Экран на секунду потемнел, затем появилась надпись:

— Анализируем контекст… Сопоставляем с предыдущими успешными и неудачными кейсами… Генерация ответа…

Вика закусила губу. Ожидание было мучительным. Наконец, текст заполнил экран, не сухими пунктами, как в магазине, а плотным, аналитическим блоком:

— Анализ запроса «Почему приёмы перестали работать?».

Первое: индивидуализация стратегий. Ключевая ошибка — применение общих шаблонов без глубокой адаптации. Эффективная манипуляция — это высоко персонализированный процесс. Наше приложение разрабатывает стратегии исключительно на основе вашего уникального поведенческого профиля через анализ ваших прошлых сообщений, реакций, лексики, эмоциональных триггеров и профиля цели через анализ его поведенческих паттернов. Шаблоны «комплимент», «срочность» и «дефицит» — лишь инструменты. Их эффективность на девяносто процентов зависит от контекста и индивидуальной подачи, которую вы не смогли воспроизвести, так как не обладаете достаточным эмпатическим опытом и навыками мгновенной психологической диагностики.

Второе: поверхностность данных о цели. В описанных чат-кейсах у вас был критический недостаток информации о целях. Их реальные мотиваторы, болевые точки, текущий эмоциональный фон, отношение к незнакомым просьбам — неизвестны. Применение шаблона без этой базы — стрельба вслепую с вероятностью попадания менее десяти процентов.

Третье: опыт цели. С вероятностью более восьмидесяти процентов, ваши цели в чате — люди с высоким уровнем скепсиса к неформальным запросам в сети, привыкшие к попыткам манипуляций. Их психологический «иммунитет» к общим приёмам значительно выше среднего по вашей предыдущей выборке у провинциальных продавцов, консультантов и молодых неопытных программистов.

Четвёртое: ригидность подхода. Повторение одной и той же схемы через комплимент и просьбу с разными людьми без коррективов снижает эффективность в геометрической прогрессии при переходе к новым целям.

Вывод таков: общие приёмы могут работать ситуативно, но для стабильного результата, особенно в асинхронной цифровой среде как чаты и соцсети с незнакомыми и опытными целями, требуется либо долгосрочная стратегия через постепенное построение доверия, сбор информации, «разогрев» цели перед основной просьбой; либо сильный эмоциональный триггер — воздействие, способное временно отключить рациональное мышление цели через шок, сильный страх, непреодолимое желание, чувство вины или эксклюзивную возможность. Требует точного знания триггера цели и мастерства подачи.

Вика проглотила комок в горле. Текст был жёстким, безжалостным, но очень точно раскрывал суть и давал ответы на волнующие вопросы. Он бил прямо в её уверенность, построенную на нескольких успешных реализованных стратегиях. Но в нем была и правда, которую она смутно чувствовала. Она не знала этих Алексея и Дмитрия. Она просто метнула в них свои заклинания наугад, в надежде быстро срубить денег. Злость сменилась жгучим любопытством. Она быстро набрала следующий вопрос, вкладывая в него всё своё недоумение и досаду:

— Но почему тогда дома, в провинции, одни и те же фразы работали как часы? На продавцов, на учительницу, даже на пьяного маминого друга! А здесь, в Москве, это не работало? Они что, здесь какие-то другие?!

Ответ пришёл почти мгновенно, как будто приложение ждало этого вопроса:

— Анализ запроса «Разница эффективности стратегий в провинции и Москве».

Первое: социально-экономический контекст. В провинции выше уровень доверия в локальных, повторяющихся взаимодействиях. Это могут быть продавец в магазине рядом с домом, учитель, сосед или знакомый. В таком случае у людей ниже психологическая «броня» к мелким просьбам и манипуляциям в быту. Также возможна более выраженная эмоциональная отзывчивость на личные истории вроде «мама больна» и «нет денег на еду». Отношение к деньгам часто менее рациональное, возможны импульсивные решения «из жалости» или «чтобы отстали». Москва — другое дело. Здесь выше уровень урбанистического стресса и скепсиса. Значительно ниже базовое доверие к незнакомцам, особенно в цифровой среде. Выше концентрация людей, привыкших к попыткам манипуляций через продажи, стартапы или инвестиции. Отношение к деньгам и времени более рациональное и инструментальное, популярна фраза «время-деньги». Личные истории вызывают подозрение чаще, чем сочувствие.

Второе: ценностные приоритеты. В провинции часто выше ценность личных связей, «человеческого отношения», локального авторитета. Также важно желание «быть хорошим» в глазах знакомого круга. В Москве выше ценность эффективности, результата, личных границ, профессионального соответствия. Репутация в незнакомом кругу менее значима при разовых контактах.

Третье: степень анонимности. В провинции она очень низкая. Ваши цели знали вас или могли легко узнать. Отказ мог иметь социальные последствия. В Москве, а особенно онлайн, она очень высокая. Отказ незнакомцу в чате не несёт последствий для репутации цели.

Четвёртое: опыт цели. Средний житель Москвы, особенно в сферах бизнеса и онлайн, сталкивается с попытками манипуляций значительно чаще, чем средний продавец провинциального магазина. Их «детектор чуши» и навыки вежливого, но твёрдого отказа развиты лучше.

В заключение стоит отметить, что ваши рабочие провинциальные шаблоны в московском контексте, особенно при общении с незнакомыми, рационально настроенными и опытными людьми в цифровой среде, обречены на низкую эффективность. Они воспринимаются как наивные, шаблонные или наглые. Для успеха в Москве требуется глубокая индивидуализация стратегии под конкретную цель. Также необходима качественная разведка и сбор данных о цели. Важны более изощренные, тонкие или, наоборот, более мощные эмоциональные методы воздействия. Необходима готовность к долгосрочной игре через построение отношений. Также очень важен учёт культурного кода и ценностных приоритетов московской среды.

Вика откинулась на скрипучую спинку стула, выдохнув струю воздуха. Экран смартфона тускло светил в полутьме комнаты. Город за окном гудел чужим, недружелюбным гулом. «Другие люди», — прошептала она, глядя на последнюю строчку анализа. Не просто другие — сложнее, быстрее, защищённые. Её провинциальные часики, так чётко отбивавшие удачи, встали перед московским бронепоездом рациональности. Но страх постепенно отступал, сменяясь азартом. Это был новый уровень сложности. Новый вызов. Приложение не сказало «невозможно». Оно сказало «сложнее». Оно дало карту минных полей и ключи к более мощному оружию. Долгосрочная стратегия… Эмоциональные триггеры… Индивидуальный подход…

Она медленно улыбнулась во тьме. Улыбка была уже не такой беззаботной. В ней появилась холодная, хищная искорка. «Хорошо, Москва, — подумала Вика, пальцы уже тянулись к экрану, чтобы открыть профиль нового, тщательно выбранного кандидата. — Играем по-твоим правилам. Но я научусь играть лучше».

Читать книгу "Манипулятор" полностью >>

(Спасибо большое за лайки и комментарии, которые помогают продвигать книгу!)

И тут он внезапно остановился. Он приложил ухо к ближайшему дереву. Его лицо с блуждающими линиями морщин, как на древней карте, обычно нежно интересующееся окружающим миром, приняло очень озабоченное и мрачное выражение.

Медленно он наклонился к своим спутникам-животным.

- Я не хочу, чтобы вы паниковали, лесные создания, - сказал Крашер. - Но деревья кричат.

Есть люди, которые считают, что если у деревьев нет рта, то они не могут говорить. Эти люди ошибаются, и, зачастую они относятся к тому типу людей, которые считают, что другие люди должны быть в точности похожи на них самих, чтобы считаться людьми вообще. Деревья разговаривают друг с другом так же, как и мы с вами, но для этого нужно иметь правильные уши. Они посылают звуковые волны, которые слышат гигантские уши, ароматические вещества, которые чувствуют гигантские носы, и только потому, что наши человеческие уши и носы слишком малы, чтобы их услышать, понюхать или обнаружить, это не значит, что этих сообщений нет.

Как сказал Крашер, деревья кричали.

И послание, которое они выкрикивали с треском своих корней и всеми электрическими и химическими сигналами, на которые были способны, было: «ОГОНЬ! ОГОНЬ! ОГОНЬ! ОГОНЬ!»

Со стороны деревьев было очень великодушно кричать это послание. Ведь это было не то сообщение, на которое могли бы отреагировать их собратья. Деревья живут в медленном ритме. И хотя они могут двигать листьями в направлении солнечного света, а корнями - в направлении воды, все это происходит очень медленно, и перед лицом мгновенного, моментального, быстрого разрушения, которым является огонь, они не могут вырвать свои забитые грязью корни из земли, в которой растут, и бежать так быстро, как только могут, спасая свою жизнь.

Но животные могут. И, возможно, деревья более разумны, чем мы, и знают, что жизнь их вида в конечном итоге зависит от жизни других видов вокруг них.

И вот уши снегокотов навострились, нос оборотня задрался - нюх, нюх, нюх: Они уловили запах, звук сообщений, о которых кричали деревья, еще до первого запаха горящего дерева, до первого воя далекой испуганной лисы.

И они запаниковали.

Фыркая, завывая, обезумев от страха, звери и волшебные существа бежали так быстро, как только могли, не обращая внимания на бьющие ветки и шипы, присоединяясь к потоку других спасающихся животных - ежей, волков, медведей, оленей, птиц, насекомых, гоблинов - все они бешено неслись по лесу, чтобы укрыться от извечного врага - огня.

Счастливчиками оказались спрайты, птицы и все, у кого есть крылья.

Крашер шел несколько медленнее, ведь великаны, как и деревья, не могут двигаться быстро, и по его морщинистому лицу текли слезы, когда он двигался через лес, с сочувствием прикасаясь к каждому драгоценному древнему дереву.

Огонь перекидывался с дерева на дерево, быстрее фей, быстрее ведьм. Деревья, которые росли сотни, а иногда и тысячи лет, ярко горели и сгорали в одно мгновение. Пламя ревело, а ветер нес этот яркий, разрушительный ад быстрее, быстрее, выше, больше, ярче, смелее, быстрее мысли и страшнее, чем можно было себе представить.

Сверху, сидя на двери, и видя всё это, дети мгновенно среагировали.

Виш схватила Зачарованный Ключика и направила двер ВНИЗ.

- Мы должны спасти Вжжикса, Крашера и животных! - крикнул Зар, и дверь с громким визгом устремилась вниз, к горящему лесу, а спрайты храбро последовали за ней, в шлейфе гудящей спрайтовой пыли, хотя все инстинкты велели им улетать.

Невероятно удачно, что и дверь, и спрайты, и ворон выбрали этот миг для пикирования.

Ведь именно в тот момент, когда они ринулись в огонь, ведьмы атаковали.

Раздался такой звук, как будто сам воздух разрывался на части.

На всякий случай, если вы никогда не подвергались пикирующей атаке со стороны Ведьм, я объясню, что происходит. Когда ведьмы невидимы, они не могут причинить вреда. Их руки просто проходят сквозь вас, как руки призраков. Поэтому, когда Брейкнек и Рипгризл с визгом падали вниз, они, погружаясь, превращали себя в видимых. Сначала появились две кричащие головы, разжижающиеся по краям и плюющиеся искрами и дурманящим паром, а затем две Ведьмы обрушились на Виша, Зара и Бодкина, стоящих у Зачарованной двери, как пара бесконечно злобных сапсанов.

Когда ведьмы нападают, они атакуют все ваши чувства одновременно. От них невыносимо воняет, это самый тошнотворный запах, который только можно себе представить, и они испускают его в виде облака яда. Их крик похож на предсмертную агонию пятисот лисиц, он застревает в мозгу и отдается в голове, пока вы не почувствуете, что сходите с ума.

У Рипгризла были два рыбьих глаза, так глубоко запрятанные по обе стороны его топорно заостренного носа, что в их бездонную глубину невозможно было заглянуть - да и не хотелось бы. Пасть, с клыков которой капала отвратительная черная слюна. Тело, как у человека, смешанного с пантерой, когти, длинные, как мечи, и черные перьевые крылья.

Брейкнек был не в пример красивее.

Ведьмы взвились в воздух, но опоздали на миг-другой: дети, стоявшие на пороге, в ту же секунду нырнули вниз, чтобы помочь своим друзьям, так что когти ведьм сомкнулись лишь на пустом воздухе, и они издали вопль яростного разочарования.

Спрайты, дети и ворон Калибурн, наконец, оглянулись и поняли, что на них нападают.

Началось суета, и миссия по спасению Вжжикса и Крашера с животными резко превратилась в отчаянное бегство от нападающих ведьм.

- АИEEEEEEEEEEEEEEEEE!!!! - закричали Ведьмы.

- Гуу! - закричал малыш, что на детском языке означает: «Я пытаюсь сказать тебе это уже целую вечность, но никто не слушает детей, о нет...»

Зар пускал стрелы в Ведьм, а Виш отчаянно направляла Ключик взад-вперед, чтобы дверь скользила то в одну, то в другую сторону в безумных виражах, уклоняясь от ужасных преследующих Ведьм, и при этом не забывая следить за крошечной искрой Вжжикса, который продолжал вопить: «ВЖЖЖИКС ВСЕХ СПАСЕТ! ОГОНЬ!» во весь голос.

- Не волнуйся, принцесса! - сказал Бодкин, пытаясь достать Заколдованный Меч (а это был особенный меч - убивающим ведьм), но, не сумев вытащить его из ножен, вынужден был достать лук и стрелы. - Я Вас спасу!

Но у Бодкина были некоторые недостатки в качестве телохранителя. У него было редкое заболевание, из-за которого он засыпал в условиях крайней опасности.

Он едва успел произнести эти последние смелые слова, как рухнул, громко захрапев, и начал сползать вниз по двери.

Храп, храп.

- Бодкин! Проснись! - закричала Виш, и Зару пришлось отказаться от стрельбы по ведьмам, пока они с Вишем не схватили Бодкина за обе руки, чтобы он не соскользнул с двери совсем.

Бодкин проснулся от неожиданности и пробормотал «Кто? Что? Где?»

- Лес на территории Друдов... - задыхалась маленькая принцесса. - За ним гонятся ведьмы... Вжжикс в одиночку нападает на войска моей матери...

- О-о-о! Да-а-а! - сказал Бодкин, вскарабкиваясь обратно на Заколдованную дверь. - Мы можем отбиться! Мои железные стрелы подействуют на ведьм гораздо лучше, чем костяные Зара!

Бодкин вложил стрелу в лук, тщательно прицелился, а затем снова заснул, прострелив себе при этом ногу и тяжело упав на Виш. Это подтолкнуло ее руку, и Ключик, управлявший дверью, вылетел из замочной скважины с такой силой, что дверь резко сдала назад и понеслась обратно с такой скоростью, что едва не угодила в раскрытые пасти преследующих ее Ведьм.

Вот так то одно, то другое, но наши герои сработались не лучшим образом...

Ключ запутался в волосах Виш, и на помощь пришла Вилка, которая проскочила в замочную скважину, используя свои зубцы вместо ключа. Ухватившись за Вилку, Виш снова взяла управление под контроль, едва избежав когтей Ведьм.

Перевернутая Вилка самодовольно смотрела на разъяренного Ключика, и этот взгляд означал: «Посмотри на меня, Ложик, посмотри на меня!.. Мы, Вилки, тоже можем быть важными!»

- Вилки - это всего лишь столовый прибор, они не подходят для работы с замочными скважинами! - пискнул Ключик. - Вылезай оттуда немедленно, иначе полет закончится катастрофой!

- ВЖЖЖИКС! Вернись! - рычал Зар.

Летающая дверь неслась и кружилась, уворачивалась от ветвей деревьев, срывая листья и едва не сбивая с ног своих наездников, которые едва держались. Бодкин очнулся и на этот раз даже не попытался выстрелить, вытянул стрелу из ноги и сосредоточился на том, чтобы не свалиться с двери.

Виш старалась не упустить из виду Вжжикса, который на полной скорости летел над горящими деревьями навстречу приближающимся факелам и сигнальным ракетам воинов. Бог знает, как эта маленькая мохнатая фея додумалась в одиночку напасть на целую армию воинов, но, похоже, в этом и заключался его план.

Внизу, на лесной поляне, королева Психора и ее железные Воители мчались на лошадях сквозь деревья.

Королева Психора ничуть не походила на Виш.

Королеве Психоре было совсем не свойственно иметь дочь, так не похожую на себя, но даже великие королевы не могут полностью контролировать, как будет выглядеть их потомство.

Королева Психора была одета по-военному: железный нагрудник, железный шлем и столько оружия, что она выглядела как статуя инопланетного бога войны. Она также была обвешана драгоценностями, мехами и одеждой из самых лучших материалов, какие только мог предложить ранний железный век, ибо королева Психора считала, что если ей придется отправиться в пустыню забытого богами леса в погоне за непокорной дочерью, то она должна сделать это стильно, ради омелы.

Она была не в духе.

- Ведьмы, - вздохнула королева Психора, глядя вверх со спины своего скачущего коня. - Я так и знала! Я знала, что они будут за ней охотиться! ОТСТРЕЛИВАЙТЕ ВЕДЬМ!

ПИУ!

ПИУ!

ПИУ!

Стрелы взвились вверх с лесной подстилки, едва не задев и дверь, и ведьм.

- Твоя мать стреляет в нас! - изумленно сказал Бодкин. - Как будто у нас и так мало проблем...

- Она стреляет не в нас, а в Ведьм, - мрачно ответила Виш, с решимостью пролетая на поразительной скорости прямо над дымом и хаосом горящего леса.- довольно удачно, учитывая, что вместо ключа ей пришлось использовать вилку в замочной скважине, если бы у кого-то было время или настроение оценить ее растущие навыки пилотажа.

Стрелы летели вверх, не пропуская свои цели.

- О, ради всего святого! - огрызнулась королева Психора, обращаясь к своим воинам. Неужели вы не можете попасть даже в пару этих огромных таращащихся ведьм с такого близкого расстояния?

Она вздохнула.

- Если вы хотите, чтобы что-то было сделано, вы должны сделать это сами... - Королева Психора пришпорила коня, достала лук и стрелы и тщательно прицелилась.

ПРЕУУУУУ!

Виш заложила вираж сквозь клубящийся дым, но на этот раз опоздала совсем чуть-чуть: один из когтей Рипгризла ухватился за дверь и, закрутив по кругу, направил ее в когти Брейкнека. Брейкнек крепко ухватился за вращающуюся дверь и удержал ее, а Рипгризл злобно ухмыльнулся, готовясь атаковать.

Теперь им не уйти.

— Бедолага. Он был вынужден спасаться на дереве, — заявил Тау, вглядываясь вдаль. — Хорошо, что ветер дует от волков в нашу сторону, и они не могут нас учуять.

— Интересно, это часть испытания или нам просто не повезло? — озвучил я висящий в воздухе немой вопрос.

— Сомневаюсь, магия управления животными доступна только друидам, — авторитетно заявил Игорь.

— Выбора у нас немного, — глядя на ребят, решил озвучить я. — Или мы обходим стороной поляну, пропустив пятую отметку, движемся к деревне и зовём на помощь. Судя по общему направлению движения, она лежит дальше на севере. Но есть риск, что волки нас почуют и погонятся. Или же мы можем попытаться спугнуть волков, нас пятеро и с тремя должны справиться, что думаете?

— Волки опасные животные, но зима только закончилась, и они подошли так близко к людскому поселению, значит, совсем оголодали и ослабли, — высказался Тау. — Нам не нужно их убивать, если мы сможем ранить вожака, то они сбегут.

— Вот только из оружия у нас только заточенные палки, — с сожалением констатировал Игорь. — Пробить шкуру волка у нас не хватит сил.

Все задумались над данной дилеммой. Человеку опасность не угрожала, волки по деревьям не лазают, да и за нами они не факт, что погонятся, но вот провалить испытание из-за такого не хотелось, тем более, если окажется, что это и есть его часть.

— Давайте всё же рискнём, — высказался я. — Предлагаю такую схему: Тау, как опытный охотник, возьмёт на себя вожака. Игорь, Майкл и Николай будут сдерживать двух других волков. Я же наберу камней и буду их закидывать, в то время как они будут пытаться на нас напасть.

После небольшого обсуждения, мой план был принят с парой небольших изменений. Выходить на поляну было опасно, волки могли нас окружить, да и в высокой траве будет тяжело за ними уследить. Так что мы решили отбиваться, стоя у дерева, тогда одна сторона будет надёжно защищена и волки не смогут бегать вокруг нас. При этом я должен занять позицию в ветвях и оттуда метать камни.

Я набрал полные карманы камней, и мы двинулись по краю поляны к другому крупному дубу, растущему в сотне метров от вяза, на который волки загнали свою жертву. Дойдя до него, я взобрался на нижние ветки, там как раз была очень удобная развилка, стоя в которой, я полностью видел весь сектор, в котором мои новообретённые друзья готовились к бою.

С высоты я отчётливо видел мужчину, который сидел на дубе. Он уже перестал кричать и только тяжело дышал и следил за волками, которые скребли ствол дерева под ним.

— Все готовы? — поинтересовался Майкл.

После того, как мы все дали утвердительный ответ, он резко свистнул в два пальца.

Волки встрепенулись и на секунду замерли, после чего, словно серые молнии, помчались в нашу сторону. В паре десятков метров от нас, они остановились, полностью скрытые в густой траве, явно наблюдая за новой добычей. Не успел я понадеяться на то, что они испугаются и сбегут, как из травы выскочил крупный волк, и сразу же вслед за ним двое поменьше. Как и предполагал Тау, животные выглядели истощёнными: тусклая и взъерошенная шерсть выглядела неопрятно, да и рёбра были видны довольно отчётливо.

Скаля зубы и рыча, волки взяли нас в полукольцо, так что левый оказался напротив Игоря, а правый напротив Майкла с Николаем, вожак же нацелился на Тау. Атаковать они пока не спешили, опасаясь направленных на них заострённых палок.

Любимым развлечением детей всех возрастов на ферме, где я рос, было метание камней. Из палок и поленьев строился «замок», после чего участники с десяти метров должны были его разрушить меткими бросками камней. Тот, кто тратил меньше снарядов на полное уничтожение постройки, побеждал. С тех пор, как мне исполнилось семь лет, я ни разу не терпел поражения в данной забаве.

Пока я прицеливался для броска, волки слаженно, словно по команде атаковали: правый  вцепился в «копьё» Игоря, левый попытался ухватить Николая за лодыжку, вожак рванулся вперёд, пытаясь проскочить мимо Тау, чтобы сбоку наброситься на отвлёкшегося Игоря. Их план был хорош и мог бы сработать против деревенских детей, но им противостояли ученики школы охотников, которые прошли полгода суровых тренировок. Игорь, вместо того, чтобы пытаться вырвать палку у животного, ударил вперёд, пронзая пасть волка заострённым концом. Правую руку Тау окутало желтоватое свечение, и он с невероятной скоростью и силой, нанёс удар «копьём» в шею вожаку, так что у того брызнула кровь и он отлетел на метр, с трудом удержавшись на лапах. Метко пущенный мной камень угодил третьему волку по носу и, воспользовавшись его замешательством, два брата ударили его поперёк спины своими палками.

Не дав зверям прийти в себя, мы атаковали вновь. Игорь, размахнувшись, нанёс мощный удар зверю по голове, сбив того с ног. Мой камень попал вожаку точно в лоб, оглушив его, чем не преминул воспользоваться Тау, нанеся точный укол остриём «копья» зверю в глаз.

На этом битва закончилась, раненые звери, бросились наутёк, подгоняемые камнями.

Слово прозвучало как плевок, но на душе было слишком больно от недавнего поражения, так что Вика ничего не почувствовала. Она смотрела на мать не со страхом или обидой, а с любовью.

— Я люблю тебя, мама. Очень-очень! — сказала Вика, смотря ей прямо в глаза.

На глазах мамы Люды появились слёзы.

— Я тоже люблю тебя, — сказала она, доставая стакан и наливая водки. — Давай выпьем, доченька!

— Мам, нельзя мне пить, — сказала она, хоть как-то пытаясь вежливо отказать.

— Чего это тебе нельзя? — спросила уже хмуря брови мама Люда.

— Я не пью! Алкоголь это зло, он разрушает людей! — сказала Вика в надежде достучаться до матери в такой трогательный момент.

— А ну пошла отсюда, учительница хренова! — ответила уже не смотря в её сторону мама Люда. — Дура набитая!

— Я не спорю, что дура, — сказала Вика, присаживаясь и кладя телефон на стол. — Вот видишь, выключила я его. Доверилась ему, а он меня подвёл. Правильно ты говорила, что это коробка проклятая!

— Что случилось-то? — опешила мама Люда.

— Да предложил он мне одного миллиардера обворожить, да не просчитал всё как надо. Просёк он, копать начал и понял, что всё липа, — сказала Вика, ещё больше опустив голову.

— Давай выпьем, доченька. Оно полегчает, — сказала, сморщив лицо, мама Люда.

— Не, мам, нельзя мне, — ответила Вика.

Мать, видя боль в глазах дочери, пустила слезу.

— Может тебе чем помочь, дочур, а? — спросила она, протягивая к ней руку.

— Да не надо, мам, — ответила Вика, вставая из-за стола. — Поеду я. Береги себя.

— Аривидерчи! — сказала мама Люда, налила себе ещё стакан водки и выпила залпом.

Вика забрала свои последние вещи, попрощалась с матерью и пошла на вокзал. «Хорошо хоть есть куда приткнуться», — думала она, покупая билет на поезд в Москву. «Хоть и убитая в хлам квартира на окраине, но своя».

Пока она ехала, всё думала о том, что же пошло не так. Она выкинула симку, оборвала все связи, которые могли бы указывать на неё, но всё равно боялась заходить в приложение. А вдруг, там осталась связь с прошлыми жертвами манипуляций? Как произошёл этот сбой? Почему? Было ли это проблемой приложения или она сделала что-то не так?

Вика несколько раз проматывала в голове ту сцену со звонком и паникой, которая возникла у неё, когда они приезжали проверять землю. Почему она тогда их так испугалась? Может быть, это из-за охранников-головорезов, которые были в офисе у Аркадия Петровича и которых она так испугалась. А может быть, это он сам напугал своим взглядом, который выворачивал всё изнутри. Перед ним было очень сложно врать. Очень! Ладно, это не важно. Главное, что всё позади. Впредь, надо брать задачи по своим возможностям. Ведь до этого всё получалось идеально! Может, стоит опять начать с малого? Уже есть опыт и знания. Можно ведь делать это самостоятельно и без приложения.

Дверь в убитую однокомнатную квартиру на окраине Москвы скрипнула, будто жалуясь. Вика втянула в себя спёртый, пыльный воздух — запах запустения и безнадёги, куда более родной, чем столичный лоск квартиры Аркадия Петровича, где она жила последнее время. Мысли о приложении сжимали горло ледяным комом. Может, всё-таки открыть его? Нет. Ни за что! Оно предало меня, — подумала Вика. — Но навык-то остался! У меня же всё же получалось!

Страх сменился злостью, а злость — наглым азартом.

— Сама справлюсь, — подумала Вика, упала на засаленный диван, достала телефон с новой симкой и полезла в соцсеть. Цель нашлась быстро: обеспеченный программист, одинокий, в аккаунте — фото дорогих гаджетов и тоскливые посты о непонимании. Идеальная мишень. Это же уже всё пройдённый этап. Блин, да это проще простого! Вика включила режим «хрупкой мечтательницы». Написала осторожно, с намёком на общие интеллектуальные интересы и лёгкую грусть. Он ответил! Завязался разговор. Она лила «душевность», подбирала ключики к его самолюбию, рисовала образ женщины, которой так нужна поддержка… и наконец виртуозно подвела к «временным трудностям» с арендой, намекнув на скромную сумму.

Ответ пришёл мгновенно. Сухой, без эмоций:

— Иди ты, потаскуха. Вижу тебя за версту. Блок.

Вика аж отшатнулась от экрана, будто получила пощёчину.

— Случайность! — яростно подумала она, глотая ком обиды. — Наверняка урод какой-то попался или просто не в настроении был. Руки дрожали, но пальцы уже лихорадочно листали ленту. Новая цель: менеджер по продажам, самоуверенный, с постами про «успех» и «жизнь на полную». Тут нужен другой подход — восхищение, лёгкий флирт, намёк на доступность для «настоящего мужчины». Вика вжилась в роль, писала игриво, поддакивала его бахвальству. И снова — кульминация: история про срочный платёж для лечения больной мамы, ведь этот трюк раньше работал безотказно! Ответ прилетел ещё грубее:

— Лол. Ну ты и дура, разводила хренова. Даже не оригинально. Иди подальше, овца тупая. Забанена.

Телефон выпал из ослабевших пальцев. Вика сидела, уставившись в грязный линолеум, ощущая, как почва уходит из-под ног. Холодный пот выступил на спине. Дважды… Подряд… Успешный опыт? Казалось, он испарился, как дым. Её слова, её приёмы, её уверенность — всё разбилось вдребезги о какую-то новую, невидимую стену. Почему они так реагируют? И почему раньше всё работало? Отчаяние сжало сердце, острее страха перед использованием приложения. Она нажала на иконку «Манипулятор».

Приложение грузилось долго, будто спало мёртвым сном. Наконец, появился уже знакомый, минималистичный интерфейс. Никаких уведомлений, никаких следов прошлой активности. Как будто и не было грандиозного фиаско. Вика глубоко вдохнула. Запах пыли и отчаяния заполнил лёгкие. Она открыла чат с приложением. Курсор мигал, ожидая вопроса. Что спросить? О провале с программистом? С менеджером? Нет. Корень зла был глубже. Корень был в том провале, который перевернул её жизнь. Пальцы застучали по стеклу телефона:

— Почему провалился план с Аркадием Петровичем? Почему он приехал проверять землю? Её же не существовало?

Она нажала «Отправить». Сообщение зависло на секунду, затем статус сменился на «Доставлено». Минута тянулась вечностью. Вика почти не дышала, впиваясь взглядом в экран, ожидая очередного удара, насмешки или молчания.

Появился сухой и лаконичный ответ, как отчёт разведки:

— Анализ Цели. Провал обусловлен нарушением стратегии поведения «Поддержания Легенды». Вы прекратили активное участие после получения аванса.

Вика аж подпрыгнула на диване. Она провалила? Она?!

— Как я могла поддерживать легенду?! — яростно выстукала она. — Он приехал на участок! А его не было! Там пустырь! Охранники говорят, что адрес липовый.

Приложение ответило почти мгновенно, будто ждало этого возражения:

— Ошибка в анализе локации. Участок номер сто сорок пять в районе деревни Сосновка был заготовлен и внесён в ЕГРН с минимальными корректировками задолго до контакта с Целью.

Вика замерла. Что? Заготовлен? В ЕГРН?

— Не понимаю! — отправила она. — Он же приехал и ничего не нашёл!

Текст на экране появлялся с леденящей душу уверенностью:

Участок был заведён на три адреса в рамках Легенды. Участок номер сто сорок пять был основным. Складской комплекс номер семь был резервным логистическим хабом. Дачный кооператив «Родничок» и участок номер двенадцать был частной резиденцией управляющего. Все адреса были внесены в ЕГРН с временными правообладателями через номиналов.

Вика читала и мир вокруг терял очертания. Складской комплекс? Дачный кооператив? Номиналы? Она понятия не имела про это! Всё было слишком сложно и непонятно для неё.

— Он приехал, а там пусто! — упрямо настаивала она, чувствуя, как почва уходит из-под ног уже в третий раз за день.

Приложение будто вздохнуло цифровым вздохом:

— Стратегия предусматривала сценарий проверки. При обнаружении Целью отсутствия активного строительства на Участке под номером сто сорок пять, следовало:

— Сослаться на временную приостановку работ из-за экологической экспертизы и пересмотра проекта через заранее заготовленные фальшивые документы в приложении.

— Немедленно перенаправить Цель на Складской комплекс номер семь логистического хаба проекта.

— Объяснить разрозненность объектов схемой налоговой оптимизации через разные юрлица. Сложность структуры владения затруднила бы быструю проверку Цели на месте. Вероятность успешного отведения угрозы составляла более восьмидесяти процентов.

Вика уронила телефон на колени. Перед её мысленным взором стоял Аркадий Петрович на том пустыре. Она представила его лицо, сначала недоумённое, а потом леденящее от понимания того, что его надули. А она… она просто сидела перед телефоном, не зная, что сказать. Всю сложную, многоходовую конструкцию, которую создало приложение, она разбила одним своим бездействием, своей глупой детской уверенностью, что всё уже в шоколаде и можно расслабиться. Она не довела Легенду до конца, не поддержала иллюзию в критический момент.

Горький истеричный смех вырвался из её горла, отдаваясь эхом в пустой квартире. Слезы, смешанные со смехом, потекли по щекам. Она подняла телефон. Её пальцы дрожали так, что она едва попадала по буквам. Она ввела не вопрос, а констатацию, крик души, адресованный самой себе и этому чёртову приложению:

— Вот я дура!

Вика выключила телефон. Темнота квартиры снова сомкнулась вокруг неё, но теперь она была другой. Она была просчитанной. Её провал, отчаяние, даже самоуничижение — всё это было введено в корректировки алгоритмов приложения. В этой темноте, сквозь слезы и стыд, пробивался новый импульс, острый как бритва. Ярость не на приложение, а на саму себя, свою глупость, лень и самоуверенность.

Дура, — прошипела она в тишину, сжимая телефон так, что затрещал корпус.

Она пока не знала, что будет делать дальше с этим приложением. Можно ли доверять ему снова? Пока она знала одно, что если хочет что-то изменить, то придётся изучать эти стратегии манипуляций до последней запятой.

Читать книгу "Манипулятор" полностью >>

(Спасибо большое за лайки и комментарии, которые помогают продвигать книгу!)