Услышав крик, доносящийся из таверны, Адрий поспешил к зданию, погрузившемуся во тьму. Внутри, похоже, происходило отнюдь не бурное празднование. Он прошёл сквозь стену, оказавшись зале, где почему-то не горело ни одного фонаря. Сверху доносился еле различимый грубый голос.
- Клаус! – прокричал призрак, надеясь, что тавернщик услышит его.
Кто-то, скрипя ступенями, стал спускаться по лестнице. Из темноты раздалось шипение, но глаза Адрия были бессильны. Что-то бросилось тяжёлыми прыжками в сторону фантома, оно бежало прямо на него. Хоть он и знал, что ничего не произойдёт, всё же укрылся руками. Грохот раздался уже за его спиной, когда нечто приземлилось на пол, в итоге остановленное стеной, о которую могли бы размазать и самого парня, будь он человеком.
В лампах снова вспыхнули языки пламени, разом, как от заклинания, осветив зал и закуток за стойкой Клауса. Распластавшись на полу, позади призрака, лежала Илена, ещё только приходя в себя. Её лицо, руки, горло и одежду покрывала кровь. У дальней стены зала, также измазанной кровью, из-за заваленного на пол стула выглядывали ноги мёртвого тела. Адрий мысленно умолял, чтобы этим мертвецом не был тавернщик. Что тут произошло?
Сверху раздался звук замка и скрип двери.
Когда раздался голос Адрия, старик сразу же пришёл в себя. Парень стал спасителем ситуации. За дверью уже никого не было, но страх от происходящего внизу содрогал всё нутро. Что же с Иленой?
Тавернщик открыл дверь, убедившись, что за ней никого нет, и ему больше ничего не угрожает. Снизу не доносилось ни звука, но повсюду уже светились фонари, вернув жизнь заведению. Клаус, абсолютно сбитый с толку, двинулся к лестнице, а когда спустился, обнаружил и Адрия и Илену. Она лежала на полу, кажется, раненая, на ней была кровь, но, главное - живая
Теперь они втроём сидели за одним столом.
- Мне не нужны ваши сожаления. Мои руки в чужой крови, я чувствую её запах, слышу, как страх трепещет в твоём сердце, Старик. Ты был в шаге от неминуемой смерти, а теперь сожалеешь мне? Глупец!
Ещё не вернувшись в прежнее состояние, Илена лишь внешне напоминала себя, её мысли хоть и были светлы, но искажены тёмными желаниями. Глаза, голос, они принадлежали демону, сидящему внутри, но не Илене. Она не хотела слушать ни Клауса, ни Адрия, воспринимая их слова, как нелепый бред, желая поскорее покинуть их, чтобы уйти подальше от долины.
- Чем дольше ты говоришь со мной, тем больше у тебя шансов присоединиться к этому хвастуну.
Демоница пригнулась к полу, обмакнув палец в загустевшую лужицу крови. Тело Роба так и лежало у стены, дразня Илену.
- Илена, прошу, не делай этого!
Адрий не мог остановить её. Она улыбалась, облизывая палец. Словно играя на нервах бывшего возлюбленного, она сделала так уже несколько раз. Клаус зажмурился, еле сдерживая рвотный рефлекс. На лице Илены выступала тёмная сетка жилок, пока она наслаждалась лакомством, её глаза заполняла чернота.
- Вы мне наскучили! – проговорила она, резко сорвавшись с места.
Кто знает, куда бы она отправилась, но этого не сказала, даже бы сама Илена. Не дойдя и до двери, она внезапно рухнула на пол. Адрий тотчас оказался рядом, старик же остался за столом, побаиваясь, что сейчас может что-то произойти.
- Скоро уже рассвет, надеюсь, днём она не станет ни на кого бросаться, - настороженно произнёс Клаус.
Они не знали, что во дворе лежат ещё два трупа, но и без них тавернщика ждало не мало работы по наведению порядка в зале. Если кто-то придёт и увидит кровь кругом, больше ни ноги тут не окажется на ближайшие недели или месяцы.
- Как Илена очнётся, так вам с ней лучше бежать, пока она тут не перебила всех. А если узнают все, что она и есть демон, так и таверну мою сожгут, да и меня самого...
- Здорово, Охотник, - как обычно, Арнис присоединился к Суреану без разрешения, поставив на стол две кружки.
За время они стали приятелями, чьё общение было взаимовыгодно. Музыкант рассказывал охотнику новые сплетни, а Суреан в свою очередь подкидывал ему новых историй для песен.
- Я почти дописал балладу о той девице, помнишь, ты просил? Серое платье, и что-то там.
- Прошла всего пара дней, конечно, я помню.
- Как закончу её, начну писать про Носфарскую демоницу. Сейчас самая обсуждаемая тема.
Суреан не знал наверняка, но предполагал, что две песни о красотке из Ансандора и Носфарской демонице будут сложены об одной и той же, Илене.
- Конечно. Если я не сделаю этого, меня опередят другие музыканты. Я не могу терять свою репутацию, сам понимаешь.
- Да уж, репутация у тебя отменная, - усмехнулся Суреан, скрывая улыбку за кружкой.
Парень, сложивший песню об Ангельском совратителе, в которой пел о себе, рассказывал о выдуманных любовных похождениях. Суреан несколько раз ловил его на вранье, когда музыкант забывал, что говорил днём ранее.
- А то. Столько работаю над ней, - не поняв подкола, кивнул бродяга.
- Ладно, давай к делу. Что нового?
Охотник поставил кружку на стол, подвинувшись ближе к столешнице. Арнис посмотрел по сторонам, желая убедиться, что никто не следит за ними, перед тем как поведать свежие сплетни. За длинный язык могли и лишить этого языка, а это стало бы смерти подобно для певца.
- Один парень, пустил слух, будто за демоницу какой-то богач даст сотню золотых, но кто это, я не знаю.
Арнис сморщил нос, пожав плечами.
- Кажется, один из близнецов, впрочем, теперь единственный, - безразлично ответил он. И он и зверолов уже знали о смерти Рувенира, нисколько не сожалея.
Его намного больше волновала другая тема.
- Как раз в песне я бы хотел, чтобы демоницу поймал охотник. Хочешь быть им? - восторженно указал пальцем на зверолова музыкант.
Суреан не хотел иметь ничего общего со смертью Илены, даже если так оно и произойдёт, но ни каких напоминаний или песен он бы не потерпел.
- Хорошо, я просто предложил тебе, потому что ты мой друг, а друзьям…
- Так, постой, - облизнулся Арнис, вспоминая, о чём он ещё не успел поведать, - А вот, - вспомнил болтун, - Слыхал, что этой ночью часовщика утащили в темницу, причём не городские солдаты, кто-то из ребят с краёв деревни, может, даже откуда подальше. Знаешь его?
- Зачем? – насторожился охотник, прекрасно зная, кто этот человек.
Начиналась грязная игра, и тот, кто выдумал правила, знал Илену, её семью, и хотел этим воспользоваться.
- Откуда мне знать? О таком не скажут, те, кто это видел.
Ильнарий висел, верёвками подвешенный за руки к холодной стене темничной камеры. Его голову скрывал мешок. Тот, кто его пленил, не хотел выдавать себя, лишь временно отняв свободу этого человека. Ильнарий услышал шаги, эхом отдававшиеся от каменных стен. Последовал скрежет металлической двери. Вошедший в камеру молчал.
- Кто вы? Где моя жена? Что с ней?
Каждое слово причиняло боль обессиленному пленнику.
- Не волнуйтесь, с ней всё в порядке, - спокойно ответил скрытый тайной человек.
Ильнарий выдохнул, всё это время терзая себя догадками о судьбе Фарии, но всё же доверять похитителю было бы крайне глупо.
Отвечавший выдержал паузу в несколько секунд, перед тем, как сказать.
Не понимая, к чему вопрос, Ильнарий кивнул головой, но снаружи это почти было не заметно из-за мешка.
- Скажите, почему вашу дочь называли ведьмой?
- Никто её так не называл! И я не позволю тебе её так называть! – собрав всю злость, прокричал Ильнарий.
Он хотел вырваться и свернуть шею этому ублюдку, который боялся даже показать своё лицо. Стоявший рядом рассмеялся, глядя, как беспомощен его пленник, раскидывающийся угрозами.
- Она не ведьма! Зачем я тебе? Чтоб тебя прибрали бесы, – выругался поникший часовщик.
Его попытки выбраться из верёвок были бесполезны.
- Илена? – резко спросил Ильнарий, - Что ты собираешься сделать с моей дочерью?! Ответь, чтоб тебя!
Смех снова разнёсся по камере.
- Она не ведьма, слышишь!
Шаги человека стали удаляться, пока часовщик не оставлял попыток освободиться. Громким скрежетом и ударом, дверь в камеру закрылась.
- Она не ведьма, чтоб тебя!
