Большая церковь всегда была местом притяжения и не только для верующих, ищущих утешения и благословения, но и для тех, чьи интересы лежали в совершенно иной плоскости. В тени его величественных сводов, среди мерцания свечей и шепота молитв, очень часто в храме появлялась та, для кого это было жизненной необходимостью - и всегда в самые оживленные часы, во время воскресных, праздничных служб, когда толпы верующих наполняли каждый квадратный метр до предела.
Звали ее Кристина и она не была похожа ни на одну из тех, кто имел прямое и непосредственное отношение к магии, колдовству и потусторонним мирам, кого изображали в сказках, легендах и притчах - никакой ведьминской одежды, атрибутов для заклинаний, антуража соответствующего ни в жизни, ни там, где постоянно жила - в однокомнатной, очень уютной квартире на пятом этаже "брежневки". Ее облик был обманчиво обычным: всегда скромно и неброско одетая девушка, на вид лет 25-28, с высшим образованием, работала простым бухгалтером на одном из крупных предприятий небольшого городка, с численностью населения около 200 000 человек. Зарплата конечно была небольшая, но это и не важно было Кристине - деньги всегда у нее водились, в большом количестве и приходили из ниоткуда, буквально за полдня в результате двух -трех обрядов. А работа - так, для виду и сокрытия настоящего образа жизни, ну и чтобы уж совсем не одичать и социальные навыки поддерживать.
Кристина никогда не молилась, всегда стояла в дальнем углу и наблюдала - ее взгляд скользил по лицам, по напряженным губам, по закрытым векам. Она видела не просто людей а источники чистой, неискаженной энергии надежды, веры, отчаяния, раскаяния, любви - всего того, что бурлило в сердцах молящихся. Для нее это было нечто вроде невидимого потока, который она умела улавливать и поглощать, во время богослужений, когда коллективная энергия достигала своего пика, когда голоса сливались в единый хор, когда вера становилась почти осязаемой, Кристина чувствовала, как эта сила проникает в нее, наполняя изнутри. Это было и физическое насыщение и духовное, она ощущала, как ее собственная жизненная сила, истощаемая временем и колдовством восстанавливается, становится ярче, мощнее.
Она не причиняла никому вреда - не насылала болезней, смертей, проклятий, не вызывала демонов, не практиковала никогда так называемой черной магии - занималась исключительно собой, своей жизнью, здоровьем, удачей, финансами и безопасностью. А на это уходило громаднейшее количество энергии, которое необходимо было восполнять и поэтому Кристина просто заряжалась, как аккумулятор а ее зарядным устройством являлась энергетика человеческой души в больших церквях, направленная в высшие сферы. Иногда, когда она чувствовала особенно сильный прилив, ее глаза загорались едва заметным, потусторонним светом, она могла ощутить тончайшие вибрации, исходящие от каждого человека: от матери, молящейся за больного ребенка, от юноши, ищущего прощения за свои грехи, от старика, вспоминающего ушедших близких. И все эти эмоции, преображенные в молитву, становились пищей для ее будущих ритуалов.
Служители церкви, конечно, не подозревали о ее присутствии, видели в ней просто еще одну прихожанку, возможно, немного замкнутую, но не вызывающую абсолютно никаких подозрений, видели ее склоненную голову, но не видели, как ее разум, подобно невидимым щупальцам, тянется к их душам. Во время одной из особенно торжественной службы, Кристина почувствовал небывалый прилив силы - она стояла, закрыв глаза, и ощущала, как энергия толпы обволакивает ее, словно теплый, но обжигающий кокон и видела, как ее собственная аура, обычно тусклая и серая при истощении, начинает мерцать, приобретая оттенки глубокого индиго. И в этот момент она почувствовала легкое головокружение - не от слабости а от избытка. Это было похоже на то, как если бы она выпила слишком много крепкого вина, ее пальцы слегка дрогнули и она инстинктивно сжала кулаки, чтобы удержать себя.
В ее сознании промелькнула мысль: "Скоро. Еще немного, и я смогу сделать то, что задумала".
Она, конечно же, не стремилась к власти над миром или к разрушению, ее цели были более личными - Кристина искала способ преодолеть собственную смертность, найти ключ к вечной жизни, который, как она верила, был скрыт в самой сути человеческой веры. Она считала, что энергия, которую люди направляют ввысь, на самом деле является неиссякаемым источником силы, которую можно перенаправить, если знать как, когда и что нужно для этого сделать. Когда служба подходила к концу и люди начали расходиться, Кристина почувствовала, как поток энергии ослабевает - открыла глаза и мир снова стал обычным, лишенным того магического свечения, которое она видела. Она поправила платок на своей голове и не привлекая внимания, вышла из церкви, растворившись в толпе.
Кристина знала, что вернется снова, чтобы стоять в тени, чтобы наблюдать, чтобы питаться и каждый раз, когда она это делала, то становилась намного сильнее и чуть ближе к своей цели. А молящиеся, уходящие из церкви с облегчением и надеждой в сердцах, даже не подозревали, что часть их духовной силы, их искренних молитв, была поглощена той, кто стояла рядом, питаясь их верой, как хищник питается своей добычей. Кристина раз за разом продолжала свою тихую, невидимую охоту в самом сердце святыни, где вера и надежда были самыми обильными.
Ее следующий визит пришелся на Страстную Седьмицу и Пасху, воздух в храме был пропитан особым трепетом, смешанным с предвкушением и скорбью, люди приходили с еще большей сосредоточенностью, их молитвы звучали глубже, пронзительнее. Ну а для Кристины это было время пиршества - она чувствовала, как энергия раскаяния, прощения и жертвенности пульсирует вокруг него, словно живая субстанция. Она научилась различать оттенки этой энергии - светлая, чистая вера давала ей ощущение покоя и ясности., отчаяние, смешанное с надеждой, было более бурным, но и более питательным., энергия, рожденная из глубокого раскаяния, обладала особой, почти осязаемой силой, которая проникала в самые глубины ее существа.
Однажды, находясь рядом со священником она почувствовала особенно сильный всплеск, обернувшись, увидела как молодая женщина, с дрожащими губами и слезами на глазах, признавалась в грехах, которые, казалось, терзали ее душу. Кристина сразу ощутила, как волна ее боли и раскаяния обрушилась на нее и ясно увидела, как аура этой женщины, еще довольно яркая и пульсирующая багровым цветом вспыхнула и начала гаснуть, превращаясь в пепельный, унылый цвет. Она не испытывала сочувствия, но чувствовала, как эта энергия, подобно живительному бальзаму, вливается в нее - не вмешивалась в разговор, не пыталась повлиять на священника, ее целью было лишь поглощение - Кристина была паразитом, который не убивал источника энергии а лишь брала у нее или у него то, что те отдавали добровольно, пусть и не осознавая этого. С каждым посещением церкви Кристина чувствовала, как ее силы растут - проницательность обострялась, способность управлять тонкими энергиями стала более совершенной, иногда она начинала замечать, как некоторые из прихожан, особенно те, кто часто посещал службы, казались ей более светлыми, более насыщенными энергией. Она поняла, что ее присутствие и невидимое поглощение, возможно, даже стимулирует их к более глубокой вере, к более искренним молитвам, чтобы восполнить то, что они неосознанно отдавали - это был парадоксальный, но для нее весьма выгодный цикл.
Некоторое время Кристина начинала экспериментировать, например, во время особенно оживленных служб, когда толпа была максимально сконцентрирована, он пыталась направить часть этой энергии в определенное русло, но не для того, чтобы причинить вред а чтобы проверить свои возможности - могла усилить чувство умиротворения у одного человека или вызвать легкое чувство благоговения у другого. Но это были лишь крошечные, незаметные манипуляции, которые в очередной раз доказывали ей, что она не просто пассивный потребитель, но и активный игрок в этой невидимой игре.
И вдруг она почувствовала, как энергия, исходящая от самого алтаря, от освященных предметов, от веры, сосредоточенной в этом священном месте, стала особенно мощной - это было нечто иное, чем энергия молящихся - энергия, пропитанная веками благословений, ритуалов, самой сутью веры и по сути своей намного чище, концентрированнее. Кристина закрыла глаза, позволяя этому потоку хлынуть в нее, сразу ощутила как внутри все теперь насыщается чем то новым, чем то, что казалось почти божественным - и это было очень опасно, она четко осознавала. Но искушение было слишком велико, Кристина чувствовала, как ее тело наполняется не просто силой а чем то, что могло бы стать ключом к ее вечной жизни. В этот момент, когда она была на грани полного поглощения этой священной энергии, услышал тихий шепот, который не исходил от кого то из толпы а звучал внутри ее собственного разума, но был чужим:
- Ты играешь с огнем, смертная - прозвучал голос, древний и безэмоциональный - эта сила не для тебя и принадлежит тем, кто верит а не тем, кто крадет ...
Она вздрогнула - никогда не сталкивалась с подобным, попыталась ответить, но слова застряли в горле:
- Ты думаешь, что питаешься их верой - продолжал голос - но на самом деле, ты лишь отражаешь ее и чем больше ты пытаешься взять, тем больше ты становишься частью того, что пытаешься поглотить а там не только чистая молитва и стерильная вера ...
Кристина открыла глаза, мир вокруг казался прежним, но она чувствовала себя иначе, энергия, которую она так жаждала, теперь казалась ей чужой, даже отталкивающей. Она почувствовала, как его собственная белая аура, которая обычно была ее щитом и оружием, начала мерцать, приобретая странные, почти черные оттенки.
И тут Кристина поняла - ведь она не просто питалась энергией а трансформировалась и ее сущность, постоянно соприкасаясь с чистой энергией веры, начала меняться, соприкоснувшись с темными силами, витавшими рядом с молитвами и прихожанами. Она не становился злее или жесточее а превращалась во что то иное, не принадлежащее ни миру тьмы, ни миру света. Тут служба закончилась, люди расходились, их лица светились умиротворением, Кристина, однако, чувствовала лишь смятение. Вышла из церкви, но на этот раз шла медленно, ощущая, как внутри нее происходит нечто необратимое. Она больше не была просто колдуньей а стала чем то большим, что могло питаться энергией веры, но не могла ее контролировать, во всяком случае пока, не могла ее понять и стала существом, застрявшим между двумя мирами - Добром и Злом. И она знала, что ее охота в церкви закончилась, теперь ей предстояло найти новый путь, который она сама не могла предвидеть, путь, который был вымощен не энергией веры, которую она так долго и так жадно поглощала. Осознание трансформации ужаснуло Кристину, идущую по церковному двору и чувствующую, как тьма внутри нее смешивается со светом веры, создавая нечто новое и непредсказуемое.
Ее прежняя цель вечной жизни казалась теперь бессмысленной - она стала пленницей энергии, которую так жаждала, обреченной на вечное блуждание между тьмой и светом.
И выход из этого необходимо было найти в самое ближайшее время, ведь от этого зависела вся ее дальнейшая жизнь ...
