Истинная история
Впервые опубликовано в Бортовом журнале
– Да начнется суд.
Звездное небо обнимало парящий в пустоте островок со всех сторон. Яркие точки мерцали на черном бархате пространства, сплетались в реки туманностей и узоры десятков созвездий. Лишь ровные мраморные плиты острова и вырастающие из них колонны оставались неизменными, в отличие от круговорота огней вокруг.
Точно такой же круговорот медленно вращался в глазах судьи на троне. Облачение его было подобно лазурному небу, лицо – маске из темного камня, в глазах и на коже безостановочно двигались звезды, ежеминутно сплетаясь в новые узоры.
Властелин Тайселен бесстрастно, но пристально наблюдал за всеми, кто стоял перед ним.
– На суд повелителя представляется обвинение против Воительницы Анфен, командира Седьмого воинства, – шелестяще произнес глашатай, чье лицо и тело скрывались под просторной мантией и маской из танцующих теней. – Суть обвинения: Воительница Анфен командовала осадой острова Поющих Скал, ранее принадлежащего властелину Гальфрану. Ее воинству были приданы младшие господа Беррах и Кивел, сотворенные властелином Тайселеном. В ходе осады они погибли. Искры их сохранены, однако ситуация неоспорима: из-за действий Воительницы были разрушены тела созданий нашего повелителя. Так как остров Поющих Скал ныне вошел во владения повелителя Тайселена, это событие предоставляется его суду.
Глашатай замолк на миг. Анфен, стоявшая прямо напротив трона, не шелохнулась; свет звезд и тени скользили по ее фигуре, превращая лицо в причудливую маску. Она не была скована, ничто не подавляло ее молнии, однако это и не требовалось. Пускать в ход силу на суде Тайселена – самое глупое, что можно представить.
– Слово, – прошелестел глашатай, – предоставляется обвинению. Мастер Кэрвал.
Кэрвал кивнул и шагнул вперед; золотая кожа блестела в серебристом свете, вплавленные в металлическую плоть листья дуба шевелились в такт дыханию.
– О повелитель, – начал он, – я изучил это дело со всей внимательностью. Было так: силы Гальфрана были разбиты в нескольких боях, и младшие господа всегда оказывались на первом краю битвы. Пламя Берраха и камни Кивел сразили многие сотни созданий Гальфрана, и постепенно среди солдат они стали легендой. Говорили, что мало найдется подобных им во всей истории Войны Фей, и слава Воительницы меркла по сравнению с их собственной славой.
Кэрвал небрежным жестом возвел над мраморными плитами контур огромного острова, усеянного бастионами. В центре высился дворец из серого камня.
На краю острова замигали вспышки заклинаний, возникли боевые машины, двинувшиеся вперед. Тайселен наблюдал все так же бесстрастно.
– При осаде дворца, – продолжил Кэрвал, – Беррах и Кивел снова были на острие атаки, как и всегда. Они сокрушили ворота и ворвались внутрь, сражая защитников. Однако Воительница Анфен отдала приказ послать прямо в них стрелы из пламенных орудий. Ранее она потребовала, чтобы младшие господа всегда носили указующие амулеты, и именно на них были наведены стрелы.
Десяток огненных черт вспороли воздух над иллюзорным островом, вонзившись в ворота дворца. Тот вздрогнул до кончиков шпилей – и его стены беззвучно разлетелись в стороны.
– Уничтожение оболочек, – сказал Кэрвал, – и высвобождение силы искр разрушило дворец, после чего Воительница заняла это место и пригласила повелителя коснуться своей дланью ключ-камня острова.
Он повернулся, поднимая золотую руку в сторону Анфен.
– Воительницей двигала зависть. Ревность к вниманию солдат, к одобрению повелителя Тайселена. Я утверждаю, что гибель младших господ была заранее спланирована; мной выявлено, что при обсуждении штурма дворца Воительница Анфен не раз говорила о том, насколько это будет тяжелая задача, что не могло не побудить лучших воинов вызваться участвовать. Как уже было упомянуто, она настояла на том, чтобы они носили указующие амулеты. Это убийство, о повелитель, спланированное и осуществленное – дабы Беррах и Кивел не затмевали ее собственную славу. Так говорю: Воительница Анфен проявила свои коварство и амбициозность.
Он замолк, с достоинством кивнув.
– Слово предоставляется защите, – снова наполнил пространство шелест голоса глашатая. – Мастер Дагена.
На серебряной коже Дагены светилась россыпь изумрудов; они пришли в движение, когда она улыбнулась.
– О повелитель, – произнесла она, – изложенная история передает случившееся, но совершенно неверно толкует причины. Да, великими воинами были Беррах и Кивел – но столь же непокорными. Мною установлено, что любой план битвы, разработанный Воительницей Анфен, нарушался ими, и они оказывались на переднем крае, потому что жаждали сражений и славы. Они никогда не ждали, чтобы ударить по уже связанному боем противнику, даже если это было куда более эффективно, и входило в план.
Она скользнула вперед, протянула руки к иллюзии острова. Дворец вновь воздвигся над ним, огоньки замелькали на окраине.
– В бою на острове Поющих Скал было то же самое. Да, отвага Беррах и Кивела подарила им славу и похвалу среди солдат – и многие из них бросались в бой вслед за господами. Однако, поскольку они уступали им во всем, то и гибли во множестве, следуя за двумя воинами. Тем самым армия Воительницы Анфен несла недолжные потери, а дисциплина ее разрушалась. Не раз Воительница подавала прошения о том, чтобы Берраха и Кивел забрали из ее воинства, но ей отказывали. Мной установлено: Воительница потребовала от них носить амулеты, чтобы хотя бы знать, где они находятся, и исправлять план на ходу, ибо не могла приказывать им напрямую. При штурме дворца же Беррах и Кивел ринулись первыми, нарушили защитные чары, однако очень скоро те бы сомкнулись. Поскольку они опередили основные силы, они оказались внутри одни, против всех защитников дворца, и даже они бы не смогли совладать с целой армией. Младшие господа погибли бы внутри, и сила их искр была бы тут же выпита. Воительница приняла единственное верное решение.
Огненные стрелы снова расчертили небо, и дворец снова разлетелся на части. К нему двинулась многочисленная, совершенно не пострадавшая армия.
– Воительница пожертвовала младшими господами – но эта жертва сохранила тысячи солдат, – произнесла Дагена, поворачиваясь к подсудимой. – Это было решение, принятое по необходимости и с тяжелым сердцем; Анфен приняла его, зная, что предстанет перед судом, но успех битвы был для нее важнее. Так говорю: Воительница Анфен проявила свою доблесть и самоотверженность, а также великое терпение.
Кэрвал гневно сдвинул золотые брови. Свечение его кожи отражалось в мраморных плитах вокруг.
– Есть ли у обвинения свидетели? – произнес глашатай.
– Есть, – кивнул Кэрвал. – Я представляю суду первого заместителя Воительницы Анфен.
Он взмахнул рукой, создавая рядом с собой полупрозрачный образ молодого мужчины в доспехах.
– Вот его показания, – добавил обвинитель, кивнув фантому.
– Я видел, как Воительница постоянно гневалась, стоило младшим господам сделать какое-то предложение, – проговорил командир. – Любые их планы отвергались, любые их предложения отклонялись, и она постоянно напоминала им, что это – ее воинство. Я видел и свидетельствую: она сердилась, когда при ней упоминали Берраха и Кивел, и как неоднократно заявляла среди своих офицеров, что с «этими двумя надо что-то делать». Я видел торжество на ее лице, когда огненные стрелы были выпущены.
– Суд слышал! – вскинул голову Кэрвал.
– Это лишь предположения, – возразила Даген, взмахивая рукой; серебряная пыль просыпалась с ее пальцев. – Могу ли я представить своего свидетеля?
– Ваше право, – прошелестел глашатай.
– Благодарю. Представляю суду второго заместителя Воительницы Анфен, постоянно находившегося рядом с ней.
Жест Даген почти точно повторял движение Кэрвала, но лицо свидетеля было иным: крепкий пожилой мужчина со шрамами на лице.
– Я видел, как после каждого боя с участием младших господ Воительница читала списки погибших и долго хранила молчание, – заговорил он. – Я видел и слышал, как она требовала от них действовать согласно плану, и как они каждый раз отмахивались от ее тактических разработок. Я видел и свидетельствую: когда начался штурм дворца, Воительница долгое время сидела, и по ее лицу было видно, насколько тяжелое решение ей приходится принимать. Все завоеванные острова подтверждают, насколько Воительница склонна к порядку и малым потерям.
– Мы слышим такие же предположения, причем свидетель явно стоит на стороне обвиняемой! – Кэрвал шагнул вперед. – Прошу дозволения призвать знатока со стороны обвинения.
– Дозволяется, – произнес глашатай.
Фантом свидетеля исчез; его место занял невысокий человек с лишенными выражения фасетчатыми глазами.
– Знаток, – произнес Кэрвал, – охарактеризуйте Воительницу Анфен.
– Крайне деятельна, не склонна к хаотичности, амбициозна, – ровным голосом ответил тот. – Командование воинством получила, уличив предыдущего командира в неэффективности. Выстроила жесткую иерархическую систему, в которой каждый элемент безоговорочно подчинен вышестоящему. Всегда награждает своих подчиненных за доблесть, всегда карает за допущенные ошибки. Всегда предельно полно отчитывается о своих планах; склонна сравнивать свое воинство с иными, отдавая предпочтение в оценке себе и своим подчиненным.
– Мнение знатока душ подтверждает установленное мной, – сказал обвинитель. – Пусть Анфен и человек, но она прониклась должными аспектами Войны.
– Но сейчас разбирается конкретное обвинение, – вмешалась Даген. – Я прошу дозволения вызвать знатока со своей стороны.
– Дозволяется.
Теперь уже рядом с Даген сменился фантом: сотканный из драгоценных камней и листьев маг с достоинством поклонился.
– Знаток, – попросила Даген, – оцените, что бы произошло, если бы решение об обстреле не было принято.
– Судя по предоставленным мне сведениям, – ответил маг, – младшие господа ушли вперед на значительное расстояние. Ослабленные ими защитные заклинания дворца восстановились бы в очень скором времени, и основные силы не успели бы добраться до стен. Скорее всего, младшие господа оказались бы отрезаны от армии и, вполне вероятно, погибли бы внутри. Однако огненный удар и дестабилизация силы младших господ уничтожили заклинания, не успевшие восстановиться. По моей оценке, единственное эквивалентное воздействие можно было бы оказать Погибелью Крепостей, но ни одной из них в Седьмом воинстве нет.
– Как видите, – улыбнулась Даген, – это было наилучшее решение, которое можно принять. Иначе бы воинство штурмовало полностью защищенные стены, и тратило одну сотню жизней за другой.
Кэрвал снова вскинул подбородок. Даген сощурила глаза. Обвинитель и защитник были готовы бросить в бой все новые и новые доводы.
– Достаточно.
Замерли все. Звук голоса пронизывал до костей, отдавался внутри ощущением непоколебимой воли, которой невозможно сопротивляться. Для всех здесь любое произнесенное этим голосом слово имело силу закона.
Впервые за все время суда Тайселен разомкнул уста.
– Я выслушал обе истории, – произнес властелин. – Я приму решение.
– Повелитель? – так же впервые заговорила Анфен; ее голос звучал хрипло и тихо. – Но разве вы не хотите выслушать меня?
– Это бессмысленно, – проронил Тайселен.
– Почему? – Анфен подалась вперед. – Вы же можете видеть, лгу я, или нет, повелитель! А кому, как не мне, знать, что и почему там случилось? Знать истину?
– «Истина» неважна. По моему желанию любая из этих историй станет истинной в прошлом моих владений, и для тебя самой тоже, – Тайселен чуть наклонился. Звезды в его глазах безостановочно крутились, менялись местами, творили новые созвездия и туманности. – Когда я изреку свой вердикт, будет так, что ты завидовала или же пыталась держать в узде. Всегда было.
Анфен не выдержала. Отвела взгляд.
– Истина неважна, – повторил Тайселен. – Истиной станет история, которая мне понравилась.