Когда за женщиной захлопнулась дверь, с Лизы словно спало оцепенение. Только сейчас она поняла, что легкая футболка прилипла к спине от количества выступившего пота и подкашиваются ноги. Она присела.

Твою мать, неприятно получилось. Надо прекращать приводить этих полоумных домой, чтобы избежать подобных ситуаций. Уж лучше она будет снимать офисное помещение или еще что-то в этом духе, но приводить домой – точно нет. Баста. Мало ли что взбредет им в голову. Эта пришла с монетой, а следующая с ножом прийти может.

Открыв ладонь, Лиза посмотрела на монету. Самая обычная, десятирублевая. Даже не новая.

Поднявшись, Лиза выбросила монету в мусорное ведро на кухне и дважды вымыла руки с мылом. Было неприятно, словно извалялась в грязи. Она даже понюхала свои ладони, но они пахли ромашкой и медом – ее любимым ароматом мыла.

Запустив кофе машину, она выбрала режим капучино. Кошка сидела на столе и, пристально глядя на хозяйку, нервно подергивала хвостом.

- Иди, пожалей мамочку, - протянула Лиза руки к Багире, но животное, яростно зашипев, оцарапало хозяйку и бросилось в комнату.

- Дура, - потирая руку, сказала ей в спину Лиза.

Налив кофе лишь наполовину, Лиза заметила, как аппарат начал мелко трястись. Гудение кофе машины усилилось, а её металлический корпус слегка вибрировал, отзываясь на внутреннее напряжение, будто бы живое существо, борющееся с недугом. И вот, в один миг, аппарат внезапно замер, свет индикаторов потух, и спасительное гудение сделалось тишиной. Запахло дымом.
Лиза, распахнув глаза от удивления, приблизилась к аппарату, чтобы оценить масштаб произошедшего. На поверхности, у ручки, заметила легкий дымок, который, медленно поднимаясь, становился всё более густым и коварным.

— О нет, только не это… — вырвалось у неё, когда она, всё же решившись, потянулась к выключателю, с опасением ожидая результат.

«Может, это глюк системы? Или она полностью сгорела?» — роились в голове.

Она быстро схватила кухонное полотенце и накрыла им кофе машину, открыла окно, и свежий воздух наполнил кухню, вытесняя зловонный дым.

- Очень здорово, - девушка повертела в руках наполовину наполненную чашку, - придется новую покупать. Хорошо, что деньги еще остались.

Как только она поднесла чашку к губам, та лопнула ровно пополам и кофе обжег грудь девушки.

- Сука! – вскрикнув и бросив оставшуюся в руке половину кружки в раковину, девушка быстро скинула футболку.

- Да что за день такой!

Принять душ не вышло, из крана текла лишь холодная вода. Видимо, отключили по графику. Терпение лопнуло, и Лиза решила прилечь. Долгий перелет утомил, нежданная гостья испортила настроение, да еще и из рук все валится. Нужно просто отдохнуть и все встанет на круги своя.

Упав на любимую кровать, Лиза накинула тонкий плед и моментально провалилась в сон.

Ей снилась мама. Она стояла за стеклом, окутанная холодным мраком, словно сама была частью этой тьмы. Лиза могла различить её очертания, но каждый штрих словно вязался в бесформенное облако тревоги. Мама отчаянно стучала по стеклу, её пальцы бились в ритме сердца Лизы — быстро и истерично, оставляя на поверхности белёсые следы. Каждый звук, каждый удар казались эхом из другого мира.
Рот её открывался, будто она хотела что-то прокричать, но из-за непроглядной преграды Лиза не слышала ни единого слова, только безмолвный ужас, наполнявший этот дурной сон. Мама показывала пальцами на уши, прижимая к ним ладони, и Лиза понимала, что ей нужно помочь, но ею овладел страх.
С каждым стуком отдалённые звуки превращались в злобные крики — они сливались в неразборчивый гул, подавляя даже ту частичку надежды, что еще оставалась. Лиза пыталась звать маму, но голос не был её союзником; вместо слов срывались лишь всхлипы, резкие и бездонные. Всё становилось невыносимо: каждая секунда тянулась как вечность, а каждый стук превращался в бесконечное ожидание.

Разбудил Лизу звонок мобильного телефона. Открыв глаза, она не сразу поняла, что находится дома.

Звонила Светка.

- Лизок, мы хотели сегодня в клуб пойти, ты с нами?

Лиза зевнула.

- Да, а во сколько?

- Давай мы заедем за тобой через полтора часа, будь готова.

- Ок, - снова зевнув, Лиза отключилась.

Сколько она проспала? Пару часов? Во всяком случае, не смотря на тяжелый сон, чувствовала она себя гораздо лучше.

Прошлепав в ванную, она вспомнила, что горячей воды нет. Пришлось по старинке – греть воду в кастрюле и пользоваться тазами.

Закончив с душем, подсушила волосы и открыла шкаф в поисках – чего-бы надеть. Она же купила на Кипре шикарный белый сарафан! В нем и пойдет.

Перетащив тяжелые чемоданы из коридора в комнату, она с облегчением опустила их на пол. Склонившись над первым, расстегнула молнию и почти сразу увидела то, что искала. "Отлично," – промелькнуло в голове, когда она вытащила из глубины багажного отделения то самое платье, которое идеально подходило к предстоящему вечеру. Нарядившись в обновку и быстро поправив волосы перед зеркалом, она бросила задумчивый взгляд на оставшиеся вещи. Может, стоит сейчас разобрать чемоданы? Или оставить эту скучную обязанность на потом? Размышляя, она еще раз осмотрела комнату и решила, что разбор вещей может подождать до утра. Сегодня у нее другие планы

- Багира, кис-кис, ты где?

Кошка всегда спала рядом с хозяйкой, свернувшись неизменным калачиком, но сейчас ее нигде не было и на «кис-кис» не отзывалась. Странно, отвыкла, что ли, за время отпуска?

Лиза прошлась по квартире и нашла животное на кухне. Кошка сидела под стулом и угрожающе зашипела, когда Лиза попыталась взять ее на руки.

- Надо тебя к ветеринару сводить, может заболела. Я слышала, что, когда животные болеют, они агрессивные, даже к хозяевам. Оставлю тебе еды, обязательно поешь. Завтра поедем к врачу.

Лиза послала кошке воздушный поцелуй и, высыпав пакетик корма в миску, вышла из квартиры.

Глава 7

Вернулась Лиза около пяти утра – пьяная, счастливая и не одна. Долго не могла попасть ключом в замочную скважину, глупо хихикала, когда новый ухажер хватал ее за зад и говорил пошлости на ухо. Наконец непослушный ключ попал в замок и, открыв дверь, парочка ввалилась в квартиру.

В нос тут же ударил резкий, неприятный запах.

- Только не говори, что ты чокнутая и у тебя живет пятьдесят кошек, - хохотнул парень, - я, конечно, люблю чокнутых, но проветрить бы не мешало.

- Дурак, - фыркнула Лиза, снимая обувь, - у меня одна кошка и она очень чистоплотная. Хотя воняет и правда сильно. Проходи пока в комнату, я на кухне окно открою.

- Только не задерживайся, - парень легонько чмокнул Лизу в шею и хлопнул по заду.

Увильнув, больше для раззадоривания, Лиза отправилась на кухню.

- А ты сама чистоплотностью не страдаешь, я смотрю, - донесся голос парня из комнаты.

- В каком смысле, - не поняла Лиза, но войдя следом за ним в комнату, чуть не упала в обморок. Все чемоданы были раскрыты и ее вещи разбросаны по комнате, словно искали что-то впопыхах. Нижнее белье свисало с люстры, шорты и майки были раскиданы по полу и кровати. Даже косметичка раскрыта и рассыпана.

— Это что такое? -  Лиза прикрыла рот рукой от шока, - кто это сделал?

Она посмотрела на парня, будто он должен знать. Тот непонимающе смотрел на нее в ответ.

- Меня, похоже, пытались ограбить! – догадка пришла быстро, а с ней и облегчение. Все деньги Лиза держала на карточке, а колечко с бриллиантами красовалось на пальце. Больше ничего ценного в квартире не было.

Если только разочарованные воры не затаились где-то в квартире.

- Нужно срочно звонить ментам, чего ты стоишь? – Лиза, дрожа от страха, почти накинулась на парня, - не стой, сделай что-нибудь!

- Воу! – парень сделал шаг назад и поднял руки, - малышка, я приехал сюда клево потрахаться, а решать проблемы – это не ко мне. Я тебе не парень и не папа. Это без меня.

- Ты серьезно? – Лиза огромными, ненавидящими глазами уставилась прямо на него, - ты серьезно?? А если они вернутся и убьют меня? Тебе плевать? Ты не можешь даже полицию вызвать?

- Так, - парень начал отступать к коридору, - я так понимаю, приятный вечер отменяется. Мне лучше уйти. Давай.

- Все мужики козлы, - буркнула Лиза, - как в трусы залезть, так первые. А как помощь нужна, то хрен найдешь. Да и пошел ты.

Но говорила она это уже в пустоту, парень скрылся за дверью. И на Лизу накатила волна страха. Трясущимися руками она набрала 112, быстро объяснила оператору суть проблемы и попросила отправить к ней всех свободных полицейских, какие только есть.

- Ожидайте, - коротко ответил оператор и отключился.

Лиза боялась пошевелиться. Ей слышались опасные шёпоты и несуществующие голоса из каждого уголка. В квартире царила напряженная тишина и всё время казалось, что она в ней не одна. Ловкие грабители и убийцы передвигались в тенях, ожидая, когда она ослабит бдительность, чтобы выпрыгнуть из своих укрытий и напасть. Мысли о том, что может произойти, как молния, пронзали её разум: изнасиловать, убить, расчленить и закопать в тёмном парке, где никто и никогда не отыщет её тела.

Минуты ожидания тянулись в бесконечном молчании, как мокрые тени. Страх нарастал, подбираясь всё ближе к её груди, сжимающим её сердце, словно сильные руки невидимого зла. Окинув взглядом комнату в поисках чего угодно для защиты, она заметила на кровати маникюрные ножнички. Какое-никакое, но оружие. Лиза зажала их в худеньком кулачке острием наружу, и это простое действие, возможно, стало её единственным шансом выжить.
Сжав ножницы, она приняла оборонительную позу, сев в углу комнаты, так чтобы видеть всё пространство. Напряженная тишина звенела вокруг, как струны, натянутые до предела. Её сердце колотилось, а воображение рисовало мрачные картины того, что может произойти.

Неожиданно на кухне раздался звон разбившего стекла. В тишине квартиры это прозвучало, как взрыв, окончательно добив Лизу.

- Убирайтесь на хрен отсюда, - кричала она в истерике, заливаясь слезами и сползая все ниже на пол, - пошли нахрен, слышите! Только суньтесь ко мне, порешу каждого! У меня есть оружие, я вас зарежу!

Крики перешли в громкий рев и вот она уже лежит на полу, рыдая в голос от страха, как маленькая девчонка, подтянув коленки к животу.

- Пошли нахрен, пошли нахрен, - все еще прорывалось у нее между всхлипываниями, но уже вполголоса.

В дверь позвонили. Лиза подскочила. Ура, это полиция! Родные, они меня сейчас спасут.

- Открыто, - крикнула она из комнаты, все еще боясь проходить по темному коридору.

Пара полицейских прошли в комнату. Окинув ее взглядом, тот, что пониже, присвистнул.

- Наконец-то вы приехали, - кинулась к ним Лиза, - помогите мне пожалуйста, меня пытались ограбить.

- Хозяйка кто, вы? – спросил второй, оценивающе рассматривая Лизу. Видок был тот еще – растрепанные волосы, тушь растеклась от слез, красная помада размазана, короткий сарафан задрался. Немного одернув его, Лиза уверенно кивнула.

- Я хозяйка, точнее снимаю.

- Поняяятно, - протянул полицейский, - ну, рассказывайте, что произошло.

- Я не знаю, я была в клубе, а когда приехали домой – тут вот это, - Лиза окинула рукой комнату.

- В клубе были, говорите? Что пили?

Тон полицейских смутил Лизу. И что за вопросы? Какая разница, что она пила?

- Просто коктейли.

- Принимали что-то? – полицейский смотрел в упор.

- Вы что, нет конечно! Да и какое это имеет значение? Меня ограбили, вы меня слышите?

- Спокойнее, дамочка, - полицейский прошел к кровати и сел, не потрудившись отодвинуть ее вещи, прямо на них.

- Итак. Вы были в клубе, пили, а потом приехали сюда, верно?

- Да, - утвердительно кивнула Лиза.

- С кем приехали? – задал вопрос второй, тот, что пониже.

- С парнем.

- Как зовут парня?

- Эм… Ден, кажется.

- А фамилия?

- Да не знаю я! Мы в клубе познакомились!

- А сейчас он где?

Лиза запнулась.

- Ну, не знаю, он ушел.

- Поняяятно, - снова протянул полицейский.

- Да что вам понятно? – Лиза начинала откровенно злиться.

- Что вы сначала напились в клубе, потом устроили дома вакханалию…

- Еще и под наркотой, похоже, - перебил второй полицейский.

- Возможно под наркотой, - поддакнул первый, - возможно ваш знакомый вас и ограбил. А как мы должны его искать, если вы даже фамилии его не знаете?

- Не грабил он меня! Когда мы зашли, все уже так и было! И никакой наркоты мы не принимали.

- Разберемся, - полицейский достал лист бумаги и ручку из кожаной папки, - пишите.

- Что писать?

- Согласие на медосвидетельствование. Проверим, сколько пили, что принимали. Потом поедем в отделение, там вы напишете заявление на вашего друга из клуба, дадите его приметы….

- Зачем? – Лиза непонимающе переводила взгляд то на одного полицейского, то на второго.

- А затем, чтоб обдолбанным малолеткам не было желания дергать нас под утро, отрывая от работы. Согласие писать будешь?

Лиза сделала шаг назад. Все понятно, никто помогать ей не будет.

- Нет, - она уверенно мотнула головой, - не буду.

Полицейский пониже усмехнулся.

— Вот и славненько, - лист бумаги с ручкой быстро скрылись в кожаной папке, - тогда всего доброго.

Полицейские вышли в коридор, Лиза мелко семенила следом, по пути заглядывая во все углы квартиры. Просить их проверить бесполезно, но пока они здесь, она чувствовала себя более-менее защищенно. Никого так и не обнаружив, она выдохнула.

Глава 8

Рассветное солнце касалось тонких занавесок неокрепшими лучами. Лиза сидела на кухне, поджав ноги и смотря в одну точку. Что за черная полоса пошла? И самое забавное – началось все после прихода этой невменяемой с монетой. Дикость какая-то. Что она там ей пожелала? Подселенца и червям мясо есть? Идиотизм. Лиза всей душой не верила в подобные вещи -какая мистика? Какие подселенцы? У нее просто сгорела кофе машина, верой и правдой служившая ей последние шесть лет. Так бывает. И кружка лопнула. Ну, у фарфора наверняка есть какой-то срок годности, или как там оно называется. Кошка еще заболела.

Лиза посмотрела на кошачью миску – корм был не тронут. Точно заболела.

Набрав номер ветеринарной клиники, Лиза записалась на прием через полчаса и принялась собираться.

Смыла косметику, собрала волосы в хвост, вместо откровенного сарафана натянула майку и джинсы. Сейчас она выглядела более чем прилично.

- Чтоб не сказали, что я наркоманка и алкоголичка, - перекривляла она полицейских своему отражению в зеркале.

Поймать кошку не получалось – животное выло и отчаянно сопротивлялось. Пришлось взять полотенце, набросить на нее и быстро завернуть. В этом полотенце Лиза и засунула ее в переноску.

Ветеринарная клиника находилась через два дома и дошли они быстро. Багира всю дорогу настолько истошно вопила, что редкие прохожие оглядывались на Лизу, подозрительно оглядывая ее с ног до головы.

В клинике врач лично вышел из кабинета, услышав в коридоре кошачий вой. Лиза, не на шутку перепуганная, стояла перед врачом бледная.

- Помогите пожалуйста, - протянула она переноску доктору, - я не знаю, что с ней. Еще вчера утром она вела себя спокойно, а потом вот так…

Голос дрогнул, накатили слезы.

- Проходите, - сделал доктор шаг назад, освобождая проход.

Миловидная медсестра взяла переноску и понесла ее к столу для осмотров, попросив Лизу присесть. Как только переноска оказалась в руках медсестры, кошка замолчала.

Доктор натянул перчатки и расстегнул переноску.

- Ну что же, милая, выходи, - потянул он за полотенце и Багира выскользнула на стол. Абсолютно спокойное животное, слегка прикрыв глаза, стойко переносил осмотр. Когда ей осматривали живот, даже легонько замурлыкала.

- Внешних повреждений нет, - заключил доктор, - животик мягкий. Вы корм не меняли? От нового корма могут быть колики.

- Нет, нет, - замахала головой Лиза, - всегда один и тот же, премиум класса.

- Хорошо, - сказал доктор, снимая перчатки, - сейчас я вам выпишу направления на анализы, сдадите завтра у нас, в соседнем кабинете. Катенька, - обращался он уже к медсестре, - налейте кошке воды. Накричалась, пить, наверное, хочет.

Пока врач выписывал направления, медсестра налила воды и Багира усиленно лакала. Напившись, она завалилась набок и тыкалась носом в ладонь медсестры, требуя ее погладить.

- Какая она у вас ласковая, - умилилась медсестра и почесала ее за ушком.

- Все, вот направления, - доктор протянул несколько исписанных листков, - набор стандартный для выявления инфекций. Но сейчас животное, вроде, успокоилось. Не думаю, что у нее что-то серьезное.

- Спасибо вам, - Лиза убрала листы в сумочку и направилась к столу для осмотра, чтоб собрать кошку. Багира тут же напряглась, сжалась практически в комок, прижала уши к голове и тихонько утробно завыла, не сводя глаз с хозяйки. Все трое в комнате удивленно уставились на кошку.

- Багирочка, девочка моя, - Лиза потянула руки к кошке, но та взвыла и бросилась со стола под шкаф с медикаментами, откуда внимательно следила за Лизой и предупреждающе выла уже во всю глотку. Доктор с медсестрой переглянулись.

- Елизавета, - вкрадчиво начал доктор.

- Я не бью ее, - не дожидаясь вопроса, отрезала Лиза, - я люблю свою кошку и никогда ее не била.

- Конечно, конечно, - доктор был терпелив и тактичен, - я могу предложить вам оставить кошку у нас до завтра. У нее возможно… эээ… нервный срыв и ей просто нужно прийти в себя. А завтра утром мы сами сделаем заборы анализов, позвоним вам, и вы заберете ее. Давайте?

- Я не бью ее, - тихо повторила Лиза.

- Вас никто в этом и не обвиняет, - доктор положил теплую ладонь Лизе на плечо и аккуратно подтолкнул к выходу, - мы завтра позвоним вам.

Уходя, Лиза не видела, как доктор, повернувшись к медсестре, закатил глаза, на что та согласно кивнула.

Вернувшись в квартиру, Лиза услышала шум льющейся воды. Вода? Откуда она взялась? Шум доносился с кухни и она, не снимая обувь, бросилась туда. Краны были открыты до упора, и вода лилась через край раковины на пол. Быстро выключив воду, она достала оттуда часть грязной посуды и увидела, что, слив плотно заткнул кухонной тряпкой. Твою мать! Да что происходит? Она точно не могла этого сделать. Это она не могла оправдать ни тяжелым перелетом, ни бессонной ночью. Бред какой-то! Кто мог ей вредить? Грабители, которые ночью влезли в квартиру? Но они ничего не украли. И сейчас тоже – только залили кухню. Но кому это могла понадобиться? Догадка пришла быстро – да это же сучка с монетой! Точно! Пока была в коридоре, каким-то образом взяла ключ, сделала копию, а когда приходила второй раз – вернула ключ на место. Наверное, не знаю наверняка, но это точно она, больше некому.

- Она у меня еще попляшет, - Лиза сунула руку в раковину, чтобы вытащить тряпку из слива, но резкая боль заставила отдернуть руку назад. Кровь сочилась из рассеченной ладони, яркие капли, словно алые жемчужины, падали прямо на холодный плиточный пол, разлетаясь по нему мелкими брызгами. Лизе показалось, что эти капли, останавливаясь на полу, становятся словно разбитыми частичками её отчаяния. Осколки чашки, брошенные ею вчера в раковину, хищно смотрели на неё острыми краями.

Прижав раненую руку к груди, Лиза сползла на пол и заплакала. Долго, взахлеб, произошедшее за последние сутки выходило из нее потоками горячих слез. Не заметив, как, Лиза уснула.

Снилась ей мама. Теплый день из глубокого детства. Середина июля, они приехали на дачу, весь день провели в огороде – мама обрабатывала грядки, а маленькая Лиза собирала в кастрюльку ягоды малины с куста. За домом цветы растут вперемешку с сорняками, от ярких, алых пионов до небесных колокольчиков. Мама называет все это любимым садиком и смеется. На ней платье ее молодости из самой красивой ткани, расписанное красными розами. Она  широко улыбается, на голове косынка, на платье — фартук, а на шее блестят стеклянные бусы: «Ешь клубнику прям с плодоножки! Так она слаще!»

Небольшой домик кажется ребенку огромным и полным загадок. Скатерти и салфетки на подушках расшиты наивными и одновременно потрясающе красивыми узорами — дело рук прабабушки, которую Лиза не застала при жизни. Среди простецкого быта дачи выглядели они сказочно.

После вкусного ужина, за неимением на даче телевизора, Лиза забралась к маме на кровать, легла головой ей на колени, мама гладила ее по волосам и рассказывала сказки.

- Злая мачеха схватила принцессу за руку и откусила ей два пальца, - мягким голосом продолжала мама.

Маленькая Лиза испуганно затаила дыхание.

- Прожевав их, мачеха вцепилась зубами в щеку принцессе. Оторвав кусок, она оттолкнула кричащую девочку. Та не устояла на ногах и упала на землю, напоровшись глазом на ветку…

- Мамааа, - заплакала Лиза, — это плохая сказка! Я не хочу ее!

Рука матери, до этого нежно гладившая ребенка по голове, неожиданно сильно схватила ее за волосы и подняла с колен. Чудовище, совсем недавно бывшее ее мамой, сейчас смотрело на нее черными, прожжёнными дырами вместо глаз.

- Что такое, моя принцесса, - утробно заклокотало чудище и из его рта потекла, пузырясь, кровь.

Глава 5

Лиза стояла у окна, наблюдая за дождем, рисующим на стекле причудливые узоры. Через шум капель, стучащих по подоконнику, до неё доносились запахи сырой земли и уставших деревьев. Она любила такую погоду - размеренно, спокойно, монотонно. Ее успокаивал стук капель дождя, в нем Лиза находила особое очарование. Он навевал ощущение остановившегося времени и умиротворения. Монотонный стук капель был похож на ласковую колыбельную, которая обволакивала теплою волной спокойствия, убаюкивая ненавязчивой ритмикой. Величественная простота дождя очерчивала границы ее маленького мирка, защищая от суеты и даруя убежище. В такие мгновения Лиза ощущала глубокую связь с этим природным явлением, как будто сам дождь, рассказывая свою историю, пел тихую, но важную песню.

Она не могла избавиться от чувства, что сделала что-то неправильное. Взвешивала ситуацию снова и снова, и, хотя её разум, как адвокат-прохиндей, находил оправдания - профессиональный труд требует вознаграждения, и сумма была обусловлена сложностью задачи - сердце подсказывало другое. Эти деньги гораздо больше, чем она обычно брала за подобные услуги, и мысль о возможных последствиях не давала покоя. К тому же ей было жалко вчерашнюю женщину. Возможно, она совсем лишилась рассудка от потери мужа. Каждая её слеза звучала для Лизы напоминанием, что рана ещё не зажила, что со временем, должно быть, всё наладится, что женщина сможет восстановиться, станет сильнее и всё переживёт. Но с другой стороны внутри змеилась неуютность.

Она не страдала, нет. И глубокой вины не испытывала, но нечто тонкое, едва ощутимое проскальзывало внутри, задевая сердце. Беспокойство было как тихий шёпот, который она старательно пыталась заглушить. Лиза чувствовала, как в уголках сознания множатся тени сомнений, но она старалась держать их под контролем, придумывая новые доводы, объясняя себе, почему всё-таки её поступок имеет смысл. Нужно помочь маме - ей же уже за семьдесят, и она нуждается в заботе и деньгах. А ещё у Лизы было желание жить ярко, свободно, на широкой ноте - ведь она молода, и впереди её ждёт много возможностей. Но неужели ее поступок являлся грабежом? И вдруг Лиза подумала: «А если бы я не взяла эту сумму? Есть ведь и другие практики, кто затребовал бы больше».
Но теперь, когда деньги были у неё в руках, тревога не отпускала. Она не была уверена в том, что эти поступки оправданы, но пыталась убедить себя в их необходимости. Решение, которое казалось осмысленным и правомерным в моменте, теперь вызывало противоречия.

Звук телефонного звонка разбил тишину квартиры. Лиза вздрогнула и посмотрела на экран. «Марина», давняя клиентка, с которой у неё сложились крепкие, но порой непростые отношения. Обычно Марина звонила за советом от Таро и всегда щедро благодарила. Лиза взяла трубку.

- Привет, Ираидочка! Как ты? - раздался бодрый и искренне теплый голос по ту сторону провода.

- Привет, Марин! Всё хорошо. Как у тебя дела? - ответила Лиза, улыбнувшись в ответ на её уютное приветствие. Они поверхностно поделились новостями, произошедшими за последнее время, но уже спустя минуту почувствовалась какая-то особая серьёзность, будто Марина собралась сказать что-то важное и волнение играло с её голосом. Лиза прислушалась.

- Знаешь, почему я звоню? -  понизила голос Марина до шепота, - У меня на работе есть коллега, ей очень нужна помощь. Я вспомнила о тебе и дала номер. Не возражаешь?

- Конечно, не против. Я всегда рада помочь. Что именно ей нужно? - спросила она осторожно, чувствуя, что разговор приобретает более серьёзный оттенок.

Марина чуть помолчала, словно собирая слова, и продолжила:

- У неё муж пьёт, - её голос стал еще тише, - Он вообще-то хороший человек, работящий, заботливый. Раньше все его уважали: и на работе, и соседи. А сейчас будто подменили, темнее тучи ходит. Пить стал много, и всё, кажется, словно вышло из-под контроля. Коллега говорит, что даже не узнаёт его в последнее время, как чужой.

На мгновение Марина замялась, словно подбирала слова, а в воздухе повисла тягучая тишина, полная ожидания.

- Она мечтает, чтобы он вернулся к тому, каким он был раньше, -  продолжила Марина тихим голосом. - Боится, что всё разрушится окончательно, что он сопьется совсем. Она не знает, как помочь. Я дала ей твой номер, и она свяжется с тобой. Простите, мне нужно бежать, позже наберу. Спасибо!

И с этими словами Марина отключилась.

Внезапно телефон снова завибрировал и Лиза увидела незнакомый номер.

- Алло

- Здравствуйте! Это Ирина, - раздался медлительный, но уверенный голос. - Меня к вам порекомендовала Марина. Вы можете сейчас говорить?

Лиза села за стол, настраиваясь на беседу.

- Конечно, я вас слушаю, Ирина. Как могу помочь?

На другом конце провода послышались глубокие вздохи, и в словах Ирины уже можно было почувствовать настороженность.

- Я... Я не знаю, с чего начать, - призналась она, голос дрогнул от волнения. - У меня есть… есть проблемы в личной жизни, и мне порекомендовали обратиться к вам.

- Расскажите, что вас тревожит, - предложила Лиза, стараясь создать атмосферу доверия. - Я здесь, чтобы помочь вам.

- У меня муж хороший человек, но пьет. Раньше это было незаметно, потом терпимо, а сейчас он на грани. Меня не замечает, ничего кроме бутылки ему не интересно. Про лечение и слышать не хочет. Не понимаю, в чем дело, - сказала Ирина, и Лизе стало очевидно, что эта женщина ищет не только ответов, но и утешения.
Лиза стала потихоньку записывала основные моменты разговора. Её старый блокнот был полон записей о встречах и сеансах чтобы не запутаться, что и кому она говорила. Проколоться нельзя. Перед каждым приемом на пролистывала запись с прошлого сеанса, пробегала глазами и знала, что можно предлагать, а что нет.

Разложив образы и свои предположения максимально убедительно, Лиза продолжила:

- Сначала я бы предложила вам провести небольшой ритуал на восстановления внутреннего баланса. Это поможет вам перезагрузиться и найти гармонию и только потом уже снимать негативное воздействие с мужа. Ваше спокойствие – залог успешной работы.

Ирина замялась буквально на секунду.

- Что нужно от меня?

- Вам не придется прилагать практически никаких усилий. Просто приходите ко мне, я дам вам особый порошок. Я готовлю его самостоятельно, используя уникальный и сложный состав, который включает редкие ингредиенты. Кроме того, над этим порошком проведены особые ритуалы и произнесены древние заклинания, передающиеся из поколения в поколение. Мало кому они известны, и я — одна из немногих хранительниц этих древних знаний. Я уверена, что это средство поможет вашему мужу избавиться от алкогольной зависимости.

- Простите, а как быстро начинает действовать ваш порошок? Насколько устойчивым будет результат?

- Обычно эффект уже на третий день после начала приема моего средства. Причем человек полностью отказывается от употребления алкоголя.

- Три дня?? — удивленно воскликнула Ирина, не веря в такие молниеносные изменения.

- Да, и я предоставляю гарантию, что результат будет долгосрочным, практически навсегда, - подчеркивая уникальность и эффективность своего подхода Лиза.

- Мне очень нужно ваше средство. Ираида, сколько стоит порошок?

- Его стоимость составляет двадцать тысяч, — ответила Лиза, подчеркнув значимость и редкость товара.

- Могу ли я забрать его сегодня? - Ирина не желала терять ни минуты.

- Конечно, приходите в любое удобное для вас время, — улыбнулась Лиза, выказывая свою готовность помочь как можно быстрее.

- Спасибо, Ираида. Это очень важно для меня. Я скоро буду.
Отправив адрес смской, Лиза допила остатки чая. Нужно подготовить порошок.

Словно алхимик современной эпохи, девушка превратила простую аптечную смесь в истинное золото. На первый взгляд, её маленький секрет выглядел как обычный порошок, лежащий в бесцветной картонной коробке, который за сущие копейки продавался в любой аптеке. Но именно её мастерство иллюзии придало продукту уникальную ценность.

Лиза тщательно разделяла порошок на крошечные порции. Каждый её жест был выверен до автоматизма, в её руках мерные ложечки превращались в инструменты волшебства. В её ловких движениях читалась уверенность мастера, создающего из бесформенной массы нечто удивительное. Каждая порция в её руках становилась редким артефактом. Клиенты, что приходили к Лизе, были заворожены не только содержимым, но и историей их появления. Лиза представляла им действо, как древний ритуал, уделяя внимание каждой детали.

Это невзрачный порошок, чей скромный вид обманчиво утаивал его истинное предназначение, имел огромное значение в медицинском мире. Его использовали в специализированных клиниках, где врачи ежедневно вели тяжелую битву за жизнь и свободу своих пациентов, стремясь вырвать их из плена алкоголя и наркотиков. Он являлся частью комплексной терапии, которая помогала людям пережить тяжёлые моменты абстинентного синдрома, уменьшала влияние пагубных привычек на организм и дарила надежду на восстановление. Для многих пациентов он служил мостом между вчера и завтра, между зависимостью и обретенной свободой.

Однако среди широкой общественности его свойства оставались практически неизвестными. Отчасти это происходило из-за намеренного упущения: информация о подобных методах редко покидала стены клиник, чтобы не стать источником нежелательных экспериментов и неправильного использования.

Пудра, столь невзрачная на первый взгляд, скрывала в себе не только лечебные свойства, но и целый набор потенциальных опасностей. Препарат был с одной стороны — спасением, с другой — смертельной опасностью. В медицинской практике его применение требовало предельной осторожности и постоянного надзора специалистов. Даже малейшее отклонение от предписанной дозы или режима могло вызвать серьезные последствия, особенно для тех, кто уже имел проблемы со здоровьем. Воздействие препарата могло буквально вывести из строя человека, обострив уже существующие заболевания, нарушив и без того повреждённое равновесие организма зависимого.

Тем не менее, Лиза не испытывая страха перед возможными последствиями. Её это не тревожило. В конце концов, кто обратит внимание на простую гадалку, чей бизнес был тщательно завуалирован под маской невинных ручек судьбы?
Она понимала, что многие из её клиентов были людьми, уже привыкшими к проблемам со здоровьем. Алкоголизм редко обходится без разрушительных воздействий на организм, и какой бы вред не принёс порошок, клиенты вероятно сочли бы это ухудшением своего состояния.
Лиза видела возможности там, где другие не замечали. Она была талантливым предпринимателем в своём необычном деле.

Лиза ухватилась за эту нишу, превращая простые вещества в источник стабильного дохода. Она обладала редким чутьём на скрытую ценность и умела извлекать из неё максимум пользы. В этом невзрачном мире мелких гранул и лечебной магии она находила возможности, которые оставались незамеченными для большинства. Это отличало её от других и делало её деятельность одновременно рискованной и удивительно успешной.

Скоро в дверь позвонили и в квартиру вошла Ирина, женщина средних лет с усталым лицом и взглядом.

- Здравствуйте, - произнесла она, на цыпочках пройдя на кухню, ближе к столу, заставленному странными предметами и загадочными атрибутами.

- Здравствуй, моя дорогая, - ответила Лиза, вставая и вытянув руки к ней. - Присядь. Я почувствовала твою энергетику ещё до того, как ты вошла. Твои страдания и тревоги ясны мне, как день.

Ирина села на стульчик, обитый зелёным атласом, который, казалось, помнит множество таких же искренних заблуждений. Её сердце тяжело стучало в груди, а мысли метались, подобно птицам в клетке.

- Спасибо. Я пришла к вам, потому что больше не знаю, к кому обратиться. Эти странные события, непонятные знаки... Я чувствую, что это не случайно. Мне нужно помочь, - произнесла она, неловко потирая руки, как будто пытаясь растопить замёрзшую надежду. - Мой муж… он совсем не может остановиться. Каждый день он напивается, и это разрушает нашу семью.

- Я понимаю, но имей в виду, - медленно произнесла Лиза, глядя ей в глаза. - Это не простая задача. Как видно, его душа привязана к этому пороку, как паук к своей паутине. Алкоголизм - это не только физическая зависимость; это... это нечто большее.

Ирина подавила вздох и попыталась скрыть волнение, поджав губы. Она была готова сделать всё ради мужа, даже если для этого потребуется обратиться к самым темным уголкам магии.

- Что нужно делать?

Лиза прищурилась, рассеянно играя пальцами с бусами на своем запястье.

- Сначала мне нужно провести ритуал очищения, - произнесла она. - Но это может оказаться достаточно сложным процессом. В поле магии ты можешь столкнуться с неожиданными последствиями. Лишь истина и ясность намерений могут помочь.

- Я готова на всё, - с твердостью в голосе сказала Ирина, чувствуя, как её решимость растет. — Я просто хочу, чтобы мой муж был счастлив и любил нас, а не свою бутылку.

Лиза кивнула, и её губы приоткрылись в таинственной улыбке.

- Хорошо. Я приготовила тебе смесь из редких трав и минералов, которые помогут. Важно, чтобы этот порошок ты насыпала в его напиток или еду.

Ирина замерла. Задаваясь вопросом, насколько далеко она готова зайти, чтобы спасти своего мужа, она ощутила, как её окружает давление. Лиза заметила её колебания и продолжила:

- Но помни: ему будет плохо от порошка. После того, как он его примет, у него будет высокая температура, рвота и все симптомы сильнейшего отравления. Держаться такое состояние будет около суток. Как только начнет отпускать, и он захочет выпить – на кончике ножа набери порошка и опять добавь ему. Не пугайся его такого состояния, это негатив бесноваться будет.

Лиза поднялась и принялась за последние приготовление порошка, открыв старые баночки из-под трав, в которых были собраны ароматы надежды и безысходности. Пахло ирисом и геранью, запах умиротворял. В тусклом свете Наталья наблюдала, как Лиза смешивает травы, погружаясь в процесс.

- Это не простая смесь, - заговорила Лиза, продолжая работать. - Она содержит в себе как защитные, так и очищающие силы, но также может пробудить демонов; это может обернуться неожиданным.

- Я готова, - уверенно произнесла Ирина, сжимая пальцы.

Лиза закончила, пересыпав порошок в маленький мешочек, сделанный из черной ткани, украшенный вышитыми золоченой нитью символами. Она подала его Ирине.

- Этот порошок - твоя надежда, но помни, это не белая магия. У него есть своя сила и справедливость. Если он нужен твоему мужу, он сработает, но если нет - ты также будь готова к последствиям.

Наталья взяла мешочек в руки, его грубая текстура казалась ей одновременно тёплой и угрожающей. Какое-то время она лишь смотрела на него, осознавая весь груз ответственности.

- Спасибо вам, Ираида. Я сделаю всё, что нужно.

- И помни, - произнесла Лиза, обнимая Наталью на прощание, - магия - это зеркало. Она отражает твою внутреннюю борьбу и твои намерения. Если ты действительно желаешь изменить судьбу, ты должна быть готова к битве.

Ирина поправила волосы, стараясь собрать мысли в кучу. Прощаясь, она почувствовала, как на сердце легла тяжесть ответственности, но вместе с ней появилась и надежда. Рассчитавшись,  медленно вышла из квартиры магини, не в силах сдержать приток эмоций, расплакалась

- Я сделаю всё, - тихо шептала она, сжимая порошок в руке.

Глава 6

Не став откладывать в долгий ящик, Лиза набрала номер своих подруг. Совместно они выбрали туроператора, забронировали билеты, и уже через три дня Лиза наслаждалась ярким кипрским солнцем на шезлонге в белоснежной обивке, уютно располагаясь на горячем песке.
В новом купальнике, подчеркивающем её фигуру, и дорогих солнцезащитных очках, она погружалась в атмосферу безмятежности, потягивая ароматный безалкогольный коктейль с фруктами и зонтиком из высокого фигурного бокала. Ощущение свободы окутывало её, как теплый морской бриз, обдувающий лицо. Взгляд Лизы скользил по водной глади, где парни на водных лыжах выполняли захватывающие трюки, оставляя за собой струйки пены, а юноши на водных мотоциклах мчались наперегонки, порой слишком близко к скалам, заставляя её сердце биться быстрее от легкого волнения. Но даже небольшая доля тревоги не могла затмить счастье на её лице; она была счастлива, как никогда прежде.

Дни на Кипре искрились яркими моментами. Они много гуляли по историческим улочкам старинного города, полных очаровательных кафе, уютных лавок и мощеных площадей. Гастрономические открытия радовали Лизу — свежайшие морепродукты, запеченные с пряными травами, ароматные местные сладости дразнили её вкусовые рецепторы, оставляя за собой незабываемые воспоминания. Каждый вечер они бродили по набережной, смеясь и ведя философские беседы о жизни, любви и мечтах, наслаждаясь атмосферой.
Некоторые вечера они проводили на пляжных дискотеках, под звуки треков известных ди-джеев, танцуя под мерцанием неоновых огней и лунным светом, игриво обнимая друг друга. Каждое мгновение, каждое движение пропитано жизнью, и неделя отдыха пролетела незаметно.
Наблюдая за ярким закатом, когда солнце медленно опускалось в горизонт, Лиза осознала, что это путешествие не просто отдых, а возвращение к самой себе, к своей независимости и мечтам, к новой главе, полной приключений и обещаний. Это был не просто курорт, это был момент пробуждения, который добавил красок в её жизнь.

Приземлившись во Внуково, Лиза сразу позвонила матери.

- Да, мамуль. Мы приземлились, все хорошо. Ты кормила Багиру? Отлично, спасибо, мам. Я сейчас возьму такси, не хочу по метро тащиться с чемоданами. Давай, приеду домой и позвоню тебе еще.

Отключившись, Лиза вызвала такси.

Лифт в доме не работал и ей пришлось тащить чемоданы на четвертый этаж самостоятельно. Пока она ехала в такси, ей еще дважды перезвонила переживающая мама и спросила, нужна ли ее помощь. Успокоив мать и убедив ее, что приезжать не нужно, Лизе удалось подремать около часа в машине. Спросонок, она забыла попросить таксиста поднять ее чемоданы и он, высадив ее, тут же умчался. И теперь ей придется тащить их самой.

Едва справившись, Лиза тяжело дышала у входной двери. На фитнес, что-ли, записаться?

Соскучившаяся Багира тут же бросилась в ноги хозяйке.

- Моя девочка, - подхватив животное, Лиза расцеловала ее мордочку и прижала к себе. Кошка мурлыкала громко, как никогда.

- Моя хорошая, моя девочка, - придерживая ее, Лиза сбросила туфли и направилась на кухню.

Животное мурчало и тыкалось мокрым носом хозяйке в шею.

Неожиданно дверной звонок разразился громкой трелью.

Это могла быть только мама.

- Приехала все-таки, - усмехнулась Лиза, сажая кошку на стол, — вот неугомонная.

Распахнув дверь настежь, Лиза замерла. Это была не мама. Это была та самая женщина, которая приходила к ней последней из клиентов и оставила огромную сумму.

Лиза растерялась.

- Добрый день, вы позволите войти? – и, не дожидаясь ответа, женщина, отодвинув Лизу рукой, прошла.

Голос ее отдавал сталью и Лизе стало не по себе. Она надеялась, что за время ее отсутствия проблема женщины решится. Либо сама собой, либо ей найдут хорошего психиатра.

- Как отдохнули, Ираида? Или вас называть все же Лизой? – женщина оперлась спиной о стену и, скрестив руки на груди, с недоброй ухмылкой смотрела в упор.

Лизу обуяло возмущение. Да как она смеет себя так вести? Приперлась без предупреждения и записи! Кто ей сказал, что ее ждут вообще? Или она думает, раз заплатила шестьсот тысяч, то может себя так вальяжно вести? Только Лиза открыла было рот, чтобы высказать свое недовольство, женщина тут же подняла правую руку, призывая ее молчать.

- Не утруждайте себя оправданиями. Имя мне назвала соседка, когда я приходила в ваше отсутствие. Но, я решила, что это мелочи. Понимала, что Ираида – вымышленное имя, но мне было все равно. Хоть Лиза, хоть Маша, хоть Глаша. Я искала у вас помощи и защиты. Но вы меня обманули, вы нечестный человек.

Женщина подошла вплотную к оторопевшей Лизе и взяла ее за руку.

- Знаете Лизочка, мне вас могло быть даже жаль, наверное. Если бы я просила какую-нибудь ерунду типа ритуала на привлечение денег или мужчин, но я просила спасти мою жизнь. Ваша совесть позволила вам взять деньги и не попытаться мне помочь. Так что…

Женщина раскрыла ладонь Лизы и, вложив туда монету, прошептала:

- Подселенцу здесь сидеть, мясо сие есть, червяков кормить, собак призывать.

Закрыв обратно ладонь, женщина улыбнулась.

- Я нашла того, кто смог мне помочь. А это, - она кивнула на ладонь Лизы, — это теперь ваша проблема. Надеюсь, хоть себе помочь вы сможете. До свидания.

Развернувшись, женщина взялась за ручку входной двери и замерла.

- Хотя нет. Прощайте.

Когда за женщиной захлопнулась дверь, с Лизы словно спало оцепенение. Только сейчас она поняла, что легкая футболка прилипла к спине от количества выступившего пота и подкашиваются ноги. Она присела.

Твою мать, неприятно получилось. Надо прекращать приводить этих полоумных домой, чтобы избежать подобных ситуаций. Уж лучше она будет снимать офисное помещение или еще что-то в этом духе, но приводить домой – точно нет. Баста. Мало ли что взбредет им в голову. Эта пришла с монетой, а следующая с ножом прийти может.

Открыв ладонь, Лиза посмотрела на монету. Самая обычная, десятирублевая. Даже не новая.

Поднявшись, Лиза выбросила монету в мусорное ведро на кухне и дважды вымыла руки с мылом. Было неприятно, словно извалялась в грязи. Она даже понюхала свои ладони, но они пахли ромашкой и медом – ее любимым ароматом мыла.

Запустив кофе машину, она выбрала режим капучино. Кошка сидела на столе и, пристально глядя на хозяйку, нервно подергивала хвостом.

- Иди, пожалей мамочку, - протянула Лиза руки к Багире, но животное, яростно зашипев, оцарапало хозяйку и бросилось в комнату.

- Дура, - потирая руку, сказала ей в спину Лиза.

Налив кофе лишь наполовину, Лиза заметила, как аппарат начал мелко трястись. Гудение кофе машины усилилось, а её металлический корпус слегка вибрировал, отзываясь на внутреннее напряжение, будто бы живое существо, борющееся с недугом. И вот, в один миг, аппарат внезапно замер, свет индикаторов потух, и спасительное гудение сделалось тишиной. Запахло дымом.
Лиза, распахнув глаза от удивления, приблизилась к аппарату, чтобы оценить масштаб произошедшего. На поверхности, у ручки, заметила легкий дымок, который, медленно поднимаясь, становился всё более густым и коварным.

— О нет, только не это… — вырвалось у неё, когда она, всё же решившись, потянулась к выключателю, с опасением ожидая результат.

«Может, это глюк системы? Или она полностью сгорела?» — роились в голове.

Она быстро схватила кухонное полотенце и накрыла им кофе машину, открыла окно, и свежий воздух наполнил кухню, вытесняя зловонный дым.

- Очень здорово, - девушка повертела в руках наполовину наполненную чашку, - придется новую покупать. Хорошо, что деньги еще остались.

Как только она поднесла чашку к губам, та лопнула ровно пополам и кофе обжег грудь девушки.

- Сука! – вскрикнув и бросив оставшуюся в руке половину кружки в раковину, девушка быстро скинула футболку.

- Да что за день такой!

Принять душ не вышло, из крана текла лишь холодная вода. Видимо, отключили по графику. Терпение лопнуло, и Лиза решила прилечь. Долгий перелет утомил, нежданная гостья испортила настроение, да еще и из рук все валится. Нужно просто отдохнуть и все встанет на круги своя.

Упав на любимую кровать, Лиза накинула тонкий плед и моментально провалилась в сон.

Ей снилась мама. Она стояла за стеклом, окутанная холодным мраком, словно сама была частью этой тьмы. Лиза могла различить её очертания, но каждый штрих словно вязался в бесформенное облако тревоги. Мама отчаянно стучала по стеклу, её пальцы бились в ритме сердца Лизы — быстро и истерично, оставляя на поверхности белёсые следы. Каждый звук, каждый удар казались эхом из другого мира.
Рот её открывался, будто она хотела что-то прокричать, но из-за непроглядной преграды Лиза не слышала ни единого слова, только безмолвный ужас, наполнявший этот дурной сон. Мама показывала пальцами на уши, прижимая к ним ладони, и Лиза понимала, что ей нужно помочь, но ею овладел страх.
С каждым стуком отдалённые звуки превращались в злобные крики — они сливались в неразборчивый гул, подавляя даже ту частичку надежды, что еще оставалась. Лиза пыталась звать маму, но голос не был её союзником; вместо слов срывались лишь всхлипы, резкие и бездонные. Всё становилось невыносимо: каждая секунда тянулась как вечность, а каждый стук превращался в бесконечное ожидание.

Разбудил Лизу звонок мобильного телефона. Открыв глаза, она не сразу поняла, что находится дома.

Звонила Светка.

- Лизок, мы хотели сегодня в клуб пойти, ты с нами?

Лиза зевнула.

- Да, а во сколько?

- Давай мы заедем за тобой через полтора часа, будь готова.

- Ок, - снова зевнув, Лиза отключилась.

Сколько она проспала? Пару часов? Во всяком случае, не смотря на тяжелый сон, чувствовала она себя гораздо лучше.

Прошлепав в ванную, она вспомнила, что горячей воды нет. Пришлось по старинке – греть воду в кастрюле и пользоваться тазами.

Закончив с душем, подсушила волосы и открыла шкаф в поисках – чего-бы надеть. Она же купила на Кипре шикарный белый сарафан! В нем и пойдет.

Перетащив тяжелые чемоданы из коридора в комнату, она с облегчением опустила их на пол. Склонившись над первым, расстегнула молнию и почти сразу увидела то, что искала. "Отлично," – промелькнуло в голове, когда она вытащила из глубины багажного отделения то самое платье, которое идеально подходило к предстоящему вечеру. Нарядившись в обновку и быстро поправив волосы перед зеркалом, она бросила задумчивый взгляд на оставшиеся вещи. Может, стоит сейчас разобрать чемоданы? Или оставить эту скучную обязанность на потом? Размышляя, она еще раз осмотрела комнату и решила, что разбор вещей может подождать до утра. Сегодня у нее другие планы

- Багира, кис-кис, ты где?

Кошка всегда спала рядом с хозяйкой, свернувшись неизменным калачиком, но сейчас ее нигде не было и на «кис-кис» не отзывалась. Странно, отвыкла, что ли, за время отпуска?

Лиза прошлась по квартире и нашла животное на кухне. Кошка сидела под стулом и угрожающе зашипела, когда Лиза попыталась взять ее на руки.

- Надо тебя к ветеринару сводить, может заболела. Я слышала, что, когда животные болеют, они агрессивные, даже к хозяевам. Оставлю тебе еды, обязательно поешь. Завтра поедем к врачу.

Лиза послала кошке воздушный поцелуй и, высыпав пакетик корма в миску, вышла из квартиры.

***
Это случилось в тот год, когда впервые показали новый фильм "Остров сокровищ". Мальчишки были в восторге. Они повторяли фразы капитана Смоллетта про то, что "ему не нравится этот корабль" и про то, о чём судачат матросы, они играли в пиратские клады и они делали "бенганки" - длинные, как правило, алюминиевые, трубочки, из которых плевались иголками, замотанными нитками. Яда, к счастью, они изобрести не сумели, но меткости в стрельбе достигли необыкновенной. Школы города стали опасными местами.

Лёшке тогда лет десять было и он не ушёл общей участи: нашёл у отца в хозяйстве трубку нужной длины, насадил на неё обрывок старого шланга от душа, чтоб губы не царапать, свистнул у сестры пять самых тонких вышивальных иголок (ей и двух хватит, она вообще одной вышивает), а заодно и три мотка дефицитного мулине - чёрного, жёлтого и красного, и смастерил отпадные полосатые стрелы. Дня два тренировался плеваться в комнате и на улице и вышел, наконец, на тропу войны. Стоял конец апреля: солнечный, томный, навевающий приятные мечты о летних каникулах, и менее приятные, но скоропроходящие мысли о четвертных и годовых контрольных. В школе шли бои.

Лёшка гонялся за Слепой, которому был должен три вкладыша, с особым азартом. Вот он настиг его на большой перемене в нижней рекреации напротив кабинета математики, прицелился, дунул и попал в мощную ягодицу Соньки, дочери учительницы математики Веры Игоревны. Она была годом его старше, но крупнее в полтора раза, с необъятной задницей, и однажды её мама насмешила весь класс, непринужденно достав из сумочки штаны-бананы, развернув их во всю ширину и спросив: "Как вы думаете, ребята, моей Сонечке подойдут?". Сонька взвыла, как сирена и бросилась в объятья матери, поспешившей ей на помощь.

Ситуация была и без того тяжелая, но Лёшка её усугубил. Когда в учительской завуч допрашивала его, почему он носится на переменке с оружием и стреляет по девочкам, он гордо молчал. Когда его стыдили красным галстуком и сестрой-отличницей, он только воинственно шмыгал носом. Но когда Сонька противным голосом сказала "Да он самый маленький в классе, вот на себя внимание обратить и хочет", Лёшка не выдержал. Он повернулся к подлой девчонке и выпалил: "А ты вообще молчи, презренная еврейка!". Эффект был потрясающий. Его немедленно временно исключили из школы, собрали совет дружины с вопросом, достоин ли он носить гордое звание пионера, и, конечно, вызвали родителей специальной запиской, которую лично, краснея, отдала Лёшкиной маме в руки секретарша Танечка.

Чтобы сказать правду, Лёшка имел смутное понятие о том, кто такая "еврейка", и уж совсем никакое о том, что такое "презренная". Лёшка на днях слушал по радио спектакль "Айвенго", крепко запомнил, как все обращались к Исааку из Йорка и просто применил понравившееся громкое выражение. Но бомба взорвалась: Сонечка и её мать действительно принадлежали к богоизбранному народу.

Дома Лёшку допросили с пристрастием. Отец отобрал все пистолеты, пистоны, рогатки, брызгалки и запасную бенганку с боеприпасами. Мама, долго объясняла, почему так говорить нельзя, и между её бровями залегла глубокая суровая складка. Сестра, которую взгрели по комсомольской части за то, что допустила в семье брата-националиста, вышла из ванной с красными глазами и молча села писать домашнее сочинение по "Мёртвым душам": значит, вечером, когда лягут спать, не будут шептаться через комнату и ничего страшного или смешного Лёшке не расскажут.

Гулять его не отпустили, велели учить русский язык и историю (зачем, ведь из школы ж выгнали всё равно), мама весь вечер звонила по знакомым, ища связи в гороно, и складка на её лбу не разглаживалась. Лёшка и сам погрустнел, забеспокоился, долго ворочался в кровати, и уснул только после полуночи. Спал он крепко, и тревожные сны ему не снились

***
Лешка уже полдня сидел на полу у кабинета директора. По крайней мере, ему так казалось. В кабинете шло разбирательство: директор, завуч, старшая пионервожатая, математичка и мама. Соньки не было - "чтоб не травмировать психику бедной девочки лишний раз", заявила ее мамаша. Эх, была б она мальчишкой, он бы давно накостылял жирной ябеде по полной. А так что - сначала долго стоял в кабинете, его стыдили, мама ровным усталым голосом (ох он не любит, когда у нее такой голос) объяснялась за него, а он бормотал "Я не нарочно" и "Извините". Потом его выставили за дверь.

В школе пусто: суббота, четыре часа дня. С двух сторон в рекреации лестницы: одна на спуск, другая на подъем - обе сторожиха заперла в полчетвертого на ключ. Так что осталась только одна маленькая лестница в конце коридора - от столовой к гардеробу. Куртку из гардероба Лешка забрал, когда тетя Паша сказала, что ей домой пора. Теперь вот сидит на ней на полу, смотрит, как в луче света пылинки пляшут, думает: а что если взять мамину баночку из-под шампуня (удобную, цилиндрическую), а в головку вставить иголку от шприца (Качар даст, у него мама-медсестра), то ведь такая брызгалка, пожалуй, и стрелять будет дальше, и целкость будет лучше. Вот тогда он из-за угла настигнет Соньку прямо в наглые глаза, а сам успеет удрать...

- Выставили? - Лешка вздрогнул. Перед ним стояла Юля Соболева, девчонка из его класса. Одета по-домашнему: в бордовый вельветовый сарафан и белую блузку с жабо. Прямо у него перед носом ее ноги в белых колготках, собравшихся под коленками в гармошку и коричневые ботинки на молниях.
- Угу.
- А я тебе хотела сказать, Алеша, что ты молодец. Правильно ты эту задаваку подстрелил! Подумаешь, мама - учительница!
Лешка поднял голову. Юлина голова плыла над воротником стойкой, зачем-то обшитым какой-то торчащей фигней (мы-то знаем дамы, что это гофрированная рюшечка называется), освещенная золотистым солнечным светом. Карие глаза улыбались, передние зубки закусили верхнюю губу, а пышные каштановые локоны были завязаны в два хвостика. Челку удерживали несколько заколок в виде земляничек, божьих коровок и незабудок. У Лешки заныл желудок.

- Делов-то. Па-а-думаешь, - сказал он и поднялся с пола.
- Ой! Смотри - курточку совсем запачкал. Дай отчищу.
- Не....
- Да давай. - Она несколько раз хлопнула ладошкой по болонье, покачала головой и сказала: - Нет, так не получится, надо с водой. Пойду в туалет, почищу.
Лешка побрел за ней, сам не понимая, зачем это делает.

- Ты куда? Я ж в девчачий, - засмеялась она, - тебе нельзя туда. - И побежала в дальний угол рекреации. Перед дверью остановилась, оглянулась, погрозила пальцем, и скрылась внутри. Лешка стоял, а эхо от ее топочущих ножек еще звенело у него в ушах. Прошла минута, или пять, или полчаса - он не понимал, и Юля появилась, неся в руке его старую синюю куртку, аккуратно свернутую подкладкой наружу. Снова стук каблучков и эхо в пустом прогретом за день помещении.

- Держи. И больше так не делай никогда. Маму пожалей свою. Хотя вы, мальчишки, все такие неряхи, - она подправила лямочку сарафана.
- А ты что здесь делаешь? - выдавил Лешка.
- Я на музыке была, у Инны Игоревны,- внизу у раздевалки был кабинет, в котором учительница музыки давала получастные уроки игры на пианино. - Ну ладно, мне пора. Ты не бойся, все хорошо будет. Пока!
- Пока! - сказал Лешка и стал думать. Мысли у него были смутные, блуждающие, и сводились, в основном, к тому, что Юля похожа на красивую порхающую бабочку, и к тому, что она такая добрая - единственная его пожалела.

Мама вышла из кабинета и позвала его внутрь.

- Значит, так, - сказала директор, суровым голосом - В понедельник на общей линейке попросишь у Сони прощения перед всеми. Громким голосом и по-настоящему. За год - неуд. по поведению. И еще раз увижу в школе с любой вашей брызгалкой, палкой плювачей или пистолетом с пистонами - выгоню, не посмотрю на заступников из гороно. Вот пусть они тебе подходящую школу подбирают. Понял?
- Угу.
- Это что за "угу"? Отвечай членораздельно! Понял?
- Понял.
- Можете быть свободны.

Мама вежливо попрощалась со всеми, улыбнувшись каждой, даже противной Сонькиной мамаше, и, не оглядываясь, пошла по коридору к выходу. Лешка плелся за ней. Уже на улице мама наклонилась к нему, взъерошила волосы и шепнула на ухо: "Эх ты, презренный еврей... Придется тебе в июне с папой все парты в школе выкрасить". Лешка рассеяно подумал, что красить парты - ерунда, а вот, интересно, у Юли волосы действительно такие золотистые или в них просто так свет отражается? наверное, гладкие, мягкие, вот бы потрогать...

Мама больше о Лешкином проступке с ним не разговаривала - у нее было твердое правило: наказание назначено, разговорам конец. А вот отец долго ругал, стыдил, а потом сказал:
- Придется на работе свой счёт брать. Получка маленькая будет в июне. Так что, Алексей, с сегодняшнего дня и до самых каникул не будет тебе никаких карманных денег!

***
Лёшка заперся в ванной и при свете красного фонаря проявляет фотки. Руки ловко снуют между ванночками, пахнет фиксажем, а думает он о другом. Он думает о том, что у Юли скоро день рождения. И она его пригласила. А ещё он думает о синей бабочке, которую видел два дня назад в универмаге, куда мама водила его купить новые брюки на лето. Мама остановилась поговорить со знакомой продавщицей в галантерее, а он увидел в витрине бабочку-заколку. Шёлковую, нежную, с двумя мерцающими шариками на концах усиков. Эту бабочку он никак забыть не может, всё представляет, как бы она ловко уселась на золотисто-каштановых Юлиных волосах. Но стоит она дорого, почти три рубля. У Лёшки таких денег нет, и у мамы не попросишь - после истории с бенганкой-то. Лёшка вздыхает и пытается подумать о чём-нибудь другом. Не получается. Эх!

Вечером сидит за книжкой, книжка интересная - "Последний из могикан", а не читается. Ведь на день рождения надо дарить подарок. Мама, конечно, что-нибудь придумает, но то мама. А так бы он сам подарил, взаправдашний подарок. Сестра смотрит, хитро улыбаясь:

- О чём задумался, детина?

Слово за слово, вытянула Лёшкину тайну. Эх, вот они всегда такие, девчонки. И почему от них почти ничего не утаить? Смеётся, негодяйка. Полезла в стол, достаёт трёшку.

- Держи, потом отдашь потихоньку.

А откуда у неё трёшка? Она сама в восьмом классе учится, небось, на завтраках скопила. Отказаться ну совершенно невозможно. Синяя бабочка уже машет крылышками под самым его носом. А вот как её подарить. Просто сунуть и сказать "Это тебе". Хорошо бы коробочку какую-нибудь симпатичную...

Одна морока с этими девчонками!

***
Юленька расчесывала волосы сначала гребнем, потом щеткой, как учила мама, и думала о Кузнецовой. Эта Кузнецова представляет из себя, что красавица, а у самой ноги как макаронины и родинки по всему лицу. Но у нее стрижка модная - сессен, настоящие золотые сережки, и за ней Бойцов из пятого класса бегает. Юля вздохнула: за ней никто из старших еще не бегал. Зато она заполучила Алешку, который сейчас знаменит на всю школу, Кузнецова на дне рождения пускай от зависти сдохнет.

Да, но Кузнецова наверняка целовалась уже со своим Бойцовым, и в раздевалке за пальто он ее прижимал... А Алешка маленький, неловкий, уши у него красные все время, не решится он. Ни за что. Юля удовлетворенно посмотрела на ровные локоны и прямой пробор, послюнявила указательный пальчик и пригладила брови. Надо действовать самой. Новое венгерское платье: нежно-абрикосового цвета с рукавами-летучая мышь и широким поясом на крючках висело на плечиках. Новые черные лаковые туфельки стояли рядом. Капроновые колготки еще были ей великоваты, но сейчас жарко, и она может надеть прозрачные носочки... Пускай Кузнецова от зависти сдохнет.

Он пришел неправильно - позже всех, так не положено, должен был первый заявиться. Или все-таки правильно: все увидели, как он подарил ей огромный букет черемухи (ободрал какое-то дерево, идиот. Зато рисковый) и коробку зефира в шоколаде (она тут же поставила его на стол, хотя с удовольствием бы съела одна). Приоделся, волосы вымыл, а он блондин, оказывается. Симпатичный, вообще-то. Жалко, что маленький, ведь почти на пол головы ниже. Все равно он всех в классе побить может, и рыжей Соньке досталось, и в школе он удержался. Юленька все не могла решить: целовать его сегодня или подождать еще. И зачем он руку в кармане держит, не красиво же.

- Алеша, да ты не стесняйся, иди к столу. Девочки, у вас всего один кавалер, что вы зеваете. - Мама вмешалась.
Всегда она не к месту.

За столом Лешка сначала хмурился, корчил рожи и стеснялся. А потом оказался вовсе ничего себе: и с курицей легко управился, и торт разрезал по всем правилам, и даже рассказал пару историй про японскую народную борьбу, из которой дзюдо образовалось. Под конец показал сальто назад, фляк и несколько приемов карате.
Но после торта заторопился почему-то и стал собираться.

- Что ж ты так рано уходишь, Алеша? - Опять мама. - Бросаешь нас одиноких. Юленька, проводи гостя, а мы тут с девочками танцы устроим.

Пока Лешка надевал кеды, она возилась с замком.

- Ну, пока, - буркнул он. Опять красный и рука опять в кармане.
- До свиданья, Алеша, - она наклонилась и легко чмокнула его в угол рта. Па-адумаешь, делов-то! Он уже сбегал по лестнице, прыгая через три ступеньки (Лешке до смерти надоели разглядывания, смешки и непонятные намеки, к тому же сегодня была очередь их класса играть в футбол на школьном стадионе, и в восемь надо быть там, уже в нормальной одежде, а не в этом неудобном костюмчике и рубашке с натирающим шею воротником).

В гостиной Пугачева пела "Миллион, миллион, миллион алых роз", а Кузнецова громко рассказывала, какой ее Бойцов высокий и сильный.
- Да он просто дылда. Вот и все.
- Ну конечно - этот что ли лучше, который ниже любой девчонки в классе? Да он на физре последний стоит.
- Зато сильные и ловкий: он твоего Бойцова побьет.
- Он? Ха!
Кузнецовой было завидно до слез, и все это заметили. Юля торжествовала.

А Лешка побил Бойцова, потом еще пару пятиклассников. Лешка вообще в то лето очень много дрался, сам не понимая, почему. Дрался до крови, громадных синяков в поллица и шишек на лбу, пока, в сентябре уже, тренер не заявил решительно, созерцая лилово-желтые нераскрывающийся глаз: "Еще одно украшение этого рода - к городским соревнованиям не допущу!".

Сине-черная шелковая бабочка, так похожая на настоящую, перекочевала из кармана в ящик стола. Там она лежала много лет, пока уже восемнадцатилетний Лешка не выкинул ее вместе с засохшей стрекозой, десятком деталек от забытых конструкторов и парой членских книжек ДОСААФа