1 глава 2 глава 3 глава

Утро началось рутинно. Я вышел из клетки, как я ласково назвал свою камеру, оделся и поехал на работу. Мой пикап, который я оставил у работы, заботливо пригнали агенты к дому. Мне теперь надо было час ехать в пробке…

Пикап оказался вымыт и с полным баком. В бардачке лежала записка: «Машину проверили и прокачали, будет как ласточка летать».

И действительно, машина стала как будто не моя. Руль перестало тянуть вправо, двигатель не стучал, дверь не скрипела. Подшаманили — и быстро как. Хоть какая-то польза от ФБР!

Когда я приехал в управление, Черри уже сидела за столом моего напарника.

— Выспалась? — спросил я.

— Да, я рано легла вчера. Вчера ночью произошло убийство. Меня сейчас вызывал шеф и орал минут пять. Ни до меня, ни до тебя он не дозвонился. Мы должны были ехать на место преступления, поэтому дернули какого-то Фокса, хотя он прикреплен к другому участку.

— А, этого ублюдка Брэма Фокса… Ладно, я разберусь.

Я зашел к Козлорылу.

— Ну ты что творишь? Наше дело отдал Фоксу! Он вообще из другого управления, — прокричал я с порога, открыв стеклянную дверь кабинета.

— Ты что на меня наезжаешь, дебил? Я тебе и Черри не дозвонился, послал наряды к вам, у вас там улицы перерыты у обоих были… Бред какой-то. А убийство резонансное. Убили дочь мэра Бостона, — сказал Козлорыл. Сегодня он был не в духе, как, впрочем, почти всегда.

— Это дело мое! Пусть Фокс туда не лезет, — сказал я, проходя внутрь кабинета.

— Да не полезет он туда. С утра звонил мэр, просил, чтобы именно ты расследовал убийство. Он наслышан о твоем подвиге в раскрытии того дела с убийством студентов. Да и вообще, у тебя раскрываемость хорошая… Блин, а ведь вы с напарником раскрыли все дела, за которые брались… Вот только его убийство не раскрыто. Или ты что-то уже нарыл? — Козлорыл был злой, но отходчивый.

— Пусть федералы этим занимаются. А я еду на место преступления. Где это произошло? — спросил я.

— Господи, Джерри! Ты телевизор не смотришь, радио не слушаешь в машине? Иди к Черри, она все знает, езжайте к дому мэра. Я сейчас позвоню ему и скажу, что вы будете через 20 минут, — Козлорыл толкнул развернул меня за плечи и подтолкнул вон из кабинета.

Мы с Черри сели в мою машину.

— А ты говорил, что у тебя грязная машина и двигатель плохо работает. А у тебя он шепчет… — сказала внимательная Черри.

— Черри, это допрос что ли? Машину помыл, двигатель починил. Там ролики свистели, их менять пять минут. Сам все сделал в гараже, — сказал я как ни в чем не бывало, — ты лучше расскажи, что там случилось, а то я телевизор не смотрел, радио не слушал...

— В общем, суть дела такая. У мэра убили дочь…

— Дочь убили? Да ты что! Не знал, — перебил я Черри.

— Ножевое ранение в шею, — продолжала Черри как ни в чем не бывало, — истекла кровью. Ребенку было пять лет. Вечером семья легла спать. Это мэр, его жена, дочь и десятилетний сын. В полночь жена проснулась и пошла попить воды на кухню. Зашла в комнату дочери, чтобы проверить, как она, а она уже была мертва. В доме камер нет.

— А на улице? — спросил я.

На улице есть, посмотрели, никаких подозрительных машин или людей не было, но будем всех отслеживать от и до. На дом никакие камеры не направлены. Поэтому непонятно, заходил ли кто-то в дом. Семью всю из дома эвакуировали, там только мэр. Криминалисты снимают отпечатки, следы и так далее, работали всю ночь.

— Нашли что-то? — мне было уже интересно.

— Ничего. Как будто убийца не заходил в дом, — многозначительно сказала Черри. Она смотрела мне в щеку и мне было неприятно.

— С рук сына, жены и мэра брали смыв? Хотя о чем я… Там же Фокс расследовал. Конечно не брали, — воскликнул я, — хватит на меня смотреть, дырку просмотришь.

Когда мы подъехали на место, Фокс стоял у крыльца и беседовал с мэром.

— Так-так-так, — заверещал Фокс, тощий маленький мужик лет 40, — кого я вижу! Ну как там продвигается расследование убийства твоего напарника?

— Не знаю, Фокс, этим делом, как ты знаешь, занимается ФБР, вот туда позвони и спроси. А это мое дело, свали отсюда нахер, — проговорил я сквозь зубы.

— Спать меньше надо, господин хороший, — нашел что ответить Фокс. Он любил позубоскалить.

Тут слово взял мэр. Это был человек лет 45, высокий и стройный. Он явно горевал по убитой дочери и смотрел на наш спор с Фоксом с отвращением.

— Господин детектив Джерри, я хочу, чтобы вы нашли убийцу, — отчеканил мэр.

— Конечно, господин мэр. Только давайте поговорим наедине.

Взяв мэра под руку, я отвел его в сторону от Фокса.

— Сейчас я осмотрю место преступления и поговорю с криминалистами. Но чтобы исключить все варианты… короче, скажите, вы прикасались к дочери после того, как нашли ее? — спросил я, глядя мэру в глаза. Мне важно было понять, что он говорит правду.

— Да, конечно, я пытался реанимировать малышку, я же по специальности врач, если вы смотрели мою предвыборную программу… — сказал мэр. Его лицо источало неуверенность.

— Понятно. Давайте говорить откровенно. Взлома не было. Значит, убийца один из вашей семьи, — сказал я как можно мягче.

— Но это невозможно! Это бред! Не может такое быть! Ну просто не может! Мы любили дочь. А сын в эту ночь спал с нами на кровати, мать сказала, что он в последнее время какой-то нервный стал, видимо предчувствовал трагедию… — сказал убитый горем мэр.

— Хорошо, я вижу дело будет непростым. Мне придется опросить всех членов семьи. То есть вас, жену и сына. Давайте сделаем так. Сейчас я осмотрю место преступления, а через пару-тройку часов я приеду к вашей семье и проведу опрос.

— Хорошо. Мы будем вас ждать в отеле Марриот, — сказал мэр.

— Это тот, который на набережной в районе Стейт стрит? — спросил я.

— Да, — ответил мэр.

— Ок. Я попрошу вас вспомнить все детали той ночи, а также события, которые были за несколько дней до. Еще подумайте, были ли у вас враги, которые могли отомстить вам, — спокойно сказал я.

— Да какие враги, господи! Я же выборы выиграл честно! — воскликнул мэр.

— Я за вас не голосовал. Я не голосую за демократов, — на прощанье сказал я.

Когда я зашел в дом, там работал главный криминалист с двумя помощниками, старый ворчун Хернер. Было видно, что основные работы закончены.

— Ну что, сняли отпечатки? — спросил я Хернера.

— Да все уже закончили. Похоже, что никто не вламывался. Следов взлома нет, — криминалист складывал приборы в чемодан.

— А через окна могли проникнуть? — спросил я, подходя к окнам.

— На втором этаже было открыто окно, остальные затворены и закрыты на защелки, открыть которые снаружи невозможно.

— Но через это открытое окно мог проникнуть преступник? — спросил с напором я.

— Маловероятно. Там все девственно чисто. Я снял отпечатки, посмотрел следы на карнизе, ничего там нет. По карнизу никто не ходил. То есть даже если человек залез в стерильной одежде и перчатках, он бы оставил хоть какие-то следы на карнизе. А их нет, — разочарованно сказал Хернер.

— Хорошо, я сейчас сам поднимусь и посмотрю. Орудие нашли? — спросил я.

— Нет, — лаконично ответил Хернер.

Смыв с рук сына мэра ты конечно же не сделал? — как бы невзначай спросил я.

— Нет. Кгда я приехал, сына уже увезла мать. Этот дурак Фокс...

Я не стал слушать это нытье и пошел наверх в спальню осматривать место преступления.

— Я думаю, это месть — сказала Черри, которая поднялась вместе со мной и тоже видела окровавленные кровать и ковер.

На время, пока я говорил с Хернером, я про нее забыл. Эта черномазая мразь, которая хочет меня убить, стояла за спиной.

— Почему же ты так думаешь? — спросил я.

— Тут явно не залетный убийца был. А профи, — Черри пыталась казаться своей в доску.

— А может мальчик? — спросил я.

— Очень маловероятно. Как сказали родители, они спали с ним, думаю, что если бы это он убил сестру, он был бы весь в крови, а дочь нашла первая мать… так что, — сказала околесицу Черри.

— Хм, интересный поток сознания. Как думаешь, если бы твоя задача была спрятать нож, куда бы ты его положила? — спросил я.

— Ну спрятала бы в диване… не знаю, — Черри явно не хотела думать, так как это было не ее.

— Хреновый из тебя детектив. Так нашли бы в диване, нашли бы… Ладно, дам тебе один шанс. Иди на кухню. Посмотри там, все ли комплекты ножей на месте… — я уже догадывался, что произошло. Но мне нужно было подтверждение.

Мне нужно было встретиться с семьей, чтобы задать контрольные вопросы и выяснить правду.

Я внимательно осмотрел комнату. Кровать была залита кровью. Кровь была на потолке и на стенах. На полу, на длинноворсовом ковре, виднелось бурое пятно, видимо это мэр пытался реанимировать дочь до приезда скорой. Окно в спальне дочери было открыто, как и сказал Хернер. Но никаких следов на подоконнике, ручке окна и карнизе не было. Однако я заметил, что трава внизу окна была слегка примята. Чтобы заметить это надо быть детективом, простой, не намётанный глаз, это бы не увидел.

— Ну что, Черри, как там поживают ножи? — спросил увернувшейся напарнице.

— Одного действительно не хватает. Ножа для колки льда, — тихо проговорила Черри.

Перед уходом я попросил Хернера взять образцы травы под окном и отправить на экспертизу.

В отеле Марриот, куда мы приехали с Черри после осмотра места происшествия, было все спокойно. Я попросил администратора связаться с номером мэра и договорился о встрече.

Через пять минут мы уже были в номере. Там седели мэр и его жена.

— Я займу у вас всего пятнадцать минут вашего времени. Только попрошу, чтобы вся семья должна быть в комнате, чтобы мы быстрее закончили, — сказал я, намекая на сына.

Мэр жестом попросил жену привезти мальчика.

— Но он в шоке, пусть отдыхает… — возразила жена.

— Он уже взрослый… Хватит с ним нянчиться. Моя малышка мертва. Давай с этим закончим побыстрей, — сказал мэр голосом, не терпящим отказа.

Мать привела угрюмого мальчика-негритёнка. Я ждал увидеть кого угодно, только не негра!

— Это сын жены от первого брака, — пояснил мэр на мой недоуменный вид…

— Понятно. Так вы говорите, что ваш сын спал с вами в ту ночь, миссис? — начал я свой допрос.

— Да, он спал с нами. Когда я вышла ночью попить и зашла к дочери, то она умирала… я позвала мужа… — пробормотала женщина.

— Понятно. Сэр, постарайтесь вспомнить, кто и как вас разбудил. Вы же спали той ночью? Это был крик или… — сказал я.

— Жена разбудила меня. У нее все лицо было в крови. Она сказала, что кто-то убил нашу девочку… — у мэра дрожала нижняя губа и блестели глаза.

— Где в это время был ваш мальчик? Он спал с вами в кровати, как вы и говорили? — спросил я.

— Я не знаю… я кинулся в спальню дочери… — сказал мэр, разводя худыми руками.

— К чему эти вопросы? — раздраженно сказала жена мэра… Было видно, что она что-то скрывает.

Я и Черри сидели на креслах, которые стоял напротив большого дивана, на котором сидела семья. Порядок был такой. Сначала мэр, потом жена, потом негритенок. Я встал с кресла.

— Последний вопрос, миссис… Где твой нож для колки льда? Давай посмотрим в твоей сумочке.

— Неееет! — истошно заорала жена мэра. Она вскочила с дивана и встала на колени перед мужем. — Прости меня, прости… он не специально, — рыдала она, пытаясь схватить правую руку мужа, но он не давал.

Побледневший муж вытащил из кармана револьвер.

— Не делайте, это мистер — сказал я, нащупывая свою Беретту. Но было уже поздно.

Мэр застрелил жену прямо в голову, затем выпустил три пули в шею негритёнка, а затем пустил пулю себе в подбородок. Все было кончено.

— Так зачем он убил сына, жизни черных ведь так важны, — недоумевала Черри, садясь в машину.

— Да не своего сына. Черный сукин сын ревновал. Мэр все время был на работе, а мать видимо стала подозревать неладное, поэтому и стала брать сына к себе в постель. А этой ночью сын встал, пока все спали, и всадил нож для колки льда в шею сестры.

— Да, был один удар ножом в шею… А что потом?

— Потом мать видимо услышала хрипы дочери и вбежала в комнату. А когда достала нож их шеи, кровь и потекла фонтаном. Таким образом сын оказался не заляпан кровью. Вместо того, чтобы спасать дочь, она стала спасать сына. Не растерялась и бросила нож в открытое окно. Ну а потом его подобрала, когда появился момент, и положила в сумочку. Но даже если бы она успела к нашему приезду избавиться от улики, я бы все равно их  раскусил. Они бы поплыли через десять минут у меня на допросе …

— Жалко мэра, — вздохнула Черри.

— Этого ублюдка? Он был кем угодно, врачом, хорошим стрелком, но не управленцем. Мне сейчас в пробках торчать, пока я домой буду ехать… Может вместо него нормальный республиканец придет, а не этот хипстер. А сейчас выметайся из моей машины. Бери такси и езжай к шефу доклад писать, — я и не собирался никуда везти Черри.

— Хм. А как же ты? — спросила она.

— Я думаю, ты не захочешь увидеть меня этим вечером, я буду злой и возможно кого-то покусаю… — сказал я, глядя Черри в лицо.

Черри вздрогнула. И я понял, что она действительно в чем-то замешана. Так что Куксакер не врал насчет нее. А сейчас мне нужно было ехать домой, чтобы отсидеться в клетке до утра.

Надеюсь, этой ночью никого не убьют, и завтра я смогу весь день посвятить расследованию истории Кривочлена. Надо было понять, откуда пошла эпидемия оборотней в мире и тем самым помочь Куксакеру найти средство против этой заразы.

Оборотень Кастрюк, в исполнении неподражаемого Георгия Милляра, прикинувшись "умирающим лебедем", беспомощным узником в цепях, обманом заколдовывает доблестного Финиста, превращая его в чудище (в какую-то миниатюрную версию Кинг-Конга, я бы даже сказал).

Я был в шоке от такой подставы. Хотелось закричать с негодованием и ужасом: "Так нечестно! Так нельзя!" Человек помог, сделал доброе дело и так поплатился.

Спустя десятилетия, в 2023 году, во время чтения кинговского романа "Холли", детское воспоминание было разблокировано. В книге нет чудовищ и монстров, пришельцев и вампиров, зомби и инопланетян. Вместо этого — пожилая профессорская чета, с виду немощные старички, которым хочется помочь. И вот представьте себе: муж не может пошевелиться, жена в отчаянии просит: "Подтолкните, пожалуйста, коляску, нам самим не справиться..." Вы, ни о чем не подозревая, подходите, помогаете — и вдруг сзади в шею впивается игла со снотворным. И всё: пробуждение в клетке, а затем жуткая смерть.

Это и есть, имхо, подлинный ужас. Когда Зло прячется под маской беспомощности и выглядит таким тихим и стареньким. Для меня такое Зло внушает больший ужас, чем открытое Зло в обличье Рэндалла Флэгга, Джорджа Старка или Нормана Дэниелса. От тех хотя бы знаешь, чего ждать, и внутренне готов. А здесь — предательство доверия.

Ведь все эти жертвы (Хорхе Кастро, Кэри Дресслер, Эллен Краслоу, Бонни Даль) были неплохими людьми. Они погибли, потому что откликнулись на просьбу о помощи. Это то, что отличает хорошего человека от плохого. Среди жертв профессорской парочки не было ни одного гопника или грубого прохожего, который отмахнулся бы и ушел и тем самым остался бы жив.

Update: меня поправили, что "Финист — Ясный сокол" снял не Александр Роу. Роу написал сценарий, но снять не успел ((

1 глава 2 глава

Я сел в свой пикап Форд Ф-150 и помчал по Блу-Хилл авеню на Садбери-стрит авеню дом 40, где я работал. От Остин стрит, где я жил, до моей работы всего десять миль. Но с утра стояли жуткие пробки, поэтому я ехал целых сорок минут. Двигатель привычно стучал, а машину вело в правую сторону. Я уже полгода хочу отдать авто в ремонт, но все времени нет.

Не успел я сесть за свое рабочее место, как меня позвал начальник Девид Скотт по кличке Козлорыл. Эту кличку дал ему я за его козлиное лицо и не менее козлиное поведение. Он был груб и постоянно хамил подчиненным.

— Ну что там этот федерал вынюхал? У нас будут проблемы? — начал начальник, не поздоровавшись.

— Да все в порядке. Проблемы будут не у нас в управлении. Мы тут вообще не виноваты. Я съехал на том, что мне нужно было узнать информацию от Кривочлена по делу Капкейка. Я сказал, что Кривочлен замешан в его убийстве, поэтому и подослал ему агента.

— Но как Кривочлен мог его убить, если Кривочлен в тюрьме? — недоумевал Козлорыл.

— Да этот фбэровец не стал вдаваться в подробности. Я продал ему версию, — засмеялся я, пытаясь говорить как можно убедительней, но выходило натужно.

— Я ничего не понял — вздохнул Козлорыл, — ну и хер бы там. Хоть обколитесь, черти… Вам не прогнуть Девида Скотта! — Козлорыл сплясал свой победный танец, переставляя правую ногу за левую и наоборот.

— Можно я уже пойду? — мне уже было скучно.

— Иди, иди, и пусть делом твоего напарника занимаются федералы. В последний раз тебе говорю это! Ты уже дел наделал! Кстати, со дня смерти Хэнка Саливана прошло уже два месяца. Пора брать себя в руки. Теперь ты работаешь с Черри Легспис. Иди знакомься. И это… без шуточек там про негров.

Я вернулся на свое рабочее место и плюхнулся в кресло за свой стол. Рядом буквой «г» стоял стол моего напарника, за которым сидела невысокая чернокожая девушка лет 25. Видно было, что она была начинающим детективом и стеснялась. Ровное без морщин лицо было приятным, от Черри пахло ягодным джемом и шоколадом. На столе стоял йогурт.

— Привет. Будем работать вместе. Мне начальник сказал, что я буду работать с Черри. А тут я вижу Блерри… — я засмеялся. Не знаю, приняла ли Черри мои слова за флирт, но я старался ей понравится.

Черри смутилась. Еще пять секунд и она бы заплакала. Поэтому я отшутился:

— Да не парься, все хорошо. Я пошутил. Жизни Черри важны. Я, кстати, не расист, так что сработаемся. Тем более что ты не уродина, — короче, я наговорил на увольнение без выходного пособия.

В других обстоятельствах я бы такое не сказал, но сейчас мой зад прикрывало ФБР, поэтому я мог себе это позволить. К тому же мне надо было сразу показать, кто в управлении хозяин, чтобы взять быка за яйца, так сказать.

Пока я размышлял, ворвался ошалелый Козлорыл и закричал:

— У нас ЧП. Тройное убийство в Бостоне. Вот адрес, езжайте туда и займитесь делом.

На листе бумаги было написано: пляж Малибу.

— Ну что же, Черри, по коням! Поедем на твоей. А то моя скрипит вся и в грязи, — я встал и протянул руку Черри. Она ее не взяла, а молча встала, схватив свой йогурт.

— Сахар вреден для организма. И соль, — сказал я и направился к выходу.

Мы врубили мигалку и через пробки доехали с ветерком до пляжа. Там уже были стояли машин полиции. Зеваки стояли поодаль и снимали происходящее на телефоны.

У входа на пляж стоял полицейский. Я показал ему жетон и спросил:

— Что тут произошло, офицер?

— Убили молодых людей. Парня и двух девушек лет девятнадцати. Ножевые ранения, — сухо отрапортовал полицейский.

— Надеюсь, никто там ничего не трогал. Никого не пускайте. Сейчас сюда приедут криминалисты и фотограф, — сказал я и пошел к месту преступления, жестом пригласив пройти за мной чернокожую напарницу.

Нам с Черри открылась такая картина. На пляже лежал парень в плавках и две девушки в купальниках. У всех по несколько ножевых в область шеи и груди. Песок был вокруг багровый. Убитые лежали кучно в паре метрах друг от друга. Позы неестественны. Рядом лежала аккуратно сложенная одежда.

— Ну что, Черри. Твои версии. Что ты видишь? — спросил я, давая шанс напарнице отличиться и проявить себя.

— Ну это убийство. Орудия убийства нет, скорее всего преступник был один. Это я вижу по следам на песке, от места преступления убегал явно один человек, — сказал догадливая Черри.

— Хорошо. А теперь вопрос на засыпку. Почему тела расположены близко друг к другу? Что это значит? Допустим, преступник был один. Он ударил одного человека. А другие почему не побежали?

— Хм, возможно, они были пьяны. Вижу бутылки из-под пива… — сказала Черри.

— Может. А может потому что преступник был из их компании и убил всех одним махом, а потом, когда каждому нанес по ранению, добил.

— То есть это спланированное убийство, не спонтанное? И преступник был знаком с жертвами? Может они студенты. И убийца их однокурсник, — предположила Черри.

— Скорее всего так и есть. Это не ограбление, вещи не разбросаны. И убийца белый. — Сказал я.

— Почему? — спросила Черри, ей мое предположение явно не понравилось. Она была из тех негров, которые не любили, когда упоминали их цвет кожи.

— Потому что жертвы белые. А маловероятно, что они дружили с черным. Это только в фильмах так.

— Но я же черная! — воскликнула Черри.

— А мы что, дружим? — сказал я, как на идиотку посмотрев на Черри.

Я надел перчатки и пошарил в карманах жертв. Как я и полагал, они были сокурсниками, это было понятно по их пропускам.

— Ну что же, Черри. Едем в колледж Фишер. Это на Бикон стрит, — сказал я. Тут нам было уже делать нечего.

— А как же экспертиза? — спросила Черри.

— Да не нужна нам никакая экспертиза. До вечера закроем дело. В путь! — я сфотографировал документы убитых и пошел прочь, и Черри, немного подумав, последовала за мной.

Пока мы ехали в колледж, я позвонил туда и переговорил с деканом. Женщина заверила, что к нашему приезду соученики убиенных будут готовы к расспросам.

В дверях колледжа нас встретила декан. Это была чернокожая жирная женщина лет 50 с пухлыми губами и огромной задницей.

— Здравствуйте мисс Пердингтон… — приветствовал декана я, — мы разговаривали недавно по телефону...

— Добрый день. Такая трагедия… Ученики уже в аудитории. Но вы же понимаете, что… — мисс осеклась.

— Да нам нужно выяснить обстоятельства. Мы никого не подозреваем —

Я подмигнул Черри, давая понять ей, что под подозрением будут все.

Большая аудитория с портретами никому не известных людей в строгих костюмах удручала. Пахло как из ботинок. На стульях сидели, уткнувшись в телефоны, студенты. Штук наверно 50.

— Здравствуйте, — начал я. Тут такое дело. Джимми Лунгова, Берри Контову и Снетту Кушку убили — я перечислил имена по фото на телефоне. — Я знаю, что вы знали этих студентов, любили их, дружили с ними. Но нам прежде всего надо найти их убийц. Убийц легче всего искать по горячим следам. А сейчас у меня к вам одна небольшая просьба.

Я сделал паузу.

— Со мной сюда к вам приехал известный психолог Черри… Черри Кампус. Короче, не смотрите на ее молодость, ее прислали из ФБР. Сейчас она выяснит, есть ли среди вас убийца… Напоминаю вам, что это расследование, и вы все под подозрением. А сейчас делайте то, что я вам скажу. Сейчас я досчитаю до пяти. И насчет пять вы поднимите все правую руку. А Черри сразу поймет с помощью свой методики, кто на самом деле убийца. Итак, раз… два… три…

На слове три из аудитории ломанулся здоровый, как боров, парень. Нам с Черри предстояло догнать его. Этот ублюдок оказался быстрым, и уже через 30 секунд мы бежали за ним по Бикон стрит. Черри не отставала, я выхватил револьвер и разрядил барабан в ноги ублюдку. Попал, парень покатился кубарем и снес мусорный бак.

— Да что ты делаешь, черт возьми, — заорала Черри.

А мне было плевать, меня прикрывали федералы, к тому же я хотел наверняка знать, холостые в моем револьвере патроны или нет.

Я подбежал к истекающему кровью парню и закричал: «Работает полиция! Зачем ты убил своих сокурсников, ублюдок?».

В управлении Козлорыл встретил меня неодобрительно.

— Ты что творишь, Джерри? Лучше бы ты меня трахнул, чем такое устраивать, — Козлорыл был не в настроении.

— Да там пару царапин. Он кинулся на прохожего. Я применил оружие оправданно, — сказал я.

— Это правда, — сказала Черри.

А она мне начинает нравиться! Видимо напарница начала понимать, что ей со мной еще долго работать, и поэтому хотела услужить мне, чтобы я остался ей должен.

— Да он троих на пляже заколол. Сейчас в больницу на допрос поедем, — сказал я.

— Да никуда ты уже не поедешь. Это висяк будет, скончался Фил Санчес. Ты ему не только ногу прострелил, но и печень. Только что из больницы звонили… — Козлорыл почему-то не танцевал свой коронный танец.

— Да твою мать… — бросил я, плюнув на пол.

— Что ж ты плюешься, козел! Судья дал орден на обыск в его доме. Ребята уже выехали. Ты остаешься тут и никуда не поедешь. Черри поедет одна. Сиди и не отсвечивай. А теперь пошли вон, — Козлорыл замахал руками, как будто проветривал комнату.

— Ладно, — сказал я и пошел к выходу из его стеклянной перегородки.

В пять вечера позвонила Черри. Она сказала, что в мусорном баке рядом с домом Фила нашли окровавленную одежду. В посудомойке Фила лежал окровавленный нож. Кроме того, нечеткие следы крови есть на сиденье его машины и на руле. По всему выходило, что именно Фил убийца. Конечно, нужно будет провести экспертизу и выяснить мотив, но уже можно говорить, что дело закрыто.

Через пять минут ко мне зашел радостный начальник. Он уже не сердился. С собой он принес бутылку дешевого виски и два грязных стакана.

— Джерри Харисон, тебе нельзя пить, — услышал я в наушниках мужской голос незнакомого оператора.

— Да почему нельзя, можно… — пробубнил я себе под нос.

Погодите…  как они узнали? Впрочем не важно.

— Нельзя, это противопоказано в твоем случае, ты же зараженный, — сказал мужской голос.

— Да я только сделаю глоток, — шепнул я.

— Это ты с кем разговариваешь? — спросил Козлорыл, разливая по стаканам виски цвета застоявшейся мочи.

— Да тут по гарнитуре… — бросил я, отмахнувшись.

— А ты молодец, ловко ты устроил там в колледже представление. Мне Черри рассказала, — Козлорыл поднял стакан, поднес к своему длинному носу и понюхал виски.

— Ох уж эта Черри! Задница у нее ничего так, — я поднес стакан к губам.

— Не пей, это опасно! — послышалось в ухе.

Выпив все махом, я налил еще. Да пошло все к черту!

— Ну все, хватит. Надо работать, — сказал Козлорыл, забирая стаканы и бутылку.

Начальник ушел, и меня сразу замутило. Я хотел смачно блевануть. Я забежал в туалет и, как только я склонился над унитазом, из меня пошла струя блевоты. Проблевавшись, я посмотрел вниз и ахнул. В воде плавали ошметки плоти… Как будто я ел человечину.

— Джерри Харисон, все хорошо, — послышалось в ухе.

— Ах вы грязные ублюдки… как хорошо. Откуда это… черт. Вы что, меня кормили человечной этой ночью? — заорал я на весь туалет.

— Джерри, это Куксакер — послышался знакомый голос, — Я стою напротив твоей работы. Выходи и садись, я отвезу тебя домой и все объясню. Твой пикап пригонят наши агенты к твоему дому ночью.

— Хорошо, хорошо, я выхожу. И будь любезен на этот раз ничего не скрывать. Я не хочу больше сюрпризов.

Куксакер ждал меня в своем пикапе. Я открыл переднюю пассажирскую дверь, и Куксакер сказал, не поворачивая головы:

— Садись, Джерри. Сейчас все расскажу. Пути до твоего дома как раз хватит.

— Ну начинай, — я сел и захлопнул дверь машины.

— Ты когда ел в последний раз? — спросил Куксакер.

А действительно. Когда я ел в последний раз после нападения на меня оборотня? Я начал вспоминать. И понял, что ничего не ел и не пил с того дня на кладбище. Исключение было только глоток виски сегодня с начальником тюрьмы и пара глотков пива, когда приехал к Бренде и ее близнецам.

— Дело в том, что через два-три дня после превращения человек не может есть ничего, кроме плоти и крови человека. Остальное организм отторгает. Ты можешь выпить немного воды, но и она пойдет тяжело. Остальное: еда, кола, а тем более алкоголь, тебе противопоказаны, и чем дальше, тем больше. Твой организм это отторгнет, ты это и сам сегодня увидел, — Куксакер завел машину, включил поворотник и тронулся с места.

— Именно поэтому вы будете кормить меня по ночам человечиной, верно? — возмутился я. Мне было не до шуток.

— Верно. Но мы никого не убивали. И ты не убивал в эту ночь. Мы просто кинули тебе через люк в потолке плоть свежего трупа. Специально никого не убивали, но человечина свежая, это правда.

— Небось подкинули мне какого-нибудь бедолагу, а потом сожгли машину… — сказал я, пристально взглянув на правую сторону лица Куксакера. Голову агент так ни разу и не повернул.

— А, ты про ту аварию? Да, это наших рук дело. Только в том происшествии мы сожгли человека, которого ты убил на третий день своих похождений в парке. Когда войдешь в камеру, посмотри сам на люк в потолке, он маленький, живой человек в него не пролезет. А тебе надо питаться, чтобы набираться сил.

Конечно, я не поверил ни единому слову этого ублюдка. Я начинал догадываться, что он водит меня за нос. И все его рассказы нужно было делить на 10 или умножать на 100… В общем, он темнил. Но с другой стороны, я действительно со дня превращения ничего не ел, поэтому кого бы я там проглотил будучи оборотнем, уже было не важно, пусть это будет уже на совести ФБР… Пусть кидают хоть живых, хоть мертвых.

— Хорошо, Куксакер… По имени тебя, кстати, как звать-то? — спросил я.

— Да не важно… Называй меня Кук если хочешь… — агент ничуть не смеялся. Но похоже было, что они издевается, правда со знанием дела.

— Ладно, Кук… сакер… Ладно, ты прав. Давай работать дальше. Сегодня был плодотворный день. Но Кривочлен на меня так и не вышел.

— Думаешь, а Черри? — с железной интонацией спросил Куксакера.

— Хм. Да она писулька… какая она бандитка. Так, зассыха, — сказал я, но уже сам себе не верил.

— Или хочет такой казаться. Пока ты там бегал с ней по улицам, мы провели у нее в доме обыск. И кое-что нашли, — сказал Куксакер.

— Она внебрачная дочь Кривочлена? — засмеялся я.

— Насчет этого не знаю, мы копаем, все не так быстро. Но похоже она просто получила на тебя заказ, позарившись на деньги. У нее в диване мы нашли 100 000 долларов. Но это еще не все, Джерри, — Куксакер замолчал.

Автомобиль остановился у моего дома.

— Открой бардачок, посмотри, что там, — сказал Куксакер, глядя на дорогу.

В бардачке лежала коробка с патронами.

— Это серебряные пули, и похоже они по твою душу. Мы нашли их в ее доме.

— Вы ее арестовали, допросили? — спросил я. Наш разговор мне уже не нравился.

— Нет, будем следить за ней дальше. Да не волнуйся ты так. Пули мы подменили на обычные, в пистолете тоже заменим сегодня, когда она ляжет спать.

— А если проснется? — Сказал я, кладя пули обратно в бардачок. Одну пулю ловким движением я вытащил и спрятал в ладони.

— Не проснется… не проснется.

— Куксакер, а ты, я гляжу, парень не промах, все ходы просчитываешь. Но что же ты так и не разобрался в этом деле с оборотнями? Я вот уже на 99% уверен, что это китайцы нам мстят за коронавирус… Хотя погоди, если убийства начались 12 лет назад, а вирус появился два года назад, то это не китайцы… Может тогда русские? За развал Советов мстят нам, а? — спросил я с нескрываемым ехидством.

— Если бы все было так просто, Джерри, если бы! Как я тебе уже говорил, это некий вирус. Но это не вирус. Это хрень не пойми что. А что касается того же Китая… так там эпидемия оборотней. Там вся властная верхушка по нашим данным превращенная… так что так, — Куксакер говорил негромко, и его слова казались фантазмами.

— А в нашем правительстве есть оборотни? — также тихо спросил я.

— Ну видишь как… я не могу тебе это сказать. Но раз мы друг другу доверяем, и чтобы подтвердить нашу дружбу, я тебе открою один секрет. Наш президент оборотень.

— Вот… я так и думал! И не только я! — воскликнул я.

— Но ты не волнуйся. Мы все держим под контролем. На ночь он садится в клетку. Но представь, если пресса узнает, что Президент Соединенных штатов Америки каждую ночь ест человечину, это ж будет скандал! — Куксакер повернул голову в мою сторону и улыбнулся. Я смотрел на него с открытым ртом, не в силах скрыть недоумение.

— Спаси и сохрани… — я перекрестился, хоть и не верил в Бога, — но он же еле ходит и у него деменция...

— Да, поэтому мы скармливаем ему мертвых младенцев. Они помягче, — сказал Куксакер. Его слова звучали как долбаная шутка. Но на самом деле он говорил серьезно.

Я вышел из машины и захлопнул дверь, прошел в дом и сел на диван, схватился за голову и начала усиленно думать. В таком положении я провел полчаса. За окном темнело, начался закат и оператор напомнил мне, пора отправляться в клетку. К

Каждый день я узнавал что-то новое… Но последние новости про Президента… Господи, это ж что за страна у нас такая!

Однажды Павел Семенович добрался до святого места нашего небольшого городка – заповедного леса. Поначалу я и не думал ему помогать, но планировал переезд, деньги не помешали бы. Лес много лет хорошо охраняли. Защитники природы же упорнее администрации города следили за тем, чтобы он оставался нетронутым. Однако это же Павел Семенович. Ему каким-то нечистым образом удалось получить права на кусочек земли. Собрался построить там санаторий. Я не спрашивал, зачем именно ему он понадобился, но по требованию соорудить подземные помещения со звукоизоляцией и местом для тяжелого оборудования понял, что планирует производить нечто незаконное. Я не лез. Просто выполнял работу.

Павлу Семеновичу было важно лично присутствовать на осмотре территории. Были только я и он. Я принес чертежи, чтобы при необходимости внести корректировки, а он – свой толстый кошелек, чтобы я не забывал, кто хозяин.

– Оглядись тут внимательно, – сказал он, пожевывая бутерброд, – чтобы все учесть. Понял меня?

– Да, Павел Семенович, – кивнул я.

Не успел я развернуть чертежи, как отвлекся на шум. В огромных кустах что-то шевелилось. Сначала я подумал, что это просто лесная живность. Однако тут же переубедился. За шелестом листьев пробивался стон. Хриплый, как у старца, который вот-вот да выплюнет прокуренные легкие.

– Ну, чего встал? – Павел Семенович подошел к кусту и ухмыльнулся. – Небось хиппозных тварей этих боишься? Всю плешь мне проели. «Это священная земля, ее трогать нельзя». Тьфу, деревенщина!

– А почему священная-то?

– Да почем их знает. Суеверные дурачки нагляделись чего под грибами и придумали себе сущностей. Работай давай. Снесем тут все нахер и выроем глубокую яму для канализации, в которую я первым насру.

В кустах снова зашевелилось. На этот раз звук услышал и мой начальник. Он нахмурился, потянулся к карману, где держал слезоточивый баллончик. Начал носить после того, как на него напали правозащитники. Они его облили красной краской и отпинали, отчего он только стал тверже в убеждении оттяпать от заповедного леса кусок. А затем, когда будет дозволено, еще один и еще, пока от леса не останется один кустик, который своим шелестом раздражал Павла Семеновича.

Начальник наклонился и потянулся к кусту. Но и до одного листика не успел дотронуться, как его палец уколола вдруг выскочившая ветка. Павел Семенович смачно выругался и одернул руку.

– Зараза! – завопил он. – Все здесь вырублю! Не останется и травинки!

– Но как же, – я не отрывал глаз от дрожащих кустов, – вы же говорили только об участке.

– Наивный. Бизнес маленькими планами не сделаешь. Под одним деревом всегда ветвится широкая корневая система. А я – паразит, который сгрызет эти корни и пустит свои.

Павел Семенович облизнул палец, на котором выступила кровь, и хитро подмигнул. Он отвернулся от куста, собираясь уйти от него прочь, но сдвинуться с места не смог. Что-то мешало ему уйти. Начальник опустил голову. Ноги опутало корнями. Тонкими, но достаточно крепкими и цепкими, чтобы удержать здорового крупного мужика.

– Что за чертовщина? – Павел Семенович начал вырываться из пут. – А ну, помоги!

Я уже было нагнулся, чтобы развязать образовавшийся вокруг стоп начальника узел, но тут же остановился. Над нами возникла тень. Она вынырнула из куста. Выпрямилась. Раскинула свои длинные руки и явила лицо. Двух-, нет, трехметровое существо состояло из вьющихся как змеи ветвей. Руки, ноги – все одни сплошные переплетенные друг с другом лозы. А голова – массивный пень, увенчанный короной из паутины и маленьких дрожащих листочков. Вместо глаз – бездонные ямы. Ртом служила покрытое шипами дупло, а носом – маленькая на столь большом лице щепка.

Я обомлел. Начальник, все еще ворчащий, и не заметил монстра. Однако существо выжидающе на него смотрело. Оно не двигалось, не предпринимало никаких действий, терпеливо ожидая, когда жертва его заметит.

– Ну, чего встал!? – орал начальник. Путы все сильнее сжимались вокруг стоп. Они поднимались все выше, достигли уже колен.

Павел Семенович посмотрел на меня. Проследил за моим взглядом. И, наконец, увидел его. Тут же рухнул пятой точкой на мягкую почву. Он собирался закричать, но успел только визгнуть, поскольку пучок лоз прытко заткнул ему рот, узелком скрутив голову. Начальник вырывался. Пытался отползти. Умоляюще смотрел на меня. Как только я ринулся вызволять его из беды, что-то откинуло меня прочь. И мне только издалека пришлось беспомощно наблюдать за развернувшимся ужасом.

Ветви оплетали начальника с ног до головы. Стягивали шею. Руки. Живот. Тут и там под лозами сочилась кровь. Павел Семенович мычал. Его лицо синело. Покрасневшие глаза выпучились так, что один даже вывалился из черепа. Из ушей потекла кровь. Что-то затрещало, захрустело. Гигантское существо подняло начальника ввысь, обильнее накрывая его лозами и ветками. Когда на свободе не осталось и крохотного участка кожи, ветви сузились, закрутились, как фрукт в соковыжималке сжимая тело пленника. Раздался чавкающий звук. Из нависающего уже над монстром ветвистым коконом потекла кровь. Трепыхание и мычание внутри прекратились. Существо медленно нырнуло обратно за кусты, в прохладную лесную чащу, безмолвно уволакивая за собой стиснутый кусок мяса.

Меня существо не тронуло. Оно дало мне покинуть лес. Но не из жалости или уважения. Я понял, что ему было нужно. После произошедшего я сделал все возможное, чтобы больше никто не посягнул на владения лесного хранителя. Я чувствовал взор гиганта везде. Даже в городе, далеко от леса, проходя мимо парков, цветочных клумб и крохотных зеленых островков с деревьями. Я знал, что он следит – за тем, чтобы я исполнил обязательства по не оглашенному договору. Иначе он придет.

Канал в Дзене: https://dzen.ru/id/626d53a96876aa21dee7e7be?share_to=link

Истории в Telegram: https://t.me/Eugene_Orange

В этот момент я увидел что начало светать, пятна чащобы проявились, и начали накапливать в себе свет, но подлый ветер начал царапать  глаза комками липкого снега, и в этот же момент пятна начали устремляться в остатки ночи, под корни деревьев, на секунду я увидел неумело карабкающиеся животное со словно проявившиеся совиной личиной.

Автор = Sovy Stalker inc

Копирование и использование разрешено.

Понравилась работа = активничайте на странице.