Красная кнопка нажата, и сотни ракет устремляются к своим целям. Каждая несет несколько боеголовок огромной мощности. Ракеты нацелены на города, важные объекты, взаимный обмен ядерными ударами уничтожает обоих противников, а заодно и всю планету. Наступает ядерная зима и вообще полный апокалипсис. А тем временем в прорыв по Фульдскому коридору устремляются танки и мотопехота на БМП, чтобы… Чтобы что? Ведь только что случился апокалипсис, какие танки, ты что, бредишь? Всё тут не совсем так просто. Давайте разбираться.
Вообще, люди себе своеобразным способом представляют ядерную войну. Конечно, это штука ужасная, но важно отметить одну особенность. Во второй половине 20-го века был создан огромный пласт тактического ядерного оружия и техники, способной действовать в условиях его применения. Взаимное гарантированное уничтожение – это классно, конечно, но с ним есть некоторые нюансы.
Учения по отработке использования ядерного оружия в интересах сухопутных войск проводились и в СССР, и в США
Во-первых, достижение такого уровня развития стратегических ядерных вооружений, чтобы вот прям надежно и быстро решить стратегические задачи только ими, это дело долгих лет и огромных расходов. Разница в уровне между 60-ми и 80-ми годами просто колоссальная. Требовалось разработать новые конструкции баллистических ракет, подводных лодок, ракет, запускаемых с лодок, и так далее. Первая межконтинентальная баллистическая ракета в СССР появилась только в 1959-м году, и она была очень далека от совершенства. Вооружение подводных лодок в те времена тоже оставляло желать много лучшего: их было мало, использование было возможно с кучей ограничений, и так далее. Шутка ли, во время Карибского кризиса 1962-го года советские лодки, действовавшие в том районе, в качестве ядерного вооружения имели … ядерные торпеды. Оружие страшное, но для поражения стратегических целей на территории страны подходит не очень. В США положение с вооружениями было получше, в первую очередь по авиационной и ракетной составляющей, но тоже не идеально.
Поэтому полагаться только лишь на стратегическое оружие в 50-х и 60-х годах было бы не просто странно, а даже безответственно. Следовательно, важную роль играла сухопутная армия. Она должна была нанести свой удар, чтобы добиться решения стратегических задач. Каких задач? Советскому Союзу нужно было обеспечить свою безопасность в случае нападения стран НАТО. А это можно было сделать, отодвинув границы от своей территории. Могучим катком пройтись по Европе и выйти к Ла-Маншу до того, как страны НАТО мобилизуют свои армии, и до того, как США сможет из-за моря привести подкрепление. Высаживаться в условиях, когда берег контролирует армия СССР и стран ОВД, – это очень непростая задача. Ну и, разумеется, такой захват убирает «наземный авианосец» – аэродромы стран НАТО, с которых могли бы летать самолеты, несущие атомные бомбы на нашу страну. Действия подводных лодок по препятствованию ядерным ударам с моря тоже облегчаются за счет сокращения количества действующих в Европе морских баз противника.
Но продвижение должно быть очень быстрым, своеобразный «Блицкриг». Иначе просто не успеть выполнить стратегическую задачу до того, как страны НАТО опомнятся. А чтобы задачи эти решались быстрее, можно снабдить армию оружием разрушительной мощи – ядерным. Тем более, что средства доставки на 20 – 50 – 100 – 200 и даже 500 км далеко не такие сложные, как межконтинентальные ракеты. Для стран НАТО это тоже было актуально, только наоборот – кто-то должен был бороться с «ордами с Востока», и без своего тактического ядерного оружия это было делать непросто.
Ранние подводные ракетоносцы были совсем не похожи на современные
А во-вторых, когда в последующие десятилетия средства доставки стратегических ядерных вооружений заметно улучшились, а количества этих вооружений стало достаточно для реального гарантированного уничтожения друг друга, тут уже было впору задуматься о некоем ограничении конфликта. Вместо того, чтобы уничтожать друг друга и всю планету, можно было устроить заварушку чуть локальнее, с использованием тактических средств и сухопутных войск, – глядишь, и не разорвет Землю-матушку на куски.
Эти факторы и привели к развитию особенной тактики действий наземных сил, кардинально отличающейся от «классической». О ней мы и поговорим.
Ладно, с тем, что ядерная война может происходить не только в формате полного уничтожения, мы разобрались. Но тогда как же она происходит? В целом, если смотреть глобально, то в общих чертах всё как обычно – происходит наступление с целью выйти к прибрежным зонам Западной Европы, захватить морские базы, порты, лишить противника самой возможности использовать Европу как плацдарм для нанесения ударов по СССР. Но на этом в основном все сходства и заканчиваются.
Оперативный уровень действий в новых условиях имеет значительные отличия. Во многих вещах привычный способ ведения войны выворачивается наизнанку. И виной этому три фактора.
1. Требуется максимально быстрое движение вперед. По некоторым данным, имелось мнение о необходимости продвижения с темпом до 100 км в сутки. Это колоссальный темп, но только так можно достичь атлантического побережья Европы до того, как противник успеет отреагировать.
2. Противник обладает ядерным оружием и надежными средствами его доставки. А значит любая концентрация сил или недостаточно быстрое движение приведет к успешному применению этого оружия против наших войск.
3. Советская армия обладает ядерным оружием. А значит для взлома обороны не требуется колоссальной концентрации сил на узком участке. Оборона взламывается массированным ядерным ударом, и в имеющийся разрыв устремляются бронетанковые силы – танки и мотопехота на полностью закрытых боевых машинах, защищенных от действия ОМП (оружия массового поражения).
Новые условия приводят к тому, что привычные ранее концентрация сил, накопление ресурсов в близости к фронту, организация крупных логистических узлов – всё это для новой войны не подходит. Сконцентрировал силы – получил ядерный удар – попрощайся с этими силами. Утрирую, конечно, но после серьезного ядерного удара (а это может быть неединичный боеприпас) боеспособность попавшей под него дивизии будет плачевной. Накопил ресурсы – получил в них ядерный удар. Организовал крупный стационарный узел снабжения – и туда ядерный удар. Мосты, аэродромы, штабы и командные пункты, да что угодно важное, – всё представляет из себя цель для ядерного удара.
Ядерные ОТРК (оперативно-тактические ракетные комплексы), тактические ракеты, ядерные бомбы для тактической авиации, ядерные снаряды для артиллерии, в том числе вполне рядовых калибров (152-мм), ядерные фугасы (мины) и даже ядерный снаряд для безоткатного орудия дальностью стрельбы в 2 км! Мощность таких средств может измеряться в тоннах, а может – в десятках килотонн. Постепенно армии обзавелись ядерными зарядами даже для относительно низового уровня командования – чисто технически ядерные снаряды существуют и для дивизионной артиллерии. Та же ядерная артиллерия технически может применяться для ударов в интересах полков, а то и вообще для контрбатарейной борьбы – успешно всади 1 кт снаряд в районе позиций артиллерии противника, поди сразу замолчит. Эти средства начали получать широкое развитие в 60-х и 70-х годах.
И вся эта радость есть не только у Советской армии, но и у стран НАТО. А значит удару будут подвержены и наши порядки. Что делать? Децентрализация, деконцентрация и постоянное движение. Не создавать компактных ударных кулаков, не концентрировать силы и не останавливаться. Оборона сносится ядерным ударом, причем это можно сделать сразу в нескольких местах, мощность позволяет обходиться без концентрации большого количества средств в одном месте. Войсковые объединения (корпуса, армии) устремляются в глубину построения противника сразу на нескольких направлениях и на широком фронте, в относительно разряженных боевых порядках. Командные пункты должны менять свое местоположение. Желательно сделать их защищенными, в этом поможет специальная штабная и связная бронетехника, имеющая защиту от ОМП. Задержался на одном месте надолго – получил ядерный удар, обезглавливающий управление.
Снабжение частей должно следовать на колесах за наступающими подразделениями, а это значит соединениям нужно придать больше транспорта. Тылы фронта будут располагаться на расстоянии не менее 100 км, раздельно, и регулярно менять позиции, чтобы избежать удара. При этом важно увеличить автономность боевых частей – эту задачу как раз решают так нелюбимые диванными аналитиками баки-стеллажи (для хранения топлива и снарядов вместе) и немеханизированные укладки. Да, в бою из этих укладок заряжать едва ли получится, и сидеть в окружении кучи топлива и снарядов не особо приятно, но еще менее приятно оказаться в глубине обороны противника без снарядов и топлива. Даже в обычном сражении подтянуть снабжение не так-то просто, а если еще и ядерное оружие применяется, то с этим может быть существенная проблема. Поэтому важно как можно больше всего иметь с собой.
Переправа среднего танка Т-54 на двух соединенных ГСП (гусеничный самоходный паром)
Не менее важным будет и обеспечение частей переправочными средствами. Любые мосты – это цель для ядерного удара, да они к тому же могут быть заминированы противником заранее, в том числе ядерными зарядами (включая местность вокруг), с целью уничтожить скопившиеся возле них для переправы части. Поэтому колоссальной важностью обладает обеспечение подразделений плавающей бронетехникой и самоходными переправочными средствами. Плавающие БТР, БМП, БРМ (машины разведки), машины обеспечения (например, ремонтно-эвакуационные машины), а в 70-х также и плавающая артиллерия (122-мм Гвоздика) и ЗРК (Стрела) – всё это безумно важно в ядерном конфликте. Для переправы тяжелой техники с передовыми подразделениями идут ГСП (самоходные паромы), которые могут переправлять танки весом в 50 т. Очень важны мощные и защищенные инженерные машины разграждения – после множественных ударов могут образоваться завалы на пути наступающих частей.
Колоссальное значение имеет и служба РХБЗ (Радиационной, Химической и Биологической Защиты). Именно ее разведка будет оценивать обстановку после нанесения удара, как своего, так и неприятеля, выявлять границы зон радиационного загрязнения, в том числе и полос сплошного радиационного заграждения, выставляемых противниками с целью затруднения движения и снабжения войск. Их боевые машины должны быть бронированы, защищены от радиации и проникновения пыли, обладать высокой проходимостью и возможностью плавать, иметь надежные средства связи.
Всё это, и многое другое, позволяет наступать в постоянном движении, чтобы достигать высоких темпов наступления и избегать поражения ядерными ударами. При этом требуется постоянное перемещение (в разумных пределах, конечно же), в том числе и на тактическом уровне. Ведь столкновение с противником далеко не всегда требует применения ядерного оружия, которое, к тому же, не бесконечно. Войска должны уметь справляться со слабым и средним сопротивлением сами. Однако, как только наши войска вступают в бой, противник сразу же узнает об их местонахождении, и они могут попасть под ядерный удар. Это выражение (ядерный удар) будет в ходе статьи повторяться еще много раз, но что поделать, если суть боевых действий с применением ОМП во многом строится именно на этом средстве.
Танки и БМП действуют совместно
Для того, чтобы не попасть под ядерный удар или уменьшить его последствия, атака должна проводиться на скорости. Одними из важнейших средств, обеспечивающих возможность такого применения, будут стабилизаторы вооружений и полностью бронированные боевые машины пехоты высокой проходимости (БМП, в меньшей степени БТР). Стабилизаторы вооружений позволяют эффективно вести стрельбу из орудий и пулеметов, даже при движении практически с маршевой скоростью. По некоторым данным, стабилизаторы, установленные на танках Т-54Б, обеспечивали более 80 – 90% попаданий при стрельбе в мишени на скорости 18 км/ч (маршевая скорость колонны танков – 20 км/ч), а с дальности до 1500 м по цели типа «танк» – до 60%. Полностью бронированные боевые машины пехоты высокой проходимости, такие как БМП-1, в меньшей степени БТР-60ПА и ПБ, обеспечивают мотострелкам возможность не отстать от наступающих танков и преодолеть зону огня противника под броней боевых машин, без спешивания, при необходимости ведя огонь через бойницы в бортах бронекорпуса. Гусеничное шасси БМП и многоосное колесное шасси БТР-60 с регулировкой давления в шинах позволяет мотопехоте неотступно следовать за танками в бою, вне дорог и преодолевать окопы и рвы. А полностью закрытый бронекорпус вместе с противоатомной защитой дает возможность мотострелкам вообще выжить в этом радиоактивном аду и не выбыть из строя до выполнения задачи.
С целью защиты от поражающих факторов ядерного взрыва, и в меньшей степени от прочего оружия массового поражения, на танках, БТР, БМП и некоторой другой технике применялась защита от ОМП. Танки сами по себе за счет толстой брони относительно неплохо защищают экипаж от ударной волны и гамма-излучения (не говоря уж про альфа- и бета-), но одного этого недостаточно. Одним из важных и крайне опасных факторов является радиоактивная пыль и пепел, образующиеся при взрыве и поднимаемые в воздух при движении техники и использовании вооружений, да и просто от ветра. Попадая на кожу, одежду, а еще хуже – в организм человека, эта пыль вызывает лучевую болезнь за счет излучения в бета- и гамма-спектре, а внутри организма и альфа-спектр опасен. Поэтому бронетехника, защищенная от ОМП, должна быть полностью бронированная (так у БТР появились крыши), герметизированная и иметь фильтро-вентиляционную установку (ФВУ) для предотвращения попадания пыли через вентиляцию. Такая ФВУ создает избыточное давление внутри машины, которое не дает пыли проникать внутрь, если имеется негерметичность (например, если открыта бойница или лючок автоматического выброса гильз). Еще одним важным фактором является нейтронное излучение. Особенность его в том, что оно может проникать за броню (гамма-излучение-то броней более-менее ослабляется) и поражать экипаж, а помимо этого еще и создает наведенную радиоактивность - броня начинает фонить, в том числе внутрь танка. Защитой от него служит специальный подбой и надбой, который также может защищать от гамма-излучения в местах, где толщины брони недостаточно.
Одни из первых закрытых БТР-60 - еще без башни
При этом особенной важностью становится борьба с бронецелями, так как танки, БТР и БМП противника тоже обладают броней и защитой от ОМП, а, следовательно, могут действовать в условиях применения ядерного оружия, если, конечно, удар не пришелся прямо в непосредственной близости от них (в нескольких сотнях метров). Поэтому, как я думаю, на БМП-1 большое внимание уделено именно противотанковой стороне вооружения в ущерб противопехотной – ее 73-мм орудие поначалу даже не имело осколочного снаряда, только кумулятивный.
Хорошо, мы разобрались с тем, зачем и почему происходят атомные сражения, и как ним готовятся. Давайте теперь посмотрим, как они происходят.
Поражение ядерными ударами выявленных заранее стратегических целей. Это и крупные города, как политические, административные, логистические центры, центры связи и морские базы. Это и позиции ядерных сил противника, в том числе авиационные и силы флота.
Ядерными ударами полностью уничтожается оборона на нескольких участках. Одновременно с этим наносятся ядерные удары и удары «обычным» вооружением в глубину с целью поражения командных пунктов, выявленных логистических центров, мест дислокации и расположения войск, поражаются аэродромы. Особенно важно своевременно выявлять и поражать средства нанесения ядерных ударов сухопутных войск противника: ракетные и артиллерийские установки. Это делается в том числе силами групп специального назначения, в задачи которых входит поиск, уничтожение или захват таких средств противника, а также командных пунктов. Для заброски таких групп применяются вертолеты, как один из вариантов. Для препятствия маневру противника создаются полосы сплошного радиационного заграждения. Одновременно наносится 3-5 ударов по фронту силами 2-3 танковых дивизий каждый, и создается угроза высадки морского или воздушного десанта. Фронт наступления одной армии не менее 100 – 150 км, а то и больше. Задачи дня ставятся на дальность до 100 км, а ближайшие задачи – на дальность действия тактического ядерного вооружения: 25 – 30 км для периода 60-х годов.
В авангарде (не в тактическом значении) движутся полностью бронированные подразделения: танки и мотопехота на БТР (БМП), разведка и части обеспечения, имеющие транспорт высокой проходимости и защищенные от ОМП. В 70-х годах к этому можно добавить самоходную артиллерию – она тоже обзавелась полностью закрытыми защищенными боевыми машинами. Наступление проводится рассеянными порядками на максимально возможной скорости для избежания больших потерь от ядерных ударов. Войска противника, перенесшие первый удар, должны быть разделены, отброшены, блокированы зонами радиоактивного заражения и уничтожены ядерным ударом, ударом авиации, а в некоторых случаях и флота.
Один из ранних носителей тактического ядерного оружия - бомбардировщик Ил-28
Для действий на максимальную глубину, как я и писал, необходимо обеспечить высокую автономность боевых машин за счет большого запаса возимого топлива и боеприпасов. Однако, действия без снабжения невозможны, поэтому важной задачей частей РХБЗ будет разведка и дозиметрический контроль зон заражения после нанесения ядерных ударов, определение границ этих зон, разрывов в полосах радиационного заграждения, выставленных противником, а при необходимости и обеззараживание местности. Это нужно для скорейшего подтягивания тылов, действующих на автомобилях. Чтобы автомобили снабжения могли проехать, нужно установить для них маршрут по местности, радиационный фон и состояние путей на которой позволят действовать незащищенным машинам с ограниченной проходимостью. Еще одной важной задачей РХБЗ будет дезактивация боевой техники и личного состава. Так боевые подразделения смогут дольше сохранять боеспособность.
Очень важно производить своевременную смену наступающих подразделений. Танковая дивизия потребует смены по ротации примерно через 3-4 дня, мотострелковая – через два дня. Смененные подразделения должны при этом быстро восстановить беспособность – за примерно те же 3-4 дня. Подвод новых сил должен осуществляться как можно более рассредоточено, по максимально возможному числу путей, на максимально возможной скорости и в полной боевой готовности, уже примерно с глубины 200 км, во избежание ядерных ударов противника.
С тактической точки зрения отличий, на самом деле, чуть меньше. Да, большее внимание уделяется движению, безостановочному (в разумных пределах), и важнее становится рассредоточение, но в целом более-менее сохраняется старая тактика. Действия бронегрупп из танков, мотопехоты на БМП (БТР), самоходной артиллерии, разведки и саперов на боевых машинах в принципе рассчитаны на подвижные действия, маневр, подавление массой огня. Это все те же действия в построениях «танки – впереди, мотопехота на БТР за ними», прорыв слабой обороны без спешивания или обходной маневр группы в случае сильного сопротивления. Однако теперь увеличилась подвижность как в атаке, так и в маневре, и в меньшей степени осуществляется тактическая связь со вторыми эшелонами (в сравнении с периодом ВМВ). Наступающие эшелоны теперь более едины в своем оснащении, и передовые подразделения меньше являются иголкой для нитки небронированных боевых средств.
Рост удельных мощностей техники бронегрупп в сравнении с ВМВ (16 л.с./т у Т-55 против 12 – 13,5 л.с./т у Pz.IV и Пантеры, более 20 л.с./т у БМП-1 и более 15л.с./т у БТР-60ПБ против 12 л.с./т у среднего БТР Sd.Kfz 251) привел к увеличению темпов их движения в бою, а использование полностью гусеничного шасси БМП увеличило прочность и проходимость шасси при проезде вне дорог, в особенности по полю боя. Наличие стабилизаторов вооружения у танков позволило им вести эффективный огонь в движении там, где раньше обязательно требовалась остановка. Резкое повышение возможностей частей по преодолению водных преград сделало маневр еще более эффективным.
Один из самых компактных вариантов тактического ядерного оружия - Davy Crockett
При этом, стоит еще раз упомянуть о том, насколько в условиях применения ОМП важной становится борьба с бронетехникой противника, в первую очередь с его танками. Танки являются наиболее устойчивыми к поражающим факторам ядерного взрыва, так как они (и экипажи внутри них) устойчивы и к ударной волне, и к гамма-излучению, и к радиоактивной пыли, и к нейтронному излучению, при этом еще и проходимость танков позволяет передвигаться на местности, захламленной после применения мощных боеприпасов, а мощное вооружение позволяет им поражать наши танки и БМП (БТР). Всё это позволяет танкам противника даже в условиях применения нашей стороной ядерных ударов остаться боеспособными, совершить марш и попытаться нанести удар по нашим наступающим частям или задержать их мобильной обороной.
Поэтому не стоит, как некоторые любят, насмехаться над некоторой тенденцией большей «противотанковости» техники второй половины 20-го века. И для нашей стороны была велика угроза противодействия танков противника, а для НАТО тем более именно советские танки были тем тараном, который продвигался бы вперед в глубину их обороны. Совершенно логично, что обе стороны уделяли больше внимание противодействию танкам друг друга, что выразилось в вооружении БМП, во внимании к РПГ и ПТРК, в разработке новых типов снарядов и орудий танков. В условиях, когда под действием нереально мощных поражающих факторов ядерного взрыва, типа ударной волны и радиации, всё, что не за броней, быстро или медленно превращается в ничто либо умирает в ужасающих мучениях, логично, что в первую очередь угрозой будет то, что от этих факторов защищено и сохраняет боеспособность.
Еще одним средством борьбы с бронетехникой противника будут боевые вертолеты, вооруженные ПТУР. Они могут заниматься как свободной охотой, самостоятельно осуществляя поиск и уничтожение бронетехники противника, так и служить высокоподвижным противотанковым резервом, который можно быстро выбросить на угрожаемое направление. Мобильные ЗРК в те времена еще не были так развиты, как в современности, и такие способы применения вертолетов вполне могли себя оправдать. Вертолеты могут оснащаться системами очистки воздуха и создания в кабине избыточного давления для препятствия проникновению радиоактивной пыли при полетах над зараженной местностью.
Но зачем в таких условиях вообще нужна пехота, спросите вы? Ведь везде радиация, страх и ужас. Всё дело в том, что радиация не везде. Во-первых, нет такого количества средств, чтобы поразить вообще все места на театре военных действий, да это и не нужно. Поэтому и радиация будет не везде, и применить ядерные средства можно не всегда, как минимум не всегда это можно сделать быстро, и не везде это будет оправдано. А значит порой придется решать вполне типичные войсковые задачи танками, артиллерией и мотопехотой. Помимо этого, рано или поздно оборона будет преодолена, армия противника уничтожена, и темпы применения ядерного оружия ослабнут. Тут-то и возрастет ценность пехоты, доставленной в эту фазу сражения под броней боевых машин. Пехота будет занимать местность, зачищать ее, контролировать и в целом выполнять свои обычные функции. Поэтому без пехоты никак.
Что же в итоге? Введение одного нового фактора в общевойсковые сражения практически полностью изменило характер этих сражений в первую очередь на оперативном, но в заметной степени и на тактическом уровне. Потребовалось ввести новое оснащение техники, изменить ее конструкцию и философию применения, разработать новую тактику и перестроить концепцию применения армии. Из концентрированных массированных ударов сухопутных войск концепция перешла в высокоподвижные рассредоточенные действия на широком фронте с использованием сил особой мощности. Важно помнить, что это всё делалось не из людоедских побуждений, не для убийства как можно большего количества людей и не для разрушения городов. Задачей было обеспечить безопасность своей Родины, пусть и пришлось бы для этого превратить часть Европы в радиоактивный пепел. И слава Богу, что это ни разу не довелось применить на практике.
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения.
Подробный список пришедших нам донатов вот тут.
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!
