Адам вышел в длинный узкий коридор, расходящийся по обе стороны от выхода из комнаты. Так в одном конце коридора за чередой дверей был тупик - сплошная серая бетонная стена, а в другой стороне виднелась ещё одна дверь, только на этот раз двухстворчатая. Конечно же двухстворчатая дверь - выход из коридора - заинтересовала Адама намного больше чем тупик в другой стороне, таким образом он направился в противоположную от тупика сторону, к двери.
Проходя мимо двери сестры, он задумался. Было желание войти в её комнату. Прикрыть ей глаза и накрыть её одеялом. Он видел через стекло, как её глаза были выпучены и практически вылезли из орбит. Он положил руку на ручку двери в комнату Евы, попробовал дёрнуть, но ничего. Дёрнул ещё раз и ещё, но она так и не открывалась. С тяжелейшей болью в душе он оставил попытки попасть в её комнату и пошёл далее в глубину коридора.
Двери шли одна за другой, сменяя друг друга. Таблички над ними извещали о назначении комнат. Каждый раз, когда Адам видел новое слово, он старался зайти в дверь и посмотреть, что же за ней скрывается. Таким образом, он прошёл в общую комнату, как она наименовалась на табличке.
Комната оказалась совсем небольшой, буквально метров двадцать по площади. По наполнению же она была гораздо интереснее, особенно для человека, что никогда не видел ничего подобного. Несколько таких же, как и в их комнате с Евой кроватей, прикроватные тумбочки, непонятный стеклянный плоский ящик на одной из стен и несколько таких только по меньше имелось в комнате в разных местах. Только на много больше, чем стеклянные ящики неизвестного назначения его заинтересовала деревянная рамка на одной из тумбочек. В рамке имелась фотография, на которой запечатлели момент из жизни молодой семьи - мужчины, женщины и маленького ребёнка. Он довольно быстро смекнул, что это фотография, но ему никогда не доводилось видеть фотографии в подобной ипостаси, как правило, когда ему их показывала мама, то они были видимы только благодаря лучам проектора.
Адам направился дальше и заодно познакомился с другими комнатами. Столовая, туалеты и душевые и напоследок большая общая комната с диваном и несколькими креслами. Всё поражало его воображение. Всё для него было в диковинку, только он не позволял затмить свой рассудок всем новым и интересным в его жизни, он продолжал двигаться вперёд. Следовало что-то делать дальше и на данный момент, ему следовало изучить комплекс, в котором он прожил всю жизнь, но никогда не бывал за пределами своей комнаты.
Вот, наконец, двухстворчатая дверь, с двумя небольшими стеклянными окошками на каждой из дверей. Он аккуратно коснулся ручки и слегка навалился на неё. Дверь неспешно отворилась.
За дверью его ожидал огромных размеров куполообразный холл. В каждой из четырёх сторон было по двери и проходу, из одного из которых, только что вышел сам Адам, другие вели неведомо куда. Стены устремлялись над проходами вверх, переходя в своды куполообразного потолка, смыкаясь на границах круглого стеклянного окна прямиком в вершине купола. Правда, в окно не было возможным увидеть совершенно ничего, оно было полностью замазано варварскими мазками чёрной краски. Лишь в некоторых местах виднелись пробелы, и будь Адам ближе к окну, он мог бы увидеть голубые прогалы неба, но, увы, он был в самом низу тускло освещенного помещения с высокими потолками и огромным засохшим деревом в самом его центре.
Да, да, в самом центре холла находилось большое раскидистое дерево, уже серого цвета. В нем не чувствовалось ни единой искры жизни, листва отсутствовала напрочь, ствол был потрескавшимся от того что уже давно пересох. Вокруг дерева у его подножия валялись большие высохшие ветви. На некоторые из них пробивался солнечный свет из потолочного окна, что вероятно и было предназначено в качестве снабжения дерева солнечным светом, да и для людей это не было бы совсем лишним. Солнечный свет важный источник в организме человека гормонов счастья.
Осмотревшись в холле, Адам, начал выбирать в какую из следующих дверей теперь ему пройти. Он решил не заморачиваться и пошёл по простейшему пути - выбрал левую дверь от прохода, через который он попал в холл. Дверь отличалась от других. Она была полностью металлической, а рядом с ней было небольшое, вероятно, окно. Вероятно, потому что, дверь, и возможное окошко были наглухо закрыты металлическими пластинами, и как бы Адам не пытался, у него не выходило попасть в желаемую область комплекса. Следующим по часовой стрелке шёл центральный проход. Рядом с ним висела табличка: "Садик". В него он и направился, пройдя ещё очередные двухстворчатые деревянные двери.
Эта часть комплекса была не в сравнение меньше чем жилая, со своим большим количеством общих комнат, столовой, душевых и туалетов, нет здесь ситуация была совершенно иной. Сплошной прямой бетонный коридор серого цвета с чередой шкафчиков вдоль стен. Он врезался в стену со стеклом, а далее расходился вправо и влево. В стене же, об которую коридор тупиковался было стекло. Через него можно было увидеть, что за комната скрывается за закрытой дверью слева. Да, Адам по своему обыкновению, как и в общем холе, вначале пошёл налево, но дверь была закрыта, пускай и не металлическими пластинами, как дверь прежде с табличкой - Лаборатория, но всё таки она не позволяла пройти ему далее.
Поэтому оставалось только смотреть на комнату снаружи, сквозь паутину разбитого стекла. Вероятно, уже кто-то пытался разбить стекло и это пытались сделать изнутри, ибо снаружи стекло было гладким, вся паутина скрывалась внутри. Из-за стеклянных трещин можно было разглядеть комнату. Довольно обширная, с приличным количеством оборудования внутри. В основном это были компьютеры, достаточно металлических шкафов, медицинский стол, но больше всего в глаза бросались гигантские стеклянные колбы. Их было три, они располагались вдоль противоположной от окна стены. В двух была видна жидкость болотного цвета. Колбы были наполнены ей на две трети. В третьей же колбе, что располагалась по центру, определённо прежде так же присутствовала отвратительного цвета жидкость. Только стекло от колбы, по крайней мере, от верхней её части, лежало у её подножия, поэтому вся жидкость уже давно пролилась и испарилась.
Адам рассмотрел всё, что ему предлагала комната за стеклом, и в последний момент, когда он уже собирался уходить в соседнюю комнату, он заметил в комнате на правой стене ещё одно стекло. Оно, возможно, было связанно с соседней комнатой, к которой вёл правый проход коридора. Адам направился в соседнюю комнату.
Спустя буквально пару шагов со стороны центрального холла послышался громкий звук, похожий на падение чего-то тяжёлого. Внутри молодого человека всё сжалось. После абсолютной тишины в комплексе, где было прекрасно слышно своё собственное дыхание, и изредка шебуршащихся где-то за стенами мышей, по комплексу раскатился громкий неожиданный грохот. Адам испугался, скорее от неожиданности, чем о страха. В его крови, после наблюдения за тем как погибла Ева, было более чем достаточно адреналина, чтобы как минимум не бояться и двигаться дальше. Он решил избавляться проблемы по мере их поступления и пока что не заморачиваться относительно источника звука, а пока что следовало осмотреть соседнюю комнату.
Дверь в соседнюю комнату была открыта. Да даже, если бы она и была заперта, её с лёгкостью можно было без проблем взломать, ибо она была слишком тонкой и маловероятно, что сделана из цельного куска древесины, или даже разбить куском трубы, который он оторвал ещё в своей комнате и так и таскался с ним всю дорогу. Пока что ничего из того, что он видел, не казалось ему лучшим оружием, чем кусок трубы.
Эта комната оказалась крохотной. Меньше чем комната с кроватями прежде и больше походила на ту половину комнаты, в которой он жил с Евой. Комната, в которую вошёл Адам, не была примечательной: стол слева прямо перед окном в соседнее помещение, стул перед ним, диванчик у противоположной стены и по мелочи необходимой в офисе мебели. У стены напротив входа стояло два шкафа со множеством маленьких ячеек в них. Они тянулись вереницей вплоть до потолка.
Внутри ячеек, Адам уже изучил, лежали маленькие приспособления, от силы по несколько сантиметров в длину. Сами они были из пластика, а вот на их конце был металлический разъем. Парень тут же смекнул, что видел похожий разъём в компьютере рядом. Далее последовали попытки включения компьютера. Благо он уже имел опыт использования компьютера, мать как-то обучала их этому с Евой, и парень совсем уж не выглядел неандертальцем перед загадочной электронной магической машиной.
Все остальные операции после включения компьютера, а включился он на удивление довольно быстро, происходили методом тыка. Хотя паутина на экране монитора говорила, о том за ним очень долгое время не следили, и не ухаживали, но при этом после включения он даже не гудел. По комплексу новь громогласно пронёсся звук, на это раз звук включения компьютера. Молодого человека вновь передёрнуло от неожиданности.
Наконец Адам смог настроить компьютер, подключить носитель информации, а маленькая пластмассовая коробочка оказалась именно им, и включить единственный файл. Он оказался видеозаписью, а если быть более точным дневником учёных. На видеозаписях были зафиксированы результаты и течения проводимых ими экспериментов. Всё, что видел Адам, конечно же, было ему интересно, но едва ли он хоть что-нибудь понимал в том, что говорили учёные. Так он просмотрел с десяток видеозаписей с разных носителей. Наконец в череде ячеек он заметил выделенную секцию. Все таблички для ячеек не были написаны от руки, как прежде, на этот раз напечатаны. Так же ячейки с напечатанными табличками были довольно далеко от общей массы табличек написанных от руки. Их отделяло друг от друга большое количество пустых ячеек без надписей.
На первой же видеозаписи из отдельной секции он увидел маму. Она кружилась по закрытой комнате с тремя резервуарами, что-то проверяла, за чем-то следила, только абсолютно ничего не было понятно. Адам смотрел видеозапись за видеозаписью, пока, наконец, не обратил внимание на перемены в комнате. В резервуарах, в жидкости, было нечто живое. По некоторым кадрам было видно, что оно периодически шевелится. С каждой следующей записью живое из резервуаров, то становилось больше, и его было видно уже невооруженным взглядом, то после резко становилось вновь едва заметным, либо же исчезало. В очередной видеозаписи Адам сразу же начал смотреть на резервуары и ничего в них не видел за исключением жидкости. Когда же он обратил внимание на свою маму, его глаза округлились, и казалось, что сейчас выйдут из орбит. В её руках были младенцы, беззащитные, совсем маленькие и кричащие, но человеческие младенцы.
В дальнейшем по видео было видно, как они росли и становились с каждым роликом всё больше и больше, пока вдруг не исчезли. После их исчезновения в резервуарах вновь появилась жизнь. Такой цикл продолжался вновь и вновь. С каждым разом дети из поля зрения камер исчезали во всё более старшем возрасте. Наконец на одной из записей соседняя комната за стеклом опустела полностью. Не было более матери, не было более детей в её руках и в инкубаторах для маленьких, так же не было и жизни в резервуарах с жидкостью. На следующей записи молодого человека ожидал сюрприз.
Экран был поделён на две части и показывал запись одновременно с двух камер видеонаблюдения. Обзор обеих опирался в стеклянную перегородку из комнаты Адама и Евы. Только на записи они были совсем маленькие, порядка двух - трёх лет на вид. Мама периодически приходила и уходила, а дети продолжали взросление в своей темнице. Спустя некоторое количество записей мама увела одного Адама, лет десяти на вид, и уже назад она вернулась одна. Впоследствии она так же вышла и с Евой и уже не вернулась. На следующих записях вновь были маленькие дети.
Всё увиденное сильно озадачило Адама. Особенно сильное чувство одолело его - боль, он чувствовал её постоянно, всё то время пока смотрел запись. Он видел маму. Столь дорогой и единственный взрослый, как он думал всегда, человек в его жизни. Она была с ним всю его жизнь, заботилась с самого детства, и чем всё это кончилось. Мама оказалась роботом и убила Еву. Ева. Молодому парню было тяжело вспоминать о родной сестре, о том что она теперь мертва и он остался один в этом большом научной комплексе. В какой-то момент ему стало совсем плохо. Дыхания стало не хватать, в грудине защемило столь сильно, что парень думал о том, что грудина сомнётся внутрь его организма. В горле был ком, а по щекам текли слёзы.
Впрочем, всё длилось не так уж и долго - минут пять от силы. После выпуска эмоций Адаму стало вновь легче и казалось, что даже легче, чем до того как он наткнулся на записи. Более он не желал прикасаться к дальнейшим видеозаписям, а их было ещё более чем достаточно. Он отсмотрел около половины из выделенной секции. Парень решил идти дальше и оставив позади себя комнату с компьютером, оглянув его ещё раз последним взглядом, вышел в общий коридор для двух соседствующих комнат. Впереди был общий холл. Двухстворчатая дверь, ведущая в общий холл начала открываться внутрь. Кто-то был в общем холле!
