как мешочек для этих костей
"Испанское кресло" представляло собой изготовленное из железа кресло, на которое усаживали узника, а под его ноги ставили жаровню с раскалёнными углями так, что они начинали медленно поджариваться. Для того, чтобы усугубить страдания, ноги время от времени поливали маслом.
Рассвет могущества испанской инквизиции наступил во время правления Томаса де Торквемады, первого генерального инквизитора Кастилии и Арагона, о котором и пойдёт речь в следующей части.
Спасибо @batjuk и @tonic221 за донаты, отправленные в поддержку моего блога!
22 апреля 1451 года в замке Мадригал-де-лас-Альтас-Торрес в семье короля Кастилии Хуана II и его супруги Изабеллы Португальской родилась девочка, которой было уготовано судьбой сыграть значительную роль в истории европейского континента. Здесь сразу стоит пояснить, что в то время объединённой Испании ещё не существовало, и нынешняя территория этой страны делилась на четыре королевства: Кастилию - самую большую, Арагон - в северной части современной Испании, Гранаду - на юге и Наварру - на севере.
Уже в трёхлетнем возрасте Изабелла, как назвали родители свою дочку, оказалась в центре политических интриг. После смерти Хуана II в 1454 году на трон Кастилии взошел его сын от первого брака Энрике IV, который сослал свою мачеху Изабеллу Португальскую, вместе с ее детьми (в 1453 году в королевской семье родился еще сын Альфонсо) в замок Аревало, в котором они должны были оставаться до конца своих дней. Энрике опасался, что некоторые дворяне, недовольные его правлением, в будущем могли бы организовать бунт против существующей власти, объединившись вокруг детей Изабеллы Португальской, и отстранить его от трона, а поэтому Энрике решил от греха подальше удалить своих родственничков от королевского двора. Поскольку маленькую Изабеллу отныне не рассматривали в качестве наследницы престола, ее воспитание не сопровождалось целенаправленным королевским образованием. Жизнь девочки протекала в спокойной и насыщенной религиозностью атмосфере, в результате которой Изабелла уже во взрослом возрасте стала настоящей католической фанатичкой.
Так бы и прозябать Изабелле до конца жизни в заточении, если бы не одно обстоятельство. Король Энрике оказался не способен обзавестись потомством, в результате чего перед королевством остро стал вопрос о престолонаследии. Кастильский монарх был женат дважды: в 1440 году в возрасте 15 лет Энрике женился на принцессе Бланке Наваррской, однако за 13 лет совместной жизни он так не разу и не вступил со своей супругой в интимную связь, в результате чего в 1453 году их брак был аннулирован папой Николаем V. Официальное обследование подтвердило девственность королевы, в то время как опрос священником придворных проституток подтвердил мужскую состоятельность короля. Папа отменил королевский на брак том основании, что какое-то "сверхъестественное колдовство" удерживало Энрике от консумации. Придворные короля же сразу не поверили рассказам проституток о похождениях монарха, разумно полагая, что за деньги те могли рассказать что угодно, и заподозрили Энрике в импотенции, недолго думая, наградив его прозвищем "Импотент" (более благородная версия его клички звучит как "Бессильный").
Портрет короля Энрике IV.
После развода уже экс-королеву Бланку отправили обратно в Наварру, где она оказалась в круговороте политической борьбы. В 1461 году после смерти её брата, многие наваррские бароны считали именно Бланку законной королевой Наварры, а не её отца Хуана II, занявшего трон королевства. Чтобы подавить в королевстве зачатки смуты, Хуан решил сбагрить дочурку куда подальше и договорился с французами о ее браке с младшим братом французского короля Людовика XI. Однако Бланка, не желавшая быть пешкой в политической игре, саботировала данный брак, в результате чего Хуан II, взбешённый неповиновением дочери, отправил ее в заточение в замок Беарн. Там она и скончалась 2 декабря 1464 года. По Наварре быстро разошёлся слух, что она была отравлена по приказу собственного отца.
Бланка Наваррская.
В 1455 году Энрике IV женился повторно. На этот раз его супругой стала Жуана Португальская, сестра португальского короля Афонсу V. Однако и с новой женой Энрике полностью оправдал свое прозвище "Импотент" - как говорили недоброжелатели монарха, чтобы удовлетворить свою супругу в первую брачную ночь, ему пришлось прибегнуть к "неким механическим приспособлениям". Спустя 6 лет этого союза в королевской семье наконец-то родился долгожданный ребенок - дочь Хуана. Однако никто из знати не сомневался в том, что ее биологическим отцом был любовник королевы Бельтран де ла Куэва, с которым та завела роман, быстро осознав, что от ее законного супруга в постели толку никакого. Острые на язык королевские придворные наградили дочку Жуаны прозвищем "Хуана Бельтранеха" в честь предполагаемого отца.
В результате этих слухов уязвленный Энрике вышел из себя и отправил свою супругу в изгнание в замок Кока. Там любвеобильная Жуана завела себе нового фаворита - племянника кардинала Фонсека Педро де Кастилия Фонсека, от которого она родила двух близнецов. По преданию, чтобы скрыть свою беременность, Жуана придумала для себя платье, включавшее широкую нижнюю юбку, укреплённую вшитыми обручами, и верхнюю, повторявшую контуры нижней, тем самым заложив многовековую аристократическую моду на подобные платья.
Пример платья.
Несмотря на все ухищрения королевы, Энрике IV все же узнал об очередной измене своей жены, после чего объявил, что его брак с Жуаной никогда не был законным, и в 1468 году добился его расторжения. Остаток жизни Жуана провела в изгнании, яростно отстаивая права свой дочери Хуаны на трон Кастилии, пока не скончалась в 1474 году в возрасте всего 36 лет.
Жуана Португальская.
Видя, что в королевстве назревает кризис престолонаследия, испанские бароны решили свергнуть "Бессильного" монарха и посадить на его место Альфонсо, сына Изабеллы Португальской. 5 июля 1465 года при поддержке архиепископа Толедского Каррилло мятежники ворвались в королевский дворец, где бросили к подножию трона манекен, изображающий короля, после чего стали выкрикивать страшные оскорбления в адрес монарха. В результате последующих событий Энрике IV был низложен, а его 12-летний сводный брат Альфонсо был провозглашен королем Кастилии. Однако в политических маневрах Энрике оказался отнюдь не "Бессильным". Не желая так просто отдавать власть в руки мятежников, опальный король заручился поддержкой могущественного семейства Мендоса и, опираясь на его ресурсы, повел против бунтовщиков войну, в результате которой Кастилья фактически распалась на две части - южные области поддержали Альфонсо, а северные остались верны Энрике.
Дело пахло долгой и кровавой гражданской войной, однако 4 июля 1468 года ситуация резко изменилась. В этот день внезапно скончался юный король Альфонсо. Произошло это при очень странных обстоятельствах: юный монарх съел форель, после чего провалился в глубокую кому и, не приходя в сознание, скончался. Его почерневшие губы явно свидетельствовали об отравлении, в котором злые языки немедленно обвинили 16-летнюю сестру Альфонсо Изабеллу, которая теперь автоматически стала претенденткой на кастильский трон.
Пойдя на примирение с мятежной знатью, король Энрике заключил с Изабеллой договор, согласно которому она становилась его наследницей при некоторых условиях, среди которых был запрет Изабелле выходить замуж без согласия короля. Таким решением Энрике окончательно отстранил свою дочь Хуану от прав наследования, чем косвенно публично признал измену своей супруги Жуаны Португальской.
Изабелла Кастильская.
Официально став наследницей кастильского трона, Изабелла, тем не менее, прекрасно понимала всю шаткость своего положения, ведь она была одинокой юной девушкой среди матерых кастильских баронов. Для закрепления своих прав ей срочно требовалась поддержка со стороны, именно поэтому будущая королева приступила к поискам мужа. Среди множества претендентов на ее руку выбор Изабеллы пал на принца Арагона Фердинанда. Некоторые биографы считают, что Изабелла выбрала Фердинанда только потому, что она видела в нем мужа, не способного оспорить ее право на самостоятельное правление в Кастилии, о котором она мечтала. Перед свадьбой заинтересованными сторонами был составлен брачный договор, по которому арагонский принц Фердинанд обязался жить в Кастилии, соблюдать законы страны и ничего не предпринимать без согласия Изабеллы, становясь, таким образом, принцем-консортом при будущей королеве. Их бракосочетание было тайным, так как король Энрике не дал на него своего разрешения, и свита жениха прибыла в Кастилию, переодевшись купцами. Кроме того, так как жених и невеста были троюродными братом и сестрой, требовалось разрешение на брак от папы Павла II, который тот не дал. Однако отец жениха, Хуан Арагонский, недолго думая, приказал сфабриковать необходимый документ в расчете получить папскую печать задним числом. Так оно и произошло - 1 декабря 1471 года папа Сикст IV уже постфактум признал брак Изабеллы и Фердинанда законным.
Фердинанд Арагонский.
Узнав об состоявшемся заключении брака, король Энрике объявил Изабеллу в нарушении договора и по этой причине лишил ее прав на престол, объявив новой наследницей Кастилии свою опальную дочь Хуану "Бельтранеху", публично поклявшись в том, что она является его законным ребенком. Страна вновь оказалась на пороге гражданской войны, которая только приблизилась со смертью Энрике IV Бессильного, которая произошла 12 декабря 1474 года. Неудачливый монарх внезапно скончался в результате желудочных резей, возможно, вызванных отравлением, в котором кастильцы вновь заподозрили Изабеллу.
Уже на следующий день после смерти сводного брата Изабелла провозгласила себя королевой Кастилии. Тут о себе заявил и Фердинанд, который под предлогом того, что женщина не может сидеть на троне, провозгласил себя королем Кастилии как самый близкий родственник умершего короля. В течение следующего месяца супруги ожесточенно спорили, кто же из них должен править королевством, и в результате пришли к компромиссу, вылившемуся в так называемый "Сеговийский договор" от 15 января 1475 года. По нему Фердинанду был гарантирован королевский титул, однако Изабелла была объявлена "владелицей" государства, и за ней было закреплено исключительное право наследования. Кроме того, за Изабеллой была признана верховная военная власть, регентство и руководство гражданской администрацией. В отсутствие Фердинанда ей предстояло самолично определять правовую и внутреннюю политику. Внешнюю же политику Изабелла передала в ведение своего супруга.
Примирившись с мужем, Изабелла отнюдь не примирилась со своими противниками из числа знати, объявившей законной претенденткой на престол Хуану "Бельтранеху. В Кастилии начался очередной виток гражданской войны, в которую вскоре вмешался король Португалии Афонсу V. В 1475 году он взял Хуану в жены, тем самым заявив свои притязаний на Кастилию под прикрытием восстановления на её троне законной королевы - Хуаны. 1 марта 1476 года кастильская армия под руководством Изабеллы и Фердинанда сошлась в решающем сражении с португальскими войсками и одержала в нем убедительную победу - Афонсу V вернулся в Португалию со своей четырнадцатилетней женой Хуаной. Впоследствии этот брак был аннулирован папой римским Сикстом IV из-за их близкого родства (Афонсу приходился Хуане дядей). В дальнейшем Хуана Бельтранеха приняла постриг в португальском женском монастыре Санта-Клара. Монастырский устав она соблюдала не строго и временами проживала в замке Святого Георгия в Лиссабоне. В 1482 году ей сделал предложение 15-летний король Наварры Франциск Феб, вступивший в конфликт с Изабеллой и Фердинандом, но в следующем году несостоявшийся жених был отравлен. До конца своих дней Хуана считала себя обманутой Изабеллой и вплоть до смерти подписывала свои письма словами "Я - королева". Хуана умерла в 1530 году в возрасте 68 лет.
После изгнания последней претендентки трон, Изабелла и Фердинанд окончательно и бесповоротно стали хозяевами Кастилии. С этих пор королевская чета изъявила желание во всех государственных делах выступать как одна персона, что породило в народе присказку: "Изабелла и Фердинанд равноценны и равнозначны".
Для окончательного подавления сопротивления кастильской знати супруги организовали несколько военно-религиозных орденов, которые были настоящими маленькими государствами с сильными замками и своими органами правосудия, и с их помощью репрессировали всех баронов, недовольных правлением королевской четы. Многие гранды королевства были лишены ряда их привилегий: были закрыты многие монетные дворы, а баронов лишили королевских дотаций. Новые репрессивные реформы не обошли стороной простой люд. Для укрепления порядка в стране монархи создали специальную полицию, поддерживаемую каждым городом или деревней. Тем самым Изабелла и Фердинанд хотели очистить страну от проявлений нищеты, то есть от разбойников, от которых постоянно шли насильственные действия. Отныне за малейшую кражу власти отрубали руку или казнили, а трупы казненных оставались висеть на деревьях для назидания другим. В конце концов, благодаря таким драконовским методам порядок в стране был установлен, и Кастилия начала свой неуклонный экономический рост. Также в 1478 году Фердинандом и Изабеллой был организован Трибунал священной инквизиции, призванный поддерживать чистоту католической веры в их подданных, а также заменить собой средневековую инквизицию, которая находилась под папским надзором. Подробнее об этом речь пойдет в следующей части.
В 1479 году скончался арагонский король Хуан II, в результате чего Фердинанд стал королем, а Изабелла - королевой Арагона. Несмотря на фактическое объединение, оба королевства продолжали сохранять автономию - их институты власти, а также другие социальные и экономические структуры были полностью раздельными. Тем не менее, объединение большей части Иберийского полуострова под властью двух равноправных правителей стало большим шагом на пути к созданию государства, которое мы сейчас знаем под названием Испания.
Начиная с 1481 года, Изабелла и Фердинанд начали кампанию по окончательному изгнанию мусульман с испанской земли. К тому времени во власти арабов, завоевавших большую часть Пиренейского полуострова в первой половине VIII века, благодаря усилиям Омейядского халифата¹ остался лишь эмират Гранада с одноимённой столицей на юге Испании, в котором они сумели развить сельское хозяйство, многочисленные города и очень активные порты. Глядя на столь цветущее место, Изабелла и Фердинанд задались целью полностью покорить Гранаду.
В качестве интересного факта хочется отметить, что с борьбой испанцев с маврами связано появление выражение "голубая кровь". Представители кастильской знати издавна использовали свою бледную кожу с проступавшими на ней синеватыми венами, чтобы показать своё "чистое" происхождение и доказать, что их предки не вступали в смешанные браки с народами, обладавшими смуглой кожей. В дальнейшем выражение из испанского языка "sangre azul" (голубая кровь) вошло в лексикон аристократов по всей Европе, а позднее закрепилось и в русском языке.
Мобилизовав по тем временам огромное войско в 10 000 рыцарей и 16 000 пехотинцев, а также мощную артиллерию, они предприняли несколько военных походов на последний оплот мусульман. Решающий же удар был нанесен в 1491 году. С весны того года город Гранада был плотно осажден, а в нескольких километрах от него был сооружен опорный пункт под названием Санта-Фе. В результате нескольких месяцев лишений воля населения осаждённого города к сопротивлению окончательно ослабла, в результате чего эмир Гранады Боабдил 2 января 1492 года сдал город противнику. 6 января Изабелла Кастильская и Фердинанд, Арагонский победителями, торжественно вошли в последний бастион мусульманской религии на испанской земле. В дальнейшем большинство мусульман были изгнаны из Испании или обращены в христианскую веру. С завоеванием Гранады Испания получила почти такую же территорию, какую занимает в наши дни.
Сдача Гранады.
Самым же значительным событием в правление Изабеллы и Фердинанда стало открытие Нового Света. В том же 1492 году некий Христофор Колумб предложил испанским монархам оплатить его смелую экспедицию, в которой он должен был поплыть на запад за границы Атлантического океана, чтобы присоединить Индию и обратить в христианство всех язычников, которые там жили. После долгих раздумий Фердинанд и Изабелла все же решили проспонсировать авантюру Колумба, благодаря чему осенью 1492 года состоялась легендарное открытие неизвестного континента со всеми подробностями которого можно ознакомиться в данном цикле - Окрытие Америки.
Изабелла Кастильская умерла 26 ноября 1504 года. За 30 лет совместного правления со своим мужем она вытащила Испанию из статуса второсортной европейской страны и превратила ее в одну из ведущих держав на континенте. После смерти Изабеллы, несмотря на противодействие кастильской знати, Фердинанду Арагонскому все же удалось удержать Кастилию под своей властью и не допустить распад своего королевства на части². К концу жизни он сумел упрочить свою внутри Испании, а также во вновь завоёванных владениях в южной Италии, Америке и Африке.
Фердинанд Арагонский скончался 23 января 1516, перед смертью завещав трон Испании своему внуку Карлу V, который благодаря своим династическим связям и военным завоеваниям умудрился сколотить под своим началом огромную империю, включающую в себя, помимо непосредственно Испании, земли в Италии и Северной Африки, обширные колонии в Новом Свете, а также Священную Римскую империю, что сделало его в глазах современников "владыкой всего света"³.
Империя Карла V.
В эпоху правления Карла V и его сына Филиппа II, который сменил Карла на испанском престоле в 1556 году, в Европе родилась известная поговорка - "Над Испанией никогда не заходит солнце! " Период истории, охватывающий XVI и первую половину XVII века, считается золотым веком испанского королевства, и начало ему положило совместное правление Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского.
