Будущее + Фэнтези

- Уважаемые коллеги, – раздался механический голос из динамика компьютера. – Прошу занести в протокол: время рождения 15:47, вес 3200, рост 52 см. KPI по рождаемости выполнен на 103%."

Марина Петровна пошатнулась, схватившись за край стола. За двадцать лет практики она повидала всякое, но такое... Медсестра Люда закрестилась.

- Позвольте представиться, – продолжал младенец, открывая PowerPoint презентацию. – "Младший менеджер по развитию человеческого капитала Петров Артём Михайлович. Готов приступить к обязанностям после прохождения корпоративного тренинга по грудному вскармливанию.

Мать, ещё не отошедшая от родов, приподнялась на локтях:

- Артёмка... сыночек...

- Прошу обращаться ко мне исключительно по корпоративной почте, – отрезал младенец. – Все вопросы решаем в рабочем порядке через тикет-систему.

К вечеру новость облетела всю больницу. В родильное отделение потянулись врачи из других отделений – посмотреть на чудо-ребёнка. Но Артём уже проводил свой первый командный митинг с другими новорожденными.

- Коллеги, – вещал он из кувеза, показывая графики на экране. – Наши KPI по обучению сосанию упали на 15%. Это неприемлемо. Предлагаю внедрить agile-методологию в процесс кормления...

В соседних кувезах младенцы согласно кивали, делая пометки в своих миниатюрных ноутбуках. Только один новорожденный в углу отчаянно плакал, требуя грудь.

- Позор, – покачал головой Артём. – Полное отсутствие универсальных навыков. Придётся отправить на переобучение.

Через неделю родильное отделение было не узнать. Кувезы превратились в открытые офисы, между ними сновали младенцы с папками документов. На стенах висели мотивационные плакаты: "Время – молоко!", "Твой горшок – твой успех!".

Марина Петровна сидела в ординаторской, просматривая странные отчёты. Теперь каждое рождение сопровождалось бизнес-планом и стратегией развития на пять лет. Младенцы требовали KPI по пеленанию и бонусы за перевыполнение плана по набору веса.

- Может, это и к лучшему? – пыталась убедить себя доктор. – Хоть памперсы сами меняют...

Но что-то глубоко внутри противилось этой новой реальности. Особенно пугали еженедельные совещания в конференц-зале, где младенцы в крошечных костюмах обсуждали оптимизацию процессов грудного вскармливания и внедрение искусственного интеллекта в пеленание.

Однажды утром Марина Петровна застала Артёма за странным занятием. Он сидел в кувезе и... плакал. Обычным детским плачем.

- Что случилось? – осторожно спросила она.

Артём вздрогнул, поспешно вытирая слёзы и включая ноутбук.

- Это... это тестирование новой методики эмоционального интеллекта, – отчеканил он механическим голосом. – Просьба не включать в протокол.

Но Марина Петровна успела заметить на экране открытую фотографию – обычная мать обнимает обычного ребёнка. Без графиков, без KPI, без бизнес-планов.

А потом начался кризис. Младенцы объявили забастовку, требуя улучшения условий труда. Они отказывались сосать молоко, если оно не соответствовало корпоративным стандартам качества. Устраивали митинги в детской комнате, размахивая крошечными транспарантами.

"Долой эксплуатацию новорождённых!", "Требуем индексации веса!", "Нет пелёнкам без премиального хлопка!"

Артём, как признанный лидер, выступал на импровизированной трибуне из детских кубиков:

- Товарищи младенцы! Мы не позволим относиться к нам как к детям! Мы – профессионалы с момента рождения! Требуем уважения наших корпоративных прав!

Но в его голосе что-то надломилось. Всё чаще по ночам из его кувеза доносились тихие всхлипывания. Он тайком разглядывал фотографии обычных детей, играющих в песочнице, и стирал историю браузера.

Марина Петровна наблюдала за этим с растущей тревогой. Что-то происходило с этими странными детьми. Что-то неотвратимое.

А потом случилось непредвиденное. Во время очередного совещания по оптимизации погремушек Артём вдруг отбросил ноутбук и разразился оглушительным детским плачем. Настоящим, чистым, беззащитным.

- Мама! – кричал он, размахивая крошечными ручками. – Хочу к маме!

Другие младенцы в шоке уставились на своего лидера. А потом...

Первым сломался финансовый директор по подгузникам. За ним – главный специалист по соскам. Через минуту всё родильное отделение оглашалось нормальным детским плачем.

Они рвали галстуки, выбрасывали ноутбуки, требовали погремушки и материнского молока. Революция захлебнулась в слезах, соплях и детском смехе.

Марина Петровна стояла посреди этого хаоса, и впервые за долгое время улыбалась. Маленький Артём у неё на руках причмокивал пустышкой и пускал пузыри.

- Вот и всё, – прошептала она. – Всё встало на свои места.

Но это было только начало...

***

Корпоративная система рухнула за считанные дни. Младенцы массово отказывались от должностей, рвали бизнес-планы и требовали соски вместо графиков. Но последствия оказались неожиданными.

Министерство здравоохранения забило тревогу. В стране начался кризис младенческого менеджмента. Акции производителей детских костюмов-троек рухнули. Памперсы премиум-класса с карманами для визиток никто не покупал.

-Это катастрофа!– вещали эксперты по телевизору. – Как мы построим эффективную экономику без младенцев-управленцев?

А в роддоме тем временем происходили удивительные метаморфозы. Там, где раньше висели графики эффективности, появились погремушки. Вместо совещаний по оптимизации пелёнок звучали колыбельные. Артём, бывший лидер корпоративного переворота, увлечённо пускал слюнные пузыри.

Но система не сдавалась просто так.

Однажды утром в отделение ворвалась комиссия из министерства. Строгие люди в костюмах с папками наперевес.

- Неслыханно! – гремел главный инспектор. – Где ваши KPI? Где отчётность по пелёнкам? Почему младенцы не оптимизируют процессы?

Марина Петровна встала перед кувезами, защищая своих подопечных:

- Они просто дети. Им нужны любовь и забота, а не бизнес-планы.

- Любовь? – скривился инспектор. – А как же эффективность? Конкурентоспособность? Вы понимаете, что подрываете основы корпоративного детства?

В этот момент Артём проснулся и посмотрел на комиссию своими теперь уже по-детски чистыми глазами. А потом сделал то, что окончательно добило систему – он улыбнулся. Обычной младенческой улыбкой, беззубой и счастливой.

Инспектор замер на полуслове. Что-то дрогнуло в его казённом лице. Он машинально присел у кувеза, и Артём схватил его за галстук пухлыми пальчиками.

- Агу, – сказал младенец.

Инспектор моргнул. По его щеке скатилась слеза.

- Я... я тоже когда-то был ребёнком, – прошептал он. – До того, как стал эффективным менеджером...

К вечеру комиссия покинула роддом. В их папках вместо протоколов лежали детские рисунки. Главный инспектор уходил последним, прижимая к груди плюшевого мишку.

Но история на этом не закончилась. Через неделю в газетах появились странные новости. Генеральный директор крупной корпорации во время совещания вдруг начал строить башенку из папок. Министр экономики принёс на заседание правительства погремушку. А в центре Москвы топ-менеджеры устроили песочницу прямо перед бизнес-центром.

Это было похоже на эпидемию. Взрослые люди вспоминали, что когда-то были детьми. Они начинали играть, смеяться, радоваться простым вещам. Корпоративная система трещала по швам.

Марина Петровна наблюдала за этими изменениями из окна роддома. Артём мирно спал в кувезе, посасывая пустышку. Рядом с ним лежал его бывший ноутбук, теперь превращённый в кораблик.

- Может быть, – думала она, – именно дети спасут этот мир. Не корпоративные младенцы с их KPI, а обычные дети – с их способностью любить, играть и быть счастливыми.

***

Прошло пять лет. Артём пошёл в детский сад – самый обычный, без корпоративного уклона. Он строил замки из песка, гонял мяч и совершенно не интересовался графиками эффективности.

Только иногда, укладывая его спать, мама замечала, как он хмурит брови и бормочет во сне что-то про акции и дедлайны. Но это быстро проходило, особенно если дать ему плюшевого мишку.

А в его бывшем кувезе теперь спал другой младенец. Обычный, пускающий пузыри и требующий молока. На стене палаты висел единственный график – график прибавки в весе, измеряемый не в процентах эффективности, а в улыбках матери.

Когда Марина Петровна проходила мимо, она каждый раз останавливалась посмотреть на этого ребёнка. И каждый раз благодарила судьбу за то, что дети снова стали просто детьми.

А где-то в архиве роддома пылился старый отчёт с пометкой "Строго конфиденциально":

"Эксперимент по созданию корпоративных младенцев признан неудачным. Причина: критическая уязвимость в системе – неискоренимая потребность в любви и человечности. Рекомендация: оставить детей в покое. Пусть растут сами."

На последней странице отчёта была детская клякса. И почему-то именно она казалась самой важной частью документа.

---

Как вам история? Что вы думаете о балансе между технократией и человечностью в современном мире? Поделитесь своими мыслями в комментариях.

Подпишитесь, если хотите читать больше подобных историй.

ЕЩЁ БОЛЬШЕ РАССКАЗОВ ЗДЕСЬ

Рекомендую почитать:

• Развод - где имущество начинает "делить" само себя

• Вторник – Вы оба друг друга стоите! - сказал обычный, сизый, потертый голубь

• Среда – Голубь, который появлялся в разных районах Москвы и вмешивался в судьбы людей

Рыбословши были не просто женским военным орденом. Они были управленцами, судьями, службой охраны порядка. Состояла она из женщин по причине того, что от армии, даже в условиях "Мира Лето", отказаться было невозможно, но мужская армия деструктивна, ей необходим враг (неважно, внутренний или внешний), иначе в условиях мирного времени она направит агрессию на нонкомбатантов. Женщины - созидательницы, хранительницы, защитницы - идеальные проводницы воли Бога-Императора и Защитницы Человечества, которые так же были участницами селекционной программы Бога-Императора и одной из мер по защите Человечества.

Можно говорить, что Лето подавлял научно-технический прогресс, но в тоже время именно технократам иксианцам Бог-Император уделял много внимания, что позволило им ещё при его жизни заложить основу для технологии, делающей пространства и людей в этих пространствах невидимыми для обнаружения, в том числе и с помощью предвидения. Кроме того иксианцы сумели создать собственный навигационный компьютер вскоре после смерти Лето II Атрейдеса, но исследования проводились ещё при его жизни.

Для кого-то использование гхол видится развлечением или даже мерзостью, но в тоже время Дункан Айдахо, которого снова и снова клонировали и возвращали к жизни, был воплощением всех положительных качеств, присущих человечеству, поэтому его чистый, неповрежденный, генетический материал нужно было сохранить, чтобы не допустить его утрату и не полагаться на случай, возникающий при долгом естественном отборе.

Точно так же и с наследниками и Золотым Путем. Да, Тиран никому не позволял вести Золотой Путь вместо себя, а его политика порождала множество недовольных. Но это недовольство было необходимо, как доказательство того, что Человечество понимает всю "неправильность" Золотого Пути, ведь неслучайно самыми худшими бунтовщиками были Сиона из Дома Атрейдес, а до неё - её отец: Монео из Дома Атрейдес.

Но в тоже время Золотой Путь - это доказательство того, что по-другому было нельзя, иначе Монео Атрейдес никогда бы не стал мажордомом при Лето II Атрейдесе, а фактически его заместителем и премьер-министром, а сама Сиона Атрейдес после гибели Бога-Императора не унаследовала от него Империю.

Что же до последовавших Голода и Рассеяния, то именно в этом и состоял Великий и Ужасный конец Золотого Пути - сделать Человечество Вечным и Бесконечным, чтобы никто и ничто во Вселенной не могло его уничтожить.

That's all folks!

Джессика имела уникальное происхождение, она прошла сложнейшую подготовку в Бене Гессерит и была одной из лучших в этом ордене. Она смогла выжить в суровых пустынях Арракиса, пережить многочисленные покушения и не боялась противостоять даже своему всемогущему сыну.

Более того, именно она сыграла решающую роль в успехе Пола — без ее влияния на общество фрименов, ему было бы намного сложнее сплочить их и повести за собой. А если учесть, к чему это в итоге привело — то именно на Джессике лежит вина за последующие зверства ее сына.

В этой статье я предлагаю разобрать историю леди Джессике — от ее восхождения до опалы и финала жизни.

Тайное происхождение Джессики и подготовка у Бене Гессерит

Джессика появилась на свет в результате генетической программы Бене Гессерит. Ее биологической матерью была сама Гайя Елена Моийям, которая вынудила молодого барона Владимира Харконнена зачать ей ребенка, чтобы сохранить его гены и использовать их в дальнейшей селекции.

Гайя Елена Моийям во время зачатия официально назвалась именем Танидия Нерус, а потому и ее дочь носила эту фамилию — до замужества она была Джессикой Нерус.

Орден Бене Гессерит вырастил Джессику и обучил ее большинству своих сильнейших практик. Так, Джессика обладала практически нечеловеческими способностями:

• она владела особым искусством боя, благодаря чему стала невероятно сильным бойцом; впоследствии этому искусству она обучит и фрименов, значительно усилив их мощь (так что они смогут подчинить себе огромное количество планет, уничтожая всех несогласных);

• она владела Голосом — способностью, которая позволяла с помощью интонаций достигать эффекта мгновенного гипноза и заставлять людей делать то, что тебе нужно;

• она полностью контролировала биохимические процессы в своем организме — сама решала, когда хочет зачать и какого пола будет ребенок, могла преобразовать яд внутри себя, сделав его безопасным, и т.д.

Пройдя всю эту подготовку и обучение, Джессика наконец получила важнейшее задание от Ордена. Ей предстояло стать наложницей герцога Лето Атрейдеса, родить ему дочь, которая в свою очередь родит ребенка от Фейда-Рауты Харконнена.

Этому ребенку (внуку Джессики) суждено было стать Квисатц Хадерахом — тем, кто не только обладал бы генетической памятью всех предков мужского и женского пола, но и заглядывал бы в будущее.

Однако все в итоге обернулось иначе.

Сложные отношения Джессики и герцога Лето Атрейдеса

К тому времени, как герцог Лето Атрейдес повстречал леди Джессику, он уже успел побыть женатым и даже обзавестись ребенком — сыном Виктором Атрейдесом. Однако тот брак закончился трагично: жена вместе с сыном устроили заговор против него, но сами в нем и погибли.

Джессика почувствовала огромное горе, которое герцог испытывал из-за этого. Вопреки планам Бене Гессерит, Джессика не смогла совладать с собственными чувствами и тоже влюбилась в него. Чтобы хоть как-то утешить возлюбленного, Джессика отказалась от плана своего ордена и пошла наперекор сестрам.

Вместо дочери она родила герцогу сына — наследника Пола Атрейдеса, о котором так мечтал Лето. Этим поступком она в конечном итоге разрушила планы Бене Гессерит — желанным Квисатц Хадерахом стал именно Пол, вот только он оказался неподвластен влиянию ордена.

Однако при всей взаимной любви, герцог Лето не брал Джессику в официальные жены — по своему статусу она оставалась его наложницей. Причина была проста: политика. Будучи холостяком, Лето оставался открыт для потенциального союза с каким-нибудь другим великим домом, что помогло бы Атрейдесам укрепить свою власть.

И действительно, спустя время Лето решил жениться, несмотря на отношения с Джессикой. Его невестой стала Ильеса Эказ — дочь эрцгерцога Арманда, главы могущественного дома Эказа. Джессика с понимание отнеслась к этому событию — она отлично разбиралась в политике и понимала целесообразность такого союза.

Более того, она даже познакомилась с Ильесой и оказала ей гостеприимство на Каладане. Однако прямо во время свадьбы Ильеса была убита в результате покушения, организованного давними врагами дома Эказ — домом Моритани.

В итоге, Джессика так и осталась главной и единственной женщиной в жизни герцога Лето.

Вопреки правилам ордена, она обучила многим приемам Бене Гессерит своего сына Пола. Благодаря матери, Пол овладел искусством Голоса, а также стал первоклассным бойцом еще даже до попадания к фрименам.

Переезд Джессики на Арракис и потеря всего

Как верная спутница герцога, Джессика, конечно же, последовала за ним на Арракис — планету-пустыню, которую император передал Атрейдесам в управление. На самом деле, это решение было ловушкой для Лето — император, сговорившись с бароном Харконненом, хотел уничтожить герцога, видя в нем угрозу своей власти (не без оснований, кстати говоря).

Правление Атрейдесов на Арраксие оказалось недолгим. План, организованный императором Шаддамом Коррино IV и бароном Владимиром Харконненом, сработал — герцог был убит, силы Атрейдесов разгромлены. Леди Джессика вместе со своим сыном Полом чудом смогли спастись и сбежать в пустыню.

Считалось, что они не выживут там, тем более что леди Джессика успела забеременеть от герцога. Однако все обернулось иначе.

Как Джессика получила власть у фрименов

Попав в общество фрименов — религиозных фанатиков, одержимых идеями мессианства и священной войны — леди Джессика быстро поняла, что местные верования являлись частью особой программы Бене Гессерит.

Сестры ордена с древних времен отправляли миссионеров на разные примитивные миры, насаждая там благодаря своим нечеловеческим способностям нужные ордену верования и готовя тем самым эти миры к пришествию мессии — Квисатц Хадераха.

Такие миссионеры давным давно побывали на Арракисе, и миссия их оказалась успешна, потому что фримены жили лишь мечтой о появлении избранного, который поведет их в светлое будущее. Это было предсказано в их легендах, и Джессика поняла, что они с сыном полностью соответствуют этому предсказанию.

Фримены с Арракиса были воодушевлены приездом Джессики по двум причинам. Во-первых, их собственная преподобная мать Рамалло была стара и близка к смерти. Благодаря обучению у Рамалло Джессика стала идеальным выбором для ее замены.

Во-вторых, в их пророчестве было указано, что махди, их мессия, должен быть рожден как раз от представительницы Бене Гессерит и Преподобной Матери. Чтобы подтвердить пророчество и обеспечить своему сыну поклонение и преданность фрименов, леди Джессика решилась принять на себя эту участь.

Она знала о страшных рисках и последствиях становления полноценной Преподобной Матерью, но все равно согласилась на это. Согласно ритуалу фрименов, Джессика приняла внутрь токсичную жидкость молодого песчаного червя, чтобы получить Воду Жизни и разблокировать связь со всеми предыдущими Преподобными Матерями.

Этот поступок не только повысил ее до статуса Преподобной матери, но и коренным образом изменил плод, который она носила, вызвав Мерзость у ее нерожденной дочери Алии. Из-за этого Алия получила доступ к памяти своих предков, еще находясь в утробе и не имея собственной сформировавшейся личности. Что в итоге привело к огромным проблемам годы спустя.

А пока леди Джессика, став Преподобной Матерью фрименов (один из самых главных титулов их общества), сыграла решающую роль в объединении народа пустыни. Именно Джессика вместе со Стилгаром посещала разные племена и сиетчи, убеждая фрименов в том, что ее сын — обещанный в пророчестве махди, который поведет их вперед к свободе и величию.

И ей это удалось. Джессика помогла Полу Атрейдесу возглавить фрименов и с их помощью свергнуть власть Харконненов на Арракисе, а также заманить в ловушку самого императора и вынудить того передать власть Атрейдесам.

Пол Атрейдес стал императором и, будучи Квистац Хадерахом, получил безграничные возможности.

Но вскоре оказалось, что методы Пола вызывают у леди Джессики большие вопросы.

Как испортились отношения Джессики с ее сыном Полом

После того, как ее сын покорил Дом Коррино и Дом Харконненов и стал императором, Джессика осталась на Арракисе на год. Она сопровождала императора Муад'Диба в его первом официальном государственном визите на Каладан — их родную планету.

Когда в столицу Каладана прибыл курьер с сообщением, что воины-фримены захватили Кайтейн, Пол назначил свою мать герцогиней и правительницей водной планеты, а сам отправился решать эту проблему. Джессика была счастлива занять этот пост — она всегда любила Каладан, прекрасный мир с нетронутой природой.

Также к ней на Каладане присоединился Гурни Халлек, который помогал ей в управлении. Джессика и Гурни стали править планетой с неизменной справедливостью. Ей особенно нравилось участвовать в местных празднествах в городе Кала во время смены времен года.

Некоторое время спустя Пол попросил свою мать сопровождать Чани Кайнс и Ирулан Коррино в миссии на родную планету изгнанного Дома Коррино на Салусе Секундус, чтобы посмотреть, как проходит процесс терраформирования этой планеты.

На Салусе Секундус бывший падишах-император Шаддам Коррино IV и его помощник Хасимир Фенринг поприветствовали свиту Джессики и пригласили их на официальный ужин. За ужином Фенринг стал жаловаться леди Джессике на излишнюю жестокость ее сына Пола, который уничтожал целые миры, если те отказывались признавать его власть.

Уже тогда Джессика забеспокоилась из-за поведения своего сына.

Шли годы, и Джихад Муад'Диба достиг апогея. Джессика начала сомневаться в здравомыслии своего сына, полагая, что, возможно, он превратился в Мерзость — то есть стал одержим личностями кого-то из своих предков и больше не контролирует себя.

За консультацией она отправилась на планету Валлах IX, в обитель ордена Бене Гессерит, к которому когда-то принадлежала. Там к Джессике обратились Гайя Елена Моийям и Мать-настоятельница Харишка, которые предложили Джессике пост Матери-настоятельницы всего ордена Бене Гессерит, если она убьет своего сына Пола.

Размышляя обо всех человеческих страданиях, которыми виной был Пол Атрейдес, Джессика внутренне согласилась с тем, что Пол действительно стал самым жестоким правителем в истории человечества. И хотя ее разрывала мысль об убийстве собственного сына, Джессика не могла выкинуть ее из головы.

Однако вскоре Пол встретился с матерью, предвидя ее мысли и намерения. Пол объяснил Джессике, что он должен уничтожать все эти миры, потому что люди, которые смотрели на него как на своего рода Мессию, должны узнать, какую тиранию могут породить ложные мессианские надежды. После того, как человечество увидело его зверства, оно никогда больше не поверит в спасение одного человека — именно в этом и заключался его план.

Узнав обо всем этом, Джессика была вынуждена смириться, так как поняла, что поступки Пола — это меньшее зло ради будущего блага человечества.

Как Джессика отреклась от дочери Алии и финал ее жизни

Тем временем враги Пола Атрейдеса не оставляли его в покое. Очередной заговор привел к тому, что Пол ослеп, потерял свои силы и ушел в пустыню, где, как предполагалось, умер.

Сразу после предполагаемой смерти Пола Джессика вернулась с Гурни на Арракис, беспокоясь о своих внуках — Лето и Ганиме. Она также была встревожена растущей жестокостью, которую ее дочь Алия использовала для укрепления своей власти после "смерти" Пола.

Джессика с тревогой наблюдала, как Алия создала фанатичную религиозную организацию, поклоняющуюся семье Атрейдесов. Джессика также была обеспокоена тем, что Алия запретила все формы выражения противоположного мнения и казнила друга детства Пола, Бронсо Верниуса, за его статьи.

В конце концов она вернулась на Каладан, глубоко обеспокоенная судьбой Империи, так как подозревала, что Мерзость в ее дочери Алии набрала силу, и та стала одержима личностью одного из предков (как выяснилось — Владимира Харконнена).

Спустя долгое время после предполагаемой смерти Пола Джессика вновь вернулась на Арракис, чтобы осмотреть его детей — Лето II и Ганиму Атрейдес, в надежде, что они не являются Мерзостью. Однако, выполняя свою миссию, она обнаружила, что ее собственная дочь, Алия, исполнявшая обязанности регента, была одержима покойным Владимиром Харконненом, который побуждал ее уничтожить Империю Атрейдесов из мести.

Алия понимала, что мать является для нее прямой угрозой, а потому Джессика оказалась в опасности. Для ее защиты от своей дочери, Дункан Айдахо "похитил" Джессику и отвез ее на Салусу Секундус, родину изгнанного Дома Коррино.

Там Джессика на закате жизни обучала Фарад'н Коррино обычаям Бене Гессерит, невольно готовя его к роли мужа Ганимы и королевского писца своего внука Лето II. Вероятно, именно там, на Салусе Секундус, Джессика и закончила свой жизненный путь, оставив после себя огромное наследие.

- Высота 20 км. До столкновения с поверхностью планеты 17 секунд. – Звук бортового компьютера с трудом пробивался сквозь бесконечный звон в моих ушах. Похоже на последствия от взрыва нашего корабля. Впрочем, легко отделался. Меня зовут Алекс Мил. Я младший навигатор на небольшом грузовом корабле под названием «Священный ковчег». Пафосное название, не правда ли? Однако, на деле наш корабль - это помойное ведро, летающее лишь на добром слове и прямых руках инженеров, чуть ли не собирающих его с нуля после каждого рейса. Поэтому неудивительно, что ЭТО произошло.

После очередного сбоя в топливной системе последовало унылое сообщение от капитана. «Все под контролем» - сказал он. Скоро неполадки будут устранены. Но они не были устранены! Формально я все еще младший навигатор на корабле под названием «Священный ковчег». Фактически я - безработный, летящий в спасательной капсуле к черт знает какой планете от корабля под названием «Священный ковчег», разлетевшегося после взрыва на кусочки. Вот и что мне теперь делать?!

– Внимание! Столкновение с поверхностью планеты через 3, 2, 1. – За словами бортового компьютера последовал легкий удар от соприкосновения с поверхностью. Похоже, несмотря на наличие повреждений, некоторые системы спасательной капсулы продолжили функционировать в штатном режиме. Повезло….

– Внимание! Судя по данным переданным с основного корабля, вы потерпели крушение. Сохраняйте спокойствие. Согласно спасательным протоколам было отправлено экстренное сообщение с просьбой о помощи. В случае наличия поблизости других кораблей, вы будете эвакуированы в ближайшее время. – Ага, конечно, помощь подоспеет сию минуту. Во всех фильмах в таких случаях помощь если и приходит, то в самом конце, когда главный герой уже отчаялся и находится на волосок от гибели. А я не хочу находиться на волосок от гибели! Совершенно точно не хочу! Кто-нибудь вообще летает в этой глуши кроме нашего заплесневелого капитана? И вообще, выжил ли хоть кто-то кроме меня? Если да, то все значительно лучше. Надо объединиться и действовать вместе.

- Компьютер, есть ли сигналы от других спасательных капсул?

- Сигналы отсутствуют.

Черт! Впрочем, чего я еще ожидал. Я ведь выжил лишь благодаря своей трусости. Когда ко мне пришло сообщение от капитана с требованием явиться на верхнюю палубу, я уже все понял. Дым валил изо всех щелей. Инженеры бегали туда-сюда. Краем уха я услышал про пожар и необходимость приземляться на планету. И тут ко мне пришло сообщение от моего друга Ганса. Он был одним из тех, кто находился в самой жаркой точке рядом с поломкой. Сообщение было кратким: «Надо валить с корабля». Поэтому пока все бежали на верхнюю палубу, я побежал вниз и, не задумываясь, залез в спасательную капсулу. Мне было все равно, что произойдет дальше. Меня не волновало то, что Ганс мог ошибиться. То, что за неподчинение и бегство меня в лучшем случае ждало увольнение с занесением в личное дело, после чего работу уже не найти. Все что я хотел - это выжить! Да, только этого!

Когда я спустился к спасательным капсулам, там было пусто. Ни одного такого же труса, как я. Наверняка, Ганс тоже пытался. Может и еще кто-то, но взрыв произошел почти сразу, как моя капсула отделилась от корабля и, выйдя в открытый космос, устремилась к планете. Думаю, не стоит надеяться, что выжил еще хоть кто-то

- Внимание! Судя по информации из колонизационного справочника, на данной планете несколько земных месяцев назад была основана небольшая колония «Эремия». Сигнал бедствия был отправлен в колонию. Дистанция до колонии составляет 23 км.

Ура! Неужели и впрямь повезло! Кто бы мог подумать, что планета заселенная. Еще и так близко ко мне. Похоже на то, что наш капитан не совсем выжил из ума, когда выбирал маршрут. Значит учитывал старый хрыч возможность возникновения внештатных ситуаций. Нужно взять еду с водой и идти туда.

Освободив себя от ремней, плотно удерживавших меня в кресле, я собрал припасы примерно на три дня. Мне хотелось бы взять еще, но большая часть неприкосновенных запасов капсулы испортилась, т.к. за ними никто не следил. Даже то, что я взял, не казалось особо свежим и могло плохо сказаться на моем здоровье. Путь по незнакомой пересеченной местности с легкостью может занять и неделю. Надеюсь на то, что хотя бы запасы воды удастся пополнить.

Когда я вышел из капсулы теплый воздух обволок мое лицо и тело. Похоже на этой планете сейчас лето. Все вокруг зеленеет и цветет. Температура оказалась довольно комфортной. Моя капсула приземлилась в лесу, и, стало быть, путь мой пролегал через него. Деревья в нем напоминали земные дубы, так что под ними не было сильных зарослей, а местная звезда не палила слишком сильно. Благодаря портативному навигатору я мог примерно осознать, где нахожусь, и в каком направлении мне надлежит идти.

На моем пути постоянно возникали овраги и небольшие холмы, что изрядно выматывало. Тем не менее, спустя половину дня пути я убедился в том, что удача на моей стороне. Мне удалось выйти к небольшой расчищенной дороге. Несмотря на то, что никакого покрытия на ней не было, лес вокруг казался вырубленным, а на земле образовалась колея. Однако было заметно, что по дороге уже давно никто не ездил. То тут, то там начали пробиваться ростки деревьев, а большая часть земли уже скрылась под слоем травы. В любом случае идти здесь намного легче, чем в девственном лесу.

Несмотря на все мои старания, добраться до колонии за один день не получилось. Пришлось встать на ночлег рядом с небольшой рекой. Стоит ли пить из нее воду? Я могу прокипятить ее на костре, однако мне неизвестно что может обитать в ней. В конце концов, это ведь не Земля. Учитывая наличие дороги, я успею дойти до колонии задолго до того как у меня закончится вода. С этими мыслями идея о подобном использовании речки была отложена на крайний случай.

Я поставил палатку и удобно в ней устроился. Тем не менее, вряд ли мне удастся поспать. Меня пугает каждый шорох и писк в лесу. Палатка дарует иллюзию защищенности, но этого мало.

Как и ожидалось, ночь прошла беспокойно. Периодически я засыпал от усталости, но любого хруста хватало, чтобы разбудить меня и отогнать сон. Утром, собрав свои вещи, я продолжил путь к колонии. Если верить справочнику, то количество жителей в ней слегка переваливает за три сотни человек. Они - лишь разведчики. Если все пойдет хорошо, то в будущем сюда прибудут еще люди.

Само поселение было предназначено для добычи полезных ископаемых в горном массиве, а потому располагалось оно на возвышенности, что слегка потрепало мою выносливость. Но вот, наконец-то, я на месте. Лес закончился и на мою кожу стали падать палящие лучи местной звезды.

Колония представляла собой десяток длинных зданий, внутри разделенных на квартиры, офисы, мастерские и т.п. В отдалении также располагалось три больших ангара. Очевидно, там хранится вся техника.

Переполненный радости я поспешил к домам, но внезапно под моей левой ногой что-то хлюпнуло и она начала утопать, как в речном иле. Бросив быстрый взгляд, я увидел, что на дороге образовалась лужа. Шириной около полуметра, а длиной метра два. Но разве недавно был дождь? За все время, что я шел через лес, я не встретил ни одной лужицы, а тут под палящим светом местной звезды расположилась столь большая. Странно как-то… ну да ладно.

Наконец, я приблизился к домам настолько, что на стекающихся к поселению дорогах появилось покрытие. Однако кое-что начало меня беспокоить. До сих пор я не встретил ни одного человека, а ведь до первого дома мне оставалось всего пара сотен метров. Не было слышно и звуков простой жизнедеятельности человека.

Когда я наконец-то вошел в колонию, мои страхи подтвердились. Улица была абсолютно пустой. Более того, к моему ужасу, Эремия казалась такой же заброшенной, как и дорога, по которой я пересекал лес. Неужели идея с колонией потерпела неудачу? Тогда жителей уже давно увезли отсюда. О нет! Что мне теперь делать? Стоп! Почему все здесь оставлено почти нетронутым?

Я шел по улице и заглядывал в окна. Столы, стулья, документы и прочее – все осталось на своих местах. Дойдя до середины длинного дома, я заметил центральный вход в него. Внутри здание представляло собой вереницу квартир, в которых раньше жили люди. В глаза мне бросилась одна открытая дверь. Войдя в нее, я обнаружил обустроенное двухкомнатное жилище. Все вещи были на месте, как будто хозяева не уехали, а вышли в магазин за продуктами. И тут в мою голову ударила страшная мысль. Я решил, что мне срочно нужно осмотреть и другие квартиры. В надежде, что хотя бы часть из них также открыта, я пошел дальше по коридору. Через некоторое время моему осмотру подверглись три квартиры, позволившие мне убедиться, что во всех из них большая часть вещей осталась на своих местах. Но, когда я вошел внутрь четвертой, то холод пронзил мои кости. Прямо напротив входа под потолком висела сплетенная из веревки петля, а под ней расположилась лужа. Лишь сейчас я заметил, что жидкость напоминает не столько воду, сколько желе.

Тело уже убрали? Или кто-то решился на подобное, сплел удавку, но в итоге передумал? Все вокруг выглядело так, будто жители не закончили свою миссию и не уехали восвояси, а в спешке сбежали отсюда. Что их могло так напугать? Что заставило бросить свои дома? Мне тоже нужно бежать?

Эта колония недостаточно большая, чтобы располагать межпланетарным кораблем, способным в любой момент увезти их отсюда. Вероятно, все, что у них было, это десяток планетарных кораблей для перемещения по поверхности планеты. Однако в таких поселениях всегда есть средство связи с колонизационным правлением. Им они и должны были воспользоваться в случае чрезвычайного положения. Чаще всего это вышка, красующаяся посреди колонии. Как раз такую я видел над одним из ангаров. Стало быть, колонисты могли либо вызвать эвакуационную группу, либо улететь на планетарных кораблях. Логично, но плохое предчувствие меня не отпускало.

С целью найти средство связи я отправился к ангарам. От утреннего оптимизма не осталось и следа. Паника начинала подступать к моему сознанию. Я не мог просто идти, осознавая, что где-то рядом есть то, что привело к бегству целой колонии. Кроме того меня пугала неизвестность. Оставили они оборудование или забрали с собой? Если второе, то мои шансы на выживание сильно сократятся.

С ходьбы я перешел на бег и, наконец, добрался до площадки перед ангарами. Отсюда в воздух поднимались планетарные корабли, и уезжала различная наземная техника. Первым, что бросилось мне в глаза, были два сгоревших корпуса планетарных кораблей. Они лежали в положении, свидетельствующем о неудачной попытке взлететь. Но самое страшное было рядом с ними. Вокруг каждого остова разлилась эта мерзкая жижа, образовав огромные лужи. Еще множество мелких луж виднелись повсюду. Помимо них на поверхности площадки и корпусах кораблей я мог различить многочисленные следы от выстрелов энергетических винтовок. И… пятна… много выцветших красных пятен. Кровь….

- Что здесь произошло? – В голове с бешеной скоростью формировалась картина. Кто-то пытался улететь. Кто-то хотел их остановить. Началась перестрелка. Два корабля загорелись, а остальные улетели? Судя по количеству крови, погибло много людей. Однако тел нет. Никаких останков.

Разумеется, предположение насчет луж уже начало отпечатываться в моем сознании, вселяя ужас. Но как такое возможно? Энергетическая винтовка максимум пробьет дыру в теле человека, но полностью растворить его не оставив ни единой косточки? В любом случае нужно как можно скорее убраться отсюда!

И вот я уже внутри ангара, в котором по моему предположению располагалось помещение связи. Здесь стояла нетронутой различная техника для обустройства колонии и шахт. Полагаю, доступ к моей цели должен открываться из административных помещений. Немного побродив в ангаре, я наткнулся на отдельное помещение и открыл дверь в него.

Как только я вошел, дикий запах ударил в нос и меня тут же вырвало. Никогда в жизни не чувствовал ничего подобного. В большой комнате по обе стороны от прохода на боку лежали столы, образуя линии разграничения. Между ними располагалась тропа, позволяющая пройти. Но самое страшное было за столами. Огромные лужи этой проклятой жидкости, растекшиеся как при извержении вулкана. Ее было столько, что под ней не удавалось разглядеть пол. Вероятно, если встать посередине, то ноги утонут примерно по колено. Не могло столько людей просто так умереть в одном месте. СЮДА СВАЛИВАЛИ ТЕЛА?!

На открытом воздухе запах не чувствовался, но здесь он раскрылся во всем своем ужасающем превосходстве. Будучи не в силах оставаться тут, я сразу же захлопнул дверь и убежал в противоположном направлении.

Походив еще немного, я нашел другую дверь. За ней также стоял неприятный запах, но значительно слабее. Войдя внутрь, я бросил взгляд на ту часть комнаты, которую было невозможно увидеть из дверного проема. Тут не было окон. Не было столов и стульев, а также какой-либо другой мебели. Не было ничего, кроме огромной лужи выцветшей крови и множества отверстий от выстрелов на стенах. Все отверстия располагались примерно в одних тех же местах, что формировало в воображении неприятно знакомые силуэты людей. Место массовой казни…. От осознания происходившего, слегка помутился рассудок, а ноги начали подкашиваться.

Я не хотел находиться здесь ни секундой дольше. Мне нужно немедленно найти устройство связи и уйти отсюда. Отсижусь в лесу и придумаю, что делать. Поискав еще некоторое время, я, наконец, нашел нужное мне помещение. Рубка!

Прямо напротив входа стояло кресло. Его ножки утопали в жидкости похожей на желе с неприятным запахом. Кто-то умер прямо здесь. Я аккуратно вошел в комнату и подошел к креслу. Судя по оборудованию вокруг – это то, что мне нужно. Устройство связи на первый взгляд выглядит целым. Подойдя ближе, я увидел несколько исписанных листов бумаги. На самом верхнем из них было написано большими буквами: «ПРОЧТИ». Подобрав листы, я начал вглядываться в слова.

«Меня зовут Джозев Ханди. Я являюсь первым заместителем начальника колониальной экспедиции номер 23197489 под названием «Эремия». Мы прибыли на эту планету 27 дней назад. К сожалению, на текущий момент можно с уверенностью констатировать, что наша миссия провалилась, а колония уничтожена. Думаю, это мой последний отчет.

Все колонисты прибыли на планету 13 числа. К тому моменту, благодаря орбитальному снабжению с корабля «Элегия», были установлены все жилые, административные и технические здания. Наша задача заключалась в более детальном разведывании близлежащих территорий и залежей полезных ископаемых, а также проектирование инфраструктуры для расширения колонии. На протяжении первых двух недель все шло в штатном режиме, однако у многих поселенцев были обнаружены повреждения слизистых оболочек, в особенности ротовой полости, проблемы с пищеварением и схожие легкие симптомы. На тот момент медицинский персонал сделал заключение, что это связано с акклиматизацией колонистов.

Проблемы начались на 13 день, 26 числа. Один из инженеров, прокладывавших дороги, второй день подряд не явился на работу и не сообщил о причинах своего отсутствия. Связаться с ним также не удавалось. Предположив худшее, была вскрыта его квартира, в которой он и был найден - мертвым. И смерть его была ужасной. Внешних повреждений на теле не было, однако вскрытие показало, что у него будто растворились внутренности, начиная с желудка. Как будто его напоили какой-то кислотой, но ее следов обнаружено не было. Причем процесс растворения продолжался чуть ли не на глазах.

Даже в самом простом своде правил колонизации будет четко написано, что о подобных событиях требуется незамедлительно сообщать в колонизационное правление. Но ОН уперся. Георг Мюр - начальник нашей колониальной экспедиции. Он сразу назвал это происшествие убийством и возложил на себя миссию по поимке преступника. Начал говорить, что нужно действовать по горячим следам и нельзя сообщать в правление, иначе они разведут бюрократию, позволив злоумышленнику сбежать. Какая чушь! Он просто за свою шкуру переживал. Это была первая колония, которую ему доверили, а тут такое.

Думаю, он и впрямь искренне хотел найти убийцу, чтобы выслужиться. Но проблема в том, что поселенцы друг друга не знали. Всего две недели как в одной колонии оказались. Никто друг другу не доверял. Подозрительных одиночек полно. Мотивы могут быть самыми разнообразными. Вот и бились мы в стену с этим «расследованием». Я пытался убедить его уже тогда, но Георг не хотел слушать.

И вот на 16 день, 29 числа, на работу не вышла одна кухарка. Вскрыли квартиру, и нашли ее в таком же состоянии, как и первого. Медики хотели какие-то дополнительные исследования провести, но начальник наотрез запретил. Ему позарез нужен был убийца.

На тот момент уже начались недовольные разговоры. Поселенцы умирают, а он за свое кресло держится. И Георг знал об этом. Поэтому, когда на 17 день произошел третий случай и о проблеме были осведомлены уже все колонисты, он сделал то, что в итоге подписало нам смертный приговор. Люди, и я в их числе, перестали подчиняться, решив самостоятельно сообщить в колонизационное правление о сложившейся ситуации. Начальника за такое самоуправство по головке бы не погладили. И, решив, что терять ему уже нечего, этот дурак вырвал из средства связи усилитель, а также забрал со склада все запасные. Георг спрятал их в месте, о котором знал только он сам.

Разумеется, люди решили разузнать у него, что же это за место. Простые разговоры не помогли и даже когда на нем стали множиться синяки, он не заговорил. Похоже, Георг очень дорожил своей работой. Тогда я и предложил один способ. Мы связали его и вставили шланг в рот. Затем пустили воду. Такая водная пытка практиковалась в некоторых местах. Человек начинает захлебываться, но не умирает.

Когда мы только начали, он сразу стал дико орать. Мы прекратили, а Георг вместо того, чтобы заговорить, закашлялся кровью. Не переставая кашлять и кричать, он схватился за живот, встал на ноги, сделал пару шагов, и тут у него брюхо все вывалилось вместе с желудком, кишками и прочим. Так он и умер. А органы его будто плавились на глазах. Ужасное зрелище.

На этом моменте уже даже полный дурак мог бы начать что-то понимать. Мы потребовали у медиков немедленного проведения исследований трупа. Тут-то они и нашли свору бактерий, которые буквально сжирали погибших изнутри. Причем об этих бактериях все было известно еще до нашего прилета сюда. Однако их количество в естественной среде настолько незначительно, что, как предполагалось, угрозы для человека они не представляли. В итоге же выяснилось, что эти бактерии вообще не выводятся из организма человека. Более того они создают внутри нас особую, благоприятную для себя среду. Когда с этим они закончат, то сразу начинают размножаться с неимоверной скоростью, поедая человека изнутри и буквально растворяя его. Единственное, что их затормаживает это дневной свет. На нем процессы их жизнедеятельности резко замедляются, но ведь мы не можем просто взять и вывернуть себя наизнанку, чтобы остановить их. Такая вот беда.

А второй бедой оказался наш начальник, который даже после своей смерти не переставал доставлять нам неприятности. Он ведь так и не раскрыл место, где спрятал усилители. Целые сутки вся колония только и делала, что искала их. Наконец, нашли. Принесли назад и тут выяснилось, что Георг, когда прятал, своими кривыми руками повредил их. Только один подлежал ремонту. Починку доверили лучшему из инженеров, да вот только он не сказал, что у него внутри уже боли страшные начались и руки из-за этого дрожат. В общем, доломал он последний усилитель. Так мы остались без связи. Его страшно чувство вины мучило, поэтому, как мы думали, он перестал выходить на люди. Вот только на третий день с пропажи мы его достали из петли. К тому времени у него уже вся нижняя часть тела превратилась в мерзкую жижу и растеклась по полу. Мы ничего трогать не стали. Побоялись, да и по правде действительно злились на него, хоть это и неправильно.

К тому моменту всем уже было объявлено, что пить местную воду нельзя. Мы расходовали неприкосновенные запасы, доставленные с Элегии. Выдавали совсем чуть-чуть и большинству это не нравилось. Нашей последней надеждой был факт отсутствия связи. Колонизационное правление должно было это заметить и послать кого-то с проверкой. Главное для нас - продержаться.

Но есть одна проблема, которую многие стали подмечать. Слишком нас много. С текущими запасами и пары недель не продержимся. Осознав это, часть сотрудников службы безопасности решила действовать. Когда вся охрана рядом с нашими запасами воды оказалась вовлечена в заговор, они приступили к реализации плана. Перетащили всю оставшуюся воду в планетарные корабли и попытались улететь. Разумеется, это заметили. Те, кто не был с ними в сговоре, начали стрелять. В ответ также началась стрельба. Вскоре сбежались обычные люди, и перестрелка превратилась в бойню, в ходе которой 7 кораблей смогли улететь, а два сгорели на площадке вместе со всей водой. Теперь любому было понятно, что нас ожидает.

В тот момент я осознал бремя, легшее на мои плечи. Все эти люди, оставшиеся в колонии, надеялись на какое-то чудо, но я все понимал. Рано или поздно пришлось бы это сделать. Я обсудил ситуацию с охранниками, которые могли здраво посмотреть на ситуацию и они согласились со мной.

И так, на рассвете 26 дня существования колонии «Эремия» верные мне люди обошли все посты охраны и забрали жизни тех сотрудников, которые не смогли бы понять. Затем они отправились к оставшимся несчастным. По моей указке они собрали всех во втором ангаре под предлогом раздачи воды из секретных запасов, а в первом подготовили две комнаты. Группами по 10 человек они переводили людей из одного ангара в другой и освобождали их от грядущих мучений. В скором времени не осталось никого кроме нас. Никто не хотел делать это с самим собой, но кто-то должен был остаться последним. Они предложили тянуть жребий, но я не собирался этого делать. Я взял ответственность на себя и, когда нас осталось лишь двое, именно я нажал на курок и остался один.

И вот я здесь на 27 день существования колонии Эремия. Совершенно один. Я думал, что мне хватит мужества сделать это с собой, но я не могу. Курок будто не хочет двигаться. Мне очень больно, но я не могу решиться. Не могу наполнить свои руки силой. Пишу эти строки, чтобы хоть немного отвлечься. Неужели я так и умру? В невыносимых муках? За что? Почему я…».

На этом записи обрываются.

- Нет! Нет! Нет! Нет! Устройство связи сломано! Вода отравлена! Что же делать? ЧТО! МНЕ! ДЕЛАТЬ!? – Отчаяние охватило меня. Из моего разума сразу же исчезли мысли о трагедии колонии, о всех этих жертвах. Мне было все равно. Мысли хаотично бегали в голове, не позволяя собраться. Пойти ли мне куда-то дальше или остаться здесь? Может попытаться найти тех, кто улетел? Нет! Это безнадежная затея. Наверняка они улетели очень далеко, чтобы другие колонисты не могли найти их. Неужели… это конец?

Насколько хватит моей воды? Даже с учетом экономии меня хватит от силы на неделю. Быть может, какие-то источники воды не заражены? Или можно пить сок деревьев? Нет! Нет! Нет! Я ведь не смогу узнать безопасно ли это, пока не станет слишком поздно. Черт….

Сколько бы я не обдумывал сложившуюся ситуацию, решения найти не мог. У меня не было иного выбора кроме как разделить надежды колонистов и смиренно ждать помощи. Придет ли она потому что, кто-то получил сигнал бедствия со Священного ковчега или колонизационное правление, наконец-то, решит навестить колонию, которая уже несколько месяцев не выходит на связь? Мне все равно. Я могу лишь надеяться.

Со своей стороны я сделал все, что мог лишь бы уменьшить расход воды. Старался как можно меньше двигаться. Избегал света местной звезды. К счастью, еды в городе было множество. Консервы, которые явно приготовили не здесь. Ел я только то, что не вызывало сильной жажды.

Поначалу все шло хорошо, и я даже сохранял подобие оптимизма. Однако время продолжало течь, и никаких намеков на спасение не было. Неужели мне суждено умереть здесь от обезвоживания? А ведь в округе есть река. Порой, когда я закрываю глаза, то слышу ее журчание. Слышу, как необузданный поток несет вдаль то, чего я сейчас так сильно желаю. Но нельзя поддаваться этим мыслям. Я должен терпеть.

Вода закончилась на 8 день. К тому моменту я уже был обезвожен из-за жесткой экономии. Спустя еще два дня меня начали терзать мысли. Может сделать хотя бы один глоток? Это ведь недостаточно, чтобы расплавиться? Они неделями пили эту воду, а я сделаю всего глоток. Да, точно. Ничего не будет, если пить в меру. В конце концов, я ведь все равно умру без воды, если не попью.

Эти размышления все сильнее укоренялись в моем сознании. Думаю, я бы выпил местной воды, и дело не ограничилось бы одним глотком. Убедить себя, что еще парочка будет неопасной проще простого. Особенно когда не пил несколько дней. Понятия не имею, как я сдержался. Так я провел еще один день. И, наконец, спустя 12 дней с моего крушения, я услышал их. До сих пор не уверен не галлюцинации ли это.

Корабль под названием «Зияние судьбы» вышел на орбиту планеты. На моем персональном коммутаторе раздался сигнал, на который из последних сил я смог ответить. Это было просто божественное проведение. Они получили сигнал бедствия со Священного ковчега и действительно откликнулись на него. В тот момент я понял, насколько же удачлив. Они забрали меня и дали вдоволь напиться. Тогда я рассказал им все, что узнал о планете и колонистах.

Спустя 12 дней после моего крушения. Спустя множество дней, когда я находился на грани жизни и смерти. Спустя все сомнения. Я выжил.