Предыдущая глава:
Семьянин-Вампир
Дорогой гость, предлагаю покинуть на время дом, в который я имел неосторожность тебя пригласить. Но для того, чтобы лучше понять причину тех странных событий, которые будут происходить в нем в дальнейшем, нам нужно проследить за одним из героев, который из него вышел.
Как мы уже сказали, мужчина, который некоторое время назад имел неприятный разговор со своей женой, вышел из дома вовсе не на работу. Цели его были далеко не такими прозаичными. Да и сам он, главный персонаж нашей истории, был человеком довольно странным. Но довольно слов. Мы покажем:
– Вы очень странный человек, мистер Мюррей, – сказала девушка, очень напоминавшая нашему герою его жену.
Она была красива и умна, она была интересна и привлекательна. Но она не была его женой. Именно с ней он виделся в тот странный день вместо работы.
– Прошу вас, дорогая. Называйте меня Фрэнк, – сказал он, с нежеланием ставя в рот порцию свежего отлично прожаренного стейка.
– Вам не нравится еда, Фрэнк? – спросила его спутница, улыбаясь. – Не отрицайте. Это видно по вашему сморщенному лицу. Но тогда зачем есть?
– Пытаюсь не выделяться, – ответил Фрэнк. Ответ его мог бы показаться обычным, если бы не странный блеск в его глазах.
Этот блеск не упустила и его спутница. Она думала, что причиной является его симпатия к ней. Однако истинные причины крались в другом. Его чувства к этой молодой девушке, сидящей напротив него в красивом платье, отличались от обычных чувств, которые может испытывать мужчина к девушке.
– Мужчины любят казаться странными, – продолжала свою мысль девушка. – Это придает им загадочности, что в свою очередь позволяет им скрыть многие их недостатки.
– Думаю, любой мужчина в здравом уме будет стараться скрыть свои недостатки при общении с вами. Он будет стараться скрыть все плохое, что есть в нем, и этим он демонстрирует свое уважение к вам, – ответил Фрэнк, с отвращением проглатывая последний кусок.
– Судя по тому, как вы одеты, мистер М…Фрэнк, – поправилась она, кокетливо улыбнувшись, – судя по тому… в какой прекрасный ресторан меня привели, вы очень меня уважаете.
– Безусловно, – ответил Фрэнк. Улыбку его можно было бы принять за выражение желания, но что-то было в его глазах, что отличало его для его спутницы от других мужчин.
«Я вижу, что он жаждет меня… – думала она, смотря на него. – И это взаимно ,черт возьми… Но то, что он женат и при этом хочет проводить время со мной... Это странно… Я видела его жену. Чертовски красивая женщина! А я… нет, я, конечно, не дурна собой. Но почему я?
«Чем я могу быть интересна этому взрослому состоявшемуся мужчине? Он не похож на того, кто общается с девушкой ради одной цели. Он вообще не похож на того, кто изменяет своей жене».
Фрэнк смотрел на нее, слушал ее, беседовал о разных мелочах. Но будто думал совсем о другом. Этот факт мог бы натолкнуть девушку на мысль, что она ему неинтересна. Но в его глазах она видела, что сегодня, сейчас, никто для него не интересен более, чем она. Его глаза говорили намного больше, чем его слова.
Вдруг в зале началось волнение. Люди стали смотреть в окно, за которым все внезапно потемнело.
– Что происходит? – испуганно спросила она.
У Фрэнка не было ответа. Он был удивлен не меньше остальных. Он подошел к выходу и увидел, что на улице воцарилась кромешная тьма. Послышались крики.
Фрэнк улыбнулся.
– Наконец-то… – промолвил он. – Я знал, что этот день наступит…
После этих странных слов он быстро развернулся, оплатил счет, крепко взял свою спутницу за руку и взволнованно произнес:
– Дорогая, не бойтесь ничего! Вы готовы уйти со мной прямо сейчас?
– Куда?
– В кромешную тьму неизвестного, что воцарилась на улице! – крикнул он, указав на выход. – Обещаю вам одно – если вы пойдете со мной, моя рука не отпустит вашу до последнего вздоха.
– Я пойду с вами… – сказала она, сама не понимая, почему доверилась этому мужчине, которого видит лишь второй раз в жизни.
И они быстро пошли к выходу. По пути их остановил какой-то старик, .
– Вы с ума сошли! – кричал он, держа Фрэнка за руку. – Не выходите! Там на улице воцарилась тьма из Преисподней! И что-то ужасное вышло сюда из другого измерения! Я знаю, о чем говорю... Черное Окно открыто... Это конец света!
Фрэнк улыбнулся ему, осторожно убрал руку и радостным бодрым голосом произнес:
– Если это конец света, мой друг, то самое глупое, что мы можем делать – это сидеть тут и прятаться.
Однако при всей бодрости своего голоса Фрэнк ощутил, что по его телу бегут мурашки. Но не от страха.
Фрэнк держал молодую девушку за руку и шел по дороге, по которой ходил уже много раз. Он смотрел по сторонам, мечтая встретить…
« Кого? – спросил он себя. – Ты знаешь кого. Ты думал, что ты сумасшедший. Думал, что все твои сны – лишь плод твоей больной фантазии. Ты полагал, что то, что ты делаешь, – безумие. Но оказалось, что ты здоров! Теперь они пришли за тобой... И ты будешь свободен».
– Я буду свободен, – проговорил он вслух, так крепко сжав руку своей спутницы, что она невольно вскрикнула.
– Боже, Фрэнк! Вы делаете мне больно!
– Простите меня, – сказал он, опомнившись, и все озираясь по сторонам. Нет, он вовсе не боялся встретить кого-то в этой тьме. Напротив, он надеялся на это...
– Куда мы идем? – спросила она, начиная немного тревожиться из-за ужасной мглы на улице в дневное время и из-за странного поведения этого мужчины.
– Мы уже пришли, – ответил он.
Они стояли одни посередине какого-то странного места у моря.
– Тут очень красиво, – сказала она, хотя не видела почти ничего, кроме лучей луны, падающих на водную гладь. Ей хотелось, чтобы там было красиво… Она была поглощена тревожной романтикой этого самого странного момента в ее жизни.
Фрэнк держал ее за руку и проводил другой рукой по ее волосам. Вдруг он произнес слова, которые молодая девушка совсем не ожидала услышать.
– Мое милое наивное создание… Нам предстоит серьезный разговор.
– А до этого момента вы со мной вели несерьезный разговор? – кокетливо спросила Пресцилла, так звали эту молодую девушку, которой душа подсказывала чувство опасности, но сердце велело кокетничать и флиртовать. Ее молодое сердце внезапно влюбилось в этого прекрасного мужчину в расцвете лет, который привел ее в этот час в столь необычное место. Он ведет себя странно и даже пугающе, но он не причинит ей вреда, она была в этом уверена.
– Знаете, дорогая, встреча с вами ознаменовала начало моей новой жизни, – отвечал Фрэнк голосом, полным счастья и волнения. – Я никогда не забуду вас.
– Вы говорите так, словно прощаетесь, – сказала Пресцилла. – А вы обещали, что ваша рука не отпустит мою до последнего вздоха.
После этих слов она крепче сжала его ладонь, и потянула его руку к своим губам. Что-то происходило с ней, то ли под влиянием этой ночи, то ли под влиянием места, то ли чего-то еще. Сердце Фрэнка стало биться так сильно, что девушка почувствовала это, приняв это за выражение волнения, которое чаще всего является следствием сильного чувства.
«Если бы он был равнодушен ко мне, разве билось бы так его сердце?» – подумала она, и стала неистово целовать руки мужчины, незнакомого ей, но уже такого родного.
– Бесценная моя Пресцилла, – прошептал Фрэнк, глядя на нее. На глазах его были слезы. – Если бы ты знала, как мне жаль.
Слова эти встревожили девушку. Она взяла в себя в руки и вопросительно взглянула на него. У нее была надежда на то, что он имеет в виду, что сожалеет о том, что связан узами брака, потому он понимает, что не сможет дать ей полноты того чувства, о котором она мечтает. О, это благородство влюбляло ее в него еще больше.
– А больше всего мне жаль, что я никогда не пожалею о том, что сделаю. Ведь это моя сущность.
– О чем вы говорите? – спросила она в недоумении. На лбу ее появилась недовольная морщинка, которая никак не портила ее милого лица.
– Ты очень похожа на мою жену, – сказал Фрэнк, будто не слушая ее. – Но, как и во всех полотнах, пытающихся повторить оригинал, в тебе есть изъян.
– Знаете, это уже оскорбление! – сказала девушка, не понимая, как ей реагировать на эти слова.
– Прости, что обидел тебя. Ты прекрасна, а изъян есть в каждом из нас.
– Но не у вашей жены, судя по всему, – ответила все еще обиженная девушка.
– Возможно, он есть. Но я не могу найти его.
– А какой же мой изъян? И вообще, что вы делаете тут со мной, если у вашей прекрасной супруги нет никаких минусов, а я для вас – лишь жалкая копия?
– Видишь ли, тут нет никакого противоречия, дорогая, – отвечал Фрэнк. – Я тут с тобой именно потому, что ты обладаешь изъяном. Но это не делает тебя менее прекрасной и желанной. Напротив. И я никогда не считал тебя жалкой.
– Может, хватит меня мучить, Фрэнк? – Пресцилла прослезилась. Вся эта ситуация вдруг ей надоела, ей захотелось домой. Хотя тяга к этому загадочному мужчине все усиливалась. Ей хотелось, чтобы он дал ей причины остаться.
Но Фрэнк был безжалостен. Он был слишком заворожен тем, что происходило этой ночью.
– Тот старик в ресторане произнес слова «Черное окно открылось». Странно, откуда он знает? И откуда я знаю? – сказал он.
– Знает, что? – спросила ничего не понимающая девушка.
– Что они уже здесь… – отвечал Фрэнк
– Кто?
– Те, кто наконец дадут мне ответ, кто я такой и почему я такой! – отвечал Фрэнк радостно. – Как же я ненавидел себя за то, что делаю. А оказалось, что всему есть объяснение.
– Так, знаете что? Мне надоел весь этот загадочный бред! Я иду домой! – крикнула Пресцилла, и собралась уходить.
Но сильная рука остановила ее. Однако не так, чтобы ей стало больно.
Это было сделано властно, уверенно, но в то же время нежно.
– Неужели ты думаешь, я отпущу тебя в такую ночь? – сказал он, прижимая ее к себе.
– Я уже давно не понимаю, о чем ты говоришь, – прошептала она, радуясь его объятиям. – Но мне плевать…
И она поднесла свои губы к его устам, думая, что он наконец поцелует их.
– Ты – моя первая настоящая любовь, – прошептала Пресцилла счастливым голосом, полным блаженства.
– И последняя… – прошептал Фрэнк, прильнув губами к ее шее.
Эти слова показались девушке обещанием, клятвой в вечной любви. Она была счастлива, и умерла счастливым человеком.
Фрэнк не отпускал ее руку, пока девушка не сделала последний вздох. Как и обещал. Он мог пить ее кровь лишь те несколько мгновений, пока она была жива. Но этого хватило, чтобы он вновь испытал то чувство, которое поймут лишь подобные ему. Как волк поймет другого волка, убивающего оленя. Он впивается ему в горло, но не от ненависти. Олень прекрасен, и волк не испытывает к нему неприязни. Он любит свою жертву, ведь она – его пропитание. Ее кровь – то, что делает его хищником.
Фрэнк опустил тело Пресциллы в воду, и море, окрашенное кровью молодой девушки, поглотило ее в свои объятия. Через мгновение кровь исчезла, как и тело. И все стало, как прежде. Словно ничего и не было.
Это заброшенное место было логовом нашего волка. Нигде, как тут, так ярко не светила луна. Нигде, как здесь, глаза его невинных жертв не были столь выразительны и прекрасны. Их тела покоились на дне, и Фрэнка всегда удивляло, что за столько лет никто и никогда их не находил.
– «Быть может, море – союзник таких, как я? Но в Судный день тела моих жертв, покоящиеся на дне, как и мои грехи, всплывут на поверхность! – размышлял Фрэнк, насвистывая и идя домой медленной походкой. – Но он точно будет не сегодня. Сегодня ночь волков. Они пришли за мной из своего тайного логова. И они-то точно не осудят меня за то, каков я есть. Волк никогда не откажется от своей природы, сколько бы прекрасных оленей его за это ни проклинало».
Продолжение следует.
