Первые слова моего сына превращают меня в параноика
Знаю, знаю, это банально. Но с тех пор, как родился Эдвард, я хочу, чтобы он сказал “папа”.
“Папа”, “пап”, да просто хотя бы “па”! Что угодно подойдет.
А лучше все вместе!
Не знаю, когда началась эта одержимость… вероятно ровно в то время, как Эдди пулей вылетел из родовых путей.
Первый ребенок что-то сдвигает в вашей голове.
Раньше я думал о футболе, о том, что надо бы сменить масло в машине, о том, что будет на ужин. А потом, вдруг, БАЦ! и мы возвращаемся домой с Ханной и новым маленьким человечком на руках. И в тот же момент я сосредоточился исключительно на том, чтобы услышать “папа”.
Ханна, кстати, не меньше хочет услышать “мама”. Обычно это слово получается первым, черт бы его побрал. Малышам легче дается буква “м”.
Но все же шанс, что “папа” обойдет ее на финишной прямой есть. Надо просто хорошенько подготовиться и все получится.
Эдди неделями учился спать, есть… приспосабливался к жизни вне материнской утробы.
А потом пошли первые звуки. Гонка началась.
– Па-па, привет, па-па! – чеканил я в паре сантиметров от его улыбающегося лица.
– Ббблабабабабалллллбб – отвечал Эдди.
Шли дни, потом недели. Я тщательно следил за тем, чтобы почаще бывать с малышом, перемежая случайные вброшенные Ханной “мама” целым шквалом “папа, папа, скажи папа!”
– Ббблабабабалллллбб!
Парень старался изо всех сил.
Эдди был с нами уже несколько месяцев, когда, наконец, прозвучало его первое настоящее слово.
– Жук!
Жук??? Да ты издеваешься!
– И вот это его первое слово? – Ханна так же озадачена, как и я.
– ЭЭЭ… ну уж нет. Эдди. скажи нам “папа” или “мама”. Ты можешь!
– ЖУК! – взвизгнул Эдди.
Мы с Ханной обменялись удивленными взглядами.
– Это ты его научил?
– Нет! А ты?
– Нет конечно… наверное подхватил от игрушки или из песенки. Так странно.
Но “жук” не испортил вечеринку.
Мы радовались чертовому жуку так же, как радовались бы “папе” или “маме”, умело скрывая смятение ради Эдди.
И да, моя решимость никуда не делась.
В те выходные я качал Эдди на руках, пытаясь уложить его поспать в перерывах между тренировками по речи.
– Жук, – безупречно пробормотал Эдди в пятнадцатый раз за неделю.
– Да, дружок, я тебя слышу. Жук.
– Жук.
И, я клянусь, Эдди показал на жука, ползущего по полу. Понятия не имею, как он его вообще заметил, но факт в том, что жук был на месте.
– Жук!
Черт, этот пацан знает, чего хочет. Эдди извивался в моих руках, тянулся к жуку и, очевидно, полностью проснулся.
– Ладно, Эдди, ладно.
Я опустил его на пол, позволяя подползти к жуку, вовсе не спешившему убегать.
– Жук, жук, жук, – ни разу ее я не видел Эдди таким взволнованным.
– Да, малыш, жук. Жук.
Вообще-то впечатляло, что он смог правильно распознать эту букашку. Я почти достал телефон, желая увековечить момент, но вдруг Эдди взорвался гневом.
– ЖУК, ЖУК, ЖУК!
Я еще ни разу не слышал у него такого громкого голоса. Очень громкого. Почти как самый отчаянный плач.
– Ты хочешь…
БАМ!
– Жук!!!
Эдди убил жука сжатым кулаком.
– Боже, Эдди.
Он уставился на беспорядок, который сам же и устроил, и радостно завизжал, празднуя победу.
Я поднял его и отнес к раковине.
Ханна была бы недовольна, если бы обнаружила у сына на руках кишки жука.
***
Эдди больше не говорил “жук” с тех пор, как убил то насекомое. Теперь у него появилось новое слово.
“Коко”
Если вы вдруг не заметили, снова не “мама” и не “папа”. Но уже ближе. Тоже два слога. Одинаковых слога.
Мы почти сделали это.
– Коко!
Неведомым образом Эдди запомнил имя нашей чихуахуа. Наверное слышал, как мы ее звали. Наверное ему проще произносить слова на “к”, чем на “м” или “п”.
Коко совсем старенькая, едва видит, едва слышит, так что маленький негодник кричащий ее имя наверняка вызывает у старушки столько же недоумении, сколько и у нас с Ханной.
Хотя это довольно мило.
Между ними похоже установилась связь, как в той короткометражке Pixar, помните, про… хотя что-то я сам не помню про что, не важно.
Эдди зовет Коко. Та подходит, держась на расстоянии в несколько метров.
Эдди снова и снова кричит “КОКО!”, пока не выматывается. А потом цикл повторяется, после неизбежного сна.
Эдди не только выучил второе слово, но и стал куда более подвижным. Он всюду начал ползать, играть с едой… А это значит, что теперь пацан стал королем своей детской, в которой можно болтаться, сколько влезет, пока мы с Ханной работаем по дому. И, конечно за ним наблюдаем.
По крайней мере, мы думали, что это сработает.
Было воскресенье. Я одним глазом смотрел футбол, Ханна пошла по магазинам.
Каждые несколько секунд я проверял Эдди, убеждаясь, что он наслаждается жизнью и не попал в неприятности.
Но время шло, рано или поздно, мне все равно пришлось бы воспользоваться туалетом. Меня не было буквально две минуты, может меньше.
– Коко, Коко, Коко, КОКО!
Уже несколько дней он так яростно не звал Коко. Вопли было слышно по всему дому.
Я мигом вернулся в детскую, и сразу понял, отчего сын так восторженно визжал.
Коко была мертва.
***
К тому времени, как Ханна вернулась домой вечером, я уже похоронил собаку на заднем дворе.
Жена была раздавлена. Мы любили эту крохотную старушку.
Хорошенько поплакав и устроив мини-похороны, мы открыли бутылку вина и пытались придумать, что посмотреть по телевизору.
– Значит… ты ее нашел? – Ханна наконец-то нашла в себе силы заговорить об этом.
– Да. Коко просто… уснула и не проснулась.
– Это к лучшему. Мы же все равно знали, что это случится.
– Конечно. Она прожила долгую жизнь.
Ханна вздохнула, переключая каналы.
– Принесешь попкорна?
– Конечно.
Я еще раз внимательно посмотрел на жену, прежде чем выйти из комнаты.
Она ничего не заподозрила.
Из уважения к брезгливости Ханны (и в попытке избежать ужасной правды) я избавил ее от подробностей. Точнее, откровенно солгал.
Попкорн лопался под шапочкой из фольги, а в моей голове явственно проступали образы.
Коко умерла не во сне.
Собака пролезла через прутья калитки на дверях детской, я тогда подумал, что это и вызвало у него вспышку яростных завываний “Коко”.
Я вошел в детскую, запер за собой калитку и обнаружил Эдди, заливающегося визгом в углу.
Коко висела в его руках.
– Кокоооооооо!!!!
Малыш выдавливал из собаки жизнь.
Я тогда закричал. Отобрал животное, сразу, как только увидел, но было поздно.
Собака уже была мертва.
– Эдди! Зачем?! Что ты наделал?!
Дыхание сына замедлилось.
Он посмотрел мне в глаза и улыбнулся.
– Коко.
Я уложил ребенка в кроватку, похоронил Коко и стер записи с камер наблюдения.
Честно говоря, пока все это с трудом укладывается у меня в голове. Эдди же просто случайно прихлопнул жука в тот раз?..
Просто я никогда не слышал о подобном…
– Дорогой! Иди скорей!
– Почти готово, – крикнул я в коридор, вдруг осознав, что стою тут битый час, захваченный своим ПТСР.
– Скорей!
Я выключил огонь и побежал обратно в гостинную. Пульс внезапно участился.
– Все нормально?
Ханна держала Эдварда на руках. Их лица сияли улыбками.
– Давай, малыш, скажи ещё разок. Давай…
Я в замешательстве посмотрел на Эдди. Наши глаза встретились.
– Папа!
Ханна торжествующе ахнула.
– Не могу в это поверить! Уже третье слово!
У меня отвисла челюсть.
– О, я так тебе завидую. Тебе ооочень повезло, дорогой!
– Папа… Папа!
Я должен был бы радоваться, но внутри все застыло от ужаса.
– Папа! Папа! ПАПА!!!
– Он и правда это говорит! Вау!
Ребенок протянул ко мне руки.
Он сказал “папа”. А это значит, что однажды, в случайный момент…
Я буду следующим.
~
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
Хозяин кладбища
Отец Насти скончался от рака два месяца назад, оставив ее с десятилетней сестренкой Анютой. Он всю жизнь прожил честным работягой не отложив никаких сбережений, сестры ютились в маленькой советской двушке и денег хватало лишь на самое необходимое. Из-за отсутствия образования Насти приходилось перебиваться на низкооплачиваемых работах, а с таким плотным графиком о личной жизни можно забыть. Практически без выходных она впахивала кассиром в ближайшем супермаркете с утра до ночи. Анюта была спокойной и не разбалованной девочкой, поэтому Настя не боялась оставлять ее одну.
Похоронив отца, сестры часто оплакивали его долгими ночами, им не хватало его присутствия в доме; мужской руки, шуток, подбадривающего голоса и моральной поддержки. Он часто снился Насти и просил не грустить, но она ничего не могла поделать, давящая пустота от потери сжимала грудь, комок подходил к горлу и слезы сами лились ручьями.
Был родительский день. Настя попросила выходной, собрала Аню, и сестры поехали на кладбище купив сладостей и цветов. Они долго сидели на скамейке перед могилками отца и матери, вспоминали их безутешно рыдая. В тот день на кладбище было много народа, люди оставляли на помин угощения, накрывали рюмки с водкой корками хлеба, поминали родных. Туда — сюда сновали бездомные собирая еду после ушедших.
Погода выдалась теплая. Солнце на горизонте неумолимо клонилось к закату уступая место сумеркам. Сестры сами не заметили как засиделись до вечера. Будто какая-то неведомая сила сковала их погружая в сладкую дремоту, веки отяжелели и легкий сон объял их своим покрывалом.
Спустя несколько минут Настя вздрогнула очнувшись от сна и осмотрелась. Вокруг было только бесконечное поле крестов на фоне кроваво-красного заката и ни одной живой души. Все уже разъехались по домам. Над кладбищем нависла звенящая тишина.
Настя посмотрела на сестренку и поняла что та испытывает тоже самое. Весь день они просидели у могил будто погрузившись в транс и потеряли счет времени. Сестры встали и не спеша пошли по дорожке в сторону выхода. Мимо мелькали могилы разных людей, за каждой скрывалась чья-то прожитая жизнь. Не важно какая. Короткая или длинная, грешная или праведная, богатая или нищая, честная или лукавая. Смерть всех уровняла. Вот только сами могилы не выглядели одинаково: некоторые были заброшены и забыты, заросшие травой, с поломанной оградкой и покосившимися крестами, другие наоборот поражали своим богатством и размахом
Мертвецы с укором взирали на сестер с фотографий на надгробиях. Вот красивая светловолосая девушка лет двадцати смотрит с лукавым прищуром, будто завидуя сестрам за то что они еще способны ходить под солнцем; вот совсем молодой парень смотрит большими печальными глазами; зрелый мужчина с черно-белой фотографии грозно нахмурил брови будто виня девушек в том что они до сих пор живы; темноволосый мальчик с большого портрета грустно провожает их взглядом сожалея о том что кто-то еще способен дышать
Сестры поежились под осуждающими взглядами усопших и ускорили шаг. Мрачные сумерки окончательно вступили в свои права крася все вокруг в серо-синий цвет. Девушки шли очень быстро, но ряды могил все никак не кончались, хотя они должны были уже выйти за ворота. Сестры много раз ходили этой дорогой и никогда она не занимала столько времени. Чья-то злая воля водила их по погосту не давая его покинуть. Настю пробрал страх, было очевидно что происходит какая-то чертовщина. Особенно пугало повсеместное безмолвие. Ни щебета птиц, ни стрекотания насекомых, ни шума ветра в траве, ничего.
Спустя сорок минут блуждания сестры вернулись к тому месту откуда пришли — к могилам родителей.
У могил стоял мужчина. В его внешности присутствовало что-то пугающее. Может неестественная бледность лица, может мутный тяжелый взгляд, а может странная неподвижность не свойственная живому. Грешным делом, Насте даже показалось что она видела этого мужчину на одной из могил. Он явно ждал именно их.
-Здравствуйте — неуверенно промямлила Настя
-Не вам мне о здравии говорить, дорогуша — прохрипел мужчина подходя ближе — не туда вы с малюткой забрели, не в то время уснули и не в том месте проснулись. Какой же дурой надо быть чтобы притащить ребенка на кладбище, да еще и в такой день, когда всë иномирие празднует. Не поможет тебе твой батюшка, даже не надейся, нет его здесь, среди нас -
Призрачные тонкие материи и мир по ту сторону бытия получили невольное подтверждение. Реальность рассыпалась. Всë вокруг пришло в движение. Пустое и тихое кладбище наполнилось тенями и полупрозрачными силуэтами, которые окружили сестер со всех сторон. Призраки тянули к ним свои костлявые руки пытаясь прикоснуться к жизни, получить от них частицу той давно забытой энергии, которой они сами дышали когда-то. Они жаждали почувствовать под своими пальцами живую плоть, теплую кожу, услышать трепещущий пульс и биение сердца. Взамен от них исходила мертвая некротическая энергетика тлена, они были не способны дарить любовь и тепло, перейдя в иную фазу существования они могли дарить только холод и смерть. В воздухе повис тяжелый запах разрытой земли, от могил повеяло холодом.
Каких только покойников не было вокруг: увечные, безобразные, погибшие в авариях, с отсутствующими частями тел, оторванными челюстями, обморожениями, язвами от болезней, ожогами, покрытые черной коркой, обугленные будто головешки, сгнившие, изъеденные червями, раздутые, зеленые, даже чьи-то скелетированные останки жадно щелкали челюстями. Верхом на висельниках, пьяницах и других самоубийцах сидели черные рогатые черти, весело свистя и нещадно хлестая несчастных кнутами.
Сестры крепко прижались друг к другу под натиском нечистой силы. Покойники выли и стонали. Ватага кладбищенских бесов свистела и улюлюкала, гарцуя копытами на могилах. Громко хрюкая бесы выглядывали из-за надгробий, показывая язык и корча мерзкие рожи. Сама Княжна Смерть в черном балахоне устремила беспощадный взор своих пустых глазниц на девочек, жуткий оскал ее черепа лишал воли к сопротивлению и обездвиживал.
Жертва хозяину! Жертва хозяину! Жертва хозяину! - кричали обитатели кладбища
Сестры думали что их разорвут на части, но вдруг толпа усопших благоговейно расступилась освобождая дорогу Хозяину Кладбища. Высокий силуэт медленно двигался по дороге в направлении девочек. Это был бесформенный черный сгусток скопившегося горя, слез, тоски, беды и страданий всех людей, веками приходивших сюда оплакивать своих близких. Воплощение абсолютного негатива и некротической энергии. Хозяин явился за жертвами. Два глупых человеческих существа, посмевшие уснуть в его владениях в неправильный день, обреченно молили Бога об избавлении от кошмара, но у этой реальности был только один Хозяин.
Утром сторожа найдут трупы сестер. Они умерли крепко держась за руки, а на их лицах застыла гримаса невыразимого ужаса. Покойницы были неестественно худыми и легкими, будто некто высосал из их тел все жизненные соки. Сестер похоронят рядом с родителями, а люди еще долго будут судачить об этом происшествии. Ведуны и знахари поймут в чем дело: на этом погосте в услужении у Хозяина стало на две души больше.
Встреча
Дениска любил проводить лето у бабушки в деревне. Там так весело, интересно, увлекательно. Пока мама с бабушкой целыми днями заняты приготовлением всяких вкусных блюд, а папа с дедом смотрят телек или обсуждают рыбалку, Дениска любил бегать по двору с собакой Полканом или лазать по полям и лесам с соседскими пацанами. В деревне воздух чище, вода прозрачней, сон крепче, цвета ярче и народ проще.
Особенно здорово там отдыхать летом, когда можно гонять на велике по деревенским улочкам, он ловко лавировал между кочками и ухабами весело напевая под нос любимые песенки. Он мог целыми днями бесцельно колесить по деревне туда — сюда пока мама громким криком не загоняла его домой.
А иногда он просто пробегал бабушкину улицу и выбегал в чистое поле. Его завораживала красота местной природы. В поле он старался дышать полной грудью набирая в легкие чистого воздуха и вдыхая ароматы цветения полевых трав. Он мог долго стоять на природе подставляя лицо теплым солнечным лучам и любуясь пейзажем леса который простирался впереди, сочными красками разнотравья и яркой синевой озера видневшегося вдали. Мама запрещала ему ходить к озеру без взрослых, но он не сильно горевал по этому поводу, и без купания в деревне полно веселых занятий.
Эти летом пацаны с которыми Дениска обычно играл разъехались рано, поэтому остаток летних каникул ему пришлось проводить одному. За день до отъезда домой в город, он взял футбольный мяч и ушел в поле. Он увлеченно бегал за мячом когда вдруг заметил на себе чей-то пристальный взгляд. Девочка ровесница робко стояла под деревом со стороны леса и внимательно наблюдала за его игрой.
- Привет! А можно с тобой поиграть? - спросила она
- Привет! Ну давай! Держи пас! - воскликнул Денис и пнул ей мяч
Она отбила его и пнула ему в ответ.
Денис был рад что нашел компанию, это конечно не Петька и не Андрюха, с которыми он круглыми сутками носился по улицам и обсуждал новые видеоигры и фильмы, но все равно. Уже хотя бы есть с кем словом перекинуться и попинать мячик.
Девочку звали Наташей и он вспомнил что видел ее тут раньше, ее дом стоял на противоположном конце бабушкиной улицы. Пару лет назад она игралась вместе с ними в большой дружной компании, а прошлым летом он ее не видел, наверное ее родители не привозили ее к бабушке в прошлом году.
Ребята несколько часов пинали мячик, потом им надоело его пинать и они решили сыграть им в волейбол. Правил никто из них не знал, поэтому Денис высоко подбрасывал мяч Наташе, а та отбивала, затем они менялись местами. Когда после очередного удара мяч улетел далеко в лес, они решили что на сегодня игр с мячом достаточно и принялись играть в догонялки в лесу. Они долго носились среди деревьев как угорелые и громко смеялись. Денису давно не было так весело. Потом они просто сидели на холме и болтали без умолку обо всем на свете.
Ребята сами не заметили как наступил вечер и солнце начало клониться к горизонту.
- Денииис! - послышался со стороны деревни крик мамы
- Мама зовет! Домой надо! Побежали! - крикнул Денис и вскочил направляясь в сторону домов
- Ты беги, а я чуть позже домой пойду, еще немножко побуду здесь и пойду, папа тоже уже заждался - улыбнулась в ответ Наташа — спасибо за такой чудесный день!-
- Ладно, я побежал, завтра утром мы уезжаем. Можешь прийти к нашим воротам часам к девяти утра, попрощаемся и я добавлю тебя в друзья вк — прокричал напоследок Денис убегая в сторону деревни.
На следующее утро родители суетясь складывали огромные сумки с деревенскими гостинцами в багажник машины, а Денис долго стоял у ворот уставившись в другой конец улицы.
- Ну все! Мы готовы! Скажи пока бабуле и садись в машину Дэн, ехать пора! - сказал папа садясь за руль
- Пап, а можно мы к Наташе еще заедем? Я хочу ее в друзья добавить, она должна была прийти попрощаться, но почему-то не смогла — попросил отца Денис
- Что еще за Наташа? - засмеялся папа — Невеста местная? -
Денис смутился — Ну мы вчера весь день играли с ней в мячик, а потом еще в лесу бегали! Она в том дальнем доме живет, с зеленой крышей! -
- Не выдумывай! - вмешалась в разговор бабушка — в том доме раньше Кузнецовы жили, и была у них дочка Наташа, твоих годочков, да только утонула девчушка в озере два года назад. Мать от горя места себе не находила, уехала потом отсюда, а отец ее спился за год и помер. Мы его рядом с дочкой в прошлом году и похоронили. Дом так до сих пор пустым и простаивает -
- Нет, ба! Я вчера с ней играл, она жива! -закричал Денис, на глаза навернулись слезы
Мама с папой переглянулись — Ладно Дэн, хватит, ехать пора! Пока, ма! Как доедем — сразу тебе позвоним! - мама взяла Дениса за руку и усадила на заднее сидение, сама села рядом
Машина тронулась, вскоре выехала с проселочной дороги на главную и помчалась вдоль шоссе. Денис долго смотрел в окно на лес и иногда ему казалось что он видит между деревьев знакомый силуэт.
Хозяин кладбища
Отец Насти скончался от рака два месяца назад оставив ее с десятилетней сестренкой Анютой. Он всю жизнь прожил честным работягой и не оставил никаких накоплений, сестры ютились в маленькой советской двушке и денег хватало лишь на самое необходимое. Из-за отсутствия образования Насти приходилось перебиваться на низкооплачиваемых работах, с таким графиком, да еще и малолетней сестренкой на иждивении о личной жизни можно было забыть. Практически без выходных она впахивала кассиром в ближайшем супермаркете с утра до ночи. Анюта была спокойной и не разбалованной девочкой и Настя не боялась оставлять ее одну дома.
Похоронив отца сестры часто оплакивали его долгими ночами, им не хватало его присутствия в доме, мужской руки, шуток, подбадривающего голоса и моральной поддержки. Он часто снился Насти и просил не грустить, но она ничего не могла поделать, после смерти матери отец оставался последней надежной опорой в жизни молодой девушки, а теперь ее не стало, от этих мыслей давящая пустота сжимала грудь, комок подходил к горлу и слезы сами лились ручьями.
Когда Настя получала выходной, они с Анютой садились в автобус и ехали на кладбище, посидеть рядом с папой. Любящие дочери носили на могилу отца цветы, сладости и иногда сигареты, любимой папиной марки. Заказывали в церкви сорокоусты за упокой и ставили свечи.
Настал родительский день. Настя попросила выходной, собрала Аню и сестры поехали на кладбище купив сладостей и цветов. Они долго сидели на скамейке перед могилками отца и матери, вспоминали их при жизни и безутешно рыдали. В тот день на кладбище было много народа, люди оставляли на помин различные угощения, накрывали рюмки с водкой корками хлеба, вспоминали родных. Туда — сюда сновали бездомные собирая угощения после ушедших.
Погода в тот день выдалась теплая, солнечная. Сестры сами не заметили как засиделись до позднего вечера. Солнце на горизонте уже стало клониться к закату и незаметно пришли сумерки.
Настя вздрогнула будто очнулась от сна и осмотрелась. Вокруг было только бесконечное поле крестов на фоне кроваво-красного заката, и ни одной живой души. Все уже разъехались по домам, даже бездомных не было видно. Над кладбищем висела оглушающая тишина.
Настя посмотрела на сестренку и поняла что та испытывает тоже самое. Весь день они просидели у могил будто погрузившись в глубокий транс и потеряли счет времени, а сейчас они из этого транса выпали, вокруг ни души и смеркается. Сестры встали и не спеша пошли по дорожке в сторону выхода. Мимо мелькали могилы разных людей, за каждой скрывалась чья-то прожитая жизнь. Не важно какая. Короткая или длинная, грешная или праведная, богатая или нищая, честная или лукавая. Смерть всех уровняла. Вот только сами могилы не выглядели одинаково. Некоторые были заброшены и забыты, заросшие травой, с поломанной оградкой и покосившимися крестами, другие наоборот поражали своим богатством и размахом.
Стройные ряды мертвецов с укором взирали на сестер с фотографий на надгробиях и изображений на обелисках. Вот красивая светловолосая девушка лет двадцати смотрит с лукавым прищуром, будто завидуя сестрам за то что они еще способны ходить под солнцем, вот совсем молодой парень смотрит большими печальными глазами, зрелый мужчина с черно-белой фотографии грозно нахмурил брови как-будто обвиняя девушек в том что они до сих пор живы, темноволосый мальчик с большого портрета грустно провожает их взглядом сожалея о том что кто-то тут еще способен дышать.
Сестры поежились под осуждающими взглядами мертвецов и ускорили шаг. Мрачные сумерки окончательно вступили в свои права крася все вокруг в серо-синий цвет. Девушки шли очень быстро но ряды могил все никак не кончались, хотя по всем подсчетам должны были закончится давно. Сестры много раз ходили этой дорогой и никогда она не занимала столько времени. Будто какая-то неведомая сила водила их по кладбищу не давая дойти до ворот. У Насти началась паника, было очевидно что происходит какая-то чертовщина. Особенно пугало повсеместное безмолвие, как-будто кто-то выключил все звуки. Ни щебета птиц, ни стрекотания насекомых, ни шума ветра в траве, ничего.
Спустя сорок минут блуждания по городу мертвых сестры вернулись к тому месту откуда пришли — к могиле родителей. То есть все это время они ходили по кругу.
Но самое жуткое заключалось в том, что у могилы их родителей стоял какой-то мужчина. Нет, если бы это был обычный живой человек, то сестры бы даже обрадовались этой встрече, но было в нем что-то пугающее. Может быть неестественная бледность лица, может мутный тяжелый взгляд, а может странная неподвижность не свойственная живому человеку. Грешным делом Насте даже показалось что она видела этого мужчину на одной из могилок. Он явно ждал именно их.
-Здравствуйте — неуверенно промямлила Настя
-Не вам мне о здравии говорить, дорогуша — прохрипел мужчина подходя ближе — не туда вы с малюткой забрели, не в то время уснули и не в том месте проснулись. Какой же дурой надо быть чтобы притащить ребенка на кладбище, да еще и в такой день, когда все иномирие празднует. Не поможет тебе твой батюшка, даже не надейся, нет его здесь, среди нас -
Призрачные тонкие материи и мир по ту сторону бытия получили невольное подтверждение. Реальность рассыпалась, рушилась на атомы. Все вокруг пришло в движение. Пустое и тихое кладбище наполнилось тенями и полупрозрачными силуэтами которые облепили сестер со всех сторон. Призраки тянули к ним свои костлявые руки пытаясь прикоснуться к жизни, получить от них частичку той давно забытой энергии которой они сами дышали когда-то. Они жаждали почувствовать под своими пальцами живую плоть, теплую кожу и услышать трепещущий пульс и пульсацию вен. Взамен от них исходила мертвая некротическая энергетика смерти, они уже не способны были дарить любовь и тепло, после окончания жизни, перейдя в иную фазу существования все что они могли дать другим — холод и смерть. В воздухе повис тяжелый запах сырой разрытой земли. Повеяло могильным холодом.
Каких только покойников не было вокруг. Увечные, безобразные, погибшие в авариях, с отсутствующими частями тел, оторванными челюстями, обморожениями, язвами от болезней, ожогами, покрытые черной коркой, обугленные будто головешки, раздутые зеленые утопленники, даже чьи-то скелетированные останки жадно щелкали челюстями. Верхом на висельниках, пьяницах и других самоубийцах сидели черные рогатые черти весело свистя и нещадно хлестая несчастных кнутами.
Сестры крепко прижались друг к другу под натиском нечистой силы. Покойники выли, орда кладбищенских бесов свистела и улюлюкала гарцуя копытами на могилах. Сама Княжна Смерть в черном балахоне устремила беспощадный взор своих пустых глазниц на девочек, жуткий оскал ее черепа лишал воли к сопротивлению и обездвиживал.
Жертва хозяину! Жертва хозяину! Жертва хозяину! - кричали обитатели кладбища
Сестры думали что их разорвут на части, но вдруг вся толпа благоговейно расступилась освобождая дорогу Хозяину Кладбища. Высокий силуэт медленно двигался по дороге в направлении девочек. Это был бесформенный черный сгусток скопившегося горя, слез, тоски, беды и страданий всех людей веками приходивших сюда оплакивать своих близких. Воплощение абсолютного негатива и некротической энергии. Хозяин явился за жертвами, два глупых человеческих существа посмевшие уснуть в его владениях в неправильный день обреченно молили Бога об избавлении от кошмара, но в этой реальности не было силы способной противостоять желанию Хозяина.
Утром сторожа найдут два трупа. Девочки и молодой девушки. Они умерли крепко держась за руки, а на их лицах застыла гримаса невыразимого ужаса. Покойницы были неестественно худыми и легкими, походили на мумии, будто некто выжал из них все жизненные соки еще при жизни. Сестер похоронят рядом с родителями, а люди еще долго будут судачить об этом происшествии. Ведуны и знахари поймут в чем дело и будут точно знать что на этом кладбище в услужении у Хозяина стало на две души больше.
Кошмарные сны в гостиничном номере
Что-то вспомнил на ночь глядя..Сочи, середина 2000 годов. Приехал на лето, снял номер.
В номере 2 кровати, сдвинул их, так как вскоре должна была приехать девушка. Спал на одной из кровати. Заметил что плохо сплю, плохие и тяжёлые сны. Списал на акклиматизацию и повышенное потребление вина с новыми знакомыми. Начались кошмары, просыпался от собственного крика.
В одну прекрасную ( нет) ночь во сне услышал голос, - С завтрашнего дня у тебя все будет плохо. Хорошо запомнил, так как действительно всё рухнуло в жизни.
Приехала девушка, выбрала эту кровать. Я перелег и начал спать как младенец, кошмары прекратились. Начала жаловаться на плохие сны девушка, мне пришлось вернуться на эту кровать обратно. Кошмары вернулись, кровати особо двигать было некуда. Так прошло около месяца, далее мы переехали.
Сочи, 2014 год. Я приезжаю транзитом на Крым, заодно прогуляться по набережной. Приезжаю туда же, хозяйка меня помнит. Заезжаю в тот же номер, так как все занято...Как-то ложусь на ту же кровать, сам номер немного обновлен, но по сути все по прежнему. Всю ночь жуткие сны, просто бездна страха и ужаса.
Именно одна и та же кровать. Фото из интернета. Написал бы и адрес, но думаю смысла нет. Мне кажется там всё по прежнему.
Мы с женой нашли дверь посреди леса
– Какого черта?..
– Дорогой, что случилось? – раздался сзади голос жены.
– Тут дверь.
Она засмеялась.
– Ты что-то рановато залез в нашу заначку. Мы посреди леса, откуда бы тут… а, угу, о как…
Карен замерла, увидев ее. Мы стояли рядом, глядя на старую деревянную дверь, установленную в холме посреди ничего.
– С ума сойти, что только иногда не найдешь в таких вылазках, да, дорогой? – ухмыльнулась она. – Постучим?
Я покачал головой.
– Что-то я не уверен, что хочу встречаться с обитателем холма.
– Ой, да ладно, – Карен толкнула меня в плечо. – А как же дух приключений?
Карен подошла к двери и вежливо постучала.
– Тук-тук, а Перегрин дома?
Я покачал головой и усмехнулся. Карен не дает забыть, почему я в нее влюбился. Она повернулась ко мне в притворном расстройстве.
– Думаю, никого нет дома.
– Тогда пойдем, – сказал я. – У нас достаточно грибов с собой, давай найдем место для трипа.
– Шутишь? Боже, я вышла замуж за самого скучного мужчину в мире! Мы должны попасть внутрь!
– А если там кто-то живет?
– Кто-то живет в холме среди леса? Думаю, человек, построивший себе дом под холмом с пониманием воспримет предложение поделиться с ним заначкой.
– Считаешь, раз он тут живет, он планокур? Ну, Карен, это как-то по расистски.
– По отношению к кому?
– К древесному народу, естественно, к кому ж еще?
Карен рассмеялась и снова толкнула меня в плечо. Я сделал вид, что мне больно, хотя мне нравилось, когда она так делает.
– Ну ладно, – согласился я. – Все-таки, не пренебрегай я здравым смыслом, разве б я женился на тебе.
– И правда забавно. Вот выгоню тебя из дома, будешь жить с Перегрином в лесах.
Я хихикнул и надавил на дверную ручку. Не заперто. Когда дверь открылась, нас обдало влажным мшистым запахом. В комнате было темно, но казалось, что стены из камня, а не земли, как я предполагал.
– Погоди-ка, – сказал я, скидывая рюкзак на пол и роясь в нем в поисках фонарика.
Наконец нашел и осветил стены.
– Что за…
Стены были покрыты какой-то бессмысленной резьбой. Мне она напомнила египетские иероглифы, которые мы проходили в школе.
– Это что, wingdings? – пошутила Карен (прим. пер. - Wingdings — шрифтовая гарнитура, содержащая декоративные графические символы).
Я не ответил. Посетило чувство, что за мной наблюдают. Я посветил фонариком на дальнюю стену, и понял, что ее нет. Проход продолжался и уходил вниз, насколько хватало света фонарика, высветившего потолок где-то в 30 футах.
– Карен, думаю, нам стоит…
– Подожди, это еще что? – Карен указала на темное пятно на полу, я перевел фонарик на него. Какая-то черная жидкость.
– Моторное масло? – пошутил я. Но Карен уже не веселилась. Она опустилась на колени, чтобы рассмотреть лужу.
– Это кровь, Дэнни. И посмотри, следы тянутся внутрь.
Я поднял фонарик. Все верно, кровавый след уходил в глубь пещеры.
– Вероятно, это просто животное. Нам пора идти. – но Карен уже собирала волосы, как всегда делала на работе. Она сложила ладони рупором.
– Эээй! – крикнула она. Я слышал, как звук отражается от стен помещения, которое, судя по всему, было больше, чем я решил сначала. – Есть там кто-нибудь?
Тишина. Но вдруг едва слышный ответ.
— … п-помогите…
Ответ звучал, кажется, из самой глубины пещеры. Когда я услышал его, волосы на затылке встали дыбом, и появилось сосущее ощущение под ложечкой. Все чувства говорили убираться из чертова места.
– Карен, это может быть ловушкой. Давай позвоним смотрителям парка и уберемся уже отсюда.
– Дэнни, там раненый. – ответила она строго. Затем ее выражение немного смягчилось. – Извини, дорогой, ты сам в это ввязался, когда решил жениться на медсестре.
Я вздохнул. Прекрасно знал, если Карен что-то решила, ее уже ничто не остановит. Я крепче сжал рукоять фонарика, и мы начали спускаться по коридору.
Кровавые следы становились меньше, а мы продолжали уходить глубже в пещеру. Чья бы кровь это ни была, он, похоже, потерял большую ее часть около двери. Но, если человек был ранен там, зачем же он поперся вглубь пещеры? Почему не вышел наружу, где ещё был шанс, что его найдут? Бессмыслица какая-то.
Воздух становился горячее и более влажным по мере продвижения по становящемуся все более крутым коридору, в нос ударил резкий запах плесени. Я закашлялся. Откуда здесь столько пыли? В дальней части пещеры корни деревьев, пробивающие себе путь через камень, раскололи стены.
– Да что ж тут за херня? – шепнул я Карен.
– Может, какой-то бункер выживальщиков? – предположила она и, опять приложив ладони ко рту, крикнула. – Эээй!
Эхо унеслось вниз по коридору.
– Сохраняйте спокойствие, если слышите нас! Мы поможем вам!
– … п-помогите…
В этот раз голос звучал немного громче. Должно быть, мы уже недалеко. Но беспокойство при звуках голоса стали только сильнее. А Карен этого не чувствует?
Мы спускались дальше и нашли конец кровавых следов. Длинная полоса, как будто раненого тащили по земле. А потом внезапно след исчезал. И ни капли крови дальше. Стены пещеры почти полностью покрывали корни. Дышать горячим воздухом, в котором ещё прибавилось пыли, было трудно.
– … п-помогите…
В этот раз голос раздался совсем рядом, и я мог лучше разобрать его. Он звучал странно, хрипло и скрипуче, как грубое подобие человеческого голоса. Уклон стал таким крутым, что невозможно было идти дальше без риска упасть бог знает куда.
– Нам надо как-то спуститься к нему. – прохрипела Карен. Похоже, ей тоже нелегко дышалось горячей густой пылью.
– Понятно. Отойди.
Я вытащил веревку, которую мы захватили с собой на экстренный случай и привязал ее к толстому корню. Несколько раз сильно дернул, проверяя, что держится надежно, затем обвязал второй конец вокруг пояса. Никогда еще мне так отчаянно не хотелось развернуться и убраться отсюда, но я знал, что ничто не заставит Карен бросить начатое. Так что я начал осторожно спускаться, внимательно смотря под ноги и обводя пол фонариком, пытаясь не поскользнуться и не свалиться. В темноте мелькнул нечеткий силуэт человека. Я направил луч фонарика на него.
Кровь застыла в жилах.
– Карен… беги.
– Что?
– БЕГИ!
Дыхание сбилось от рывка веревки на поясе. Хотелось думать, что это Карен тянула ее, но я знал, что это не так. Ей не хватило бы сил. Я довольно жестко приземлился, а веревка продолжала тянуть меня обратно.
– Дэнни, что это нахрен…
– БЕГИ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
Она уже пятилась, когда стены и корни пришли в движение, начав медленно тянуться к нам. Я перепилил веревку карманным ножом, и сорвался бежать, увлекая Карен за собой. Она бы не колебалась, если бы видела то, что увидел я. На дне пещеры над землей висел человек, поддерживаемый паутиной из корней, проходящих сквозь него. Небольшие бугры поднимались по корням уходя дальше от его искалеченного сморщенного тела, один корень протыкал его горло и шевелился каждый раз, когда человек звал на помощь. Растение манипулировало его голосовым аппаратом.
Мы бросили фонарик и сумку со снаряжением и бежали к выходу в полной темноте, кашляя и отрывисто вдыхая сырой пыльный воздух пещеры. Я спотыкался о корни, которых раньше не было на нашем пути. Рука дернулась, Карен упала, и мы оба свалились в извивающуюся массу корней, которые обвились вокруг наших ног и потащили обратно. Я отчаянно рубил дерево карманным ножом. Корни отступили и мне удалось освободить ноги. Я потянул Карен за руки, но корни оказались сильнее.
– Брось меня! – крикнула она мне.
– Черта с два! – я не глядя замахнулся ножом около ее ног, услышал глухой звук. Я продолжал резать, один раз попав и по Карен, пока она не оказалась свободна.
Мы продолжили бежать к двери, я чувствовал, что воздух становится более холодным и свежим, а уклон – меньше. Мы почти справились. Я уже видел свет выбивающийся из-за двери. Мы врезались в нее и свалились. Я вскочил. Пожалуйста, только откройся. Я взялся за ручку и дернул, поток свежего воздуха и солнечного света ворвался внутрь. Я выволок Карен за руку наружу, и свалился обессиленный.
– Мы справились, – выдохнул я. Грудь тяжело двигалась, я лежал на спине выкашливая пыль из легких.
– Да, – Карен была красная от напряжения, руки и ноги в царапинах. Думаю, я выглядел не лучше.
– Что это была за херня? – спросил я, поднимаясь на ноги.
Карен потрясла головой.
– Да хрен знает… давай лучше свалим отсюда.
Я помог ей подняться. Мы стояли, пытаясь отдышаться и откашляться. Карен выплюнула что-то на ладонь.
– Дэнни? – она показала это мне.
Это был небольшой листочек. По ее лицу поползли зеленые побеги, распространяясь и скручиваясь под кожей, и я с ужасом понял, что вдыхали мы не пыль.
Это были споры.
~
Телеграм чтобы не пропустить новости проекта
Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)
Перевела Заикина Екатерина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Дедушка, это ты? (страшная история)
Предыстория. Есть у меня товарищ, мужику 35 лет. Семья, 4 сыновей. Служит по контракту на должности водителя спецтехники. Но есть у него фобия одна, которую он и не скрывает. Боится он всякой нечисти, даже байки не любит на такие темы слушать. Могу, говорит, в огонь броситься, если надо, с высоты спрыгнуть, а вот всякую потустороннюю фигню боюсь.
Так вот, поехал он в командировку. По пути заехал к какому-то там родственнику переночевать. А тут как раз жену этого родственника в роддом забирают, второго рожать. А первый ребенок — девочка 4 лет. Ну родственник к жене с вещами, а дочку оставляет с моим товарищем. Они поужинали, сказки почитали, и он ее спать уложил. Среди ночи просыпается от смеха девочки. Идет к ней в комнату, а она сидит на кровати, играет. На вопрос, почему не спит, ответила, что играет с дедушкой. Волосы зашевелились везде, где они есть. Он начал уточнять, с каким таким дедушкой она играет, на что девочка ответила: «Вон с тем!» И показала в пустоту. Мой товарищ, недолго думая, девочку в охапку и в роддом. Родственник был немного в шоке.
Источник: https://t.me/look_from_darkness/86
Этот рассказ является вымышленным произведением и не имеет отношения к реальным событиям или людям. Наслаждайтесь чтением без принятия его за истину!