Такие дома не редкость в нашем городе и в таком прекрасном состоянии. Но каждый раз хочется остановиться, чтобы посмотреть на интересные детали, и всякий раз видишь что-то новое и подмечаешь нечто прекрасное.
( г.Калининград. ул. Пугачева).
В Мамонтовке, части современного Пушкино, сохранилась примечательная дача Алексея Ивановича Ермакова, построенная в 1909 году. Этот участок был приобретен Ермаковым, управляющим на фабрике Владимира Лыжина в Ивантеевке. Именно Лыжин, уже имевший опыт сотрудничества с выдающимся архитектором Львом Кекушевым, порекомендовал его Ермакову для проектирования дома. Так, по заказу Ермакова, был создан настоящий шедевр архитектуры, признанный одним из лучших образцов деревянного зодчества Кекушева.
Объемно-пространственная композиция здания сформирована из нескольких срубов, среди которых выделяется двухэтажная башня, увенчанная ярусным шатром. Глубокие свесы кровли, как на башне, так и на веранде, поддерживаются мощными, искусно вырезанными кронштейнами. Фасады украшают уникальные оконные наличники, декорированные ажурной пропильной резьбой. Кекушев сознательно оставил сруб открытым, чтобы подчеркнуть пластическую выразительность дерева. Еще одна особенность дома – обработка концов бревен. На них с обеих сторон выполнены вертикальные выемки, почти до основания, что напоминает знаменитые кекушевские раскреповки в его каменных постройках.
После революции дача Ермакова была национализирована. После национализации в здании размещался детский дом имени Н. К. Крупской. Позже дача была переоборудована под коммунальное жилье, и в этом качестве функционирует по сей день.
Фото: Оксана Бухина, townsman.livejournal.com, Дзен
Другие статьи об искусстве и архитектуре можно найти на сайте и в группе ВКонтакте
Превосходные слова нашёл Заболотский про романтичную башню Зингер и над Невским в 1926 году : "Крылатый шар!"
Там Невский в блеске и тоске,
В ночи переменивший краски,
От сказки был на волоске,
Ветрами вея без опаски.
И как бы яростью объятый,
Через туман, тоску, бензин,
Над башней рвался шар крылатый
И имя «Зингер» возносил.
Н.Заболотский 1926
"крылатый шар" Зингер
Это не много загадочно, потому что никаких крыльев на шаре не видно. Крылья есть у скульптурных валькирий, олицетворяющих промышленность тяжелую и легкую, легкая локоточком опирается на швейную машинку, а крылья у неё легкие, как у бабочки! Присмотритесь.
Когда началась война, Зингер всячески начал от происхождения немецкого открещиваться, разместив у себя американское посольство, на угол своей башни водрузил орла. Вот тогда стеклянный донжон стал крылатым. Орёл тогда был символикой Америки. Правда странно? Теперь птица Америки - довольно вонючая птица падальщик королевский гриф, а орёл жуткое олицетворение немецких нацистов.
Люди приезжают в другие города, чтобы посмотреть на старые здания и получить вдохновение.
А на новые районы многие хотят посмотреть?
Вытянутые купола, каменные кресты с резьбой, серые или розоватые туфовые стены, строгий и немного мрачный фасад.
Так выглядит церковь народа, который первым принял христианство. Архитектура армянских церквей не похожа ни на православные храмы с их золотыми куполами, ни на католические костёлы с шпилями и витражами.
Начало IV века. В Риме ещё притесняют христиан. Языческая империя борется за влияние с зороастрийской Персией (Сасанидской державой). Между ними — маленькая Армения. Здесь смешанная религия: что-то от Рима, что-то — от зороастризма. Но всё меняется с появлением Святого Григория Просветителя.
Григорий родился в Армении, но вырос в Каппадокии (провинция Римской империи), а затем вернулся на родину. Впитавший христианские идеалы, которые вопреки гонениям заражали Рим, Григорий не стал участвовать в языческих обрядах. Напротив, он читал проповеди и распространял учение.
Но не только этим Григорий вызвал гнев армянского царя Трдата III. Дело в том, что отец Григория участвовал в убийстве предыдущего правителя — Трдата II. Такого царь Армении простить не мог. Григория заперли в глубокой темнице на долгие 13 лет. Но в лишениях и муках его вера лишь окрепла.
Дальше — история полулегендарная. Царь Трдат обезумел и обратился диким кабаном, бегал по лесу и ел коренья. Его сестре приснился сон, мол, нужно освободить Григория и тогда царь придёт в себя.
Так и случилось. Григория выпустили после многолетнего заточения, и он исцелил царя. Согласно легенде, мученик молитвой вернул ему человеческий облик. Так сын врага стал спасителем. Сегодня Григория Просветителя почитают и в православии, и в католицизме.
В благодарность Трдат сделал христианство государственной религией. Он велел воздвигнуть храм в честь того, кто указал дорогу к новой вере. Так появился Эчмиадзинский кафедральный собор.
Этот храм мало похож на католические костёлы или на православные соборы.
Армянская церковь иная: тяжёлые стены из тёсаного туфа, конусообразный купол, минимум украшений, зато резные каменные кресты — хачкары — у входа. Внутри мало света: узкие окна пропускают лишь тонкие лучи.
В те далёкие времена ещё не было Собора Святой Софии, первую базилику Собора Святого Петра возведут в Риме только через два десятилетия. А армянский Эчмиадзин уже служил строгим и аскетичным домом молитвы.
Это называется манипулированием, или, другими словами, перекладыванием с больной головы на здоровую.
В СССР были ларьки. В основном это были ларьки "Союзпечать" или "Табак". Позже появились ларьки торгующие билетами на городской транспорт и лотерейками типа "Спортлото" или "Спринт". Были так же ларьки сапожников и точильщиков и тд. Но этих ларьков было не так много, окружающий пейзаж они не портили и никого не раздражали.
А вот засилье торговых ларьков началось именно после развала СССР, т.е. уже при капитализме. Это и был так нахваливаемый сторонниками капитализма свободный рынок. А вот то, что их убрали, это больше напоминает государственное регулирование как при сойиализме.
Так, что не надо приписывать это достижение капитализму. Сам породил, сам убил, ура?
В предыдущих постах я рассказывал о длинном пути от Пекина и Сианя до Чжанцзяцзе (горы из Аватара). Теперь я подбираюсь к финальному отрезку своего маршрута по Китаю.
Было практически невозможно построить такой амбициозный план и ничего не зафакапить. В конечном итоге, покупая кипу билетов на поезда и самолёты, я немного напутал с датами и из маршрута пришлось исключить остров Хайнань. Таким образом, в Гуанчжоу пришлось провести на один день больше, а оттуда сразу вылетать в Шанхай.
Найти нужную гостиницу было непросто. Местные жители не отказывали в помощи, и активно участвовали в поисках. Проблема в том, что объясняли они все по-китайски, а фраза «I don't understand» не производила на них ровно никакого впечатления. Не зная как избавиться от чересчур инициативных помощников, которые, кажется, решили объяснять дорогу до тех пор пока мы не выучим китайский, я и мой друг выловили нескольких молодых людей, которые знают английский. Они достаточно быстро нашли гостиницу. Номера были в обычном многоэтажном жилом доме, один из этажей и был гостиницей, а без вывесок и указателей найти это место можно было только с помощью местных жителей. Нашим соседом оказался китайский студент, который знал одно слово на русском языке: «товарищ». Поэтому называл нас товарищами при каждом удобном случае. После квеста с заселением решили побродить по окрестностям.
На фотографии один из символов города Гуанчжоу. На статуе изображены пять козлов, которые, согласно преданию, принесли ростки риса, и тем самым спасли жителей города от голодной смерти. Находится этот памятник в парке Юэсю. Очень симпатичное место: много зелени, живописные холмы и красивый музей города.
Так как с Хайнанем вышла накладка, необходимо было найти место для ещё одной ночёвки в Гуанчжоу. Следующий по счету хостел было найти уже не так трудно как предыдущий. В нем нашим соседом оказался парень из Прибалтики, который уже несколько лет работает гидом по Китаю. Так как у него были выходные он предложил сводить нас на крупнейший в Китае рынок чая. Почему бы и нет?
Вот это место. Только представьте себе: несколько кварталов отведены под торговлю чаем. В дни нашего приезда проходило крупнейшее в стране чайное Экспо, собирались поставщики со всего мира. В каждой лавочке предлагали продегустировать разные сорта и виды чая, но их там представлено такое количество, что в какой-то момент перестаёшь понимать, чем они отличаются друг от друга. Любителям пуэра тоже есть чем поживится тут.
На следующий день нас ждал вылет в финальный город поездки — Шанхай.
Небоскрёбы Шанхая поражают воображение, особенно впечатляет сочетание грязных улочек, где сушится на верёвке белье и ультрасовременных кварталов. Но набережная примечательна не только высотными зданиями. По другую сторону реки Хуанпу расположены дома, возведенные в первой половине XX-ого века. Они представляют собой настоящую мешанину из архитектурных стилей: от классицизма и барокко до ар-деко.
Неспешные прогулки по этой набережной — особое удовольствие, даже если вы не слишком увлекаетесь архитектурой. Могу рекомендовать это место всем, тем более, что набережная открыта круглосуточно и не нужно покупать входные билеты. На другой берег можно перебраться на метро, но я вам рекомендую воспользоваться паромом: по стоимости не сильно отличается от проездного на метро, а полюбоваться на набережную с реки — дорогого стоит.
Сад Юй Юань тоже заслуживает отдельного внимания. Мне кажется, ни одни съёмки фильмов, события которых происходят в Шанхая, не обходятся без этой локации, ведь она очень колоритная.
Единственный минус — на ней всегда толпы народу, так как это одно из главных туристических мест Шанхая. Большинство туристов, конечно же китайцы, так как у них всегда в почёте внутренний туризм.
После дневных прогулок в обязательном порядке нужно посетить набережную Бунд.
С неё открывается отличный вид на новый район Шанхая Пудун. Сложно представить, что каких-то тридцать с лишним лет назад на этом месте были рисовые поля.
Подытоживая, могу сказать, что Китай сложно назвать комфортным местом для путешествия: это настоящая непричесанная Азия с шумом, гамом и суетой. На улицах какофония из звуков: водители яростно сигналят, торговцы орут, строители постоянно что-то долбят или сверлят. Китайская кухня приятная, но на любителя: очень часто можно нарваться на блюда настолько острые, что пропадёт всякое желание экспериментировать. Но, если все вышеперечисленное вас не пугает, то Китай абсолютно точно найдёт, чем вас удивить. Ведь это огромная страна с разнообразными ландшафтами и большим количеством древностей и развлечений на любой вкус.
Если понравился пост подписывайтесь на мой канал там тоже много интересного!
Генуэзская крепость. Балаклава, 1855 год. Фотография Роджера Фентона на солёной бумаге, один из первых снимков Крыма с видом на руины генуэзской крепости в Балаклаве.
Фотографии на солёной бумаге — одна из самых первых техник середины XIX века. Бумагу пропитывали солью и серебром, клали сверху негатив и оставляли на солнце — изображение проявлялось само, без химии и лабораторий. Поэтому такие снимки получались мягкие, тёплые и чуть выцветшие, с «солнечным» оттенком.
Александр Рыльский. Бахчисарай. Общий вид города, 1870–1873 годы.
Александр Рыльский. Бахчисарай. Жилые покои и Свитский корпус Ханского дворца, 1870–1873 годы.
Ханский дворец в Бахчисарае — единственный в мире сохранившийся дворцовый комплекс крымских ханов, сердце старого города и символ Крымского ханства. Его жилые покои — часть главного корпуса, где располагались залы для приёмов, покои хана и знаменитый «Золотой кабинет» с 24 окнами и изящной лепниной, выполненной персидским мастером Омером. Здесь же находились Посольский зал и Кофейная комната — места, где решались государственные дела и принимались послы Османской империи.
Дворец строился и перестраивался с XVI по XVIII век. Перед визитом Екатерины II в 1787 году интерьеры обновили — добавили европейскую мебель и новые росписи. На территории также сохранились древние Демир-Капы — «Железные ворота» XVI века и ханское кладбище, где покоятся девять ханов и десятки представителей знати.
Николай Креков. На верховьях Коры, 1877–1878 годы. Из серии «Виды и типы Семиреченской области и Кульджинского района 1877–1878 годов». Место съёмки — Семиреченская область.
Николай Крейков. Ала-тау, с южной стороны города Верный, 1870-е годы. Город Верный — ныне Алма-Ата. Место съёмки — Семиреченская обл., г. Верный
Неизвестный автор. Туркестанский альбом: смотрины жениха, 1870–1889 годы. Казахи. Место съёмки — Туркестанский край.
На смотрины жених приезжал в аул невесты с подарками, а там его уже ждали — девушки подшучивали, задавали каверзные вопросы. Если парень проявлял себя достойно и всем нравился — его ждал следующий этап, сватовство. А если нет — мог уехать восвояси, оставив после себя только повод для пересудов у костра.
Неизвестный автор. Татарский дом, 1880–1883 годы. На переднем плане в татарских костюмах — Зинаида Николаевна Юсупова (в центре) с сёстрами своего супруга Елизаветой (слева) и Александрой Феликсовной. Место съёмки — Таврическая губ., Крым, дер. Кореиз.
Вильям Каррик. На веранде, 1876–1878 годы.
Неизвестный автор. Павильон, 1870-е годы. Из альбома «Мариевка». Место съёмки — Российская империя.
Александр Рыльский. Гаспра. Имение Ай-Тодор, 1870–1873 годы. Фотография представлена на выставке «Крымский житель — фотограф Рыльский». Место съёмки — Таврическая губ., Ялтинский у., дер. Гаспра.
Имение Ай-Тодор в Гаспре стало летней резиденцией Романовых в 1869 году, когда великий князь Михаил Николаевич купил участок у княгини Мещерской и подарил супруге Ольге Фёдоровне. Здесь по проекту архитектора Котенкова построили «Малый дворец», столовый корпус и винные подвалы, а вокруг разбили парк и виноградники. Позднее один из сыновей, великий князь Александр Михайлович, проводил на территории археологические раскопки древней крепости Харакс.
Неизвестный автор. Вилла князей Юсуповых в Парк-де-Пренс. Общий вид, 1874–1893 годы.
Парижская вилла Юсуповых в Парк-де-Пренс была одной из самых эффектных резиденций русской знати во Франции. После смерти княгини Зинаиды Ивановны в 1893 году дом некоторое время стоял пустым, а затем перешёл к великому князю Павлу Александровичу, который жил здесь до возвращения в Россию в 1914-м.
Особняк с парком, павильоном и подземным ходом между корпусами описывал в своих мемуарах Феликс Юсупов: здесь проходили приёмы, визиты и семейные вечера. Позднее, уже после революции, здание превратилось в элитную женскую школу Cours Dupanloup — но само место так и осталось символом парижской эпохи Юсуповых.
Вид на собор Рождества Христова и Петровский спуск со стороны Церковной улицы, 1860 год. Неизвестный автор. Липецк, Тамбовская губ. На фото — Христорождественский собор, Петровский спуск с памятником Петру I и деревянные дома курортного Липецка
Христорождественский собор в Липецке стоит уже больше двухсот лет — его построили по проекту итальянца Томмазо Адолини, а оплатил всё местный помещик. В 30-е храм хотели снести, но местный архитектор-энтузиаст Леонид Рудаков буквально вытащил его из-под бульдозера — и собор уцелел. Теперь это снова главный храм города.
Сергиевская дача великой княгини Марии Николаевны, 1860–1879. Фото Альфреда Лоренса. Петергоф. Загородная резиденция дочери Николая I, построенная архитектором Андреем Штакеншнейдером в 1839–1842 годах.
Сергиевка — бывшая усадьба Нарышкиных, которую Николай I в 1839 году выкупил за 560 000 рублей и подарил дочери Марии Николаевне на свадьбу с герцогом Максимилианом Лейхтенбергским. По его приказу архитектор Андрей Штакеншнейдер превратил старую усадьбу в изящный дворцово-парковый ансамбль с флигелями, павильонами и церковью святой Екатерины.
После революции дворец передали научным учреждениям, и сегодня Сергиевка — часть комплекса Всемирного наследия ЮНЕСКО, один из красивейших парков Петергофа.
Григорий Раев. Замок коварства и любви в окрестностях Кисловодска, 1890-е годы.
Скала «Замок коварства и любви» возвышается над ущельем реки Аликоновки почти на 80 метров, напоминая разрушенные башни древнего замка. Уже в XIX веке сюда водили туристов на прогулки: отсюда открывался захватывающий вид на Кавказские горы. Сам утёс ещё в то время оброс легендами о любви и предательстве.
По преданию, дочь богатого князя влюбилась в бедного пастуха Али. Отец воспротивился союзу, и влюблённые решили прыгнуть со скалы вместе. Но в последний миг девушка испугалась, а юноша сорвался в пропасть. С тех пор место назвали Замком коварства и любви — в память о страсти, предательстве и верности, навеки застывших в камне. Говорят, что если долго слушать ветер у подножия скалы, в нём можно расслышать эхо их голосов.
Неизвестный автор. Вид на Москву сверху, 1880-е годы.
