После обеда на Камчатке выглянуло солнце, и я не утерпел. Рванул на прогулку, на океан. 10 км на машине по снежной колее, потом на лыжах по льду пресного озера, с потом еще 5 км по пляжу бухты Спасения (Тихий океан, Авачинская губа). Дошел до устьев озера Вилюй.

Вот так растет морская капуста. Если ее не выбрасывает на берег..

Прозрачные камни - отшлифованные морем осколки стекла.

А дорога туда не очень... И это не самое плохое место..


Хороших вам дорог и приятных впечатлений!

6 февраля 1942 г. наблюдатели на Острове Рождества, небольшом клочке вулканической суши, затерянном в Индийском океане в полутора тысячах миль от Австралии и 220 милях от Джакарты (Индонезия), заметили неподалеку от берега странный объект темного цвета. Население этой «колониальной территории», находившейся под властью британской короны (две тысячи китайцев, малайцев и индийцев, работавших на добыче фосфатов, несколько десятков европейцев и небольшой гарнизон сикхской полиции) со дня на день ожидало вторжения японцев.

Потому предмет поначалу приняли за рубку японской подводной лодки, идущей в полупогруженном положении. Однако, заметив, как он свободно качается на волнах, капитан порта Дж.Р.Смит (Harbour Master Сapt. J.R.Smith) отказался от этого предположения. Он приказал своему заместителю Э.Крейгу (E.Craig) взять лоцманскую шлюпку и произвести осмотр «неопознанного гостя этих вод». В послевоенные годы Крейг так описал жуткую находку и дальнейшие события: «С помощью двух матросов-малайцев я вывел нашу моторную лодку в море и обнаружил свободно дрейфующий спасательный плот системы Керли (Саrley float). На плоту находился труп моряка, одетый в выгоревший на солнце синий комбинезон, который полулежал, откинувшись на борт, подогнув под себя ноги и опустив правую руку в море. Останки выглядели хорошо сохранившимися благодаря воздействию соли и ветра, однако там, где они были погружены в воду, подверглись разрушительному воздействию прожорливой морской живности, а лицо совершенно расклевали птицы. Мы взяли плот на буксир и привели его в гавань, где он был поднят на берег при помощи крана… После этого тело доставили в госпиталь для посмертной экспертизы…»

Местный врач, доктор Скотт (Dr.Scott, Medical Officer) установил, что останки принадлежали «молодому европейцу, ростом 6 футов 2 дюймов (187,8 см.) и широкоплечему». Комбинезон, «напоминавший образец, установленный для военно-морского личного состава и офицеров (naval ratings & officers) Британского содружества» и найденный на плоту матросский ботинок, имевший клеймо военных поставок, свидетельствовали о принадлежности погибшего к экипажу боевого корабля. Разобрав спасательный плот, носивший на себе следы повреждений осколками снаряда, вынужденные эксперты обнаружили на металлической раме бренд австралийской фирмы-производителя (LYSAGHT DUA-ANNEAL ZINC. MADE IN AUSTRALIA INSIDE.). По обросшему водорослями днищу они заключили, что плот с его страшным грузом не менее пары месяцев носило по волнам.
Останки неизвестного моряка были преданы земле на старом европейском кладбище острова с отданием военных почестей. Заведовавший местной радиостанцией инженер Джозеф «Банни» Бейкер (Joseph Bunny Baker), в духе военного времени - боец «взвода Острова Рождества Сингапурcких добровольцев» (Christmas Island platoon of the Singapore Volunteers), оставил описание этой печальной церемонии: «Мы отнесли его на склон холма, в живописный парк с видом на поселок… Он нашел последний покой на кладбище в окружении кофейных садов. Губернатор (The District Officer) провел короткую службу, а мы, несколько добровольцев, обеспечили почетный караул. Сикхский полицейский сыграл «Последнюю стражу» (The Last Post), и грустные звуки горна далеко разнеслись в тихом вечернем воздухе… Все поняли, что война приближается к нашему острову».

На теле или на плоту не было найдено ничего, что позволило бы идентифицировать личность погибшего моряка. Однако, изучив косвенные доказательства, скромное начальство крошечного британского владения пришло к выводу: на их уединенный островок по воле судьбы и течения вынесло последнего свидетеля гибели легкого крейсера Королевского Австралийского флота (Royal Australian Navy, RAN) НMAS «Сидней» со всем экипажем… Впоследствии к история «неизвестного моряка с Острова Рождества» не раз обращались австралийские официальные органы и западные историки, пытавшиеся приподнять мрачную завесу тайны, скрывающую последние часы крейсера и его команды.

Обстоятельства последнего боя НMAS «Сидней» 19 ноября 1941 г. известны довольно хорошо, в первую очередь благодаря их почти сюрреалистическому характеру. Современный легкий крейсер с отличным вооружением и опытным экипажем, краса и гордость Австралии, построенный в Великобритании по успешному проекту «Улучшенный Линдер» и вступивший в строй RAN только в 1935 г., в скоротечном сражении получил смертельный удар от гитлеровского рейдера «Корморан», представлявшего собой торговое судно, переоборудованное во вспомогательный крейсер. В тени печального для репутации крейсера исхода его «карьеры» теряется то обстоятельство, что к моменту роковой встречи с «Корморанам» австралийский крейсер отнюдь не был новичком в морской войне. Дебютировав участием в операциях Британского флота (Rоyal Navy) против «карманного линкора» гитлеровского кригсмарине (Kriegsmarine) «Адмирал Граф Шпее» в ноябре 1939 г., «Сидней» (командир кэптан Джон А. Коллинз - Captain John A. Collins) затем сопровождал конвои, перебрасывавших через Индийский океан австралийские и новозеландские войска, отправлявшиеся в Европу (Anzac convoy US 1, 2 и 3). 10 июня 1940 г. он прибыл в Александрию для участия в боевых действиях на Средиземном море. Будучи включен в состав британского 7-го дивизиона крейсеров (7th Cruiser Squadron), 21 июня 1940 г. крейсер впервые вступил в огневой контакт с неприятелем во время обстрела англо-французским отрядом кораблей итальянского порта Бардия. Тогда же «Сидней» понес первые потери: корабельный самолет-амфибия «Супермарин Валрус», корректировавший огонь с воздуха, подвергся ошибочной атаке тройки британских истребителей «Глостер Гладиатор» и получил «невосстановимые повреждения». После капитуляции Франции австралийский крейсер принял участие в интернировании действовавших совместно с британцами французских морских сил, а затем был брошен на сопровождение мальтийских конвоев. В бою 27 июня он одержал первую победу, потопив итальянский эсминец «Espero», серьезно поврежденный другими британскими кораблями, однако отважно пытавшийся оказать «Сиднею» сопротивление. Австралийские моряки отнеслись к поверженному противнику со всем возможным благородством. Несмотря на угрозу атаки подводных лодок, крейсер в течение двух часов оставался на месте сражения, подбирая из воды выживших итальянских моряков (спасено 47 чел.) и, уходя, оставил там полностью оборудованный катер для тех, кто не пожелал сдаться.

В июле 1940 за участие в морском сражении при Калабрии «Сидней», успешно накрывший огнем итальянский крейсер и поразивший ставивший дымовую завесу эсминец, а также израсходовавший весь запас зенитных боеприпасов при отражении яростных авианалетов противника, получил традиционную британскую боевую награду (Battle Honour) – ленту к своему гербу с надписью: «Сalabria 1940». Однако звездный час крейсера наступил 19 июля в первом сражении у мыса Спада, тем более что его командир был тогда командующим офицером с британской стороны. Совместно с 5 британскими эсминцами «Сидней» перехватил итальянские легкие крейсера «Giovanni dalle Bande Nere» и «Bartolomeo Colleoni» и после интенсивного обмена залпами повредил и принудил к поспешному отходу первый, а второй окончательно вывел из строя. Эсминцам оставалось только добить «подранка» торпедами.

При этом кэптан Коллинз снова принял все меры к тому, чтобы экипаж потопленного «Bartolomeo Colleoni» был спасен (555 чел. спасено, 121 погиб). Герб HMAS «Сидней» после этого украсила новая лента – «Spada 1940», командир крейсера получил орден Бани, а многие моряки крейсера – различные британские отличия. Не менее высокой оценкой доблести корабля, сражавшегося в своем крайне динамичном стиле, с почти полным расходом боезапаса к 6-дюймовым (150-мм) орудиям главного калибра, и вышедшего из жестокого боя без существенных повреждений и потерь (пробитая снарядом труба и 1 раненый), стало то, что он заслужил у союзных моряков уважительное прозвище: «Серый гладиатор» («The Gray Gladiator»).

В продолжение своей службы на Средиземноморском ТВД «Сидней» сопровождал транспорты на Мальту и Крит, отражал авианалеты противника, обстреливал военные объекты на побережье Италии, принял участие в разгроме итальянского конвоя в проливе Отранто в ночь 11-12 декабря 1940 г. (совместно с британскими крейсерами и эсминцами потопил 3 грузовых судна и самостоятельно повредил эсминец), прошел модернизацию в Александрии (усилено бронирование). 8 января 1941 г. «Серый гладиатор», уже несший к тому времени камуфляжную окраску, получил приказ возвращаться в Австралию для противостояния активизировавшимся действиям германских вспомогательных крейсеров в Индийском океане. Поучаствовав по пути в безрезультатной «ловле» удачливого рейдера кригсмарине «Атлантис» у побережья Сомали, «Сидней» и его храбрый экипаж вернулись к родным берегам, где 10-11 февраля были с ликованием встречены в порту города, имя которого носил крейсер. За всю свою средиземноморскую компанию единственными безвозвратными потерями на крейсере стали один матрос, скончавшийся от болезни, и другой, убитый в драке в одном из кабаков Александрии. Впрочем, опытный экипаж корабля все же сократился на 100 чел., оставленных в распоряжении Rоуаl Navy. Невольно вспоминаются слова Константина Симонова, посвященные другим участникам этой войны, но такие уместные здесь: «Судьба уже разделила их на живых и мертвых»…

После краткого отдыха, за время которого моряки с «Сиднея» наслаждались репутацией героев, крейсер вновь приступил к несению службы. В основном она сводилась к сопровождению войсковых конвоев в восточной части Индийского и в юго-западной части Тихого океанов. Очевидно, что после жарких боев на Средиземноморье эти обязанности представлялись экипажу крейсера едва ли не курортным круизом. Несмотря на назревавшее столкновение Союзников с Японией, единственным реальным напоминанием о войне были спорадические действия немецких вспомогательных крейсеров, которые на «Сиднее» вряд ли считали опасным противником Как результат, австралийские моряки позволили себе чересчур расслабиться. К тому же 15 мая 1941 г. испытанного Джона Коллинза на посту командира корабля сменил кэптан Джозеф Барнетт (Captain Joseph Burnett).

Служебные характеристики этого офицера, особенно с учетом специфики военных традиций Британского Содружества, выглядели отлично: «Очень толковый, лояльный и эффективный офицер, который выполнял обязанности старшего офицера корабля и штабного работника с заметным успехом. Хороший организатор, тактичный, уравновешенный... Пользовался авторитетом на корабле, особенно как председатель офицерского клуба… Отлично играет в футбол, регби и теннис. Сильный характер, полностью заслуживающий доверия». Словом, лучший легкий крейсер RAN вел человек, не имевший ни опыта командования кораблем, ни боевого опыта (служба 18-летним мичманом в последний год Первой мировой вряд ли могла быть принята в расчет).
Передав под «опеку» британского легкого крейсера HMS «Дюрбан» транспорт «Зеландия», доставлявший части австралийской 8-й дивизии в Сингапур, 19 ноября 1941 г. HMAS «Сидней» направлялся в порт приписки Фримантл. После скучного похода моряки уже предвкушали увольнение на берег со всеми его желанными развлечениями, когда около 16.00 по местному времени в точке 26°S 111°E всего в 150 милях от западного побережья Австралии сигнальщики крейсера доложили об обнаружении неопознанного торгового судна на удалении 8 миль (около 15 км.). Встреча с немецким рейдером представлялась командиру «Сиднея» маловероятной (судя по его дальнейшим действиям), однако, будучи дотошным службистом, проведшим многие годы в военно-морских штабах, он принял решение «подстраховаться». Легкий крейсер пошел на сближение с «купцом» и с помощью сигнального прожектора затребовал от него идентификации. На гитлеровском вспомогательном крейсере «Корморан» (командир фрегаттен капитан Теодор Детмерс - Fregattenkapit;n Theodor Detmers), безнаказанно пиратствовавшем в водах Атлантики и Индийского океана уже около года, вскоре поняли, что боя не избежать. В его экипаже служили опытные и фанатичные нацистские морские волки, и теперь они решили не сдаться и не погибнуть в бою - что было бы логично, учитывая огромную разницу в боевом потенциале кораблей, - а попытаться победить…

Дальнейший ход событий слишком хорошо известен, чтобы подробно излагать то, как «Корморан», выдававший себя за голландский теплоход «Straat Malakka», используя обмен световыми и флажковыми сигналами и «паническое» радиосообщение о «преследовании рейдером», сумел усыпить и без того ослабленную бдительность австралийцев и «подманить» их под жерла своих орудий. По мнению отечественного военно-морского историка И.Чернышева, командир «Корморана» Детмерс был «отнюдь не выдающимся моряком»; тем не менее, он сумел вчистую переиграть своего «визави», имевшего репутацию блестящего офицера. За прошедшие годы было выдвинуто немало предположений, почему кэптан Барнетт не использовал для разведки бортовой гидросамолет, почему он беспечно приблизился к «Корморану» на дистанцию 1,3 км (а по некоторым версиям – даже на 800 м.), причем против солнца, и, наконец, почему он даже не удосужился сообщить по радио о встрече с «чужаком»… Ответ на эти вопросы командир «Сиднея» унес с собой в пучину Индийского океана. Наведенные на противника 8 орудий главного калибра «Сиднея» и быстрота, с которой артиллеристы крейсера ответили на внезапный залп «Корморана», свидетельствует, что австралийцы не исключали возможности «встретить волка под овечьей шкурой». В то же время в своем рапорте о сражении Теодор Детмерс подробно описывает картину, увиденную им на палубе противника за минуту до боя: легкомысленно столпившиеся у лееров моряки (в т.ч. узнаваемые по рабочей форме вахтенные из машинного отделения и с технических постов), отсутствие расчетов у 4-дюймовок (100-мм) вспомогательного калибра, но при этом половина зенитных расчетов на местах (плюс Барнетту). Очевидно, моряки «Сиднея» все-таки предполагали, что с «голландским купцом» не все чисто; в то же время они, прошедшие через огонь сражений на Средиземноморье, были настолько уверены в своем подавляющем превосходстве, что допустили самую фатальную из военных ошибок: недооценили врага.

Жестокая расплата наступила в 17.30, когда трехцветный голландский флаг пополз вниз, а на гафель «Корморана» взвился зловещий «kriegsfahne» с тевтонским крестом и нацистской свастикой. Фальшивые борта рейдера упали, и по «Сиднею» в упор ударили четыре 150-мм орудия рейдера (два с противоположного борта не могли вести огонь), а пять 20-мм зенитных автоматов и 37-мм скорострельное орудие открыли кинжальный огонь по палубе «австралийца», в буквальном смысле сметая с нее несчастных зевак. По утверждению австралийского историка М.Монтгомери, автора работы с интригующим названием «Кто потопил «Сидней»?» (Michael Montgomery, Who Sank the Sydney?), в бою участвовали даже бойцы абордажной партии «Корморана», вооруженные пулеметами МG34. Командирский мостик «Сиднея», центральный пост управления огнем и радиорубка были разбиты почти сразу. Кэптан Барнетт, вероятно, погиб вместе с другими старшими офицерами, едва успев отдать приказ: «Огонь!». Однако первый и единственный «регулярный» залп австралийского крейсера был неэффективен, а мгновение спустя немецкие комендоры вывели из строя носовые башни главного калибра («A» и «B»). Помимо этого, гитлеровцы в первые минуты боя крайне успешно поразили носовую часть «австралийца» торпедой, заставив его «сесть носом». Гулявший по палубе «Сиднея» град осколков и смерч 20-мм снарядов разносили на куски всех, пытавшихся добраться до четырехдюймовок и торпедных аппаратов. Корабельный самолет, по ряду свидетельств готовившийся к взлету, был разбит прямым попаданием вместе с катапультой. Все возможности сопротивления австралийского экипажа свелись к стрельбе кормовой башни «X» (кормовая «Y» замолчала после всего четырех залпов), отчаянной, но неточной из-за отсутствия управления огнем и слепившего артиллеристов солнца. В 2008 г. австралийские подводные археологи, обследовавшие обломки «Сиднея», насчитали на них 87 пробоин от снарядов главного калибра «Корморана».

Несмотря на попытку вести ответный огонь, герои мыса Спады и Калабрии добились всего 3 эффективных попаданий в "Корморан". А немецкие артиллеристы стреляли убийственно точно. За каких-нибудь 15 минут мощный красавец-крейсер превратился в объятые пламенем развалины. Тем не менее, смертельно раненый «Серый гладиатор» дрался до конца. В 17.45 он внезапно сменил курс и пошел наперерез «Корморану». Позже появилась версия, что «Сидней» потерял управление, однако участвовавшие в бою немецкие моряки охарактеризовали этот маневр как попытку тарана. Рейдеру повезло проскочить перед самым носом у изувеченного «Сиднея», который прошел за его кормой так близко, что, по свидетельству немецкого лейтенанта Мессершмидта, «были слышны жуткие крики погибавших в пламени людей», а какой-то австралийский моряк палил по врагу из… револьвера (!!!). На расходящихся курсах «Корморан» продолжал обстреливать своего погибающего противника до 17.35. Австралийцы не могли отвечать, так как их последнюю боеспособную башню заклинило в прежнем положении. Однако среди пожаров и разгрома еще была жива воля к борьбе: внезапно «Сидней» выпустил по вспомогательному крейсеру две торпеды (некоторые свидетели упоминали четыре), избежать которых «немцу» удалось по чистой случайности: капитан Детмерс в это время развернул корабль вслед «Сиднею». Однако из-за серьезных повреждений в машинном отделении, куда угодил один из австралийских снарядов, гитлеровцы отказались от преследования. Окутанный дымом «Сидней», теряя ход, продолжил свое агонизирующее движение. На «Корморане» сомневались, что «корабль находится под контролем». Лейтенант Мессершмидт отметил, что он имел глубокий дифферент на нос, надстройки и носовые орудийные башни были разрушены, мачты сбиты, в передней части корпуса и в районе катапульты бушевало пламя. Гитлеровские моряки замечали на горизонте отблески большого огня, в котором погибал их враг, примерно до 22.00, потом все поглотила тьма.
Из полученных «Кормораном» в бою повреждений смертельным оказались возгорание цистерны с горючим вкупе с выходом из строя противопожарных помп. Поняв, что с пламенем справиться не удастся, Теодор Детмерс отдал приказ покинуть корабль.

В сгустившихся вечерних сумерках немецкий экипаж спустил шлюпки и плоты, последними обреченный рейдер покинули офицеры, открывшие кингстоны, чтобы ускорить его гибель. Вскоре после полуночи на «Корморане» взорвался запас морских мин, и он быстро затонул. HMAS «Сидней» все же послал на дно своего убийцу. Из 399 членов экипажа гитлеровского рейдера погибли 82 чел., однако в бою или от полученных ран – лишь около четверти из них; остальные (частично – раненые) утонули, когда внезапно перевернулся один из перегруженных плотов, накрыв находившихся на нем людей. Остальные 317 чел. в период между 23 и 26 ноября были подобраны в море австралийскими и британскими кораблями или (в случае с капитаном Детмерсом и его группой) достигли на спасательных плавсредствах берега Австралии. Остаток войны они провели в плену.___________________________________________________М.Кожемякин.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.