Почти год назад Росатом объявил о начале конкурса фантастических рассказов с общим названием "История будущего"
Очень интересные условия - описать мир будущего, где многие проблемы решены, жизнь в целом прекрасна, но конечно же далека от утопии, так как присутствуют новые вызовы.  Вот детальное описание на странице конкурса https://fhistory.ru/#rec828904257
Чесслово, мне понравилась идея и я тоже накатал рассказ, отправил его на конкурс.  И сходил на вручение главных премий, нет, увы, не мне:)
На вручении первым выступал представитель Росатома и рассказал, как у него появилась идея конкурса - нет фантастики, где мечтали бы о будущем, в котором хотелось жить. Понятно, что сам представитель был из поколения читавшего Стругацких, Ефремова, Лукодьянова, Беляева и других писателей, с мечтами о мире Полдня.
В общем, идея супер.
И вот во что вылилось.  Прислали более двух тысяч рассказов, а конкурсная коммисия прочитала 19 штук, отобранных какими-то "ридерами" Хз, по каким критериям.  А потом огласили победителей.
Я ничего не имею против тех, кто победил, но блин, рассказы не о прекрасном будущем там.  Вот описание - https://author.today/post/733585
И примерно все победители также далеки от идеи конкурса.
Короче, деньги освоены, окололитературная тусовка приятно провела время и заодно немного заработала.
Хз, что дальше сказать. Напишу, пожалуй, в росатом с предложением назначить меня председателем жюри на следующий год:)

Когда в секундах чувствуется радость,
Когда в минутах чувствуется боль,
Когда в часах: то пустота, то слабость.
Я пью. Ища покой.

Когда друзьям звоню, но только хуже.
То: "Не звони". То: "Некогда". То: "Ну зачем?"
Чувствуя себя совсем ненужным,
Сильней теряюсь, в решении проблем.

Когда тебе звоню, в любое время суток.
Слышу: "Здравствуй! Как дела?" и пару шуток,
Тогда секунда длится больше чем всегда.
И в голове: "Ты та! Не надобно вина".

Когда читаешь Бунина, кажется, будто смотришь на старый, пожелтевший снимок. На нём - улыбки, молодые лица, ясные глаза. Но ты знаешь: почти все эти люди уже умерли, их судьбы сложились трагически, а счастье оказалось мимолётным. Эта горькая нота пронизывает всё творчество писателя. Для Бунина любовь - не начало, а всегда конец. Не встреча, а вечное прощание.

Почему же у него любовь неотделима от потери? Может быть, потому, что сам он, оказавшись в эмиграции, навсегда простился с Россией? Или потому, что видел: настоящее чувство слишком хрупко для этого жестокого мира? Так или иначе, его «Тёмные аллеи» и «Лёгкое дыхание» стали гимном той любви, что живёт лишь в памяти - превращаясь одновременно и в боль, и в высшую красоту.

"Тёмные аллеи" - когда прощание важнее встречи

Тот самый рассказ, что дал название всему циклу. Случайная встреча через тридцать лет. Он - важный генерал, она - хозяйка постоялого двора. Когда-то он бросил её, разрушил её жизнь. Теперь он несчастлив в браке, а она так и не вышла замуж, пронеся свою любовь через годы.

"Молодость у всякого проходит, а любовь - другое дело", - говорит она. В этих простых словах - вся суть бунинского взгляда. Любовь не подвластна времени. Она живёт где-то вне обычной жизни, не становясь частью быта или семейного уюта. Она может существовать только как незаживающая рана - вечная, прекрасная в своей мучительности.

Генерал уезжает, понимая, что потерял единственную настоящую любовь в жизни. Но Бунин тонко намекает: даже если бы он тогда женился на Надежде, счастье вряд ли состоялось бы. Настоящее чувство возможно для него лишь как утрата. Лишь потеряв, можно по-настоящему понять ценность любви.

"Лёгкое дыхание" - красота, обречённая на гибель

Кажется, это история о грехопадении и наказании. Юная гимназистка Оля Мещерская с её знаменитым "лёгким дыханием" - живая, яркая, прекрасная. И поэтому обречённая. Её убивают на вокзале, среди толпы, в самый расцвет молодости.

Но Бунин делает нечто удивительное. Он рассказывает о её жизни после смерти. Не физической - той, что продолжается в памяти классной дамы, в разговорах, в том самом "дыхании", которое "рассеялось в мире, в этом облачном небе, в этом холодном весеннем ветре".

Любовь Оли к офицеру - такая же стремительная и обречённая, как и она сама. Не роман, не развитие отношений, а мгновенная вспышка - и сразу гибель. Бунин словно говорит нам: красота и любовь слишком хрупки для этого грубого мира. Они могут явиться лишь на миг - и исчезнуть, чтобы стать вечной памятью, вечной болью, вечной тоской по утраченному.

Почему любовь не может длиться

Бунин писал «Тёмные аллеи» в эмиграции, навсегда простившись с Россией. Возможно, поэтому для него сама Россия стала той самой потерянной любовью, тем вечным прощанием. Его герои - такие же изгнанники в мире чувств, люди, навсегда утратившие свой любовный рай.

В бунинском мире любовь не может длиться по той же причине, по которой не может вечно цвести сад или вечно длиться юность. Она - момент высшей гармонии, за которым неизбежно следует распад. Как не может вечно сиять полная луна - она должна убывать. Так и любовь не может стать постоянным состоянием - только мгновением, навсегда запечатлённым в памяти.

Его герои прощаются на вокзалах, уезжают, умирают, расстаются. Но именно в этом прощании, в этой невозможности счастья Бунин видит подлинную красоту чувства. Любовь, превращённая в память, становится чище и сильнее любой реальной связи.

Боль как доказательство настоящего чувства

У Бунина есть странная, почти жестокая мысль: если любовь не причиняет боли, если о ней не тоскуют, если она не стала незаживающей раной - значит, это была не любовь. Его герои часто понимают, что по-настоящему любили, только потеряв. Ценность чувства измеряется для него степенью страдания.

В рассказе «Холодная осень» героиня провожает на войну жениха. Он погибает, а она проживает долгую жизнь - выходит замуж, теряет мужа в гражданскую войну, скитается по свету. И вот на склоне лет думает: "А что было в моей жизни? Только тот холодный осенний вечер". Вся жизнь прошла как будто мимо, а настоящим осталось лишь несколько часов прощания.

Бунин доводит до предела мысль о том, что настоящее существует лишь как память. Любовь реальна только тогда, когда её уже нет.

Прощание как главное событие

Когда читаешь Бунина, постепенно начинаешь понимать: для него прощание - не случайность, не досадное недоразумение, а главное событие любви. Только прощаясь, любящие по-настоящему понимают силу своего чувства. Только теряя, обретают.

Его рассказы - это не истории неудавшихся отношений. Это гимн вечной разлуке, которая оказывается единственно возможной формой вечной любви. Его герои не могут быть вместе не из-за внешних обстоятельств, а потому что сама суть любви - в её невозможности, в её призрачности, в её трагической природе.

«Тёмные аллеи» и «Лёгкое дыхание» - это не просто рассказы о любви. Это исследование того, как боль превращается в красоту, как потеря становится обретением, как мгновение прощания оказывается важнее всей последующей жизни.

Бунин не предлагает нам утешения. Он предлагает правду - горькую, трагическую, но единственно подлинную. Любовь стоит того, чтобы страдать. Память о потерянном счастье ценнее самого счастья. А вечное прощание - единственная форма вечной встречи.

Закрывая книгу Бунина, испытываешь странное чувство - не безысходности, а очищающей печали. Как после красивой, грустной музыки. Как после осеннего дня, когда золото листьев и прощальное солнце говорят о неизбежности конца - но именно в этом конце и заключена вся их хрупкая, незабываемая красота.

Источник

Есть книги, которые входят в жизнь тихо, без громких слов и обещаний. Они поселяются в душе и остаются там навсегда. Таким произведением стал для многих "Гранатовый браслет" Александра Куприна. Когда берёшь в руки эту небольшую повесть, кажется, будто открываешь старый альбом с пожелтевшими фотографиями. На них - лица людей, которых ты никогда не встречал, но чьи судьбы вдруг становятся тебе ближе и понятнее, чем иные современные истории.

Помню, как впервые читал эту книгу. Было пасмурное осеннее утро, за окном моросил дождь, и капли стекали по стеклу, словно слезы. Именно в такой атмосфере и происходит история Желткова - тихо, незаметно для посторонних глаз, но с такой глубиной чувства, что переворачивает душу.

Негромкая история негромкого человека

Георгий Желтков. Что мы знаем о нём? Мелкий чиновник, одинокий, неприметный. Если бы он прошёл по улице, вряд ли кто-то обратил бы на него внимание. Серый пиджак, скромная походка, взгляд, устремлённый куда-то вдаль. Но внутри этого "маленького человека" - целая вселенная, наполненная светом настоящей, большой любви.

Его чувство к княгине Вере Николаевне Шеиной похоже на свечу в тёмной комнате. Горит неярко, почти не заметно со стороны, но освещает всё вокруг тёплым, мягким светом. Восемь лет писем. Восемь лет молчаливого обожания. В наше время, когда отношения часто измеряются количеством лайков и моментальных сообщений, такая верность кажется чем-то нереальным, почти фантастическим.

Желтков не требует внимания, не навязывает свои чувства. Он просто любит. Как птица поёт - потому что не может не петь. Как река течёт - потому что такова её природа. Его любовь становится его сутью, его дыханием, его молитвой.

Браслет как исповедь

Сцена с гранатовым браслетом - одна из самых пронзительных в русской литературе. Старое, неказистое украшение, "дурного вкуса", как отмечает сама Вера Николаевна. Но для Желткова - это самая большая ценность. Единственная семейная реликвия, передававшаяся из поколения в поколение.

Когда он отдаёт этот браслет, он отдаёт частицу себя. Каждый гранат в нём - как капля его крови, как биение его сердца. Вера Николаевна ещё не понимает этого, рассматривая подарок с лёгким недоумением. Она видит просто украшение, а не крик души, не исповедь влюблённого человека.

Интересно, что Куприн специально выбирает именно гранаты - камни цвета крови. Не бриллианты, не изумруды, не сапфиры. Скромные гранаты, тёплые, живые, словно вобравшие в себя всю боль и нежность неразделённой любви.

Прощание как благословение

Когда Желткова просят оставить Веру Николаевну в покое, он не спорит. Не доказывает свою правоту. Не пытается объяснить, что его любовь - это не помешательство, а самое настоящее и чистое чувство. Он просто... уходит.

Его последнее письмо - это не жалоба, не упрёк, не просьба о пощаде. Это благодарность. Благодарность за то, что она просто есть в этом мире. Что можно о ней думать, мечтать, жить этим чувством. "Да святится имя Твое" - эти слова становятся не просто фразой, а символом абсолютного принятия и смирения.

Сцена его смерти описана Куприным с удивительной тактичностью. Никаких мелодраматических красок, никаких театральных жестов. Просто тихий уход человека, который не мог иначе. Который предпочёл смерть жизни без любви.

Момент прозрения

Для Веры Николаевны смерть Желткова становится моментом прозрения. Она наконец понимает, что мимо неё прошла та самая любовь, о которой мечтает каждая женщина. Та самая, ради которой стоит жить и ради которой не страшно умереть.

В сцене прощания с умершим Желтковым она видит на его лице выражение глубокого мира. И понимает: этот "маленький человек" обладал тем, что было недоступно ей, окружённой роскошью и внешним благополучием, - способностью любить по-настоящему. Без условий и оговорок. Без требований и ожиданий.

Музыка Бетховена, которую завещал послушать Желтков, становится тем самым гимном любви, который он не смог восславить при жизни. Вторая соната - не случайный выбор. Её торжественные, печальные аккорды идеально передают всю глубину его чувства.

Урок на все времена

"Гранатовый браслет" - это не просто история о неразделённой любви. Это размышление о том, что такое настоящие чувства. О том, что любовь - это не взаимовыгодный договор, а дар. Не требование, а благословение.

В наше время, когда всё измеряется прагматизмом и выгодой, история Желткова кажется анахронизмом. Но, может быть, именно сейчас она нужна нам больше всего? Как напоминание о том, что в жизни есть вещи, которые нельзя измерить деньгами или социальным статусом. Что настоящее счастье - в способности любить и быть благодарным за саму возможность этого чувства.

Когда я перечитываю "Гранатовый браслет", каждый раз нахожу в нём что-то новое. Что-то, что заставляет задуматься о собственной жизни. О том, не прошло ли мимо меня что-то важное? Не пропустил ли я ту самую "тихую любовь", которая, возможно, стучалась в моё сердце?

Куприн не даёт ответов на эти вопросы. Он просто рассказывает историю. А уж мы сами должны решить, что с ней делать. Как прожить свою жизнь - в суете и поиске выгоды или в тихом ожидании чуда, имя которому - любовь.

Проходят годы, сменяются эпохи, а "Гранатовый браслет" продолжает трогать сердца. Потому что настоящие чувства не стареют. Они вечны. Как вечна музыка Бетховена. Как вечна память о тех, кто умел любить по-настоящему.

ИСТОЧНИК

Всем привет!

Вот мы и начинаем потихоньку подползать к VII веку н.э. И, разумеется, я не могла обойти вниманием одну из самых ярких страниц в истории франков, да и вообще раннего европейского средневековья – междуусобную войну между королями Хильпериком и Сигебертом, спровоцированную, по сути, их жёнами – королевами Фредегондой и Брунгильдой. И вот сейчас расскажу, как они все докатились до жизни такой. Но для начала нужно будет поведать предысторию. Напоминаю, что читать историческую вводную не обязательно (тем более сегодня она большая), но может быть и полезно, и занимательно.

Полноценный рассказ об истории франков и династии Меровингов я начала с поста о Хильдерике I, сыне легендарного Меровея, его сыне Хлодвиге I и многочисленных внуках (тут: История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 2. «Меровинги. Король Австразии»). Внуки эти, между которыми Хлодвиг разделил своё королевство, поначалу жили в мире между собой и месили соседей – саксов, тюрингов и, конечно, бургундов. К слову, я обещала дорассказать историю короля Сигизмунда (516-524), сына Гундобада, и сейчас это и сделаю.

Сигизмунд поначалу тоже был приверженцем арианства, а потом стал последователем никейства и пытался склонить к тому же и прочих бургундов. Помимо этого, он печально прославился своими делами семейными. Первым браком он был женат на дочери Теодориха Великого, короля остготов, Тиудигото, и имел от неё сына, Сигириха, и дочь, Суавеготу. Суавеготу он выдал замуж за овдовевшего короля Австразии и старшего сына Хлодвига – Теодориха I (511-533/534).

А вот с сыном всё вышло куда печальнее. Сигирих невзлюбил свою мачеху и наездами на неё очень бесил отца. После очередного такого случая Сигизмунд психанул и приказал сына удавить. Потом он, конечно, раскаивался, даже в монастыре замолить свой грех пытался, но было уже поздно. И не только потому что он лишился взрослого наследника, но и потому что это стало формальным поводом для вторжения в Бургундское королевство франков в 523-м году, ведь сыновья Хлодвига и Клотильды приходились убиенному Сигириху троюродными братьями.

В итоге Сигизмунд, несмотря на поддержку своего брата, Годомара II (524-534), был взят в плен и казнён вместе со второй женой и сыновьями от неё. Однако война на этом не закончилось, т.к. Годомар успел сбежать и продолжил оказывать сопротивление. Умерили свой пыл и отступили франки только после поражения в битве при Везеронсе летом 524-го. Отчасти это, похоже, было связано с тем, что им тогда резко нашлось чем заняться и на родной земле – ведь в той битве пал второй сын Хлодвига от Клотильды – Хлодомер (511-524), которому достались земли со столицей в Орлеане. И из наследников у него, помимо братьев, были три малолетних сына…

Смекаете, к чему я веду, да? В общем, в 531-м добрые дядюшки мальцов, Хильдеберт I и Хлотарь I, решили, что им эти земли нужнее, обманом забрали племянников к себе и отправили своей матушке, монахине и будущей католической святой, послание с вопросом – как, мол, поступим с твоими внучками, мама, обрежем им волосы и сделаем благочестивыми монахами или оставим принцами с длинными волосами, но сделаем их мёртвыми? И, удивительное дело, будущая святая Клотильда…оказалась больше франкской королевой, чем бургундской христианкой. Уцелел после её ответа только младший сын Хлодомера и Гунтеки по имени Хлодоальд, которого преданные люди увезли и таки постригли в монахи. Впоследствии его канонизировали под именем святого Клода, однозначно его братьям, Теодебальду и Гунтару, повезло куда меньше – ни жизни, ни канонизации.

В общем, после этого франкские земли были поделены всего на три части. Да и то продлилось это относительно недолго. В 532-м году Хильдеберт, Хлотарь и их племянник, Теодеберт, сын Теодориха I от первой жены, Эстер, вновь вторглись в земли бургундов и на этот раз захватили их, а король Годомар II был убит и, похоже, не уцелел никто из его наследников. Бургундские земли утратили статус королевства и поделены были между тремя франкскими королями в 534-м году.

В том же году скончался и Теодорих I, который в наследство своему единственному сыну оставил нехилые территории. Расширились они отчасти и благодаря тому, что в свои тёрки за власть его вовлекли короли Тюрингии. Просто так напасть на тюрингов франки вряд ли б решились, потому что те состояли в союзе с остготами – их король Герменефред, сын рогоносца Бизина, был женат на племяннице Теодориха Великого – Амалаберге, дочери его сестры Амалафриды (я упоминала об этом тут: История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 4. «Борьба за Рим»).

Но Герменефред просчитался по полной, ибо сам же позвал Теодориха помочь ему одолеть братьев, Бертахара и Бадериха, а когда это удалось сделать, опрокинул франкского короля с наградой. Повода лучше не придумать. Так что вскоре Теодорих опять позвал своего брата, Хлотаря, на помощь и вместе они разнесли к чертям собачьим королевство тюрингов. Герменефред и два его младших сына (старший, Амалафрид, служил Византии и умер в 552-м) погибли, жена бежала в Остготское королевство, а земли присоединены были к владениям франков. Кстати, Роделинда, предположительно Амалаберги с Герменефредом дочь, стала женой короля лангобардов Аудоина и матерью Альбоина (о нём подробно было тут: История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 10. «Розамунда, королева ломбардов»).

Так что в 534-м году Теодеберт I (534-547/548) стал обладателем обширных владений на северо-востоке, но пользовался ими не так уж долго. Во время очередной войны с вестготами он при весьма занятных обстоятельствах повстречал свою первую жену – Деотерию. Она взяла на себя функции дипломата и впустила Теодеберта в Кабриер, город, где жила. Городок в итоге никак не пострадал, а Теодеберт так очарован был молодой вдовой, что женился на ней, несмотря на то, что был уже помолвлен с Визигардой (позже его второй женой), дочерью короля лангобардов Вахо.

Кстати, повод для войны с вестготами тогда был не менее занятный – франки решили скрепить с ними мирные отношения путем брачного союза – замуж за их короля, ранее мной упомянутого Амалариха (511-531), внука Теодориха Великого (да, опять он!), отдали Клотильду Младшую (ок. 500/502-531). Но вестготы по-прежнему были арианами, и отчасти из-за этого франкская принцесса-ортодоксальная христианка им была что кость в горле. Да и Амаларих жену не любил и всячески над ней издевался и не мешал это делать другим.

В итоге, если верить Прокопию Кесарийскому, терпение бедной женщины лопнуло, и она отправила братьям вместе со своим окровавленным платком жалобы на мужа и призывы что-нибудь с этим сделать. Так что вскоре братья-короли вторглись в Вестготское королевство и отправили сестру на родину, до которой, увы, она не добралась – умерла по пути. Амаларих же был убит, и на нём пресеклась династия Балтов. Франки прихватили новые земли, Теодеберт обрёл любовь, остатками Вестготского королевства стал править Теудис (531-548). И можно было б сказать: «Ну и все дальше жили долго и счастливо», но это не сказка, а реальная история. В ней долго и счастливо случалось редко.

Возвращаемся к Теодеберту. Он заключил союз с дядей, Хильдебертом, у которого были две дочери, но не было сыновей, и потому он решил усыновить племянника. И вместе они попытались навалять хитрому и агрессивному Хлотарю. Если коротко, у них ничего не вышло. Но зато Теодеберт успел навалять алеманнам и вторгнуться в Италию, воспользовавшись конфликтом между остготами и византийцами. Однако дядиного наследства он так и не дождался, ибо умер после продолжительной болезни. У него от Деотерии остался сын Теодебальт (547/548-555). Теодебальт любил воевать и, похоже, ему было похрену кого кошмарить, поданные его якобы очень не любили. Он женился на Вульдетраде, другой дочери Вахо, но от болезни умер раньше, чем успел с ней сделать наследников. Когда это случилось, его земли и вдову прихватил Хлотарь I. И только порицание церковников заставило его выпустить женщину из рук. Но не земли. А спустя ещё три года умер его брат Хильдеберт (511-558), и случилось то, о чем Хлотарь явно мечтал долгие годы – он стал наконец-то единовластным правителем Франкского королевства.

Вот тут-то мы плавно и подобрались к главному. Хлотарь I (511-561) был не только вояка, интриган и подлый убийца, но и чёртов развратник. Первым браком он был женат на дочери правителя Вормса, Ингунде, и наделал с ней шестерых детей, четверо из которых дожили до взрослого возраста, в том числе будущие короли Хариберт I (561-567), Гунтрамн (561-592) и Сигиберт I (561-575), а также дочь Хлодозинда, первая жена Альбоина. И всё было вроде в их браке хорошо, пока Ингунда не попросила найти хорошего мужа и её красавице-сестре, Арнегунде. Хлотарь, походу, не особо долго сомневаясь, сказал что-то типа «Знаешь, я тут подумал…Ну лучше меня-то мужа всё равно не сыщется во всём королевстве» и под всеобщее охренение взял Арнегунду в жёны сам. От этого брака родился будущий король Хильперик I (561-584).

Можно было б, конечно, на этом закончить…Но иначе я не смогу объяснить, что за фрукт был этот Хлотарь. После гибели его брата Хлодомера именно он прибрал к рукам не только часть его земель, но и его вдову, Гунтеку, чьих сыновей беспощадно они с другим братцем убили. После неё он попытался сделать своей женой Радегунду Тюрингскую, дочь Бертахара и племянницу Герменефреда, которую он ещё девчонкой захватил в той самой междуусобной войне в Тюрингии. Но Радегунда от него слиняла в монастырь. Потом была Хунзина, сына от которой, Храмна, за восстание король сжёг заживо вместе с женой и двумя дочерьми. А потом была выше упомянутая Вульдетрада. Ещё была предположительно какая-то женщина, от которой родился непризнанный сын-узурпатор Гундовальд, но это уже мелочи.

Короче, что я хотела сказать – от осинки не родятся апельсинки. Времена были суровые, а воспитание непоследовательным, так что принцам приходилось брать с папы пример, что они во многом и сделали. И начали с того, что вскоре после его смерти в 561-м году устроили междуусобицу, которую решили прекратить, пока всех не поубивали, лишь под давлением церкви и распределив земли по жребию. Старшему, Хариберту, достались земли на западе и юге с центром в Париже, что и поспособствовало тому, что свою дочь от первой жены, Берту, он позже отдал замуж за короля Этельберта Кентского (об этом было тут: История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 11. «Рассветный ветер»). Гунтрамну достались не намного менее обширные и богатые земли в центре и на юго-востоке, у итальянских границ, со столицей в Орлеане. Владения Сигиберта, Австразия со столицей в Меце, разделены были на две части и лежали как на северо-востоке, так и на юге, но в целом тоже были немалыми. А вот Хильперика братья поначалу нагло обделили, дав ему в качестве столицы хоть и Суассон, но с очень малыми территориями в придачу.

Однако всё изменилось, когда в 567-м году умер Хариберт. Сыновей у него не оказалось, дочерей от других жён отправили в монастырь (где они позже устроили знатный переполох, если смогу, как-нибудь расскажу и об этом), так что земли его разделены были между братьями, и большую их часть урвал именно Хильперик, давно пытавшийся всеми правдами и неправдами расширить пределы своей Нейстрии. И вот, как говорится, этот момент настал. Незадолго до того его брат Сигиберт, с ужасом взиравший на то, с какими бабами его братья создают семьи, послал послов к новому королю вестготов – Атанагильду (551-567), который ранее сверг Агилу I (549-554), который ранее устроил заговор и свержение Теудигизела (548-549), который... Ну вы поняли. И даже несмотря на такой бэкграунд Атанагильд, похоже, без особого восторга воспринял брачное предложение от соседа, но у Сигиберта была хорошая репутация…и мощная армия, так что вестготский король в итоге выдал за него свою младшую дочь, Брунгильду.

Глядя на это, попытать удачи решил и амбициозный Хильперик, но, похоже, в первый раз был вежливо послан – даже при дворе вестготского короля в Толедо уже ходили слухи о том, какой он дерьмовый семьянин – отослал под благовидным предлогом Аудоверу, законную жену и мать его четверых детей, чтобы отдать её место её же служанке – Фредегонде. Но расширение владений Хильперика вплоть до Пиренеев в 567-м году изменило всю геополитику, и неохотно Атанагильд всё же отдал Хильперику в жёны свою старшую дочь – Галесвинту. Вот только прошло не больше года, прежде чем молодую вестготскую принцессу обнаружили в её постели задушенной, и по какому-то странному стечению обстоятельств вскоре новой женой «безутешного» вдовца стала-таки Фредегонда. Король Атанагильд уже к тому моменту призвать к ответу и отомстить не мог, потому как отправился к праотцам. Но его младшая дочь – могла. И сделала это. И о том, как далеко это зашло написано в сегодняшней дилогии:

«Пурпурные королевы» Ж.-Л. Фетжена

Время действия: VI век, ок. 557-584гг. И параллельно 597г. (1-я книга) и 613г. (2-я книга).

Место действия: Франкское королевство, Тюрингия (современные Франция и Германия), упоминаются события в Вестготском королевстве (территория современной Испании).

Интересное из истории создания:

Жан-Луи Фетжен (р. 1956) – современный французский писатель, который начинал как журналист и издатель, а продолжил как писатель, причем прославился своими фэнтезийными романами, в частности трилогией «Эльфы» (звучит, охренеть как не оригинально, но я верю, что оно может быть неплохо написано) и циклом о Мерлине, состоящим из двух томов: «Шаг Мерлина» и «Броселианд».

Кстати, Ж.-Л. Фетжен – это якобы псевдоним автора, который отсылает к персонажу романа «Оливер Твист» Диккенса. И тут надо бы написать реальное имя писателя…Но его, походу, не знает никто, ибо автор предпочитает не раскрывать эту информацию.

Что касается сегодняшних произведений, то дилогия «Пурпурные королевы» («Les Reines pourpres») состоит из двух романов – «Вуали Фредегонды» («Les Voiles de Frédégonde») 2006-го года и «Слёзы Брунхильды» («Les Larmes de Brunehilde») 2007-го года. Первая на русский язык переводилась в 2009 и/или 2010-м году. Но, честно говоря, те переводы, что читала я, оставляли желать лучшего, что, впрочем, не смогло мне совсем уж испортить удовольствие от чтения. Но об этом ниже.

О чём:

В середине VI века в отдаленных уголках королевства франков, относительно недавно ставших приверженцами христианства, всё ещё жили потомки галлов, которые всё ещё поклонялись древним богам и участвовали в языческих ритуалах, хотя и изображали из себя добрых христиан. В местности Ла Сельва такие ритуалы проводила для них жрица и ведьма по имени Уаба, которая приютила у себя двух осиротевших в раннем возрасте девочек и сделала их своими ученицами. Именами на тот момент они обе так и не обзавелись, и Мать называла их либо просто «geneta» («девочка»), либо Старшая/Младшая.

На очередном зимнем празднестве в честь богини Бовинды должна была состояться их инициация. И, поскольку Бовинда была богиней плодородия, то нетрудно догадаться, в чем состояла основная часть празднества, и что предстояло этим двум юным девушкам. У Старшей вечер явно задался, а вот Младшая так психанула, что в разгар увеселений убежала полуголая из пещеры, где замерзшую посреди сугробов её нашёл свирепого вида франкский воин. Как оказалось, неподалеку в поисках язычников как раз с сопровождающими шарился местный церковнослужитель по имени Прэтекстат. Убежавшую Младшую он разместил в тепле дома, где сам жил, а остальных франки накрыли в пещере прям как доблестные стражи порядка путанский притон, и наутро подвергли шеймингу при всей деревне, после чего простых жителей распустили по домам, требуя от них больше так не грешить, а Уабу и Старшую отдали в рабыни.

С Младшей Протэкстат после долгих сомнений и короткой вспышки вожделения провёл приятную ночь, но наутро его ждал сюрприз – девушка до встречи с ним в полном смысле была девушкой. То ли от стыда, то ли от чего другого, оплошавший священник не придумал ничего лучше, кроме как пристроить обесчещенную им девицу в служанки к очень знатной даме. Девчонка тряслась всю дорогу за свою жизнь, но оказалось, что напрасно – ей не только повезло остаться живой и на свободе, ей просто повезло…Нет, не так, ей сказочно повезло. Ведь той дамой оказалась никто иная как госпожа Аудовера, жена принца Хильперика. Поняв, что ей всё-таки предстоит жить дальше, и как, переосмысливая свой неудачный опыт, Младшая поняла – ей теперь нужно имя, настоящее, потому что без имени она бесправная рабыня. И лучше, чтобы оно было франкским. И так Младшая стала Фредегондой…

Отрывок:

Я всё думала, отразит ли как-то в своём тексте автор эту историю. И он это сделал) И, по-моему, даже неплохо. Так что сейчас будет рассказ о том, как однажды Фредегонда в очередной раз жёстко рассорилась со своей дочерью, Ригунтой:

«…— Ваше величество… Фредегонда узнала голос одной из своих служанок.

— Что тебе?

— Принцесса Ригонда здесь и хочет вас видеть. Да, верно, у нее еще осталась дочь, рожденная в ту пору, когда она ожидала сына, чтобы закрепить за собой положение общепризнанной королевской любовницы. Она почти не обращала на Ригонду внимания, и та платила ей тем же. Но вот теперь от принцессы появилась хоть какая-то польза. Несмотря на то, что Ригонде было всего двенадцать лет, король Лиувигильд попросил ее руки для своего сына, принца Рекарреда. Разумеется, это был брак по расчету, призванный обезопасить пиренейские границы, как некогда брак Хильперика и Галсуинты; но, тем не менее, это все же был настоящий королевский брак, поднимающий престиж Нейстрии и, кроме того, разрушающий все планы Брунхильды относительно Испании. С тех пор как прибывший из Толедо посланник попросил руки принцессы, эта маленькая дурочка видела себя уже королевой и обращалась с собственной матерью свысока, явно считая происхождение Фредегонды унизительным для себя.

— Пусть войдет.

Почти неосознанным жестом Фредегонда взяла со стола бронзовое зеркало и поправила прическу. Когда она поняла, что делает, то поспешно отложила зеркало, но было уже поздно: торжествующая улыбка на лице принцессы говорила о том, что та заметила это проявление слабости.

— Я узнала, что король, мой отец, отправил готских послов обратно, — сказала Ригонда, садясь в высокое резное кресло.

Фредегонда улыбнулась, слегка позабавленная чересчур взрослыми манерами дочери. Но нельзя было не признать, что для своих лет она держится совсем неплохо. Когда они обе сидели в креслах, разница в росте была не так сильно заметна, и высокомерная манера принцессы низводила Фредегонду до положения служанки. В другое время королева вышвырнула бы ее из кресла и надавала пощечин за такую дерзость, но после всех этих ужасных дней она чувствовала себя слишком усталой и печальной.

— Напоминаю тебе, что твой младший брат совсем недавно умер. Поэтому король предпочел отложить твою помолвку на более поздний срок.

— Что вы говорите?

— Это просто отсрочка. Весной мы…

— Весной? Вы хотите сказать, что мне придется провести всю зиму в этом вонючем городишке? И кстати, где мой отец? Почему он не позвал меня к себе?

— Твой отец в трауре. Он хочет побыть один.

Вне себя от гнева, Ригонда поднялась, и, несмотря на ее роскошное одеяние и драгоценности, стало видно, что это просто глупая девчонка двенадцати лет, нескладная и нелепая. На этот раз высокомерная улыбка появилась на лице Фредегонды.

— А теперь оставь меня, — сказала она. — У меня есть заботы поважнее.

— Признайтесь — это вы его удалили!

Фредегонда скрестила руки на груди, сдерживая нарастающее раздражение, и боком прислонилась к столу, ожидая, что еще скажет дочь.

— Вы никогда меня не любили! А теперь, когда я стала взрослой, вы хотите разлучить меня с отцом и расстроить мою свадьбу!

— Зачем бы мне это делать?

— Я знаю, что вы храните у себя мое приданое! Сами вы никогда не получали столько золота от отца и теперь мне завидуете! Вам невыносима сама мысль о том, что я стану женой — наследного принца Толедо, а потом королевой, женой и дочерью короля, тогда как вы…

— Продолжай.

Детское личико Ригонды покраснело от гнева, а глаза заблестели от слез. Однако она сдержалась и, ничего не сказав, направилась к двери. Но окрик Фредегонды заставил ее обернуться.

— Продолжай!

— Хорошо же! Вы всего лишь бывшая служанка и чародейка! Вы околдовали короля! Это вас надо было сжечь! Вы…

Принцесса замолчала, когда мать быстро направилась к ней. Она резко отшатнулась и выхватила из ножен небольшой богато украшенный кинжал. Но, прежде чем, Ригонда успела замахнуться, оглушительная пощечина сбила ее с ног. Затем Фредегонда схватила принцессу за волосы и подтащила к своим ногам.

— Хочешь золота? Сейчас получишь!

Обезумев от ярости, она рывком распахнула дверь и вышвырнула дочь в коридор под изумленными взглядами Ландерика и стражников, охранявших ее покои. Фредегонда не обратила на них никакого внимания и продолжала гнать принцессу по коридору и вниз по лестнице, пока они не спустились в подвалы дворца. На некоторое время королева взяла себя в руки, чтобы предстать в достойном виде перед стражниками, охранявшими королевскую сокровищницу; но затем, когда двери перед ней распахнулись, она снова схватила несчастную Ригонду за волосы и втолкнула внутрь.

В свете факелов, горевших под низкими сводчатыми потолками, были видны окованные железом сундуки, римские мраморные статуи и множество других ценных вещей, свезенных чуть ли не со всего света. Фредегонда наугад открыла один из сундуков и повернулась к дочери.

— Вот оно, твое приданое, — холодно сказала она. — Ну, так бери его! Забирай все, что хочешь.

Ригонда заколебалась, затем, видя, что мать едва сдерживает нетерпение, медленно подошла к распахнутому сундуку, до краев полному золота и драгоценных камней, переливавшихся разноцветными отблесками в свете факелов. Она неуверенно протянула руку и взяла серебряную фибулу, украшенную изумрудами, затем длинную золотую цепочку, на которой висел искусной работы крест из дерева и слоновой кости. И таких украшений здесь были десятки, сотни, целые сундуки! С лихорадочно бьющимся сердцем и блуждающей на губах улыбкой, Ригонда наклонилась еще больше и зачерпнула две полные пригоршни золотых монет, но в этот момент королева резко захлопнула крышку сундука, прижав к бортику шею дочери, и надавила на нее изо всех сил. Громкие крики девочки вскоре сменились хрипами. Без сомнения, Фредегонда задушила бы дочь, если бы Ландерик силой не оттащил королеву от сундука и не вынес из сокровищницы. Все то время, что он нес ее по коридорам и лестницам, королева оставалась до такой степени неподвижной и безучастной, что попадавшиеся навстречу слуги думали, будто она одурманена или даже вовсе мертва, и крестились вслед.

Дойдя до покоев королевы, Ландерик положил Фредегонду на кровать, затем намочил кусок полотна и, опустившись на колени, приложил его к ее лбу.

— Это все не стоит таких волнений, — прошептал он.

Эти слова постепенно проникали в сознание Фредегонды, пока она приходила в себя. Да, действительно, эта девчонка не стоит таких волнений… и ее отец тоже.

Однако оскорбления Ригонды приоткрыли ей новую истину. Заканчивалась эпоха. Слишком много детей умерло, слишком много несчастий и потрясений обрушилось на королевский дом. Если уж собственная дочь считает ее всего лишь выскочкой, много возомнившей о себе бывшей служанкой, что говорить об остальном дворе…. Наверняка против нее уже плетутся заговоры. Настало время уйти, смириться со своей участью — как прежде смирились Одовера и Галсуинта…. Или же взять свою судьбу в собственные руки…».

Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:

Честно говоря, начало «Вуалей Фредегонды» ввергло меня в замешательство. Ну я явно ожидала не такого рассказа о ранних годах знаменитой королевы-злодейки. Хотя, если подумать об этом с той точки зрения, что её и вправду подозревали в колдовстве, то такой вариант развития событий имеет право на существование. Да и для неприязненных отношений между Фредегондой и Прэтекстатом создаёт неправдоподобный, но любопытный обоснуй.

К слову, реальный Прэтекстат был крёстным отцом второго сына Хильперика от Аудоверы – Меровея, того самого, что женился на Брунгильде после убийства её первого мужа. И Прэтекстат был замешан во всех этих историях по самое не могу, что делает его довольно значимой исторической фигурой, наравне с Григорием Турским, и прикольно, что Фетжен сделал их одними из важнейших персонажей дилогии. Да и в целом должна отметить, что, не считая некоторых мелочей (например, Фредегонда умерла не очень-то молодой, ей было около 52-х лет, а её сын, Хлотарь II, был не таким уж ребенком на тот момент, ему было 13 лет) и анахронизмов, романы довольно точно описывали реальные исторические события, я даже кое-что новое для себя узнала. Видно, что автор ознакомился со многими источниками, включая «Хроники Фредегара» и «Историю франков» Григория Турского.

«Вуали Фредегонды» вообще у меня зашли на ура, и я прочитала этот роман дня за два или вроде того. Автору удавалось и интригу создать, и атмосферу передать, и психологизмом всё это обмотать, и лёгкой эротикой украсить (без неё бы никак тут не обошлось, потому что Фетжен всё построил вокруг женской привлекательности как эффективного рычага давления на мужиков, даже, если сами женщины низкого происхождения, а мужики – могущественные короли).

Причем первая часть довольно неторопливо и подробно повествовала о событиях между 557-м и 568-м годами. Но уже к концу у меня появилось чувство недосказанности, что чего-то не хватает. В «Слезах Брунгильды» это чувство усилилось. Такое ощущение, что Фетжену надоело писать фэнтези, он взялся за серьёзную тему и исторические романы, а потом понял, что это, блин, трудно писать, устал и оборвал свой рассказ примерно на второй трети реальной истории противостояния Фредегонды и Брунгильды. Т.е. он довёл историю только до смерти Хильперика в 584-м году. Ну, а дальше?

Мне не хватило подробностей, многих – о Толедо и Вестготском королевстве, о Брунгильде, о том, как сложилась её жизнь после 584-го года и что привело её к столь печальному концу в 613-м. Где всё? Зато Фредегонды было много, даже во второй части. Там по-хорошему нужно было ещё один роман писать. Но Фетжен не стал, запихал всё небрежно в эпилог и был таков. А жаль. Ведь книги у него получились своеобразные, но интересные и очень неплохо написанные. Перевод голимый, конечно, впечатление портил, одна передача имён чего стоит, но постепенно так увлекаешься сюжетом, что почти перестаешь замечать и это, и опечатки.

Короче я эту дилогию однозначно рекомендую к прочтению. Да, её неплохо было бы ещё чем-то подкрепить, но и без этого данное произведение расскажет о противостоянии знаменитых королев очень много. Для меня эти книги стали настоящей находкой.

Если пост понравился, обязательно ставьте лайк, жмите на "жду новый пост", подписывайтесь, если ещё не подписались, а если подписались, то обязательно нажмите на колокольчик на моей странице (иначе алгоритмы могут не показать вам мои новые посты), и при желании пишите комментарии. Или можно подкинуть денежку. На одну книгу уже собрала, на вторую - нет.

Список прошлых постов искать тут:

История нашего мира в художественной литературе. Полный список постов со ссылками

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 1. «Теодорих»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 2. «Меровинги. Король Австразии»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 3. «Баллада о Хуа Мулань»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 4. «Борьба за Рим»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 5. «Меч на закате»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 5.1 «Туманы Авалона»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 6. «Сага о Хрольфе Краки»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 6.1. «Беовульф»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 5.2. «Тристан и Изольда»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 7. «Юстиниан»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 7.1 «Князь Велизарий»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 8. «Империи шёлка»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 9. «Сказание об Ануширване» и «Шахнаме»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 10. «Розамунда, королева ломбардов»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 11. «Рассветный ветер»

История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 12. «Дурак Ондаль и принцесса Пхёнган»