Морской волк
Прочитал давно в газете. Некий молодой человек страдал алкоголизмом. Однажды зимой он пьяный упал и обморозил ноги. Их пришлось ампутировать. После больницы он оказался в приюте для бездомных. Туда пришли журналисты и написали статью упомянув о безногом.
Через месяц ему пришло письмо из Мурманска. Некий моряк приглашал его жить к себе. Свое желание он обосновал тем что плавает на ледоколе, месяцами в рейсе, хата у него богатая, и его напрягает что в его отсутствие ее могут обнести. Молодой человек может жить у него, но с условием не пить вообще.
Мэн решил поехать в Мурманск. В отсутствие хозяина он жил как у себя дома. Когда моряк приходил из рейса то собирал друзей-моряков и начиналась пьянка с рассказами о рейсах и воспоминаниями. Поскольку мэн не мог пить, то в этой компании был единственный кто имел трезвую голову и как оказалось цепкую память.
После очередного рейса моряк, чтобы его жилец не скучал, подключил кабельный интернет. С того времени исчез молодой алкаш-неудачник, потерявший по пьяни ноги. Вместо него в сети появился морской волк, избороздивший весь Ледовитый океан, побывавший во всех северных портах, знающий лично всех моряков, которых следует знать. Читавшие его рассказы моряки гадали кто из их товарищей открыл в себе литературный талант? Молодые моряки советовались с «бывалым».
Как я решил бросить школу, чтобы стать моряком
Когда мне было лет одиннадцать-двенадцать, жизненное мое призвание определилось для меня с полной точностью. Я прочел роман "Морской волк", - кажется, Купера, - несколько романов Жюля Верна и бесповоротно убедился, что я рожден для моря и морской службы. К тому же я случайно увидел на улице кадета морского корпуса. Мне очень понравилась его стройная фигура в черной шинели с бело-золотыми погонами и особенно - бескозырная шапка с ленточками.
Но всякому, читавшему повести в журнале "Семья и школа", хорошо известно, что выдающимся людям приходилось в молодости упорно бороться с родителями за право отдаться своему призванию, часто им даже приходилось покидать родительский кров и голодать. И я шел на это. Помню: решив окончательно объясниться с папой, я в школе, на большой перемене, с грустью ел рыжий треугольный пирог с малиновым вареньем и думал: я ем такой вкусный пирог в последний раз...
Вечером я решительно вошел к папе в кабинет и, задыхаясь от волнения, сказал:
- Папа, мне с тобой нужно очень серьезно поговорить.
Папа оторвался от книги и внимательно посмотрел на меня поверх очков.
- Пожалуйста. В чем дело?
- Вот что. - Я потерял дыхание, поймал его и продолжал. - Я долго думал и пришел к окончательному выводу, что мое настоящее призвание есть... морская стихия.
- Какая стихия?
- Мо... морская. То есть, значит, море.
- Море?
-Да.
- Угу!
- И мое решение непоколебимо. Я решил бросить школу и поступить в морской корпус. Не отговаривай меня, это дело решенное, я не могу противиться моему призванию.
Папа все так же внимательно и серьезно смотрел на меня поверх очков.
- Раз ты чувствуешь, что это твое призвание, то противиться ему, конечно, не следует. Хорошо, будь моряком. Но ты кем хочешь быть, - матросом, чтобы только мыть шваброй полы на корабле, или капитаном, чтобы управлять кораблем?
- Я бы лучше хотел быть капитаном.
- Вот видишь. А теперь, чтобы стать капитаном, нужно быть очень образованным человеком: нужно знать высшую математику, астрономию, географию, метеорологию... Мы, значит, сделаем так: ты кончишь школу и тогда сейчас же поступишь в морской корпус. Раз это, действительно, твое призвание, то к нему необходимо отнестись самым серьезным образом.
Я вышел от папы с облегченным сердцем и с чувством победителя. И только одно было горько: как долго еще ждать - целых пять лет!
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Напугали
Мой товарищ служил срочную службу на атомной подводной лодке «Курск». Той самой, которая потом утонула. Я ни разу не моряк, поэтому могу что-то путать, но суть его рассказа в следующем.
Все знают что подводная лодка разделена на отсеки, но мало кто догадывается что в этих отсеках разная температура. Это важно. Есть отсеки где холодно и вахту несут в бушлатах,. А есть такие где жарко даже в труселях. Естественно замерзшие бегают греться туда где тепло, а те кому надо остыть, в холодные отсеки.
То ли от этой беготни, то ли еще по какой причине, замучили товарища чирии. Причем выскакивали в основном на жопе. Болели страшно. Мази помогали плохо. И один из старослужащих предложил «созревшие» чирии выбить бутылкой.
Бутылка наставляется горлышком на головку чирия и производится удар по донышку. От давления стержень чирия и гной вылетают в бутылку. Естественно процедура эта очень болезненна и сопровождается обильным кровотечением. Но после неё боль проходит и все быстро заживает.
Устав терпеть боль, товарищ согласился на эту экзекуцию. Делать операцию решили в жарком отсеке. Он снял штаны и лег на стол. Чтоб он не дергался, пара человек прижимала его к столу. Самоназначенный хирург наставил бутылку и ударил по донышку. Чирий вылетел, товарищ завыл белугой, по жопе потекла первая кровь. Прямо как у Рэмбо. Почему первая? Потому что чирия было два и удалить их надо было оба.
Второй чирий с первого удара не вышел и товарищ завопил вообще не по христиански. Вырваться из добрых рук заботливых сослуживцев не получалось и по его щекам текли слёзы, перемешанные с соплями, слюнями и матом.
В этот трагический момент в отсек заглянул офицер. От увиденного он изменился в лице и отшатнулся. Картина представшая перед ним, наверняка осталась в его памяти на всю жизнь. На столе лежит голый салажонок с кровоточащей задницей и захлёбываясь орет: «Отпустите с%ки, жопу больно!!!». Его держат двое полуголых «дедов», а третий, весь потный, в одних труселях, подносит к развороченной в мясо жопе окровавленную бутылку.
- Вы че, ох%ели? - Только и смог произнести ошеломленный офицер.
Ему в три горла стали объяснять пикантность ситуации. Убеждали что все происходящее согласовано сторонами, делается добровольно и с благими намерениями. Успокоился он только тогда, когда «пациент» сквозь слёзы подтвердил слова «операционной бригады».
- Слава Богу. А то я напугался, подумал что у нас п%дарасы завелись.
Моряк приколист
Мой отец - моряк, и временами он делится с семьей рассказами о жизни на корабле. Ходили они тогда в жаркие страны. Жизнь на рыбодобывающем судне простая - все, что выловил трал, кроме заказанной рыбы, - либо за борт, либо на ужин.
Вот притянул трал все, что загреб из моря-окияна. Рыбу в трюм, а осьминога решили на шашлыки пустить. Пока кок занимался вверенными ему щупальцами, двое матросов решили пошутить. Они взяли глаз от осьминога - сферическая штука размером с кулак настоящего мужика, один мужик намазал себе веко кровью недавно убиенного моллюска и, взяв в руку этот глаз, второй выступал в роли "повадыря", и они направилис к сан.части. На стук в дверь открыла мед.работник, а дурик с глазом осьминога в руке и говорит:
- У меня тут глаз выпал. Можно его обратно вставить?
Женщина смотрит на кровь в районе глаза мужчины, затем опускает взгляд на огромный для человека глаз и падает в обморок...
Мед.работника откачали, а этим двоим выговор с занесением в личное дело.
Источник
Salty stories. Канонирам приготовиться! (Фрегат Штандарт)
Про Штандарт, кстати, давненько не было.
В 17 году, в октябре пару дней стояли в Копенгагене. Приятный город. Своеобразный. Кристиания, опять же занимательное местечко, но рассказ не о том.
В в эти даты в Копенгаген мы пришли не без причины. Именно тогда была очередная годовщина морского сражения между Данией и Швецией, только, хоть убей, не помню, какого. Скорее всего, битвы в Эресунне. По той же причине вместе с нашим фрегатом туда же пришёл шведский бриг Тре крунор. Мэрия города пригласила оба судна, для определенного масштабного действа, а мы и рады. Некоторая сумма никогда не помешает волонтёрскому проекту. Один ремонт и обслуживание чего стоит, не говоря о топливе и продуктах. Плюс, неплохая реклама. Ну а город получает своё шоу. По вечерам в оба дня выходных между нашими кораблями планировалась настоящая пушечная баталия, которая должна была происходить в канале, прямо в центре города.
Пушки у Штандарта свои. Аж семь штук. Нет,
не настоящие, ядрами из них стрелять нельзя, порвёт стволы. Хотя, ходят легенды, что из одной можно. Называется она «Поехали» и весит раза в два больше остальных. Но и без ядер, бахают они как следует. Для выстрела используется заряд чёрного пороха и, в тот раз, электрический запал, хотя бывали случаи и обычного поджига. Для выстрела сначала орудие нужно откатить от борта, пробанить ствол банником со стороны дула, чтобы погасить остатки пороха, которые могли не догореть с предыдущего выстрела, затем шомполом затолкать фасованный в бумажный мешочек заряд, к которому подключен провод. В этот момент важно провод не перебить и не оторвать от заряда, а то ничего не бахнет. Ну а дальше опять же шомполом плотно заталкивается пыж. Далее орудие подкатывается к пушечному порту, и по команде провода замыкаются. Если ты всё сделал правильно, то остаёшься с руками, глазами и без слуха на некоторое время. В пятницу днем мы собрали пушки с обоих бортов на одном, даже затащив одну на квартердек, то есть по сути, в жилое помещение, и провели учения с имитацией реального заряда.
Далее к нам на борт пожаловали волонтёры из местного исторического или реконструкторского общества. Пришли они, разумеется, «в дурацком». Здесь небольшая оговорочка. Выражение не несёт целью кого-либо оскорбить и является ходовым среди отечественных реконструкторов. Обозначает оно исторический прикид. Волонтёры сказали, что будут вести огонь из мушкетов с марсовых площадок мачт. Поскольку, на высоте 15 метров от палубы без страховки находиться опасно, поверх их красных мундиров они натянули наши корабельные обвязки для работы на мачте. В купе с белыми париками, золотыми пуговицами, белой кожей ремней и красным сукном мундиров, заляпанные смолой и тировкой обвязки, звякающие петцеловскими карабинами, смотрелись особенно угарно.
Угорать, правда, долго не вышло, потому что следом за волонтёрами, в дурацкое пришлось прикинуться и нам. Я выбрал себе белоснежную льняную рубаху с какими-то чуть ли не кружавчиками, зато хотя бы не мундир, в котором воевать из пушки было бы совсем затруднительно. Белоснежный лён после субботы покрылся пороховым нагаром до локтей на рукавах и по пузу до самого ворота, так что воскресенье я встречал при сомнительном параде. Правда, это мало меня волновало, потому что баталия проходила вечером и темнота смягчала некоторые детали.
Вторым нюансом было то, что вся эта авантюра должна была происходить в канале. Тридцатиметровый корпус деревянного фрегата довольно сложно развернуть в узком пространстве даже на движках, так что со слепого борта ему помогал наш разъездной резиновый «зодиак», подталкивая нос в нужную сторону.
Российский триколор на корме сменился датским белым крестом на красном поле, над Тре Крунором взметнулся шведский жёлтый крест на синем. Удачливые зрители расселись на набережной на подготовленных раскладных стульях, а большая толпа не столь проворных сгрудилась за их спинами. Из колонок заиграла героическая музыка и диктор вещал что-то на датском. Штандарт отдал швартовы и начал поворачивать поперек канала, становясь бортом к противнику. Тройки людей стояли у каждой пушки с банниками, шомполами, ведрами воды и пороховыми зарядами. Капитан с мостика выдал команду «огонь». Ну а дальше был какой-то Вьетнам. Тем из нас, кто впервые слышал, как бахает корабельная пушка, или забыл прикрыть уши, отшибло слух сразу. Не совсем, конечно, просто все звуки вдруг стали глухими, как будто из соседней комнаты, а фоном стоял комариный писк, или звон дрожащего стекла. Каждый звук кроме выстрелов, разумеется. Каждый рассчёт стрелял по готовности, так что вскоре слух отшибло и остальным, так что на автомате, и довольно слаженно для первой пушечной баталии мы откатывали, заряжали, подкатывали и бахали как взаправду. Азарт и адреналин, кстати, в эти моменты прилично шкалит. Ну и со стороны, даже с учетом зодиака и обвязок поверх мундиров. Выглядело это эпически круто.
Собственно, эпичность со стороны мне удалось прочувствовать на следующий день. Так получилось, что из-за усиления ветра днем мы завели дополнительный швартов с кормы и к вечеру благополучно о нем забыли. Когда швартовщик на берегу скинул основные продольные и шпринги и запрыгнул на борт, корабль начал отходить и повис на этом самом последнем швартове. Спрыгнуть на берег было уже далековато, так что я вылез с кормы и спустился по этому швартову, как по диагонально натянутому канату. На борту дали слабину, я скинул петлю с кнехта, и… корабль ушёл, оставив меня в прогоревшей рубашке с кружавчиками ровно перед первым рядом стульев для зрителей, ну и самих, видимо, особо важных персон. Тупейшая со стороны картина. Ну а дальше я гадал, как же моя тройка отстреляется без меня, и бегал перед всем рядом взад-вперёд, пытаясь привлечь внимание зодиака. Сколько времени прошло я не знаю, но на зодиаке меня заметили и подобрали, так что пропустил я только половину сражения, зато теперь могу похвастаться, что видел его и как участник и как зритель.
Круто, короче, получилось, ну а после всего шоу, мы прибрали палубу, распрощались с мушкетерами и отправились пить ром куда-то в сторону Кристиании.
Больше историй и баек с фрегата Штандарт, норвежского драккара Harald Harfagre, и экспедиции Кон-Тики 2 на бальсовых плотах через Тихий океан можно найти в профиле. Открыт к предложениям по темам на следующие посты.
«Вы были обнаружены»
Начальник штаба флота — высокий, седой вице-адмирал внимательно выслушал доклад капитана 2 ранга Золотова о готовности подводной лодки к походу. Он задал несколько уточняющих вопросов, затем молча отдернул шторку, прикрывающую карту.
Золотов приблизился к карте. Его глазам предстала детальная обстановка учения, а через всю карту пролегал маршрут его подводной лодки.
— Вам доверяется очень ответственное задание, — продолжил разговор вице-адмирал. — Кроме вашего корабля такую же задачу командование флотом ставит еще одной атомной подводной лодке. Кто из вас обнаружит «противника» — зависит от целого ряда факторов, прежде всего от искусства командиров и мастерства экипажей. Сведения о «противнике», неотступно следуя за ним, необходимо давать по радио вот до этого рубежа. Своевременность и точность донесений во многом определит результат действий ударных сил флота.
Адмирал задернул шторку.
Капитан 2 ранга В. Золотов готов был ответить на любой вопрос адмирала. Участие атомных подводных лодок в крупных учениях только начиналось. Многое пока оставалось неведомым. Были и технические трудности. Об этом намеревался доложить Золотов, но по словам адмирала понял, что тот имеет все это в виду.
На другой день был назначен выход. В штабе соединения командир получил конверт с надписью: «Вскрыть по сигналу «Печора». Он невольно подумал, что когда на лодку придет этот сигнал, то уточнять и задавать вопросы по содержанию конверта будет не у кого.
Так и случилось. Атомоход находился далеко в море, когда настал момент ознакомиться с содержанием пакета. Задача, ставившаяся перед экипажем, состояла из двух важнейших элементов: скрытно преодолеть противолодочный рубеж «противника» и тщательно обследовать большой район вероятного нахождения отряда кораблей «противника».
По отдельности элементы выполнить несложно, но как их состыковать при жестком лимите времени, отводящегося на всю задачу? Для скрытного преодоления «заборов» противолодочных сил и средств «противника» надо идти малым ходом, осторожно маневрировать, то есть потребуется много времени. Но тогда времени на поиск в районе почти не останется.
Чем больше думал командир, тем настойчивее напрашивалась мысль: уйти от традиционных методов. Ведь у него атомная подводная лодка. По доброй морской традиции командир корабля собрал в кают-компании совет офицеров для окончательной выработки решения. Капитан 2 ранга кратко изложил обстановку и предложил желающим высказать свое мнение.
Необычность ситуации, в какой оказался корабль, вызвала паузу. Воцарилась полная тишина. Офицеры смотрели на своего командира, переглядывались, но не решались заговорить.
В конце концов первым решился инженер-механик. Невысокий, крепкого телосложения капитан 3 ранга, всегда молчаливый, неторопливый, по возрасту он был самым старшим на подводной лодке. Не раз ему доводилось ходить в океан на различных кораблях. Там всякое бывало, и механик не однажды выручал свой экипаж. Но вот так, чтобы командир корабля предложил ему высказать мнение о тактическом плане решения задачи, было впервые. И он сказал о том, в чем был искренне убежден: надо использовать главное преимущество атомной подводной лодки — ее огромные энергетические возможности.
— Я так понимаю, — тут же вскочил несколько экспансивный штурман, — что механик предлагает идти большой скоростью. Но это же нарушит скрытность — святую святых подводной лодки. В реальном бою это огромный риск.
Наступила пауза. Командир был рад такому повороту разговора. Именно эти доводы и сомнения мучили его. Да, это риск, но кто из советских подводников не рисковал в военное время. И там это оправдывалось победами. А как оценить, оправдать необходимость риска в мирное время? Хотя ясно: тот, кто не умеет рисковать сегодня, вряд ли решится на риск в боевой обстановке.
Мысли командира прервал старший помощник.
— Товарищ командир, нас могут обнаружить, если нарушим скрытность. Но ведь скрытность — это не самоцель. Если она — эта скрытность, не помогает решить поставленную задачу, то она не такой уж и союзник нам. В нашем положении, пренебрегая в определенной мере скрытностью, мы можем выиграть время для поиска «противника», то есть для главного. Значит, надо рисковать, надо идти самым полным ходом. И пусть обнаруживший нас «противник» попробует уследить за нами, а тем паче догнать…
Кают-компания загудела. Все осмелели, энергично доказывая: большая скорость это тоже оружие атомохода.
Командир встал и лаконично заключил:
— Пойдем самым полным ходом! Считаю, это обеспечит внезапность, а наша способность идти на больших глубинах с высокой скоростью не позволит «противнику» не то что помешать нам, но и своевременно принять решение.
Да, он десятки раз подсчитывал, что при прорыве полным ходом времени у «противника» на классификацию контакта с целью почти не будет. А ведь еще потребуется время на вызов ударных сил… Одним словом, «противник» сможет лишь установить факт прохода подводной лодки, но не больше.
Все расчеты и замысел командира полностью оправдались. Имея достаточно времени на поиск, подводная лодка обнаружила отряд кораблей «противника» и несколько суток следовала за ним, сообщая данные в штаб.
Закончилось учение. Возвращавшиеся корабли встречали с оркестром, торжественно поздравляли экипажи. Только капитана 2 ранга В. Золотова встретили на берегу холодно и даже с упреками. Один из посредников, сразу же прибывший на борт ошвартовавшейся подводной лодки, заявил:
— Мне было поручено «вести» во время учения ваш корабль. Не излагая подробностей, скажу, о чем уже доложил командованию: действия ваши безграмотные, вы были обнаружены.
— Зато задача выполнена, — спокойно возразил Золотов.
— Надо выполнять действующие документы, — поучающе отрезал посредник и ушел.
Вскоре командира вызвали в штаб флота для доклада о маневрировании. Долго он думал, что доложить, как обосновать свои действия. Ведь маневрирования, по сути дела, и не было. Лодка, как стрела, «прошла» противолодочный рубеж на глубинах, где не могло быть мин, — вот и все. Решил начать доклад с выражения своей уверенности, что новизна в действиях, тактическая внезапность должны вести к успеху.
Но докладывать не пришлось. Начальник штаба флота поздравил капитана 2 ранга Золотова с возвращением и… вручил ценный подарок с дарственной надписью от командующего флотом.
— Держите, командир! — протянул улыбавшийся вице-адмирал морской бинокль в кожаном чехле. — Это за умение далеко смотреть.
Уже потом в соединении делался подробный анализ учения. При этом подчеркнули, что атомная подводная лодка нарушила скрытность. Но тщательно проведенные расчеты свидетельствуют: в реальном бою «противник» не смог бы ее уничтожить и помешать, таким образом, выполнению общей задачи. Действия командира признавались не только правильными, а ставились в пример как смелые, по-настоящему творческие, без чего не бывает в море настоящих побед.
Библиотечка «Красной звезды» № 1 (517) - Морские истории
Г. Костев
Источник: https://bookshake.net/r/bibliotechka-krasnoy-zvezdy-1-517-mo...
Паром
Итак, уважаемый гражданин, включите воображение и представьте себе вот что.
Есть некий город, разделённый на две части водной преградой, через которую кроме как на пароме не перебраться. Для окончательности данного утверждения предположим, что водная преграда глубиной километра четыре и шириной десять – мост не построить. Так что – только паром. И вы на этом пароме работаете. Не капитаном, это слишком круто, а рядовым матросом. Ну, или младшим помощником боцмана.
На дворе СССР, и, так как всё государственное, то и паром – не исключение. Он, конечно, не белоснежный лайнер, каюты обшиты не красным деревом, а обычным шпоном, в нём нет джакузи и сауны, но всё вполне себе качественное, крепкое и работает. Конечно, порой случаются эксцессы вроде засорившегося унитаза или отломавшегося куска периллы, но это, хоть и не сию минуту, но чинится, и в целом оставляет впечатление твёрдой «четвёрки». Причём есть ещё один «плюс» - паром полностью бесплатен. Для всех. В далёком 1917 году в данный город пришла Советская власть и сказала, что брать деньги за проезд на пароме – это не правильно, и стала сама за всех платить. Народу понравилось, и он привык.
Граждане ездят, персонал работает, паром ходит – все довольны.
Но вот наступает тотальный экстерминатус, Советский Союз резко становится частью истории, и начинается у кого что. А вместе с этим оказывается, что крякнул не только СССР, но и финансирование – у новой власти есть красивая быстроходная яхта, ей хватает, а как народ будет добираться до другого берега, эту власть абсолютно не волнует.
Денег давать продолжают, но ровно столько, чтобы работники не сдохли с голоду. О поддержании хорошего вида уже и речи не идёт, засорившиеся унитазы чинить нечем, а порой и некому. Вместо отломанной деревяшки перила просто обматывают изолентой, найденной на складе, сломавшийся дизель починить бы надо, но детали стоят денег, а их нет, поэтому обходятся единственным оставшимся, а чтобы он продержался подольше рейсы теперь не три раза в день, а раз в три дня и только в полный штиль.
Появляется было идея начать взимать плату за проезд, но она заканчивается неудачей потому что: а) жители города за почти 80 лет привыкли, что платить не надо, причём уже выросло несколько поколений, которые вообще этого никогда не делали, люди начинают скандалить, власть этому рада, и все грехи валит на жадных паромщиков и б) у многих жителей деньги кончились вместе с СССР, и платить им за проезд нечем. И неожиданно появляется третья причина – местная власть заявляет, что паромщикам денег она даёт, и потому они обязаны и дальше возить всех нахаляву. Народ власти за 80 лет верить научился, поэтому верит и теперь, благо дело в ЭТО он верить хочет.
Теперь снова к вам, мой гражданин. Итак, вы – второй механик машинного отделения. Никакой аналогии с медициной, должность взята от балды. Так вот, раньше в ваши обязанности входило: проверка исправности парогенератора для свистка и его обслуживание, и иногда – мелкий ремонт стартера правого дизеля. За всё это платили не ахти, но вполне нормальные деньги, жители города уважали вашу профессию (на пароме работает, нас возит!), и жизнь в общем-то удалась.
Но вот закончился СССР, закончились деньги, и вам теперь платят столько, что хлеб купить раз в неделю можно, а вот масло к нему – только если долго копить. Но и это не вся беда – треть работников машинного отделения уволилась, поэтому вам теперь надо: полностью обслуживать и ремонтировать парогенератор, свисток, единственный оставшийся в рабочем состоянии дизель, генератор этого дизеля, вал гребного винта, электропроводку в машинном зале, водопровод в машинном зале, а также раз в неделю готовить ужин на всю команду (потому что три кока тоже уволились), а по субботам и вторникам – мыть полы и стены в машинном зале (уборщики тоже уволились). При всём при этом обслуживать механизмы надо, а деталей новых нет, есть только те, что уже 40 лет лежат на складе, причём половина не работает, а вторая половина работает плохо.
Зато власть упорно говорит по телевизору, что работники парома деньги получают исправно и много, детали закупаются и сам паром функционирует по-прежнему хорошо. Вы-то знаете, что это наглый пиздёж, но граждане вам не верят, и в ответ на ваши сетования, что платят мало отвечают, что они сами слышали по радио от градоначальника о том, что зарплаты у вас большие, так что это не вам мало платят, а вы зажрались.
Проходит ещё несколько лет. Как и следовало ожидать, паром почти развалился – теперь он выглядит совсем убого, вместо перил – проволока, унитазы забиты все и сильно воняют, дизель работает только четыре часа в сутки с постоянными перебоями, жутко чадит и гремит, рули работают через раз, а фары разбиты уже пять лет как. Вы уже забыли, что такое нормальная жизнь, устаёте как собака, кроме машинного зала больше ничего не видите, одичали, охуели.
Жители же как ездили на другой берег, так и ездиют, по-прежнему бесплатно, но только теперь ещё и хамят сильно. Популярны стали выражения «ты обязан меня перевести на тот берег, там в магазине водка дешевле, мне опохмелиться надо», «тебе деньги платят, чтобы ты меня покатал на пароме, я покататься хочу», «ты чё так плохо работаешь, какого хрена паром идёт медленно? Тебе деньги за это платят», «слыш, ты, бля, чтоб сегодня же дизель починил, мне на тот берег за бабой надо!», и прочие в таком же духе. Денег не платят по-прежнему.
Зато рядом начинают появляться пристани с маленькими паромчиками, которые за определённую плату быстро и удобно доставят на тот берег. Но за плату. Некоторые соглашаются, но основная масса пользуется вашим паромом – бесплатно же!
Так как вы всей душой болеете за промное дело, то молча сносите все невзгоды, работаете за гроши, и очень болезненно воспринимаете, когда коллеги работают плохо. Люди вас считают зажравшейся сволочью (зарплату ему побольше подавай!), лентяем (паром ходит плохо) и вообще всякой нечистью. И постоянно тыкают вам – а младший штурман вчера послал пассажира на хуй, а кок плюнул в суп, а пятый матрос насрал на палубе.
Так вот, всё написанное ранее было прелюдией, а сейчас начинается основное, ради чего всё и писалось.
Да, вы знаете, что жалобы порой обоснованные. Да, вы в курсе, что матрос Иванов срёт на палубе, матрос Сидоров кроме как за деньги ключи от кают не выдаёт, а младший помощник боцмана Петров всех обкладывает по матери, включая дам и малолетних детей. Правда, пятеро других работников трудятся так же честно и напряжённо, как и вы, но народ этого не замечает, зато замечает Иванова, Петрова и Сидорова. И поначалу вы вместе с обществом сокрушаетесь – да, очень плохо, нельзя так!
Но потом вы понимаете, что граждане скандалят, возмущаются, но только в пределах парома. Граждане знают, что паром в плачевном состоянии, но искренне считают, что не из-за власти, а из-за вас. И вместо того, чтобы потребовать от власти привести, наконец, паром в порядок, они продолжают обсуждать срущего на палубе Иванова. Забывая при этом, что Иванов срёт на палубе не один, а вместе с ещё десятком других граждан. И Петров матерится тоже в компании других граждан. Но гражданам срать и материться можно, а матросам – нельзя!
И вот в ответ на n-цатую жалобу про матерщину и говно на палубе вы взрываетесь и сами посылаете жалующегося нахуй, а заодно и всех, кто с ним пришёл, потому что да, вам больно осознавать, что среди работников парома есть такие сволочи, вы их ненавидите всей душой, так как они позорят честное имя моряка-паромщика.
Но и граждане уже тоже надоели – так как вместо того, чтобы подойти и поинтересоваться, чем они могут помочь, как убедить власть привести паром в порядок, или просто сказать спасибо тому, кто честно работает как лошадь за гроши, они просто ходят и ворчат, и ворчат, и ворчат. И бьют морды матросам, и разбивают иллюминаторы, и гадят на палубе.
А помощи от них – никакой. Да и с чего бы им помогать? Они свято убеждены, что это они сделали вам одолжение, придя на паром, не понимая одного – если паром, уже вконец одряхлевший, раздолбанный, всё-таки утонет, то они тоже утонут вместе с ним. Что бы там им не обещала власть. Потому что у власти есть красивая яхта, на которую они народ не пустят, даже если он будет тонуть.
Весной 2020 случился пожар в одной половине города. И пожар серьёзный. Гибли люди. Народ валом побежал на паром, спасаясь от огня, чтобы переправиться на другую сторону реки. Но внезапно выяснилось, что паром не достаточно большой для всех желающих. Градоначальник собрал оперативный штаб. Решено было построить из того, что нашлось на свалках, плоты и лодочки. Кинули клич - собрать всех мало-мальски связанных с морской темой, обучить их грести веслами и посадить на собранные плавсредства. Даже пообещали выплатить за работу золотую монету, но не всем, а только за время, потраченное за движение веслом на себя (ведь от себя не движет лодку, так зачем учитывать это время). А народу было объявлено о баснословных зарплатах новоявленных моряков, причём за налоги народа. И вся злость за утраченное в огне имущество и погибших родных направлена была на спасителей. Никому не было интересно, что моряки парома давно уже кричали о состоянии плавсредства и что, случись какая беда, народ же не спасти...Но никто не хотел слышать эти крики о помощи, они же не укладывались в экономическую модель развития мореходства.