TomTonnay

Для начала разберёмся, что нам потребуется.

Баранина 600-700 грамм. В моём случае это был задок, большая часть которого ушла в жаркое, а остатки сами просились в бульон;

2-3 луковицы средних размеров;

2 морковки;

1 сладкий перец;

Головка чеснока;

1-2 яйца (в зависимости от размера, обычно хватает одного, но у меня в этот раз были дюже мелкие);

300 грамм муки;

200-300 грамм сметаны;

Соль, вода, специи (зира, розмарин, перец горошком, острый перец, паприка).

Оговорюсь ещё, что это исключительно моя фантазия, основанная на оригинальном рецепте из статьи (традиционно он будет внизу поста) и его редких вариациях, найденных в сети. Так что, если у вас будут замечания и советы, как улучшить и/или приблизить к оригиналу, то я с радостью намотаю их на ус.

Потому первое, что я сделал "неправильно", так это замочил барана в солевом растворе на манер того, как это делается в упомянутом выше бешбармаке. Просто оставил на ночь в подсоленной (2½-3 столовые ложки соли на 2+ литра воды + чайная ложка уксусной эссенции). Обычно такая процедура крайне положительно сказывается на вкусовых качествах мяса и оно не становится пресным после варки.

Следующий шаг был вполне каноничный. Я нарезал барана на куски по +-100 грамм каждый и отправил в кастрюлю.

Залил холодной водой, поставил на сильный огонь и стал ждать нашествия пены.

После того как она была снята, мне пришлось вновь отступить от изначального плана в угоду надвигающемуся вкусовому экстазу, потому я не оставил баранину вариться в гордом одиночестве, разбавив её компанию половиной головки чеснока, целой луковицей и морковью.

В общем и целом можно обойтись и без этих ребят, но они дадут бульону раскрыть весь свой потенциал, что непременно порадует ваши вкусовые сосочки.

После всего этого оставляем суп на медленном огне. Его "грудь" едва должна вздыматься от кипения, выпуская на кухню лишь горячие вздохи с запахом бараньего бульона.

В принципе можно (и на самом деле нужно) оставить всё как есть часа на два. Бульон успеет протомиться, мы же пока вольны делать что хотим.

Но потом пробьёт час, когда придётся вернуться на кухню, чтобы доделать начатое.

Не торопимся извлекать овощи из кастрюли с бульоном, им там ещё есть чем заняться, но уже можно начать делать к нему заправку.

Для этого возьмём оставшуюся морковь, лук и ещё пару-тройку зубчиков чеснока

Подготовим, добавив по щепотке розмарина и зиры, глубокую сковороду с натопленным бараньим жиром или нагретым растительным маслом. Жалеть его не надо, лучше слить потом лишнее, чем постоянно отвлекаться на замешивание неравномерно прожаривающихся овощей.

Дадим специям слегка обжариться и на самом пике запаха добавим к ним овощи, тщательно замешав сразу после заброса.

Пока основная часть обжарки золотится, займёмся ещё одним важным ингредиентом, а именно сладким перцем. Его нам нужно нарезать некрупными кубиками.

Если мы делали всё не торопясь, возможно даже пару раз отвлекаясь на бокал вина, то перец будет нарезан как раз к тому моменту, когда остальные овощи будут готовы принять его в свои горячие объятья. Не будем затягивать момент встречи.

Перед тем как окончательно всё замешать — добавляем чайную ложку паприки.

Убавляем мощность конфорки где-то до ⅓, активно помешивая, дожариваем ещё 3-4 минуты.

Когда овощи перестанут жариться и начнут по факту тушиться, то можно отвлечься от них, чтобы сделать сметанно-бульонный соус, как бы это странно не звучало.

Берём все наши 200-300 грамм сметаны и замешиваем где-то с половиной половника бульона.

Стоит оговориться, что я на данном этапе лажанул, так как совсем отвык от российской сметаны, которая даже при номинальной жирности в 20+ процентов оказывается жидкой, потому по среднеазиатской традиции бахнул целый половник, что сделало соус гораздо более жидким, чем я рассчитывал.

Впрочем, с бульоном можно вообще не заморачиваться, пропустив этот шаг и добавив в обжарку только сметану. Или ориентируйтесь по густоте конкретно вашего продукта. В идеале соус должен быть по консистенции, как тесто для тонких блинчиков.

Кстати говоря, помните, я говорил, что лишнее масло можно просто слить? Вот это как раз таки тот самый момент. Просто откиньте обжарку на сотейник над раковиной, пускай лишнее стечёт, а всё самое вкусное останется.

Добавьте к обезжиренной обжарке лаврушку и дюжину чёрных перцев горошком, а заодно нарежьте стручок острого перца, предварительно почистив его от семян.

После чего всё это заливается нашим соусом.

Доводится до кипения на среднем огне и оставляется на двадцать минут тушиться под закрытой крышкой на самом слабом режиме горения.

В эти двадцать минут можно начать готовить лапшу, никто не упрекнёт вас за то, что вы сделаете это заранее, но так как-то складнее получается.

Внимание. Дальше идёт рецепт лапши на (в зависимости от ваших аппетитов) 6-8 порций. Её можно без проблем хранить пару дней в холодильнике, так что проще приготовить один раз и потом раскатывать нужное количество непосредственно перед готовкой.

Для начала просеем 300 грамм муки, добавим в него 1 (2, если совсем мелкие) яйцо, чайную ложку соли (я добавляю "адыгейскую", чтобы был дополнительный вкус от специй, но это уже мои личные заморочки) и около 100 миллилитров воды. Да-да. По факту это та самая пресная лапша, которую делают для лагманов и бешбармаков, но в этот раз мы с ней поступим немного иначе...

Получившийся колобок, который не липнет к рукам и окружающим поверхностям оставляем на 15-20 минут дозреть, укутав полиэтиленовой плёнкой или положив в пищевой пакет.

Возвращаемся к бульону. Извлекаем из кастрюли старые овощи и заменяем их на свежую обжарку.

Хорошенько всё перемешиваем, накрываем крышкой и оставляем до поры до времени на том же огне, что и был раньше.

Пока вернёмся к лапше. Теперь её надо раскатать до толщины в +-2 миллиметра, а затем нарезать на +- одинаковые ромбики.

Даём ей минут 5 подсохнуть, а за это время успеваем ополоснуть сковороду из-под обжарки и превратить её в импровизированный фритюр. Сегодня лапше придётся почувствовать себя в шкуре баурсака.

Собственно, осталось совсем немного. Просто дообжариваем лапшу до золотистой корочки.

Отбрасываем её на дуршлаг, чтобы стекло масло, и перекладываем на удобную для подачи тарелку (к слову, её дно можно проложить одноразовым хлопковым полотенцем, чтобы избавиться от всех остатков масла).

Подаём на стол, разлив бульон в отдельные тарелочки, обильно посыпав его зеленью (лук, укроп, петрушка, кинза). Лапшу же используем на манер сухариков, подсыпая её в тарелку или просто кушая в прикуску.

P.S.

Обещанный рецепт из статьи:

«Подготовленную баранину нарезают кусками по 100–150 г, заливают холодной водой, доводят до кипения и снимают пену. Кладут мелко нарезанные морковь, сладкий перец, соль и продолжают варить до готовности. Обжаривают нарезанный репчатый лук и красный перец, заправляют сметаной, хорошо перемешивают и эту смесь добавляют в бульон в самом конце варки. Готовят пресное тесто. Раскатывают его слоем толщиной 3–5 см, нарезают кубиками (5\5 см) и обжаривают во фритюре.

Суп подают в глубокой пиале, положив в нее обжаренное тесто».

P.P.S.

Обжаренная во фритюре лапша — отличная закуска сама по себе и вполне может спасти отца русской демократии, если образовались неожиданные гости с непреодолимым желанием выпить пива или чего покрепче.

P.P.P.S.

Ради интереса, вторую готовку делал, нарезав лапшу на лагманный манер и отварив её — получилось не менее прекрасно, так что можно сказать, что это блюдо 2 в одном :)

Трудно сказать и не столь это «важно», - было ли группой или руководителем принято «решение» спускаться, или отход группы произошел «самопроизвольно», как результат действий группы или отдельных её участников. Самого «решения» спускаться здесь могло и не быть, поскольку необходимость отхода диктовалась положением группы. Как такового, могло и не быть четкого «плана действий», - времени на его продумывание у них не было. Они могли лишь представить дальнейшую «схему действий» без уточнения её «деталей». Вот ряд этих «деталей» (одежда, обувь, снаряжение, резервы времени и сил), как оказалось немного позже, определяли дальнейшие события. Наличие двух пар следов, идущих отдельно от остальных на начальном участке спуска, наводит на мысль о том, что кто-то из дятловцев мог пойти вниз первым, в состоянии аффекта, сильного потрясения. Это мог быть кто-то из раненых, и в первую очередь, Тибо-Бриньоль или Слободин, - ведь они получили черепные травмы. Дятлов или кто-то из товарищей догнал ушедшего на спуск участника, чтобы остановить разобщение группы, которое вело всех к гибели. Такой уход двух участников вниз мог быть воспринят, как сигнал на спуск и мог вызвать начало спуска всей группы без команды. Особенно если в числе двух ушедших оказался руководитель группы. Характер следов на склоне указывает именно на такой сценарий развития ситуации. Две пары следов шли отдельно, но потом через 40 м сошлись с остальными, - группа объединилась, и дальше все спускались вместе. Тибо-Бриньоля, видимо, несли с поддержкой за руки на плечи, - на это указывают его плечевые травмы и ссадина плеча Дорошенко. Никакого перемещения раненого «волочением» (как предполагали некоторые дилетанты) в принципе не могло быть, - столь грубые и опасные действия опытная группа не могла допустить, - совсем рядом находились каменные гряды.

«Трагизм момента» здесь состоял не в «отходе» группы вниз от палатки, - отход был и необходим, и естественен, - как шаг от самой непосредственной опасности гибели. Трагизм момента состоял в том, что отход произвели без теплой верхней одежды, теплой обуви и бивачного снаряжения для разведения костра и сооружения временного укрытия. На этом шаге имела место «недостаточность», «необеспеченность» дальнейших действий по борьбе с холодом. Была ли это «ошибка» в действиях дятловцев, сейчас нельзя однозначно ответить. По всем признакам, после откапывания первых вещей все они поняли, что на открытом ветру склоне горы группа замерзнет быстрее, чем сумеет одеться и достать снаряжение. Давление стихии и трудности, связанные с извлечением вещей из палатки, видимо, оказались столь тяжёлыми, что задержка группы на открытой части горы приводила к быстрой гибели всех от замерзания. «Стояние» части группы на пронизывающем ветру вместе с ранеными очень быстро стало нестерпимым, - это очевидно. Ветер 10-12 м/с продувал насквозь, а его ураганные порывы до 30-35 м/с просто сбивали с ног.

В.Г.Карелин отметил, что по ряду признаков дятловцы старались сделать всё, чтобы отсрочить, оттянуть трагическую развязку событий. Но предотвратить её они не смогли. Их действия просты и понятны: в любой ситуации люди уходят от самой непосредственной опасности гибели. Вначале это была опасность гибели в завале от давления и удушья под снегом. После ухода от этой опасности гибели и покидания палатки возникла следующая опасность быстрой гибели группы от холодного ветра и мороза на открытой части горы. И группа стала уходить от этой давящей опасности, спасая раненых, которые в этой ситуации могли погибнуть первыми и первыми могли потерять дееспособность из-за замерзания, т.к. они не могли греться движением.

Психологический трагизм и парадокс момента состоял и в том, что опасность холода они, конечно, принимали во внимание. Они её считали смертельной здесь, на открытом склоне горы. Было понятно, что она отступит вместе с их отходом к лесу, в более защищенное от ветра место. Там она не казалась в тот момент «смертельно опасной», «главной» и непосредственной. Она не являлась такой непосредственной опасностью смерти, чем опасности схода новой лавины, ветра и травм в данном месте и в данный момент. Такая «логика» поведения прослеживается в ситуациях большинства известных «холодных» аварий, когда внимание группы отвлечено от долговременного фактора опасности холода какими-то другими действиями и другими, более непосредственными факторами риска. Здесь не было никакого умышленного «пренебрежения» опасностью холода. Здесь, по всем признакам, просто имел место роковой шаг группы, сделанный под тяжелейшим давлением стихии и возникших обстоятельств ситуации.

Действия группы в какой-то момент приняли направленность не на откапывание вещей, а на спуск. А далее исправить последствия этих действий оказалось уже невозможно. Правда, и действия по другим схемам в данном случае тоже могли не привести к успеху, поскольку ситуация после схода обвала стала очень тяжелой. Дилетантам и людям, которые плохо разобрались с этой ситуацией, отступление дятловцев кажется настолько «непродуманным» и «необоснованным», что для него непременно ищется какая-то дополнительная причина, какая-то «опасность», от которой надо было срочно «бежать» вниз. Смертельные «опасности» здесь были налицо, - в виде холода и ветра на открытом склоне горы, в виде возможности схода нового обвала на палатку, и в виде тяжелых травм, последствия которых были непонятны. Могли быть и еще какие-то «составляющие» событий (прежде всего, психологического плана), которые нам сейчас не видны. Смертельная опасность погибнуть от давления снега заставила дятловцев покинуть палатку. Смертельная опасность быстрой гибели от холода и ветра на открытой части горы заставила дятловцев покинуть место бивака и отступить в лес. Доминанта действий: «Вниз! Вниз, в безопасное место!..», - в той или иной мере овладела всеми и явилась определяющей. Факторы давления стихии и стремление быстрее уйти от них возобладали, - они погнали группу на спуск. Условия видимости (их также подробно исследовала Пигольцина Г.Б.) были очень плохими из-за темноты, низовой метели, - уже на расстоянии 20 м туристы могли не видеть друг друга. И, конечно, очень приблизительно могли оценивать расстояние до леса. В решении на спуск практически наверняка присутствовала и ошибка в определении расстояния до леса. В условиях плохой видимости в тумане облаков и низовой метели, что видно по последним фотоснимкам, группа, возможно, вообще не видела внизу лес, и уже точно не могла определить расстояние до него. И наверняка не знали, насколько надо углубиться в лес, чтобы попасть в место, достаточно защищённое от ветра. Возможно, они предполагали, что лес находится в 400-500 м внизу, хотя граница редкого леса находилась в 2 раза дальше, и ещё надо было пройти не менее полукилометра, чтобы попасть на участок густого леса. В любом случае, группа не располагала информацией о том, сколько ей придётся спускаться до леса и по времени, и по расстоянию. И они тогда даже если и поняли, то слишком поздно, что уже через 700 м спуска по склону, оказалась пройденной «точка невозврата к палатке», ниже которой вернуться к палатке в тех условиях вверх по склону и против ветра уже было невозможно.

Достаточно обычная альтернатива (выбор варианта спасения) в ходе аварии сводится к дилемме: что делать, спасаться самим, или спасать «среду обитания»? Например, когда корабль тонет, можно сразу начать пытаться спастись самим на спасательных средствах. Либо попытаться общими действиями спасти корабль и спастись всем вместе с ним. При воздействии сильного испуга, психологического шока, первые действия обычно направлены на «спасение» путем бегства или ухода от непосредственного источника опасности, а не на сохранение защитной «среды обитания». Это – достаточно обычная ошибка человека в шоковом состоянии (связанная с проявлениями инстинктов самосохранения). При этом действия по «сохранению защитной среды обитания» в данном случае оказались недостаточными. Но надо видеть, насколько все действия здесь были «вынужденными», - под тяжелейшим давлением всех слагаемых ситуации.

Ещё при выходе из снежного завала и у палатки, на площадке ниже палатки в 12-15 м и на переходе стали терять отдельные мелкие вещи: шапочки, фонари, тапочки, отдельные носки, перчатки, рукавицы. Переход вниз к лесу затянулся, поскольку раненые не смогли идти быстро. Отступали по ложбине, где дул сильный ветер сзади и сбоку. В километре дошли до границы леса, но редкий и мелкий лес здесь не защищал от ветра. Пришлось пройти еще около полукилометра до крупного кедра. Дальнейший спуск оказался сложен из-за глубокого снега. У кедра приняли решение разжечь костер, согреться, и частью группы вернуться за снаряжением. Но чем разжечь костер? Видимо, для разжигания костра решили пожертвовать отдельными обрезками одежды, обрывками палатки, сухой берестой деревьев, запасными фотопленками, - это был трудный выбор. Кроме трута, требовались сухие дрова. Валежник находился в основном под снегом, - поисковик Коптелов отмечал отсутствие какого-либо «валежника» у костра. Сушины найти в темноте трудно, а молодые пихты не горели совсем. Лес оказался очень «плохим» с точки зрения разведения костра без топора и пилы.

Хорошо гореть могли только ветки кедра (сибирской сосны), - чтобы их обломить, залезали с подсадкой на дерево и ломали мелкие и крупные нижние сучья, пригибая их сверху и подтягивая снизу. Руки уже серьёзно замерзли, - от этой работы на коре кедра остались следы крови. Перерубить или перепилить сучья было нечем. Дров явно не хватало, и скоро стало ясно, что небольшой костер у кедра всех не согреет, поскольку ветер уносил большую часть тепла. Требовалось укрытие, защищавшее от ветра, чтобы в нём не только прятаться, но и согревать друг друга. В 75 м от кедра на скате к ручью откопали и вытоптали в снегу нишу и внутри соорудили настил из сломанных пихт. Настил покрыли лапником, срезанным с пихт. Сюда усадили пострадавших, чтобы укрыть их от ветра, и чтобы они согревали друг друга.

При переохлаждении мог серьезно сказаться фактор намокания одежды из-за отсутствия телогреек и теплых курток (теплой верхней одежды). Одежда намокла уже при выходе в «теплом» состоянии из палатки через слой снега. На спуске и у кедра сильнее намокли те, кто совершал самую тяжелую физическую работу, кто пытался отогреться у костра без теплой верхней одежды. И те, у кого свитера, легкие лыжные куртки и футболки сильнее промокли на ветру от снега в процессе работы.

Всем быстро пришло понимание, что без снаряжения, обуви и теплой одежды группа погибнет. Дятлов вместе с Колмогоровой и Слободиным предприняли отчаянную попытку вернуться к палатке. Двигаясь на открытом ветру пространстве ложбины пешком, а потом и ползком, эта группа погибла в борьбе. Здесь развязка событий сопровождалась разделением группы. Видимо, Дятлов разрешил товарищам идти к палатке в одиночку, дав им шанс спастись и оказать помощь всей группе. По положению тел они ползли или легли отдохнуть на последней остановке, где изнеможение от холода и потери сил остановили их навсегда из-за отказа конечностей. Колмогорова смогла приблизиться к палатке ближе всех, и, возможно, погибла последней из трех. Слободин мог потерять сознание из-за черепной травмы головы. Лежа в снегу, они погибли не сразу, - ледяные наросты у их лиц образовались от долгого дыхания в снег. Дятлову, видимо, мороз сильно прихватил руки и ноги из-за потери носков в снегу, - сначала ступни, потом все ноги. Обездвиженный, Игорь заснул навсегда у молодой березки. Встречный ветер мог иметь такую силу, что не позволял двигаться стоя, прижимал к снегу. По всем признакам эта тройка дятловцев именно так и погибла, пытаясь пробиться к палатке, чтобы спастись и спасти товарищей, принеся им одежду и снаряжение. Подобный ветер встретили поисковики, когда несли погибших к вертолётной площадке на перевале, и когда Слобцова порыв ветра сбил с ног.

Оставшиеся у костра два Юры, - Дорошенко и Кривонищенко тщетно пытались согреть руки и ноги в пламени костра. Самые крупные парни, они, видимо, оказались наиболее легко одеты и сильно выложились на физической работе, помогая спускаться пострадавшим и при заготовке дров. Намокание их одежды снаружи и изнутри от физической работы и попыток согрева от костра привело к еще более сильному охлаждению. Не удивительно, что «два Юры» сильно страдали от холода и стали сдавать раньше раненых товарищей. Ведь пострадавших все, как могли, старались отогреть у костра, они были лучше одеты, а потом их спрятали в снежное укрытие, где они были защищены от ветра и, сидя вплотную, немного обогревали друг друга. С ранеными оставался Саша Колеватов, - он пытался разжечь костер в укрытии и иногда возвращался к костру у кедра. Колеватов тоже имел следы ожогов на руках и на рукавах.

В какой-то момент действия участников у костра и ручья стали неадекватными, плохо осознанными, беспорядочными и незаконченными. Потеря сознания и гибель Дорошенко и Кривонищенко могла быть вызвана шоком от ожога рук в костре при потере и восстановлении чувствительности рук из-за обморожения с сильной болевой реакцией. Для шока характерно нарушение болевых реакций, что, похоже, имело место по состоянию их ожогов. При шоке наряду с потерей болевой чувствительности могут происходить резкие болевые реакции, угнетающие психику и парализующие человека. Намокшая одежда их не согревала и мешала согреться от костра. Попытки согреться у костра привели к загоранию одежды: Кривонищенко сжег брюки. Видимо, Дорошенко и Кривонищенко так замерзли, что мокрая заледенелая одежда им показалась лишней обузой. Чтобы стало теплее, они разделись, пытаясь согреться у костра. Все эти усилия вместе с большими тепловыми потерями от работы и травмами от ожогов привели к засыпанию или потере сознания, с последующей гибелью от замерзания. Проверка факта наличия «одеяла» у погибших по показаниям Шаравина и Коптелова показала, что «одеяла» внизу не было (факт не подтвердился).

Здесь мог сказаться и «обжигающий эффект» при сильном переохлаждении, - см. «Замерзшие в снегах» ("Outside magazine", США), Суровые факты о смерти в снежной пустыне, Питер Старк (Peter Stark):

«…При температуре 29,4 градуса замерзающие люди в странном мучительном приступе начинают срывать с себя одежду. Этот феномен, известный как парадоксальное раздевание, является настолько распространенным, что в городах жертв гипотермии иногда сначала принимают за жертв сексуального насилия. Хотя ученые пока не сошлись во мнении относительно его причин, самым логическим объяснением этого феномена может стать то, что незадолго до полной потери сознания сузившиеся кровеносные сосуды, расположенные рядом с поверхностью кожи, внезапно расширяются, что вызывает ощущение сильного жара на коже…»

Примечание. Сильное переохлаждение вызывает нарушение координации движений. Из-за тяжелого угнетения холодом нарушается психика, а действия становятся плохо осмысленными, беспорядочными и медленно затухающими (см. книгу А.Бартон, О.Эдхолм. "Человек в условиях холода", Москва, Иностранная литература, 1957). Поражение холодом вызывает и нарушения работы мозга, которые на стадии агонии вызывают неадекватные действия. Люди иногда пытаются согреться любой ценой, надевают на себя одежду погибших. Другие наоборот, раздеваются на морозе, поскольку им кажется, что одежда уже не согревает, а охлаждает их. Холод давит подобно тяжелому бревну, которое человек удерживает на себе какое-то время, но потом нагрузка приводит к физиологическим нарушениям, приводящим к гибели. Поражение холодом парализует конечности и лишает человека способности сопротивляться. При наступлении «холодной усталости» человек уже не может согреться движением, - и на это, и на поддержание движения не хватает энергии, поскольку тепловые потери заметно превышают тепловыделение. Обездвиженный человек засыпает, чтобы уже не проснуться. Во сне холодной комы наступает смерть от нарушения работы кровообращения, дыхания и нервной системы (см., например, статью А.Долинина «Приказано выжить-7. По следам прошедших холодов». Журнал ЭКС №1 за 2003 г., с. 50).

Очевидно, что первыми погибли от холода те из дятловцев, кто наиболее сильно выложился на работе, кто понес самые сильные тепловые потери, кто имел наиболее легкую одежду или кто отдал свою одежду пострадавшим, кто сильнее намок, кто длительно находился на ветру, кто хуже переносил холод. Предположительно это Дятлов, Слободин и Колмогорова (ушедшие к палатке), а также Дорошенко и Кривонищенко. И погибали те, кто ослабел от полученных травм, - по совокупности всех этих факторов, каждый из которых мог быть превалирующим в той или иной степени.

Находившиеся в укрытии дятловцы были лучше защищены от ветра, лучше одеты и, несмотря на травмы, продержались немного дольше, чем их товарищи на открытой части горы и у костра. Колеватов сходил к костру и обнаружил погибших Дорошенко и Кривонищенко. Не исключено, что он взял снятую ими одежду, чтобы использовать её для товарищей, оставшихся в живых. Возможно, он срезал с них свитера, - тот факт, что свитер на Дубининой был срезан, говорит о том, что его невозможно было снять обычным образом с живого человека (да и надеть на раненую Люду целый свитер было непросто). А может, было и наоборот: может, свитер хотели снять с погибшей Дубининой, порезали его, но снять не смогли или не успели. Действия был направлены на то, чтобы «продержаться» до прихода товарищей, ушедших к палатке. Эти действия Колеватова из-за переохлаждения тоже стали малоосмысленными. В укрытии, видимо, первым погиб Тибо-Бриньоль, а за ним затихла Люда Дубинина, - у нее остановилось сердце от травмы и холода. Не исключено, что живые немного отодвигали погибших в стороны или вниз с настила. Понятно, насколько тяжело лежать рядом с мертвыми. Поэтому Дубинина и Тибо-Бриньоль после и оказались несколько в стороне от Золотарёва и Колеватова, лежавших вместе и по всем признакам погибших последними. После гибели Дубининой, Колеватов пытался спасти Золотарёва, надев на него куртку и некоторые вещи Дубининой, и согревая его своим телом. В них обоих еще теплилась надежда на помощь товарищей, ушедших к палатке за вещами и снаряжением. В ожидании возвращения оба забылись тяжелым сном и уже не проснулись. Они так и остались лежать, - Колеватов обнял Золотарёва со спины, прижавшись к нему грудью, чтобы согреть товарища и согреться самому. Золотарёв пытался что-то записать в блокнот, но не смог (его нашли с карандашом и блокнотом в руках).

Трагические картины «холодных аварий» несут на себе печать незавершенности и беспорядочности действий. Люди, пораженные холодом, уже не могут приложить нужные усилия, не могут поднять потерянные вещи, не могут помочь друг другу. Выражаясь образно, их попытки, - это «сбор выбитых зубов сломанными руками»! Все эти действия оставляют следы непонятного хаоса, - вещи странным образом разбросаны людьми и ветром, сломаны, разрезаны, перепутаны, втоптаны в снег. Люди погибают в разных позах там, где холод лишил их подвижности, где у них отказали руки и ноги, где они уснули вечным сном. Все эти картины достаточно похожи, - и на склонах пиков Ленина и Победы, и на склонах Эльбруса, и в лесу под горой Холатчахль. Такое разбрасывание людей и вещей очень «смазывает» концовку всех холодно-ветровых аварий, делает её непонятной, нелогичной, противоречивой. У людей «непосвященных» итоговая картина «холодной аварии» вызывает недоумение, трепет и «комплекс непонимания». Людям кажется, что произошло что-то необычное, и людей впечатлительных фантазии здесь уводят достаточно далеко от реальности. Но главные моменты событий понятны. Понятно, что последние действия людей оказываются незавершенными, что вещи разбрасывают и люди, и ветер. Понятно, что часть тряпок, потерянных в снегу, - это попытки как-то утеплить замерзающие ноги и руки (обшлаг свитера, кофта и др.). Но тряпки и носки – не обувь. Они плохо держались на ногах, терялись в снегу, а вот на попытки искать их, и вновь заматывать ноги замерзающими руками, просто не хватало сил.

У тела Дубининой мелкие лесные хищники съели язык и губы или ещё до заноса её снегом или мыши съели уже под снегом, как наиболее лакомые и доступные места, не защищенные одеждой. Ложбину у ручья, укрытие с погибшими и растерянные в снегу вещи быстро занесло снегом, сдутым со склона. Пласты снега медленно уплотнялись и текли по скату ложбины, увлекая погибших дятловцев вниз по склону. Под действием более плотных, чем снег, тел, край настила провалился, а лежавшие на краю Золотарёв и Тибо, сползли с настила вниз. И далее постепенно из-за таяния снега и сдвига пластов погибшие медленно провалились в нижнюю полость раскопа, заполненную менее плотным снегом. Снег, стекающий сверху в свободную полость раскопа, тоже медленно их выдавливал всё ниже и ниже. Тела погибших, в 3-5 раз более плотные, чем снег, постепенно проваливались до земли. Вот так они за 3 месяца сползли под снегом по скату ложбины к ручью на 5-6 м вдоль ската склона. Здесь их и нашли, - некоторых в тех позах, в которых они погибли, а позы некоторых немного изменились в ходе сползания по склону. И из-за провала вниз и из-за заноса снегом сверху они оказались на значительной глубине, - под толстым слоем снега в ложе ручья. Занёс снег и погибших у границы леса. У кедра, на возвышении, занос был меньше, - сколько снега наносило, столько примерно и сдувало вниз. Поэтому и остатки костра, и погибших Дорошенко и Кривонищенко занесло меньше, и их обнаружили быстро. Некоторые, самые нестойкие ткани погибшей четвёрки (глазницы) разложились, распались, и были вымыты водой.

Остатки следа небольшого обвала у палатки тоже выровняло сильным ветром, а часть снега сдуло вниз, обнажив уплотненный снег следов дятловцев и верхний угол их палатки над стойкой входа. Эту картину и увидели спасатели, когда пришли к месту Трагедии. Вынос обвала состоял из разрыхленного снега и выступов кусков «снежной доски», - стоит ли удивляться, что неровности выноса быстро разрушил и заровнял ветер с наждаком снежной крошки так, что вынос стал внешне неотличим от застругов на поверхности наста? И стоит ли удивляться, что «след лавины» не обнаружили, если его вообще не искали? Если никто из поисковиков не определил инструментально крутизну склона и состояние снега, то большинство из них вообще не обратили на это внимание, как на значимые факты (судя по их протоколам). «Общее заблуждение» состоит в том, что «вынос лавины» представляли, как вынос «крупной лавины», а здесь был след небольшого обвала,- небольшой подвижки снега, который ветер легко уничтожил и выровнял. Тем более, что снег в зоне выноса был разрыхлён действиями группы: топтались у палатки, вытаскивали раненых. Так же как и общее заблуждение состояло в том, что обвал представляли обвалом из рыхлого снега. А это была твёрдая сверху и более мягкая снизу «снежная доска» из плотного снега.

См. Лосев К.С. «По следам лавин»:

«…Короткий склон или недостаточная скорость иногда не позволяют лавине сформировать свое тело, и тогда она остается только сыпучей массой рыхлого снега или грудой обломков снежной доски…»

На некрутых склонах в лесу дятловцев нашли там, где они погибли, и где их занесло снегом, сдутым с горы. А вот на более крутом скате ложа ручья погибшие лежали ниже того места, где находились в момент гибели. Ничего необычного в положении погибших нет, а разбросанность вещей объясняется действиями людей с нарушенной холодом двигательной и психической координацией в условиях сильного поражения холодом и воздействием ветра. Нет никаких признаков «техногенных воздействий», действий каких-то посторонних лиц или признаков каких-то неадекватных воздействий дятловцев друг на друга. Все их действия и положение вещей объясняются теми стихийными условиями, в которых они оказались. «Необычным» конечное положение вещей и погибших кажется дилетантам, которые ни разу не видели результатов холодно-ветровых аварий. Для мастеров туризма и альпинизма с многолетним опытом походов в такой ситуации ничего «необычного» нет. Ну а «мифология» аварии позже сложилась от незнания фактов и условий, от непонимания причин и явлений, от неверно истолкованных фактов и слухов, о которых сказано выше.

Добавлю ещё один короткий материал, раз уж место осталось:

Выступление на конференции 63-й годовщины Трагедии группы Дятлова в Екатеринбурге

(и на встрече 24-го января 2022 г. на ЛЕНФИЛЬМЕ, устроенном ГАЗПРОММЕДИА к программе телеканала ТВ-3 в связи с показом фильма «ПеревалДятлова» на ТВ-3)

Текстовая версия тут (сюда уже не войдёт...)

Из Вижая группа Блинова выехала первой на 105-й лесоучасток, а группа Дятлова задержалась, - она отправилась на 41-й Квартал сараев в 13.10 26 января, и на автомашине достигла 41 квартала около 16.30, где переночевала в общежитии лесорубов. Дятловцы имели встречу на 41 Квартале 27.01 со многими людьми, в частности, с инженером энерголесокомбината Дряхлых М.Т., который позже участвовал в поисках на самолете и рассказал о передвижении группы Дятлова на подходах. Начальник 1-го лесоучастка Ряжнев Г.И., к которому обратились дятловцы на 41 Квартале 27 января, выделил им в помощь возчика Валюкявичуса (литовца - бывшего «зека») с лошадьми и подводой для перевозки рюкзаков до 2-го Северного рудника. На обратном пути (28.01) «дедушка Слава» Валюкявичус вез назад геологические трубы (для забора кернов – дятловцы помогли погрузить трубы на сани) и рюкзак Юдина с образцами породы из геологического отвала. Юдин вернулся на 41 Квартал 28 января примерно в 15.00.

Группа Дятлова с лесорубами и геологами на 41-м Квартале сараев 27 января

Переход группы Дятлова до 2-го Северного без рюкзаков, которые везут на санях (фото из их снимков)

28 января группа Дятлова поднималась по Лозьве. 29 января она повернула на Ауспию и шла вдоль реки в сторону хребта Поясовый Камень и горы «1079», некоторое время по следу охотника-манси. Примерно в 10 км от горы «1079» (Холатчахль) пути группы и охотника разошлись. Охотник ушел в сторону по следу лося, а группа пошла по своему маршруту по Ауспии. 31 января в конце ходового дня группа Дятлова вышла на перевал между горой 1079 (1096) и горой «880» (по современным данным: «905»), где встретила сильный ветер выше границы леса на открытой части горы. Ветер заставил спуститься в долину Ауспии для ночлега.

В лесу долины Ауспии: Кривонищенко, Дубинина, Колмогорова, Дорошенко

Группа несла продукты на весь поход, - тяжелые рюкзаки и глубокий снег в долине сильно замедляли движение. Чтобы увеличить скорость, решили облегчить группу на радиальном выходе, сделав лабаз, - закладку части продуктов и вещей для уменьшения веса рюкзаков. Содержимое лабаза предполагали забрать на обратном пути. Понятно и желание Дятлова двигаться в сторону Отортена выше границы леса, - здесь снег более плотный, и идти на лыжах заметно легче, но здесь мешал сильный ветер. Сложив лабаз, группа Дятлова во второй половине дня 1 февраля вышла в сторону горы Отортен, захватив с собой поленья для возможного ночлега выше границы леса.

Привал группы в долине Ауспии

Путь дятловцев через перевал в сторону Отортена и место их остановки (палатка) под склоном северного отрога горы 1079 (панорама из фото рук. похода-2009 Сергея Баталова)

Принятое на следующий день решение переночевать на склоне горы «1079» могло быть вызвано и изменением погодных условий, и желанием группы потренироваться, чтобы получить опыт ночлега в усложненных условиях. И нежеланием терять высоту, повторяя тактическое решение, принятое накануне. Подобные соображения обычны в практике походов. На это решение указывают и наличие у группы дров, и достаточно поздний выход с бивака за 2-3 часа до наступления сумерек. При намерении остановиться в лесу, группа не стала бы нести поленья. А вариант с возвратом 2-3 участников на 2 км в лес за дровами маловероятен, и о нем в записях туристы не упоминают. Остановка группы на склоне объясняется нежеланием Дятлова выходить из-под защиты горы на более открытое место, сильно продуваемое западным ветром (с азимута 270-320 градусов - на такое направление ветра указывает и ориентация палатки, - боком к склону, и к ветру глухой задней стенкой, входом от ветра). Этот ветер заставил бы группу спускаться вниз к лесу через каменные гряды, а на следующий день снова набирать высоту. Дятлов увел группу от лавины непосредственно со стороны вершины горы 1079 (1096, Холатчахль), т.к. палатка стояла не под самой горой, а под склоном её северного отрога.

Последний удачный снимок одного из фотоаппаратов дятловцев.

(видимо, группа на перевале, учитывая открытый характер местности и плотный снежный покров под лыжами, - лыжи не проваливаются). Видимость плохая (до 200 м): лес внизу не виден и расстояние до него - неизвестно

Палатку следовало защитить от ветра и закрепить с учетом большой парусности и малой ветростойкости такой длинной двойной палатки. По всем признакам, дятловцы поставили палатку «по-штормовому» с заглублением в снег и закреплением середины на боковых оттяжках на высоких стойках лыж, как описано в главе 5 с оттяжками от середины конька палатки. Для уменьшения боковой ветровой нагрузки палатку ориентировали вдоль направления ветра боком к склону. И остановились на подветренном склоне, чтобы северный отрог горы защищал от ветра.

Установки палатки «по-штормовому» с заглублениями вниз и вниз и вбок «в склон»

На левой части рисунка изображена палатка, установленная с заглублением вниз «по-штормовому», но без бокового заглубления в склон, - только с выравниванием площадки на склоне крутизной 18-20 градусов. Завалить палатку мог не только ветер, но и давление наметенного на палатку снега. Фактически всегда ветер дует и сбоку и вдоль палатки, наметая снег в углубление между палаткой и склоном. Если со стороны внешнего ската ветер сдувает снег вниз, то со стороны внутреннего ската снег постоянно накапливается. Вот здесь, со стороны склона образуется сугроб, который давит на палатку и может её постепенно подмять. Понятно, что выходить ночью разгребать сугроб и поправлять палатку в темноте на ветру, - занятие малоприятное и небезопасное (из-за намокания одежды от снега). Поэтому дятловцы постарались защитить палатку и заглублением вниз, и прикрытием её от ветра и от снега установкой в нишу-углубление со стороны склона так, как изображено на правой части рисунка. В таком случае ветер прямо давил только на самый верх палатки, а не на весь скат. А верх бокового ската захватывал меньшее количество сдутого ветром снега, чем весь этот скат. Для уменьшения навала снега и давления ветра дятловцы могли дополнительно над палаткой выложить «бруствер» из плотного снега, чтобы сдутый снег задерживался выше палатки, а часть снега перелетала через палатку. Но такой «бруствер» вместе с наметенным сугробом постепенно увеличивали нагрузку на пласт снега выше палатки. Палатка дятловцев по всем признакам стояла именно так, как показано на правой стороне рисунка, - её затемненный выступающий верхний угол (около 0,5 м высотой) был расположен именно так в момент прихода спасателей. Ниже вся палатка стояла под снегом, - весь снег заровняло ветром вдоль склона. При более высокой установке относительно склона (как на левой части рисунка) её бы так не замело, неизбежно бы расшатало крепления оттяжек, и либо завалило стойку ветром за 25 суток, либо выдуло бы ветром весь неплотный снег вокруг палатки.

Подрезка дятловцами снежного пласта при подготовке площадки под палатку, факторы наличия снежного пласта и крутизны склона: 1 – упор рукой в край среза пласта снежной доски, 2 – край среза снежной доски, 3 – продавленная рюкзаком толщина свежего снега 5-10 см, 4 – направление ветра по положению темляка: вниз по склону, 5 – крутизна склона выше палатки: 23-25 градусов (+-3 градуса). Видимость плохая (порядка 100 м)

Ведь характер следов указывал на то, что верхний слой свежего снега с момента аварии сдуло вниз, - в момент прихода спасателей объём снега был меньше, чем во время аварии. Да и на последнем снимке дятловцев видно, что высота верхнего края прокопанного участка была около метра, - «выше пояса».

При «обычной» установке палатка дятловцев имела высоту и ширину около 150 см при длине 450 см, - две палатки по 200 см с вшивкой центральной полосы шириной 50 см. Расширение палатки для «поперечной» укладки туристов достигалось за счет занижения бортов, - их растяжкой наружу и растяжкой крыши. При такой низкой установке палатка имела высоту 120-140 см (длина лыжной палки-стойки), и легче убиралась «под козырек склона». Конечно, при уменьшении наклона скатов крыши, снег с нее сдувало хуже. То, что часть палатки устояла под давлением снега и ветра в течение 25 суток, означает, что палатку закрепили надежно, и что она была прикрыта плотным снегом.

По свидетельству Аксельрода из всех участников группы Дятлова только руководитель имел опыт ночлега зимой в горах на открытом склоне, а ночлегов в тайге все имели немало. Видимо, Дятлов и обучил группу тому, как должна стоять палатка для защиты от ветра. Для этого он выбрал участок в выемке склона с достаточно глубоким снегом, - не менее 120-150 см, судя по заглублениям лыжных палок на фото наполовину раскопанной палатки. А вот об опасности обрушения на палатку подрезанного снизу снежного пласта, Дятлов, похоже, не знал. И группа не могла знать, что в ночь с 1 на 2 февраля придет холодный фронт с падением температуры на 24 градуса и усилением ветра. И тогда никто не знал об общем повышении аварийности из-за усиления циклонической деятельности и лавинной опасности на 19-м пике солнечной активности.

Судя по показаниям лесника Ремпеля, предупреждавшего об опасностях на хребте, замысел ночлега в усложнённых условиях у Дятлова возник уже тогда, в разговоре в Вижае, если не ранее. На это указывает и реплика Дятлова и Колмогоровой: «Это для нас «первый класс», - в ответ на предупреждения лесника о смертельной опасности ветра выше зоны леса. На это указывает и запись Дятлова в дневнике группы при ночлеге на Ауспии 31 января. Он написал, что «трудно представить такие условия ночлега (без ветра, с печкой в палатке, в тепле) там, «на хребте», - где на открытой части горы дует мощный ветер, и где нет топлива для костра, а есть серьёзные проблемы для ночлега с печкой. В части не только проблем с дровами, но и в части трудности подвешивания печки в палатке, стоящей только на опорах из лыж и палок, - без закрепления её средней части оттяжками на деревьях. А поставить печку в палатке не позволяло отсутствие для этого свободного места при укладке всех в лежачем положении.

Для установки палатки с заглублением в склон выбрали участок с глубоким снегом (более длины снегомерной лыжной палки). Плотный наст дятловцы раскололи ледорубом на куски, прикрыв ими края ямы сверху и с боков. Рыхлый снег сгребли лыжами, ведрами и ногами, выравнивая площадку. На площадку уложили лыжи и поставили палатку, закрепив её на лыжных палках и двух боковых стойках из лыж для поддержки центра. Обе палки-стойки поставили внутри палатки, чтобы их можно было поправить изнутри, не вылезая из палатки. При этом палка со снегомерными рисками оказалась у задней стенки палатки, - именно её обвал сломал «по рискам», и её нашли внутри палатки. На дно палатки уложили, телогрейки и два одеяла (под себя) и пустые рюкзаки в ноги (не исключено, что применялся способ согревания ног путем их укладки на ночь в рюкзак). Остальные одеяла и куртки расстелили, чтобы накрыться ими внакладку с перекрытием стыков и с бортами на краях. Дорошенко и Колмогорова напилили дрова-чурки и набили ими печку, чтобы утром всем согреться, отогреть и надеть замерзшие ботинки. А также натопить немного воды из снега для питья.

После установки палатки, подготовки печки и веселых шуток в ходе ужина с выпуском газеты «Вечерний Отортен», группа улеглась на ночь. Легли ногами к склону, головой от склона – по описанию Аксельрода. Видимо, двое у входа легли головой к склону, - ведь две пары ботинок лежали не там, где остальные, а у другой стенки палатки (ботинки и валенки, видимо, клали под ноги). Легли плотно, согревая друг друга. Да и длина 4,5 м палатки не позволяла лечь по-другому. Очевидно, что было очень холодно, особенно тем, кто лежал с краев (Дятлову или Слободину и Золотарёву). Укладка поперек палатки была более «теплой», поскольку вдоль холодных стенок лежали всего двое, а не четверо, как бы случилось при укладке вдоль палатки. Теплоотдача тела от ног и головы заметно меньше, чем с боков, сверху и снизу, а утеплить ноги и голову легче. Часть вещей сложили у входа так, чтобы они прикрывали нижние стыки, - чтобы через них меньше дуло. Кроме обычных створок входа палатка имела дополнительные простынные пологи. Вертикальный стык входа прикрыли курткой Слободина, повешенной на стойку. Ночью мороз усилился, палатка дрожала от ветра, который засыпал её снегом, сдутым с горы. Внутренний край проседал под тяжестью накопившегося снега в нише между палаткой и склоном. Поэтому дятловцы легли головой от склона: легкое придавливание ног просевшим краем палатки допустимо, а вот давление на голову являлось нестерпимым.

Холод заставлял часто менять положение тела, лежа на холодном полу палатки то на спине, то боком. Возможно, в таких условиях заснуть смогли не все, потому коротали ночь в полудреме, каждый со своими мыслями о походе, об учебе, о любви…

Внезапно на палатку в темноте навалилась какая-то тяжесть, раздался воздушный хлопок и звук рвущейся по трещине ската ткани, треск сломавшейся стойки и крики раненых. Тяжелый пласт снега выше палатки оторвался, провалился и сполз вниз по рыхлой подложке, придавив палатку со стороны задней стенки. Тех, кто лежал с этой стороны и в центре палатки, сильно прижало к полу. Золотарёву и Дубининой импульс обвала снега сломал ребра, а Тибо-Бриньолю и Слободину нанес черепные травмы из-за опоры головы на жесткие предметы. Тибо-Бриньоль получил вдавленный перелом черепа и трещину основания черепа при опоре головы на концентратор: фотоаппарат, ботинок (предположения Аксельрода и Попова) или кулак. Все крупные травмы явились результатом компрессионного сдавливания между пластом снега и жестким дном палатки. Вероятно, кто-то быстрее других догадался, что случилось, и крикнул: «Лавина! Нас засыпало!». Многие получили удар по голове, - Тибо и Слободин определенно (по их травмам), да и следы в виде ран, ссадин и царапин от этого удара остались на лице почти у всех дятловцев. Характер и условия схода обвала подробно описаны в предыдущей главе.

Палатку наполнили крики и стоны. Многие и после остановки обвала оказались придавлены статической (весовой) нагрузкой остаточного слоя снега, - особенно сильно Золотарёв и Дубинина. Это давление на Дубинину в течение нескольких минут вызвало кровоизлияние в стенку правого желудочка сердца из-за его напряжённой работы при сдавливании. Дятловцы ворочались в придавленной снегом палатке, отжимая навалившийся снег. Сильные парни, видимо, смогли перевернуться на грудь и руками, ногами и всей силой мышц спины вдавить снег усилием вверх и отвоевать часть пространства. Наибольшую дееспособность сохранили участники у входа в полости у устоявшей стойки палатки, где палатку придавило, не так сильно, как с задней стороны. И им помогло, возможно, то обстоятельство, что лежали они головой к склону, - потому было легче развернуться головой вверх и в сторону «от склона», - в сторону наружного ската палатки, который и пришлось резать и рвать. Но первая попытка разреза кончилась неудачей, - нож уперся в многослойную диагональную складку палатки, идущую от стойки. Удачную попытку с длинным разрезом выполнили с начальным проколом выше по диагональной складке ткани. После разреза мешавший кусок крыши ухватили за край разреза, вырвали силой, и первые туристы смогли покинуть палатку через дыру в крыше.

Фиксация меховой куртки Дятлова при вдавливании в угол между скатами палатки усилиями Рн – нормальной к скатам палатки распределённой нагрузки от веса снега Рвс и разрыв палатки со стороны склона

Меховую куртку они силой вдавили у выхода в снег склона и в скат крыши палатки так, что он треснул, - куртка Дятлова осталась в разрыве, зажатая давлением снега в клине между придавленными снегом скатами крыши палатки у стойки входа. Следствием обвала явились и крупные трещины в крыше палатки, - одна вдоль её наклонного ребра на внешнем (к склону) скате, а другая – на внутреннем скате с курткой. Центральная полоска ската палатки не оторвалась, и не порвался прочный конек из нескольких слоёв ткани.

Те, кто выскочил наружу, вырвали и второй фрагмент крыши, мешавший извлечению пострадавших (фрагмент у центральной вшивки со стороны задней стенки). Отбросив с палатки часть снега, силой вытащили за руки, за ноги и за одежду Люду, Сашу и Колю, стонавших от боли (на это ушло от 5 до 20 минут по опыту других аварий, - на Парнуке на это потребовалось 10 минут, а для получения доверительных пределов это число надо умножить и разделить на корень из 2, - примерно на 1,5). Чтобы люди не задохнулись, следовало в первую очередь освободить головы и дыхательные пути. Эту задачу упростило то обстоятельство, что туристы лежали головой от склона. Во тьме спотыкались об оттяжки палатки и натыкались на скрытые под снегом обвала острия лыжных палок – колышек оттяжек. О них поранились Дубинина (рана на бедре), когда её волоком вытаскивали из палатки. Действия при выходе из палатки потребовали неимоверного напряжения сил всей группы ночью, при сильном ветре и морозе. Как показывает опыт других аварий, даже небольшая задержка здесь могла привести к гибели участников группы, а травма сердца Дубининой – тому доказательство. При выходе из палатки и извлечении раненых у палатки потеряли и затоптали в снег несколько мелких вещей – тапочки, шапочки. Причём часть вещей дятловцы потеряли ещё в палатке, где остались отдельные шапочки, рукавицы и перчатки и, может, даже и носки. По «конечному состоянию» одежды погибших, нельзя вполне судить о том, что они потеряли в палатке, а что позже – на склоне. Но поиски спасателей не обнаружили вне палатки большого числа потерянных вещей. А вот «конечное состояние» одежды погибших и большое число вещей, оставшихся в палатке, говорило о том, что одеты они были очень плохо, - хуже, чем в состоянии сна в палатке. После подробного анализа вещей, оставшихся на погибших, мы получили следующие данные о том, что было на них в следующей таблице:

Сводная таблица по наличию защитной одежды и обуви группы Дятлова

По таблице видно, насколько плохо были одеты дятловцы и вся их группа по тем условиям, в которые они попали после выхода из палатки. Особенно плохим состояние группы было в части оснащения головными уборами, перчатками и рукавицами, носками и обувью. Большая часть группы не имела тёплой верхней одежды – курток и телогреек. Конечно, несколько мелких вещей были утрачены уже после выхода из палатки, при отступлении и во время борьбы в лесу. Но всё же, конечное состояние вещей определённо характеризует оснащение группы, попавшей в экстремальные условия ночного урагана, как катастрофическое: большая часть вещей осталась в палатке. И это состояние вещей определённо указывает на замерзание, как на главную причину гибели группы в условиях ночной тайги при сильном морозе и ветре.

Раненых отнесли на 15-20 м ниже по склону, - зона палатки уже казалась опасной новым обвалом. Возможно, правее и ниже палатки дятловцы увидели свежий вынос сошедшей поперёк их лыжного следа лавины и, быть может, с «тихим» ужасом осознали, что последствия схода обвала могли быть для всех смертельными, окажись палатка прямо на пути этого потока, а не на его краю (если вынос обвала не был локальным, – только в зоне палатки, а был по нечётким границам, видимым на фото и на рисунке в главе о лавине). В любом случае опасность схода новой лавины стала и «зримой» и «осязаемой» от тяжести травм, поскольку снежный пласт выше линии отрыва нависал прямо над палаткой, и мог обрушиться на неё в любую минуту. Теперь дятловцы не могли пренебрегать этой опасностью, она психологически давила на них, хотя её причины они не успели понять. Механизм схода обвала и опасность травм дятловцы, конечно, также глубоко осознать не успели. Расположение всей группы у придавленной палатки также мешало действиям тех, кто пытался достать из неё вещи, - небольшой отход от палатки был необходим.

Насчёт оценки погодных условий Дятловым и Колмогоровой (которые, как самые опытные туристы, определяли тактические решения группы, можно добавить следующее. При выходе на перевал 31 января группа в дневнике отметила, что ветер был "тёплым, западным и сильным, как при взлёте самолёта". Это значит, что было локальное потепление. Судя по показаниям ближайших метеостанций примерно на уровне минус 5 градусов Цельсия. Но на следующий день, особенно к концу дня наступило резкое похолодание - на 24 градуса менее чем за сутки и усиление ветра. Ясно, что при похолодании ветер уже не мог быть "тёплым", как при минус 5. Но "внутренний прогноз" Дятлова, видимо, его подвёл, и он интуитивно ориентировался на те условия, которые были на перевала 31 января. Судя по записи в дневнике, он понимал, что наверху "на хребте" условия будут очень суровые, но он всё же, не знал, что они станут катастрофически суровыми из-за вторжения фронта арктического циклона. Колмогорова тоже понимала, что "ночёвка на хребте" будет очень сложной. В дневнике она записала: "За перевалом - айсерм", т.е. "холод". Т.е. в расчёте ситуации на хребте был учёт тяжести условий, но не было учёта катастрофической тяжести именно тех условий, которые сложатся ко времени ночлега. Корректировки действий на основе изменяющихся условий ко времени установки группа не произвела, и это тоже явилось трагической ошибкой вместе с недооценкой лавинной опасности склона. Аварийная ситуация начала складываться и на основе ранее принятого решения без его корректировки согласно изменениям условий похода в сторону критических погодных условий на открытой части хребта, - на самом опасном участке маршрута. Об этой опасности туристы, конечно, знали, но уход от неё предприняли только после схода обвала, - т.е. когда критическая ситуация уже перешла в тяжёлую стадию лавинно-холодной аварии.

Сход обвала с тяжелыми последствиями и ночной навал холодного фронта с ураганным ветром поставили группу Дятлова на грань катастрофы. Дальнейшие события надо оценивать по тому, что реально случилось, и на что указывают вещественные улики и условия ситуации. Условия ситуации определялись как «физическими воздействиями», которые сейчас видны, так и психологическими моментами, о которых можно только предполагать на основе известных фактов.

Этими давящими психологическими факторами являлось состояние травмированных участников, сильный стресс от борьбы с риском для жизни при выходе из палатки. Обвал травмировал группу не только «физически», но и «психически». Психологически давили и факторы «неопределенности» ситуации: было непонятно, отчего сошел обвал, и какова опасность полученных травм. Но явных признаков коллективной «паники» в действиях группы не прослеживается. Групповая паника привела бы к полному распаду коллектива, к бессистемному бегству «кто куда» и гибелью поодиночке. В подобной ситуации «паника» с быстрой гибелью поодиночке могла иметь место с менее сплоченной группой при очень слабом руководстве или при очень слабом составе участников. У группы Дятлова по всем признакам и уликам видны организованные действия с элементами спешки в принятии решений и в действиях под сильным давлением стихии.

Тяжелый исход вызвал синдром повышенной опасности. Подходить к палатке они могли опасаться примерно так, как боятся люди подходить к руинам домов, разрушенных землетрясением, - в руины-могилы, из которых удалось спастись, выскочив в последний момент. В оценке характера и опасности лавины дятловцы во многом ошибались, - у них не было времени и возможности для анализа ситуации. Опасность лавины и опасность самого места они оценивали по тяжести нанесенных травм и по остроте ситуации с придавленной палаткой, связанной с риском для жизни. Ряд фактов указывает и на то, что некоторые участники могли находиться в состоянии умопомрачения от удара снега по голове (травмы головы Тибо, Слободина и у других характеризуют силу этого удара). Ряд фактов указывает на крайнюю поспешность действий. Так, Слободин или не смог достать и надеть второй валенок, или потерял один валенок при выходе из завала (если он спал в валенках, что маловероятно).

В создавшейся ситуации Дятлов, наверняка вспомнил о предупреждении Ремпеля об опасности ветра на хребте и в создавшейся ситуации с «тихим ужасом» понял, в какой смертельно опасной ситуации оказалась его группа на открытом ветрам склоне.

Давящими факторами внешней среды были холод и ураганный ветер на открытой части горы в условиях ночи, а также опасность схода нового обвала. При сильных морозе и ветре даже хорошо одетый человек чувствует себя «решетом», которое ветер продувает насквозь. Чего же говорить о группе, одетой только в лыжные костюмы и свитера без тёплых курток? Ураганные порывы ветра продували насквозь, обжигали открытые лица и руки, валили с ног и сдували снег на палатку, уничтожая все результаты попыток её раскопать ногами и руками, которые уже сводило от холода. Все эти условия продиктовали требование срочно уйти в безопасное место, чтобы укрыться от ветра и согреться. И прежде всего – укрыть и спасти раненых товарищей! У группы Дятлова прослеживаются две фазы отхода от палатки: первая – на 15-20 м вниз, и вторая, - роковой отход в лес. Дееспособность группы оказалась подорвана из-за травм, поскольку трое вышли из строя, а остальные должны были им помогать. Эта дееспособность являлась малой и в части возможности раскопать палатку, и в части переноски вещей вниз с учетом помощи раненым на спуске.

Как показывает опыт других аварий, раскапывание вручную засыпанной снегом палатки для извлечения вещей, - занятие весьма неприятное, трудоемкое и медленное. Тем более, на ветру в темноте и теми ограниченными силами 2-3-х участников, которыми они располагали, когда остальные помогали раненым. Инструментов для раскопки не было, вещи оказались придавлены и «мягким снежком», и тяжёлыми обломками «снежной доски», и тканью палатки. По прочности и плотности её куски мало уступают льду, поэтому раскопать руками и вытащить вещи можно было через промежутки между этими обломками, засыпанными сверху и снизу рыхлым снегом. Через дыры в крыше палатки дятловцам удалось достать несколько теплых вещей, - пару курток, меховую безрукавку, 3 валенка и бурки, которые надели на пострадавших, - Тибо, Золотарёва, Дубинину, Слободина. Конечно, следовало достать и всем надеть теплые веши, - куртки, телогрейки, валенки. Но остальные тепло одеваться не стали, не смогли или не успели. Поскольку остальные вещи, придавленные и снегом, и складками ткани палатки, достать было очень трудно, - для этого надо было раскопать палатку, придавленную плотным снега обвала. Быстро сделать это «голыми руками» было невозможно. А вот то, что уже после нескольких минут раскопок голыми руками возник «ступор» ситуации, когда все, кто копал, поняли, что копать уже не могут из-за замерзания рук, - это реальная ситуация. А после отказа конечностей, - что человек может сделать на морозе? Только лечь для «отдыха», заснуть и не проснуться. Руки и ноги были самыми уязвимыми местами для замерзания, - их отказ означал неминуемую гибель от холода. Состояние же защиты рук и ног от холода у всей группы было «просто никаким». В конечном состоянии погибших перчаток и рукавиц не было на руках ни у кого, а в карманах перчатки были только у Тибо. Головные уборы имели только четверо из девяти.

Большая часть группы какое-то время простояла на ветру (видимо, до 10-15 минут), приводя в чувство раненых и надев на них те куртки, бурки и валенки, которые удалось извлечь через снег и дыры в палатке. Дубинина и Золотарёв постепенно пришли в себя и ощутили, что могут идти вниз с поддержкой товарищей. Ситуация требовала для спасения действовать быстро и решительно. Но как? Раскопки затягивались, и в такой ситуации и Дятлов, и участники группы могли не без оснований заключить, что группа быстро погибнет у палатки от холода, если срочно не спустится в лес. Со слов Ремпеля Дятлов и Колмогорова знали, что имели место случаи смерти на хребте от ветра даже людей, одетых по-зимнему и хорошо знавших местные условия жизни в тайге. Но здесь была не «тайга», а защищённость группы одеждой и обувью была неудовлетворительной.

Все поняли, что место опасное, палатку быстро раскопать и восстановить нельзя, и группа должна срочно отступать в безопасное, закрытое от смертельного ветра место. По всем признакам, дятловцы решили спуститься «в тапочках и в носках» с возвратом здоровых участников за вещами, пока группа еще не потеряла дееспособность. Положение могло стать безнадёжным, если трое пострадавших потеряют дееспособность вследствие замерзания, - тогда группа уже не успеет отступить, и раненые быстро погибнут на открытом ветру склоне горы. Ведь бросить своих товарищей дятловцы не могли. Аксельрод сделал сильный акцент на побуждении дятловцев быстрее укрыть, спасти пострадавших от ветра и метели, которое мы тоже считаем одним из определяющих в данной ситуации. Кроме того, более «привычные» условия похода в лесу, с теплом костра, им могли казаться спасением, - естественным выходом в безопасное место. Лес от палатки находился недалеко, - примерно в километре.

Книга целиком

Ещё несколько абзацев хронологии в комментариях (упёрся в ограничение по знакам)...