Увещеваниями и страшными лицами убедил я продавца мой велосипед никому не продавать, а для уверенности сфотографировал и его, и транспортное средство.
В отделении полиции к моему вопросу отнеслись с пониманием, всего лишь один раз (для порядку или по привычке) попытавшись отправить меня в другое ОП. Выделили мне дежурного майора, который сочно матерясь (для порядку или по привычке) помчал со мной на личном автомобиле в тот самый ломбард.
На месте были проведены воспитательные беседы с продавцом, который никак не хотел верить, что это мой велосипед, требовал документы на него или номер рамы (а откуда мне знать, у меня только фотографий этого велосипеда вагон разной степени свежести). Скупщик очень переживал, что я и сам преступник, и что я так, наверняка, хожу по разным ломбардам и тыкаю пальцем в разные велосипеды, а потом отжимаю их с помощью полицейских.
Но майор оказался тертым, упорно матерился, аргументировал, что на велосипеде есть зеленый держатель бутылки и что он непременно посадит в турьму меня, если я и впрямь мошенник.
Однако работник скупочного пункта понимал, что правда на нашей стороне и прям с порога сообщил стражу порядка, что вот, мол, гражданин начальник, я вам уже и ксерокопию паспорта сдавшей лисапед женщины приготовил, и даже видео вам с камеры наблюдения нарезал, смонтировал и наложил на видео романтическую песню.
Потом мы снова были в участке, заполняли бумаги. Тем временем майор выкладывал фото и видео с преступниками в главных ролях в специальную группу в Вацап. А потом мы снова поехали в ломбард, но уже со следователем, который произвел подробную опись помещения и изъял велосипед, присвоив ему гордое имя "Вещдок".
Знаете, это интересное ощущение - ехать в отделение полиции на вещдоке. Еще утром он был моим велосипедом, поскрипывал кое-где, были немного не в порядке тормоза. Но теперь, уже почти под покровом ночи, я мчался на Вещдоке! Совсем другой коленкор. Чувствуешь себя сопричастным к великому делу восстановления справедливости.
В общем, мой велосипед, обретший имя, как легендарный меч древнего героя, теперь временно поселился в отделении полиции рядом с кабинетом майора.
Возбуждается уголовное дело, я жду звонка от следователя.
И во сне сегодня уже видел, как над преступниками нависло грозное орудие возмездия, а слепая Фемида, задорно хохоча, катается кругами на черном велосипеде B-Twin Rockrider по имени Вещдок...
...
Маленький шаг для Реутовского отделения полиции и огромный шаг для меня. Вчера вечером позвонил следователь и пригласил в то самое отделение, чтобы признать меня потерпевшим и вернуть велосипед. С одной стороны, звучит неприятно: "признать потерпевшим". Бабушка моя выражение использует: "кричит, как потерпевший". Могли бы и более благородную формулировку применить, типа "столкнувшимся с преступным деянием" или даже "познавшим всю глубину падения социума". А с другой, хоть ежом одноногим меня признавайте, только верните транспорт, успевший стать настоящим другом и товарищем.
Так что бодро и с улыбкой на лице, выпив утренний кофе, пошел я в отделение полиции признаваться потерпевшим. Прихожу, с порога заявляю дежурному, мол, утра вам доброго, пустите меня признаться потерпевшим и забрать велосипед. А он с лукавым прищуром отвечает: погуляйте еще 20 минут, все совещаются. Ну, думаю, наверное, совещаются, как мне лучше велосипед выдать - глаза мне завязать, в кабинет проводить, а там стоит Вещдок, блестит весь или прям во двор выкатить и торжественно вручить.
Ладно, пусть они совещаются, а я пойду гулять. Вприпрыжку, с мороженкой и воздушным шариком гулять, день-то праздничный, хоть и пасмурный.
Выгуляв положенное время, поднимаюсь я в нужный кабинет, а сам уже мандражирую от предвкушения. И вот он - стоит передо мной во всей красе (хоть и без банта и не блестит) - Вещдок!
Сразу мне его, конечно, следователь не выдал. Сначала, как положено, ввели меня в курс дела. Мол, гражданку, сдавшую мой лисапед в ломбард, нашли, оказалась она (удивительно) марафетчицей. Подельника ее (человека многократно судимого за хищение разных предметов велосипедного и не очень свойства), напротив, не нашли. Гражданка вину признала, рассказала (вот тут без слез не могу, простите), как они хладнокровно перекусили трос, которым был привязан тогда мой еще безымянный транспорт, как своими многогрешными руками повезли они его в ломбард и как вероломно обманули они приемщика, поведав грустную историю о травме многогрешной ноги, которая не давала наслаждаться ежедневными поездками и ветром в лицо.
С нескрываемым волнением я всё выслушал. Смог.
И тут настало время удивляться. Мы приступили к процедуре теоретического опознания. Процедура необычная. Я бы ее рекомендовал людям, которые страдают от недостатка фантазии.
Следователь спрашивает:
- Какие ты, Артём, знаешь марки велосипедов?
- Ну, говорю, Стелс, Мерида, Аист, Школьник там...
- Хорошо. А теперь представь, что у нас тут черный Стелс. Как бы ты отличил свой велосипед?
Ну тут я всё припомнил: и про держатель бутылки зеленый, и про колесо поменяное, и про подножку с пружинкой красной. Ощущал себя Земфирой, которая заунывно исполняет песню про то, что помнит все твои трещинки.
Следователь все досконально фиксировал, а потом дал мне на подпись документ, в котором указывалось, что я, такой-то, в рамках процедуры опознания, безошибочно отличил свой черный велосипед от другого черного велосипеда марки Стелс и за это я получаю суперприз - ну, угадаете? - черный велосипед!
А потом я подписал бумаги о том, что дальнейшая судьба преступников мне безразлична, что в отделение я больше в рамках этого дела ни ногой, еще пару бумаг, пожал руку служителю Фемиды и был таков.
Вещдок, конечно, заметно осунулся, стал неразговорчив. Видно было, что стоять неделю без дела - не в его вкусе.
Я отрегулировал сиденье, настроил тормоза, за какой-то надобностью сбитые преступниками и поехал домой.
А резина Вещдока тихонько шелестела по асфальту: "Гражданин, предъявите регистрацию...".
