И глазами детей
Вдруг посмотрят на мир наши Души...
И глазами детей
Обновится покров старика.
И глазами детей
Будет чутко Вселенная слушать.
И глазами детей
Оживут Золотые Века!
Очень жаль, что всю прелесть детства мы начинаем понимать, когда делаемся взрослыми. В детстве всё было другим. Светлыми и чистыми глазами мы смотрели на мир, и всё нам казалось гораздо более ярким.
Ярче было солнце, сильнее пахли поля, громче был гром, обильнее дожди и выше трава. И шире было человеческое сердце, острее горе и в тысячу раз загадочнее была земля, родная земля – самое великолепное, что нам дано для жизни.
Каждая секунда, каждая минута нашей жизни могут стать счастливыми. Где бы мы ни были, в любое время, мы способны радоваться солнечному свету, нашему существованию – и даже ощущению собственного дыхания. Я дышу – и значит, я люблю! Я люблю – и значит, я живу.
Закрой глаза, представь, что тебе пять лет – и посмотри в окно ещё раз. Представь, что тебе ещё не нужно выбирать, во что верить, потому что нет никакого выбора – всё едино, всё неделимо. Ещё не нужно искать смыслы, наделять что-либо значимостью. Ты ещё путаешь «вчера» и «завтра» просто потому, что время не имеет никаких насечек, оно даже не длится, оно просто есть. И ты просто есть – и от этого практически неуязвим и категорически безсмертен. И ломтик янтарной дыни или кружка свежей малины делает тебя абсолютно, абсолютно счастливым...
МАГИЯ СКАЗОЧНЫХ КОСТРОВ ДЕТСТВА
Мне вспомнился один давний забытый образ своего деревенского детства... Тогда мы, ребятишки, любившие больше всего на свете огонь и воду, часто, очень часто жгли костры. Летом и до глубокой осени мы собирались по вечерам за деревней, ломали ольховый сушняк – и зажигали свой пожог.
До тёмной ночи мы пекли картошку, прыгали через огонь и рассказывали жуткие бывальщинки. Звёздная ночь, широкая и тёмная, громоздилась вокруг нашего светлого пожога. Ночная птица, лунь либо сова, иногда вырывалась из темноты – и беззвучно шарахнувшись, жутко, около самого уха прошумев мощным крылом, исчезала. Изредка с невидимого дальнего луга долетало до нас долгое ржанье лошади. Матери и старшие сёстры уже окликали нас из деревни, а мы всё сидели у своего костра, уткнувшись в колени подбородками.
И таким загадочно-радостным, необычным казался нам окружающий мир, что не хотелось расходиться. Мы покидали пылающий, вошедший в силу костёр с горечью и неохотой. И такими скучными, обыденными казались нам наши соломенные постели.
Нам казалось, что там, в ночном поле, где всю ночь одиноко, светло и жарко полыхает наш ясный отрадно-загадочный костёр, осталось что-то самое главное, самое интересное и таинственное...
В детстве, подрастая среди северных лесов, я не знал, что есть четыре времени года – и думал, что их десятки: время ночных гроз, время зарниц, время лесных костров, время крови на снегу, время заиндевевших деревьев, согнувшихся деревьев, плачущих деревьев, блестящих деревьев, бородатых деревьев, время деревьев, которые покачивают только верхушками, и время деревьев, которые роняют своих детей. Я любил время искрящегося снега, воздушного снега, скрипящего снега – и даже грязного снега и каменного снега, потому что это значило, что скоро придёт время цветов на реке.
А какое время сейчас за вашим окном?
В вашем доме?
В вашей душе?
Исчезает-тает малыш
В зимнем Солнце –
Уходит в Себя...
Лето в сердце мальчишки живёт...
Лето в сердце мальчишки поёт –
И в завьюженной стуже зимы
Видит он свои летние сны.
БЕЛОБРЫСОЕ ЛЕТО ДЕТСТВА
Меня всюду преследует образ нелепый твой,
Белобрысое лето – вдруг ставшее чем-то лишним.
И из офиса хочется вырулить не домой –
А к забытому саду, пропахшему спелой вишней.
Забежать в старый дом, распахнуть, не стесняясь, дверь –
И с порога услышать: «А кто же ко мне приехал?
Как ты вырос! Не верится!» – «Бабушка, уж поверь!»
Получить поцелуй, заливаясь счастливым смехом –
И опять убежать, распрощавшись на целый день.
Это новая жизнь, здесь нельзя пропустить начало!
Перепрыгнуть с разбега качающийся плетень.
Пролететь через поле зверёнышем одичалым.
Заблудиться в подсолнухах, в руку поймать жука.
Выйти к лодочной пристани, встретив попутный ветер.
И увидеть друзей, помогающих рыбакам.
Разгружать не спеша их набитые рыбой сети.
А потом всей гурьбой прямо с пирса нырять в волну,
И купаться не в речке – в растаявшем изумруде!
Развалиться в песке – и украдкой успеть вздремнуть,
Пока кто-то тебя громким возгласом не разбудит.
Пообедать картошкой, печёной в золе костра,
И напиться воды из общественного колодца.
Непременно поспорить, за пазухой пряча страх,
Что ты сходишь на кладбище после захода солнца.
Не забыть и про лес, ожидавший тебя весь год:
Босиком пробежаться по мшистой его опушке…
И на ужин прийти отдохнувшим от всех невзгод,
Вроде школы, где летом пылятся Толстой и Пушкин.
Ночевать во дворе, под луной расстелив матрас.
Любоваться на звёзды – и петь под гитару друга
О героях, бродягах и призраках автотрасс,
Наблюдая, как тлеет ещё не погасший уголь.
По росе убегать на рыбалку к пяти утра –
Разгоняя туман, недовольный твоим соседством.
И не ведать ещё одиночества и утрат.
Только свежий улов, только летняя радость детства!
Сколько новых дорог станут старыми за июль?
Сколько будет падений — с крыш, с веток, с велосипедов?
Сколько раз добрый дед вдруг усадит тебя за руль,
С лёгким сердцем доверив лазоревую«Победу»?
А потом всё пройдёт, будто не было этих лет.
Как вернуться назад – знает только один Всевышний.
И стоит одиноко на старом моём столе
Фотография сада, пропахшего спелой вишней.
Песня из х/ф «Пацаны» 1983 г. Музыка и вокал – Виталий Черницкий. Слова В. Большакова. Идеально подобранный видеоряд из почти документального фильма о реальной дружбе мальчика и чёрного скакуна. Плюс нарезка из белорусского фильма «Осенние сны».
