Кушать (зачеркнуто) Плести подано!
На моём столе вот такая сервировочная тарелка, а это значит, что всю следующую неделю я работаю над наплечниками!
Кстати, как думаете, сколько на фото колечек? Пишите свои варианты в комментариях :)
На моём столе вот такая сервировочная тарелка, а это значит, что всю следующую неделю я работаю над наплечниками!
Кстати, как думаете, сколько на фото колечек? Пишите свои варианты в комментариях :)
Интересный факт: сегодня, 20 марта, стукнуло 22 год с премьеры в России французского исторического фэнтези «Братства волка». Да-да, этому фильмецу в данном году больше полного совершеннолетия.
Коротко: провинция Жеводан, эпоха короля-солнца, т.е 18-ый век, деревенщину в целом и полногрудых разбитных селянок, молочниц и даже красиво-задастых дочек мельников, равно как детей и порой даже мужиков, убивает да обгладывает непонятная скотиняка, отдалённо смахивающая как-бы на волка. Оборотень, чудовище, волчара-переросток? Как бы то ни было, в Жеводан отправляется ученый дворянин де Фронсак и его побратим по франко-английским войнам в Америке, мохавк Мани, он же шаман, он же переодетый Марк Дакаскос. И на месте они встречают многое, от бронированной твари со стальными клыками до проститутки-гадалки, ведущей себя аки герцогиня, а также графиню, ведущую себя как пай-девочка, много местных неприятных личностей и даже охотников с когтями как у Росомахи. А дальше... А дальше - ниже, о фильме, скоро готовящемся разменять четверть века.
Много ли или нет срок в двадцать два года? Еще как много. За это время, чисто статистически, создавались и разваливались семьи, происходили революции, начинались и заканчивались войны, бушевали стихийные бедствия и 11 сентября, появлялись страшнейшие вирусы с эпидемиями, сейчас уж забытые, люди так и не добрались до Луны, а кто-то сумел родиться, пожить, поучиться и даже умереть. Статистика штука страшная, а время – вещь безжалостная.
Но речь все же о «Братстве волка», о 2001-ом, о нас с вами, кино и молодости моего поколения.
Почему это кино самое настоящее фэнтези? Потому что сама история о звере из Жеводана, с её поворотами, охотами, легендами об оборотнях/доисторических гиенах и гиенах обычных – что-то с чем-то и совершенно непонятна для восприятия. Раскрытия её, равно как самого факта уничтожения Зверя, так и не появилось. В том смысле, что в полной мере, а все имеющиеся факты с уликами либо канули в Лету, либо изначально были мистификацией, либо…
Смех смехом, но в 2001 году историю о волке-людоеде, совершенно не смахивающим на обычного европейского волка, еще жившего во Франции, в провинции Жеводан, в 1764-1767, знали немногие. Немногие делились на энтузиастов странно-непонятного, прятавшегося в страницах книг с аляповатыми обложками, либо ценителей газет типа «Жизнь», «Секреты 20 и 21 века» и прочей желтушной прессы. После фильма режиссера Кристофа Ганса, надо полагать, имелся всплеск к подобным историям и конец книжек «Монстры неизвестной истории» или «Лох-Несс: рассказы об ужасе» пришелся на начало 10-ых и книжные полки Ашана.
Лично я узнал о «Братстве волка» из какого-то самарского журнальчика, рассказывающего про кино, театр, рестораны и пивбары. Мне работалось в охране и училось в универе, ночь через ночь выпадало коротать время в офисе небольшой фирмешки, где такая печатная продукция лежала на одном из столов в коридоре.
Время было интересное. Время, мерявшееся начавшими пухнуть карманами, время безграничной свободы бизнеса после 90-ых и возможностей, казавшихся осуществимыми. Фирма, где куковал на ночной, торговала по двум направлениям: европейский дачно-лесной инвентарь и кофемашины. Среди выставленных машин какой-то итальянской марки имелась даже позолоченная. Хромированное великолепие выставлялось в шоуруме а-ля рус, имевшем место на первом этаже бывшего института изучавшего чего-то там с глиноземами. Офисные здания еще не строились, манагеры теснились в коридорах бывших НИИ, а курилки пока еще оставались на пожарных лестницах.
Попасть на премьеру у меня не вышло, и не сказать, что расстроился. Платить за учебу и быть при этом охранником – так себе удовольствие, деньги экономились, и в 2001-ом мы побывали в «Звезде» всего несколько раз. Восполнили попозже, превратившись в настоящих киноманов.
«Братство волка» кино в чем-то контрастное. Великолепные панорамные съемки, великолепные костюмы и… И ужасная компьютерная графика там, где стоило бы применить старые-добрые спецэффекты. Контраст тогда ощущался и в жизни. У нас появился один мобильник на двоих, «Сонька», тяжелая, хоть гвозди забивай. А вот сотрудники фирмы, чье имущество сторожил, приезжая с Турции, привозили тонкие современные аппараты. Да, к нам тогда пришел Северо-Западный GSM, чуть позже переодевшийся в ливрею «Мегафон». И, конечно, Интернет тогда был почти дивом-дивным и чудо-чудным.
Сам же «Братство волка», пересмотренный совсем недавно, был и остается тем, чем является. Отличным образцом европейского кино, снятого красиво, собравшего в себе немалое количество звезд и, что куда важнее, совершенно не подражавшего Голливуду. Пусть и вставившего в фильм о дворянском заговоре 18-го века индейца-мохавка, умеющего махать ногами в стиле каратека.
В этом фильме молоды все те, кого мы любим до сих пор.
Здесь Кассель\ Белуччи - молодожёны, играющие в очередном совместном кино.
Здесь Дакаскос не похож на себя, уставшего и странно похудевшего из «Джона Уика».
Здесь Самюэль Ле Бьян даже близко не подобрался к ужасающему французскому реднеку из слэшера «Граница» и старательно пытается вырасти в настоящую звезду.
Здесь есть благородство, предательство, интересы сословия, плюющего на смерти обычных крестьян, густая атмосфера настоящей Франции перед Революцией, много непонятных и интересных персонажей, отличные примеры работы гримеров, динамичные, пусть и попсовые, поединки и, конечно же, главная обличающая речь главного героя и финальное махалово с использованием пафоса, костяного растягивающегося меча и свершившаяся месть.
И, конечно, совершенно прекраснейшая Моника, в нулевых бывшая на пике своей красоты, настоящее воплощение всей греховной прелести нашего мира)))
А ее тогдашний муженек, бывший как всегда на своем месте, тут сам дьявол, истинно вам говорю.
Что касается Эмили Дикьенн, сыгравшей Марианну, то обратите внимание на ее совершеннейшее несоответствие современным стандартам насаживаемой попсово-силиконово-надутой красоты и всё очарование этой милой девчонки с щёчками и без американской, во все зубы, улыбки.
Да, это был отличный фильм и, наверняка скоро еще раз пересмотренный, он лишний раз убедит меня в великолепии европейского кино и в наличии дефицита идей «фабрики грёз», полтора десятилетия кормящей нас мужиками и бабами в трико, латексе и плащах, вместо хорошего развлекательного кино с декорациями, костюмами и какой-никакой, но все же оригинальной идеей.
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Историю эту я слышал во время обучения в Лукоморском государственном университете, где учился на юрфаке по специальности «Борьба с контрабандой магических артефактов». Правдива она или нет – не знаю, возможно – это очередная студенческая байка, которую рассказывают старшекурсники за кружкой пива.
Мне её рассказала одна баба-йога – девчонка со специальности «Ментальноуправляемые транспортные средства: вождение, ремонт, техобслуживание».
Итак, история о преподавателе кафедры восточных языков Кузьме Елисеевиче Черноморе.
В молодости Кузьма Черномор участвовал в международной операции по захвату банды контрабандистов, промышлявших скупкой магических артефактов у черных археологов. Кузьма Елисеевич был в отряде спецназа, последовавшим за сбежавшими контрабандистами через портал, обнаруженный Интерполом в подвале роскошной средиземноморской виллы.
Пройдя через портал, очутились спецназовцы в месте, прекраснее которого не было, и быть не могло. Уютная бухта, а вдалеке горы, покрытые тропическим лесом. Город, выстланный мрамором, где на каждом углы парки, термы, амфитеатры. Дома в городе с плоскими крышами и изящными водостоками, на крышах – пальмы и апельсиновые деревья, посаженные в горшки.
На виллах – бассейны и атриумы, просторные комнаты с мозаичными полами и фресками на стенах, заставленные мебелью из красного дерева, золота и слоновой кости. Кругом чистота и порядок, и не души… не считая бедолаг-контрабандистов, что вышли встречать спецназовцев чуть ли не с цветами.
Оказалось, что обратного хода из города нет, покинуть его невозможно. Если долго плыть в океане, то по пути наткнешься на пару пустынных островков с крабами и чайками, а затем снова приплывешь в ту же бухту. Если подняться в горы, то куда не глянь – у подножия снова будет тот же город с бухтой, и город этот называется Диванпур.
Ночей в Диванпуре не бывает – солнце на мгновение скрывается за горизонтом, выстреливает с противоположной стороны и снова наступает утро. Каждое утро город обновляется – разбитые горшки склеиваются, сорванные и съеденные апельсины возвращаются на ветки, бассейны наполняются чистой теплой водой. Город безлюден, если не брать во внимание сумасшедшего мальчишку – подмастерья гончара и старика-рыбака. Мальчишка ни с кем не общается, не разговаривает, не ест и не пьет, а с утра и до утра лепит, обжигает и раскрашивает кувшины на городском рынке.
Старик тоже немножко сумасшедший, но, к сожалению, не немой, а очень даже любит поговорить за жизнь. И то ли старик полиглот и говорит на всех языках, то ли воздух в Диванпуре такой, что все его болтовню понимают.
На вопрос, как им удалось открыть портал в Диванпур, контрабандисты отвечали, что приобрели краденый артефакт с раскопок сокровищницы древнего дворца индийского махараджи – керамическую копилку в виде рыжего в белых пятнах кота. Они в шутку бросили в него монетку, кот ожил, выплюнул комок шерсти и открылся портал в чудесный город. Бандиты частенько прятались в Диванпуре от облав – они кормили кота телячьей вырезкой, и за это он охранял вход. Но теперь кот ушел жить к старику и слушается только его, а тот приказал всех впускать и никого не выпускать. Воздействовать силой на старика нельзя, потому что тогда из воды появляется чудовище с головой рыбы и телом человека и больно дерётся.
Жил старый рыбак в лачуге у самой воды. Когда Кузьма Черномор пришел к нему знакомиться, тот как раз рыбачил, а рыжемордый кот терпеливо дожидался его с уловом на берегу. Улов у старика оказался сказочный, просто фантастичный – полный невод диковинной разноцветной рыбы. Всё это богатство старик вывалил на песок перед котярой.
Рыжемордый стал поглощать рыбу, как пылесос, иногда нашаривая лапой и брезгливо отбрасывая в сторону маленьких неказистых рыбок, похожих на ершей. Ту рыбу, что кот забраковал, старик собирал в плетеную корзинку, пока не заметил спецназовца. Он отобрал у рыжего троглодита индиговую в золотой горошек рыбину и пригласил парня с ним пообедать. Поджарив рыбу, старик поставил перед Черномором две тарелки – в одной были горкой насыпаны костлявые ерши, вонявшие тиной, а в другой лежала удивительная рыбина, пахнувшая как мясной пирог.
– Выбирай! – предложил старый рыбак.
– В чём подвох? – спросил Кузьма.
– Хм, – усмехнулся старик. – Что ж, ты не первый кто спросил…
…Давным-давно был Диванпур маленькой рыбацкой деревенькой. Рыбаки ловили костистых ершей и меняли их в соседних деревнях на хлебные лепешки, одежду и кое-какую утварь. Рыба была не особо вкусной, зато питательной и благодаря солености хорошо хранилась. Однажды все домишки снесли – махараджа решил основать на месте деревни портовый город, и рыбаки подались с семьями кто куда. Остался один лишь упрямый старик. Он построил на берегу лачугу и продолжал ловить уже никому не нужную рыбу.
Новый Диванпур богател, отстраивался и настал день, когда к старому рыбаку пришел юный сынок богача, швырнул под ноги пару медяков и велел убираться, сказав, что здесь будет вилла с апельсиновым садом, фонтанами и павлинами. В последний раз вышел старик рыбачить и от обиды хотел утопиться, но решил напоследок забросить сеть. Ему повезло – в сетях оказался кувшин из желтой меди, запечатанный свинцом, а в кувшине – джинн. В благодарность за освобождение джинн посулил старику все сокровища мира и полцарства в придачу. Рыбак ответил, что желание у него только одно – жить, как он и жил прежде. И новый Диванпур – богатый и чужой, пусть процветает, но чтобы никто его – старика, больше не обижал. Джинн сказал: «Так не бывает, чтобы старое и новое жили бок о бок и не мешали друг другу, но я что-нибудь придумаю».
На следующий день на рассвете вода затопила город. Чудовища с рыбьими головами вытаскивали людей из домов, ловили их, когда те пытались уплыть на лодках, разрывали на куски и лепили из этих кусков разноцветных рыб. Никто не спасся. В реальном мире город погрузился в пучину вод и о его существовании забыли через поколение, а на изнанке мироздания возник пространственно-временной нарыв – в нём, как в капсуле, существует теперь магический Диванпур, пустой, безлюдный, но всё такой же прекрасный.
Кузьма Черномор отодвинул тарелку с вкусно пахнущей рыбой и стал есть соленых ершей. На что старик заметил:
– Что ж, ты не первый, кто отказался есть разноцветную рыбу, но поглядим – надолго ли тебя хватит.
Контрабандисты и спецназовцы быстро нашли общий язык, и вскоре уже нельзя было разобрать, кто из них кто. Все выбрали себе по вилле и поселились там. Все ходили разнаряженные в шелка и обутые в сафьяновые тапки, купались в бассейнах, открыли винные погреба и ели разноцветную рыбу, которую ловил и готовил старик.
Ах, какая это была волшебная рыба! Красная в белую полосочку была на вкус, как тушеная говядина с травами и розмарином, синеголовая с телом в крупной золотой чешуе – как ягненок в соусе из марокканских специй, желтая с пурпурными плавниками – как омлет с трюфелями. А Черномор упрямо ел ершей, заедая их приторно сладкими апельсинами и жил в хорошем, но обычном доме – недалеко от лачуги старика, ходил в городскую библиотеку, учился читать по-арабски, по-китайски и по-персидски, поднимался в горы, купался в океане и ждал, надеялся, что с «той стороны» организуют спасательную миссию.
Стал Кузьма захаживать на рынок и наблюдать за мальчишкой. Откуда тот взялся в Диванпуре контрабандисты не знали, а старик загадочно отмалчивался. Сопливый оборвыш с застывшим лицом и пустыми глазами делал кувшины на гончарном круге. Скорость, с которой он их делал, была невероятной – кусок влажной глины превращался в его ловких пальцах в готовое изделие за время, которое человеку требуется, чтобы чихнуть. В полдень мальчишка принимался обжигать кувшины в печи, и они приобретали цвет морской волны.
Мальчик рисовал на синих боках кувшинов разноцветных рыб, щелкал грязным ногтем по горлышку кувшина и рыбки плыли по кругу, как живые, плавно изгибаясь, махая плавниками и хвостами, будто жили в настоящей воде. Маленький гончар складывал из синих кувшинов диковинные сооружения, напоминающие гигантские карточные домики, они стояли, шатались от малейшего дуновения ветра, но каким-то чудесным образом не падали.
Несколько раз Кузьма видел, как мальчишка покидал рынок и ходил в горы за дровами, а иногда замечал, что оборванца навещает рыбоголовое чудовище – приносит куски синеватой глины и раковины с краской. Однажды чудовище шлепало мокрыми ногами с перепонками по мраморному тротуару, поскользнулось, упало и подвернуло ногу.
Черномор оказал ему первую медицинскую помощь, помог подняться и довел до воды. Рыбоголовый ничего не сказал, не благодарил, но выглядел удивлённым. Кузьма стал собирать для мальчишки хворост в горных рощах – маленький гончар ни разу не сказал ему спасибо, но от помощи не отказывался. Пробовал парень и кувшины лепить, но так хорошо, как у мальчика у него не получалось, зато рыбки выходили не хуже – не зря в школьные годы Кузьма ходил на изостудию. Оживлять нарисованных рыбок он, конечно, не мог, это получалось каким-то непостижимым образом только у оборванца.
В один прекрасный день произошло чудо, невероятное даже по меркам Диванпура – мальчик улыбнулся. Улыбнулся он кувшину, который, по мнению Черномора, ни чем от других не отличался. И как только оборванец улыбнулся своим щербатым ртом – все сделанные им кувшины полопались, рассыпались на черепки или вновь стали кусками глины, а тот кувшин, что он держал в руке – просто исчез. Мальчугана это ни капли не расстроило, и он снова принялся за работу за гончарным кругом.
Кузьма хотел обсудить это происшествие и зашел к одному своему товарищу на виллу, но никого там не застал. Звал его, звал – никто не отозвался, только павлины переполошились. Пробежался Черномор по другим виллам. Никого…
– Куда все подевались? – спросил спеназовец у старика, когда тот вернулся с рыбалки.
– Здесь. Все они здесь – любители сладкой жизни, – недобро ухмыльнулся старик, взял сачок, ведро из кожи буйвола и знаком предложил парню следовать за ним.
Зайдя на первую же виллу, где раньше жили «гости», старик уверенно направился к бассейну из голубого мрамора. Туда, где резвилась стайка разноцветных рыб.
– Как они сюда попали? – удивился Черномор.
– Смотри. Думай.
Две шустрые серебристые рыбки с малиновыми плавниками, похожими на пальцы рук, пытались сбить всех остальных рыб в кучу. Ритмично пульсирующая красная рыба в черных пиках плавала наперегонки с белоспинным золотопузым скатом, у основания хвоста которого явно просматривался пупок. И вспомнил Черномор, глядя как чинно держаться рядышком две розовые и пухлые, как подушечки рыбы, что раньше здесь жила женщина-контрабандистка, с которой у Кузьмы случился краткосрочный роман. Предчувствие чего-то нехорошего усилилось, когда парень заметил на одной из розовых рыбин рисунок, похожий на татуировку-розочку.
– Пересчитай-ка их, – попросил старик. – Мельтешат, что в глазах рябит.
– Уже посчитал. Двенадцать.
– Одной не хватает, – озабоченно прокряхтел старый рыбак. – Гулять, наверное, пошла.
– Как же рыба может гулять?!
– Обыкновенно, на плавниках. Да вон она сидит, прячется.
Ошибался старик, пунцовая с золотыми плавниками шарообразная рыбина не пряталась, а спокойно сидела, как на гнезде, в скрученной из полотенца чалме. Заметив, что парень на неё смотрит, рыба послала ему воздушный поцелуй алыми губами и подмигнула синим глазом.
Целый день рыбак и спецназовец ходили по виллам и вылавливали из бассейнов разноцветных рыб – одноцветых, многоцветных, в цветочек, в горошек, в клеточку и в полосочку, украшенных звездочками, сердечками, смайликами и надписями на разных языках.
Несмотря на бурные протесты кота, который выл, и орал, как потерпевший, старик отпустил всю собранную в бассейнах рыбу, кроме шарообразных, в океан, сказав напоследок: «А там, как повезет…» Шарообразную рыбу он поместил в загончик, похожий на детский пляжный «лягушатник». Ближе к «новому дню» за шарообразными приплыли рыбоголовые чудовища.
– Почему именно сегодня? – спросил Кузьма у старика.
– Время в Диванпуре измеряется кувшинами, – ответил старый рыбак. – Син сделал миллион кувшинов.
– Син?
– Мальчик-джинн. Цикл завершен. Каждый, кто хоть раз попробовал разноцветную рыбу – распался на тринадцать частей, которые стали рыбами.
– Что с ними теперь будет? – поинтересовался Черномор, глядя, как чудовища угоняют шарообразных рыб куда-то на глубину.
– Не знаю. Я забочусь о двенадцати рыбах, которые раньше были телом, а что произойдет с рыбой, которая раньше была головой… Какая разница?
– Им было больно?
– Нет, – успокоил парня старик. – Они не ощутили в себе никаких перемен и даже не поняли, что произошло.
– Как вы можете ловить рыбу и скармливать её коту, когда знаете, что это… кто это… – дрожащим от гнева голосом сказал Черномор.
– Я рыбак, – спокойно пожал плечами старик. – Я пожелал жить, как жил всегда, вот и живу, а рыбу разноцветную все равно кто-то должен ловить, потому что плодиться она без счета.
– Отпустите меня! – потребовал Кузьма. – Вы же знаете, не ел я вашу проклятую рыбу.
– Ел не ел… Да мне всё равно! – посмеялся над парнем рыбак. – Можно ли покинуть Диванпур? Можно, но я не хочу, чтобы об этом месте много знали. И мальца Сина зря беспокоить не хочу. Для такого молодого джинна, как он, а ему всего-навсего семь тысяч лет, создать Диванпур и магией поддерживать его существование – это очень тяжело. Поэтому мне и пришлось задобрить Повелителя порталов.
– Кого?
– Кота. Смирись. Не отпустит он тебя, если я не разрешу. Живи, как человек, раз к ершам привык. Кувшины расписывать уже умеешь, в библиотеку, видел, ходишь, ещё какое занятие себе придумай.
– Научите меня сетью рыбу ловить? – cпросил спецназовец, задумав сманить Повелителя порталов у старика.
– Решился ручки замарать?
– Решился.
– Что ж, ты не первый, кто хочет рыбу разноцветную ловить, – лукаво улыбнулся старик. – Гостил тут до тебя один. Тоже сначала ел одних ершей и просил, научить его рыбачить.
Тогда в Диванпуре жил другой Повелитель порталов – белый в рыжих пятнах, с красной ленточкой на шее и медальончиком «Кот Тит с Титаника». Он тоже пришёл однажды через портал и привёл с собой десяток перепуганных и очень замерзших людей в спасательных жилетах. Люди рассказали старику о страшной катастрофе – огромный железный корабль налетел на ледяную гору. Все новоприбывшие вскоре пополнили армию разноцветных рыб. Все, кроме одного английского лорда, который вызвал старика на соревнование: «Кто лучше накормит кота?» Жить в Диванпуре хорошо, но скучновато, поэтому старик охотно согласился. Закончилось соревнование тем, что Тит пережрал рыбы, его вырвало, и открылся портал в город, название которого старый рыбак запамятовал.
– Может, ты подскажешь? – спросил он у Кузьмы. –Там такая белая башня, что вечно падает.
– Пизанская башня?
– Она самая. Кот шмыг в портал, только мы его и видели, а лорд не успел – портал в Пизу закрылся перед его носом сразу за кошачьим хвостом. Такие дела. Ну что? Хочешь попытать счастья? Погоняться за котом?
Кузьма удрученно покачал головой.
– И где теперь ваш лорд?
Старик указал спецназовцу на бочку с водой, которая стояла за лачугой.
– Там. Десять циклов продержался. Привязался я к нему. Не смог отдать рыбоголовым. А вот Син его не любил, а ты мальчонке приглянулся.
– А толку?
Совсем захандрил Черномор. Город он изучил вдоль и поперек – с закрытыми глазами мог пройти по любой улице ни разу не наткнувшись, ни на дом, ни на дерево, перечитал все книги в библиотеке, пожил на всех виллах – назло старику. Мысли нехорошие появились – наесться разноцветной рыбы, да и покончить со всем после окончания цикла. Держался Кузьма из последних сил, уже понимая, что никакой спасательный отряд за ним не придет, а если придёт –застрянет здесь, как и он.
– Как же Кузьме Елисеевичу удалось покинуть Диванпур? – спросил я у баба-йоги.
– Повезло.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей отправился Кузьма в очередной раз на рынок – помогать мальчишке с кувшинами. И тут на его глазах кувшины начали лопаться один за другим, разлетаться на черепки и куски глины. Еще один цикл завершён, догадался Кузьма. Звон и гул поднялся такой, что казалось, дрожит весь Диванпур. Стоит Черномор, смотрит на всё это, вдруг видит – мальчишка держит кувшин и машет рукой, к себе зовет, причем явно показывает, что времени в обрез. Побежал спецназовец к нему со всех ног, чувствуя, что надо успеть, пока не лопнет последний кувшин.
– Успел? – волнуясь, спросил я.
– Успел, – ответила баба-йога. – Добежал до мальчика и тот заставил его посмотреть внутрь кувшина и... подтолкнул.
Долго падал парень на дно кувшина – целую вечность, но не разбился, а очнулся. На берегу.
Ночь. Холодно. Берег каменный, а не песчаный, вдалеке огни многоэтажек и фонарей. Кузьма встал и пошёл. По дороге встретил пьяных бомжей, вспугнул молодую парочку, предающуюся любовным утехам в кустах, подвергся нападению стаи бродячих псов. Рад был всем неимоверно.
Нашего будущего преподавателя потом много раз допрашивала военная прокуратура. Не верили его рассказам о Диванпуре. Говорили: «Как же так, с момента отправки отряда через портал не минуло и трёх дней, а с твоих слов выходит, что прошли годы?» Но, проверив знания Черномора восточных языков с помощью самых уважаемых и опытных лингвистов, от него отстали и даже повысили в звании и рекомендовали на преподавательскую работу.
Виллу контрабандистов взорвали и сравняли с землей, хотя особой нужды в этом не было – портал в город разноцветных рыб закрылся сам собой в тот момент, когда Кузьма Елисеевич пришёл в себя на окраине Лукоморска.
Диванпур (краткая характеристика)
Диванпур — мини-мир, специализирующийся на разведении разноцветной рыбы.
Владелец: Вишванатан Джаммаламадака, рыбак.
Тип организации — единоличное хозяйство.
Девиз: «Ешь ершей!»
География: в бухте, окруженной горами, стоит прекрасный город. В городе — вечный день, ночь длиться несколько минут. Город каждый день обновляется, что предполагает наличие временной петли.
Путь. О пути в Диванпур лучше поговорить с Повелителем порталов.
Источник существования: Джинн в режиме непрерывного производства изготовляет кувшины. Каждый миллионный кувшин попадает в реальный мир, а все остальные кувшины взрываются. Энергия перехода и взрыва магически подпитывает петлю времени, которая не дает городу окончательно уйти в небытие. Материалы для изготовления кувшинов предоставляют рыбо-люди. Как они попадают в Диванпур неизвестно, предположительно с помощью водных Повелителей порталов.
Размещено с разрешения автора и по её непосредственной просьбе).
Двадцать пять лет назад, когда мой старший брат Гена Кораблёв учился на первом курсе юрфака, он назло отцу проколол ухо и стал носить серьгу. Учёбу Гена люто ненавидел и втайне надеялся, что из института его за серьгу и пару дебошей в общежитии отчислят.
— Генка, ты же знаешь, кто носит серьги в ушах? — спросил его как-то папа. — Или геи или пираты. Сейчас выгляну в окно, и, не дай бог, там не стоит твой корабль.
У нашего папы Виктора Геннадиевича был суровый нрав и тяжелая рука. Не зря он работал военным прокурором, а отец его отца имел наградные часы с дарственной надписью от самого Феликса Эдмундовича. Папа подошел к окну, демонстративно отдернул занавеску. Да так и застыл с открытым ртом, а потом повернулся к Гене и спросил:
— Твой?..
Брат выглянул в окно. Я тоже подбежал посмотреть, что там такое интересное. А там, среди покрытых инеем деревьев стоял, покачиваясь на невидимых волнах пиратский фрегат. На его боку сияла серебром надпись "Cruzeiro do Sul". Зимний ветер надувал черные паруса, черный флаг с белыми звездами развевался выше антенн, стоящих на крышах соседних девятиэтажек, а якорь, вонзившийся в мерзлую землю детской песочницы, поблескивал в лучах утреннего солнца, как золотой. Матросы в тельняшках и в рваных джинсовых шортах, набросив на плечи шерстяные клетчатые пледы, курили трубки и пили ром из деревянных кружек.
— Это твой? — осипшим голосом повторил папа.
— Мой! — дерзко ответил Геннадий, хотя удивился, конечно, не меньше отца.
И как только Гена признал "Cruzeiro do Sul" своим, брат исчез из комнаты и материализовался на палубе корабля. Один пират набросил ему на плечи плед, второй подал трубку и кружку. Это был последний раз, когда я видел брата. Корабль взлетел и поплыл над домами на юг. Мы провожали его взглядами, пока он не превратился в черную точку.
— Забудь обо всем, Гриша! — первое, что сказал отец, когда немного опомнился. — Никогда никому не рассказывай. Ни маме, ни сестре, ни в школе, ни во дворе.
— Но, папа, разве никто не видел, как пиратский корабль летел над городом? Вот увидишь — это покажут по новостям!
— Все будут молчать, вот увидишь, — горько возразил отец.
В отличие от Генки, я был послушным сыном и папе старался не перечить, и я выполнил его просьбу. Как и положено, брата объявили в розыск, но понятное дело, так и не нашли.
Мама несколько лет вздрагивала от каждого телефонного звонка и звонка в дверь, а сестра расклеивала листовки с Генкиным фото по остановкам, но, в конце концов, обе смирились с тем, что он никогда больше не вернется. Чтобы не было так больно, я почти внушил себе, что никакого брата у меня никогда не было, хотя видит небо, я очень сильно его любил. Мне удавалось не вспоминать о Генке долгие годы, но каждый раз у меня ёкало сердце, когда в руки попадала книжка про пиратов или я смотрел фильмы про карибские приключения, всякие там "Черные паруса" и "Черные жемчужины". Я выучился на экономиста, женился на однокурснице, у меня родилась дочь, а затем и сын, которого я назвал в честь своего отца Виктором.
И вот однажды, мы шли с ним через небольшой блошиный рынок, что неподалеку от… впрочем, какая разница, где он находится. Я не собирался ничего там покупать. Не люблю такие места, предпочитаю рутинные скучные магазины, но Витька стал дергать меня за руку и указывать на запечатанную бутылочку, лежащую на потертом коврике перед старушкой, между набором мельхиоровых ножей и вилок и треснутой фарфоровой вазой.
— Смотри! Корабль в бутылочке!
— Вижу, ну и что? Разве, ты, раньше такие не видел?
— Мм… наверное, нет, — рассеяно пожал плечами Витя. — Как он туда попал? Внутрь?
— Понятия не имею, — ответил я, мысленно отмечая про себя, что будь я по-прежнему мальчишкой, меня бы тоже это заинтересовало, но сейчас было всё равно, как кораблик прошёл через узкое горлышко мутной сувенирной бутылки.
На носу квартальные отчеты, ревизии, аудиты и прочие проверки. Какая разница, как он туда попал? Но мой десятилетний отпрыск не унимался. Он взял бутылочку и стал восхищенно её рассматривать. Мне тоже стало любопытно. Старушка подала большую лупу с деревянной ручкой, и моё сердце опять предательски дрогнуло. Сквозь увеличительное стекло я рассмотрел пиратский фрегат со знакомым названием "Cruzeiro do Sul", команду маленьких пиратов, режущихся в крошечные карты на палубе под черным флагом с изображением белых звезд Южного Креста. Я был абсолютно уверен, что это точная уменьшенная копия того корабля, на котором улетел мой брат. Но… как? Расспросы у старушки ни к чему не привели. То ли она, правда, не знала, не помнила, где взяла кораблик, то ли не хотела говорить. Сувенир же был сделан мастерски, очень детально — на плече одного из пиратов даже сидел белый попугай-какаду с пушистым желтым хохолком, а по якорной цепи полз пальмовый крабик. Я купил бутылку с корабликом, к огромной Витькиной радости, и отдал ему.
Через несколько дней мне на работу дозвонилась перепуганная соседка и сказала, что из моей квартиры доносятся шум, крики, пение. Вообще, творится какой-то кавардак, и… она видела странные вещи. Милицию она вызывать не стала, потому что звонила моему сыну, и Витька заверил, что всё в порядке, а это он слишком громко включил фильм про пиратов. Но всё-таки лучше бы мне вернуться домой пораньше, почти слёзно попросила Инга Константиновна. Соседка у нас малахольная и кипешная старая дева, но на работу никогда не звонила, не беспокоила, да и смутило меня упоминание о пиратах… Я всё бросил, отпросился и помчался домой.
Войдя в квартиру, я понял, что в ней полный раздрай, но мысль о грабителях и ворах отмел сразу же. Казалось, что не в квартиру кто-то вломился, а наоборот, кто-то или что-то пыталось вырваться отсюда. На полу была вода, но она не текла ни сверху, ни из ванны, ни из кухни. Просто стояли лужи. По поваленной вешалке полз здоровенный пальмовый краб с нахальными глазищами, а на зеркале сидел какаду и откровенно любовался в отражении своим желтым хохолком.
— Витя, сынок, ты где?! — в панике закричал я.
— Пап, я на кухне! Обедаю! — ответил Витька, и я наконец-то смог перевести дыхание и почти без дрожи в руках открыл дверь на кухню.
Стол на кухне был накрыт. В хрустальных вазочках лежали свежие экзотические фрукты, а на золотом подносе стыл жареный поросёнок с яблоком в зубах. В супнице из красного китайского фарфора, украшенной драконами и цветами лотоса, дымился суп, а по серебряным чашечкам было разложено мороженое: пломбир, шоколадное, ванильное, клубничное и банановое. Во главе стола сидел мой сынуля в тельняшке и с потрепанной черной треуголкой на голове и уплетал все эти вкусности за обе щеки.
— Ты не поверишь, папа! В бутылке были настоящие пираты, — возбужденно рассказывал он с набитым ртом. — Я полез разбираться, как устроен сувенир с корабликом, открыл пробку. И тут… Бахх! В квартире пираты, а за окном — фрегат!
Я сел за стол и машинально налил себе супа. Чертовски вкусно! Почему-то решил, что он черепаховый. А сын продолжал:
— Пираты попали в передрягу — застряли в междумирье, а я их спас, когда вынул пробку. Их капитан называл меня Гришей. Очень удивился, что я Витя, сказал, что и не заметил, как прошло так много лет, но всё равно звал стать юнгой на корабле. Для этого только нужно было сказать, что "Cruzeiro do Sul" — МОЙ корабль.
— И ты отказался? — с облегчением уточнил я.
— Очень хотелось полететь с ними, — ответил Витька. — Но как я могу бросить тебя, и маму, и Ирку?
— Сейчас мы уберем в комнатах, а маме и сестре скажем, что вкусняшки купили в супермаркете. Там была мега-крутая супер-акция. Лады? — попросил я, лихорадочно соображая, а куда девать попугая и краба?
— Но как же, папа? — удивился Витька. — Даже Инга Константиновна видела, как пираты прыгали с нашего балкона на корабль. Я снял это на телефон!
Сын показал мне, что наснимал. Выглядело здоровски круто, как трейлер к приключенческому фильму. Я пытался распознать среди загорелых бородатых парней брата Генку и, кажется, узнал его, а может, и нет.
— Выложу на Ютуб! Вот увидишь, об этом будут говорить все! — радовался Витька.
— Вот увидишь, все будут молчать, — грустно повторил я слова своего отца. — Или скажут — это просто розыгрыш, весёлый фейк. Никто в такое не поверит, это невозможно.
— Они обещали вернуться за мной, когда я стану взрослым. Капитан сказал, что пираты никогда не нарушают обещаний. Но я никуда с ними полечу! — заверил меня сын, заметив, наверное, как бледнеет моё лицо. — Я закончу школу и поступлю в институт!
Мой добрый десятилетний мальчик, говорил то, что я хотел услышать, но сердце моё сжалось от страшного предчувствия, и стучало, как бешеное, ударами меряя время до возвращения "Cruzeiro do Sul".
P.S.:На данной картине изображён бескрайний океан посреди которого находится айсберг и бревно, на одном из выступов айсберга находится зелёный листочек дерева, но не смотря на то что это не сразу бросается в глаза, этот элемент а также бревно заставляют нас задуматься об том как они здесь оказались. Ещё на картине ночное время суток что также придаёт картине некую загадочность.
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Предыдущие части: 1 - ДОЖДЛИВЫЙ ВЕЧЕР, 2 - АСТИЛЬБА, 3 - КОЛЬЦО СЕРАФИМА, 4 - МЕЧ СИЛЫ
СЕРЕБРЯНАЯ КОРОНА
— Ну что, тебе осталось найти последний предмет? — Цунга сходу задала вопрос Николаю, едва он вошел в магазин.
Николай закрыл за собой дверь и молчаливо кивнул. Он понимал, что слухи в обоих мирах разлетаются стремительно, и бабуля уже знает о его "подвигах" на городском кладбище в поисках Меча Силы.
Он подошел к прилавку и стал терпеливо ждать очередную загадку Цунги.
— Мда... Серебряная Корона... — задумчиво произнесла Цунга, — Это, пожалуй, самое сложное из твоих заданий.
— Хорошенько отдохни, наберись сил. Вот тебе подсказка: "Три железных стража день и ночь стерегут корону юной принцессы". Ну, что думаешь?
— Корона принцессы хранится в городском музее. Не представляю себе кто такие железные стражи. Может-быть охрана музея? — неуверенно пробормотал Николай.
— А! Балерина Изольда Атис! — вдруг он вспомнил о еще одной "принцессе", про которую писали все газеты последний месяц. — Но она всего-лишь будет исполнять роль на сцене...
Николай опять задумался.
— Так, что-же? — не унималась Цунга.
— Попробую встретиться с Изольдой Атис. Но уверен, это будет непросто. — вздохнул Николай.
...
Николай нервничал. Он задумал авантюру, которая могла закончиться для него не очень хорошо. Хотя все эти поиски потусторонних артефактов уже огромная авантюра, в которую его угораздило ввязаться. Так размышляя он подошел к дому, где жила Изольда Атис. Та самая, восходящая звезда балета.
Но отступать было поздно. Он подошел к двери и нажал на кнопку звонка. Дверь открыла женщина средних лет.
— Да? — вопросительно взглянула она на Николая.
— Здравствуйте! — он бодро начал разговор. — Я работаю в газете Городской Вестник, хотел-бы задать несколько вопросов прима-балерине о предстоящем выступлении. Она ведь здесь живет?
Пару секунд женщина колебалась, оценивая нежданного визитера. Но, уже привыкшая к постоянным интервью и съемкам, распахнула дверь, приглашая Николая войти внутрь.
— Иза, к тебе из газеты! — громко крикнула женщина. Через минуту в коридоре показался хрупкий женский силуэт.
— Изольда Атис. — представилась юная балерина. — А это моя мама, Анна Леопольдовна. — добавила она, указывая на женщину рядом.
— Николай. Из Городского Вестника. Приятно познакомится.
"Репортера" с интересом рассматривали. Он смущаясь топтался на месте.
— Так, что-же это мы... — спохватилась Анна Леопольдовна, — Иза, проводи Николая в гостиную.
— Сюда, пожалуйста. — тихо ответила Изольда, рукой указывая путь внутрь дома.
Посреди гостиной стоял большой обеденный стол. Дамы сели с одной стороны, Николай сел напротив. Достав из рюкзака диктофон он начал задавать вопросы как взаправдашний репортер. Обо всем. О балете, пьесе, о предстоящей премьере... Он настолько вошел в роль, что почти забыл зачем он здесь находится. Вовремя спохватившись, он спросил Изольду:
— Не могли-бы вы рассказать о короне?
— Да, я буду танцевать в маленькой серебряной короне. Специально для выступления ее сделал известный ювелир Брюль. Посылку, вот буквально только-что, незадолго до вашего прихода, доставили к нам.
— Значит корона в доме. Вот так удача! Но где именно? — мозг Николая судорожно работал. — Возможно, в комнате самой балерины. Нужно это выяснить.
В голове "репортера" уже был готов план дальнейших действий. Николай задал еще несколько вопросов Изольде, потом друг повернулся к Анне Леопольдовне и спросил:
— Извините, Анна Леопольдовна, — Николай был максимально вежлив, — а как пройти в библиотеку?
— Хм, странный вопрос. — женщина удивленно посмотрела на него, — Библиотека находится на углу улиц Южной и Монастырской, в старом соборе Св.Штефана.
— Нет, я имел ввиду вашу домашнюю библиотеку.
— А зачем вам?
— Обожаю читать книги, это моя страсть! Может найду у вас что-то интересное.
— Ну, можете, конечно, посмотреть... У нас большая библиотека. По лестнице вверх и налево. Только не задерживайтесь, скоро будет готов чай и принесут десерт.
Поднявшись по лестнице он незаметно повернул направо. Библиотека его, конечно, не интересовала. Это был всего-лишь предлог. В данный момент у него была другая задача. А именно - найти комнату юной балерины. Николай был уверен, что где-то там спрятан самый важный артефакт его поисков - Серебряная Корона.
Он остановился и прислушался. В коридоре было пусто и темно, внизу в гостиной тихо разговаривали Изольда и Анна Леопольдовна. Николай двинулся по коридору вдоль стены, осторожно приоткрывая двери и заглядывая в комнаты. От напряжения его сердце бешено колотилось.
— Если поймают, скажу, что заблудился. — разум судорожно придумывал пути отхода.
— Где-же комната Изольды? Корона наверняка должна быть там.
— Вот! — шепотом воскликнул Николай. Он зашел в небольшую комнату, которая была забита платьями, пуантами, и прочими театральными вещами. Начинающий "взломщик" внимательно оглядел комнату. Долго искать не пришлось. На тумбочке, у зеркала, рядом с букетом желтых роз, стояла небольшая шкатулка из черного дерева.
Николай осторожно взял шкатулку в руки и попытался ее открыть. Шкатулка была заперта. Он покрутил ее со всех сторон и на одной из граней обнаружил кодовый замок. Три железных колесика с выгравированными на них цифрами. Чтобы открыть шкатулку нужно знать секретный код. Вспомнив подсказку Цунги Николай усмехнулся: — Ах, вот они, стражи!
Пару минут он потратил на то, чтобы испробовать с десяток разных цифровых комбинаций, но все безрезультатно. Устав крутить колесики он решил внимательно осмотреть тумбочку.
Из под букета желтых роз виднелся край бумажного листа. Аккуратно достав записку и взглянув на нее Николай вновь улыбнулся. Ему сегодня определенно везло.
На небольшом листке бумаги был написан ряд цифр. Нет, не сам код от шкатулки, но шифр к нему. Причем, довольно простой. Николаю не составило труда его понять и уже через минуту он набирал на замке кодовую комбинацию.
Раздался щелчок, крышка шкатулки слегка приоткрылась. Николай медленно поднял крышку. На подложке из зеленого бархата лежала маленькая Серебряная Корона.