Больше информации - Книги, журналы, энциклопедии и другие материалы о военной истории, военной технике и моделизму в новом сообществе: Армейский магазин
В Париже есть место, наполненное атмосферой поэзии и запахом книг - книжный магазин «Шекспир и компания» (La librairie Shakespeare and Company). Он был основан американцем Джорджем Уитменом по адресу 37 Rue de la Bûcherie, Kilometer Zero, в точке, где начинаются все французские дороги.
Когда магазин впервые открылся, он назывался Le Mistral. Джордж изменил его на нынешнее название в 1964 года - в четырехстолетие со дня рождения Уильяма Шекспира - в честь книготорговца, которой он восхищался, Сильвии Бич, которая основала оригинальную компанию Shakespeare and Company в 1919 году.
Джордж называл свой магазин "социалистической утопией, маскируемой под книжный магазин".
С первого дня открытия магазина писателей, художников и интеллектуалов приглашали спать среди полок магазина и груд книг, на маленьких кроватях.
От каждого желающего остаться на ночлег нужно только читать книгу в день, помогать в магазине и создавать одностраничную автобиографию.
Тысячи этих автобиографий были собраны и теперь образуют впечатляющий архив, захватывая поколения писателей, путешественников и мечтателей, которые оставили после себя фрагменты своих историй.
В итоге маленькая книжная лавочка превратилась в настоящий литературный клуб, где можно просто отдохнуть и почитать. А вас есть любимые книжные магазины?
1. Динь-ле-Бен (Digne-les-Bains), город, где Жан Вальжан встретил священника Мириэля - город, с которого начинается повествование
"В первых числах октября 1815 года, приблизительно за час до захода солнца, какой-то путник вошел в городок Динь. Те немногочисленные обитатели, которые в это время смотрели в окна или стояли на пороге своих домов, не без тревоги поглядывали на этого прохожего. Трудно было встретить пешехода более нищенского вида."
Город Динь - в 200 км от Тулона, откуда шел Жан Вальжан после освобождения
2. Монтрёй-сюр-Мер (Montreuil-sur-Mer), где работала Фантина, а Жан Вальжан под именем господина Мадлена наладил производство и стал мэром
"Монрейль-Приморский с незапамятных времен занимался особой отраслью промышленности — имитацией английского гагата и немецких изделий из черного стекла. Этот промысел всегда был в жалком состоянии вследствие дороговизны сырья, что отражалось и на заработке рабочих. Но к тому времени, когда Фантина вернулась в Монрейль-Приморский, в производстве “черного стеклянного товара” совершились неслыханные перемены."
3. Равнина Мон-Сен-Жан (Mont-Saint-Jean), где происходила битва при Ватерлоо, и где Тернадье ограбил раненого отца Мариуса - господина Понмерси
"Зловеще светила луна над этой равниной. Около полуночи какой-то человек брел, вернее полз по направлению к оэнской дороге. Это был, по-видимому, один из тех, о которых мы только что говорили: не француз, не англичанин, не солдат, не землепашец, не человек, а вурдалак, привлеченный запахом мертвечины и пришедший обобрать Ватерлоо, понимая победу как грабеж. <...> Гугомон и Ге-Сент все еще пылали, образуя на западе и на востоке два ярких зарева, связанных между собою цепью сторожевых огней английского лагеря."
Равнина Mont-Saint-Jean с видом на Холм льва ( отмечает место на поле битвы, где пуля попала в плечо Вильгельма Фридриха Оранского и сбила его с лошади во время битвы).
Ферма Гугомон - непосредственно примыкает к полю битвы
4. Монфермейль (Montfermeil), где Тернадье держали харчевню, и откуда Жан Вальжан забрал Козетту
"Монфермейль кончился, начинались поля. Темная и пустынная даль расстилалась перед нею. Безнадежно глядела она в этот мрак, где уже не было людей, где хоронились звери, где бродили, быть может, привидения. Она глядела все пристальнее, и вот она услыхала шаги зверей по траве и ясно увидела привидения-, шевелившиеся среди деревьев."
Парк Арборетюм де Монфермей
Одна из улица города Монфермей
5. Расположение Хижины Горбо (25 rue Rubens), где изначально поселились Жан Вальжан с Козеттой
"Если бы сорок лет тому назад одинокий прохожий, вздумавший углубиться в глухую окраину Сальпетриер, поднялся бы вдоль бульвара до Итальянской заставы, то он дошел бы до одного из тех мест, где, так сказать, исчезает Париж. Нельзя сказать, чтобы это была совершенная глушь, — здесь попадались прохожие; нельзя сказать, чтобы это была деревня, — здесь попадались городские домики и улочки. Но это не был и город, — на улицах пролегали колеи, как на больших проезжих дорогах, и росла трава; это не было и село, — дома были слишком высоки."
Место, где находилась Хижина Горбо
Сейчас то, как выглядит место, где находилась Хижина Горбо, не очень подходит под описание Гюго. Источник: www.parisrevolutionnaire.com
6. Церковь Сен-Медар (Église Saint-Médard) - недалеко от "Хижины Горбо"
"Из осторожности Жан Вальжан никогда не выходил из дому днем. Каждый вечер в сумерки он гулял час или два, иногда один, но чаще с Козеттой, выбирая боковые аллеи самых безлюдных бульваров и заходя в какую-либо церковь с наступлением темноты. Он охотно посещал ближайшую церковь Сен-Медар."
7. Уход от преследования (после ухода из Хижины Горбо)
"Оставив позади себя Ключевую улицу и фонтан Сен-Виктор, он направился вдоль Ботанического сада по сбегающим вниз улицам до набережной. Здесь он оглянулся. Набережная была пустынна. Улицы были пустынны. Никто не шел за ним. Он облегченно вздохнул. Он дошел до Аустерлицкого моста."
Фонтан Кювье, 20 Rue Cuvier (на его месте ранее находился фонтан Сен-Виктор, который был разобран)
Мост Аустерлиц
Набережная Сены вдоль Ботанического сада по направлению к Аустерлицкому мосту
8. Монастырь бернардинок, где укрылись Жан Вальжан с Козеттой после того, как в Хижине Горбо поселился Жавер
"С полвека тому назад ворота дома номер 62 на улице Малый Пикпюс походили на самые обыкновенные ворота. Почти всегда они были раскрыты самым гостеприимным образом, и оттуда виднелись предметы, не представляющие ничего угрюмого — двор, обнесенный стеной, покрытой вьющимся виноградом, и лицо праздного привратника. Над стеной, в глубине двора, высились большие деревья. Когда луч солнца оживлял двор и когда стакан вина оживлял привратника, невозможно было пройти мимо номер 62, не унося с собой радостное впечатление. Однако это было мрачное место."
33 rue Lhomond (предполагаемый адрес реального места, который был заменен на "ул. Пикпюс, 62" и воображаемо перенесен в другой район Парижа по соображениям цензуры Источники: www.parisrevolutionnaire.com, www.terresdecrivains.com).
Вид на двор дома 33 rue Lhomond сверху
Данный материал подготовлен на основе двух первых книг - "Фантина" и "Козетта".
"Последняя дуэль"- исторический фильм британского режиссёр Ридли Скотта, вышедший на экраны в 2021 году. Фильм повествует о реальном Судебном поединке Жака Ле Гри и Жана де Карружа, состоявшимся во Франции в 1386 году в эпоху Столетней войны. Данное произведение получило высокие оценки критиков и имеет оценку 7,4 на ресурсе IMDb. Восторженные отзывы картина получила за "современную повесточку", топорно всунутую в реалии 14 века. В частности, один из отзывов критиков гласит: "Критика системного женоненавистничества в „Последней дуэли“ не так эффективна, как могла бы быть, но это по-прежнему хорошо поставленная и заставляющая задуматься драма, пронизанная эпическим величием..."
Скотт в своем фильме сконцентрировался не на деталях запутанного дела, приведшего к судебному поединку, не на описании остросюжетных событий Столетней войны, а на том, как два мрази-рыцаря угнетали бедную женщину знатного происхождения. В общем-то в угнетение женщин в Средневековье сомневаться не приходится, так что тут все по секретным документам, но все-таки есть три "но". Во-первых, к знатным женщинам в Средние века относились с большим почтением и уж точно не считали их за вещь. Различные ужасы происходили с крестьянками и если уж показывать угнетение, то нужно это делать на их примере. Во-вторых, мир был другой и сами угнетаемые женщины вряд ли на кухнях рассуждали о своем угнетение, а просто принимали происходящее как должное. Поймите меня правильно, я всецело выступаю за всеобщее равноправие, но глупо об этом говорить в контексте 14-го века. Ну а в главных, эпоха Столетней войны, пожалуй, самое остросюжетное время за всю историю и невольно задаешься вопросом, а точно ли стоило ставить во главу фильма женоненавистническую повестку, вместо того, чтобы показать интриги, скандалы, расследования, происходившие в реальности? Массовый зритель ответил на этот вопрос однозначно - "Последняя дуэль" провалилась в прокате, собрав 30млн долларов при бюджете в 100млн. Возможно, на такие низкие сборы повлиял оригинальный постер фильма, в котором читается насмешка над здравым смыслом.
Я понимаю, что такие "шлемы" сделаны для того, чтобы зритель мог различать героев. Но ведь есть куда более уточенные идеи для наделения персонажей опознавательными знаками, чем просто сделать клоунский шлем с половинчатым забралом. Это же не массовая битва 1000 на 1000, это же дуэль... Воткни ты в шлем одного из героев павлинье перо, и вот уже их сможет различить даже ребенок. Хочешь, чтобы актеры играли лицом во время битвы? Никаких проблем! Покажи, что во время драки у одного из героев слетел шлем, а другой, не желая иметь случайное преимущество, тоже скинул шлем, чтобы уравнять шансы... Но Скотт, видимо, подумал, что зрители-это дегенераты, а потому схавают любую чушь. Не фартануло, не схавали... Пятиминутка ненависти окончена, можно переходить к настоящей истории.
«Божий суд» появился в раннее Средневековье, как инструмент разрешения споров, когда обычное судебное расследование не могло докопаться до истины. Например, сошлись два знатных феодала в споре за участок земли на границах своих владений- кадастровых архивов еще не придумали, разобраться в реальной принадлежности земель судьи не могут, а спорщики не хотят договориться между собой. Или обвиняют крестьянина в воровстве, а явных доказательств нет. В такой ситуации дело отдавали на рассмотрение в высшую инстанцию с Господом в качестве верховного судьи. При чем Божий суд в большинстве случаев был совсем не про дуэль. В Греческой православной церкви обвиняемый должен был съесть освященный хлеб, и если он не мог его проглотить, значит он признавался виновным. Спорщикам могли дать подержаться за раскаленную кочергу или обязывали засунуть руку в кипяток, и у кого ожог заживал быстрее, за тем и правда. Также практиковалось испытание холодной водой: Связанного обвиняемого погружали в водоём и признавали виновным, если вода не принимала его. Считалось, что вода, как стихия чистоты, не примет «нечистого человека». В средневековой Англии обвиняемый должен был погрузиться на глубину 178,5 см. В противном случае считалось, что святая вода отторгла грешника, и он признавался виновным в совершении преступления.
Однако все эти методы подходили для обычных людей, но были недостойны для знатных господ, поэтому для них в основном применялся судебный поединок, идею которого позаимствовали ещё у древних германцев. Судебный поединок нельзя называть дуэлью в полном смысле этого слова. Дуэль изобретение более позднего времени, когда у знати появились понятия о личной чести. В раннем Средневековье рыцари гордились родовой честью, которую добывали их предки в разных битвах. От родовой чести напрямую зависел твой статус в обществе, и от того, что тебя кто-то назвал козлом, честь рода не терялась. Однако со временем статус дворянина стало можно купить за деньги, и знатным человеком мог стать вчерашний богатый безродный торговец. Родовая честь перестала существовать, и личные оскорбления смыть теперь можно было только кровью обидчика. На судебных поединках же можно было выставить драться за себя любого человека, ведь суть была не в защите своей чести, а в доказательстве своей правды, а Богу все равно, кто за эту правду будет биться.
К 14 веку судебные поединки ушли в прошлое и почти не проводились, так как к тому времени люди поняли, что, возможно, Богу нет дела до столь мелких земных неурядиц. Нередко после состоявшегося поединка открывались новые факты, доказывающие вину победившего в Божьем суде рыцаря... Одним из последних судебных поединков в истории и стало сражение между Жаком Ле Гри и Жаном де Карружем, состоявшееся в Париже 1386 году. Будущие соперники на ристалище познакомились на службе у своего сюзерена Роберта д'Алансона, графа Перша. Рыцари быстро подружились, и Ле Гри даже стал крестным отцом сыну Каружа. После смерти графа Алансонса титул унаследовал его брат Пьер, а наши герои присягнули на верность своему новому сюзерену. С этого момента их отношения пошли в пике. Жак Ле Гри, несмотря на свою принадлежность к незнатному рыцарскому роду, сумел сделать успешную карьеру и быстро разбогател, получив должность камирдинера при новом графое Перша. Карруж же был потомственным рыцарем в третьем поколении, однако из-за постоянного участия в кампаниях Столетней войны его финансовое состояние оставляло желать лучшего, и Жан стал завидовать своему другу. Окончательно отношения друзей испортились после смерти от болезни жены и сына Карружа. Данное событие разорвало родственные связи Ле Гри и Карружа, на чем их общение прекратилось.
Спустя некоторое время Жан де Карруж вновь женился, на этот раз на Маргарите де Тибувуль, дочери Робера де Тибувиль, который был дважды признан предателем Франции из-за участия в мятеже против королей. После свадьбы с Маргаритой Карруж затеял грандиозную по своей наглости и идиотизму судебную тяжбу против своего сюзерена Пьера Алансонна из-за поместья Оно-ле-Фокон. Дело в том, что граф Пьер Алансон купил у Тибувиля указанное поместье за 8 000 франков еще за три года до свадьбы Каружа и Маргагиты, после чего передал его во владения Жаку Ле Гри за хорошую службу. Карруж решил оспорить эту сделку, так как считал, что проданная тестем земля должна была войти в приданное Маргариты... От такого конского наезда обалдел не только граф Алансон, но и все окружающие феодалы, после чего Карруж получил репутацию неуравновешенного сутяги. Алансон отправился к королю Карлу Пятому, от которого получил подтверждение своих на прав Оно-ле-Фокон.
Английская башна в Оно-ле-Фокон
Вскоре после этих событий умер отец Жана Карружа, служивший комендантом замка Беллем. Жан полагал, что должность должна перейти ему по наследству, однако граф Алансонский назначил новым капитаном этой крепости одного из своих вассалов. Это привело Карружа в бешенство, и он во второй раз пошел в суд с делом наследования Оно-ле-Фокон, оспаривая же уже указ короля... Разумеется, дело он проиграл и в этот раз. После второго наезда граф Алансонский совсем осерчал на своего вассала и запретил ему покупать новые земли. Во всех своих бедах Карруж, по всей видимости, винил приближённого к Пьеру Алансону Жака Ле Гри.
В 1385 году Жан Карруж отправился с французским войском в шотландскую экспедицию, которая закончилась полным разгромом и бегством французов.
За время отсутствия хозяина дела во владениях Карружа совсем заплохели, и по возвращению Жан поехал в Париж в надежде получить жалованье за поход от короля. По дороге он заехал к своему сюзерену графу Алансону, где встретился с Жаком Ле Гри. Между бывшими товарищами вспыхнула ссора, после чего Карруж уехал в Париж. По возвращению домой из столицы Карруж неожиданно заявил, что во время его отсутствия Жак Ле Гри нагрянул в замок матери Карружа и там яростно изнасиловал его жену Маргариту... Детали обвинения Ле Гри дошли до нас лишь частично. Ридли Скотт показывает в своем фильме версию из книги Эрика Джагера "Последняя дуэль: правдивая история испытания битвой в средневековой Франции". Сам Джагер нам сообщает: "Там, где молчат исторические летописи, я даю волю собственной фантазии, дабы восполнить образовавшиеся пробелы, внимательно прислушиваясь к голосам далёкого прошлого..." Другими словами, Джагер прикинул в уме, как могло бы выглядеть данное преступление.
Коротко его версия звучит так: Мать Карружа со всеми слугами уезжает из замка в аббатство Сен-Пьер, оставляя Маргариту одну. Ле Гри узнает от своего подручного, который по его приказу следил за замком, об отъезде всей челяди из замка, немедленно садится на коня и скачет сломя голову в замок. Там он обманом проникает сначала внутрь замка, а затем и внутрь Маргариты... После чего садится на коня и скачет обратно домой... Прочитав такую историю, на ум приходит слегка переделанная цитата из рассказа Стругацких: Все, что Вы мне рассказываете, Модест Матвеевич-это какой-то болезненный бред...
Как бы то ни было, с данным обвинением Карруж пришел к графу Пьеру Алансону. Прекрасно зная нелюбовь Карружа к Ле Гри, помня собственную тяжбу с "потерпевшим" по абсолютно безумному обвинению с его стороны, Пьер не поверил Карружу и обвинил его во лжи. Тогда Карруж поехал с жалобой к королю, который назначил суд. В ходе расследование были организованы пытки свидетелей возможного происшествия, однако никаких результатов они не дали. Так как Ле Гри отрицал все обвинения, а Карруж не мог предоставить никаких вменяемых доказательств, был назначен Божий суд. 29 декабря 1386 года на территории монастыря в Париже состоялся судебный поединок, в котором закаленный в битвах Жан де Карруж без труда победил Жака Ле Гри. Перед смертельным ударом кинжала Жак Ле Гри вскричал – «Перед лицом бога клянусь спасением своей души - я не виновен! »
Так как Ле Гри проиграл в Божьем суде, он признавался виновным в изнасиловании и его тело повесили на виселице, как тело преступника. Жан де Карруж после случившегося вновь решил отсудить поместье Оно-ле Фокон, ввиду того, что Ле Гри своей смертью оставил его без хозяина... Разумеется, у него ничего не получилось и в этот раз, и поместье перешло внебрачному сыну Пьеру Алансона. В дальнейшем Карруж служил в охране короля при дворе в Париже. 25 сентября 1396 года он погиб в битве с турками при Никополе. По одной из версий, после смерти мужа Маргарита постриглась в монахини. Спустя 10 лет после поединка люди стали сомневаться в виновности Ле Гри. А летопись «Хроника аббатства Сен-Дени, охватывающая правление Карла VI с 1380 по 1422» и вовсе сообщает, что в изнасиловании Маргариты признался другой человек, отправленный на казнь за совершение тяжких преступлений...
Спасибо за внимание! Продолжение исторического сериала в следующих частях!
Когда я прочла аннотацию, подумала, что меня ждёт мини-версия истории «Дюны», вернее часть неё – как религиозные фанатики могут изменить мир до неузнаваемости. Но получила только жалкое трунь по струнам от человека, впервые взявшего в руки гитару.
А всё из-за того, что глазу, как и разуму, не за что зацепиться во время чтения. Читаешь «Покорность» словно ходишь по льду – постоянно СОСКАЛЬЗЫВАЕШЬ с текста.
И вся беда текста в том, что там не только герой – обычный вшивый интеллигентишка, но и сам автор недалеко ушёл от созданного персонажа, как мне показалось. Иногда даже думала, что он пишет о себе, но потом поняла, что вряд ли бы Уэльбек стал откровенно себя обличать, потому что Франсуа (герой книги) – надменный, одинокий, в бесконечной депрессии и самопожалейке, бесхребетный, эдакий мачо, которому важно показать всем девушкам, с которыми он спит, СИЛУ и МОГУЩЕСТВО своего достоинства, причём не того самого, что кроется в характере человека, а в самом пошлом значении этого слова (да-да, вы правильно поняли, в его детородном органе). Для Франсуа важно, чтобы девушки ценили его умение долго и мощно долбить их во все щели, ибо по-другому он просто не умеет себя преподносить.
Мой член, по сути, являлся единственным органом, всегда отзывавшимся в моем сознании не болью, а наслаждением. Скромных размеров, но крепкий, он всегда верно служил мне, хотя, возможно, как раз наоборот, я был у него в услужении, эта мысль имела право на существование, но в таком случае его кнут был пряником: он никогда не отдавал мне приказов, лишь иногда беззлобно, не позволяя себе язвить или гневаться, подталкивал меня к более активному участию в общественной жизни.
У него даже нет друзей. Все люди, с которыми он знаком, оседают в голове, только если связаны с интеллектуальной деятельностью. Например, «миляга Стив» написал какую-то там «невнятную диссертацию по Рембо», «Алиса – специалистка по Нервалю», Редигер – автор диссертации «Генон читает Ницше» и т.д. То есть Франсуа считал, что с людьми больше не о чем разговаривать, кроме литературы. И это не ограниченность его кругозора, нет. Это скорее его отношение к миру в целом.
Сам Франсуа увяз в исследовании Гюисманса. Разговаривал с ним, спрашивал совета, пытался пройти его путь. Например, припёрся в старый монастырь, чтобы прочувствовать просветление и понять, как же его любимый Гюисманс пришёл к Богу. Но сам же Франсуа смог придти только к одному замечательному выводу – у Гюисманса просто не соблазнов внешнего мира, поэтому ему и легко это всё далось. Плюс, ко всему прочему, Франсуа почему-то решил, он понял Гюисманса даже больше, чем сам Гюисманса понимал себя. Ну типичный учитель литературы, который решил за автора, что у него «синие занавески» тут «неспроста».
Но, как оказалось, для Франсуа без Гюисманса жизнь сразу же потеряла свой смысл. Он всю жизнь занимался исследованием его творчества, писал статьи, работал над диссертацией, то есть изображал активную деятельность ума. Когда же решил, что всё, наконец-то, понял автора, то сразу же пошло нытьё: «моя интеллектуальная жизнь застыла на мёртвой точке». Ну вы понимаете, да? Нет в жизни больше тем для изучения, людей для общения, так что всё, срочно пишем завещание и в могилку!
Я вернулся домой пешком, неторопливо, по-стариковски, осознавая постепенно, что на этот раз моя интеллектуальная жизнь и вправду закончилась; закончились и мои долгие, очень долгие отношения с Жорисом-Карлом Гюисмансом.
И я прекрасно понимаю тот момент, что человек полностью отдавал всего себя изучению любимого автора, он его уважал и любил в некотором роде. Понимаю также, как тяжело сделать шаг к чему-то новому после стольких лет. Но считать, что твоя «вершина интеллектуальной жизни» подошла к концу, по-моему, глупо.
И я бы искренне посочувствовала герою, если бы в нём было хоть что-то светлое, хорошее. Но это отвратительный персонаж. Обычный приспособленец, считающий, что он – пуп Земли, которому все обязаны и должны.
Он ведь даже не способен любить! Потому что если любишь, то с радостью отдаёшь (не только материально, но и духовно). Франсуа же даже не смог предложить своей бывшей студентке, которая ему вроде как нравилась (ну как нравилась, она делала потрясающий минет, кхм), остаться жить с ним. Мириам (студенточка) даже пришла к нему попрощаться, без трусов, видимо, чтобы он решение принял уж наверняка. Но лишь смог сказать ей «пока, пишите письма мелким почерком». А потом просто ныл, какой он несчастный, потому что не может найти такую же девушку, способную его удовлетворить. Торжество эгоизма во всей красе.
Любовь для него обычный способ потребления. Ведь, смотрите, когда Франция стала мусульманским государством, Франсуа заботило лишь одно – где взять бабу. Он покопался на всяких сайтах с эскорт услугами (кстати, забавно, что их никто не перекрыл), поразвлекался чуток, но это была не Мириам, они его не удовлетворяли. Франсуа, конечно, приуныл немного, но после ему предложили вернуться на работу, правда, с условием – он должен принять ислам. И вот просто угадайте, почему он согласился? Потому что ему назначат зарплату, на которую он сможет содержать трёх жён!
И первой мыслью у него было не «как же я с ними найду общий язык» или «а смогу ли я их потянуть», а «но как я их выберу, если не смогу увидеть лица до свадьбы?». И последние рубежи обороны пали, когда услышал, что профессиональная сваха подберёт для него то, что ему надо (даже общупает девок, если понадобится!).
Он открывал передо мной, образно говоря, широкие перспективы.
Поначалу я думала, что раз идёт сравнение Франсуа с Гюисмансом, который прошёл путь от атеизма к Богу, то и Франсуа повторит этот путь, через тернии к звёздам, как говорится. Но в мире, где любовь (к Богу, к людям, к детям и тд) – это только способ самоудовлетвориться, попросту невозможен такой исход. Да и автору надо было книгу назвать не «Покорность», а «Приспособленец», так как нет духовного слома, который человека приводит к тому выбору, который остался. А у Франсуа было огромное множество этого самого выбора – уехать в другую страну, жить спокойно на пенсии, принять ислам, побороться, в конце-то концов, за своё право работать в университете без смены религии.
Но, увы, автор показал абсолютно НИЧЕГО.
А вообще потреБЛЯДСТВО – это бич современности. И, пожалуй, единственный плюс «Покорности» как раз в том, что Уэльбек показал, к чему катится мир, только получая без какой-либо (само)отдачи, особенно «цивилизованный Запад». В остальном же, это псевдоинтеллектуальная проза с претензией на что-то глубоко-философское. Я увидела лишь выебоны автора, который сам признаётся в послесловии, что никогда не учился в университете, и все его мысли в книге – это слова некой Агаты Новак, профессора Сорбонны. Поэтому-то в книге вроде бы есть и красивые фразы, и умные мысли, а смысла за ними никакого, поэтому-то и читать вообще нечего. По крайней мере для меня, а вам, может, и зайдёт.
Литературный серфинг напомнил из "Похождений бравого солдата Швейка":
Поручик Лукаш сначала не имел намерения где-либо задерживаться. К вечеру он пошёл из лагеря в город, собираясь попасть лишь в венгерский театр в Кираль-Хиде, где давали какую-то венгерскую оперетку. Первые роли там играли толстые артистки-еврейки, обладавшие тем громадным достоинством, что во время танца они подкидывали ноги выше головы и не носили ни трико, ни панталон, а для вящей приманки господ офицеров выбривали себе волосы, как татарки. Галёрка этого удовольствия, понятно, была лишена, но тем большее удовольствие получали сидящие в партере артиллерийские офицеры, которые, чтобы не упустить ни одной детали этого захватывающего зрелища, брали в театр артиллерийские призматические бинокли.
Тяжело пьющий антиэстет Ярослав Гашек описывал в книге события времён Первой мировой... ...а канкан, или в переводе с французского танец-скандал, которым артистки развлекали господ офицеров с биноклями, придумали намного раньше — в 1830-х годах, и был он зрелищем для простых парижан. Для жителей Монпарнаса танцы служили едва ли не единственным развлечением, кроме пьянства. Популярнейшую кадриль порой заканчивали быстрым галопом в музыкальном размере две четверти. Местная знаменитость Шарль Мазурье был охоч до акробатических трюков и впечатлял публику вертикальным шпагатом и прыжком для шпагат. От него старались не отставать солистки и кордебалет, а за профессионалами тянулись танцоры из народа. Сцена кабаре на Красной Мельнице — "Мулен Руж" — стала, можно сказать, трамплином для канкана, который вызвал восторг сначала у всего Парижа, а под конец XIX века и у всей Европы. Законодательницей дрыгоножества в танце стала звезда кабаре Луиза Вебер по кличке "Глотка" — La Goulue. Кличка сообщала о разнообразных способностях артистки больше, чем непристойный танец в её исполнении, а рискованная акробатика на сцене продолжала разнообразить откровенную эротику. Канкан требовал от исполнительниц энергичной игры юбками, которые в кульминационный момент заворачивались на голову. Дополнительный восторг у разогретой публики вызывал контраст между белым кружевным бельём и чёрными сетчатыми чулками артисток... ...а позже заманчивое зрелище обогатилось интимной эпиляцией и отсутствием белья: память об этом сохранил для читателей писатель Ярослав Гашек. Кстати, задолго до появления на свет Жан-Клода Ван Дамма, Джейсона Стэйтема и других мастеров с разворота сшибить ногой крышечку с бутылки танцовщицы канкана умели точным ударом ноги снести шляпу с головы зрителя, норовящего взобраться на сцену.
1 февраля 1328 года во исполнении проклятия Жака д"Молле, выкрикнутого им из языков пламени, во Франции умер очередной король из рода Капетингов... Карл Красивый стал пятым французским монархом, почившим в Бозе, за последние 14 лет...
Надгробие могилы Карла в усыпальнице Сен-Дени
Последний сын великого "Железного короля" Филиппа Четвертого был человеком слабовольным и нерешительным, не отличавшимся умственными способностями. Во время царствования Карла фактически страной управлял его дядя Карл Валуа (как и при его брате Людовике). После смерти графа Валуа контроль над приказами короля взял в свои руки небезызвестный Робер д'Артуа...
Арт на образ Робера из романа "Проклятые короли"
Самым значимым историческим событием для Франции в эпоху правления Карла Красивого, стала его смерть... Как и его братья, он не сумел оставить после себя потомство мужского пола, а прямых наследников Филиппа Четвертого в живых больше не оставалось... Во Франции вспыхнула борьба за престол. Благодаря многочисленным договорённостям и обещаниям самым влиятельным пэрам Франции, главным претендентом на престол стал двоюродный брат Карла Красивого и сын Карла Валуа- Филипп Валуа. Однако, права на престол заявил внук Филиппа Красивого, английский король Эдуард Третий.
Из-за того, что родство с французским королём у Эдуарда было по материнской линии, его кандидатура на престол рассматриваться не стала. Французская знать сослалась все на тот же закон из Салической Правды по которому женщины не могут править страной, а значит и наследники от них не считаются...
1 апреля 1328 года на французский престол взошел Филипп Шестой Валуа, а Эдуард Третий стал ждать удобного случая для вторжения во Францию и захвата власти....
Филиппа Шестой
Очень большую роль в скорейшем развязывание войны Англии против Франции сыграл выше упомянутый Робер д'Артуа. Напомню, что почти на протяжении всей жизни Робер боролся за графство Артуа со своей теткой Маго. И вот в 1329 году Маго умерла и, как говорили, не без помощи яда, полученного от подручной ее племянника... Робер вновь заявил свои права на графство и на этот раз он выразил готовность представить документы, подтверждающие его права. Начался суд.
Пока решения суда не было, графство по праву наследования отошло дочери Маго Жанне, жене Филиппа Длинного. Однако, спустя год скоропостижно по неизвестным причинам скончалась и Жанна... И вновь права на наследство заявил Робер д'Артуа. Но графство отошло внучке Маго Жанне Второй...
В ходе суда сторонники Жанны доказали что документы, представленные Робертом, были подложными. Были схвачены дамы Жанна де Дивион и Беатриса д'Ирсон, которые признались в подделке документов в пользу Робера. Следом за ними стали признаваться и другие соучастники. Было назначено судебное разбирательство, многие сообщники Роберта были казнены или заперты в тюрьмах до конца жизни. Не дожидаясь, какое решение вынесет суд относительно него самого, Робер в сентябре 1331 года покинул Париж... Вскоре после его бегства над Робером состоялся суд, на котором тот не присутствовал. 19 марта 1332 года он был лишён всех титулов и владений и изгнан из Франции. Робер несколько лет скитался по Европе, пока не получил убежища у английского короля Эдуарда III.
Английский король принял Робера очень любезно и пожаловал ему несколько владений. Робер начал активно подстрекать монарха к войне с Францией, убеждая требовать французскую корону...
7 марта 1336 года Робер д'Артуа был объявлен врагом королевства Французского, а в 1337 году король Франции Филипп Шестой потребовал от Эдуарда немедленной выдачи Робера, на что английский король ответил отказом. Тогда 24 мая 1337 года, в качестве ответной меры, французский король объявил о конфискации Аквитани-английского владения на территории Франции. После этого Эдуард объявил Франции войну, длившуюся в последствии 116 лет...
В начале война протекала вяло и Робер решил ускорить события. Во время пира в 1338 году он преподнёс королю Эдуарду цаплю, убитую на охоте его соколом. Робер назвал цаплю «самой трусливой птицей», «которая по праву должна быть подана самому трусливому королю»...
Вместо того чтобы покарать беглого французского дворянина за такое оскорбление, Эдуард устыдился и начал боевые действия...Началась активная фаза первого этапа Столетней войны...
Битва при Слейсе 24 июня 1340 года, стала первым крупным сражением в войне между Англией и Францией. Город Слейс, расположенный на территории нынешних Нидерландов, имел очень важное стратегическое значение для обеих сторон, так как он являлся центром европейской торговли и был способен вместить большой флот. Французский флот в то время был куда более мощнее английского, контролировал пролив Ла-Манш и угрожал вторжением на Британские острова. Чтобы этого недопустить Эдуард Третий собрался занять гавань близ Слейса, но неожиданно получил известие, что французы опередили его, захватив бухту и закрепившись там. Король принял решение атаковать французский флот.
Англия на тот момент была второсортной морской державой и не обладала большой мощью на море. В составе армии Эдуарда, согласно «Хроникам» Жана Фруассара, было 120 кораблей, а войска насчитывали примерно 4 000 латников и 12 000 лучников.
Французский же флот состоял из около 200 кораблей. Что касается численности войска, то Фруассар приводит цифру в 40 000 человек, что является большим преувеличением. По оценкам современных историков, французов было чуть больше 20 тысяч. Тем не менее это заметно больше, чем было в распоряжении английского короля.
Несмотря на свое преимущество в численности кораблей и армии, французы выбрали оборонительную тактику боя. Французский флот выстроился в три линии. Первая линия состояла из наиболее крупных и мощных кораблей, на которых находились генуэзские арбалетчики. Главной особенностью этого построения была в том, что все суда французского флота, за исключением находившихся в тылу, были связаны друг с другом цепями и канатами и образовывали гигантские плавучие платформы. По сути, это была крепость на воде. На слабость данного построения указывал капитан генуэзского корабля, нанятого французами, Эджидио Бокканегра. Он призывал выйти из бухты со словами -"Идите в открытое море со всеми кораблями. Если вы останетесь здесь, на стороне англичан будут ветер, солнце и прилив: они зажмут вас так, что вы ничего не сможете поделать!" Однако, его не послушали...
Сверху построение англичан, снизу построение французов
Около 11.20 по местному времени Эдуард III, дождавшись прилива, повёл свои корабли в решительное наступление. Сблизившись на дистанцию полёта стрелы, обе флотилии приступили к перестрелке. Применяя специальные стрелы с широким наконечником, англичане пробивали вражеские паруса, рвали канаты и истребляли экипажи кораблей. Французские же арбалеты были куда менее скорострельные и точные, чем длинные валлийские луки и не могли нанести ответный вред флоту Эдуарда. Также у англичан на мачтах располагались метатели булыжников, которые накрывали французский десант.
Под таким мощным огневым прикрытием первая линия английских кораблей начала таранить первую линию французского флота. В ходе ожесточенной битвы , англичане последовательно захватывали один французский корабль за другим. Напомню, что французские корабли были связаны между собой цепями и не могли маневрировать... Вскоре стало понятно, что французы проигрывают битву в пух и прах. Тогда вышеупомянутый Эджидио Бокканегра со своими тремя галерами и несколькими примкнувшими французскими нефами предпринял смелый таранный наскок, пробив брешь в английских боевых порядках. Внезапный и мощный удар генуэзских галер проложил путь к свободе ему и избранным счастливцам, оказавшимся поблизости. Другим повезло меньше...
В результате Битвы при Слейсе, французский флот, практически, перестал существовать. Из этого ада на море удалось спастись всего 24 французским кораблям. 190 судов было уничтожено или захвачено англичанами. Людские потери у французской армии составили около 18 000 человек ...
В результате Слейского морского сражения англичане обеспечили себе полное превосходство на море, одновременно лишив французов возможности высадить десант на территории Англии. А король Эдуард III, сойдя после этой славной победы на берег во Фландрии, принял там из рук союзников титул короля Франции...
В следующей части речь пойдет о первом генеральном сражении Столетней войны на суше- Битве при Креси.
В начале августа 1321 года во Франции умер очередной король - уже четвертый за семь лет... Филипп V заболел дизентерией, в добавок которой прибавилась лихорадка. Монарх умирал медленно и мучительно на протяжении пяти месяцев, пока 3 января 1322 года не отошел в мир иной. Как и его брат Людовик, которого он сменил на троне, Филипп не оставил наследника. После его смерти у него остались только дочери, которые не могли взойти на престол по причине которой установил их же отец....
Салическая правда
Дело в том, что у Людовика Сварливого осталась дочь Жанна, рожденная от Маргариты Бургундской. После разоблачения измен жены Людовик и его окружение обосновано испытывали подозрения на счет того от кого родилась Жанна... Тем не менее, теста ДНК тогда еще не придумали и доказать свои подозрения никто не сумел, а значит дочка Маргариты имела законные права на престол Французского королества. Большинство пэров склонялось избрать новым королем брата Людовика и чтобы не допустить Жанну на трон, была найдена причина - лучшие юристы французского королевства того времени, сумели раскопать в сводах Салической правды (свод законов германских племен, предков французов, написанного в 5-ом веке), закон в котором женщинам запрещалось наследовать земли... Такого слабого обоснования оказалось достаточным, чтобы на многие века запретить женщинам править Францией.
Ссылаясь на этот же закон, принятый Филиппом Пятым, новым королем Франции выбрали последнего оставшегося в живых сына Филиппа Красивого - Карла IV, также получившего прозвище Красивый.
Взойдя на престол Карл IV потребовал от английского короля Эдуарда Второго вассальную клятву верности за его владения во французской земле. Это была стандартная процедура, но Эдуард только что подавил мятеж против его фаворита Хью Диспенсера и не хотел покидать пределов страны, боясь повторения смуты. Вместо себя принести присягу он отправил своего старшего сына, будущего короля Эдуарда Третьего, а в качестве почетной свиты с ним поехала и Изабелла, для которой неожиданно открылась возможность покончить со своим унизительным положением...
Возвращение Изабеллы во Францию
За год до возвращения Изабеллы, во Францию прибыл главарь мятежников против Диспенсеров- Роджер Мортимер. В августе 1324 года ему удалось бежать из тюрьмв в замке Тауэр при поддержке английского епископа Адама Орлетона, подручные которого умудрились подмешать яд в еду тюремной охраны. Роджер стал первым человеком, сбежавшим из Тауэра.
Сразу после побега Мортимер отправился во Францию к своим родственникам, где стал собирать вокруг себя сторонников для вторжения в Англию и свержения Эдуарда. Прибытие в Париж Изабеллы придали этим планам реальность. При французском дворе королева встретилась с Роджером Мортимером, и вскоре они стали любовниками. Из-за этого она отказалась возвращаться из Франции до тех пор, пока Диспенсеры будут сохранять силу как королевские фавориты. С этого времени она одевалась как вдова, утверждая, что Диспенсер уничтожил её брак с Эдуардом.В одном из посланий королю Изабелла пригрозила вторжением в страну её союзников для свержения фаворита.
Мортимер и Изабелла
Узнав о любовной связи своей жены и главного врага, Эдуард устроил скандал. Он написал оскорбительные письма королю Франции с требовантем вернуть Изабеллу в Англию, но Карл отвечал, что «Королева приехала по своей воле и может вернуться, когда ей угодно.
Однако любовь заговорщиков стала широко известна по всей Европе и папа Римский Иоанн XXII направил Карлу IV эдикт с требованием не предоставлять более убежища любовникам. Не желая ссориться с церковью, Карл согласился выслать Изабеллу и Мортимера, однако знатные влюбленные к этому времени уже покинули границы Франции...
Ранее Изабелла договорилась с графом Геннегау( территории нынешей Голландии и Бельгии)Виллемом Первым, женить своего сына Эдуарда на дочке графа Филиппе. Исполняя договоренности и обеспечивая союз своей дочери с будущим королем Англии, граф Геннегау передал Изабелле восемь военных кораблей и небольшое войско.
Изабелла и Мортимер высадились в Англии 26 сентября 1326 года, где к ним присоединились отряды их сторонников в Англии.
Шествие их войска по Англии было триумфальным — Лондон взбунтовался против короля, и Эдуарду ничего не оставалось, как бежать на запад. После трёхнедельного блуждания по Уэльсу 16 ноября король сдался в плен и был помещён в замок Кенилворт.
Войско Изабеллы
Настало время кровавой мести... Фаворит короля Эдуарда, Хью Диспенсер-младший был схвачен и приговорен к ужасающей казни- Его привязали к деревянным салазкам, напоминавшим кусок плетёной изгороди, и протащили лошадьми к месту казни, где последовательно его повесили (не давая задохнуться до смерти), кастрировали, заживо потрошили, а когд от описанных мучений он умер, его четвертовали и обезглавили. Части его тела отправили в крупнейшие города Англии, где выставили их на всеобщее обозрение.
Такой же казни подвергся и его отец Диспенсер-старший, несмотря на несмелые попытки Изабеллы спасти его. Исследователи отмечают, что Изабелла всегда жаловалась только на действия Диспенсера-младшего и, похоже, не питала вражды к его отцу, но пойти против воли своих союзников она не могла. За «преступления, порочащие рыцарское достоинство» Диспенсера казнили в мантии с гербами, чтобы его герб «был уничтожен навсегда». Тело его расчленили и бросили «на съедение псам».
Также в ходе карательных мер был казнен английский епископ Уолтер Степлдон, который был одним из самых верных сторонников Эдуарда Второго. Его обезглавили, а голову принесли к ногам Изабеллы...
Что касается короля Эдуарда, то он был низложен... 20 января 1327 года с Эдуардом, заключенном в замке Кенилворт, встретились приблеженные Мортимера и потребовали отречения от короны, заявив, что иначе парламент может отвергнуть его наследников и возвести на престол представителя другой семьи (подразумевался Мортимер). Угроза подействовала: Эдуард, рыдая, отрёкся от престола...
После этого уже бывшего короля перевезли из замка Кенилворт в замок Беркли где он вскоре скончался... О том как именно умер Эдуард Второй до сих пор идут споры... Согласно популярной легенде, Изабелла и Мортимер, решив покончить с Эдуардом, и, в то же время, избежать обвинения в убийстве, написали его тюремщикам двусмысленное письмо на латыни. В зависимости от расположения запятой его можно было прочитать и как «Не бойтесь убить Эдуарда, это хорошо », и как «Бойтесь убить Эдуарда».
Получив письмо и растолковав его в худшую для Эдуарда сторону, тюремщики всунули длинный рог поглубже в задний проход бывшего короля, а потом взяли раскалённый медный прут и через рог ввели его внутрь тела, и много раз провернули во внутренностях». Таким образом, убийцы сделали своё дело, не оставив следов, и покарали Эдуарда за его гомосексуальные наклонности....
Несмотря на то что принц Эдуард был коронован 25 января 1327 года, страной фактически управлял Роджер Мортимер. Его амбиции и боязнь заговора сделали из него тирана, жестоко расправляющегося со своими врагами... В то время по Англии ходил слух, что бывший король Эдуард II до сих пор жив и находится в замке Корф. Его брат Эдмунд Вудсток также верил в эту версию. Он несколько раз пробовал получить доступ в замок и связался с двумя людьми — Бодо де Байо и Джоном Деверилом — которые согласились передать его письмо бывшему королю. Он написал письмо в котором излагал планы освободить короля и восстановить его на троне. Но к несчастью для Эдмунда эти двое были агентами Роджера Мортимера, и письмо было передано ему. Когда граф Кент прибыл на заседание парламента в Винчестер его арестовали и обвинили в государственной измене. Несмотря на королевскую кровь, он был казнён 19 марта 1330 года.
Эдуард Третий, которому в скором времени должно было исполнится 18 лет, глядя на амбиции Мортимера, стал видеть в нем огромную угрозу своей власти, да и просто угрозу жизни... Он начал постепенно заменять людей Мортимера на государственных постах своими, как только предоставлялась возможность....
В октябре 1330 года был созван парламент и королевская свита, включая Роджера и Изабеллу, остановилась в Ноттингемском замке. Приблеженный Эдуарда третьего Уильям Монтегю узнал что в замке есть секретный ход.... 19 октября 1330 года небольшой отряд во главе с Эдуардом, пройдя по тайному ходу внезапно ворвался в замок и схватил Роджера Мортимера.
Его вновь отправили в Тауэр откуда во второй раз он уже не сбежал... 29 ноября его протащили за лошадью к месту казни, а после повесили — обычная казнь для изменников, включающая также потрошение и четвертование, в этом случае не использовалась.
Что же до Французской волчицы, как прозвали Изабеллу за ее мстительнось и жестокость по отношению ко своим врагам, то ее поместили под охрану в Виндзорский замок. В марте 1332 года Эдуард разрешил ей вернуться в замок Ризинг в Норфолке, где она тихо провела оставшуюся жизнь, изредка навещая королевский двор, до самой смерти в 1358 году...
В следующей части речь пойдет о начале Столетней войны.