"Очень несвежее мясо"

Поэтому женщина к алкоголю прибегает уже во второй стадии - в стадии раздирания на части и пожирания. А вначале ей жизненно необходимо заманить свою жертву в мышеловку с бесплатным сыром.

«Весенним днем с хорошенькой девчонкой
Пошел я в ЗАГС, от счастья чуть живой.
Она была в коротенькой юбчонке
И мне кивала молча головой.
*
Волшебным сном полгода пробежало.
Едва себя почувствовав женой,
Моя Джульетта выпустила жало.
Я понял, что связался с сатаной…»

Мужчина, страдая (иногда) от само-влюблённости (=от стресса, уныния и т.п.), сразу принимает лекарство (алкоголь).
Для женщины само-влюблённость - это её родная стихия. Нет самовлюблённости - нет нигде никакой "женщины". Алкоголь убивает в женщине "женщину". Поскольку женщина дорожит "собой" как "женщиной", она склонна избегать алкоголя.

С другой стороны, без алкоголя женщина не может отдаться мужчине полностью - ей мешает некоторый стыд (=мешает самовлюблённость). Поэтому ей всё же приходится в целом ряде случаев прибегать к алкоголю.

Женщина заботится больше о том, чтобы было чем закусить. Женщина, по сути, закусывает мужчиной.
Мужчина заботится больше о том, чтобы было что выпить. Мужчина, по сути, пьёт женщину.

Таким образом, сама женщина - это алкоголь и есть. Зачем женщине то, что она сама и есть? Дайте ей лучше шоколад.

«Я шоколадный заяц, я ласковый мерзавец, я сладкий на все сто, о-о-о.
Я шоколадный заяц и, губ твоих касаясь, я таю так легко, о-о-о...»

Вежливость, ласковость, почтительность – это заигрывание, «ухаживание», это начало, "прелюдия" всякой «любви». Это манящий, очаровывающий, сводящий с ума свет далёкого костра. Это «бесплатный сыр в мышеловке», троянский конь.

Гадить, унижать, уничтожать – самая суть, разгар «любви», страсти. Это самый пыл, жар «любви». Это то, ради чего всякая "ласка", вежливость, почтительность, любезность.
Например, пастух пасёт овец и заботится о них, как о своих детях. А потом, кровожаднее всякого волка, режет их и съедает.

«Просто так» никто ласковым, вежливым и любезным не бывает. «Бесплатного сыра» не бывает. За всё (=за «любовь», за сладость) есть своя горькая расплата, жестокое отмщение и неотвратимое возмездие.
Поэтому «любовь» (=ласка, вежливость, почтенность) есть только в аду – среди чертей (=среди нас, "людей"). В раю никакой «любви» (к счастью) нет.

От всякой ласки, вежливости, почитательности, преклонения (=от «любви») следует держаться подальше, бежать как от огня, от чумы, от смерти. И самому себе никогда не позволять такое лизоблюдство, "панибратство", вежливость, любезность (=«любовь») с «чужими». И только тогда «чужие» не станут гадить.

«Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть (="любовь") гнусна, вредна; но только всё не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.»

Дозволяя себе «любовь» через некоторую раскованность, размягчённость, флирт, вежливость, любезность, мы этим самым автоматически дозволяем (=вежливо просим) гадить нам. Мы просим "любви" - просим унижать и у-ничто-жать (отправлять с этого на тот свет) нас.

«Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?»

"И легковерная Правда спокойно уснула,
Слюни пустила и разулыбалась во сне,
Хитрая Ложь на себя одеяло стянула,
В Правду впилась — и осталась довольна вполне..."