Эта часть работы, которая несет название "Моисей, его народ и монотеистическая религия" потребовала от Фрейда целых два вступительных примечания, публикация же этой работы стала возможна после аншлюса Австрии. Если первое примечание к этому очерку датируется временем до марта 1938 года, когда Фрейд все еще прибывал в родной для него Вене, то второе примечание датируется июнем 1938 года, когда З. Фрейд уже был в Лондоне.

З. Фрейд еще в первом примечании пишет, то текущая работа будет являться  повторением выводов, к которым Фрейд пришел еще четверть века назад при написании "Тотема и табу", сейчас же все это будет показано на примере иудейского монотеизма:

С тех пор я никогда не сомневался, что религиозные явления следует понимать лишь по образцу знакомых нам невротических симптомов личности – как возвращение давно забытых важных событий в первобытной истории человеческой семьи – и что именно такое происхождение обуславливает их принудительный характер, и что соответственно они оказывают воздействие на индивида благодаря силе исторической истины, содержащейся в них.

Перейдем к тексту самой работы.

Эту работу Фрейд начинает с резюме второго очерка.

Под влиянием жрецов из Иуну возникает идея всеобщего бога Атона. Молодой фараон Аменхотеп IV, он же Эхнатон, ставит высшей целью своего правления развитие идеи об этом едином боге. Фараон делает религию государственной, всеобщий бог Атон становится единственным богом, то есть, все что было кроме Атона - это обман и ложь.

Была отброшена обрядовость, магия, представление о жизни после смерти. Эхнатон видит в солнечных лучах источник жизни на земле, он поклоняется свету солнца как символу своего бога. Фараон горд за свою вселенскую радость и жизнь в Маат (истина, справедливость, гармония).

Но подавленное жречество отомстила фараону-реформатору после его смерти, перечеркнув память о нем и разрушив столицу государства, возведенную им. Поэтому до нас доходят лишь крупицы информации о его правлении, религиозном устройстве и так далее.

После этих исторических фактов следует конструкт гипотезы З. Фрейда.

В окружении Эхнатона был влиятельный человек, возможно, его звали Тутмес (-Mose - он же Моисей). Он занимал высокое положение и был приверженцем религии своего правителя. Смерть Эхнатона значила для него оставаться в Египте лишь на правах преступника, если для него была важна сохранность религиозных взглядов. "Тутмес" собирает семитов из одной провинции, объявляет их своим народом и покинул Египет. При помощи обряда обрезания он даровал этим семитам святость, даровал им Закон, рассказал им об отвергнутой египтянами религии Атона: при этом Моисей, как его теперь следовало бы называть, не был привязан к какому-то солярному культу - возможно, он даже дал евреям более строгие положения, чем были приняты Эхнатоном.

Затем следует два факта: Эрнест Селлин обнаружил, что евреи в какой-то момент убивают Моисея и отвергают религию Атона, навязанную им; второй факт - те евреи, которые совершили исход из Египта, далее объединяются с другими семитскими племенами, а далее в Кадесе под влиянием мадианитян приняли новую религию - стали поклоняться богу вулканов Яхве.

Далее эти семитские объединенные верой племена вторгаются в Ханаан как завоеватели.

Объединение племен в Кадесе и основание религии сопровождалось компромиссом: Левиты - потомки и последователи Моисея, были заинтересованы в том, чтобы увековечить память об Исходе, сохранив обряд обрезания, воспоминание о Моисее и характер всемогущего единого бога, употребление имени которого ограничивается. По гипотезе З. Фрейда,  Левиты в Кадесе сохранили память о Моисее, потому что эти события были отдалены от совершенной семитами расправой над Моисеем 2-3 поколениями.

Также З. Фрейд уверен, что Яхве не сильно отличался от богов соседствующих племен: он воевал с богами также как его поклонники воевали с соседствующими народами. И им точно не приходилось отрицать существование таких богов как Ханаана, Амалик или Моаба.

И также не все евреи веровали в Яхве, так по археологическим данным на острове Элефантин было военное поселение с еврейским населением. В их храме кроме главенствующего бога Иаху поклонялись двум другим женским божествам, имя одного из них было Анат-Иаху.

Бог Яхве точно не был похож на бога, о котором проповедовал Моисей: Атон не был кровожадным и воинствующим, он был подобен своему прототипу - фараону Эхнатону, который лишь наблюдал за развалом завоеванной его предками мировой империи.

Центральный же факт развития религии евреев состоит в том, что со временем Яхве потерял собственные черты и стал все больше напоминать позабытого моисеева Атона.

Еврейскому народу пришлось пережить ряд тягостных испытаний, отсюда и Яхве был жесток, суров и окутан мраком. Он был всеобщим богом, но то что поклонение ему перешло к евреям от верхушки египетского правления, сделало еврейский народ избранным.

Народу все равно приходилось тяжко принимать, что несмотря на их избранность свыше, на них ложится столь тяжкое бремя, детерминированное историческими событиями того времени. Но они не позволяли себе колебаться в вопросах веры - чтобы подавить сомнения в боге, этот народ увеличил собственное чувство вины и , возможно, уповали на "непостижимость Провидения".

Следующий бог евреев, согласно, З. Фрейду, стал походить на моисеева бога Атона, главным образом в трех аспектах:

1. Он был признан как единственный бог - кроме него никто другой был немыслим.

2. Бог презирал обряды и жертвоприношения.

3. От своей паствы он требовал только жизни в истине и справедливости.

Далее Фрейд задается исследовательскими вопросами, основной же из них будет звучать так:

чего же мы добьемся, если выведем еврейский монотеизм из египетского?

Ответ на него скорее кроется в самом научном исследовании:

Возможно, мы сможем что-нибудь узнать, если определим истинный ход событий.

Так называемая "цилиндрическая печать Адама и Евы". Рисунок оттиска печати, выполненный Джорджем Смитом. Постаккадское происхождение, примерно 2200-2100 гг. до н. э.

Миф об Адаме и Еве, описанный в Книге Бытия Ветхого Завета, является одним из фундаментальных нарративов иудео-христианской традиции. Он рассказывает о создании первых людей, их жизни в райском саду Эдеме, искушении змеем, вкушении запретного плода с Древа познания добра и зла, последующем изгнании и потере бессмертия. Этот сюжет затрагивает темы творения, грехопадения, знания и смертности человечества. Однако подобные мотивы не уникальны для библейского текста — они находят отголоски в более древних мифологиях Древней Месопотамии, включая шумерскую, аккадскую и вавилонскую культуры, датируемые III–II тысячелетиями до н.э. Эти параллели часто объясняются культурным обменом, особенно во время вавилонского пленения евреев (VI век до н.э.), когда иудейские книжники могли заимствовать и адаптировать месопотамские предания в монотеистический контекст.
Месопотамские мифы, такие как "Энки и Нинхурсаг", "Миф об Адапе", "Эпос о Гильгамеше" и "Атрахасис", содержат элементы, перекликающиеся с библейским повествованием: создание человека из глины, райский сад, запретная еда, связанная со знанием или бессмертием, роль женщины, змея и изгнание. Хотя прямых копий нет, эти сходства указывают на общие архетипы в ближневосточных традициях. В этой статье мы подробно разберем ключевые параллели, опираясь на тексты мифов и их анализ.

1 Создание человека из глины и божественной сущности
В Книге Бытия Бог создает Адама из "праха земного" (глины), вдыхая в него "дыхание жизни" (Бытие 2:7). Это подчеркивает земную природу человека с божественным элементом, делая его "живой душой".
Аналогичные мотивы встречаются в месопотамских мифах. В аккадском эпосе "Атрахасис" (XVII век до н.э.) боги создают людей, чтобы освободить себя от тяжелого труда. По совету Энки (Эа), бога мудрости, они убивают бога Ве-Илу (или Кингу), смешивая его кровь и плоть с глиной. Богиня Мами (Нинту) формирует семь пар людей из этой смеси: "С его плотью и кровью Бэлит-или смешала глину, так что бог и человек были смешаны вместе в глине". Это создает "этумму" — дух, связывающий людей с богами, подобно библейскому "дыханию жизни".
В "Эпосе о Гильгамеше" дикий человек Энкиду создается богиней Аруру из глины: "Аруру, ты создала [человека?], Теперь создай подобие ему... Она... из глины создала Энкиду". Энкиду, как и Адам, изначально живет в гармонии с природой, но затем "цивилизуется" через женщину.
Эти параллели подчеркивают идею человека как "рабочего" для богов, в отличие от библейского акцента на образе Бога (Бытие 1:27).

2. Райский сад: Дильмун и Эдем
Эдем в Бытии — плодородный сад с реками, деревьями и отсутствием страданий, где люди живут в идиллии (Бытие 2:8–10).
В шумерском мифе "Энки и Нинхурсаг" (ок. 2000 до н.э.) описывается Дильмун — "чистая, светлая земля", где нет болезней, смерти или хищников: "В Дильмуне... ворон не каркает, лев не убивает... никто не говорит 'мне больно в глазах'". Энки оплодотворяет землю, создавая растения и превращая Дильмун в сад. Слово "эден" может происходить от шумерского "эдин" — "степь" или "равнина".
В "Гильгамеше" Утнапиштим живет в подобном раю после потопа, а сады ассоциируются с бессмертием. Эти описания подчеркивают плодородие и божественное присутствие, как в Эдеме.

3. Запретное знание и плод: грехопадение и его последствия

Терракотовая настенная панель с изображением Энкиду. 2027-1763 гг. до н. э.

Адам и Ева вкушают плод с Древа познания добра и зла, обретая знание, но теряя бессмертие; змей искушает Еву (Бытие 3:1–6).
В "Энки и Нинхурсаг" Энки ест восемь запретных растений в саду Дильмуна, вызывая проклятие: болезни в восьми частях тела, включая ребро. Нинхурсаг создает богиню Нинти ("дама ребра" или "дама, дающая жизнь"), чтобы исцелить его: "Энки съел растения... Нинхурсаг прокляла его". Это перекликается с созданием Евы из ребра Адама и ее ролью как "матери всех живущих" (Бытие 3:20), поскольку шумерское "ти" значит и "ребро", и "жизнь". Это также делает понятным сюжет с созданием Евы из ребра Адама.
В аккадском мифе об Адапе (ок. 1400 до н.э.) Адапа, сын Энки, получает мудрость, но на небесах отказывается от "хлеба и воды жизни" по совету отца, думая, что это еда смерти: "Адапа, почему ты не ел? Теперь ты не будешь жить". Это зеркально отражает библейский выбор: Адам ест запретное и теряет бессмертие, Адапа не ест предлагаемое и тоже теряет его.
В "Гильгамеше" Энкиду соблазняется блудницей Шамхат, обретает знание (осознает наготу), но покидает дикую идиллическую жизнь: "Он стал мудрым... но животные отвернулись от него".

4. Изгнание, проклятие и роль змея
Адам и Ева изгоняются из Эдема, чтобы не вкусили от Древа жизни; земля проклята, они обречены на труд и смерть (Бытие 3:22–24). В мифе об Адапе после отказа от пищи жизни Адапа отправлен обратно на землю, обрекая человечество на смертность и болезни. В "Энки и Нинхурсаг" проклятие Энки приводит к изменениям в раю, аналогично проклятию земли в Бытии.
В Бытии змей лишает людей бессмертия через искушение; Бог охраняет Древо жизни.
В "Гильгамеше" змей крадет растение бессмертия (омоложения) у Гильгамеша, подобно тому, как змей в Эдеме косвенно лишает Адама и Еву вечной жизни. В угаритском мифе (связанном с месопотамскими) бог в форме змея кусает человека, лишая бессмертия.

Параллели между мифом об Адаме и Еве и месопотамскими преданиями демонстрируют культурное наследие Ближнего Востока. Библейский текст адаптирует политеистические мотивы, фокусируясь на моральном выборе и отношениях с единым Богом, в то время как месопотамские мифы подчеркивают капризы богов и цикличность жизни. Эти сходства не умаляют оригинальности Бытия, а иллюстрируют эволюцию мифологических идей в древнем мире.

Если хотите вдохновить автора на новые идеи статьи, пожалуйста, подписывайтесь.

Прошлая часть завершилась тем, что возникла дилемма, порожденная двумя Моисеями, один - который выводит евреев из Египта и обращает их в религию Эхнатона, второй - Моисей из Кадеса, который является зятем мадиамского священника Иофора, услышавший зов Яхве.

Эта дилемма разрешилась благодаря открытию, которое сделал Селлин: Пророк Осия завещал о том, что Моисей - основатель религии умер во время восстания своего народа. Его убила паства. Это предание согласно Селлину становится основой всех дальнейших мессианских ожиданий и вновь пересказывается большим числом других пророков.

З. Фрейд заимствует у Селлина его гипотезу о гибели человека Моисея-египтянина от рук тех же евреев, которых он вывел из Египта. Религия бога Атона также была оставлена.

По предположению З. Фрейда еврейский народ происходит из двух частей: те, кто совершили исход из Египта далее объединились с другими племенами семитов, они недолго просуществовали в своем единстве, далее нация раскололась на два царства - Израиль и Иудею.

Гипотеза З. Фрейда о фигуре Моисея также проясняет происхождение касты Левитов. По Фрейду Левиты - это ближайшее окружение Моисея египетского. Если в предании сказано, что Моисей принадлежал к Левитам, то это фактологическая ошибка. Как раз Левитами стали называться те, кто последовал за Моисеем. Это подтверждается и тем фактом, что позднее египетские имена имели только Левиты.

У З. Фрейда появляется новая гипотеза: большая часть Левитов избежала участи, которая ждала человека Моисея. Они сохранили память о нем и предание. Между исходом из Египта и появление описываемой религии Яхве прошло от двух поколений до 100 лет.  То что произошло в Кадесе являлось компромиссом, в нем очевидную роль сыграли племена, которые участвовали в Исходе.

Левиты привносят в религию Яхве обряд обрезания, это был знак их святости, в обмен на это они были готовы принять новое божество.

Затем появляется легенда об Исходе, построенная вокруг величественной силы бога вулканов. Яхве вызывает дым (облачный столп), который ночью становится пламенем, вызывающем шторм, который оголил дно моря , по которому евреи совершили Исход из Египта, а затем вода вернулась обратно и затопила их преследователей. (Исход. XIII, 21 и XIV, 21-8)

Благодаря легенде, которую создали священнослужители Яхве и Левиты-сторонники уже погибшего египетского Моисея, разрешился вопрос двух Моисеев и богов Атона и Яхве. Яхве стал тем самым богом, затмив имя Атона, Моисей из человека-египтянина переродился в Моисея-зятя мадианитянина Иофора, который услышал зов Яхве на горе Синай-Хореб. Именно это и составило компромисс.

Но реальность по мнению З. Фрейда была такова: Моисей - египтянин не знал никакого Яхве и не был в Кадесе; а Моисей из Кадеса, понятия не имел об Атоне и никогда не был в Египте.

Мы опустим некоторые размышления о патриархах и географии миграций еврейских племен, так как это не столь важно в контексте рассматриваемой работы. Перейдем к ключевому моменту - обсуждения убийства Моисея.

Фрейд пишет:

Моисея, как и Эхнатона постигла судьба, которая ожидает всех просвещенных деспотов. Еврейский народ при Моисее так же мало был готов принять такую высоко одухотворенную религию и найти удовлетворение своих потребностей в том, что она могла предложить, как и египтяне XVIII Династии. В обоих случаях произошло одно и то же: те, кто были в подчинении и прозябали в нужде, поднялись и сбросили груз навязанной им религии.

Египтяне дождались смерти их царя-реформатора, после предали имя его забвению, а евреи взяли судьбу в свои руки и устранили Моисея.

Но в конце концов от бога вулканов Яхве осталось только имя, суть же была взята из позабытого бога Моисея - египтянина: единый для всего мира бог, который был всемогущим и милосердным, который не нуждался ни в каких обрядах и магии, который поставил перед всеми людьми главную цель - жизнь в искренности и справедливости.

Закончим же эту часть повествования тем, чем заканчивается статья З. Фрейда "Если Моисей был египтянином":

И здесь, похоже, я завершил свое исследование, которое было подчинено единственной цели – ввести фигуру египетского Моисея в цепь еврейской истории. Таким образом, наши открытия могут быть выражены самым конкретным образом. Еврейская история известна своими двойственностями: две группы людей соединились вместе, чтобы образовать нацию; два царства, на которые распалась эта нация; два имени бога в документальных источниках Библии. К ним мы добавляем две новых: учреждение двух религий – первая была подавлена второй, но тем не менее, позднее победоносно появилась за ней, и два основателя религий, которые оба назывались одним именем Моисей, и личности которых нам пришлось отделить друг от друга. Все эти двойственности неизбежно следуют из первой: того, что одна часть народа испытала на себе то, что следует рассматривать как травматические переживания, которых другая часть избежала.

В прошлой части наше повествование  закончилось на предположении З. Фрейда о том, что религия, которую дал Моисей евреям, была его собственной религией - верой в единого бога Атона.

Теперь мы попытаемся подкрепить это предположение проведением сравнения двух религий: религии Эхнатона и религии, которую Моисей дал евреям.

Нам хорошо известен еврейский символ веры:

«Schema Jisroel Adonai Elohem Adonai Echod»

(Слушай, о Израиль: Господь, наш Бог, единственный Господь ([Второзаконие, VI, 4])

Если имя египетского Атона (Атума) звучит как еврейское Adonai (господь) и как имя сирийского божества Адонис, и это все не просто случайность, а сходство, обусловленное изначальным родством речи и значений слов, то еврейская догма получила бы такой перевод:

«Слушай, о Израиль: наш бог, Атон (Adonai), единственный бог»

Однако этот путь обрывается для продолжения исследования, подобная гипотеза не встречает весомых подтверждений в исторической литературе, которую читал Фрейд.

Сходства между исследуемыми религиями, как и различия, можно легко выделить:

- Строгий монотеизм в обоих религиях;

- Культ солнца в египетской религии;

- Запрет на изображение бога в религии евреев;

- Отрицание загробной жизни в обеих религиях.

Фрейд замечает, что представление о загробной жизни на самом деле хорошо сочетается с жестким монотеизмом. Почему переданная евреям религия отрицала подобную возможность? Вопрос становится понятен, если продолжать следовать по пути предположения, что эта была религия Эхнатона.

Эхнатон намерено учредил собственную религию с ее противопоставлением общераспространенному политеизму. Отрицание жизни после смерти было необходимо Эхнатону для того, чтобы бороться с народным политеизмом, в котором Осирис, владыка царства мертвых, был одним из самых почитаемых богов.

Следовательно, отказ от загробной жизни в еврейской религии объясним ее происхождением от религии Эхнатона, догма о невозможности жизни после смерти - это наследие египетского монотеизма.

Фрейд идет дальше и заверяет, что Моисей ввел у евреев обычай обрезания, который до этого практиковался в Древнем Египте. Еще Геродот утверждал, что обычай обрезания крайней плоти существовал в Египте с незапамятных времен. И никакие другие народы Востока Средиземноморья этот обычай не практиковали.

Если бы Моисей был евреем, то зачем ему было передавать еврейскому народу египетский обычай обрезания, который увековечил бы память о рабстве в Египте? Хотя все усилия Моисея при этом направлялись в сторону обособления своего народа от культуры и земли, где они были рабами.

Однако, если мы продолжим следовать по пути человек Моисей - египтянин, то нам становится понятен мотив передачи еврейскому народу этого обычая.

То что Моисей - египтянин возглавил евреев и увел их из Египта, все еще кажется нелогичным. Однако, если далее предположить, что Моисей-египтянин принадлежал к религии Эхнатона, то мотив его исхода вместе с еврейским народом становится объясним и понятен.

Тем самым, З. Фрейд выдвигает следующее предположение - человек Моисей имел отношение к культу Атона и, возможно, был также в ближайшем окружении фараона Эхнатона.

После смерти Эхнатона, человек Моисей видел, как дорогая ему религия приходит в упадок, вновь возрождается политеизм, и Египет более не может ему ничего предложить, если тот не готов отказаться от своих религиозных взглядов.

Преданный вере в Атона человек Моисей решает найти новый народ, передать ему свою религию и основать новое царство. Если мы принимаем гипотезу о том, что Моисей был высокопоставленным чиновником при царском дворе, нам становится понятно, почему он взял на себя роль вождя еврейского исхода; а сан священнослужителя дал возможность основать новую религию и посвятить в нее свой народ.

Фрейд приходит к тому, что исход евреев из Египта приходился на период между 1358 -1350 годами до н. э.. Это сопровождаемый народными волнениями отрезок между смертью царя Эхнатона и последующем восстановлением власти Хоремхебом. Из этого также следует, что никакого преследования во время Исхода не было: человек Моисей собрал евреев и увел их во времена раздора, когда в Египетском царстве никому не было до них дела.

У З. Фрейда есть и иная версия событий, которая мало что меняет в Исходе. Даже если Моисей не жил во времена Эхнатона, то он вполне мог быть жрецом из Иуну, именно тут и началось египетское монотеистическое течение. Тогда этот факт подвинет дату миграции евреев во главе с Моисеем к  общепризнанной дате Исхода - 13 веку до н.э. Однако политическая обстановка в этом времени уже не была настолько благополучной для миграционной возможности, да и мотивы Моисея в таком случае становятся более туманными.

Но возникает еще один вопрос - каким человеком был Моисей? Библейское повествование описывает Моисея как вспыльчивого человека, который легко впадает в гнев. Сам бог в итоге наказывает Моисея за какой-то необдуманный поступок. Так как эти черты не прославляют его, скорее всего, они относятся к исторической правде, описывающей именно человека. Также З. Фрейд предполагает, что черты характера, которые евреи приписывали богу в его раннем описании, на самом деле относились к Моисею - завистливый, жестокий и беспощадный.

Также о Моисее сказано, что тот «неречист и тяжело говорил», это можно понимать в двух значениях. Первое - он страдал нарушениями речи, с фараоном поэтому он общался через своего брата Аарона. Второе значение можно воспринимать в качестве намека на то, что человек Моисей не знал языка семитов, он не мог общаться со своею паствой евреев без переводчика. Это в очередной раз подтверждает, что человек Моисей был египтянином.

Историки - современники З. Фрейда предполагали, что еврейские племена приняли новую религию в определенный момент времени и в определенном месте - Мериба Кадес. Там эти племена начали поклоняться Яхве.

Яхве - это древний бог вулканов. Вулканов в Египте не было, а вот вдоль западной границы Аравии расположены вулканы, которые могли быть в те времена действующими. И один из этих вулканов был горой Синай-Хореб - дом Яхве.

Числа, XX, 6–9. – Синай и Хореб обычно принимаются как различные названия одной и той же горы)

А каким был этот первоначальный бог Яхве? Историк Эдвард Майер, на которого ссылается Фрейд, описывает такой портрет: кровожадный демон, который являлся ночью и избегал дневного света. Посредником между этим богом и народом семитов был некто, кого называли Моисей. Это был зять мадиамского священника, он услышал голос Яхве, когда пас овец. Но этот Моисей, о котором говорит Эдвард Майер, не может быть тем Моисеем, который дал евреям новую религию и возглавил их исход из Египта. Также как и бог Атон не может быть одной и той же сущностью, что вулканический бог - демон Яхве.

Как разрешится эта загадка - мы уже узнаем в следующий раз.