До прочтения книги я слабо представляла себе, что такое обелиск, думала просто тесанный камень, ну не сильна я во многих вещах. Полагала в книге будет какая-то метафора, ведь не в самом же деле Ремарк станет описывать обелиск? Чутка промахнулась, камень там тоже присутствует и не в последней роли, и камень этот погребальный. Спасибо тем, кто на обложке книги изобразил этот самый обелиск, мрачная вещица, но о боже, как чудно она сплелась с событиями произведения.
Книга о том же потерянном поколении, но уже совсем с другой стороны. Всё начинается с легкой простоты обыденности, вообще вся эта книга вполне обыденная. Не будет там, как в «Возлюби ближнего своего», бегства из страны в страну под покровом ночи, не будет и ужаса перед депортацией, как в книге «Тени в раю». Нет, вполне заурядная человеческая жизнь, с бытовыми мелочами, с бытовыми проблемками и тотальным обнищанием народа. Ну, как и всегда, пока одни беднеют, другие богатеют.
И вроде кажется скучнее и быть не может, как будто нам своей нищеты мало, как будто мы сами не видели, как цены в магазинах растут. Однако поспешу разрушить этот образ обыденности тем, как подана эта самая обыденность, приправленная такими отточенными деталями, что вот ты уже сидишь в кабинете похоронного бюро, вокруг густится мрак, а в окне противоположного дома крутит оголенными бедрами перед зеркалом аппетитная жена мясника.
Вечно полуголая соседка не единственный контрастный образ, который разукрашивает страницы книги точно кистью. В этом крошечном городке, в узком кругу людей, появится ни один весьма занятный персонаж. Тут вам и психически больные люди, и зажравшиеся богатеи, что слюни пускают на молодых дам, которые готовы кинуться в объятия любого, потому что время такое, не до любви, а до денег. Тут же вы встретите гибких акробаток, тучных жадных до денег мужчин, что мнят себя великими поэтами, проституток, одна из которых в моей голове так и осталась в образе лошади. В общем целая пропасть персонажей и все они точно в зеркальном отражении проходят через жизнь главного героя, этого вполне типичного человека.
Ремарку не нужно говорить, что Людвиг прошел войну, не надо окунаться в детали его прошлого, всё это читается между строк. Удивительная способность писателя передать образ этого потерянного и разорванного войной человека, который будто не способен вписаться в людскую сутолоку. Он видит все уровни жизни, видит богатый слой населения, видит простых работяг, проституток, циркачей, но нигде не находит покоя. И вот он оксюморон, Людвиг находит себя, точнее свой покой, свое высосанное из пальца счастье в психушке.
А ещё мне кажется в этой книге намного больше юмора, чем во всех остальных произведениях Ремарка, этакий черный юмор, как тот же обелиск на обложке книги. Я здорово посмеялась над войной Людвига с соседом, который облюбовал злосчастный, никак не продаваемый обелиск, под свои маленькие нужды. Обоссывал он его на страницах так красочно и забавно, что даже стыдно признаться, насколько этот процесс может быть угарным для читателя. А что говорить о драках на улицах, где схлестнулись первые зачатки нацистов с военными музыкантами. Вы когда-нибудь могли себе представить подобные драки? Я нет, и меня это позабавило.
А вообще, конечно, глубины в книге много, так от нее и веет затаенной мертвечиной, будто Ремарк заглядывает в будущее, отодвигая цветастую шторочку повседневности и показывая, чем всё это закончится. Вся эта кутерьма жизни, любовные треугольники, разбитые сердца, всё это станет совсем скоро черным и пустым. Вы проживете странно томительные деньки в милом немецком городке, посмеетесь, повлюбляетесь, но где-то на задворках защемит сердце от ожидания неминуемого краха.
Из аннотации к сборнику читатель мог узнать, что «антифашистская повесть» Роберта Хейнлейна ранее «по «идеологическим причинам» печаталась с большими сокращениями. В нашей книге впервые дается полный перевод этой вещи». Аннотации обычно, врут, и эта не была исключением. Помимо аннотации, в книге было предисловие Кира Булычева «Первый гранд-мастер», где очень неплохо была пересказана биография писателя (в которой Хайнлайна снова называют Хейнлейном). В статье было много рассуждений о фантастике в СССР и США, о различных подходах к ней как писателей, так и читателей, а завершал её обличительный пассаж, в котором досталось всем – и СССР в целом (Булычев приравнял Союз к теократии Скаддера), и редакции «Знания» в частности (которая исключительно по собственной инициативе занялась «идеологическими правками»). По словам Булычева
«под топор пошли сцены, рисующие, скажем, жестокость и "практичность" революционеров. Ведь для нас тогда революционер был подобен белому голубю, а здесь – рассуждения о необходимости террора и даже принципиальное согласие героя стать убийцей! Были выкинуты все упоминания о телепатах, [так] как это было ненаучно. Наконец, исчезли сцены, в которых можно было усмотреть эротический подтекст или намек на то, что дети делаются совместными усилиями мужчины и женщины».
С последним утверждением я не могу согласиться. Во-первых, никакого «эротического подтекста» у Хайнлайна никогда не было. После того, как необходимость подстраиваться под Кей Таррант исчезла, он обо всём говорил прямо и откровенно. Во-вторых, сцена купания нагишом в подземном озере никак не была затронута редактурой. Что касается остального, то из текста действительно «были выкинуты все упоминания о телепатах» (Джон Кэмпбелл вправе возмутиться), а заодно и некоторые упоминания психометрической науки. Так целиком исчез следующий абзац:
«Я понимал, что в те дни, когда психологические измерения ещё не стали математической наукой, налаженная система шпионажа могла рухнуть из-за какого-нибудь душевного потрясения у ключевой фигуры – что ж, Блюстителя морали подобная угроза не тревожила; его люди никогда не страдали душевными потрясениями. А ещё я понимал, что наше братство в первые дни своего становления, когда оно проходило очистку и закалку перед грядущими испытаниями, не раз омывало кровью неофитов полы комнат Ложи – я не знал конкретных фактов, подобные записи уничтожаются».
По-видимому, как раз этот кусок и мешал читателю представить революционеров в виде белых голубей. Любопытно, что в изначальном варианте текста повести Хайнлайн действительно представляет революционеров такими «белыми голубями», и этот абзац – позднее дополнение. Возможно, у тов. Малининой было неимоверное литературное чутьё – она повычёркивала очень много поздних добавлений к повести, как будто пыталась вернуть её к изначальному «кэмпбелловскому» варианту. Ладно, это всё шуточки, но в повести были и такие изъятия, за которые редактора нужно бить по рукам. Например, вот этот абзац:
«Я начал смутно осознавать, что секретность является краеугольным камнем тирании. Не сила, а именно секретность, цензура. Когда любое правительство и любая церковь начинают говорить своим подданным «этого вы не должны читать, этого не должны видеть, это вам запрещено знать», конечным результатом будут тирания и угнетение, и неважно какими святыми мотивами они руководствовались. Для того, чтобы контролировать людей, чей разум опутан цепями не нужно много усилий, и, наоборот, никакая сила не может контролировать свободного человека, чей разум свободен. Нет, ни атомные бомбы*, ни виселицы, ничто на свете не способно покорить свободного человека. Самое большее, что можно сделать – это убить его».
* в ориг. «fission bombs», термин «атомные бомбы» ещё не был в ходу, правильнее было бы тут имитировать архаизм «бомбы расщепления», но звучит как-то криво.
И вот что я хочу сказать по этому поводу: когда переводчик или редактор начинают говорить своим читателям «этого вы не должны читать, этого не должны видеть...» Ну, вы поняли. Убрать из текста фразу о недопустимости убирать фразы из текста – это очень тонкое глумление над мыслью автора. Надеюсь, товарищ Г. Малинина хотя бы посмеялась, вычёркивая этот кусок.
Можно только согласиться с Киром Булычевым, что
«Все эти сокращения, к сожалению, красноречиво свидетельствовали о том, что повесть переводится и печатается в стране, недалеко ушедшей от той, против которой столь мужественно борются герои повести».
А теперь по поводу «полного перевода этой вещи», заявленного в аннотации. К сожалению, его в этом издании не случилось. А случилось, по-видимому, вот что: В старые докомпьютерные времена переводчики отстукивали свои переводы на пишущих машинках (три копии, строки через два интервала, поля 2 см). Редактор черкался в этих переводах красным карандашом и возвращал текст на доработку. Почёрканные листы из рукописи изымались, их заменяли исправленные и перепечатанные начисто. В ходе этой ротации у переводчика скапливались изъятые листы, и (возможно) оставалась третья копия изначального варианта перевода. Похоже, в данном случае у И.Можейко осталась только часть изъятых листов, неизвестно какой по счёту итерации. И восстановил полный вариант перевода Ю.Михайловский, вероятно, чисто механически, подставив эти листы в отпечатанный текст первого издания повести из альманаха «НФ» №7 1967 года. В результате в текст вернулись все ляпы переводчика, позднее исправленные редактором, которые были на «восстановленных» листах, и две странички диалога из десятой главы. Плюс вместо цитаты из «Песнь Песней» «восстановилось» загадочное
«Как… телом подобна пальме, груди как грозди…»
А все «идеологические», «атеистические» и «технологические» правки никуда не делись из текста. И даже фраза, начинающаяся со слов «Так было с Цезарем, Наполеоном, Гитлером, Сталиным», в повесть так и не вернулась. В 1991 году этому воспрепятствовала отнюдь не коммунистическая идеология, а сугубо капиталистическая попытка срубить бабла, не особо напрягаясь.
Никакой редактор получившееся безобразие, конечно же, не вычитывал. Именно в таком виде оно было воспроизведено во всех последующих изданиях повести. И этих ляпов все тридцать лет до выхода Третьего варианта перевода никто, как будто, не замечал. Никакая цензура никогда не сравнится в эффективности с читательской ленью, с умением пропускать мимо головы непонятные или странные места в тексте, вылавливая из него, в лучшем случае, очищенный от мыслей и смыслов голый сюжет.
В том же 1991 году вышло ещё одно издание повести. Несмотря на мягкую обложку и клееный переплёт оно было просто шикарным, и главная заслуга в этом была художника А. Коротича.
1991 «Конвер», Художник А.Коротич
В книге собраны классные вещи с классными иллюстрациями. Например, на титульном листе повести изображён футуристический храм с трёхмерным крестом:
1991 «Конвер», Художник А.Коротич
А это брат Лайл с сестрой Юдифь:
1991 «Конвер», Художник А.Коротич
Главный герой выглядит откровенным дуболомом, а его подруга старательно изображает невинность, но явно не так проста. В этом портрете довольно много сарказма, он повторяется и в последующих иллюстрациях.
1991 «Конвер», Художник А.Коротич
Конечно же, сцена допроса в Инквизиции. Простак против Святоши. В этой драматической зарисовке нечеловеческая анатомия героя выглядит вполне уместно. Обратите внимание на форму и фактуру персонажей – она замечательно работает на противопоставление Лайла и его мучителя.
1991 «Конвер», Художник А.Коротич
И в завершение – Чудо Воплощения. Воплощённый Неемия Скаддер мало похож на описания автора, у него очень уж ближневосточные черты лица. Обратите внимание на тень Пророка. Кирпичная стена в духе «Пинк Флойд» несёт чёткую символическую нагрузку. Кстати, по тексту повести Чудо впервые произошло возле стены, которая позже была объявлена святыней. А в первом варианте повести от 1939 года вместо стены был источник. Что заставило Хайнлайна заменить источник на стену? Берлинской стены в тот момент ещё не существовало, про «Пинк Флойд» никто не слышал, а на Западную Стену в Иерусалиме Хайнлайн вряд ли стал бы намекать. По-видимому, стена в повести – это символ препятствия, запрета, противостоящий свободе, в этом смысле он более уместен, чем ручей, пробивающий себе дорогу сквозь камень.
И на этом приличные иллюстрации к повести, к сожалению, закончились. Но не закончились обложки. Вот первое русское издание повести в твёрдом переплёте:
1992, ТПО «Кириллица». Художник Ю.Л.Максимов
Смелый, размашистый дизайн, сегодня он выглядит раритетом. А твёрдая обложка со временем оказалась не такой твёрдой, моя вот-вот развалится. Видимо, не только у меня, потому что не так давно в продаже появились переобувки этой книги:
Внутри художественный форзац:
и прочие атрибуты «рамки»:
Люблю такие вещи, но собирать их в коллекцию просто немыслимо – где найти столько свободных полок?
Год спустя появилась ещё одна твёрдая обложка, на этот раз в супере:
1993, «Terra Fantastica»/«Корвус», серия «Роберт Хайнлайн», т.2. Художник Я.Ашмарина
Без супера, конечно, этот томик выглядит получше:
Это был второй том незаконченного сс Хайнлайна от «Terra Fantastica». В него собрали «Революцию 2100 года» в расширенном составе, с «Детьми Мафусаила» и «Пасынками Вселенной» в придачу. У этого томика тоже существует переобувка:
2018, Новосибирск. Художник Hubert Rogers
Художник Hubert Rogers
Художник Peter Jones
Причём (так случается не всегда), все картинки переобувки – «родные». На обложке и нахзаце иллюстрации Хьюберта Роджерса и Питера Джонса к «Пасынкам», а на форзаце картина Роджерса к «Если это будет продолжаться…».
Через год «Terra Fantastica» из-за финансовых трудностей прекратила выпуск сс, так и не завершив картинку с драконом на корешках. Те же проблемы возникли и у конкурентов «Терры», издательства «Полярис», однако они поднатужились, и таки завершили свою серию «Миры Роберта Хайнлайна» в 1994 году. Несколько томов даже выпустили совместными усилиями «Терры» и «Поляриса». Повесть «Если это будет продолжаться…» вышла в «Мирах» в составе двухтомной «Истории будущего», отчасти повторяющей содержание сборника «The Past Through Tomorrow»:
1994, «Полярис», «Миры Роберта Хайнлайна» т.23. Художник Л. Булыкина
1994, «Полярис», «Миры Роберта Хайнлайна» т.23. Художник В. Ковалев
«Миры Роберта Хайнлайна» стали первым более-менее полным сс Грандмастера на русском языке. Восемь лет спустя своё сс Хайнлайна решило сделать «Эксмо». «Эксмо» обратилось к «Терре», «Терра» подняла старые наработки, часть текстов отсканировали с «полярисов», часть перевели заново, и серия под названием «История будущего» составила достойную альтернативу «Мирам Роберта Хайнлайна». Правда привычка «Эксмо» тырить обложки несколько испортила картину. Дизайн серии позаимствовали у «ACE», а картинки на обложки – где попало. Второй том вышел вот таким:
2002, «Эксмо-пресс»/«Terra Fantastica» «История будущего» т.2. Художник Stephen Yuoll
Две обложки приведены потому что часть тиража вышла с неверным содержанием, а когда это обнаружили, обложку пришлось переделывать. Точнее, думаю, что всё было наоборот, содержание-то было верным, тот же расширенный вариант «Революции 2100 года» от «Терры», но кто-то засунул в вёрстку «Марсианку Подкейн» вместо «Пасынков», и обнаружился косяк уже после того, как тираж был отпечатан, и часть книг разошлась с исходной обложкой. Картинка на ней, естественно, левая. Как обычно, «Эксмо» иллюстрировало Хайнлайна Азимовым. На этот раз «Космическими течениями»:
1991, «Spectra Books». Художник Stephen Yuoll, «The Currents Of Space». Справа - оригинал иллюстрации
Позднее наработки из «Истории Будущего» перекочевали в другую серию «Эксмо», «Отцы-основатели»/«Весь Хайнлайн»:
2007, «Эксмо»/«Terra Fantastica» серия «Отцы-основатели»/«ВЕСЬ ХАЙНЛАЙН» т.9. Художник Fred Gambino, «Hunting Party»
Картинка снова левая. На этот раз с книги Элизабет Мун:
1999, «Orbit Books». Художник Fred Gambino, «Hunting Party»
Я не показываю внутренних иллюстраций из изданий «Terra Fantastica» и «Эксмо» исключительно из человеколюбия, опасаясь, что картинки Яны Станиславовны Ашмариной потревожат ваш сон. Содержание девятого тома «Отцов-основателей» разбито на две части, и у каждой на шмуцтитуле имеется своя картинка. Они обе одинаково ужасны. Что касается остального, то мне очень нравится дизайн «ОО», но категорически не нравится толщина томов, компоновка произведений и некоторые переводы. Вот если бы взять переводы от «Азбуки» и… В общем, обычная история про губы Никанора Ивановича и нос Ивана Кузьмича.
На «Отцах-основателях» «Эксмо» не успокоилось и семь лет спустя выпустило ещё одно издание:
2014, «Эксмо». Художник Ю. Коваленко
Картинка, естественно, извлечена из стоков, но данное издание интересно не оформлением, а содержанием: оно реализовало изначальную идею «Putnam» и выпустило практически всю «Историю Будущего», запихнув под одну обложку «The Past Through Tomorrow» и «Пасынки Вселенной». Получился увесистый кирпич на восемьсот с лишним страниц, читать, конечно, неудобно, но мысль интересная.
И, наконец, мы подошли к Третьему варианту повести в переводе Ю.Михайловского/К.Булычева/И.Можейко. Он вышел в издательстве «Азбука» в 2020 году в серии «ЗМФ»:
2020, «Азбука» серия «ЗМФ»/«Роберт Хайнлайн» т.18. Художник С.А. Григорьев
Чтобы превратить Второй вариант перевода в Третий, пришлось потратить некоторое количество времени и нервов. Безусловно, Кир Булычев – великий детский писатель, но мне иногда хотелось его… В общем правки повести выглядели таким образом:
И так все 75 страниц вордовского текста. Но в результате у нас с А.В. Етоевым получилась если не конфетка, то, во всяком случае, нечто более близкое к оригиналу, чем текст в «НФ» №7 1967 года.
Второй раз этот вариант перевода вышел в азбучном «полу-люксе» серии «МФ»:
2022, «Азбука» серия «МФ»/«Роберт Хайнлайн» т.5. Художник С.А. Григорьев
Выйдет ли он ещё когда-нибудь – покажет будущее. Оно пока ещё не прошло.
Спасибо всем, кто дочитал до конца. Бог даст, ещё увидимся.
Добрый день, друзья! Когда-то, в конце 90-х - начале - 2000-х - я прочла номер журнала "Иностранная литература" с воспоминаниями поляка, попавшего в советские лагеря. Меня поразили мудрость, стоицизм этих мемуаров. Автор не плевался ненавистью, а превратил свою трагедию в духовный путь. Помню оттуда две детали. Первая - его наблюдение над тем, как стремительна весна в России; это, по его мнению, объясняет русский характер, с его манерой сначала долго спать, а потом в считанные дни переворачивать мир. Там не именно этими словами было сказано, но смысл таков: бурная русская весна после немыслимо долгой зимы - метафора русского характера, разгадка его тайны.
И еще короткое стихотворение, которое кто-то нацарапал на стене камеры. Что-то вроде "в тюрьме не кляни судьбу, а выйдя из нее - не загордись". И опять весьма приблизительное воспоминание.
Мне очень, очень нужно узнать - чьи это мемуары. Как бы мне их найти.
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Добрый день, друзья! Когда-то, в конце 90-х - начале - 2000-х - я прочла номер журнала "Иностранная литература" с воспоминаниями поляка, попавшего в советские лагеря. Меня поразили мудрость, стоицизм этих мемуаров. Автор не плевался ненавистью, а превратил свою трагедию в духовный путь. Помню оттуда две детали. Первая - его наблюдение над тем, как стремительна весна в России; это, по его мнению, объясняет русский характер, с его манерой сначала долго спать, а потом в считанные дни переворачивать мир. Там не именно этими словами было сказано, но смысл таков: бурная русская весна после немыслимо долгой зимы - метафора русского характера, разгадка его тайны.
И еще короткое стихотворение, которое кто-то нацарапал на стене камеры. Что-то вроде "в тюрьме не кляни судьбу, а выйдя из нее - не загордись". И опять весьма приблизительное воспоминание.
Мне очень, очень нужно узнать - чьи это мемуары. Как бы мне их найти.
Одна моя некогда хорошая, а теперь бывшая подруга, популярная в определённых кругах блогерша и писательница, выложила пост о том, как мерзко и отвратительно "стучать" на ближнего своего.
Опустим подробности, что подруга большой поклонник европейских социально-культурных ценностей, в которых гражданская сознательность (и доносы в полицию) занимают не последнее место. Опустим тот факт, что барышня автор книг про инквизицию, в которых главный герой регулярно требует от окружающих сообщать ему всё обо всём — сосед чихнул, демон пукнул, город сгорел. Опустим её же любовь выносить из личной переписки на общественное порицание цитаты, заслуживающие, по её мнению, всестороннего осуждения.
На мой комментарий о том, что преступление вообще-то должно быть наказано, особенно в условиях почти военного времени, дама разразилась гневным:
И забанила меня. Под восторженный хор подписчиков: "Распни его, распни!"
Теперь у меня в голове играет песня группы "Пилот":
Мы сидели по каморкам, попивали чаек, Бурно спорили о том, когда ж всех нас заберут?!
Любят всё-таки некоторые люди полежать в позиции жертвы, назначая другого преследователем. Особенно когда вокруг наготове легион спасателей.
Сформирован список бесплатных книг на май 2024 год, с которым вы можете ознакомиться на моём сайте в разделе: "Бесплатные книги". ═══════════ 1. Черт из табакерки / Дарья Донцова / Современный детектив 2. Мой враг, зачет и приворот / Наталья Мамлеева / Юмористическое фэнтези 3. Миссия попаданки: пройти отбор! / Ольга Коротаева / Попаданцы 4. Угрюм-река / Вячеслав Шишков / Историческая литература 5. Странная история доктора Джекила и мистера Хайда / Роберт Стивенсон / Зарубежное фэнтези 6. Падение дома Ашеров / Эдгар Аллан По / Зарубежное фэнтези 7. Что делать? / Николай Чернышевский / Школьная литература 8. Ловушка для стального дракона / Елена Счастная / Попаданцы 9. Капитал. Том первый / Карл Маркс / Классическая литература 10. Дневник писателя / Федор Достоевский / Биографии и мемуары ═══════════ Перейти к бесплатным книгам
Всем вишнёвый привет! Представляю вам небольшой этюд по мои стихам в рамках поэтического спектакля. Необычный творческий эксперимент проходил на сцене театра "Наш", г. Екатеринбург.
Тема нынче модная. И присказку «кстати, о птичках» знают многие...
...но мало кто вспомнит, что это зачин финальной фразы старого анекдота, где поручик Ржевский говорит: «Кстати, о птичках. У нас в полку пьяный поп с колокольни звезданулся. Пока летел, всего три раза успел чирикнуть».
Время появления анекдота − самое раннее, XIX век. А в XIV веке о птичках рассказывали иначе.
«Войско страсти покорило страну терпения, авангард любви овладел передовыми постами спокойствия, султан влечения раскинул палатку беспокойства в стране сердца, губернатор страсти казнил и изничтожил вельмож постоянства».
Так персидский писатель и поэт Зийа ад-Дин Нахшаби перевёл с одного из языков Делийского султаната на фарси «Книгу попугая» − собрание семидесяти рассказов о том, как попугай убалтывал блудливую хозяйку и мешал ей встретиться с любовником в отсутствие хозяина.
Параллели с историей Шахерезады очевидны. Как и всемирно известная «Книга сказок тысячи и одной ночи», якобы рассказанных наложницей шаха, а в действительности существенно переработанных и частично сочинённых Антуаном Галланом в 1704—1717 годах, книга Нахшаби «Тути́-намэ́» получилась вполне самостоятельным произведением, которое было адаптировано ко вкусам и познаниям читательской аудитории 1330-х годов.
Шахерезада у Галлана каждую ночь до утра отвлекала шаха сказками, чтобы продлить свою жизнь: шах, казнивший предыдущую жену за измену, повадился каждое утро казнить новую наложницу, с которой провёл ночь.
По версии Нахшаби, жена уехавшего хозяина воспылала страстью к молодому красавцу. Узнав об этом, самка попугая стала совестить хозяйку и была убита. «Губернатор страсти казнил вельмож постоянства», как сказал поэт.
Самец попугая оказался умнее самки. Он не возражал против того, чтобы жена хозяина пошла к любовнику, но каждую ночь до рассвета удерживал её своими байками дома.
Нахшаби создал сюжетную конструкцию из пятидесяти двух рассказов. Его труд уходит корнями в древние даже для XIV века первоисточники − санскритский сборник новелл «Шукасаптати» и другие аналогичные рукописи, как те же сказки Шахерезады. И подобно «Книге сказок тысячи и одной ночи», текст Нахшаби впоследствии был многократно переработан при переводе на другие языки Востока и Европы − с большей или меньшей степенью скабрезности. Степень зависела от страны и традиционных ценностей на тот момент.
Первый перевод «Книги попугая» на русский появился только в 1919 году, а издали его ещё больше полувека спустя, в конце 1970-х.
Если кому интересно, ночной болтовнёй попугай удержал хозяйку от секса с любовником, но не удержался от ябеды и поведал хозяину о блуде, который затевала его жена. Хозяин, по версии Нахшаби, отреагировал адекватно:
Злую жену, брат мой, лучше убить, Знай, что о жёнах не надо тужить.
Сказано – сделано. Муж казнил потенциальную изменщицу, а попугай таким образом отомстил за гибель своей высокоморальной попугаихи.
Выкручивайте остроумие на максимум и придумайте надпись для стикера из шаблонов ниже. Лучшие идеи войдут в стикерпак, а их авторы получат полугодовую подписку на сервис «Пакет».
Кто сделал и отправил мемас на конкурс — молодец! Результаты конкурса мы объявим уже 3 мая, поделимся лучшими шутками по мнению жюри и ссылкой на стикерпак в телеграме. Полные правила конкурса.
А пока предлагаем посмотреть видео, из которых мы сделали шаблоны для мемов. В главной роли Валентин Выгодный и «Пакет» от Х5 — сервис для выгодных покупок в «Пятёрочке» и «Перекрёстке».
Реклама ООО «Корпоративный центр ИКС 5», ИНН: 7728632689