Ламассу — крылатые хранители с телом быка и лицом человека — стояли у дворцов, чтобы защищать и передавать волю богов.

Вестницы богини Инанны, вроде Ниншубур, выполняли функции «ангелов», передавая приказы богини другим.

Источник: Black, J. The Literature of Ancient Sumer (Oxford, 2006).

Египет

У египтян тоже были «вестники богов» и духи-посредники, часто с крыльями.

Например, богиня Маат символизировала порядок и защиту.

Души человека (Ба и Ка) перемещались между мирами, что напоминает поздние функции ангелов.

Источник: Wilkinson, R. The Complete Gods and Goddesses of Ancient Egypt (Thames & Hudson, 2003).

Иран / Зороастризм

Амеша Спента и Язаты — добрые духовные сущности, посланники Ахура-Мазды, которые охраняли людей и поддерживали мир.

Именно эта система духов повлияла на иудейскую ангелологию в эпоху Вавилонского плена.

Источник: Boyce, M. Zoroastrians: Their Religious Beliefs and Practices (Routledge, 2001).

Греция

Даймоны (δαίμονες) — посредники между людьми и богами. У каждого человека мог быть «свой» даймон.

Ирис, богиня-вестница, явно похожа на ангела с крыльями и посохом.

Источник: Kerenyi, K. Daimon: The Psychology of the Greek Concept of the Daemon (Bollingen, 1976).

Израиль до христианства

В ранних книгах Ветхого Завета «ангел» (מַלְאָךְ, mal’akh) — это просто посланник Бога, иногда проявление Его воли.

Синтез с иранской традицией формирует уже развитую ангельскую иерархию: Михаил, Гавриил, Рафаил.

Источник: Patai, R. The Hebrew Goddess (Wayne State University Press, 1990).

Ангелы — это архетип, который человечество рисует, когда нужно кого-то между нами и богами. Крылатый, бесплотный, мудрый и немного пугающий. Христианство лишь дало ему красивую систематизацию, моральный «мирный код» и имена.

Так что в следующий раз, когда увидите ангела в небе, знайте: человечество думало о таких существах тысячи лет до Христа.

Имя Голиафа известно даже тем, кто мало знаком с Библией. Этот эпизод изучали богословы и атеисты: первые искали в нём Божью силу, вторые — повод для насмешек над Писанием, считая рассказ о победе мальчика с камнем над гигантом абсурдным. История Давида и Голиафа долгое время служила скептикам знаменем для критики Библии. Но время и научные данные изменили взгляд. Даже в советской литературе, высмеивавшей библейские сюжеты, начали появляться осторожные признания исторической основы событий: «За всем этим скрываются воспоминания о реальном подвиге Давида, вдохновившем израильтян на победу над врагом» (Шифман. Указ. соч. С. 149–150). После падения идеологических барьеров и новых археологических находок факты о поединке подтвердили достоверность Библии.

Долгое время учёные отрицали само имя Голиаф, считая его вымышленным. Сегодня даже скептики признают: «Имя филистимского великана, напоминающее балканские топонимы, создаёт впечатление подлинности» (Циркин. Указ. соч. С. 142). Римский историк Иосиф Флавий подтверждает историчность Голиафа: «Из лагеря филистимлян вышел человек исполинского роста по имени Голиаф из Гитты, ростом четыре аршина с половиной. Его вооружение соответствовало размерам: панцирь весил пять тысяч сиклов, шлем и поножи были под стать, копьё лежало на плече, с наконечником в шестьсот сиклов. За ним следовали оруженосцы. Голиаф, встав между лагерями, кричал Саулу и евреям: „Я избавлю вас от битвы и опасностей. Зачем войску терпеть урон? Выставьте человека, пусть сразится со мной, и победа одного решит исход войны: сторона победителя станет господином“. Сказав это, он вернулся в лагерь, а на следующий день повторил вызов» (Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 6. Глава 9, 1. С. 291).

Однажды Давид, доставляя братьям припасы в лагерь, услышал вызов Голиафа и его насмешки над израильтянами. Возмущённый, он заявил братьям о готовности сразиться. Старший брат Елиав отчитал его за безумную смелость, велев вернуться к стадам. Давид, боясь брата, собрался уходить, но поделился желанием с воинами. Те доложили Саулу, который вызвал юношу. Давид сказал: «Не падай духом, царь, я вступлю в бой и сокрушу гордыню врага. Его посрамит не воин, а мальчик, как я». Саул удивился смелости, но сомневался из-за юности Давида. Тот ответил: «Я исполню обещание, уповая на Бога. Однажды лев утащил овцу, я догнал его, вырвал добычу и убил зверя. То же сделал с медведем. Этот враг, глумящийся над Богом, не сильнее зверей, и Господь поможет мне одолеть его» (Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 6. Глава 9, 2–3. С. 292).

Саул благословил Давида, надел на него свои доспехи и шлем, дал меч. Но Давид, непривычный к оружию, снял их, взяв посох, пращу и пять камней из ручья. Голиаф, увидев юношу, насмехался: «С таким оружием отгоняют собак, а не людей. Считаешь меня псом?» Давид ответил: «Ты хуже пса». Голиаф, в ярости изрыгая проклятия, грозился разрубить его. Давид возразил: «Ты идёшь с мечом и копьём, а я — с Господом, который уничтожит тебя и твоё войско. Сегодня я отрублю твою голову, и твой труп достанется псам» (Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 6. Глава 9, 4. С. 293).

Голиаф, скованный тяжёлым вооружением, медленно наступал, насмехаясь над юным противником. Давид, под защитой Бога, метнул камень из пращи, попав великану в лоб. Камень пробил череп, и Голиаф упал. Давид отрубил его голову мечом исполина. Смерть Голиафа вызвала панику среди филистимлян, и они бежали. Израильтяне преследовали их, убив до тридцати тысяч и ранив вдвое больше, разграбив лагерь врага. Давид отнёс голову Голиафа в шатёр, а его меч посвятил Богу (Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 6. Глава 9, 5. С. 294).

Археологическая находка 1996 года в долине Эла, где доктор Саймон Дор обнаружил скелет трёхметрового роста с камнем во лбу, подтвердила библейский рассказ. Совпадали размеры скелета, место находки, причина смерти, отделённая голова и возраст костей (2900–3000 лет) (Тайны XX века. №6(39). 2000. Март). Учёные подтверждают существование древних гигантов. Вавилонский историк Берос писал: «Земля в допотопные времена была населена гигантами, угнетавшими людей, питавшимися их плотью и творившими беззакония. Боги истребили их потопом, сохранив Ноя» (Дёмин. Указ. соч. С. 75–76). Летописи инков сообщают о гигантах, практиковавших содомию, которых сжёг небесный огонь (Инка Гарсиласа де ла Вега. История государства инков. Л.: Наука, 1974. С. 583–584). Библия подтверждает это в Бытие 6:1–4, а Числа упоминают исполинов в послепотопные времена.

Древние мифы говорят о разделении людей на грешных Каинитов и праведных Сифитов, высоких, как Адам. Каиниты соблазняли Сифитов, ведя к греху (Грейвс Р., Патай Р. Иудейские мифы. Книга Бытие. М.: Б.С.Г. — Пресс, 2002. С. 148–149). Гальфрид Монмутский писал о гигантах в Британии, побеждённых Брутом в 1104 году до н.э. (Гальфрид Монмутский. История бриттов. М.: Наука, 1984. С. 17–18). Ибн Фадлан (IX в.) и Саксон Грамматли (XII–XIII вв.) упоминали великанов на Волге и Белом море (Дёмин. Указ. соч. С. 79–80). Магеллан в 1520 году встретил исполина в Патагонии (Непомнящий. Тайны древних цивилизаций. Указ. соч. С. 73).

Существование пигмеев подтверждает аномалии роста. Учёные связывают их с нарушениями гормонов гипофиза, но причины неясны. Голиаф, благодаря поединку, обрёл не бессмертие, но вечную смерть. Его слова показывают хитрую психологическую атаку: «Зачем вы вышли воевать?» — он сеет сомнения, напоминая о мощи филистимлян и слабости израильтян, называя их рабами Саула (Циркин. Указ. соч. С. 137–138). Этот обычай единоборства решал исход битвы, отражая волю богов. Голиаф надменно требовал противника, уверенный в победе. Израильтяне, включая Саула, были парализованы страхом (1 Цар. 17:11). Саул, некогда победитель, забыл Божью помощь. Вера без дел мертва (Иак. 2:17, 26), и только Давид, юноша, принял вызов.

Саул, считая Давида слабым, предлагал доспехи, но тот отказался, полагаясь на Бога (1 Цар. 17:38–40). Саул действовал из страха, деморализуя армию, тогда как Давид был последователен, доверяя Богу. Оба — Давид и Голиаф — были уверены в победе: один из-за Бога, другой из-за силы. «Погибели предшествует гордость» (Пр. 16:18). Современный мир подобен Голиафу, гордясь достижениями и отвергая Бога. Христиане, как Давид, кажутся слабаками, но их вера побеждает. Мир идёт к гибели, как предсказано в Даниила 2:44–45. Люди делятся на Давидов, Голиафов и Саулов. Первые вверяются Богу, вторые — себе, третьи, служа обоим, обречены на безумие. Найти Давидов трудно, но они — ключ к истинной победе и бессмертию.

Март 1961 года, Москва. Сотрудники КГБ врываются в квартиру на Краснопресненской набережной. Хозяин дома спокойно встречает чекистов — он уже знает, что его ждёт. За последнюю неделю к нему пришли 17 раз — сначала друзья и знакомые, потом совсем чужие люди, которые буквально вываливали на стол золотые украшения, пачки денег, драгоценности. Всё, что когда-то Шая Шакерман доверил им на хранение. Все предали его в одночасье. Все бросились спасать свою шкуру.

А началось всё с пяти тысяч рублей — суммы, которую разгневанный муж потребовал у миллионера-цеховика за то, что тот переспал с его женой. Шакерман заплатил, думая, что дело исчерпано. Но оскорблённый рогоносец посчитал иначе. Он не просто хотел денег. Он хотел мести. Полной, беспощадной, смертельной мести.

История Шаи Шакермана — это хроника человека, который создал подпольную империю на рабском труде психически больных людей, заработал миллионы рублей (миллиарды по современным меркам), жил припеваючи и считал, что неприкасаем. Но его сгубила не жадность, не неосторожность, а банальная любовь к свояченице — сестре покойной жены. Когда роман вскрылся, в ход пошёл простейший шантаж. Пять тысяч за молчание. Шакерман заплатил. Но этого было мало. И тогда обманутый супруг написал донос в КГБ, подробно указав, где цеховик хранит свои сокровища.

А когда Шакермана взяли, он в отместку сдал всех — от рядовых сообщников до крупнейших воротил московского подполья. Его показания были настолько детальными, что следователи не успевали записывать. Он топил направо и налево. И когда к расстрелу приговорили его главного партнёра Бориса Ройфмана, Шакерман специально настоял на очной ставке — чтобы выбить из него последние тайники с золотом, которые тот решил припрятать на черный день.

Начало пути: от мединститута до лагерей

Шая (Саша) Шакерман родился в конце 1910-х годов в еврейской семье. В юности поступил в медицинский институт — престижное заведение, куда брали только лучших. Но после третьего курса бросил учёбу. То ли не потянул, то ли понял, что медицина — не его стезя. А может, просто деньги кончились, и надо было идти работать.

В начале 1950-х Шакерман попал в поле зрения правоохранительных органов за хищение государственного имущества. Дали десять лет лагерей — срок суровый, но типичный для тех времён. Однако Шае повезло: после смерти Сталина в 1953 году объявили амнистию, и он вышел на свободу, отсидев меньше года.

Зона научила его главному — осторожности и умению договариваться. После освобождения Шакерман стал негласным осведомителем МВД. Формально числился на одном из производственных комбинатов, на деле оказывал посреднические услуги во взятках, сводил нужных людей друг с другом и время от времени сливал информацию своим кураторам из милиции. Жил на два фронта — и с криминалом дружил, и с законом.

У Шакермана были связи везде: среди валютчиков, подпольных антикваров, милиционеров, работников торговли, чиновников. Он знал, к кому обратиться за любой услугой, кого подмазать, кому занести конвертик. В Москве конца 1950-х такой человек был на вес золота. Именно поэтому, когда Борис Ройфман искал напарника для большого дела, выбор пал на Шакермана.

Психиатрическая больница как бизнес-модель

Весной 1958 года в жизни Шаи Шакермана произошёл переломный момент. Борис Ройфман, недавно назначенный заведующим мастерскими Краснопресненского психоневрологического диспансера на Малой Грузинской улице, пригласил его на работу. Должность — начальник картонажного цеха. На деле — партнёрство в создании подпольной трикотажной империи.

План был гениален в своей простоте. После смерти Сталина новое руководство СССР во главе с Хрущёвым объявило о развороте в сторону лёгкой промышленности. Всем хотелось одеваться модно и красиво, но государство не справлялось с производством. Артели кустарей-трикотажников Хрущёв велел закрыть за потворство частнособственническим инстинктам. Образовавшийся дефицит решили восполнить за счёт психиатрических больниц, где пациентов заставили шить одежду в рамках трудотерапии.

Врачи ничего не смыслили в производстве, а денег на оборудование не давали. Зато в эту нишу устремились предприимчивые дельцы, которые увидели шанс разбогатеть. Ройфман и Шакерман оказались в числе первых.

Схема работала так: по нормативам предприятия принимали от колхозов шерсть определённой длины и качества. Всё остальное считалось браком, списывалось и шло на утилизацию. Ройфман наловчился работать с такой некондиционной шерстью. Он покупал её за копейки или вообще получал бесплатно как отходы. А потом пускал на производство неучтённой продукции. По документам это сырьё уже не существовало, значит, изделия из него тоже как бы не существуют. И доходы от их продажи — тоже.

Но для реализации такой схемы нужен был человек со связями. И Шакерман идеально подходил на эту роль.

Рабы в подвалах: производство руками душевнобольных

Шакерман взялся за дело с присущим ему размахом. Сначала за взятки раздобыл на ленинградском заводе "Станкостроитель" несколько десятков трикотажных станков. Потом нашёл подвальные помещения в домах рядом с диспансером. Туда завезли оборудование и сырьё из Узбекистана и с московских фабрик.

Рабочей силой стали пациенты психоневрологического диспансера. Те, кто был способен освоить швейное дело, трудились в три смены, при тусклом освещении, в духоте и тесноте подвалов. Никакой зарплаты им не платили — в лучшем случае давали прибавку к обеду. Да и то не всегда.

Некоторые пациенты понимали, что происходит. Находились такие, кто писал заявления в КГБ о том, что их используют в преступных целях. Но все письма они сдавали главврачу диспансера, который тоже был в доле с цеховиками. Он получал за молчание сумму, равную своему окладу, и был вполне доволен. Жалобы душевнобольных он спускал в унитаз.

Производство работало круглосуточно. За три года через подвалы прошло около 460 тонн шерсти. Готовую продукцию — свитера, кофты, носки, рейтузы — Шакерман распределял по подконтрольным торговым точкам. Продавцы получали щедрые вознаграждения и держали язык за зубами.

Милиционеры тоже были в деле. Несколько офицеров с Петровки получали от Шакермана ежемесячные выплаты в саду "Аквариум" на площади Маяковского. Старший брал 15 тысяч рублей, остальные — от 5 до 10 тысяч в зависимости от должности. Для сравнения, средняя зарплата в СССР тогда составляла около 80 рублей. За три года один из офицеров получил от Шакермана миллион рублей.

За что такие деньги? За то, что сопровождали грузовики с неучтённым товаром на служебных машинах. Если вдруг остановят — показывали корочки, и всё. Никто не смел проверять транспорт под конвоем милиции.

Денежная реформа 1961 года: как обменять миллион

К 1961 году Ройфман и Шакерман заработали больше миллиона рублей. По тем временам это было фантастическое состояние. Но тут грянула денежная реформа: старые деньги надо было обменять на новые в соотношении 10:1. Официально через банк обменять такую сумму было невозможно — сразу начнут задавать вопросы, откуда деньги.

И здесь снова пригодились связи Шакермана. Через знакомых в сберкассах он организовал обмен небольшими партиями. Приходили подставные лица, меняли по несколько тысяч, уходили. Так за несколько месяцев удалось обменять весь миллион. Естественно, работники сберкасс получили свою долю.

Где хранили деньги? По советской традиции — в стеклянных банках, закопанных в землю. Ройфман закапывал своё золото и драгоценности в лесу на 37-м километре Дмитровского шоссе. Тайник был замаскирован так хорошо, что даже его брат, который его делал, потом с трудом находил нужное место.

Шакерман был менее осторожен. Он купил роскошную дачу в Раменском районе Подмосковья — двухэтажный дом с гектаром земли. На участке закопал золотые монеты царских времён, драгоценности, деньги. Часть ценностей хранил дома — в тайниках за шкафами и под полом. Ещё часть раздал на хранение друзьям и знакомым.

При этом Ройфман продолжал вести скромный образ жизни. А вот Шакерман не стеснялся своего богатства. И это его погубило.

Любовный треугольник: роман со свояченицей

У Шакермана была жена. Он похоронил её на Востряковском кладбище со всеми почестями, поставил дорогой мраморный памятник со столбами и цепями. Молодой 44-летний вдовец недолго предавался унынию.

Вскоре после смерти супруги Шакерман закрутил роман с её сестрой — своей свояченицей. Та в это время была замужем и имела детей. Но когда муж уехал в длительную командировку, она переехала к Шакерману и зажила с ним открыто.

Три месяца они провели вместе. Шакерман ни в чём ей не отказывал — деньги у него водились. Покупал дорогие подарки, водил в рестораны, возил на дачу. Свояченица купалась в роскоши и не думала о муже.

Но когда супруг вернулся из командировки, она вернулась в семью. И в порыве раскаяния рассказала ему обо всём. Про роман с Шакерманом. Про его богатства. Про дачу в Раменском. Про золото, зарытое в огороде. Про миллионы, которые цеховик заработал на подпольном производстве.

Оскорблённый муж пришёл к Шакерману с требованием возмещения морального ущерба. Вопрос вынесли на "третейский суд" — собрались друзья и знакомые Шакермана, посовещались и постановили: цеховик должен заплатить пять тысяч рублей за причинённые страдания.

Шакерман заплатил. Решил, что дело закрыто. Но ошибся. Оскорблённый рогоносец хотел не денег. Он хотел мести.

Донос в КГБ: месть дороже золота

Супруги долго обсуждали, как наказать подлого любовника. И придумали. Они сочинили подробное заявление в Комитет государственной безопасности.

В доносе было всё: что Шакерман занимается хищением государственного имущества, что он миллионер, что на его даче зарыты несметные сокровища. Более того, они указали точные места, где цеховик хранит ценности. Ведь свояченица жила с ним три месяца и видела, куда он прятал деньги.

КГБ проверил информацию и возбудил уголовное дело. На квартиру к Шакерману нагрянули с обыском. В указанных мстительным рогоносцем местах обнаружили тайники с деньгами, золотом, платиной, драгоценными камнями. Всего несколько тысяч рублей и множество украшений.

Потом приехали на дачу в Раменское. Вызвали солдат-срочников, которые перерыли весь сад. Но ничего не нашли. Тогда пригнали военных с миноискателями. И вот он, успех — за дачным забором под толстым слоем земли обнаружили стеклянные банки с золотом. Десятки килограммов. Золотые монеты царских времён. Драгоценности. Всё, что Шакерман копил годами.

По распоряжению КГБ даже подняли памятник покойной жене Шакермана на Востряковском кладбище — вдруг там тоже что-то спрятано. Там, правда, ничего не нашли. Но и обнаруженного хватало с лихвой.

Шакермана арестовали. Начался допрос.

Предательство: как Шакерман сдал всех подряд

Пока Шакермана держали в КГБ, к нему домой начали приходить знакомые. Сначала друзья, потом приятели, потом совсем незнакомые люди. Все несли деньги, золото, драгоценности — всё, что когда-то взяли у Шаи на хранение. Никто не хотел связываться с чекистами. Все предали его в одночасье.

Но и сам Шакерман оказался ненадёжным товарищем. Когда следователи предложили ему сделку — полное признание и выдача сообщников в обмен на снисхождение — Шакерман согласился не раздумывая.

Он сдал своего партнёра Бориса Ройфмана. Не просто назвал имя, а подробно расписал всю схему работы, указал места, где тот хранит свои сбережения, выдал всех поставщиков сырья, всех покупателей готовой продукции, всех продавцов, всех милиционеров, которые брали взятки.

Рвение Шакермана поражало даже бывалых следователей. Они не успевали записывать его показания. Он топил всех — направо и налево. Называл имена, адреса, суммы взяток. Рассказывал, кто, когда и сколько получил. Выдавал схемы поставок и сбыта. Чертил карты тайников.

Когда арестовали Ройфмана, тот тоже дал признательные показания. Добровольно выдал 15 тысяч рублей, которые хранились у него дома. Но Шакерман знал, что это не всё. И он настоял на очной ставке с бывшим партнёром.

На этой очной ставке Шакерман буквально выдавливал из Ройфмана информацию о дополнительных тайниках.

"Ты же закапывал золото в лесу! Я знаю! Говори, где!"

Ройфман пытался отпираться, но Шакерман не отступал. В конце концов Борис сдался и рассказал про тайник на 37-м километре Дмитровского шоссе.

Брат Ройфмана, который прятал там золото, с трудом нашёл нужное место — настолько хорошо был замаскирован тайник. Но нашёл. И чекисты изъяли ещё несколько килограммов драгоценностей.

Суд: когда мораторий на расстрел сняли специально для тебя

Дело Ройфмана и Шакермана насчитывало 77 томов. Кроме них на скамье подсудимых оказались десятки людей: кладовщики, бухгалтеры, продавцы, водители, работники больницы, несколько офицеров милиции. Все они в той или иной степени были причастны к подпольной трикотажной империи.

Процесс начался в 1962 году. Ройфман пытался оправдываться:

"Мы государству ущерб не нанесли. Сколько было у государства — столько и осталось. Мы работали с браком, с отходами, которые всё равно списывались. Мы их спасли от утилизации и сделали полезную продукцию. Нас нельзя судить за хищение!".

Но судьи были глухи к его доводам. Хрущёв лично курировал все крупные дела о цеховиках и требовал самых суровых приговоров. Он решил, что теневая экономика — главная угроза для социализма, и с ней надо бороться жёстко.

Ройфману и Шакерману вынесли приговор — высшая мера наказания. Расстрел с конфискацией имущества.

Осуждённые были в шоке. Ведь на момент их ареста действовал мораторий на смертную казнь за экономические преступления! Его ввели ещё при Сталине. Да, мораторий действовал и во время следствия, и на момент предъявления обвинения.

Но советские власти пошли на беспрецедентный шаг. Уже во время судебного процесса мораторий сняли. Специально для дел о цеховиках. Ройфман и Шакерман оказались в числе первых, кого расстреляли по новым правилам.

В камере Шакерман впадал в отчаяние. Сокамерники вспоминали, что он плакал, бился головой о стену, кричал, что его обманули — обещали снисхождение за признание, а дали расстрел. Он не переставал говорить, философствовал, рассуждал о жизни.

Он говорил следователям:

"Вам трудно это понять! Это вопрос психологический. Чем больше имеешь, тем больше хочется иметь. Наше положение можно сравнить с обезьяной в Индокитае. В дереве делают дупло и кладут туда орехи. Обезьяна находит орехи, хватает полную горсть, но лапа с орехами обратно не пролезает. А разжать лапу обезьяна не может. Так её и ловят. Мы как эти обезьяны. Нас засосала болотная трясина. Чем больше воруешь, тем одержимее становишься".

Приговор привели в исполнение в 1962 году. Ройфман и Шакерман были расстреляны и похоронены в безымянных могилах.

Масштаб катастрофы: волна репрессий

Но на этом дело не закончилось. Показания Шакермана легли в основу десятков других уголовных дел. По всему СССР прокатилась волна арестов цеховиков-трикотажников. Только в начале 1960-х годов на скамье подсудимых оказалось более 500 человек.

У них изъяли ценности на общую сумму около двух миллиардов рублей. 21 человек был приговорён к смертной казни и расстрелян. Остальные получили от 5 до 15 лет лагерей.

Трикотажная мафия была разгромлена полностью. Всё началось с пяти тысяч рублей, которые Шакерман заплатил обиженному рогоносцу. И закончилось смертью для десятков людей.

Подытожим

История Шаи Шакермана — это история о том, как жадность, любовная невоздержанность и предательство сплелись в один клубок. Он построил подпольную империю на рабском труде душевнобольных. Заработал миллионы. Чувствовал себя неуязвимым.

Но его сгубила не жадность и не неосторожность. Его сгубил роман со свояченицей. Пять тысяч рублей, которые он заплатил обиженному мужу, запустили цепную реакцию. Донос в КГБ. Арест. Предательство всех знакомых. И собственное предательство в отместку.

Шакерман топил всех, кого мог. Сдал партнёра, сдал милиционеров, сдал поставщиков, сдал продавцов. Надеялся на снисхождение. Но получил пулю в затылок. Вместе с ним расстреляли ещё двадцать человек. И сотни отправились в лагеря.

Буду также рад вас видеть в своем закрытом канале, где я формирую круг единомышленников. Тут про саморазвитие, личностный рост, использование ИИ и нейросетей в бизнесе.

Также прошу вас ознакомиться с другими моими материалами. Если вам нравится мое творчество, аккуратно попрошу поделиться ими в своих социальных сетях, а также поддержать мое творчество через донат, так я пойму, что мои старания заметны:)

Что такое евреи? Это религия, или национальность? Считать ли евреем человека, который сам себя считает евреем, и кого окружающие считают евреем, но он не соответствует галахическим требованиям (материнская линия)? А того, кто соответствует, но не придерживается иудейской веры? Должно ли государство Израиль полностью занимать границы древнего царства (приблизительно то, что называется "от реки до моря") или достаточно, чтобы оно располагалось на его части? Какие права должны быть у меньшинств населяющих Израиль? Должен ли иудаизм быть государственной религией государства, или оно должно быть светским?

На все эти вопросы разные люди, называющие себя сионистами, отвечают по разному, и почти у всех направлений сионизма есть те, кто представляют их в обществе и в парламенте, об этом постоянно спорят и дискутируют, иногда вплоть до скандалов, демонстративных уходов из коалиции и даже драк.

То что мы имеем в результате, это что ООН изначально предполагал Израиль в границах, в которых в то время существовали еврейские населенные пункты (план о разделе 1947 года), но план оказался нежизнеспособен, так как на него не согласилось арабское население. Потому в 1948 году Израиль возник в других границах, на его территории оказалось много арабов, этим арабам Израиль дал гражданство и с ним все права граждан страны. Их потомки продолжают жить в Израиле и составляют 20% его населения. Это было необходимо, чтобы Израиль вообще появился, потому что по границам, которые предлагала ООН, у страны не было территориальной целостности, и в условиях враждебной среды он бы просто не смог существовать в них. И в новых границах его в результате и признали. А в 1967 году Израиль захватил территории, до того контролируемые Иорданией и Египтом, тоже в ходе оборонительной войны (хотя я знаю, что тут найдутся желающие поспорить), - Иудею и Самарию, она же Западный Берег, и Сектор Газа. И тут уже гражданство местному населению давать не стали по той причине, что если бы это тогда сделали, Израиль потерял бы еврейское большинство.

Собственно, вероятно, это и есть та причина, по которой сионизм сравнивают с нацизмом, хотя я объяснила выше почему это другая идеология.

Все годы существования Израиля, предлагаются два варианта, как решить израильско-арабский конфликт, так, чтобы и палестинцы перестали быть народом без страны и даже без гражданства, и Израиль при этом сохранился и не было бы резни и массовой миграции.

Вариант 1:

Израиль отдает под создание Палестины те территории, которые захватил в 1967 году.

Почему хорошо: у палестинцев появляется свое государство.

Почему Израильтяне (опять же, не все, у нас не бывает такого, чтобы все думали одно и то же, как говорится, на двух евреев три разных мнения) возражает:

1. Не все палестинцы, но исходя из опросов, чуть больше половины, считают что Израиль в принципе не должен существовать, и что на получении части территории нельзя останавливаться. Т.е если Израиль выйдет оттуда, перестанет поддерживать умеренный режим в Иудеи и Самарии, который там установился, и не сможет больше контролировать все границы, он получит ещё одно враждебное государство у своей границы.

2. На этой территории, с тех пор, как ее захватили, появилось немало израильских городов. Многие израильтяне там уже родились. Число этих израильтян - 500 тысяч, и это около 5% израильтян в принципе. Их выселение будет составлять огромную проблему, а если их там оставить, никто не сможет обеспечить их безопасность. Ну и иудейские святыни, например, стена плача, или пещера праотцев в Хевроне, так же являются частью захваченного в 67 году. Палестинцам раньше предлагалось выделить часть этой территории, чтобы можно было не выселять хотя бы крупные города, и обеспечить евреям возможность посещения своих святынь, но тогда это предложение было отвергнуто.

Вариант 2:

Израиль аннексирует те территории, которые фактически контролирует, всем местным жителям даёт гражданство и становится страной с двумя титульными нациями одновременно.

Опять же, хорошо потому, что палестинцы обретают гражданство и страну. Плохо для людей с сионистскими ценностями потому, что Израиль автоматически перестает быть государством с еврейским большинством. И тогда у него два пути: либо он становится страной, где евреи, несмотря на то, что их меньшинство, удерживают власть силой, кушает санкции и рано или поздно все равно падет, потому что это то, что бывает с диктатурами, либо к власти приходят не только евреи, и Израиль уже не государство евреев, а просто государство, в котором живёт много евреев.

А что, больше никаких других проблем бы не было? И только из страха, что Израиль перестанет быть еврейским, власти Израиля держат палестинцев без гражданства?...

А теперь, мы возвращаемся к вопросу, почему я не считаю себя сионисткой.

Мне неважно будет ли Израиль еврейским государством, или нет. Я не верю ни в какого бога, это во-первых.. Во вторых, я не думаю, что решением проблемы антисемитизма является создание еврейского государства. Когда в каком-то обществе есть непохожие, по религии ли, по цвету кожи или ориентации, их кто-нибудь не любит. Это причина не создавать страну, где эти люди станут уже большинством, а повод бороться с ксенофобией.

Израиль уже есть, по историческим причинам, потому что люди, которые когда-то его строили, боролись за его существование, считали что он должен быть. Здесь родились миллионы людей, которые эту страну считают своей родиной, и очень глупо рассуждать о том, что они должны уехать куда-то "обратно" - ехать им решительно некуда. Но я бы не возражала, если бы Израиль сменил бы флаг, добавив бы Маген Давид на зелёный арабский фон, вернул бы арабскому языку статус государственного, и дал бы гражданство всем палестинцам, и делили бы мы с ними страну Израпалестину, или Палесизраиль.

И рассуждая об этом, до меня дошло, что не хочу я этого не потому, что для меня так важен еврейский характер государства (не важен), или его еврейское большинство (не важно), и что если бы на месте палестинцев были бы русские, французы, норвежцы, китайцы, кто угодно ещё, то проблемы то никакой бы не было. Потому что боюсь я исламизации. Боюсь того, что граждане эти, новые, будут продолжать практиковать кровную месть, вешать геев, топить женщин за секс до брака, насиловать за отсутствие хиджаба, ну и неверных, то есть нас убивать, конечно. Только теперь они это делают в палестинской автономии, за пределы которой они могут выехать только по разрешению, а будут уже всюду.

И получается, что я боюсь той же исламизации, которой боятся страны, которые закрывают свои двери для мигрантов. Только с той разницей, что тут, типа, мы - "мигранты". В кавычках, потому что 4/5 евреев Израиля родились уже в Израиле. Да, наши предки когда-то сюда приехали. В основном потому что от чего-то бежали, отнюдь не от хорошей жизни. Виноваты ли в этом те, кто здесь родился? Потому я одновременно поддерживаю Израиль, просто как человек, который хочет жить у себя дома, на своей родине, и при этом чувствовать себя в безопасности, иметь нормальный уровень жизни но и не поддерживаю как идею страны, которая обязательно должна быть еврейской.

Вот как-то так,

Ваша, "сионистский бот", как на Пикабу тут любят говорить.

P.S.: Не знаю зачем я все это написала, может сама себе, для прояснения собственной позиции.