Глядя на длинный перечень запретов, понимаешь, что следующие выборы в ГосДуму со 100% результатом выиграет любая партия, пообещавшая отменить все, что было запрещено и разблокировать все, что было заблокировано. Если пообещают упразднить РКН и посыпать землю солью, то итоговый процент поднимется до 146.
ВСУ планировали совершить теракт, нанеся ракетный удар по площадке, где должен был выступать SHAMAN. Об этом сообщила Екатерина Мизулина в своём Telegram-канале. «Уже по приезде в город мы с Ярославом узнали, что киевские террористы планируют ракетный удар по месту проведения концерта», — сказала Мизулина.
Она отметила, что площадка была оцеплена и зрителей не пускали, а затем информация о возможном теракте подтвердилась.
«Была объявлена ракетная опасность, ВСУ планировали ударить по площадке в момент исполнения на сцене гимна России», — подчеркнула жена исполнителя.
Мизулина заявила, что на оба концерта были распроданы все билеты, что означало более двух тысяч потенциальных зрителей.
Очень прошу Прокуратуру и Следственный Комитет провести расследование в отношении возможной монополии интернета в новостройках ГК Самолет, а также расследовать работу ФАС.
Президент ясно дал понять, что не одобряет монополий интернета и они незаконны (см закон выше).
ФАС платят, чтоб монополии выявлять.
Тогда отчего у ФАС нулевая эффективность по отзывам ОЧЕНЬ большого количества людей, в тч дольщиков ГК Самолет?
Разбудите Буренину с Акиньшиной, они в танке. Мы как не могли получить МГТС и прочих провайдеров в дома, так и не можем. Прокуратура и Следственный Комитет, помогите, пожалуйста, реализовать на местах волю Президента.
Почему нас в жк Новое Внуково продолжают дурить со сборами подписей и с ОСС для подключения МГТС? Почему обращение в ФАС не помогло завести новых операторов в жк? Давайте менять тогда главу ФАС за некомпетентность - 6 месяцев монополию ищут и игнорят меня.
Итог работы Прокуратуры и Следственного Комитета должен быть таким:
В квартирах каждого дома ГК Самолет должен появиться интернет от МГТС, Билайна, Акадо, Теле2, Ростелекома и прочих. 5-6 операторов на выбор у каждой квартиры! Если "по бумагам" все законно, но выбора интернета все равно нет в кв, то вы не выполнили работу!
Я предлагаю Прокуратуре и Следственному Комитету:
1️⃣ почитать в интернете отзывы о к Новое Внуково (яндекс, карты 2гис и т.д.) - пишут об интернет монополисте с ужасающим качеством и неадекватными ценами
А также о жк Остафьево и прочих новостройках ГК Самолет, тк там ситуация аналогичная: тоже прочитаете о единственном доступном провайдере.
2️⃣ почитать в интернете отзывы о ТелекомЦентре и Домру - пишут, что интернет ужасен и единственная причина оплачивать их интернет - монополия и отсутствие альтернатив
3️⃣ запросить у Роскомнадзора список лицензированных на обслуживание территории, включающей жк Новое Внуково, операторов домашнего интернета.
4️⃣ запросить договоры на оплату интернета жителями с разбивкой по номерам домов. Вы увидите :
2023 - 2025 один ТелекомЦентр
В 2025 Домру выкупил ТелекомЦентр => с момента слияния вы будете видеть в жк Новое Внуково только контракты с Домру.
С осени 2025 увидите второго возможного монополиста в нашем жк - Уфанет: его единственного подключают в дома третьей и четвертой очереди строительства.
Я просила не создать 2х монополистов, меж которыми поделены дома. А привести в жк Новое Внуково МГТС, Теле2, Акадо, Билайн и прочих основных ростелекомов.
То есть сейчас дома просто поделили между двумя монополистами:
1 и 2 очереди жк жк монопольно обслуживает Домру,
3 и 4 очереди монопольно обслуживает Уфанет.
В каждом доме по-прежнему единственный оператор интернета второго-третьего-четвертого на выбор не подключить.
ФАС молчит и игнорит.
5️⃣ допросить генерального директора ГК Самолет Анну Акиньшину, генерального директора УК Самолет Сервис Козленко и управляющую УК в жк Новое Внуково Буренину Юлию (это ее документ ниже):
Видно, что УК, владелец канализации интернета и ресурсоснабжающие организации (электричество) могут легко препятствовать подключению новых операторов интернета. Прошу Прокуратуру, Следственный Комитет и Аппарат Президента попасть к нам стороннему интернету
Почему вместо объявления конкурса на подключение операторов домашнего интернета в Новом Внуково (как и должно быть), УК заявляет, что единственный способ получить в жк новых операторов интернета - собрать подписи и провести ОСС, где большинством подписей пригласить МГТС?
У нас Буренина с Акиньшиной стали главнее Президента что ли? Есть закон и он говорит четко: никаких ОСС для подключения новых операторов в дома. Почему в Новом Внуково руководство болт кладет на закон и позицию высшего руководства страны? И ФАС туда же?
В какой норме закона сейчас прописано, что новые операторы в дома подключаются по результатам ОСС? Разъясните, пожалуйста, руководству ГК Самолет (Акиньшиной, Бурениной, Козленко), что закон действует и на их тоже.
Я вижу, что ГК Самолет давно потерял берега, и что это их намеренная последовательная позиция - игнорировать все законы и нормы РФ: строят шумно ночами, в стенах домов у них вместо бетона пакеты с мусором, щели на улицу, через которые видно внешний мир, вечные аварии и заливы и т.д. ОСС требуют, хотя Президент его отменил.
Установите, пожалуйста, запрет выезда из страны для руководства ГК Самолет и допросите, пожалуйста, все руководство ГК Самолет, включая Буренину,
почему они до сих пор навязывают дольщикам механизм ОСС и сбор подписей для запуска в жк новых операторов интернета?
почему не тендер?
тендер на подключение новых операторов вообще объявлялся когда-либо в данном жк?
когда?
кто выиграл?
В каких отношениях ТелекомЦентр (с осени 2025 Домру), известный его ужасающим качеством интернета, и руководство ГК Самолет?
Что мотивирует Самолет предоставлять дольщикам самый худший по качеству интернет?
Почему из 147 компаний домашнего интернета ГК Самолет упорно годами выбирает в свои новостройки оператора с рейтингом "1" и такими отзывами:
В чем интерес вносить в проектные декларации данное Г вместо адекватного и надежного МГТС, например? Ведь во всех новостройках Самолета эта дрянь. Очередная завязанная на губернатора Мособласти и его друзей компания что ли?
Проектная декларация по моему дому. Выясните, пож-та, чья это компания ТелкомЦ, уж не начальнику ли ФАС? Сотни отзывов про "качество дно, монополист, выбора нет". Чаты нашпигованы сообщениями "нет другого оператора в жк", "уйдем от него сразу", "он за грех
Сопоставьте все это со смыслом закона, внятной позицией Президента по интернету и тем, насколько это соответствует поставленной перед вами задачи от Президента "устранить монополии".
Мы 2,5 года собираем эти подписи, но что-то все время срывается!
Россияне не должны годами мучительно бороться за интернет, сколько можно нас принуждать! Когда за ФАС установите контроль и научите их работать по KPI, а не для галочки?
6️⃣ опросить свидетелей, т.е. дольщиков: как им качество домашнего интернета, кем пользуются, почему, какие операторы есть еще.
7️⃣ почитать чаты жк. Не ограничивайтесь чатом жк Новое Внуково, читайте все чаты новостроек Самолета. Годами людей монополией своей мучают.
В стране кто-то может помочь Президенту продумать полный цикл правового реагирования на монополию? Или ему надо все вообще самому контролировать?
Не давать допуск в единственную канализацию интернета = монополия. И пофиг, как это юридически называется и объясняется.
Не давать электричество никому, кроме 1 оператора интернета на дом = монополия.
Не пускать "рушить плитку для прокладки новых канализаций под интернет" = монополия. Ее удержание через объяснение "почему не пустим новых операторов".
Завышать плату за пользование единственной трассой интернета в жк = монополия.
А теперь про ФАС прицельно:
Вот письмо от меня в ФАС с запросом проверить монополию интернета в новостройках ГК Самолет.
Также в письме приложены были фото с подтверждениями, где многие люди писали "в жк один оператор", "ТелекомЦентр монопольно предоставляет интернет, никого не впуская в дома, где он установлен" и т.д.
А вот письма от ФАС, подтверждающие, что мое обращение зарегистрировано.
"в случае признаков нарушения антимонопольного законодательства" обещали принять меры. С середины лета мер не приняли. И то верно, год принятия мер мне не называли, может, 2039 имели в виду.
По закону ФАС обязана ознакомить меня с результатами проведенной по моему обращению проверки.
Не ознакомила. Проверки не было? Как это понимать мне?
Я направила повторное письмо с требованием предоставить результаты проверки со ссылкой на законодательство, но ФАС игнорит с 17.11.25.
1/4
Письмо проигнорировано. Вся беседа остановилась на присвоении номера моему обращению и на обещании разобраться в ситуации (выше). Похоже, ни в чем не разбирались или в кого-то важного уперлись, потому что ФАС просто растворилась дальше.
Соседи по жк говорят, что они также неоднократно обращались в ФАС по вопросу монополии интернета с 2023 года от ТелекомЦентра с тем же 0 эффектом.
Открывает интернет и читаем отзывы про жк Новое Внуково, видим везде, что в жк монополия интернета (не могу приложить, лимит 20 фото в статье, но вы сами можете найти в гугле).
Открываем интернет и читаем отзывы про ТелекомЦентр - Домру:
1/6
На всех отзовиках, картах одно и то же: "интернет днище у этой компании", "выживает исключительно благодаря НЕработе ФАС и монопольному навязыванию в жк от Самолета", "в сговоре с УК", "не заменить, 6 лет мучаемся от них". Можно владельцев озвучить?
1/5
Отследите, разберите данную схему: закон есть, фактически в жк у нас единственный оператор, а ФАС не видит это (почему?), предъявить нечего, все понимают, что это, только решения нет. Проведите антикоррупционное расследование тогда заодно.
Задолбали вечными обрывами, авариями, накладками. По 2 недели может не быть интернета! Почему нам приходится тратить столько сил и времени на подключение норм интернета? Если есть для этого профильные органы в стране?
В сообщении говорится, что россиянка 1988 года рождения "подозревается в совершении государственной измены в форме оказания финансовой помощи иностранному государству в деятельности, направленной против безопасности РФ".
По возможности не будьте такими тупыми, как эта женщина. Госизмена это нихуясебе, а тут овца её просто на ровном месте подняла. Задонатила хохлу на сбор и всё, досвидос. Ещё и напиздела в переписках наверняка, подтвердив МОТИВ. Что это она не случайно или её не подставили, а она че хотела – то и сделала. Ну и вот результат. Сидит с унылым ебалом и полным домом конторских.
Этож надо, так жизнь проебать.
Зы:
Но чем это отличается от стандартного бабкиного кейса с продажей квартиры – вопрос философский.
Александр Картавых. Подпишись на актуальное о России и мире.
Итак, дорогие друзья, в прошлый раз мы остановились на том, что долгая эпопея с аннексией Техаса окончилась, и эта огромная территория, наконец, стала частью Соединенных Штатов. Напомним, что главной внешнеполитической проблемой Республики Одинокой Звезды были территориальные споры с Мексикой. Теперь эти разногласия, можно сказать, "по наследству" перешли к США, и их требовалось каким-то образом решать. В итоге Штаты их и решили, причем самым радикальным способом, о чем мы и поведаем в дальнейших главах этого цикла. Но для начала предлагаем ознакомиться с личностью нового президента США, занявшего Белый дом 4 марта 1845 года. Звали его Джеймс Нокс Полк.
Дальнейший ход событий невозможно понять без анализа личности Джеймса Полка, а также общественных и политических настроений, царивших в то время в Соединенных Штатах. Именно эти факторы сыграют важнейшую роль в развязывании войны с Мексикой и связанными с ней радикальными изменениями в жизни Америки. Но не будем бежать впереди паровоза и расскажем сперва о новом президенте.
Сын богатого земельного спекулянта и плантатора, Джеймс Полк родился в Северной Каролине в 1795 году. Его семья славилась горячей поддержкой президента Томаса Джефферсона и проводимой им политики расширения страны. В дальнейшем это будет иметь огромное значение для формирования собственных взглядов будущего президента. Он получил неплохое образование и по окончании университета занялся юридической практикой, причем довольно удачно. Успехи в профессиональной деятельности, а также обширные семейные связи поспособствовали также и политической карьере молодого адвоката - в 1824 году он избирается в Конгресс от Демократической партии, став там одним из самых верных последователей Эндрю Джексона, с которым его познакомила жена. На волне роста популярности Джексона последовательно развивается и карьера Полка - в 1835 году он становится спикером Конгресса, а в 1839-м - губернатором Теннесси. Пожалуй, самым большим преимуществом Полка как политика-демократа было то, что он пользовался поддержкой как сторонников Джексона, так и последователей Кэлхуна. Первые считали его идейным продолжателем политики Старого Ореха, особенно, в части территориальной экспансии на Запад. Вторые уважали Полка за его настойчивость в деле защиты прав штатов. Во многом именно поэтому в 1844 году Полк стал компромиссным кандидатом на выборах от Демократической партии, несмотря на то, что по общему мнению не входил в число признанных политических тяжеловесов.
Как мы уже говорили, выборы 1844 года стали одними из самых напряженных в истории США. Вопреки изначальным прогнозам Полку удается с минимальным преимуществом вырвать победу у кандидата от вигов Генри Клея. Свою роль тут сыграли и вновь обретенное единство Демпартии, и неспособность вигов купировать последствия финансового кризиса, и тот факт, что ему удалось завоевать доверие избирателей как на Юге, так и на Севере. Первым он обещал аннексию Техаса, вторым - присоединение Орегона.
К вопросу Орегона мы еще вернемся, а пока расскажем о крайне важной философской концепции, которая уже достаточно давно владела умами большой части американцев, но окончательно оформилась именно в это время. Речь идёт о принципе Явного предначертания, впервые появившемся летом 1845 года в анонимной статье, предписываемой бессменному редактору газеты "Демократик Ревью" Джону О'Салливану. В ней излагались разнообразные доводы в пользу аннексии Техаса и, в частности, прозвучали следующие слова: "(Присоединение Техаса) является исполнением нашего явного предначертания — заселить континент, отведенный Провидением для свободного развития нашего ежегодно умножающегося населения". Вообще, первые проблески американского империализма начали появляться еще при Джексоне, а, возможно, и еще раньше - при Джефферсоне, однако именно при Полке это движение обретает наибольший размах. Все чаще начинают звучать призывы колонизировать все пространство от Атлантического до Тихого Океана, от канадской границы до Рио Гранде. Особо радикально настроенные круги предлагают двигаться еще дальше - до джунглей Амазонии, а там, чем черт не шутит - и до самого мыса Горн.
Разумеется, таких альтернативно одаренных личностей было явное меньшинство, но то, что у Америки должен обязательно быть свой выход к Тихому океану, становится лейтмотивом политики сторонников территориального расширения. В первых рядах экспансионистов идут, разумеется, южные плантаторы-рабовладельцы. Как мы уже не раз отмечали, плантационная экономика может расширяться только экстенсивно, новые земли критически важны для развития этого типа хозяйства. Именно их интересы представляет Полк, сам плоть от плоти южанин и представитель рабовладельческой аристократии. Он подчеркивал, что территориальная экспансия обеспечивала само существование Соединенных Штатов как государства: "Если бы наше нынешнее население было ограничено сравнительно узкими границами первоначальных тринадцати штатов, наша республика давно могла бы пасть". Такие слова абсолютно неудивительны - ведь такую агрессивную политику просто необходимо было обосновать какими-то моральными соображениями. Кто-то, как Полк, считал, что без расширения на Запад США просто не смогли бы существовать как государство. Другие были уверены в великой цивилизаторской миссии Америки по превращению пустынных пространств, заселенных дикарями, в цветущие плодородные земли, куда приходят высокоморальные люди, вооруженные христианским учением и идеалами свободы и демократии.
В общем-то, в таких идеях не было ничего нового - они вполне укладывались в картину романтического национализма, типичного для развитых государств XIX века. Единственное отличие было в том, что в Европе ничейного пространства уже давно не осталось, и крупным игрокам приходилось либо грызться между собой (что чревато большими проблемами), либо осваивать территории в Африке или Азии. В Америке же свободные земли были рядом, , и их было много. Но понятно было, что рано или поздно окончатся и они, и что тогда делать? И, конечно же, экспансионистам было нужно Тихоокеанское побережье, прежде всего, Калифорния. Да, золота там еще не нашли (это произойдет чуть позже), но это богатейшая земля, это удобные гавани, это, наконец, новые рынки сбыта. Плюсом также идет отличный климат, крайне благоприятный для сельского хозяйства, при отсутствии страшных эндемичных заболеваний вроде малярии или желтой лихорадки. Но на пути к обретению этой благословенной земли и имперскому величию Штатов стояло одно государство, когда-то бывшее частью великой колониальной державы, и более того, успевшее само побыть империей. Это, конечно, Мексика, о которой мы уже не раз говорили в рамках нашего цикла, и еще обязательно поговорим. При всем бардаке, анархии и хаосе, которые царили в этой стране в первые десятилетия ее существования, назвать ее дикой или нецивилизованной язык не повернется. Мексика опиралась на богатейшее испанское католическое культурное наследие, приправленное местными обычаями и традициями, в ней было довольно много образованного населения, сам мексиканский народ был очень религиозен и уж точно не требовал никаких усилий по насаждению христианской морали.
Мексика в 1836 - 1845 гг, Калифорния в крайнем северо-западном углу. В свою очередь делилась на Верхнюю Калифорнию и Нижнюю, располагавшуюся на одноименном полуострове
Тем хуже для него. По словам Роберта Уокера, секретаря казначейства в кабинете Полка, "жестокое, амбициозное и распущенное мексиканское духовенство будет только радо возвращению инквизиции". Комментировать это заявление даже не хочется. Помимо религиозных предрассудков, свою роль играл, конечно же, и расизм, весьма распространенный в США в то время. Мексиканцы в глазах многих американцев были разношерстным сбродом, продуктом смешения южноевропейской и индейской рас, и поэтому людьми заведомо неполноценными и неспособными к самоуправлению. Было ясно, что в таком неблагоприятном политическом и этническом климате нормально территории, принадлежащие Мексике, развиваться не могут, и только американцы способны привести эти земли к процветанию и установить там подлинное торжество закона и демократии. А заодно, конечно, и плантационное хозяйство, еще больше умножив доходы и влияние крупнейших представителей южной элиты. В общем, ничего нового - было бы желание, а повод найдется. И он нашелся очень быстро. Впрочем, обо всем по порядку. Прежде чем разбираться с Мексикой, необходимо было решить территориальный вопрос еще с одним государством, причем гораздо более опасным и могущественным, нежели южный сосед. Речь идет о Великобритании и так называемом Орегонском кризисе.
Орегонский кризис
Территория Орегона. Показаны максимальные претензии США (на севере) и Британии (на юге)
Выиграв выборы, Полк тут же подтвердил свои обещания конкретными заявлениями. В своей инаугурационной речи он дал понять, что "наши претензии на всю территорию Орегона ясны и неоспоримы" и что "где бы ни решили поселиться американцы, федеральное правительство должно оказывать им всяческое содействие". Это смелое выступление вызвало настоящий шквал критики в Британии, где лорд Пил ответил Полку в той же манере: "Мы считаем, что у нас тоже есть права на территории Орегона, которые ясны и неоспоримы". Налицо был конфликт интересов, который потенциально мог привести к самым серьезным последствиям. Никто однако тогда не обратил особого внимания, что президент намеренно опустил слово "всю", говоря об этой северо-западной территории. Но что же это была за территория и почему в ней были так сильно заинтересованы две крупные державы по разные стороны Атлантики?
Орегон не следует путать с современным американским штатом с тем же названием. Исторически эта территория была намного больше - она располагалась на побережье Тихого океана и граничила с севера с Русской Америкой (Аляской), а с юга - с мексиканской Калифорнией. Освоение этих земель началось сравнительно поздно - уже в XVIII веке. Сказывалась географическая удаленность и сложность организации логистики в этих местах. Тем не менее, ведущие державы, такие как Великобритания, Испания и Россия постепенно начинают проявлять к ним интерес, а вскоре к ним подключается и молодое американское государство. В конце концов, испанцы и наши соотечественники смогли застолбить за собой обширные куски Тихоокеанского побережья соответственно на юге и на севере и отказались непосредственно от Орегона - первые по договору Адамса-Ониса 1819 года, а вторые - согласно договорам 1824 года с американцами и 1825 года - с англичанами. Таким образом, осталось лишь два претендента на эту землю - США и Великобритания. Но зачем им вообще был нужен этот Богом забытый край?
Главным ресурсом в Орегоне была пушнина. Да, она уже не имела того значения в международной торговле, как 200 - 300 лет назад, но до сих пор оставалась востребованным и весьма недешевым товаром. К тому же, в долине Вилламетт были чрезвычайно плодородные земли, на которых сейчас даже выращивается виноград, что само по себе уникально для такого северного региона. С развитием международной торговли и постепенным включением Тихого океана в мировую экономическую систему растет и значение северо-западной части американского континента. В 1807 году британцы основывают Северо-западную компанию (которую потом поглотит Компания Гудзонова залива) и начинают строительство факторий на территории Орегона. От них не отстают и американцы - их Тихоокеанская меховая компания пытается создать конкуренцию британским деловым интересам в этом регионе. В этой борьбе на стороне Туманного Альбиона был самый мощный в мире торговый и военный флот, а Страна Свободы, в свою очередь, имела прямой доступ к этим землям по суше. Да, учитывая крайне низкую транспортную связность, характерную для начала XIX века, казалось, что американцам здесь ничего не светит - океанский путь на Северо-Запад был намного быстрее, и вывозить оттуда товары морем было намного проще и выгоднее. Но это пока.
Экспедиция Льюиса и Кларка 1803 года доказала принципиальную возможность достигнуть Тихого океана по суше, и уже совсем скоро, с постепенным освоением земель, полученных Штатами в рамках Луизианской покупки, поток переселенцев начинает двигаться все дальше и дальше на запад. Здесь стоит оговориться, что идея территориального расширения была не только прерогативой южной плантаторской элиты. Для малоземельного населения Старого Северо-Запада, где хозяйство, основанное на рабском труде, было попросту невозможно, Орегон был настоящей дорогой в рай, которая обещала обширные плодородные территории, за которые не надо было бороться с соседями и платить налоги правительству. В результате все больше людей решает рискнуть всем и отправиться навстречу своей мечте. Путь из Миссури к побережью Тихого океана получил название Орегонской тропы и стал настоящим символом пионерского духа Америки. Исследователи оценивают количество людей, прошедших по ней с 1840-х по 1860-е годы примерно в 400 тысяч человек. Развитие железнодорожного транспорта, а также изобретение в 1837 году Сэмюелем Морзе телеграфа означало, что рано или поздно чудеса современной техники доберутся и до этих диких мест. А значит, людей там вскоре будет еще больше. Все это давало американцам заметные преимущества, но вместе с тем заставляло руководство страны действовать активно.
Орегонская тропа
Напомним, что президент Полк в своей предвыборной программе обещал американцам не только Техас, но и весь Орегон. "54°40' или война!" - так гласил предвыборный лозунг Демпартии. Имелась в виду широта, по которой должна была пройти граница американского Орегона, то есть по южной границе русской Аляски. По результатам договора 1818 года Британия и США договорились о совместном использовании этой территории, но вечно так продолжаться не могло. Необходимо было четко закрепить статус Орегона, и фракция экспансионистов в Конгрессе была уверена, что он принадлежит Штатам целиком. Во многом именно это обеспечило Полку нужные голоса на Севере. Но несмотря на такие воинственные заявления, на самом деле президент совершенно не собирался лезть на рожон с англичанами из-за какого-то там Орегона. Ему нужна была, в первую очередь Калифорния, а значит, конфронтация с Мексикой. Ввязываться одновременно в две войны, где одним из противников может стать первая держава мира, явно не входило в его планы.
Начались переговоры, и пока они шли не слишком удачно. Полк предложил британцам компромиссный вариант - границу по 49-й параллели. Посол сэр Ричард Пакенхэм (племянник Эдварда Пакенхэма, погибшего в 1815 году при Новом Орлеане) отказался сразу, даже не проконсультировавшись с Лондоном. Это разозлило как Полка, так и представителей Северо-Запада в Конгрессе - 2 декабря 1845 года сенаторы от Мичигана, Индианы и Огайо предложили ни много ни мало объявить наглым англичанам войну! Это было последнее, чего хотел бы Полк, но и просто так плюнуть на мнение северных демократических элит он тоже не мог. Причины такой резкой реакции сенаторов заключались не только в англофобии, традиционной для тогдашней Америки, но и в том, что Север никак не должен был уступать Югу. Северные демократы резонно вопрошали: южанам достался целый Техас, а нам что?
Ситуация накалялась. Британцы даже послали к берегам Орегона флот из пяти кораблей, в том числе огромный 80-пушечный линкор "Коллингвуд", демонстрируя серьезность своих намерений. Тем не менее, холодные головы по обе стороны Атлантики, к счастью, сумели выправить ситуацию. Британцам тоже совершенно не нужна была война за Орегон, экономическое значение которого для Империи неуклонно падало. К тому же, Война 1812 года показала сложность развертывания крупных сил в Северной Америке, а США по сравнению с началом века серьезно усилились в военном отношении. Ну, и наконец, Туманный Альбион традиционно более занимали европейские дела, особенно намечавшийся уже тогда конфликт с Россией касательно восточного вопроса. В США же против конфронтации резко выступили виги, которые к политике территориального расширения страны относились, мягко говоря, с прохладцей.
Тут необходимо сделать еще одно отступление и отметить, что идеологию Явного предначертания разделяли в США далеко не все. Большинство вигов и их сторонников считало, что прежде чем бросать свои взоры на чужие земли, необходимо сначала наладить экономическую жизнь на старых территориях. В частности, Генри Клей в одном из своих писем подчеркивал: "Гораздо важнее объединить, гармонизировать и улучшить то, что у нас есть, чем пытаться приобрести больше". Известный протестантский проповедник Уильям Ченнинг отвечал ему: "Соединенные Штаты должны оказать поддержку своим менее удачливым братским республикам и взять на себя высочайшую моральную роль распространять свободу и дарить ее плоды, а не грабить, крушить и уничтожать". Виги тоже понимали, что страна не должна замыкаться в собственных границах, и американской экономике абсолютно необходима экспансия. Но экспансия, основанная не на захвате территорий, а на развитии промышленного производства, внутренней и международной торговле, совершенствовании транспорта и инфраструктуры. Экспорт товаров, идей и моральных принципов вместо экспорта войн и территориальных захватов. Такая концепция внутреннего развития находила широкий отклик в настроениях масс, особенно на Северо-Востоке, и война с Англией рисковала окончательно расколоть страну надвое. Читатели, знакомые с нашим циклом о Войне 1812 года помнят, с каким негативом относились к ней представители Федералистской партии - дело тогда едва ли не дошло до сецессии. Подобное вполне могло повториться и теперь, и, разумеется, накануне войны с Мексикой президент Полк никак не мог пойти еще и на обострение внутренних противоречий.
В результате, в июне 1846 года состоялся очередной раунд переговоров между Пакенхэмом и госсекретарем Джеймсом Бьюкененом, которые завершились, наконец, согласованием компромиссного документа. Согласно ему, граница между английскими и американскими владениями была проведена по 49-й широте, при этом остров Ванкувер целиком остался за британцами, судоходство по каналам и проливам южнее 49-й параллели было открыто для обеих сторон, а собственность Компании Гудзонова залива объявлялась неприкосновенной. Оставалось только ратифицировать договор в Сенате, что и было сделано 12 июня большинством голосов - 38 против 12. А уже 15 числа соглашение было, наконец, подписано, и Орегонский вопрос был к всеобщему удовольствию закрыт. Полк теперь мог со спокойной душой заявить, что он сделал все что мог, но ему пришлось пойти на компромисс, подчиняясь воле Сената. Но почему сами сенаторы так быстро согласились на такие условия? Ответ очень прост - к тому моменту война на южных границах уже началась. "Теперь давайте просто наподдадим Мексике под зад", - писала демократическая газета "Нью-Йорк Геральд". И именно это и собирались сделать американцы.
Дело Торнтона
Спорная территория между реками Нуэсес и Рио-Гранде
Вот мы, наконец, и подошли к центральному событию нашего цикла - непосредственно, Американо-мексиканской войне! Но как она началась? Что послужило к ней поводом? Итак, в самом конце 1845 года Техас окончательно входит в состав Союза. Причем, как мы уже говорили ранее, входит с до конца не определенными границами. Мексиканцы считали, что граница Техаса проходит по реке Нуэсес. Техасцы же на основании договора с плененным Санта-Анной претендовали на земли до реки Рио Гранде, и такую же официальную позицию теперь занимали Соединенные Штаты. Надо ли говорить, что одно это уже создавало основания для потенциального конфликта. Более того, и это совершенно неудивительно, Мексика в принципе была категорически против включения Техаса в состав США, ибо считала эту территорию своей! 6 марта 1845 года мексиканский посол в США объявил присоединение Техаса "актом агрессии" и в одностороннем порядке разорвал дипломатические отношения со Штатами. Ситуация складывалась крайне напряженная - достаточно было любого, самого малозначительного инцидента на спорных территориях, чтобы спровоцировать большую войну. Однако пока Мексика не шла на обострение конфликта, и дело здесь, как всегда, было в крайне нестабильной обстановке в стране.
Хосе Хоакин Антонио Флоренсио де Эррера-и-Рикардос, президент Мексики в 1844 - 1845, а также 1848 - 1851 годах. Федералист и сторонник умеренных реформ
Президент Хосе Хоакин Эррера был в весьма незавидном положении - ему пришлось разгребать авгиевы конюшни, оставленные в наследство бежавшим Санта-Анной, к тому же, страну буквально разрывали на части разношерстные сепаратистские движения. Чтобы как-то справиться с хаосом творившемся в республике, он задумал проведение налоговых и территориальных реформ, но они могли быть осуществлены, только если Мексика окончательно смирится с потерей Техаса и избежит конфронтации с могучим северным соседом. В августе 1845 года он объявил, что готов принять американского уполномоченного для обсуждения территориальных споров.
Надо отдать должное Полку - прежде чем пойти на открытую эскалацию, он попытался решить существовавшие с южным соседом разногласия дипломатическим путем и принял предложение своего мексиканского коллеги. Он отправил в Мехико специального посланника - Конгрессмена из Луизианы Джона Слайделла, пользовавшегося полным доверием президента. Однако еще до этого, в июле (то есть еще до официального присоединения Техаса к Союзу), он приказал генералу Закари Тейлору во главе 3500 солдат занять позиции на реке Нуэсес и быть готовым захватить спорные территории силой, если потребуется. О генерале Тейлоре мы еще обязательно подробно поговорим в следующих главах, а пока посмотрим, что же происходило дальше.
Генерал Закари Тейлор, в будущем двенадцатый президент США
Одновременно с демонстрацией силы в Техасе Полк через своего консула в Калифорнии дает местным сепаратистским силам понять, что он готов поддержать их, если те открыто выступят против центрального правительства. Таким образом, если в случае с Орегоном Полк старался казаться принципиальным, но на деле был готов к компромиссу, то в мексиканских делах все обстояло с точностью до наоборот. Полк вряд ли надеялся, что миссия Слайделла будет успешной - он уполномочил его предложить мексиканцам 25 миллионов долларов в обмен на Верхнюю Калифорнию, Нью-Мексико и признание границы Техаса по реке Рио-Гранде, а также обязался аннулировать долг мексиканского правительства перед американскими гражданами в размере 3 миллионов долларов. С позиции послезнания такие требования стоит признать вполне разумными - в результате войны Мексика все равно потеряет эти территории, а вооруженного конфликта можно было избежать. Но Полк точно знал, что никто в Мексике на такие условия не пойдет, и был абсолютно прав.
Дело было все в той же перманентной политической нестабильности и нескончаемой борьбе за власть. Любой, кто согласился бы рассматривать американские предложения, был бы тут же обвинен в трусости и измене и мгновенно лишился бы всякой власти и влияния в стране. И действительно, как только президент Эррера высказал намерение принять Слайделла, он моментально слетел с постав президента, и в декабре 1845 года его преемником стал бывший военный и ярый централист Мариано Паредес. Он решительно отказался говорить с американским посланником и объявил требования гринго неслыханной наглостью. Разозленный Слайделл написал Полку: "Похоже, что война - это действительно лучший способ иметь дело с мексиканцами" и отбыл восвояси. Отныне никаких вариантов для мирного решения споров не оставалось.
Хосе Мариано Эпифанио Паредес-и-Аррильяга, президент Мексики в 1845-1846 годах
В январе 1846 года, узнав об ожидаемом провале миссии Слайделла, Полк приказывает генералу Тейлору выдвигаться к Рио-Гранде, буквально приглашая мексиканцев к активным действиям. Однако пока что они не обращают на очевидную провокацию никакого внимания. Дело в том, что в течение первых месяцев 1846 года Орегонский вопрос оставался нерешенным и накладывался на кризис с Мексикой. Он усиливал сопротивление мексиканского общественного мнения требованиям США, поощряя ложные надежды на британскую помощь. Тем временем, северные демократы в Конгрессе оказали президенту надежную поддержку в его жесткой позиции против Мексики, поскольку всё еще ожидали, что он разделит их точку зрения по Орегону. Несмотря на то, что действия Полка были крайне сомнительны с моральной точки зрения, нельзя не признать его исключительное политическое мастерство в параллельном решении этих двух ключевых кризисов - оба они разрешились именно так, как хотел президент. Британцы предложили свой компромисс по Орегону до того, как узнали о боях на Рио-Гранде, а Конгресс проголосовал за войну против Мексики до того, как северные экспансионисты разочаровались в разделе Орегона.
Президент Паредес ждал сколько мог. Несмотря на воинственные заявления, он был явно не в восторге от перспективы войны с более богатым и могущественным соседом. К тому же, он втайне надеялся, что кризис в Орегоне может подтолкнуть Британию к открытому конфликту со Штатами. Но уже к апрелю 1846 года стало понятно, что британцы вряд ли пойдут на силовое решение вопроса, а ему самому медлить было больше нельзя, иначе он рисковал отправиться на улицу вслед за Эррерой. 23 числа он издал прокламацию, в которой обвинил США в агрессивных действиях и приказал генералу Мариано Аристе с пятью тысячами солдат перейти Рио-Гранде и пресечь незаконные действия американцев.
Карта позиций обеих армий у Рио-Гранде. Американский лагерь на севере, мексиканский - на юге
24 апреля Закари Тейлор получил сообщение, что мексиканские войска форсируют реку в двух местах - ниже и выше по течению относительно его лагеря. Он посылает два кавалерийских отряда на разведку, и если первый ничего не нашел, то вот второй, под командованием капитана Сета Торнтона, на следующий день наткнулся на засаду мексиканского генерала Анастасио Торрехона. Его 80 драгун были внезапно атакованы солдатами Торрехона общим числом в 1600 человек, в результате чего 15 американцев было убито, 6 ранено, а остальные, включая самого Торнтона, попали в плен. К чести Торрехона, он вернул Тейлору всех раненых, а пленные впоследствии были освобождены в результате обмена, но это не имело никакого значения. Вот он, казус белли, который был так нужен Полку!
А у самого президента к тому времени уже кончалось терпение. Если сейчас же не начать боевые действия, он рискует потерять поддержку северных демократов из-за ситуации с Орегоном. В итоге он решает плюнуть на все и объявить войну мексиканцам на основании того, что те не выплачивают долги и отказываются вести переговоры со Слайделлом! Это был слишком смешной повод даже по меркам XIX века, но что поделать. 9 мая, когда он уже был готов выступить перед Конгрессом, к нему неожиданно приходит отчет Тейлора об инциденте с капитаном Торнтоном. Президент ликовал! Теперь ему не надо придумывать липовые основания для войны - мексиканцы сами преподнесли ему такой подарок!
Выступая перед Конгрессом с просьбой об объявлении войны, он произнес такую пламенную речь:
"Чаша терпения была исчерпана еще до недавних сведений с границы. Но теперь, после многократных угроз, Мексика перешла границу Соединенных Штатов, вторглась на нашу территорию и пролила американскую кровь на американской земле. . . . Война идёт, и, несмотря на все наши усилия избежать ее, идёт по вине самой Мексики... Я призываю Конгресс к незамедлительным действиям по признанию этого факта и предоставлению в распоряжение исполнительной власти средств для ведения войны и, таким образом, ускорения восстановления мира".
13 мая Конгресс подавляющим числом голосов принимает Декларацию об объявлении войны. В Палате голоса распределись так: 123 - за войну и всего 67 - против. В Сенате - 40 против 2. Трое сенаторов воздержались, но что самое интересное, среди них был Джон Кэлхун. Старый южнокаролинец понимал, что может означать для страны приобретение Калифорнии и Нью-Мексико и к каким внутренним конфликтам это приведет. Однако большинство либо было охвачено патриотическим угаром, либо хотело избежать обвинений в предательстве. Все слишком хорошо помнили, что случилось с федералистами 30 лет назад...
Итак, план Джеймса Полка сработал блестяще - война началась! Теперь дело было за малым - разбить мексиканцев и занять то, что было предначертано Америке самой судьбой! Однако все было далеко не так просто, и американским солдатам предстоят целых два года тяжелой борьбы.
Дорогие друзья, мы, наконец, закончили наш долгий рассказ о причинах и предпосылках Американо-мексиканской войны. Но прежде чем мы приступим к описанию непосредственно боевых действий, нам необходимо будет посмотреть, что же из себя представляли армии враждующих сторон и разобрать их сильные и слабые стороны. Этим мы и займемся в следующей части! Спасибо за внимание и до скорого!
Продолжение следует...
Подпишись на сообщество Катехизис Катарсиса, чтобы не пропустить новые интересные посты авторов Cat.Cat! Также читайте нас на других ресурсах: Телеграм↩ – новости, заметки и розыгрыши книг. ВК↩ –наша Родина.
Говард. Каковы будут, по-Вашему, последствия недавних событий в Японии для положения на Дальнем Востоке?
Сталин. Пока трудно сказать. Для этого имеется слишком мало материалов. Картина недостаточно ясна.
Говард. Какова будет позиция Советского Союза в случае, если Япония решится на серьезное нападение против Монгольской Народной Республики?
Сталин. В случае, если Япония решится напасть на Монгольскую Народную Республику, покушаясь на ее независимость, нам придется помочь Монгольской Народной Республике. Заместитель Литвинова Стомоняков уже заявил недавно об этом японскому послу в Москве, указав на неизменно дружественные отношения, которые СССР поддерживает с МНР с 1921 года. Мы поможем МНР так же, как мы помогли ей в 1921 году.
Говард. Приведет ли, таким образом, японская попытка захватить Улан-Батор к позитивной акции СССР?
Сталин. Да, приведет.
Говард. Развили ли японцы за последние несколько дней какую-либо такую активность в районе границы МНР, которая (активность) была бы сочтена в СССР как агрессивная?
Сталин. Японцы, кажется, продолжают накапливать войска у границ МНР, но каких-либо новых попыток к пограничным столкновениям пока не замечается.
Говард. Советский Союз опасается, что Германия и Польша имеют направленные против него агрессивные намерения и подготавливают военное сотрудничество, которое должно помочь реализовать эти намерения. Между тем Польша заявляет о своем [c.103] нежелании разрешить любым иностранным войскам использовать ее территорию как базу для операций против третьего государства. Как в СССР представляют себе нападение со стороны Германий? С каких позиций, в каком направлении могут действовать германские войска?
Сталин. История говорит, что когда какое-либо государство хочет воевать с другим государством, даже не соседним, то оно начинает искать границы, через которые оно могло бы добраться до границ государства, на которое оно хочет напасть. Обычно агрессивное государство находит такие границы. Оно их находит либо при помощи силы, как это имело место в 1914 году, когда Германия вторглась в Бельгию, чтобы ударить по Франции, либо оно берет такую границу “в кредит”, как это сделала Германия в отношении Латвии, скажем, в 1918 году, пытаясь через нее прорваться к Ленинграду. Я не знаю, какие именно границы может приспособить для своих целей Германия, но думаю, что охотники дать ей границу “в кредит” могут найтись.
Говард. Во всем мире говорят о войне. Если действительно война неизбежна, то когда, мистер Сталин, она, по-Вашему, разразится?
Сталин. Это невозможно предсказать. Война может вспыхнуть неожиданно. Ныне войны не объявляют. Они просто начинаются. Но, с другой стороны, я считаю, что позиции друзей мира укрепляются. Друзья мира могут работать открыто, они опираются на мощь общественного мнения, в их распоряжении такие инструменты, как, например, Лига Наций. В этом плюс для друзей мира. Их сила в том, что их деятельность против войны опирается на волю широких народных масс. Во всем мире нет народа, который хотел бы войны. Что касается врагов мира, то они вынуждены работать тайно. В этом минус врагов мира. Впрочем, не исключено, что именно в силу этого они могут решиться на военную авантюру как на акт отчаяния.
Одним из новейших успехов дела друзей мира является ратификация франко-советского пакта о взаимной помощи французской палатой депутатов. Этот пакт является известной преградой для врагов мира.
Говард. Если вспыхнет война, то в какой части света она может разразиться раньше? Где грозовые тучи больше всего сгустились – на Востоке или на Западе? [c.104]
Сталин. Имеются, по-моему, два очага военной опасности. Первый очаг находится на Дальнем Востоке, в зоне Японии. Я имею в виду неоднократные заявления японских военных с угрозами по адресу других государств. Второй очаг находится в зоне Германии. Трудно сказать, какой очаг является наиболее угрожающим, но оба они существуют и действуют. По сравнению с этими двумя основными очагами военной опасности итало-абиссинская война является эпизодом. Пока наибольшую активность проявляет дальневосточный очаг опасности. Возможно, однако, что центр этой опасности переместится в Европу. Об этом говорит хотя бы недавнее интервью господина Гитлера, данное им одной французской газете. В этом интервью Гитлер как будто пытается говорить миролюбивые вещи, но это свое “миролюбие” он так густо пересыпает угрозами по отношению к Франции и Советскому Союзу, что от “миролюбия” ничего не остается. Как видите, даже тогда, когда господин Гитлер хочет говорить о мире, он не может обойтись без угроз. Это – симптом.
Говард. В чем, по-Вашему, заключается основная причина современной военной опасности?
Сталин. В капитализме.
Говард. В каких именно проявлениях капитализма?
Сталин. В его империалистических захватнических проявлениях.
Вы помните, как возникла первая мировая война. Она возникла из-за желания переделать мир. Сейчас та же подоплека. Имеются капиталистические государства, которые считают себя обделенными при предыдущем переделе сфер влияния, территорий, источников сырья, рынков и т.д. и которые хотели бы снова переделить их в свою пользу. Капитализм в его империалистической фазе – такая система, которая считает войну законным методом разрешения международных противоречий, методом законным если не юридически, то по существу.
Говард. Не считаете ли Вы, что и в капиталистических странах может существовать обоснованное опасение, как бы Советский Союз не решил силой навязать свои политические теории Другим народам?
Сталин. Для подобных опасений нет никаких оснований. Если Вы думаете, что советские люди хотят сами, да еще силой, изменить лицо окружающих государств, то Вы жестоко [c.105] заблуждаетесь. Советские люди, конечно, хотят, чтобы лицо окружающих государств изменилось, но это дело самих окружающих государств. Я не вижу, какую опасность могут видеть в идеях советских людей окружающие государства, если эти государства действительно крепко сидят в седле.
Говард. Означает ли это Ваше заявление, что Советский Союз в какой-либо мере оставил свои планы и намерения произвести мировую революцию?
Сталин. Таких планов и намерений у нас никогда не было.
Говард. Мне кажется, мистер Сталин, что во всем мире в течение долгого времени создавалось иное впечатление.
Сталин. Это является плодом недоразумения.
Говард. Трагическим недоразумением?
Сталин. Нет, комическим. Или, пожалуй, трагикомическим.
Видите ли, мы, марксисты, считаем, что революция произойдет и в других странах. Но произойдет она только тогда, когда это найдут возможным или нужным революционеры этих стран. Экспорт революции – это чепуха. Каждая страна, если она этого захочет, сама произведет свою революцию, а ежели не захочет, то революции не будет. Вот, например, наша страна захотела произвести революцию и произвела ее, и теперь мы строим новое, бесклассовое общество. Но утверждать, будто мы хотим произвести революцию в других странах, вмешиваясь в их жизнь, – это значит говорить то, чего нет и чего мы никогда не проповедовали.
Говард. В момент установления дипломатических отношений между СССР и США президент Рузвельт и господин Литвинов обменялись торжественными нотами по вопросу о пропаганде. В пункте 4–м письма господина Литвинова президенту Рузвельту говорилось, что Советское правительство обязуется “не допускать образования или пребывания на своей территории каких-либо организаций или групп и принимать на своей территории предупредительные меры против деятельности каких-либо организаций или групп или представителей, или должностных лиц каких-либо организаций или групп в отношении Соединенных Штатов в целом, или какой-либо их части, их территории или владений, имеющих целью свержение или подготовку свержения или изменение силой политического или социального строя”. Я прошу Вас, мистер Сталин, объяснить мне, почему господин Литвинов подписал это письмо, если выполнение обязательств по [c.106] этому пункту несовместимо с желаниями Советского Союза или вне его власти?
Сталин. Выполнение обязательств по пункту, который Вы процитировали, – в нашей власти, мы эти обязательства выполняли и будем выполнять.
По нашей конституции политические эмигранты имеют право проживать на нашей территории. Мы им предоставляем право убежища точно так же, как и США дают право убежища политическим эмигрантам. Совершенно очевидно, что когда Литвинов подписывал это письмо, он исходил из того, что содержавшиеся в нем обязательства имеют обоюдный характер. Считаете ли Вы, мистер Говард, противоречащим соглашению Рузвельт-Литвинов, если на территории США находятся русские белогвардейские эмигранты, ведущие пропаганду против Советов и в пользу капитализма, пользующиеся материальной поддержкой американских граждан и иногда представляющие собой группы террористов? Очевидно, эти эмигранты пользуются имеющимся и в США правом убежища. Что касается нас, то мы никогда не потерпели бы на своей территории ни одного террориста, против кого бы он ни замышлял свои преступления. По-видимому, в США право убежища толкуется более расширительно, чем в нашей стране. Что же, мы не в претензии.
Вы мне, быть может, возразите, что мы сочувствуем этим политическим эмигрантам, прибывающим на нашу территорию. Но разве нет американских граждан, сочувствующих белогвардейским эмигрантам, которые ведут пропаганду за капитализм и против Советов? Стало быть, о чем же речь? Речь идет о том, чтобы не помогать этим лицам, не финансировать их деятельность. Речь идет о том, чтобы должностные лица обеих стран не вмешивались во внутреннюю жизнь другой страны. Наши должностные лица честно выполняют это обязательство. Если кто-нибудь из них провинился, пусть нам скажут.
Если зайти слишком далеко и потребовать высылки всех белогвардейских эмигрантов из США, то это было бы посягательством на право убежища, провозглашенное и в США и в СССР. Тут надо признать известный разумный предел для требований и контртребований. Литвинов подписал свое письмо президенту Рузвельту не в качестве частного лица, а в качестве представителя государства точно так же, как это сделал и президент Рузвельт. Их соглашение является соглашением между двумя [c.107] государствами. Подписывая это соглашение, и Литвинов и президент Рузвельт как представители двух государств имели в виду деятельность агентов своего государства, которые не должны и не будут вмешиваться во внутренние дела другой стороны. Провозглашенное в обеих странах право убежища не могло быть затронуто этим соглашением. В этих рамках надо толковать соглашение Рузвельт-Литвинов как соглашение представителей двух государств.
Говард. Но разве американские делегаты Броудер и Дарси не призывали на VII Конгрессе Коммунистического Интернационала, состоявшемся в прошлом году в Москве, к насильственному ниспровержению американского правительства?
Сталин. Признаюсь, что не помню речей товарищей Броудера и Дарси, не помню даже, о чем они говорили. Возможно, что они говорили что-нибудь в этом роде. Но не советские люди создавали американскую коммунистическую партию. Она создана американцами. Она существует в США легально, она выставляет своих кандидатов на выборах, включая и президентские. Если товарищи Броудер и Дарси выступили однажды в Москве с речью, то у себя дома в США они выступали с подобными и даже наверняка более решительными речами сотни раз. Ведь американские коммунисты имеют возможность свободно проповедовать свои идеи. Совершенно неправильно было бы считать Советское правительство ответственным за деятельность американских коммунистов.
Говард. Да, но на этот раз речь идет о деятельности американских коммунистов, имевшей место на советской территории, в нарушение пункта 4–го соглашения Рузвельт-Литвинов.
Сталин. Что представляет собой деятельность коммунистической партии, в чем она может проявляться? Деятельность эта заключается обычно в организации рабочих масс, в организации митингов, демонстраций, забастовок и т.д. Совершенно понятно, что всего этого американские коммунисты не могут проделать на советской территории. У нас в СССР нет американских рабочих.
Говард. Могу ли я понять Ваше заявление так, что может быть найдено такое истолкование взаимных обязательств, при которых добрые отношения между нашими странами были бы ограждены и продолжены?
Сталин. Да, безусловно. [c.108]
Говард. Вы признаете, что коммунистическое общество в СССР еще не построено. Построен государственный социализм, фашизм в Италии и национал-социализм в Германии утверждают, что ими достигнуты сходные результаты. Не является ли общей чертой для всех названных государств нарушение свободы личности и другие лишения в интересах государства?
Сталин. Выражение “государственный социализм” неточное. Под этим термином многие понимают такой порядок, при котором известная часть богатств, иногда довольно значительная, переходит в руки государства или под его контроль, между тем как в огромном большинстве случаев собственность на заводы, фабрики, землю остается в руках частных лиц. Так многие понимают “государственный социализм”. Иногда за этим термином скрывается порядок, при котором капиталистическое государство в интересах подготовки или ведения войны берет на свое содержание некоторое количество частных предприятий. Общество, которое мы построили, никак не может быть названо “государственным социализмом”. Наше советское общество является социалистическим, потому что частная собственность на фабрики, заводы, землю, банки, транспортные средства у нас отменена и заменена собственностью общественной. Та общественная организация, которую мы создали, может быть названа организацией советской, социалистической, еще не вполне достроенной, но в корне своем социалистической организацией общества. Основой этого общества является общественная собственность: государственная, то есть всенародная, а также кооперативно-колхозная собственность. Ни итальянский фашизм, ни германский национал-“социализм” ничего общего с таким обществом не имеют. Прежде всего потому, что частная собственность на фабрики и заводы, на землю, банки, транспорт и т.д. осталась там нетронутой и поэтому капитализм остается в Германии и Италии во всей силе.
Да, Вы правы, мы еще не построили коммунистического общества. Построить такое общество не так-то легко. Разница между обществом социалистическим и коммунистическим Вам наверное известна. В социалистическом обществе еще имеется некоторое имущественное неравенство. Но в социалистическом обществе уже нет безработицы, уже нет эксплуатации, уже нет угнетения национальностей. В социалистическом обществе каждый обязан трудиться, хотя и получает за свой труд еще не [c.109] сообразно своим потребностям, а сообразно количеству и качеству вложенного труда. Поэтому еще существует заработная плата, притом неравная, дифференцированная. Только тогда, когда удастся создать такой порядок, при котором люди получают от общества за свой труд не по количеству и качеству труда, а сообразно их потребностям, можно будет сказать, что мы построили коммунистическое общество.
Вы говорите о том, что для того, чтобы построить наше социалистическое общество, мы пожертвовали личной свободой и терпели лишения. В Вашем вопросе сквозит мысль, что социалистическое общество отрицает личную свободу. Это неверно. Конечно, для того, чтобы построить что-нибудь новое, приходится нагонять экономию, накапливать средства, сокращать временно свои потребности, занимать у других. Если хочешь построить новый дом, то копишь деньги, временно урезываешь свои потребности, иначе дома можешь и не построить. Это подавно справедливо, когда речь идет о том, чтобы построить целое новое человеческое общество. Приходилось временно урезывать некоторые потребности, накапливать соответствующие средства, напрягать силы. Мы так именно и поступили и построили социалистическое общество.
Но это общество мы построили не для ущемления личной свободы, а для того, чтобы человеческая личность чувствовала себя действительно свободной. Мы построили его ради действительной личной свободы, свободы без кавычек. Мне трудно представить себе, какая может быть “личная свобода” у безработного, который ходит голодным и не находит применения своего труда. Настоящая свобода имеется только там, где уничтожена эксплуатация, где нет угнетения одних людей другими, где нет безработицы и нищенства, где человек не дрожит за то, что завтра может потерять работу, жилище, хлеб. Только в таком обществе возможна настоящая, а не бумажная, личная и всякая другая свобода.
Говард. Считаете ли Вы совместимым параллельное развитие американской демократии и советской системы?
Сталин. Американская демократия и советская система могут мирно сосуществовать и соревноваться. Но одна не может развиться в другую. Советская система не перерастет в американскую демократию и наоборот. Мы можем мирно сосуществовать, если не будем придираться друг к другу по всяким мелочам. [c.110]
Говард. В СССР разрабатывается новая конституция, предусматривающая новую избирательную систему. В какой мере эта новая система может изменить положение в СССР, поскольку на выборах по-прежнему будет выступать только одна партия?
Сталин. Мы примем нашу новую конституцию, должно быть, в конце этого года. Комиссия по выработке конституции работает и должна будет скоро свою работу закончить. Как уже было объявлено, по новой конституции выборы будут всеобщими, равными, прямыми и тайными. Вас смущает, что на этих выборах будет выступать только одна партия. Вы не видите, какая может быть в этих условиях избирательная борьба. Очевидно, избирательные списки на выборах будет выставлять не только коммунистическая партия, но и всевозможные общественные беспартийные организации. А таких у нас сотни. У нас нет противопоставляющих себя друг другу партий, Точно так же как у нас нет противостоящих друг другу класса капиталистов и класса эксплуатируемых капиталистами рабочих. Наше общество состоит исключительно из свободных тружеников города и деревни-рабочих, крестьян, интеллигенции. Каждая из этих прослоек может иметь свои специальные интересы и отражать их через имеющиеся многочисленные общественные организации. Но коль скоро нет классов, коль скоро грани между классами стираются, коль скоро остается лишь некоторая, но не коренная разница между различными прослойками социалистического общества, не может быть питательной почвы для создания борющихся между собой партий. Где нет нескольких классов, не может быть нескольких партий, ибо партия есть часть класса.
При национал-“социализме” также существует только одна партия. Но из этой фашистской однопартийной системы ничего не выйдет. Дело в том, что в Германии остался капитализм, остались классы, классовая борьба, которая все равно прорвется наружу, в том числе и в области борьбы партий, представляющих противоположные классы, так же как прорвалась, скажем, в Испании. В Италии также существует только одна – фашистская – партия, но по тем же причинам и там из этого ничего не выйдет.
Почему наши выборы будут всеобщими? Потому, что все граждане, за исключением лишенных избирательных прав по суду, будут иметь право избирать и быть избранными.
Почему наши выборы будут равными? Потому, что ни различие в имущественном отношении (еще частично существующее), [c.111] ни расовая и национальная принадлежность не будут давать никаких привилегий или ущерба. Женщины будут пользоваться активным и пассивным избирательным правом на равных правах с мужчинами. Наши выборы будут подлинно равными.
Почему тайные? А потому, что мы хотим дать советским людям полную свободу голосовать за тех, кого они хотят избрать, кому они доверяют обеспечение своих интересов.
Почему прямые? Потому, что непосредственные выборы на местах во все представительные учреждения вплоть до верховных органов лучше обеспечивают интересы трудящихся нашей необъятной, страны.
Вам кажется, что не будет избирательной борьбы. Но она будет, и я предвижу весьма оживленную избирательную борьбу. У нас немало учреждений, которые работают плохо. Бывает, что тот или иной местный орган власти не умеет удовлетворить те или иные из многосторонних и все возрастающих потребностей трудящихся города и деревни. Построил ли ты или не построил хорошую школу? Улучшил ли ты жилищные условия? Не бюрократ ли ты? Помог ли ты сделать наш труд более эффективным, нашу жизнь более культурной? Таковы будут критерии, с которыми миллионы избирателей будут подходить к кандидатам, отбрасывая негодных, вычеркивая их из списков, выдвигая лучших и выставляя их кандидатуры. Да, избирательная борьба будет оживленной, она будет протекать вокруг множества острейших вопросов, главным образом вопросов практических, имеющих первостепенное значение для народа. Наша новая избирательная система подтянет все учреждения и организации, заставит их улучшить свою работу. Всеобщие, равные, прямые и тайные выборы в СССР будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти. Наша новая советская конституция будет, по-моему, самой демократической конституцией из всех существующих в мире.
