Авторский рассказ + Финансы

Марина глубоко вздохнула, пытаясь сдержать раздражение.

— Людмила Петровна, я уже говорила вам, что мы с педиатром обсудили этот вопрос. Современные врачи не рекомендуют тугое пеленание.

— Ой, да что эти врачи понимают! — отмахнулась свекровь. — Я троих детей вырастила, уж поверь, лучше меня никто не знает, как с младенцами обращаться.

— Мама, мы же договаривались… — попытался вмешаться Андрей, но Людмила Петровна его перебила:

— А ты, сынок, не лезь не в свое дело! Нечего жене потакать, она и так избаловалась. Вон, даже готовить толком не умеет. Я вчера борщ пробовала — несъедобный! Где это видано, чтобы в борщ морковку не класть?

— Я не люблю морковь, — тихо произнесла Марина. — И Андрей тоже.

— Не любите! — всплеснула руками свекровь. — А витамины? О здоровье вы подумали? Эх, молодежь…

Марина почувствовала, как к горлу подступает комок. Каждый день приходилось выслушивать бесконечные замечания и нравоучения. Ни один ее шаг не оставался без комментария Людмилы Петровны.

Переезд к родителям мужа казался временным решением — молодая семья планировала накопить денег на собственное жилье. Но прошел уже год, а конца и края этому кошмару не было видно.

— Андрей, нам нужно поговорить, — сказала Марина вечером, когда они остались наедине. — Так больше продолжаться не может. Твоя мама…

— Знаю, — вздохнул муж. — Она слишком настойчива в своей заботе. Но пойми, она хочет как лучше.

— Как лучше? — возмутилась Марина. — Она полностью игнорирует мое мнение! Я чувствую себя служанкой в этом доме, а не хозяйкой. Мне постоянно указывают, что и как делать.

— Ну что ты преувеличиваешь, — поморщился Андрей. — Просто мама привыкла все контролировать. Дай ей время привыкнуть.

— Сколько еще времени? — в голосе Марины звучало отчаяние. — Прошел уже год, а ничего не меняется. Я больше так не могу.

— И что ты предлагаешь? — нахмурился Андрей. — Уйти на съемную квартиру? Ты же знаешь, что мы пока не можем себе этого позволить.

— Знаю, — тихо ответила Марина. — Но и так жить дальше невозможно. Может, поговоришь с мамой? Объяснишь ей, что мы уже взрослые люди и сами можем принимать решения?

— Я пытался, — развел руками Андрей. — Ты же видишь, что из этого вышло. Она считает, что лучше знает, что нам нужно.

— А ты? Ты сам что думаешь? — с надеждой посмотрела на мужа Марина.

Андрей замялся:

— Ну… Мама, конечно, перегибает палку. Но она же заботится о нас. И потом, она много нам помогает — и с Мишкой сидит, и по хозяйству…

Марина почувствовала, как внутри все сжалось. Она-то надеялась на поддержку мужа, а он, похоже, не видит всей серьезности ситуации.

— То есть ты считаешь, что все нормально? — тихо спросила она.

— Не совсем нормально, конечно, — поспешил успокоить ее Андрей. — Но и не так уж плохо. Потерпи немного, милая. Вот накопим на первый взнос по ипотеке и съедем. Осталось совсем чуть-чуть.

Марина молча кивнула, но в душе понимала — ждать она больше не может. Что-то нужно менять, и менять кардинально. Иначе она просто сойдет с ума.

На следующее утро, когда Андрей ушел на работу, а Миша еще спал, Марина решилась на серьезный разговор со свекровью.

— Людмила Петровна, нам нужно поговорить, — начала она, собравшись с духом.

— О чем это? — подозрительно прищурилась свекровь.

— О наших отношениях. О том, как мы живем последний год.

— А что не так с нашими отношениями? — искренне удивилась Людмила Петровна. — По-моему, все прекрасно. Мы вам во всем помогаем, Мишеньку воспитываем…

— В том-то и дело, — вздохнула Марина. — Вы слишком… активно участвуете в нашей жизни. Я благодарна за помощь, но мы с Андреем уже взрослые люди. Мы сами можем принимать решения.

— Какие еще решения? — всплеснула руками свекровь. — Вы же ничего не умеете! Ни готовить, ни с ребенком обращаться. Если бы не я…

— Людмила Петровна, — перебила ее Марина, — я понимаю, что вы хотите как лучше. Но поймите и вы меня — я мать и жена. Я хочу сама заботиться о своей семье.

— Вот еще! — фыркнула свекровь. — Наготовишь ты им, как же. Одна диетическая гадость у тебя получается. Андрюша уже худой как щепка!

Марина почувствовала, как внутри закипает злость.

— Андрей доволен моей готовкой. И вообще, это наше с ним дело, что и как мы едим.

— Ничего не ваше! — отрезала Людмила Петровна. — Пока вы живете в моем доме, все будет так, как я скажу.

— Но мы не вечно здесь будем жить, — возразила Марина. — Мы планируем переезжать.

— Куда это? — насторожилась свекровь.

— Мы с Андреем хотим купить свою квартиру.

— Глупости! — махнула рукой Людмила Петровна. — Зачем вам отдельно жить? Тут места всем хватит. А я буду за Мишенькой приглядывать, пока вы на работе.

— Но мы хотим жить самостоятельно, — твердо сказала Марина. — Понимаете, нам нужно личное пространство.

— Вот оно что, — прищурилась свекровь. — Значит, хочешь моего сына у меня отобрать? Неблагодарная! Я вас приютила, кормлю, пою, а ты…

— Людмила Петровна, — устало произнесла Марина, — никто никого не отбирает. Просто мы с Андреем — отдельная семья. И нам нужно учиться жить самостоятельно.

— Ничего вам не нужно! — отрезала свекровь. — Вы еще молодые, глупые. Куда вы без меня? Нет уж, будете жить здесь, под моим присмотром.

Марина поняла, что этот разговор ни к чему не приведет. Свекровь не хотела ничего слышать и менять.

Вечером она рассказала обо всем Андрею.

— Ну вот, я же говорил, что не стоит давить на маму, — вздохнул муж. — Ты ее только разозлила.

— То есть ты считаешь, что я неправа? — возмутилась Марина.

— Я этого не говорил, — поморщился Андрей. — Просто… может, действительно не стоит торопиться с переездом? Тут нам помогают, за Мишкой присматривают…

— Андрей, ты что, не понимаешь? — в отчаянии воскликнула Марина. — Твоя мать полностью контролирует нашу жизнь! Я не могу так больше!

— Ну хорошо, хорошо, — попытался успокоить ее муж. — Давай посмотрим, может, получится снять недорогую квартиру…

— Снять? — переспросила Марина. — А как же ипотека? Мы же копили на первый взнос.

— Ну… — замялся Андрей. — Понимаешь, я тут посчитал — нам пока не потянуть ипотеку. Может, через годик-другой…

— Годик-другой? — ахнула Марина. — То есть ты предлагаешь мне еще минимум год жить в этом кошмаре?

— Ну зачем ты так, — поморщился муж. — Какой кошмар? Нормально же живем.

— Нормально? — закричала Марина. — По-твоему, это нормально — когда твоя мать указывает мне, как готовить, как ребенка воспитывать, как одеваться? Когда она лезет в каждый наш разговор, в каждое решение?

— Ну ладно, ладно, — попытался успокоить ее Андрей. — Не кричи, Мишку разбудишь. Давай завтра все спокойно обсудим.

Но завтра ничего не изменилось. Как и через неделю, и через месяц. Марина чувствовала, что медленно сходит с ума. Она пыталась поговорить со свекровью, но та лишь отмахивалась: «Ой, да ладно тебе! Чего ты придумываешь?»

Андрей старался не вмешиваться в конфликты жены и матери. «Вы сами разберетесь», — говорил он.

Марина понимала — муж не хочет ссориться с матерью. Ему проще закрыть глаза на проблему, чем решать ее.

А проблема становилась все серьезнее. Людмила Петровна, почувствовав, что невестка хочет вырваться из-под ее опеки, усилила контроль. Теперь она не просто давала советы, а буквально командовала.

— Ты куда собралась? — строго спрашивала она, когда Марина хотела выйти погулять с Мишей. — В такую погоду ребенка на улицу нельзя! Сиди дома.

— Людмила Петровна, на улице прекрасная погода, — пыталась возразить Марина. — И педиатр говорит, что гулять нужно каждый день.

— Знаю я этих педиатров! — отмахивалась свекровь. — Я лучше знаю, что нужно ребенку. Никуда вы не пойдете.

И Марина оставалась дома, чувствуя себя пленницей в четырех стенах.

Когда Мише исполнился год, встал вопрос о детском саде.

— Никакого садика! — категорично заявила Людмила Петровна. — Я сама буду с внуком сидеть. Нечего его по чужим людям таскать.

— Но мне нужно выходить на работу, — робко возразила Марина.

— Вот еще! — фыркнула свекровь. — Нечего тебе работать. Сиди дома, занимайся ребенком. А мы с отцом вас обеспечим.

Марина в отчаянии посмотрела на мужа, но тот лишь пожал плечами:

— Мам, может, ты и права. Зачем Марине работать, она может с Мишкой сидеть.

— Андрей! — возмутилась Марина. — Мы же это обсуждали! Я хочу работать, мне нужна самореализация.

— Какая еще самореализация? — вмешалась Людмила Петровна. — Вот твоя самореализация — ребенок и муж. Нечего на сторону заглядываться.

— Я никуда не заглядываюсь! — закричала Марина. — Я просто хочу жить своей жизнью!

— Вот и живи, — отрезала свекровь. — Дома, с ребенком. А я вам помогу.

Марина выбежала из комнаты, чувствуя, как по щекам текут слезы. Она больше не могла это терпеть. Ее жизнь превратилась в кошмар, из которого, казалось, нет выхода.

Вечером она решилась на серьезный разговор с мужем.

— Андрей, так больше продолжаться не может, — твердо сказала она. — Мы должны съехать. Немедленно.

— Но куда? — развел руками муж. — У нас же нет денег на собственное жилье.

— Давай снимем квартиру, — предложила Марина. — Хоть маленькую, но свою.

— А на какие шиши? — нахмурился Андрей. — Ты же не работаешь, а моей зарплаты едва хватит на аренду. А жить на что?

— Я найду работу, — уверенно сказала Марина. — Устроюсь хоть куда-нибудь для начала.

— И кто с Мишкой сидеть будет? — скептически поинтересовался муж. — В садик его не берут, а нанимать няню мы точно не потянем.

— Можно найти садик, — возразила Марина. — Или я буду работать посменно, чтобы с ребенком сидеть. Андрей, пойми — я больше не могу так жить! Твоя мать меня со свету сживает.

— Ну зачем ты преувеличиваешь, — поморщился муж. — Мама просто заботится о нас.

— Это не забота, а тотальный контроль! — воскликнула Марина. — Она командует каждым нашим шагом. Я не могу так больше, понимаешь? Мне кажется, я с ума схожу.

— Ну хорошо, хорошо, — вздохнул Андрей. — Давай подумаем, что можно сделать. Может, поговорить с мамой еще раз?

— Бесполезно, — покачала головой Марина. — Она не хочет ничего слышать. Андрей, нам нужно съезжать. Иначе… иначе я не знаю, чем это закончится.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился муж.

Марина глубоко вздохнула:

— Я думаю о разводе, Андрей. Я больше не могу так жить.

— Что?! — ахнул он. — Ты с ума сошла? Из-за чего?

— Из-за того, что ты не поддерживаешь меня, — тихо сказала Марина. — Ты не видишь, как твоя мать разрушает нашу семью. Или не хочешь видеть.

— Но… но это же глупости! — растерялся Андрей. — Какой развод? У нас же ребенок!

— Вот именно, — кивнула Марина. — У нас ребенок. И я не хочу, чтобы он рос в такой атмосфере. Где бабушка командует всем, а папа молча соглашается.

— И что ты предлагаешь? — нахмурился Андрей.

— Я уже сказала — нам нужно съезжать. Немедленно. Найти квартиру и начать жить самостоятельно.

— А деньги? — снова спросил муж. — Где мы их возьмем?

— Займем у моих родителей на первое время, — решительно сказала Марина. — А потом я выйду на работу, и мы справимся.

— Ты это серьезно? — недоверчиво посмотрел на нее Андрей.

— Абсолютно, — кивнула Марина. — Я не шучу, Андрей. Или мы съезжаем, или… или я подаю на развод.

Муж долго молчал, обдумывая ее слова. Наконец он тяжело вздохнул:

— Хорошо. Давай попробуем. Но как мы скажем об этом маме?

— Никак, — твердо ответила Марина. — Мы просто соберем вещи и уедем. А потом ты ей позвонишь и все объяснишь.

— Она с ума сойдет, — покачал головой Андрей.

— Зато мы наконец-то начнем жить своей жизнью, — сказала Марина.

На следующий день, пока Людмила Петровна ходила в магазин, они быстро собрали самые необходимые вещи. Марина позвонила своим родителям, объяснила ситуацию. Те сразу же согласились помочь с деньгами на первое время.

Когда свекровь вернулась домой, квартира уже была пуста.

— Андрюша? Марина? — растерянно позвала она. — Вы где?

Телефон зазвонил, когда она в панике металась по комнатам.

— Мама, не волнуйся, — услышала она голос сына. — Мы переехали. Так будет лучше для всех.

— Как переехали? Куда? — закричала Людмила Петровна. — Немедленно вернитесь!

— Нет, мама, — твердо сказал Андрей. — Мы будем жить отдельно. Прости, но так нужно.

— Это все она, да? — в отчаянии воскликнула свекровь. — Это Марина тебя настроила против родной матери?

— Нет, мама. Это наше общее решение, — ответил Андрей. — Мы тебя любим, но нам нужно жить своей жизнью. Не волнуйся, мы будем приезжать в гости.

— В гости? — ахнула Людмила Петровна. — Вы что, совсем с ума сошли?

Но Андрей уже повесил трубку.

Людмила Петровна в изнеможении опустилась на диван. Как же так? Куда они уехали? Как они могли так с ней поступить?

А в это время Марина с Андреем и маленьким Мишей ехали на такси в съемную квартиру. Они понимали, что впереди им серьезные испытания, но они были полны решимости начать новую жизнь. Жизнь, в которой они сами будут принимать решения.

Первое время было очень тяжело. Крошечная съемная квартира казалась неуютной после просторного родительского дома. Денег катастрофически не хватало. Марина устроилась на работу продавцом в небольшой магазинчик, но ее зарплаты едва хватало на оплату съемного жилья. Андрей много работал, пытаясь обеспечить семью, но и его доходов было недостаточно.

Людмила Петровна несколько раз пыталась «вразумить» сына и невестку, уговаривая их вернуться. Она то плакала, то угрожала, то умоляла. Но Андрей и Марина были непреклонны.

— Мы справимся, мама, — твердо говорил Андрей. — Не волнуйся за нас.

— Как же вы справитесь? — причитала Людмила Петровна. — Живете в конуре, голодаете небось…

— Не преувеличивай, мама, — вздыхал сын. — У нас все нормально. Мы сами решаем свои проблемы.

Марина молча слушала эти разговоры, боясь лишний раз вмешиваться. Она понимала, как тяжело Андрею противостоять матери. Но он держался.

Несмотря на все трудности, Марина чувствовала себя счастливой. Она могла сама решать, что готовить на ужин, когда и куда идти гулять с сыном, какую одежду покупать. Никто не стоял над душой, не критиковал каждый ее шаг.

Андрей тоже словно оттаял. Он стал чаще улыбаться, интересоваться делами жены и сына. По вечерам они вместе играли с Мишей, читали ему сказки. В их маленькой квартирке было тесно, но уютно.

Прошло полгода. Марина наконец-то нашла работу по специальности — устроилась бухгалтером в небольшую фирму. Ее зарплата была выше, чем в магазине, да и график удобнее. Мишу удалось устроить в детский сад неподалеку.

Жизнь постепенно налаживалась. Андрей с Мариной даже начали откладывать деньги на первоначальный взнос по ипотеке. Им очень хотелось купить собственное жилье.

Людмила Петровна смирилась с тем, что сын и невестка живут отдельно. Она больше не пыталась их «вернуть», но при каждом удобном случае напоминала, как им было хорошо вместе.

— Ой, Андрюша, совсем ты худой стал, — причитала она при встрече. — Небось не кормит тебя твоя Марина толком. Приходите почаще, я вас хоть накормлю по-человечески.

Андрей лишь отмахивался:

— Да ладно тебе, мам. Все у нас хорошо.

Марина молча сжимала зубы. Ей очень хотелось ответить свекрови, но она сдерживалась. Главное — они живут отдельно и сами строят свою жизнь.

Прошел год с момента их переезда. Андрей с Мариной решили устроить небольшой праздник в честь годовщины их «освобождения».

Они накрыли праздничный стол, нарядили Мишу в новый костюмчик. Вечером собирались позвать друзей.

Внезапно в дверь постучали. На пороге стояла заплаканная Людмила Петровна.

— Мама? Что случилось? — удивился Андрей.

— Андрюшенька, сыночек, — всхлипнула Людмила Петровна. — Беда у нас. Папа в больнице. Инфаркт у него…

— Что?! — ахнул Андрей. — Как это случилось? Когда?

— Вчера вечером, — сквозь слезы ответила мать. — Я не хотела вас беспокоить, думала, обойдется. А сегодня врачи сказали — нужна срочная операция. Дорогая очень. У нас таких денег нет…

Марина с тревогой посмотрела на мужа. Она понимала — сейчас решается судьба их мечты о собственном жилье.

Андрей несколько секунд молчал, потом решительно сказал:

— Не волнуйся, мама. Мы что-нибудь придумаем. Сколько нужно денег?

Людмила Петровна назвала сумму. Это были все их с Мариной сбережения за год, отложенные на первый взнос по ипотеке.

— Хорошо, — кивнул Андрей. — Мы поможем. Завтра с утра я приеду в больницу и все улажу.

Когда Людмила Петровна ушла, Марина тихо спросила:

— И что теперь?

— А что делать? — пожал плечами Андрей. — Отцу нужна операция. Мы же не можем его бросить.

— Конечно, не можем, — вздохнула Марина. — Просто… мы же копили на квартиру. Целый год откладывали каждую копейку.

— Знаю, — мрачно ответил муж. — Но сейчас не до этого. Потом еще накопим.

Марина молча кивнула. Она понимала, что Андрей прав. Нельзя оставить свекра без помощи. Но где-то в глубине души шевельнулось сомнение — а вдруг это уловка Людмилы Петровны, чтобы вернуть их обратно?

Весь вечер они просидели в молчании. Праздничный ужин так и остался нетронутым.

Утром Андрей уехал в больницу. Вернулся он поздно вечером, осунувшийся и мрачный.

— Ну как? — спросила Марина.

— Нормально, — устало ответил муж. — Операцию назначили на завтра. Я все оплатил.

— А как папа?

— Слабый очень. Но врачи говорят, шансы хорошие.

Марина обняла мужа:

— Все будет хорошо, вот увидишь.

Андрей через силу улыбнулся:

— Спасибо тебе. Я знаю, как для тебя важны были эти деньги.

— Ерунда, — отмахнулась Марина. — Здоровье отца важнее. Накопим еще.

Несколько дней они жили как на иголках, ожидая новостей из больницы. Наконец Андрею позвонили и сообщили — операция прошла успешно, состояние стабильное.

— Слава богу, — выдохнула Марина. — Я так рада.

Андрей обнял ее:

— Спасибо тебе за поддержку. Ты даже не представляешь, как это важно для меня.

Через неделю свекра выписали домой. Людмила Петровна позвонила и слезно умоляла Андрея и Марину приехать:

— Папа вас видеть хочет. Он так благодарен за помощь.

Они приехали. Свекор действительно выглядел слабым, но заметно повеселевшим.

— Спасибо вам, ребята, — растроганно сказал он. — Если бы не вы, неизвестно, чем бы все закончилось.

— Да ладно, пап, — смутился Андрей. — Ты бы для нас то же самое сделал.

— Конечно-конечно, — закивала Людмила Петровна. — Мы же семья. Должны друг другу помогать.

Марина насторожилась. Ей не понравился тон свекрови.

— Кстати, — как бы между прочим сказала Людмила Петровна, — а может, вы к нам переедете? Ну хоть на время, пока папа восстанавливается. А то мне одной тяжело за ним ухаживать. Да и вам полегче будет — за квартиру платить не надо, готовить я буду. А то вы там небось впроголодь живете на свои копейки…

— Мама, — поморщился Андрей, — мы уже обсуждали это. У нас все хорошо. Справляемся.

— Да какое там хорошо! — всплеснула руками Людмила Петровна. — В конуре живете, копейки считаете. А тут и место есть, и уход. Мишеньке раздолье будет.

— Спасибо, Людмила Петровна, — твердо сказала Марина. — Но мы уже привыкли жить самостоятельно. И нам так удобнее.

— Но как же… — начала было свекровь, но Андрей ее перебил:

— Мам, хватит. Мы уже все решили. Будем приезжать, помогать. Но жить будем отдельно.

Людмила Петровна обиженно поджала губы, но промолчала.

Вечером, когда они ехали домой, Марина сказала:

— Знаешь, я горжусь тобой. Ты молодец, что не поддался на уговоры.

Андрей улыбнулся:

— Да уж, нелегко это. Но ты права — нам нужно жить своей жизнью. Я только сейчас это по-настоящему понял.

— И что теперь? — спросила Марина. — Денег на квартиру у нас больше нет.

— Ничего, — уверенно ответил муж. — Начнем копить заново. Я возьму дополнительную работу. Справимся.

Марина с любовью посмотрела на мужа. Она понимала — все испытания только сплотили их. Да, им предстоит еще долгий путь к своей мечте. Но теперь она точно знала — вместе они со всем справятся.

Когда они подъехали к дому, Андрей вдруг сказал:

— Знаешь, а ведь мама в чем-то права. Нам действительно тяжело.

У Марины екнуло сердце. Неужели муж передумал?

— Но знаешь что? — продолжил Андрей. — Эти трудности делают нас сильнее. Мы сами строим свою жизнь. И я ни за что не променяю это на родительскую опеку.

Марина с облегчением выдохнула и крепко обняла мужа. Теперь она точно знала — что бы ни случилось, они справятся. Вместе.

ЕЩЁ БОЛЬШЕ РАССКАЗОВ ЗДЕСЬ

Что ещё почитать:

• Непрошеное соседство: когда свекровь решает твою судьбу

• Неожиданный визит тети открыл глаза на семейные проблемы

• Долгий путь к прощению после измены

Открыв замок, она увидела своего родного брата Виктора. Помятый, с красными от выпивки глазами, он еле держался на ногах.

— Галочка, сестрёнка, выручай! — Витёк, пошатываясь, ввалился в прихожую. — Понимаешь, тут такое дело...

— Какое ещё дело? — устало спросила Галина Петровна, скрестив руки на груди. — Опять деньги нужны?

Витёк виновато улыбнулся, обнажив неровный ряд жёлтых зубов:

— Ну, совсем чуть-чуть... До зарплаты перехватить. Верну — век свободы не видать!

Галина Петровна покачала головой. Сколько раз она давала брату деньги в долг, и сколько раз он не возвращал... Но ведь родная кровь, как не помочь?

— Проходи на кухню, — вздохнула она. — Чаю хоть попьёшь.

Витёк, пошатываясь, прошёл в маленькую кухоньку. Уютная, обставленная ещё советской мебелью, она хранила запах свежей выпечки — Галина Петровна как раз сегодня пекла пирожки для внуков.

— Ох, сестрёнка, ты ж моя спасительница! — Витёк плюхнулся на табурет, едва не промахнувшись. — Дай Бог тебе здоровья!

Галина Петровна молча поставила чайник и достала из холодильника остатки пирожков. Свет лампы под абажуром из цветного стекла отбрасывал причудливые тени на стены, оклеенные выцветшими обоями в цветочек.

— Ну, рассказывай, что на этот раз случилось? — спросила она, присаживаясь напротив брата.

Витёк потупил взгляд, теребя край клеёнчатой скатерти:

— Да понимаешь... С работы уволили. Представляешь, ни с того ни с сего! Я ж лучший сварщик на заводе был!

Галина Петровна лишь покачала головой. Она прекрасно знала, что брат уже несколько месяцев как не работает, пропивая случайные заработки.

— И что теперь? Новую работу искать будешь?

— Конечно, Галочка! — оживился Витёк. — Уже и на примете есть кое-что. Только вот денег совсем нет, а надо подкрепиться, понимаешь? Ну и на проезд там, на всякое...

Чайник на плите закипел, прервав его речь пронзительным свистом. Галина Петровна встала, чтобы заварить чай.

— Сколько на этот раз? — спросила она, не оборачиваясь.

— Да совсем немного, — Витёк замялся. — Тысяч пять хватит.

Галина Петровна резко обернулась, едва не выронив чашки:

— Пять тысяч?! Витя, ты в своём уме? Я пенсионерка, мне самой едва хватает!

— Галочка, миленькая, — Витёк вскочил, чуть не опрокинув табурет. — Я ж верну! Вот найду работу и сразу отдам, честное слово!

Галина Петровна устало опустилась на стул. Сколько раз она слышала эти обещания... И каждый раз верила, надеялась, что брат одумается, возьмётся за ум. Но годы шли, а Витёк только глубже увязал в пьянстве и долгах.

— Нет, Витя, — твёрдо сказала она. — Больше я тебе денег не дам. Хватит.

Лицо Витька исказилось, словно от боли:

— Как это не дашь? Галя, ты что, совсем родню не уважаешь? Я ж тебе не чужой человек!

— Именно поэтому и не дам, — ответила Галина Петровна. — Ты же себя губишь, Витя. Посмотри, на кого ты похож!

Она кивнула на старое зеркало, висевшее на стене. Витёк мельком глянул на своё отражение и тут же отвернулся.

— Да что ты понимаешь! — внезапно взорвался он. — Сидишь тут в своей норе, а у меня жизнь! Мне развеяться надо, с людьми пообщаться!

— С какими людьми, Витя? — горько усмехнулась Галина Петровна. — С собутыльниками в подворотне?

Витёк побагровел от злости:

— Не твоё дело! Дай денег по-хорошему!

Он навис над сестрой, сжимая кулаки. Галина Петровна испуганно отшатнулась, но взгляда не отвела:

— Нет, Витя. Уходи.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Затем Витёк резко развернулся и, пошатываясь, направился к выходу.

— Ну и сиди тут одна, старая карга! — выкрикнул он, хлопнув дверью.

Галина Петровна вздрогнула от грохота. В наступившей тишине было слышно, как тикают старые ходики на стене. Женщина тяжело опустилась на стул и закрыла лицо руками.

Воспоминания нахлынули на неё, словно морская волна. Вот они с Витей — ещё совсем дети — гоняют мяч во дворе бабушкиного дома. Вот Витя-подросток защищает её от хулиганов в школе. А вот она, молодая медсестра, перевязывает ему разбитые в драке костяшки пальцев...

Когда же всё пошло не так? Когда весёлый, добрый мальчишка превратился в этого опустившегося пьяницу?

Галина Петровна вытерла набежавшую слезу. Нет, нельзя раскисать. Она встала и принялась убирать со стола. Надо жить дальше, у неё есть дети, внуки. А Витя... Может, этот отказ станет для него толчком к переменам?

Несколько дней прошли спокойно. Галина Петровна занималась обычными делами — ходила в магазин, вязала носки внукам, смотрела любимые сериалы. О визите брата напоминала лишь царапина на двери от его ботинка.

Но однажды вечером в дверь снова постучали. На пороге стояла соседка, Нина Ивановна.

— Галя, там твой братец во дворе буянит, — сообщила она. — Кричит, что ты ему денег должна. Может, милицию вызвать?

Сердце Галины Петровны упало. Только не это...

— Не надо милицию, — вздохнула она. — Сама разберусь.

Накинув старенькое пальто, Галина Петровна спустилась во двор. Витёк, шатаясь, бродил между лавочками, громко выкрикивая ругательства.

— Витя, прекрати немедленно! — строго сказала Галина Петровна, подходя к брату.

Тот обернулся, с трудом фокусируя на ней мутный взгляд:

— А, явилась! Ну что, принесла мои деньги?

— Какие деньги, Витя? — устало спросила Галина Петровна. — Я тебе ничего не должна.

— Как это не должна?! — заорал Витёк. — А кто мне в детстве обещал всегда помогать, а?!

Он схватил сестру за плечи, больно сжимая пальцы. От него разило перегаром.

— Отпусти меня сейчас же! — Галина Петровна попыталась вырваться, но Витёк держал крепко.

— Не отпущу, пока не отдашь моё! — прорычал он, тряся сестру.

— Эй, мужик, отстань от женщины! — раздался вдруг молодой голос.

К ним подбежал парень лет двадцати, в спортивном костюме. Витёк обернулся, не выпуская Галину Петровну:

— Тебе чего надо, щенок? Вали отсюда!

— Я сказал, отпусти её, — твёрдо повторил парень.

Витёк оскалился и, оттолкнув сестру, бросился на парня с кулаками. Но тот легко увернулся и толкнул пьяного Витька в грудь. Не удержав равновесия, тот рухнул на землю.

— Вы в порядке? — спросил парень, подходя к Галине Петровне.

— Да... Спасибо, — пробормотала она, потирая ушибленное плечо.

Витёк попытался встать, но только беспомощно перевернулся на бок.

— Может, полицию вызвать? — предложил парень.

Галина Петровна покачала головой:

— Не надо. Это мой брат...

Парень удивлённо поднял брови, но ничего не сказал.

— Давайте я помогу вам дойти до дома, — предложил он.

— Спасибо, милый, но я сама справлюсь, — слабо улыбнулась Галина Петровна. — А ты беги домой, мать, наверное, волнуется.

Парень кивнул и, ещё раз взглянув на распластанного на земле Витька, быстро зашагал прочь.

Галина Петровна медленно побрела к подъезду. За спиной раздавались пьяные выкрики брата, но она не оборачивалась.

Поднявшись в квартиру, женщина без сил опустилась в кресло. Руки дрожали, в висках стучало. Как же так вышло, что родной брат превратился в чужого, враждебного человека?

Вспомнились слова матери, сказанные много лет назад: "Галочка, ты у меня старшенькая. Присматривай за Витей, он ведь такой непутёвый..."

Галина Петровна горько усмехнулась. Да, она старалась присматривать за братом. Помогала деньгами, пыталась устроить на работу, вытаскивала из вытрезвителя... А толку-то?

Может, она делала что-то не так? Может, нужно было быть строже, не потакать слабостям брата?

В дверь снова постучали. Галина Петровна вздрогнула, но это оказалась соседка, Нина Ивановна.

— Ну как ты, Галя? — спросила она, проходя на кухню. — Я в окно видела, что там случилось. Может, чайку попьём?

Галина Петровна благодарно кивнула. Пока Нина Ивановна хлопотала у плиты, она рассказала ей всю историю с братом.

— Эх, Галя, — покачала головой соседка, — нельзя так. Ты ему потакаешь, а он на шею садится.

— Да понимаю я всё, — вздохнула Галина Петровна. — Но как же быть? Родная кровь всё-таки...

— Кровь кровью, а совесть-то у него есть? — возразила Нина Ивановна. — Ты о себе подумай. Мало ли что он в следующий раз выкинет?

Они ещё долго сидели на кухне, пили чай и говорили. Нина Ивановна рассказала, как её сын тоже начинал спиваться, но она вовремя взяла его в "ежовые рукавицы" — и парень взялся за ум, теперь своё дело держит.

Когда соседка ушла, Галина Петровна ещё какое-то время сидела, глядя в одну точку. В голове крутились обрывки мыслей, воспоминаний, сомнений...

Наконец она решительно встала и подошла к старому серванту. Достав из ящика потрёпанную записную книжку, нашла номер телефона.

— Алло, Сергей? Здравствуй, сынок. Прости, что так поздно звоню, — сказала Галина Петровна, стараясь скрыть тревогу в голосе.

— Мама? Что случилось? — В голосе сына слышалась тревога.

— Нет, всё в порядке, — поспешно ответила Галина Петровна. — Просто... Мне нужна твоя помощь. Это касается дяди Вити.

***

На следующее утро Галина Петровна проснулась раньше обычного. Ночь прошла беспокойно — она то и дело просыпалась, мучимая сомнениями. Правильно ли она поступает? Не предаёт ли брата?

Но, взглянув на синяки на руках, оставшиеся после вчерашней стычки, она укрепилась в своём решении. Нельзя больше так жить.

Около десяти утра раздался звонок в дверь. На пороге стоял её сын Сергей — высокий, широкоплечий мужчина лет сорока.

— Здравствуй, мама, — сказал он, обнимая Галину Петровну. — Ну, рассказывай, что тут у вас происходит.

Они прошли на кухню. Галина Петровна поставила чайник и начала рассказывать сыну о последних выходках Виктора. Сергей хмурился, слушая мать.

— Так, с этим надо что-то делать, — решительно сказал он, когда Галина Петровна закончила рассказ. — Нельзя больше спускать ему с рук такое поведение.

— Но как, Серёжа? — вздохнула Галина Петровна. — Я уже и не знаю, что делать...

— Для начала надо найти его и серьёзно поговорить, — ответил Сергей. — А потом решим, что делать дальше. Может, удастся уговорить его лечь в клинику.

Весь день они искали Виктора. Обошли все его обычные места — забегаловки, где он выпивал, подъезды, где ночевал... Но брата нигде не было.

Уже к вечеру, когда они почти отчаялись, позвонила соседка Нина Ивановна:

— Галя, твой Витька опять во дворе шатается. Кажется, совсем плохой...

Галина Петровна с сыном поспешили во двор. Виктор сидел на лавочке, обхватив голову руками. Он был бледен, его трясло.

— Дядя Витя, — твёрдо сказал Сергей, подходя к нему. — Нам надо поговорить.

Виктор поднял мутный взгляд:

— А, племянничек пожаловал... Денег дашь?

— Нет, дядя Витя, — покачал головой Сергей. — Денег больше не будет. Мы хотим предложить тебе помощь.

— Какую ещё помощь? — огрызнулся Виктор. — Не нужна мне ваша помощь!

— Витя, послушай, — мягко сказала Галина Петровна, присаживаясь рядом с братом. — Мы же видим, что ты погибаешь. Давай попробуем вместе справиться с этой бедой?

— Какой бедой? — вскинулся Виктор. — Нет у меня никакой беды! Это у вас беда — жадные вы все, родного человека куска хлеба лишаете!

— Дядя Витя, — Сергей присел на корточки перед Виктором, глядя ему в глаза. — Ты же сам понимаешь, что так дальше нельзя. Мы нашли хорошую клинику, где тебе помогут...

— Клинику?! — заорал Виктор, вскакивая. — Вы меня в дурку упечь хотите?!

Он бросился бежать, но, сделав несколько шагов, покачнулся и упал. Сергей подбежал к нему:

— Дядя Витя, тебе плохо? Сейчас "скорую" вызовем...

— Не надо мне ничего, — простонал Виктор. — Оставьте меня в покое...

Но Сергей уже звонил в "скорую". Через пятнадцать минут приехала бригада медиков. Осмотрев Виктора, врач покачал головой:

— Похоже на белую горячку. Надо госпитализировать.

— Нет! — закричал Виктор, пытаясь вырваться. — Не поеду никуда!

— Дядя Витя, пожалуйста, — умоляюще сказал Сергей. — Это для твоего же блага.

Галина Петровна молча смотрела, как брата грузят в машину "скорой помощи". Сердце разрывалось от боли и жалости, но она понимала — это единственный шанс спасти Витю.

Прошло три месяца. Виктор лежал в наркологической клинике, проходя курс лечения. Галина Петровна навещала его каждую неделю. Поначалу брат был злым, агрессивным, обвинял сестру во всех грехах. Но постепенно его настроение менялось.

— Знаешь, Галя, — сказал он однажды, глядя в окно палаты, — я, наверное, должен сказать тебе спасибо.

Галина Петровна удивлённо посмотрела на брата:

— За что, Витенька?

— За то, что не бросила меня, — тихо ответил он. — Я ведь понимаю теперь, каким скотом был все эти годы. Ты бы имела полное право отвернуться от меня, но не сделала этого.

Галина Петровна почувствовала, как к горлу подступает комок:

— Витя, ты же мой брат. Как я могла тебя бросить?

Виктор взял сестру за руку:

— Прости меня, Галочка. За всё прости. Я постараюсь измениться, честное слово.

Галина Петровна обняла брата, не стесняясь слёз, катившихся по щекам.

Ещё через месяц Виктора выписали из клиники. Сергей помог ему устроиться на работу — сначала грузчиком на склад, а потом, когда дядя доказал свою надёжность, взял его к себе в фирму.

Прошёл год. Галина Петровна сидела на лавочке в сквере, наблюдая, как играют её правнуки. Рядом пристроился Виктор — чисто выбритый, в опрятной рубашке.

— Знаешь, Галя, — задумчиво сказал он, — я часто думаю о том дне, когда ты отказалась дать мне денег...

Галина Петровна напряглась, но Виктор продолжил:

— Это было лучшее, что ты могла сделать. Если бы не твоя твёрдость тогда, кто знает, где бы я сейчас был...

Он помолчал, глядя на играющих детей.

— Спасибо тебе, сестра. За то, что не отвернулась от меня, но и не потакала моим слабостям. Ты меня спасла.

Галина Петровна улыбнулась, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы:

— Мы семья, Витя. А семья должна держаться вместе, в горе и в радости.

Они сидели на лавочке, наслаждаясь тёплым осенним днём и чувством восстановленной семейной связи. Жизнь продолжалась, и теперь в ней было гораздо больше света и надежды.

Ещё больше рассказов здесь

- Муж остался с маленьким ребенком

- Значит так, слушайте меня внимательно. В моей квартире. Я хозяйка. И буду жить так, как считаю нужным. Ясно

— Дочка, здравствуй! — голос матери звучал непривычно бодро. — Ты сегодня зарплату получила? Переведи нам, пожалуйста.

Ольга почувствовала, как внутри всё сжалось. Этот разговор повторялся из месяца в месяц, но легче не становилось.

— Мам, я же говорила... У меня кредит, квартплата, да и Машеньке на кружки нужно...

— Ой, да ладно тебе! — перебила мать. — Мы же родители. Неужели для нас денег жалко? Отец болеет, лекарства нужны. Да и крыша прохудилась, ремонт делать надо.

Ольга прикрыла глаза, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Воспоминания нахлынули волной: вот она, маленькая девочка, стоит у окна, ждёт маму с работы. А вот отец учит её кататься на велосипеде, поддерживая за сиденье...

— Мам, я понимаю, — тихо произнесла Ольга. — Но у меня тоже обязательства. Я не могу каждый месяц...

— Что значит не можешь?! — в голосе матери зазвучали обвинительные нотки. — Мы тебя растили, в институт отправили. А теперь, значит, нам помощи не дождаться?

Ольга почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Она любила родителей, но эти постоянные просьбы о деньгах изматывали её.

— Мам, давай я приеду на выходных, поговорим, — предложила она, пытаясь найти компромисс.

— Нечего тут говорить! — отрезала мать. — Либо помогаешь родителям, либо... — она не договорила, но Ольга и так поняла невысказанную угрозу.

Повисла тяжелая пауза. Ольга смотрела в окно на опускающиеся сумерки, чувствуя, как внутри нарастает буря эмоций.

— Хорошо, — наконец выдавила она. — Я переведу вам часть. Но, мам, пойми...

— Вот и славно! — бодро перебила мать. — Жду перевода. Целую!

В трубке раздались короткие гудки. Ольга медленно опустила телефон, чувствуя себя опустошенной. Она посмотрела на фотографию дочери на столе — Машенька улыбалась, держа в руках свой первый рисунок. "Прости, солнышко, — подумала Ольга. — Кажется, с новыми кроссовками придется подождать".

Внезапно в дверь позвонили. Ольга вздрогнула, вырванная из своих мыслей. На пороге стояла соседка, Нина Петровна — пожилая женщина с добрыми глазами.

— Оленька, извини за беспокойство, — начала она. — У меня плита сломалась, а я пирог поставила. Можно у тебя допечь?

Ольга улыбнулась, пропуская соседку.

— Конечно, Нина Петровна. Проходите.

Пока соседка хлопотала у плиты, Ольга села за стол, машинально открыв банковское приложение. Цифры на экране словно насмехались над ней.

— Что-то ты невеселая, — заметила Нина Петровна, ставя чайник. — Случилось что?

Ольга подняла глаза, встретившись взглядом с соседкой. И внезапно её прорвало.

— Нина Петровна, я не знаю, что делать, — голос Ольги дрожал. — Родители опять просят денег. Я понимаю, им нужно, но у меня дочь, кредит... Я не могу разорваться!

Нина Петровна присела рядом, положив руку на плечо Ольги.

— Милая, я тебя понимаю. У меня тоже дети вечно просят. Но знаешь, что я поняла? Нельзя жить только для других, даже если это родители.

Ольга удивленно посмотрела на соседку.

— Но как же... Они же родители. Я должна помогать.

— Должна, — кивнула Нина Петровна. — Но не в ущерб себе и своему ребенку. Ты же мать, твоя первая обязанность — о дочери заботиться.

Ольга почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Слова соседки, такие простые и очевидные, вдруг открыли ей глаза на ситуацию с новой стороны.

— Но как им объяснить? — тихо спросила она. — Они не поймут.

Нина Петровна улыбнулась:

— А ты попробуй. Только твердо стой на своем. Ты не отказываешься помогать, ты просто расставляешь приоритеты.

В этот момент в комнату вбежала Машенька, вернувшаяся из школы.

— Мама, мама! Смотри, какую пятерку я получила! — радостно воскликнула девочка, протягивая дневник.

Ольга обняла дочь, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Она посмотрела на Нину Петровну, которая одобрительно кивнула.

— Знаешь что, солнышко, — сказала Ольга, поглаживая Машеньку по голове. — Давай-ка мы с тобой завтра пойдем и купим тебе те кроссовки, которые ты хотела.

Лицо девочки озарилось счастливой улыбкой.

— Правда? Ура! Ты самая лучшая мама на свете!

Ольга крепко обняла дочь, чувствуя, как внутри разливается тепло. Она знала, что разговор с родителями будет непростым. Но теперь она была готова отстаивать свои границы — ради себя и ради Машеньки.

Нина Петровна тихонько вышла, оставив мать и дочь наедине. А за окном медленно опускались сумерки, обещая новый день и новые испытания. Но Ольга знала — теперь она справится. Ведь самое главное — это уметь любить себя и своих близких, не забывая о собственных границах и потребностях.

Субботнее утро выдалось на редкость солнечным. Ольга стояла у плиты, готовя завтрак и мысленно прокручивая в голове предстоящий разговор с родителями. Вчерашний вечер после ухода Нины Петровны она провела в размышлениях, пытаясь найти правильные слова.

— Мам, а мы правда сегодня за кроссовками пойдем? — голос Машеньки вырвал Ольгу из задумчивости.

— Конечно, солнышко, — улыбнулась Ольга, глядя на дочь. — Я же обещала.

Завтрак прошел в уютной тишине. Ольга наблюдала за дочерью, которая с аппетитом уплетала блинчики, и чувствовала, как внутри растет решимость. Она больше не могла позволить, чтобы финансовые проблемы родителей лишали её возможности радовать собственного ребенка.

Поход по магазинам оказался настоящим праздником для Машеньки. Ольга не могла нарадоваться, глядя на счастливое лицо дочери, примеряющей новые кроссовки.

— Мам, они такие классные! — восторженно воскликнула девочка, делая несколько шагов по магазину. — Спасибо тебе огромное!

Ольга обняла дочь, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. В этот момент зазвонил телефон. На экране высветилось: "Папа".

— Машенька, подожди минутку, я отвечу, — сказала Ольга, отходя в сторону.

— Алло, пап?

— Оля, здравствуй, — голос отца звучал устало. — Ты деньги-то перевела? Мать говорит, что нет еще.

Ольга глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.

— Пап, я хотела с вами поговорить об этом. Может, я сегодня приеду?

— А чего тянуть? — в голосе отца послышалось раздражение. — Если есть возможность помочь родителям, надо помогать. Мы тебя растили, учили...

— Пап, я знаю, — мягко прервала его Ольга. — И я благодарна вам за все. Но у меня тоже есть обязательства. Я не могу каждый месяц отдавать вам половину зарплаты.

— Что значит не можешь? — возмутился отец. — А как же совесть? Мы тут концы с концами еле сводим, а ты...

— Папа, послушай, — Ольга старалась говорить спокойно, хотя внутри всё дрожало. — У меня дочь растет. Ей нужна одежда, еда, развивающие занятия. У меня кредит за квартиру. Я не отказываюсь вам помогать, но не могу делать это в ущерб себе и Машеньке.

На другом конце провода повисла тяжелая пауза.

— Значит, вот как ты теперь с нами разговариваешь, — наконец произнес отец. — Что ж, раз мы тебе больше не нужны...

— Папа, не передергивай, — Ольга почувствовала, как к горлу подкатывает ком. — Я люблю вас и хочу помогать. Но давайте найдем какой-то компромисс. Может, я буду присылать вам фиксированную сумму каждый месяц? Или помогать с конкретными покупками?

— А, так теперь ты будешь нам милостыню подавать? — горько усмехнулся отец. — Нет уж, спасибо. Раз уж мы тебе в тягость, обойдемся как-нибудь.

— Папа...

Но в трубке уже раздавались короткие гудки. Ольга медленно опустила телефон, чувствуя, как по щеке катится слеза.

— Мам, ты чего? — Машенька подбежала к матери, обеспокоенно заглядывая ей в лицо. — Что случилось?

Ольга заставила себя улыбнуться, вытирая слезу.

— Ничего, солнышко. Просто взрослые проблемы. Ну что, пойдем на кассу?

Вечером, уложив Машеньку спать, Ольга сидела на кухне, глядя в окно на мерцающие огни города. На душе было тяжело. Она понимала, что поступила правильно, но чувство вины не отпускало.

Внезапно в дверь постучали. На пороге стояла Нина Петровна.

— Оленька, я тут пирожков напекла. Зашла угостить, — улыбнулась соседка, протягивая тарелку.

— Спасибо, Нина Петровна, — Ольга пропустила соседку в квартиру. — Проходите, чаю попьем.

Нина Петровна, словно почувствовав состояние Ольги, присела рядом за стол.

— Что-то случилось, милая? — мягко спросила она. — Вижу, не в себе ты.

Ольга вздохнула, обхватив чашку с чаем руками.

— Я сегодня с отцом разговаривала, — тихо произнесла она. — Сказала, что не могу больше отдавать им половину зарплаты каждый месяц.

— И как он отреагировал?

— Плохо, — Ольга почувствовала, как к горлу снова подкатывает ком. — Сказал, что раз мы им в тягость, то обойдутся без нашей помощи.

Нина Петровна покачала головой:

— Эх, Оленька, я же тебе говорила — будет нелегко. Но ты молодец, что решилась на этот разговор.

— Да какой молодец, — горько усмехнулась Ольга. — Родители теперь, наверное, меня ненавидят. Может, я все-таки неправа? Может, надо было...

— Стоп! — Нина Петровна строго посмотрела на Ольгу. — Не смей даже думать об этом. Ты все сделала правильно. Просто им нужно время, чтобы это понять и принять.

Ольга подняла глаза на соседку:

— Вы правда так думаете?

— Конечно, — уверенно кивнула Нина Петровна. — Знаешь, у меня ведь была похожая ситуация много лет назад. Моя мать тоже постоянно требовала денег, не считаясь с моими возможностями.

— И что вы сделали? — с интересом спросила Ольга.

Нина Петровна улыбнулась:

— То же, что и ты сейчас. Поставила границы. Было тяжело, мы даже не разговаривали какое-то время. Но потом... потом все наладилось. Мать поняла, что я не отказываюсь от неё, а просто забочусь о своей семье.

Ольга почувствовала, как внутри разливается тепло. Слова соседки действовали успокаивающе.

— Спасибо вам, Нина Петровна, — искренне сказала она. — Не знаю, что бы я без вас делала.

— Ой, да брось, — махнула рукой соседка. — Мы, женщины, должны друг друга поддерживать. А теперь давай-ка пирожки пробовать!

Следующие несколько дней прошли в напряженном ожидании. Ольга то и дело проверяла телефон, надеясь увидеть сообщение или пропущенный звонок от родителей. Но телефон молчал.

На работе она не могла сосредоточиться, постоянно прокручивая в голове разговор с отцом. Вечерами, укладывая Машеньку спать, Ольга смотрела на счастливое лицо дочери и понимала, что не может лишить ребенка необходимого ради прихотей бабушки и дедушки.

В пятницу, возвращаясь с работы, Ольга решила заехать к родителям. Сердце колотилось, когда она поднималась по знакомой лестнице. Позвонив в дверь, она услышала шаркающие шаги отца.

— Кто там? — раздался его голос из-за двери.

— Папа, это я, Оля, — ответила она, чувствуя, как дрожит голос.

Дверь медленно открылась. На пороге стоял отец — осунувшийся, с потухшим взглядом.

— Здравствуй, — сухо сказал он. — Проходи, раз пришла.

Ольга вошла в квартиру, где прошло её детство. Из кухни выглянула мать, но, увидев дочь, молча скрылась обратно.

— Присаживайся, — отец кивнул на стул. — Что привело?

Ольга глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.

— Папа, мама, я хочу поговорить, — начала она. — Я понимаю, вы обиделись на меня. Но поймите и вы меня, пожалуйста.

Мать вышла из кухни, встав в дверном проеме.

— А что тут понимать? — горько произнесла она. — Ты ясно дала понять, что мы тебе больше не нужны.

— Нет, мама, это не так! — воскликнула Ольга. — Я люблю вас и хочу помогать. Но я не могу отдавать вам половину зарплаты каждый месяц. У меня дочь, ипотека...

— А у нас что, проблем нет? — перебил отец. — Думаешь, нам легко на пенсии?

Ольга почувствовала, как внутри закипает раздражение, но постаралась сдержаться.

— Папа, я знаю, что вам нелегко. Но подумайте сами — разве правильно лишать внучку необходимого ради ваших нужд?

Родители переглянулись. В их взглядах промелькнуло что-то похожее на стыд.

— Мы можем найти компромисс, — продолжила Ольга. — Я могу помогать вам с покупкой лекарств или продуктов. Или присылать фиксированную сумму каждый месяц — ту, которую я действительно могу себе позволить.

В комнате повисла тишина. Ольга с тревогой смотрела на родителей, пытаясь понять их реакцию.

Наконец, отец тяжело вздохнул:

— Знаешь, дочка, а ведь ты права. Мы... мы, наверное, слишком многого от тебя требовали.

Мать подошла к Ольге, обняв её за плечи:

— Прости нас, доченька. Мы так привыкли, что ты нам помогаешь, что забыли о твоих проблемах.

Ольга почувствовала, как по щекам катятся слезы облегчения.

— Мам, пап, я так люблю вас, — прошептала она. — Давайте просто будем честными друг с другом, хорошо?

Родители кивнули, и Ольга поняла — самое сложное позади. Теперь им предстоит научиться жить по-новому, уважая границы друг друга.

Вечером, вернувшись домой, Ольга обняла Машеньку, крепко прижав к себе.

— Мам, ты чего? — удивилась девочка.

— Ничего, солнышко, — улыбнулась Ольга. — Просто я очень тебя люблю. И знаешь что? В эти выходные мы поедем к бабушке и дедушке. Они соскучились по тебе.

Лицо Машеньки озарилось радостной улыбкой:

— Правда? Ура! Я так давно у них не была!

Глядя на счастливую дочь, Ольга чувствовала, как внутри разливается тепло. Она знала — впереди еще много трудностей. Но теперь она была уверена, что справится. Ведь самое главное — это уметь любить и уважать друг друга, сохраняя при этом собственные границы.

А за окном медленно опускались сумерки, обещая новый день и новые возможности. Ольга была готова к ним — с открытым сердцем и твердой уверенностью в своих силах.

Источник

Ещё почитать:

— Витя, я не могу, квартира — всё, что у меня осталось от прошлой жизни, от родителей

Нужно ли сохранять деньги или обменивать заработанное на товары или услуги, сейчас? Некоторые сохраняют на случай перерыва в труде, для оплаты месячных расходов или откладывают на покупки, запланированные в будущем – отпуск, технику и т.д. Значит у денег основанная функция - обмен, в независимости от времени, когда планируется, обмен с бумажной купюры на товар и услугу.

Как при этом, как стать богаче? Кто то, считает богатство в разнице, между заработком и расходами. Человек заработавший 150 000р и потративший 70.000р в месяц, богаче того, кто заработал 500 000р и потративший 500 000р, 600 000р или больше… А если ничего не заработал за месяц?

Финансовое богатство измеряется количеством капитала, находящегося в собственности. Посчитать рыночную стоимость всей одежды, телефон, бытовая техника, машины, квартиры, продуктовые запасы, книги, денег на счету в кошельке, мебель и т.д. – это и будет уровень финансового богатства одного человека. Но стоимость покупки, не означает, что вы продадите товар, за эту же цену.

Как понять, что человек стал богаче? Определяется по формуле: Стоимость покупки + инфляция меньше, стоимости продажи. Чаще всего, приобретенные вещи, стоят меньше цены, за которую их купили, а если прибавить сюда инфляцию? Справедливо высказывание «бедные беднеют, а богатые богатеют».

Путь к финансовому богатству лежит, через увеличения разницы между расходами и доходами, в пользу меньших трат. И покупкой товаров с повышенной ликвидностью – продаже их по рыночной цене.

Зарабатывать можно больше и сейчас, определив свою ценность, если наемная работа. Ценность одного трудящегося в наемной работе много выше, чем получает на руки. Иначе такого сотрудника увольняют или говорят – такой сотрудник не эффективен. Заработок увеличивается от производительности – количества дел. Или при одном уровне дел, от увеличения % ставки или оклада, банально – требовать увеличения зарплаты или оклада. Последнее можно посчитать от суммы денег, приносимых в компанию, на примере вакансии менеджер по продажам. В месяц выручка 1 млн, из которых оплачивается аренда офиса, лидогенерация, зарплата соседних отделов и на руки, в зависимости от ниши менеджер получает +- 30% (на примере агентства недвижимости). Если Ваша текущая зарплата меньше, чем, 50\50 – расходы, то вероятно Вы, сознательно соглашаетесь на меньшее. При условии осознаваемой и измеримой ценности.

Во избежание растягивания стать, если тема с увеличения финансового богатства, актуальна. Раскрою в следующей статье, тему товаров с повышенной ликвидностью. Или другие темы в комментариях.