Записки о моей жизни на исторической родине – в Южной Корее.
Часть Первая
Для каждого понаприехавшего в Южную Корею, отношение будет разное. Если вы белый человек, то одно, если белый человек женского пола - другое, если белый человек женского пола и при этом очень красивый - третье. Большую роль будут играть гражданство, знание языка, внешность, коммуникабельность а главное тактичность (понятие тактичности в Корее возведено в культ и позже я расскажу об этом подробнее). Корея очень развитая в экономическом плане страна, но всё же остается азиатской, со своей особой атмосферой, традициями и комплексами. Я долгое время жил в развитых зарубежных странах, и могу сказать что мне интегрироваться в корейское общество полностью, не удастся никогда, не смотря на то что сам я кореец. Пусть и этнический.
То есть когда-то очень давно, мой дед, самый что ни на есть корейский кореец мигрировал из тогда еще неразделенной Кореи на Дальний Восток. А от туда в следствии репрессии 1937 года был сослан в Среднюю Азию. Родился и вырос я в интернациональном советском обществе, и ментальность больше ближе к советскому. Отличается только внешность. Воспитан и образован я на русской литературе, думаю на русском и даже в понимании родины у меня в голове почему-то возникает образ березовой рощи, голубого неба и есенинская дурь. Не знаю почему, ведь я даже березы по-настоящему ни разу не видел в жизни.
Приехав же в Южную Корею пять лет назад, я понял какая между мной и моими историческими соотечественниками огромная пропасть. И дело не только в знании языка. Дело в культуре и неформальных отношениях. Это страна условностей и как я уже писал, общественных негласных правил и непонятных порядков. Написать код правил поведения мне кажется невозможным. Если готовить шпиона, цель которого скажем внедриться в общество России или любой другой европейской страны, то возможно понадобится один год для полной подготовки. Для того чтобы подготовить европейца внедриться в корейское общество, конечно пренебрегая внешним различием, я думаю потребуются десятилетия. И то, его смогут вычислить на моменте как он садится в машину или чокается выпивая в коллективе местный алкогольный напиток соджу. Здесь имеет значение всё: тон, манеры, жестикуляция, тайминг, и даже выражение лица.
Общество строится каким-то не понятным принципом, и не смотря на весь технический прогресс больше походит на большую общину, где заметно господствует общественное мнение над личным. Семья, это главный неприкосновенный храм, который старательно берегут. Развод — это очень порицаемо и очень невыгодно в финансовом плане для мужчин. Дети при разводе остаются с отцом, никакие алименты со стороны жены не выплачиваются, что я думаю не очень справедливо с точки зрения равноправия, к которому так сильно стремится весь мир. Жениться или выйти замуж второй раз очень трудно. Я по крайней мере не встречал местного кто официально женился второй раз.
Мое лично отношение к этой стране и ее жителями менялись от лютой ненависти до понимания и восприятия и иной раз восхищения и обратно по спирали. Одно я старался не забывать, это чужой монастырь и мне со своим самоваром диктовать правила не стоит. Я приехал сюда, смог решить ряд своих проблем с финансами и решил остаться, а значит и принять как плюсы, так и минусы.
Приезд, как ни странно, не вызвал каких-то особых ощущений. Все чисто, аккуратно и продуманно для комфорта. Поражали некоторые мелочи в быту. Например, все туалеты делятся не только на мужские и женские, но и для людей с ограниченными возможностями. Эти туалеты больше по площади, унитазы оборудованы дополнительными поручнями, но самое интересное это кнопка экстренного вызова и точно такая же дублирующая у самого пола. Это на случай, если человек упал и не может подняться. Казалось бы, мелочь, но я был удивлен. Все тротуары и дорожки вымощены аккуратной плиткой с дренажем, луж нет. Почти везде эти же тротуары и пешие дорожки имеют тактильную навигационную для не зрячих.
Камеры везде. На всех проезжих дорогах и даже в жилых секторах. Открытых мусорных баков нет. Вместо этого весь мусор сортируется по специальным пакетам и выставляется у проезжей части. С сортировкой мусора у меня до сих пор проблема так как он делится не только на пищевой и бытовой, но и на стекло, железо, пластик, бумагу, бумагу ламинированную и прочее. Корея маленькая и густонаселенная страна, но проблему с мусором они решили на отлично, так как больших мусорных свалок раздуваемые ветром я не видел.
Первое место работы куда я попал это была постройка высокоэтажного жилищного комплекса. Работа заключалась в сборке опалубки, затем после заливки бетона, ее демонтаж и подъем на следующий этаж. Пред тем как пойти туда, я понимал, что работа очень трудная, особенно для меня, человека всю жизнь, проработавшего в офисе и растолстевшего до ста двадцати килограмм. Работа считалась трудной даже для тех, кто приехал в Корею очень давно и привык работать физически. Но я, как человек ленивый, предпочитал работу хоть и тяжелую, но более высокооплачиваемую. Работа на завод меня не привлекала тем, что там надо было стоять. У меня есть некоторые проблемы с ногами - плоскостопие и ревматизм. Так что просто стоять на месте для меня не то, что не удобно, а даже больно. Так же я должен был учитывать тот факт, что я совсем не говорил на корейском языке, а значит и коллектив должен был быть из мне подобных – русскоговорящих выходцев из стран СНГ. Встретив на третий день приезда своего знакомого, я сразу же напросился к нему в бригаду, и уже на следующий день, в пять утра стоял с большой сумкой на обусловленной остановке, откуда меня должна была забрать машина.
В первый рабочий день, меня как новичка отправили на предпоследний этаж. Я должен был поднимать опалубку на верхний строящийся этаж. Опалубка представляла собой огромные алюминиевые щиты, обшитые по контуру уголком, разного размера - шириной от двадцати до шестидесяти сантиметров, высотой от пола до самого потолка и весом, бывало, более двадцати килограмм. Эти щиты стояли облокоченными на стену по периметру всех стен большой четырехкомнатной квартиры. У каждого щита был номер, и поднимать их нужно было по порядку. В среднем это порядка ста пятидесяти щитов на одну квартиру. Сама квартира вся была в распорках – «саппудо», которые подпирали потолок, и стояли как роща частотой в метр друг от друга. На полу валялись разные крепежи, куски засохшего цемента, камни, мусор, куски скомканной проволоки, и свернуть ногу было проще чем не свернуть. Приподнять щит было не просто, так как он упирался в потолок. Нужно было поймать угол, и как в детской головоломке протащить, постоянно переворачивая его и маневрируя, через всю квартиру в центр главного зала, где в потолке было оставлено специально отверстие для подъемы этих самых элементов опалубки. А затем, встав прямо под отверстием с этим щитом и поставив его вертикально, ждать сигнала, чтобы резко присесть, схватить щит почти у самого низа(при этом не уронив его) и подпрыгнув, резким рывком подкинуть щит так чтобы он вылетел в дырку на потолке хотя бы на половину, где сверху его примет в полете другой работник, и таким же рывком, налету выдернет его полностью на свой этаж. Да, это очень травмоопасно. Как для снизу стоящего, так и того, кто ловит этот вылетающий щит. Для снизу стоящего опасно тем, что его наверху могут не поймать и тогда он полетит обратно вниз. А для вверху стоящего тем, что щит вылетает из темноты и бывало случаи что неопытные заглядывали в дыру и встречали этот щит лбом или зубами.
В первый день я еле как дотащил свой щит до этой проклятой дырки, по пути посшибав себе пальцы, и поцарапав все части тела, я с горем пополам поднял его в отверстие. Голова у меня кружилась. Дело в том, что я устал еще утром, когда поднимался на рабочий этаж пешком без лифта. А тут такая оказия.
В первый же день я вышел посмешищем перед всей бригадой. Смеялись над моей неуклюжестью и медлительностью. В один момент подкидывая щит, я резко присев потерял равновесие и упал на спину, щит же медленно, но очень больно упал плашмя на меня сверху, и придавив меня не давал мне вылезти.
Поняв, что поднимать щиты я не смогу, мне поручили собирать крепежи, рассыпанные на полу. Голова от такой работы начала кружиться, и я собирал эти крепежи, не сидя на кортах как все, а ползая на четвереньках.
Меня взяла злость, от бессилия, но выплеснуть было не на кого.
Виноват был я сам и не уходить с работы это уже было дело принципа. День казался просто бесконечно длинным, а я чувствовал себя так что вот-вот должен умереть. После рабочего дня, машина высадила меня на остановке. До дома надо было пройти каких-то сто шагов, но даже на это у меня не было силы. Так физически я не уставал никогда в жизни.
Но подъем опалубки оказалось не самое опасное занятие. Еще был потолок. То есть щиты, которые были прилеплены к потолку. Их надо было отдирать длинным двухметровым ломом на вытянутых руках. Отодранные щиты с грохотом падали и некоторые поймав рикошет могли прилететь прямо в ногу. А по углам, в том месте, где потолок встречается со стеной, были особые элементы – «экселя». Похожие на алюминиевый швеллер двухсотку в метр длинной. Чтобы вырвать его надо было поддеть его ломом и тянуть. Алюминиевый эксель гнулся, напрягался и звеня вылетал вообще непредсказуемой траекторией. Сколько травм и ушибов я получил на этой работе не счесть. Благо работали мы зимой и на мне была толстая спецовка, которая гасила удары.
Но жажда поиска приключений заставила меня уйти с этой бригады в другую. На сдельную работу. Там условия были такими что работаешь до тех пор, пока не сдашь работу. Там пришлось работать не до пяти, а бывало, что и до девяти. Там я уставал так что даже не присаживался во время перекуров, так как боялся того, что потом не смогу встать на ноги.
Ничего конкретно я на этой работе не заработал, а лишь перебивался со дня на день. В большей части нас обманывали и не выплачивали. Но на это я не злился. Это была плата за мою неграмотность и незнание языка.
Каждый божий день я шел на эту работу как на каторгу. Все тело ныло и в голове была одна мысль – «Как бы не сдохнуть на ходу». Но человек — это живучее существо. Через два месяца я уже летал. Мне удалось сбросить сорок килограмм и нарастить не плохую мышечную массу. Когда я встретился с работниками с первой бригады они меня не узнали. Я уже научился собирать элементы и работал как средний специалист.
(продолжение следует...)