В прошлом году он заключил предварительный договор с неким Продавцом по условиям которого продавец и покупатель обязуются в будущем заключить договор купли-продажи нежилого помещения, ориентировочной площадью 200 с чем-то кв.м., расположенного на 1 этаже в административно-торговом здании с подземной парковкой.

В рамках этого договора он оплатил Продавцу 13 с лишним миллионов рублей (40% от стоимости помещения) на условиях, что Продавец достроит это здание, получит свидетельство о государственной регистрации прав собственности на помещение и направит Покупателю предложение о заключении основного договора до определенной даты (давайте назовем «День Х»).

Как это часто бывает в строительстве, к «Дню Х» ниХ не было готово, речь о том, чтобы заключать основной договор даже и не шла, так как предмет основного договора, собственно, еще не существовал. Как это часто бывает в бизнесе, поскольку в срок ничего не было сделано, интерес к помещению пропал и надо вытаскивать деньги. Добровольно, понятно, Продавец ничего возвращать не пожелал, т.к. «мамой клянусь, завтра будет свидетельство о праве собственности, и все передадим».

На основании этой, вне всяких сомнений, печальной истории (и немного анализа документов) я подготовил претензию о возврате денежных средств по предварительному договору, а также неустойки. Здесь дам небольшое пояснение: поскольку предварительный договор подразумевал собой заключение основного договора в срок до «Дня Х», а основной договор в этот срок заключен не был, предварительный договор прекратил свое действие, а сумма оплаты, внесенная по предварительному договору, превратилась в неосновательное обогащение Продавца.

Ожидаемо Продавец на претензию не ответил и в арбитражный суд полетело исковое заявление о взыскании неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами (со дня, следующего за «Днем Х»).

В предварительное судебное заседание пришел радостный представитель Продавца и с гордостью сообщил мне и суду, что документы то на помещение – вот они! И, соответственно, на его взгляд, мы тут совершенно зря все собрались, сейчас Продавец и Покупатель заключат основной договор, и все будут друг другу улыбаться. Я слегка не согласился с позитивным настроем коллеги, заметив, что документы на помещение выданы, судя по указанной в них дате, спустя полтора месяца от «Дня Х». Соответственно, ничего кардинально не поменялось, до «Дня Х» основной договор заключен не был, Продавец оферту Покупателю не направлял, срок на заключение основного договора истек и денежные средства, перечисленные в рамках предварительного договора, подлежат возврату. На этом судом была назначена дата основного заседания, и мы попрощались.

За пару недель до основного судебного заседания от Ответчика прилетает встречное исковое заявление о понуждении к заключению основного договора. Доводы все те же: помещение зарегистрировали, готовы продать его Покупателю, а он – ерепенится! Отзыв на сей опус я подготовил быстро, просто напечатав свои слова из выступления в предварительном с/з, усилив их ссылками на правовые нормы и судебную практику.

В основное заседание я шел с полной уверенностью, что сегодня это все закончится, спор то вполне ясный, сторона предварительного договора свои обязательства не выполнила, основной не заключен, возвращайте деньги. Но Ответчик приготовил «туза в рукаве»: припер в суд некий почтовый конверт, со штемпелями, все как положено. Этот конверт, с его содержимым, якобы доказывает, что Продавец ровно за 4 дня до «Дня Х» направил Покупателю таки предложение о заключении основного договора. Но Покупатель, нехороший человек, письмо это не получил! И весь сыр-бор, получается, по его вине! И надо его обязать заключить основной договор и доплатить еще 60% от стоимости помещения.

На весь этот поток сознания я задаю представителю Ответчика последовательно два вопроса: «Скажите пожалуйста, это письмо, на которое Вы ссылаетесь, было направлено с описью вложения?». Получаю отрицательный ответ. Следующий вопрос: «Тогда Вы наверняка принесли невскрытый конверт, и мы сейчас его прямо при суде вскроем, чтобы посмотреть, что внутри?». Опять отрицательно, конверт вскрыт.

Судья спрашивает, сколько времени мне нужно на подготовку позиции по такому неожиданному повороту. А так как я уже все, что мне надо, понял, сказал судье, что готов озвучить позицию сразу:

Ответчиком в обоснование направления в наш адрес предложения о заключении основного договора представлено письмо, которое не может быть принято судом в качестве надлежащего доказательства обстоятельств, на которые он ссылается, поскольку данное отправление Покупателю не доставлено. Кроме того, почтовое отправление (конверт), которым направлен данный документ, представлен суду в открытом виде и не содержит описи вложения, которое позволяет установить какие именно документы в адрес Истца были в нем направлены. Почтовые реестры и выписки с сайта Почты России также не свидетельствуют о направлении нам соответствующего предложения. Ни в одном их писем, впоследствии направленных в адрес Покупателя (а там была долгая переписка, еще до обращения ко мне, из серии «где помещение», «скоро будет», «верни деньги», «да скоро будет!», я ее опустил, ввиду малой ценности для повествования), ссылка Ответчика на направление в адрес Истца письма с предложением о заключении основного договора, не содержится. Следует также отметить, что по состоянию на дату «якобы» направления письма, свидетельство о государственной регистрации права собственности на спорное помещение Продавцом не получено. Из материалов дела следует, что фактически свидетельство о праве собственности на объект недвижимости, в котором расположено спорное помещение, получено ответчиком спустя полтора месяца от «Дня Х», следовательно, оснований для заключения основного договора по состоянию на «День Х» не имелось. Иных документов, подтверждающих факт направления Истцу предложения о заключении основного договора, либо факт надлежащего исполнения Продавцом своих обязательств, Ответчик не представил.

Ответчик в своем выступлении продолжал настаивать на том, что договор он исполнил, готов заключать основной и вообще не понимает, что, собственно, не так. Лирическое отступление: я понимаю, что представитель Ответчика не тупой. Мне не раз пеняли, что я в своих рассказах в белом пальто стою красивый, а оппоненты – обоссавшиеся младенцы. Но реальность такова, что юрист зачастую вынужден нести полную херню, когда на «авось прокатит», когда – потому что клиент так просил. И я ни в коем случае не недооцениваю своих коллег, и не единожды также стоял и нес полную херню и испытывал стыд. Но это моя работа, какая есть. Так что воспринимайте это, как элемент рассказа, но отнюдь не принижение моих коллег.

Суд вынес решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме. Дальше была апелляция, кассация и даже жалоба в Верховный суд, но решение осталось в силе.

Мораль этой истории такова: если вы направляете документы, от которых что-то зависит, ну не жалейте вы денег и заплатите за опись вложения. А если вы лепите говно, используя конверт от другой переписки (как было в этом случае), то хоть скотч Почты России на маркетплейсе закажите, чтобы это не выглядело подозрительно на первый взгляд.

P.S. Спасибо всем, кто дочитал этот «опус» до конца. Всем подписчикам пламенный привет (даже если вы не помните кто я и когда вы на меня подписались). Готов ответить на ваши вопросы в комментариях, по мере возможности. По новым историям, как обычно, ничего не обещаю. Потому что не пишу, когда не хочется, даже если есть что рассказать. Как-то так.

В связи с чем у меня вопрос: в адеквате ли Т-Банк?

С меня через исполнительную надпись взыскивали 122 761 рубль 77 копеек.

Когда я обратилась в суд, чтобы признать исполнительную надпись незаконной, Т-Банк направил в суд информацию, согласно которой мой долг перед составляет 95 150 рублей 19 копеек.

После отмены исполнительной надписи и возврата денег, банк стал требовать с меня 123 561 рубль 65 копеек.

Сейчас, в Петрозаводский суд банк направил информацию о том, что долг 119 561 рубль 65 копеек.

Мало того, что тиньк клиентам шлет письма с какими-то «левыми» суммами, так еще и в суд сам же прислал две абсолютно разные суммы долга.

Момент второй.

Вот и немного подробностей о самом моменте перевода. Я, конечно же, как простой пользователь приложения Т-Банк не могла точно знать, в какое время была инициирована операция по переводу денежных средств с моей кредитной карты Мистеру Икс. Теперь, как участник судебного процесса, знаю. Инициирована операция была из Москвы в 11:56:22.

В процессе, Т-Банк направлял суду документ, в котором были отмечены все сеансы в приложении в день кражи денег. Там вся информация: когда, во сколько, как вошла. Это же отличный повод не списывать долг, ведь я сама зашла, сама же ввела PIN-код, перевела деньги кому-то. Но вот незадача. В момент списания денег приложением я не пользовалась. И в личный кабинет с помощью PIN-кода не входила.

Момент третий.

Когда я была на судебных заседаниях, я строила линию защиты своих прав в суде на нескольких фактах:

1. Я очень быстро после кражи денег (как оказалось, прошло меньше минуты) обратилась в Т-Банк с заявлением о несогласии с проведенной операцией.

2. Операция была инициирована из Москвы, а я находилась в Петрозаводске и могла это спокойно доказать.

3. Ранее у меня были кредитные обязательства перед Т-Банком, которые были исполнены добросовестно и досрочно.

4. Существует закон о национальной платежной системе. Я, до кражи денег, не пользовалась кредитными средствами Т-Банка. И суммы перевода были гораздо меньше, чем сумма украденных денег. Впрочем, просто цепляю сюда конкретную статью.

Когда я говорила о Федеральном законе № 161, я знала, что это сыграет ключевую роль.

Когда-то сотрудники банка мне говорили, что законом не определены критерии и каждый банк сам определяет, по каким критериям проверять операции на безопасность. Но только, в любом случае, все критерии имеют общие цели – борьба с мошенничеством и защита прав потребителей финансовых услуг.

То, что Т-Банк благополучно проигнорировал закон и пропустил очевидно мошенническую операцию – это проблема банка, а не моя. К тому же, этот факт явно показывает недобросовестность банка. Это не просто мои слова, это позиция суда. Поэтому все утверждения Т-Банка, что они действуют строго в рамках Российского законодательства – фикция.

Итак, а теперь непосредственно решение суда:

Пока как-то так. Теперь ждем 30 дней до того, как это решение вступит в силу. А затем ждет еще один не менее увлекательный квест. Но об этом позже.  

По мнению прокурора данный диагноз входит в перечень медицинских противопоказаний к управлению транспортным средством (Постановление Правительства РФ от 29.12.2014 N 1604), поэтому нужно прекратить его право управления тс и обязать сдать водительское удостоверение.

Расспрашиваю клиента и выясняется следующее: в 2012 году из-за постоянных головных болей он пошел больницу с этой проблемой. Там при первичном осмотре у него спросили: были ли травмы головы?

А у кого их не было?! В детстве, как и все мальчишки дрался. Да еще с мотоцикла упал. Тоже в детстве.

После этого его направили к врачу, который предложил походить на дневной стационар и поделать капельницы с лекарствами. Через полгода капельницы повторили, головные боли ушли. Больше к врачу он не ходил.

Далее, в 2017 он менял водительское удостоверение по истечению срока его действия. Естественно проходил медкомиссию, где никаких медицинских противопоказаний, в том числе у психиатра, у него не выявили.

Начинаю внимательно изучать решение суда. Открываю Постановление Правительства РФ от 29.12.2014 N 1604 которым установлены заболевания, препятствующие управлению транспортными средствами, и… не нахожу в нем заболевания F06.60.

Есть заболевания F00 - F09 (органические, включая симптоматические, психические расстройства), которые звучат созвучно с диагнозом, имеющимся у моего клиента.

Диагноз же моего клиента – F06.60. (органическое эмоционально лабильное расстройство в связи с перенесенными черепно-мозговыми травмами. Тревожно-депрессивный синдром).

Да, созвучные заболевания, но тем не менее отличающиеся. Да и код по МКБ-10 полностью различается…

Чтобы дальше разобраться начинаю выяснять, а что это за диагнозы такие F00 - F09?

Согласно "Международной классификации болезней МКБ-10", к заболеваниям F00-F09 (органические, включая симптоматические, психические расстройства) относятся:

F00 Деменция при болезни Альцгеймера;

F00.0 Деменция при болезни Альцгеймера с ранним началом;

F00.1 Деменция при болезни Альцгеймера с поздним началом;

F00.2 Деменция при болезни Альцгеймера, атипичная или смешанного типа;

F00.9 Деменция при болезни Альцгеймера, неуточненная.

Естественно никакой деменции и Альцгеймера у моего клиента нет.

А вот суд, на основании иска прокурора, проходит к выводу, что заболевание моего клиента препятствует управлению тс. Тем более, что в заседание клиент не явился и о своих возражениях суду вообще не заявил.

Отправляю клиента в ГИБДД и психдиспансер взять справку о прохождении им медицинской комиссии в 2017 году при замене водительского удостоверения. Ему и там, и там говорят, что такие сведения хранятся 5 лет.

Хорошо, тогда советую ему заново пройти медкомиссию для определения отсутствия противопоказаний к управлению тс, не говоря заранее зачем она нужна(!!!). В последующем это сыграло важную роль.

Подаем апелляционную жалобу, прикладываем к ней свежую справку о том, что мой клиент не имеет медицинских противопоказаний. Причем справка подписана тремя врачами-психиатрами.

И в областном суде начинается самое интересное! Оказывается, судебная коллегия сделала запрос: действительно ли мой клиент проходил медкомиссию или нет (а то вдруг мы справку подделали)? В заседание вызвали врача, который был в комиссии и ставил свою подпись в справке. Та естественно подтвердила, что она такую справку выдавала, и у клиента нет никаких препятствий к управлению.

Один из судей пытался надавить авторитетом, мол раз на учете стоит, значит не может управлять. Прокурор естественно поддерживает мнение судьи. На это врач пояснила, что имеющееся заболевание клиента вообще не требует постановки на диспансерный учет.

Я же заявляю, что нахождение на диспансерном учете не имеет никакого значения, поскольку противопоказанием к управлению является наличие конкретного диагноза, указанного в перечне заболеваний, а не нахождение на диспансерном наблюдении. А мой клиент такого заболевания не имеет.

Суд принимает решение отложить судебное заседание, чтобы врачи решили вопрос о снятии клиента с диспансерного учета или оставлении.

На следующее заседание суд оглашает, что от прокурора поступил отказ от иска, и прекращает производство по делу. Сделано это было, чтобы сохранить лицо – прокурор понял, что запахло жареным и сам отказался от иска, а не суд отменил решение.

Предвидя закономерный вопрос, сразу отвечу: после получения апелляционного определения мы обратились с заявлением о взыскании судебных расходов. Было несколько заседаний. Прокурор и Минфин естественно возражали против удовлетворения, мол моей заслуги, как адвоката, в этом нет, поскольку сам прокурор отказался от иска.

Но суд все равно взыскал с прокурора Минфина (прокуратура по закону финансово ни за что не отвечает, здорово, да?) судебные расходы на оплату госпошлины, прохождение медкомиссии и оплату моих услуг (по сложившейся традиции немного снизив их) .

Кстати, я не первый раз сталкиваюсь с тем, что прокурор заявляет необоснованный иск о прекращении права управления тс: Отказ прокурору в лишении права управления

Причем этот пункт вписан не как вариант с клеточкой где проставить галочку типа "согласен" "не согласен" а впечатан в бланк.

На мой резонный вопрос "что за нахуй" мальчик Саша на чистом глазу нагло врёт мне, что без этого пункта вписанного именно так Центральный Банк РФ запрещает заключать договора, и только такой бланк согласован с ЦБ РФ.

Ок. Говорю дайте ка мне сразу заявление об отзыве согласия - у вас тама написано, что это моё право. Он говорит - хуй. Только после того как договор поступит руководству и руководство его одобрит.

Чё?

Тогда я просто вычеркиваю этот пункт. На что мальчик говорит, что так делать нельзя. И свой экземпляр договора не дает мне для правки.

После чего мальчик Саша, говорит, что увы, техническая возможность выдать мне карту сейчас у них внезапно пропала, и он мне перезвонит.

Пришлось потребовать заявление о запрете использовать мои данные. Так что остался Райффайзен без очередного клиента. Думаю особо ни они ни я не огорчились.

Ау, Райффайзен, может объясните каким образом вы согласовали пункт о даче согласия на рекламу как обязательный и вписанный в договор в ЦБ РФ?

Жалобу в ЦБ РФ я отправил. Хотелось бы ваш ответ тоже услышать.